Пролог
Глубокая темная ночь. Ледяной пронизывающий ветер, едва колышущий листву. Крики. И огонь, охвативший деревянные постройки. Маленькая восьмилетняя девочка стояла, закрывая уши, и чувствуя, как родные руки, обнимая, прижимают её к себе.
- Кора! – Мужчина, внезапно вбежавший в дом, обратился к жене. – Уходите через заднюю дверь!
- Мама…
- Не снимай его, что бы ни произошло. - Женщина опустилась на колени и надела дочери на шею амулет – синий кристалл в серебряной оправе, который прежде всегда носила, храня, как зеницу ока. Её глаза были мокрыми от слез, прохладными губами она ласково коснулась крошечного лба. - Мы любим тебя, милая. Всем сердцем. Помни это, хорошо? И никогда не забывай, кто ты.
- Они уже близко! Кора…
- Они заметят меня, Лиам, - твердо ответила она. - Я не подвергну нашу дочь такой опасности.
- Папа…
Её отец посмотрел на неё. Он молчал всего несколько секунд, а затем прошептал:
- Беги. - Девочка замерла. Он повысил тон. - Беги и не останавливайся! Беги так быстро, как только можешь, родная! Беги!
Она заплакала, но сделала так, как сказал отец. Сбивая стопы в кровь, маленькая девочка неслась так быстро, что от усталости и напряжения заплетались ноги. По щекам текли слезы, туман застилал дорогу, но она не останавливалась. Папа сказал бежать. Папа хотел, чтобы она бежала.
Ветки деревьев царапали оголенную кожу, острые камни ранили. Позади доносились истошные крики, а металл свирепо стучал по металлу – звук быстро стихал, начинался снова, а затем снова стихал. Вот упало одно тело, потом второе и следом третье… бой велся не на равных и не в пользу людей, которые ещё пять минут назад весело смеялись, отмечая Большой Парад.
Девочка подняла голову. Шесть больших кругов, шесть гигантских планет выстроились в ряд на усыпанном звездами небе, следуя за солнцем, словно прокладывая дорогу в другую Вселенную. Она позволила себе повернуться лишь на мгновение, чтобы увидеть, как над местом, который некогда был её домом, зияла огромная черно-красная воронка – казалось, будто кровавое облако накрывало маленькую мирную деревню, стоящую на самом краю леса.
На мгновение зажмурившись, девочка отвернулась. Соленые слезы жгли глаза, внутри что-то клокотало и кололо, словно меч, скрежет которого до сих пор раздавался где-то вдали, оказался и в её груди. Она знала о боли. Чувствовала её, когда падала с лошади, или нечаянно резалась ножом. Когда ударялась об угол стола, или, бежав, случайно подворачивала ногу. Но эта боль – если это была она – ощущалась совершенно иначе. Так, что хотелось кричать и рыдать, не переставая. Что-то внутри ревело всё громче, а тело слабело всё явнее. Она мчалась сквозь самую чащу леса – туда, где раньше никогда не бывала. Мама… её мама не позволяла.
Слезы потекли сильнее. Она бежала, бежала и бежала, не разбирая дороги и ощущая, как начинает задыхаться. С каждым усилием грудь сдавливало всё сильнее, а в глазах становилось всё темнее. Голова взорвалась тысячей залпов, а затем неожиданно закружилась. Боль прекратилась, и маленькое тельце обессилено упало на промёрзлую землю.
Глава I.
Шаг. Ещё один. Наклон. Эверин резко выпрямилась, и в воздухе прогремел оглушающий металлический грохот. Меч противника прокрутил сцепленный с ним клинок, заставляя девушку оборонительно отпрыгнуть в сторону. Она атаковала почти сразу же, но встретилась с отличной реакцией и немалой силой, благодаря которым её удар был искусно отражен.
Прокрутившись, Эверин зарычала и рассекла лезвием воздух, вынуждая своего соперника пригнуться. Он напал снизу, но она вовремя подпрыгнула, заставляя его слабо усмехнуться, а затем начать совершать резкие выпады. Удар. Второй. Третий. Эверин отражала их с такой же быстротой и бойкостью, с какой они наносились ей. Она была достаточно вынослива для того, чтобы продержаться на ногах, и достаточно обучена для того, чтобы победить.
