Глава 1. Я пойду на выпускной!
- Красная Шапочка, далеко ли ты путь держишь? – хмыкнула я себе под нос, добираясь взглядом до гребня стены из голубого камня высотой с две меня. Впереди меж недавно отцветших узловатых акаций мелькнула высокая арка с коваными воротами.
И вовсе я не сбегаю. Я всего лишь целенаправленно гуляю с рюкзаком в сторону единственного выхода из Академии.
Так, главное, не спешить и не нервничать. Естественно и непринужденно. А вот насвистывать мелодию, кажется, уже перебор.
Гравий под ногами ворочается и похрустывает. Последние метры до цели всегда самые трудные. А вдруг задержат? Развернут? Вдруг объявится сторож? Сердце бьется громко и через раз, в висках противно тикает от напряжения.
Поколебавшись всего секунду, я с усилием толкаю незапертые тяжелые ворота… Будь что будет!
Шаг – и я за пределами территории. Все тихо: ни сирены, ни связывающего заклинания, ни окриков в спину. Вот так просто? Не верится.
Я медленно выдохнула и чуть улыбнулась рассветному июньскому солнцу.
Свобода! Наконец-то?
После девяти месяцев, проведенных в стенах Академии, мир негаданно преобразился. Даже воздух по эту сторону ограды повеял приключениями, а трава совершенно отчетливо зашептала-заколосилась. Что-то о сданных экзаменах и первых в моей жизни каникулах, кажется. Я поправила на плечах увесистый рюкзак и споро зашагала в сторону городка, пока меня в самом деле не выловили и не вернули. Первому курсу не полагается покидать территорию, тем более, в одиночку.
По обеим сторонам высились деревья с серебристой листвой. Гладкие серо-зеленые стволы походили на ноги исполинских травоядных динозавров, а между ними землю укрывала россыпь мелких белых цветов, которые поглощали остатки магических всплесков.
Непростая Академия осталась у меня за плечами, да и Красная Шапочка из меня не канон. Однако же гостинцы я в самом деле несу бабушке. И плевать, что не своей.
Резкий приступ слабости выщелкнул меня под колени, заставив осесть тут же на обочине. Голова закружилась в бешеном водовороте, я уперлась руками в колючую траву и долго хватала ртом воздух. Ребята предупреждали, что будет плохо, но кто бы знал, что настолько! Кое-как вскарабкалась, игнорируя слабость. Что ж, теперь я вполне представила, как живут маги без источника силы, потому что находящийся на территории Академии только что перестал на меня действовать. Тяжко, будто пытаешься насытиться разреженным воздухом. Каждый вдох с боем, и туго, и мало, и кажется, что вот-вот задохнешься… Я обернулась. Искушение бежать или даже ползти назад велико и почти непреодолимо, где за монолитом высоких каменных стен магические потоки полноводны, черпай хоть горстями.
Упрямо стиснула зубы. Ну уж нет, меня ждут впереди. Если ради свободы приходится чем-то жертвовать, то остаться со своим природным резервом не самый худший вариант. Я бодро выдохнула и мало-помалу перестала замечать болезненно стягивающее ощущение в районе диафрагмы. Все, дальше сама по себе.
Не прошло и часа, как я добралась до цели номер один.
Изумрудные лапы карликовых сосен укрывали приземистый домик, стоящий на отшибе небольшого городка, соседствующего с Академией. Через резные перекладины забора проглядывали упорядоченные декоративные грядки и шарообразные кусты малины. Хвостатый цепной охранник поднял мощный гвалт, выманив-таки пожилую, но весьма энергичную обитательницу на крыльцо. Длинный вязаный кардиган в стильных ромбах, перехваченный на тонкой талии широким поясом. Ярко алые короткие ногти и ненавязчиво подкрашенные глаза. И это в семь утра! Аккуратный пучок седых волос внезапно оживляла вьющаяся длинная прядь у виска. А в левом ухе хулигански блеснул ряд сережек-гвоздиков.
«С ума сойти, если старость, то только такая!» - подумалось мне.
- Цыц, Стоунхэд! – бросила она в сторону, и в следующую секунду меня протаранили приветливым, но и цепким до содрогания хрустальным взором. – И кто у нас бродит с утра пораньше?
