Альтар резко приблизился и, схватив за локоть, заставил меня поднять голову. Огонь злости, горевший в его засеребрившихся глазах, поразил меня.
— Что же вы, Лея, размениваетесь по мелочам? Если уж делать выбор, так почему бы не в пользу более опытного мужчины?
После этих слов мы вдруг очутились в просторной комнате, освещённой огнём огромного камина, возле которого были расстелены мягкие шкуры. Посредине стояла большая кровать. Я ошарашенно озиралась вокруг, пока не поняла, что Альтар открыл портал и перенёс нас в свою комнату. Сердце ухнуло куда-то вниз. Я перевела взгляд на мужчину. Он, небрежно сняв чёрный с серебром камзол, расстёгивал рубашку.
— Знаете, я, пожалуй, пойду к себе в комнату. Мне действительно пора.
— Идём на попятную, да, Лея? — прокомментировал мою попытку к бегству ректор, откидывая белую рубашку.
Отблески огня из камина причудливо играли на чеканной мускулатуре его груди. Волосы разбежались непослушными волнами и казались совершенно чёрными, оттеняя блеск его бездонных глаз, устремлённых сейчас на меня. Вся эта обстановка рождала необъяснимую тревогу в душе и желание убежать подальше, но ноги, как назло, будто приросли к полу. Я смотрела на двинувшегося в мою сторону Альтара словно кролик на удава. Он приблизился ко мне и ласково провёл ладонью по щеке, зарылся пальцами в волосы и осторожно вытащил из причёски гребень. Будто повинуясь его воле, пряди, всегда непокорные, податливо упали на грудь. Приподняв второй ладонью мой подбородок, мужчина наклонился и нежно поцеловал. Пальцы продолжали ласково перебирать волосы, слегка натягивая вьющиеся прядки. Его сладкие губы прокладывали дорожку из поцелуев к виску, рождая дрожь во всём теле. Слегка прикусив тонкую кожу, Альтар вновь склонился к моим губам, погружая меня в страстный дурман. С этого момента я отключилась от реальности и помню лишь ощущения, поскольку разум затуманился. Тело чутко реагировало на смелые прикосновения, отзываясь сладкой негой. Словно околдованная его ласками, я будто в дымке ощутила, как ослабла шнуровка платья; сильные руки, слегка сжав плечи, потянули ткань вниз, открывая для жадных губ шелковистую кожу. Будоражащие поцелуи, ласки и снова поцелуи. Я сама не заметила, как оказалась на кровати. Диор, приподнявшись на локте, обводил пальцем вышивку моего корсета. Его я сшила и разукрасила сама, вложив изрядную долю фантазии и подобрав смелый гранатовый оттенок. Кажется, мой опытный мужчина был несколько удивлён. Он задумчиво разглядывал рисунок. Я же, получив передышку, стала понемногу приходить в себя. Откровенно говоря, уходить не хотелось, но природная стыдливость побуждала вскочить с кровати и убежать. Попытавшись приподняться и повернуться на бок, я почувствовала руки Альтара, скользнувшие мне за спину и молниеносным движением расшнуровавшие корсет. В следующий миг, поражённая такой скоростью, я осталась абсолютно без одежды. Вот тогда паника накрыла меня с головой! Я рванулась в сторону и, скатившись с кровати, бросилась к двери, совершенно не заботясь о том, в каком виде окажусь в коридоре. Добраться до спасительной цели мне не дали. Альтар остановил попытку к бегству, кинувшись следом и обхватив ладонями за талию, однако запнулся о край шкуры, лежавшей у камина, и повалился на неё, прижав меня к тёплому меху своим телом. В тот самый момент я ощутила, что диор избавился и от своей одежды тоже. Это была последняя осознанная мысль, дальше раздумывать мне просто не дали.