Улыбнувшись, она пригнулась, а затем, сцепившись с мечом противника, одним движением выбила его, отправив вверх. Поймав клинок второй рукой, она выдохнула, приняв боевую стойку, и насмешливо покачала головой.
- Эй, Дерек! – Шон привлек его внимание, подав другу знак, который он понял моментально.
Дерек усмехнулся и, расставив в стороны руки, ловко поймал два меча, которые его друзья бросили ему с обеих сторон.
- Я бы могла потребовать твоего удаления за ведение нечестного боя, - прищурилась Эверин, прокрутив клинки в своих пальцах, - но желание уложить тебя на лопатки сейчас намного сильнее.
- Хоть в чем-то наши желания схожи, - улыбнулся Дерек, после чего сделал внезапный выпад и замахнулся. Металл скрестился с металлом. Сила и мощь переплелись со страстью и наслаждением. Азарт – вот, что чувствовала Эверин, когда холодная сталь скользила по острию противника. Она любила драться. Когда поблизости слышались знакомые металлические звуки, её охватывало ни с чем не сравнимое возбуждение, но огонь внутри разгорался лишь тогда, когда её пальцы сами сжимали холодную рукоять.
Выпад. Второй. Эверин развернулась и стала атаковать: сильно, беспощадно, ощущая, как при этом губы невольно расползаются в улыбке. Дерек был намного крупнее: шире в плечах и выше ростом – в этом было его основное преимущество, и когда он понял, что их игра стала жестче, воспользовался им. Он ударил, заставляя Эверин упасть на одно колено, а клинок воткнуться в землю. Она нагнулась ниже, чувствуя, как лезвие прорезало воздух над головой. Дерек не жалел её. Она просила не жалеть.
Откатившись в сторону, она поднялась как раз в тот самый момент, когда острая сталь оказалась прямо у девичьего лица. Поставив блок, она зарычала и прокрутив меч, чуть снова не выбила его из мужских рук.
- Неплохо, Эви, - слабо улыбнулся он, - твоя техника становится всё лучше.
- Скажи просто, что я почти надрала тебе задницу.
Послышались одобрительные возгласы и свисты – они с Дереком всегда собирали целые толпы, которые были готовы снова и снова ставить на победителя очередной серебряник.
- Ты слишком самоуверенна, сестренка, - ухмыльнулся он, пока они обходили круг.
- Этот урок преподал мне ты.
- Пришло время преподать ещё и этот, - один меч Дерек занес над её головой, а вторым атаковал в районе груди. В обоих случаях Эверин не без труда, но отразила удары. Её брат ухмыльнулся и начал быстро наступать, заставляя её так же моментально реагировать, ставя блок за блоком. Блаженные звуки скрещивающейся стали звоном вибрировали в ушах. Эверин ощущала вкус приближающейся победы, разум затуманился, и она совершила непоправимую ошибку – забыла о концентрации.
Запнувшись о камень, она потеряла равновесие и завалилась на спину. В плечо больно врезался камень, и из-за этого защитная реакция сработала слишком поздно – прежде, чем она успела скрестить мечи, лезвие противника оказалось у её горла.
- Прислушивайся не только к своему телу, - поучительно проговорил Дерек, - но и ко всему, что тебя окружает. Ты должна научиться чувствовать каждый камень и каждую песчинку, замечать любой шорох, - он убрал меч и вытянул вперед руку, - иначе проиграешь бой.
Эверин поднялась, воспользовавшись его помощью, а затем сделала глубокий вдох.
- Я почти уложила тебя.
- Почти. – Дерек вернул клинки друзьям, а затем забрал свой у сестры. – Но ты делаешь заметные успехи. И, если честно, это начинает меня пугать.
Она усмехнулась.
- Неужто я, наконец-то, напугала самого Дерека Бесстрашного? Ничего, когда я уложу каждого воина в этом городе, то непременно вернусь к тебе – уже натренированная и полная сил.
Её брат стал ещё серьезнее. И нет, обычно это не сулило ничего хорошего.