Я поспешила отдать заготовленное письмо. Тут и выяснилось, что внучка этой лесной дивы, чарина Леста Жилис, не смогла прийти в гости из-за крайней занятости. И за нее сегодня я.
Ох, и бабуля у Лесты! Не любит магию, но я бы не удивилась, если бы она нашего ректора Боллема (мощного чарита высокого ранга) уломала, как нашкодившего адепта. Неудивительно, почему Леста до последнего скрывает любые проблемы в обучении. На самом деле, она осталась из-за третьей пересдачи протторэ Глорку, но просила об этом молчать.
- Вот бестолочь, - проворчала старушка, закончив читать письмо с оттиском гербового перстня, и в задумчивости побарабанила ухоженными пальчиками по спинке стула. Окинула меня блеклой бирюзой прищурено. – Выходит, вот ты какая, подруга моей Лесты, чарина Ветра Мельн… Да не тушуйся, девочка, внуча не имеет привычки делиться со мной историями из Академии.
Отличная «подруга», скорее уж работодатель, заплатит мне целых полторы полновесных золотых руты за этот визит и доставку, половину из которых я получила авансом. Я кашлянула в сторону, потянулась к рюкзаку.
- Леста говорила, вы не одобряете магию. Насколько мне известно, в этих вещах нет магической искры. Но, если хотите, могу проверить, - я выложила на кухонный стол доставленный скарб: картину в деревенском стиле (как по мне, абстрактную мазню), утонченный набор из двух черных чашек с блюдцами в золотых декоративных трещинах, и расшитый золотой нитью запечатанный кисет с особым целебным сбором. – Это – я потрясла мешочком, - средство от ревматизма. По секрету, протторэ Сеншия Вохт, наш декан факультета целительства, контролировала весь процесс сбора трав.
Легкая, понимающая улыбка скользнула по сухим тонким губам старушки. Все верно, пусть не сомневается, что это действенно, и, что важнее, безопасно применять.
- Не стоит. Магические потоки я и сама неплохо чувствую, - она потянулась к кисету, неспешно стала перебирать в пальцах, не пытаясь раскрыть. Травы расслабляюще шуршали и похрустывали.
- Эния Микколис, - я мягко улыбнулась, заметив удрученно рассеянное настроение хозяйки дома, - Леста сильно переживала, что не может навестить вас и поздравить с юбилеем лично, ваша внучка действительно вас любит.
- Да-да, - отмахнулась она изящно и отвернулась к окну. – Настолько любит и почитает, что возложила эту задачу на кого-то другого.
- Так уж получилось, сами понимаете, выпускной уже сегодня в четыре, последние приготовления, репетиции, там такой хаос. Нагрузка обязанностями старосты отнимает столько времени! Пообедать некогда, не говоря, чтобы сюда примчаться. А поздравить хотелось сегодня.
- И заодно забрать гессонитовый гарнитур для выпускного, - не оборачиваясь, добавила старушка, касаясь письма на столе.
Да, и это тоже. Половина оплаты как раз зиждется на доставке Лесте фамильных украшений. Подозреваю, что не только пересдача удержала ее от похода сюда. Хотела бы – нашла возможность. Очевидно, между ними гарпия пробежала, и Леста понимала, что лично гарнитур ей не отдадут, потому и послала постороннего человека. Старушка же, вероятно, ждала Лесту, чтобы поговорить и помириться. А тут я…
Да уж, разочарование. Хотя и сама бабка не так проста и наивна. Чует моя печенка, останусь без денег.
Эх, Леста, Леста, у тебя такая классная бабушка, а ты относишься с пренебрежением.
И все же, мне не хотелось влезать в отношения внутри семьи.
- Гессонит отлично подойдет к ее выпускному платью, - напомнила я о себе, когда пауза затянулась. Эния Микколис задумчиво курила острую сигарету в длинном черном мундштуке. Ягодный дым плескался в воздухе растрепанными волнами. – Не переживайте за сохранность камней. От меня они попадут к Лесте в целости и сохранности. Шейдсаа, - добавила я обещание на иолоне – языке истины.
Нарушать свое слово я не собиралась, но теперь и не смогла бы.
При звуках языка истины она развернулась и поглядела на меня в упор. В ее тонких, словно высушенный лист, аристократических чертах тлели грусть и разочарование. Вызванные не мной, но мне все равно стало неприятно и почему-то горько.