Альтар, обхватив мои ладони, завёл руки над головой и стал покрывать страстными, дикими поцелуями всё тело, заставляя его гореть как в огне. Кажется, он не пропустил ни одного, даже самого крохотного участка. Он ласкал губами и языком, покусывал, легонько прихватывал зубами кожу в очень чувствительных местах. Поцеловал каждый пальчик, ласково обвёл языком ушную раковину. А что творили его губы с моими — просто невозможно описать. Он заставлял меня стонать, изгибаться, впиваться ногтями в его спину, и это ещё не приближаясь к главному моменту. В какой-то миг я ощутила тяжесть его тела поверх своего, широкие ладони развели ноги в стороны, а я доверчиво подалась навстречу. Тогда я желала лишь прекращения этой сладкой пытки, стремилась куда-то, хотела получить что-то, о чём сама толком не знала. Затем вдруг почувствовала его осторожное движение внутри себя. Наткнувшись на препятствие, Альтар замер на мгновение, а после, прошептав какое-то заклинание, рванулся вперёд. Я зажмурилась и... не ощутила боли. Широко раскрыв глаза от удивления, я встретила внимательный, изучающий взгляд этого потрясающего мужчины, обнимавшего меня своими надёжными руками. Даже в такой ситуации я чувствовала его силу, ощущала собственную хрупкость и слабость и была готова покоряться и отдавать, а он решительно брал то, чего желал в данный момент.
— Я произнёс заклинание против боли. Оно блокирует любые ощущения. Не хочу, чтобы этот волшебный миг был испорчен для тебя. Заклинание сниму очень скоро, иначе ты не сможешь ощутить и всего остального.
Несколько осторожных движений — и чувствительность вернулась ко мне, принеся с собой отголосок боли, которая вскоре сменилась более приятными ощущениями. Они всё нарастали и нарастали, затягивая бешеным смерчем в ураган не испытанного ранее наслаждения. Дикий полет — и я тону в восхитительных эмоциях, названия которым не знаю. Не понимаю, куда стремлюсь, но выгибаюсь навстречу, хватаясь за свою погибель обеими руками, прижимаясь к его телу и вновь откидываясь назад, чтобы вобрать в себя непередаваемую гамму впечатлений и до конца познать его. В единый миг крылья раскрываются за спиной и возносят в звёздную высь, где нет ничего, кроме чистейшего блаженства и абсолютного счастья. Там, внизу, я слышу хриплый шёпот, произносящий моё имя, а затем — стон, и сжавшиеся в стальных объятиях руки возвращают меня обратно на землю, на постель из шкур возле горящего камина, отблески которого играют на влажных телах мужчины и сжимаемой в его объятиях хрупкой женщины. Я вижу это словно со стороны, как будто умерла на миг — и возродилась в новом теле.
В этот момент обнимавший меня диор поднял голову и, посмотрев в мои широко раскрытые от восторга глаза, прошептал:
— Моя нежная Лея, ты так волшебно пахнешь.
А ведь я теперь... я больше не невинная девушка. Только вот сожаления по этому поводу не испытываю. Кажется, взамен я получила что-то намного более волшебное. Мне хотелось заговорить, произнести его имя, но от стонов в горле совсем пересохло. Одним плавным движением поднявшись на колено, Альтар легко подхватил меня на руки, словно я ничего не весила, и отнёс на кровать. Там, откинув покрывало, уложил на простыни и снова прошептал заклинание. Я увидела, как исчезают с моих и его бёдер свидетельства канувшей в небытие невинности.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хочу пить, — с трудом произнесла я.
Альтар налил в бокал вина из кувшина, стоявшего рядом на столике, и поднёс к моим губам. Я сделала несколько глотков, но пара капель скатилась по подбородку прямо на грудь. Мужчина тут же наклонился и подхватил капли губами, чем вызвал дрожь во всём теле. Тогда, не отрываясь от груди, он выхватил из моей вмиг ослабевшей руки бокал, отшвырнул его на пол и принялся с упоением доводить меня до повторной потери рассудка.
Не знаю, сколько раз за эту ночь я парила в облаках счастья, — прежде подобных волшебных ощущений мне не приходилось испытывать никогда. Диор не отпускал меня, снова и снова подчиняя своей воле. В конце концов я стала засыпать, абсолютно обессиленная. Он мягко выводил губами узоры на моей щеке и шее, сладко убаюкивая, а руками нежно прижимал к своей широкой груди, и наконец я провалилась в самый счастливый в жизни сон.