- Я хочу, чтобы ты знала: я против твоих тренировок.
- Против? - Эверин не верила своим ушам. – Но… ты же сам согласился учить меня! И сейчас, там…
- У меня не было выбора, - честно ответил Дерек, а заметив в её глазах непонимание и явное разочарование, подошел ближе, - когда в детстве мама запрещала тебе есть много шоколада, ты брала с полки сахар и топила его на огне за домом, превращая в самую прекрасную карамель, которую я когда-либо пробовал за всю свою жизнь. – Да, и она никогда не забудет, как сильно ей попадало. – Лучше я буду учить тебя сам и на площади, где ты будешь постоянно под моим присмотром, чем когда-нибудь я узнаю, что где-то в переулке тебя ранил какой-нибудь влюбленный болван, взявшийся доказать тебе свои чувства и бесконечную преданность.
Эверин слабо улыбнулась. Она редко улыбалась - особенно в такие моменты - но рядом с братом это получалось невольно. Само собой.
Она почувствовала, как сильные руки прижали её к себе. Знакомые с детства губы поцеловали макушку, вынуждая неосознанно прикрыть глаза. В его объятиях она всегда ощущала полную безмятежность. Раньше, когда Эви мучили ночные кошмары, Дерек первым вбегал в её комнату, всегда держа наготове свой меч. Он успокаивал её, а затем обнимал и сидел с ней до самого утра, пока она вновь не начинала ровно дышать. В те моменты он готов был убить за неё любого монстра, и она знала, что даже через много лет это не изменилось.
- А знаешь, - внезапно усмехнулся Дерек, - мне было бы интересно посмотреть на беднягу, которого ты полюбишь. А ещё я смог бы со спокойным сердцем передать тебя ему на попечение. Когда это, наконец, произойдет?
Эверин раздраженно выдохнула и резко отстранилась, краем глаза замечая его довольное и ухмыляющееся лицо.
- Никогда! Я останусь с тобой навечно, потому что не собираюсь влюбляться!
- Все влюбляются, Эви! – Крикнул брат ей в спину. – Рано или поздно! И ты - не исключение!
- Вот ещё, – проворчала она, продолжая слышать его веселый и раздражающий смех. Желание снова скрестить с ним меч чуть не пересилило здравый смысл. Она любила брата, но когда он начинал говорить о замужестве, мечтала лишь об одном – придушить его!
Переступив порог небольшого деревянного домика, Эверин вдохнула успокаивающий запах сена, овса и тепла. Конюшня была её второй отрадой. Она любила проводить здесь время, не замечая, как оно течет: заботиться о лошадях, кормить их, говорить с ними, или просто лежать неподалеку и вдыхать ароматы своего детства. Но всё внутри неё трепетало и переворачивалось, когда сжимая жесткие поводья в пальцах, она мчалась по изученным вдоль и поперек бескрайним полям. Ей нравилось, когда с её непослушными волосами играл вольный ветер, нравилось ощущать свободу и чувствовать себя другой – той беззаботной девчушкой, которой она когда-то была.
Она облокотилась о дерево около входа, и ощутила, как губы тронула невольная улыбка.
- Надеюсь, ты не начал прогуливать занятия?
Мальчик повернулся. Заметив сестру, он серьезно мотнул головой.
- Сегодня миссис Онтеро отпустила нас раньше. - Эверин прислонила свой меч к стене, а затем подошла к стойлу и ласково коснулась гладкой черной мордочки. Тера – её самая верная и любимая кобыла – приветственно фыркнула и слегка лягнула ногой. – Я вычистил её. - Сказал Ноа, протягивая пару яблок. – Думаю, она заслужила лакомство.
Пока Тера с наслаждением жевала яблоки, Эви нежно, со всей любовью гладила её по переносице. Её всегда поражало, насколько живыми были глаза этих удивительных существ. Они будто бы понимали и чувствовали всё. Абсолютно всё.
- Им нужно на волю, - шепнула Эверин, улавливая одобрительный кивок Теры. - Хочешь со мной?
- Ещё спрашиваешь! – Улыбка брата стала шире, а в глазах загорелись такие же задорные огоньки.