Утро наступило очень рано, когда солнечный луч, запрыгнув на подоконник, пробежался по комнате, переместился на кровать и пощекотал мои веки. Сладко потянувшись, я приоткрыла глаза. Воспоминания о вчерашних событиях нахлынули волной, заставив сердце учащенно забиться. Я подскочила в кровати и повернула голову в ту сторону, где вчера спал Альтар. Постель была пуста. Я недоуменно обвела взглядом спальню, словно он мог оказаться на шкуре у камина или в кресле возле кровати. Но в комнате никого не было.
Пока я осматривалась, заметила на противоположной стене открытый проход. Раньше я его не видела, хотя, может, не до того мне было. Поднявшись с кровати, решила одеться. С трудом натянула платье на непослушное тело, которое молило о полноценном отдыхе. Кое-как затянула завязки на спине, надела туфли и подошла к двери. Она была заперта. Тогда я направилась к проходу, за которым оказался уходящий вдаль коридор. Оглянувшись, осмотрелась ещё раз и решила подождать Альтара, возможно он просто вышел. Проведя в ожидании какое-то время, заметила, что одинокий солнечный луч превратился в россыпь таких же лучей, заливавших теперь спальню. В комнате никто не появился.
Я решилась: зашла в открытый проход, освещённый небольшими магическими шариками, висящими под потолком, и оказавшийся довольно коротким. Когда упёрлась в стену в конце, она вдруг сдвинулась в сторону, открывая выход в коридор жилого этажа, на котором находилась и моя комната. Я прошла вперёд, услышала шорох позади и обернулась: стена вновь казалась цельной, словно не скрывала за собой тёмного прохода.
Вот тогда осознание горестной истины затопило меня волной. Так, значит? Утро наступило — пора и честь знать? А я сидела там, ждала чего-то. Мне же недвусмысленно дали понять, что могу идти домой, когда проснусь, даже потайной коридор открыли. Наверное, чтобы не натолкнулась на кого ненароком. Позаботились о девичьей чести. Я пыталась унять боль, стремительно заполнявшую сердце и вытеснившую из него то счастье, что, казалось, властвовало там безраздельно. На глаза навернулись предательские слезы. Смахнув их рукой, я поспешила в свою комнату, по дороге так никого и не встретив. Удивляться было нечему: многие провели весьма бурную ночь.
Закрывшись в комнате на замок, я легла на кровать, уговаривая себя поспать, но сон бежал прочь, а сердце сжималось в груди. Слёзы всё же потекли из глаз, и тоска наполнила душу. Слёзы — это хорошо, они омывают раны, облегчают боль. Я знала, что в такие моменты бесполезно пытаться взять себя в руки, нужно просто смириться и ждать, ждать, когда чувство пустоты и одиночества уйдёт. Вот так я и рыдала, пока слёзы не иссякли. Они не избавили от душевной тоски, но сделали её более терпимой. Боль притупилась, превратившись из резкой в ноющую, давящую своей тяжестью на сердце.
Какая же я глупая! Дурная девчонка, совсем жизни не знаю! Вот она плата за мгновения счастья. Знала бы, что за одну ночь блаженства придётся заплатить такими мучениями, ни за что бы... да кого я обманываю? Я ведь не смогла бы ему отказать, даже зная о расплате. Что теперь делать? Экзамены закончились, бал прошёл, все разъезжаются на каникулы, да и мне пора. Хотя дома никто и не ждёт, но он всё-таки есть, этот дом, а больше ехать некуда. Занятия возобновятся лишь спустя два месяца. Пора собирать вещи и договориться о повозке, которая доставит меня домой. Деньги на дорогу придётся взять из своих сбережений. Кое-что я хранила в комнате, вот их и возьму. Если нанять старенькую, медленную и весьма неудобную повозку, то можно договориться на вполне сносную сумму. На ночь вовсе не обязательно останавливаться в гостинице, буду спать в дороге, а чем там ещё заниматься? Благо дом не слишком далеко — дня за два доеду.
Я поднялась с кровати, подошла к окну и увидела, что солнце клонится к закату. Это сколько же я так пролежала?! А ведь даже не ела сегодня весь день, но голода не испытывала. Всё-таки я буду последней дурой, если начну предаваться жалости к себе, голодать и проливать слёзы. Не дождётся он этого от меня! Я решительно переоделась, умылась и отправилась в столовую. Быстро покончив с ужином, заглянула к привратнику и договорилась о повозке на завтрашний вечер. Вернувшись в комнату, принялась собирать вещи. Так и не прибранные волосы упрямо мешали сборам, лезли в глаза. Я оглянулась в поисках гребня и вспомнила: святые небеса, я оставила гребень у него! Что теперь делать? Я туда не вернусь, и пропади этот гребень пропадом! Но... как же так? Это ведь самая ценная вещь для меня — память о маме. Она сама подарила мне гребень на десятилетие. Я ещё так любовалась им тогда, считая самой красивой вещью на свете. Мама потратила приличную сумму, заказав эту безделушку у гномов, на ней были искусно выгравированы мои инициалы. Как теперь быть? И речи идти не могло о том, чтобы вернуться в ту комнату или пойти к ректору. Нет, нет и ещё раз нет!
Я замерла перед дверью ректорского кабинета, подняла руку, чтобы постучать, и в смятении опустила её. Университет поражал воцарившейся в коридорах тишиной, большинство учащихся уже отбыли домой на каникулы. Я вдохнула полной грудью и, зажмурившись, постучала в злосчастную дверь.
— Войдите.
Ох, а вот это уже намного сложнее, чем просто постучать. Сердце билось как пойманная птица, ладони вспотели, дыхание перехватило. Не знаю, как я нашла силы толкнуть дверь и войти в кабинет. Я так и замерла у порога, встретившись с пристальным серебристым взглядом главного университетского мага, и только через мгновение заметила, что мы в кабинете не одни. Что Алата тут делает? Да ещё в таком виде...
Алата и правда смотрелась довольно вызывающе: обтягивающее платье с откровенным декольте, забранные кверху волосы, открывающие вид на тонкую шейку, смелый макияж. Выглядела она, бесспорно, сногсшибательно, но как-то не слишком уместно. Я даже отвлеклась на время от собственных проблем.
— Вы что-то хотели? — прозвучал холодный вопрос.
— Я? Да, я... хотела, мне нужно... я там...
— Алата, выйдите на минуту.
Красавица хмыкнула и, гордо вскинув голову, выплыла за дверь.
— Я слушаю, Лея.
Не поднимая головы, я еле выдавила из себя:
— Я там у вас гребень забыла.
— Подарить вам новый гребень? — прозвучал насмешливый вопрос.
Возмущение даже придало мне сил.
— Мне нужен мой, он мне дорог как память о маме. Я его у вас потеряла и... — Горло сдавило предательским спазмом, я ощутила, как на глаза наворачиваются слёзы. Думала, всё выплакала за эти сутки. Как же скверно на душе!
— Значит, ваш гребень. Ну что ж, пойдёмте. — С этими словами ректор встал из-за стола, приблизился, положил руку мне на плечо, и в следующее мгновение мы очутились в знакомой комнате.
— Предлагаю приступить. С чего начнём? Кровать, шкуры, стол?
— Что? — Я взглянула на него широко раскрытыми глазами, до конца не поняв вопроса.
— Гребень, говорю, где искать будем?
Мне показалось, что Альтар просто смеётся надо мной, и я разозлилась. Стою тут краснею, слова вымолвить не смею, а он издевается! Злость придала решимости ответить ему в подобной манере:
— Я думала, вы достаточно сильный маг, для того чтобы взмахнуть рукой и заставить предмет прилететь к вам.
— Знаете, пассы руками не так уж обязательны, но поскольку только вы знаете, как выглядит этот пресловутый гребень, а ползать под кроватью в его поисках я не намерен, то предлагаю закрыть глаза и представить себе вашу вещь в деталях. Это значительно ускорит процесс.