Накинув на свою кобылу всё необходимое снаряжение, она вставила ногу в стремя и ловко запрыгнула в седло, в очередной раз убедившись, что бриджи в сто раз лучше и удобнее платья.
Конюшня и небольшой, немного обветшалый дом семьи Маккилан располагался на самой окраине города. Кому-то это могло показаться полнейшим безумием, но Эверин ни за что не променяла бы это место ни на одни хоромы в мире. Здесь был её дом. Её жизнь. Её сердце.
Выехав на просторные поля Эльзаса, они с Ноа одновременно быстрее погнали лошадей. Они неслись вперед, минуя стога скатанного сена, и Эверин видела, что её брат чувствует то же, что и она – счастье. Безграничное. Особенное. Неповторимое.
Приблизившись к Созидательному Лесу, они свернули и двинулись в сторону Северных Гор. Неподалеку запахло водой.
- Эви! – Слова Ноа уносил ветер, но он кричал так сильно, как только мог. – Давай через реку!
- Уверен?
- Я верю тебе!
Эверин улыбнулась, а затем взяла поводья в одну руку, при этом освободив другую. Пальцы заискрило – по коже пробежал сверкающий синий ток и, сорвавшись вниз, переместился к тихой водной глади. Он коснулся её как раз в тот момент, когда копыта брызнули по воде. Тера и Локо заржали, а затем скользнули по поверхности – почти над ней.
- Как ты делаешь это?! – Восторженно голосил Ноа, хотя уже ни раз видел магию сестры. – Невероятно! Давай ещё, Эви! Ещё!
Она рассмеялась и выгнула руку, заставляя капли подняться вверх – они напоминали маленькие алмазы, поблескивающие в лучах осеннего солнца. Ноа мчался сквозь них, заставляя разбиваться и падать на лицо, руки и серебряную гриву Локо.
В этот момент они были свободны. От обыденности города. От мира вокруг. От самих себя. Возможно, её брат ещё не до конца осознавал, насколько ценными были эти минуты, но определенно чувствовал. Сердцем.
Закатное небо, начавшее окрашиваться невероятными красками, вынудило их вернуться. Всё ещё смеясь, они спешились и направились к конюшне, но веселье кончилось, когда глубокие древесной коры глаза преградили им дорогу. Оба на мгновение замерли – не от страха, от чувства вины.
- Иди в дом, Ноа, - спокойно, но явно огорченно отозвалась женщина, - отец искал тебя.
- Да, мама, - тихо ответил он, передавая поводья сестре.
Эверин подняла глаза. Дара Маккилан была невысокой женщиной с темными карими глазами и густыми смольными волосами. Черты её лица можно было назвать волевыми, но, несмотря на это, сыскать кого-то добрее и нежнее, наверное, было почти невозможно.
- Приведи себя в порядок, – мягко сказала она. – А эту одежду я выстираю.
Эверин молча отвела лошадей обратно, а затем поднялась наверх. Ополоснув лицо холодной водой, она переоделась в простое платье чудесного небесного оттенка – мама всегда говорила, что этот цвет очень подходил к её глазам: таким же синим и светящимся самой жизнью. Но сама она считала их тусклыми, не такими яркими – больше пустыми, напоминавшими лишенный красок холст.
Еле слышные шаги за спиной заставили Эверин выдохнуть. Дара подошла к зеркалу и, встав рядом с дочерью, потянулась к щетке, ласково касаясь её слегка огрубевших от пыли локонов.
- В детстве ты любила, когда я расчесывала тебя. Помнишь, как ты специально путала свои волосы?
Воспоминания об этом заставили обеих женщин улыбнуться.
- А сейчас я путаю их неосознанно.
- Ты и тогда так делала, - весело покачала головой Дара, - я не помню, чтобы хотя бы пару минут ты была столь же спокойной и рассудительной, как твой старший брат. И, смотря на Ноа, я понимаю, почему он так сильно привязан к тебе. Пока он с тобой, милая, я знаю, что всё будет хорошо. – Руки помедлили. Эверин почувствовала, как стучит материнское сердце. – Но… что, если в следующий раз, когда он погонит лошадь, тебя не будет рядом?