— Что же вы, Лея, размениваетесь по мелочам? Если уж делать выбор, так почему бы не в пользу более опытного мужчины?
После этих слов мы вдруг очутились в просторной комнате, освещённой огнём огромного камина, возле которого были расстелены мягкие шкуры. Посредине стояла большая кровать. Я ошарашенно озиралась вокруг, пока не поняла, что Альтар открыл портал и перенёс нас в свою комнату. Сердце ухнуло куда-то вниз. Я перевела взгляд на мужчину. Он, небрежно сняв чёрный с серебром камзол, расстёгивал рубашку.
— Знаете, я, пожалуй, пойду к себе в комнату. Мне действительно пора.
— Идём на попятную, да, Лея? — прокомментировал мою попытку к бегству ректор, откидывая белую рубашку.
Отблески огня из камина причудливо играли на чеканной мускулатуре его груди. Волосы разбежались непослушными волнами и казались совершенно чёрными, оттеняя блеск его бездонных глаз, устремлённых сейчас на меня. Вся эта обстановка рождала необъяснимую тревогу в душе и желание убежать подальше, но ноги, как назло, будто приросли к полу. Я смотрела на двинувшегося в мою сторону Альтара словно кролик на удава. Он приблизился ко мне и ласково провёл ладонью по щеке, зарылся пальцами в волосы и осторожно вытащил из причёски гребень. Будто повинуясь его воле, пряди, всегда непокорные, податливо упали на грудь. Приподняв второй ладонью мой подбородок, мужчина наклонился и нежно поцеловал. Пальцы продолжали ласково перебирать волосы, слегка натягивая вьющиеся прядки. Его сладкие губы прокладывали дорожку из поцелуев к виску, рождая дрожь во всём теле. Слегка прикусив тонкую кожу, Альтар вновь склонился к моим губам, погружая меня в страстный дурман. С этого момента я отключилась от реальности и помню лишь ощущения, поскольку разум затуманился. Тело чутко реагировало на смелые прикосновения, отзываясь сладкой негой. Словно околдованная его ласками, я будто в дымке ощутила, как ослабла шнуровка платья; сильные руки, слегка сжав плечи, потянули ткань вниз, открывая для жадных губ шелковистую кожу. Будоражащие поцелуи, ласки и снова поцелуи. Я сама не заметила, как оказалась на кровати. Диор, приподнявшись на локте, обводил пальцем вышивку моего корсета. Его я сшила и разукрасила сама, вложив изрядную долю фантазии и подобрав смелый гранатовый оттенок. Кажется, мой опытный мужчина был несколько удивлён. Он задумчиво разглядывал рисунок. Я же, получив передышку, стала понемногу приходить в себя. Откровенно говоря, уходить не хотелось, но природная стыдливость побуждала вскочить с кровати и убежать. Попытавшись приподняться и повернуться на бок, я почувствовала руки Альтара, скользнувшие мне за спину и молниеносным движением расшнуровавшие корсет. В следующий миг, поражённая такой скоростью, я осталась абсолютно без одежды. Вот тогда паника накрыла меня с головой! Я рванулась в сторону и, скатившись с кровати, бросилась к двери, совершенно не заботясь о том, в каком виде окажусь в коридоре. Добраться до спасительной цели мне не дали. Альтар остановил попытку к бегству, кинувшись следом и обхватив ладонями за талию, однако запнулся о край шкуры, лежавшей у камина, и повалился на неё, прижав меня к тёплому меху своим телом. В тот самый момент я ощутила, что диор избавился и от своей одежды тоже. Это была последняя осознанная мысль, дальше раздумывать мне просто не дали.
Альтар, обхватив мои ладони, завёл руки над головой и стал покрывать страстными, дикими поцелуями всё тело, заставляя его гореть как в огне. Кажется, он не пропустил ни одного, даже самого крохотного участка. Он ласкал губами и языком, покусывал, легонько прихватывал зубами кожу в очень чувствительных местах. Поцеловал каждый пальчик, ласково обвёл языком ушную раковину. А что творили его губы с моими — просто невозможно описать. Он заставлял меня стонать, изгибаться, впиваться ногтями в его спину, и это ещё не приближаясь к главному моменту. В какой-то миг я ощутила тяжесть его тела поверх своего, широкие ладони развели ноги в стороны, а я доверчиво подалась навстречу. Тогда я желала лишь прекращения этой сладкой пытки, стремилась куда-то, хотела получить что-то, о чём сама толком не знала. Затем вдруг почувствовала его осторожное движение внутри себя. Наткнувшись на препятствие, Альтар замер на мгновение, а после, прошептав какое-то заклинание, рванулся вперёд. Я зажмурилась и... не ощутила боли. Широко раскрыв глаза от удивления, я встретила внимательный, изучающий взгляд этого потрясающего мужчины, обнимавшего меня своими надёжными руками. Даже в такой ситуации я чувствовала его силу, ощущала собственную хрупкость и слабость и была готова покоряться и отдавать, а он решительно брал то, чего желал в данный момент.
— Я произнёс заклинание против боли. Оно блокирует любые ощущения. Не хочу, чтобы этот волшебный миг был испорчен для тебя. Заклинание сниму очень скоро, иначе ты не сможешь ощутить и всего остального.
Несколько осторожных движений — и чувствительность вернулась ко мне, принеся с собой отголосок боли, которая вскоре сменилась более приятными ощущениями. Они всё нарастали и нарастали, затягивая бешеным смерчем в ураган не испытанного ранее наслаждения. Дикий полет — и я тону в восхитительных эмоциях, названия которым не знаю. Не понимаю, куда стремлюсь, но выгибаюсь навстречу, хватаясь за свою погибель обеими руками, прижимаясь к его телу и вновь откидываясь назад, чтобы вобрать в себя непередаваемую гамму впечатлений и до конца познать его. В единый миг крылья раскрываются за спиной и возносят в звёздную высь, где нет ничего, кроме чистейшего блаженства и абсолютного счастья. Там, внизу, я слышу хриплый шёпот, произносящий моё имя, а затем — стон, и сжавшиеся в стальных объятиях руки возвращают меня обратно на землю, на постель из шкур возле горящего камина, отблески которого играют на влажных телах мужчины и сжимаемой в его объятиях хрупкой женщины. Я вижу это словно со стороны, как будто умерла на миг — и возродилась в новом теле.
В этот момент обнимавший меня диор поднял голову и, посмотрев в мои широко раскрытые от восторга глаза, прошептал:
— Моя нежная Лея, ты так волшебно пахнешь.
А ведь я теперь... я больше не невинная девушка. Только вот сожаления по этому поводу не испытываю. Кажется, взамен я получила что-то намного более волшебное. Мне хотелось заговорить, произнести его имя, но от стонов в горле совсем пересохло. Одним плавным движением поднявшись на колено, Альтар легко подхватил меня на руки, словно я ничего не весила, и отнёс на кровать. Там, откинув покрывало, уложил на простыни и снова прошептал заклинание. Я увидела, как исчезают с моих и его бёдер свидетельства канувшей в небытие невинности.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хочу пить, — с трудом произнесла я.
Альтар налил в бокал вина из кувшина, стоявшего рядом на столике, и поднёс к моим губам. Я сделала несколько глотков, но пара капель скатилась по подбородку прямо на грудь. Мужчина тут же наклонился и подхватил капли губами, чем вызвал дрожь во всём теле. Тогда, не отрываясь от груди, он выхватил из моей вмиг ослабевшей руки бокал, отшвырнул его на пол и принялся с упоением доводить меня до повторной потери рассудка.
Не знаю, сколько раз за эту ночь я парила в облаках счастья, — прежде подобных волшебных ощущений мне не приходилось испытывать никогда. Диор не отпускал меня, снова и снова подчиняя своей воле. В конце концов я стала засыпать, абсолютно обессиленная. Он мягко выводил губами узоры на моей щеке и шее, сладко убаюкивая, а руками нежно прижимал к своей широкой груди, и наконец я провалилась в самый счастливый в жизни сон.
Глава 3. Возвращение домой
Утро наступило очень рано, когда солнечный луч, запрыгнув на подоконник, пробежался по комнате, переместился на кровать и пощекотал мои веки. Сладко потянувшись, я приоткрыла глаза. Воспоминания о вчерашних событиях нахлынули волной, заставив сердце учащенно забиться. Я подскочила в кровати и повернула голову в ту сторону, где вчера спал Альтар. Постель была пуста. Я недоуменно обвела взглядом спальню, словно он мог оказаться на шкуре у камина или в кресле возле кровати. Но в комнате никого не было.
Пока я осматривалась, заметила на противоположной стене открытый проход. Раньше я его не видела, хотя, может, не до того мне было. Поднявшись с кровати, решила одеться. С трудом натянула платье на непослушное тело, которое молило о полноценном отдыхе. Кое-как затянула завязки на спине, надела туфли и подошла к двери. Она была заперта. Тогда я направилась к проходу, за которым оказался уходящий вдаль коридор. Оглянувшись, осмотрелась ещё раз и решила подождать Альтара, возможно он просто вышел. Проведя в ожидании какое-то время, заметила, что одинокий солнечный луч превратился в россыпь таких же лучей, заливавших теперь спальню. В комнате никто не появился.
Я решилась: зашла в открытый проход, освещённый небольшими магическими шариками, висящими под потолком, и оказавшийся довольно коротким. Когда упёрлась в стену в конце, она вдруг сдвинулась в сторону, открывая выход в коридор жилого этажа, на котором находилась и моя комната. Я прошла вперёд, услышала шорох позади и обернулась: стена вновь казалась цельной, словно не скрывала за собой тёмного прохода.
Вот тогда осознание горестной истины затопило меня волной. Так, значит? Утро наступило — пора и честь знать? А я сидела там, ждала чего-то. Мне же недвусмысленно дали понять, что могу идти домой, когда проснусь, даже потайной коридор открыли. Наверное, чтобы не натолкнулась на кого ненароком. Позаботились о девичьей чести. Я пыталась унять боль, стремительно заполнявшую сердце и вытеснившую из него то счастье, что, казалось, властвовало там безраздельно. На глаза навернулись предательские слезы. Смахнув их рукой, я поспешила в свою комнату, по дороге так никого и не встретив. Удивляться было нечему: многие провели весьма бурную ночь.
Закрывшись в комнате на замок, я легла на кровать, уговаривая себя поспать, но сон бежал прочь, а сердце сжималось в груди. Слёзы всё же потекли из глаз, и тоска наполнила душу. Слёзы — это хорошо, они омывают раны, облегчают боль. Я знала, что в такие моменты бесполезно пытаться взять себя в руки, нужно просто смириться и ждать, ждать, когда чувство пустоты и одиночества уйдёт. Вот так я и рыдала, пока слёзы не иссякли. Они не избавили от душевной тоски, но сделали её более терпимой. Боль притупилась, превратившись из резкой в ноющую, давящую своей тяжестью на сердце.
Какая же я глупая! Дурная девчонка, совсем жизни не знаю! Вот она плата за мгновения счастья. Знала бы, что за одну ночь блаженства придётся заплатить такими мучениями, ни за что бы... да кого я обманываю? Я ведь не смогла бы ему отказать, даже зная о расплате. Что теперь делать? Экзамены закончились, бал прошёл, все разъезжаются на каникулы, да и мне пора. Хотя дома никто и не ждёт, но он всё-таки есть, этот дом, а больше ехать некуда. Занятия возобновятся лишь спустя два месяца. Пора собирать вещи и договориться о повозке, которая доставит меня домой. Деньги на дорогу придётся взять из своих сбережений. Кое-что я хранила в комнате, вот их и возьму. Если нанять старенькую, медленную и весьма неудобную повозку, то можно договориться на вполне сносную сумму. На ночь вовсе не обязательно останавливаться в гостинице, буду спать в дороге, а чем там ещё заниматься? Благо дом не слишком далеко — дня за два доеду.
Я поднялась с кровати, подошла к окну и увидела, что солнце клонится к закату. Это сколько же я так пролежала?! А ведь даже не ела сегодня весь день, но голода не испытывала. Всё-таки я буду последней дурой, если начну предаваться жалости к себе, голодать и проливать слёзы. Не дождётся он этого от меня! Я решительно переоделась, умылась и отправилась в столовую. Быстро покончив с ужином, заглянула к привратнику и договорилась о повозке на завтрашний вечер. Вернувшись в комнату, принялась собирать вещи. Так и не прибранные волосы упрямо мешали сборам, лезли в глаза. Я оглянулась в поисках гребня и вспомнила: святые небеса, я оставила гребень у него! Что теперь делать? Я туда не вернусь, и пропади этот гребень пропадом! Но... как же так? Это ведь самая ценная вещь для меня — память о маме. Она сама подарила мне гребень на десятилетие. Я ещё так любовалась им тогда, считая самой красивой вещью на свете. Мама потратила приличную сумму, заказав эту безделушку у гномов, на ней были искусно выгравированы мои инициалы. Как теперь быть? И речи идти не могло о том, чтобы вернуться в ту комнату или пойти к ректору. Нет, нет и ещё раз нет!
Я замерла перед дверью ректорского кабинета, подняла руку, чтобы постучать, и в смятении опустила её. Университет поражал воцарившейся в коридорах тишиной, большинство учащихся уже отбыли домой на каникулы. Я вдохнула полной грудью и, зажмурившись, постучала в злосчастную дверь.
— Войдите.
Ох, а вот это уже намного сложнее, чем просто постучать. Сердце билось как пойманная птица, ладони вспотели, дыхание перехватило. Не знаю, как я нашла силы толкнуть дверь и войти в кабинет. Я так и замерла у порога, встретившись с пристальным серебристым взглядом главного университетского мага, и только через мгновение заметила, что мы в кабинете не одни. Что Алата тут делает? Да ещё в таком виде...
Алата и правда смотрелась довольно вызывающе: обтягивающее платье с откровенным декольте, забранные кверху волосы, открывающие вид на тонкую шейку, смелый макияж. Выглядела она, бесспорно, сногсшибательно, но как-то не слишком уместно. Я даже отвлеклась на время от собственных проблем.
— Вы что-то хотели? — прозвучал холодный вопрос.
— Я? Да, я... хотела, мне нужно... я там...
— Алата, выйдите на минуту.
Красавица хмыкнула и, гордо вскинув голову, выплыла за дверь.
— Я слушаю, Лея.
Не поднимая головы, я еле выдавила из себя:
— Я там у вас гребень забыла.
— Подарить вам новый гребень? — прозвучал насмешливый вопрос.
Возмущение даже придало мне сил.
— Мне нужен мой, он мне дорог как память о маме. Я его у вас потеряла и... — Горло сдавило предательским спазмом, я ощутила, как на глаза наворачиваются слёзы. Думала, всё выплакала за эти сутки. Как же скверно на душе!
— Значит, ваш гребень. Ну что ж, пойдёмте. — С этими словами ректор встал из-за стола, приблизился, положил руку мне на плечо, и в следующее мгновение мы очутились в знакомой комнате.
— Предлагаю приступить. С чего начнём? Кровать, шкуры, стол?
— Что? — Я взглянула на него широко раскрытыми глазами, до конца не поняв вопроса.
— Гребень, говорю, где искать будем?
Мне показалось, что Альтар просто смеётся надо мной, и я разозлилась. Стою тут краснею, слова вымолвить не смею, а он издевается! Злость придала решимости ответить ему в подобной манере:
— Я думала, вы достаточно сильный маг, для того чтобы взмахнуть рукой и заставить предмет прилететь к вам.
— Знаете, пассы руками не так уж обязательны, но поскольку только вы знаете, как выглядит этот пресловутый гребень, а ползать под кроватью в его поисках я не намерен, то предлагаю закрыть глаза и представить себе вашу вещь в деталях. Это значительно ускорит процесс.