- Сколько тебе лет, Ветра? Семнадцать?
- Восемнадцать.
- И ты на пятом курсе?
- Первом, - смотрела на нее хрустально невозмутимо и выжидательно. Знаю, что Леста наплела в письме, что я со старших курсов, чтобы избежать именно этой ситуации… но в глаза напротив врать не хотелось. Сама не знаю, что на меня нашло. Подумаешь, какая разница?! Опять моя принципиальность вылезла в неподходящий момент. Лишаю себя половины оплаты из-за глупости. А в висках упрямо бьется единственная мысль: ну же, задайте мне еще пару вопросов, разгадайте мой секрет.
В таком возрасте первогодки либо с отклонениями дара взаимодействия, либо из кано – приюта для попавших на Оринф людей из мира-отражения Земли. Несложно догадаться, откуда я…
Но я ошиблась. Старушка с тонкой полуулыбкой отложила мундштук, и, что-то приговаривая себе под нос, ушла в другую комнату, а вернулась со шкатулкой.
- Это фамильные реликвии, - зачем-то пояснила она, небрежно поглаживая резной орнамент из дубовых листьев. Приоткрыла – на свету брызнули оранжевые слезы. Из моих глаз. Я попыталась проморгаться от буквально ослепившей красоты граненых мандариновых камней. Чистейшие, искристые, словно цитрусовая роса. – Сама виконтесса Айдерская…
- Простите, - я случайно выхватила взглядом настенные часы. С удовольствием осталась бы и послушала, но время мне никто не нарисует, - я всего лишь отдам их вашей внучке в таком виде, что и получила. Мне еще нужно забрать платье, пока не поздно.
Молодец, Ветра, хорошее впечатление обеспечено.
- А ты с характером, чарина Ветра Мельн.
- Простите, - повторила я, почесывая бровь. Про свой характер я часто слышу много нелестного. В основном, когда неудобна для других.
Я до последнего ожидала, что старушка хлопнет шкатулкой перед моим носом и выставит прочь ни с чем. Запросто! Не любят оринфийцы выходцев из кано. С одной стороны, я их понимаю. С другой, разве происхождение определяет человека? Возможно, мне еще не все равно в целом, или конкретно в этом случае хочется, чтобы видели меня, заглянули за ярлык. В общем, зачем-то провоцирую и отнимаю время у людей…
Я усмехнулась, надежно упаковав шкатулку в потайной отдел рюкзака. До сих пор не верилось. Чем же я покорила этот «Эверест»?
И все же на пороге дома я задержалась.
- Леста готовила все эти подарки собственноручно. И времени у нее ушло немало. Я знаю, для нее ваш день рождения значит много, пусть и не получилось подарить лично.
Кивнув на прощание, зашагала по мозаичной песочно-рыжей брусчатке в сторону самой оживленной части городка. До чего странно устроена жизнь. Почему, чтобы начать что-то ценить, нам нужно этого лишиться? Меня любили просто за то, что я есть. Переживали и гордились, подбадривали, иногда ругали и просто были рядом. Казалось, так естественно и обыденно, что я кому-то бескорыстно нужна. Что меня ждут. И только оказавшись вдали от дома и всего дорогого, я осознала, до чего это на самом деле особенно. И до чего теперь горько видеть, когда близких людей, которые нас ждут, отбрасывают, используют, задвигают на задворки своей жизни…
Увы, способ понять, что нам действительно важно, только один – нужно потерять это.
Я подняла голову. Дорога вывела меня на вечно суетливую улицу с яркими фасадами магазинов, лавочек, рыночной площадью с торговыми рядами. Пульс жизни всего Чарвиля. Стараясь держаться неприметно, юркнула в переулок на более спокойную соседнюю улочку, и принялась отсчитывать дома. Двадцать пять, двадцать три… Девятнадцать. Вот оно.
«Салон готовой одежды Ла Гроно».
Не самый помпезный магазинчик, скорее, он выделялся как раз своей невзыскательностью, но так даже лучше. Если встречу знакомых из Академии – как пить дать огребу проблем. Надеюсь, в такую рань ни на кого не наткнусь.
Башенные часы раскатисто пробили восемь утра – и я поспешила внутрь, огласив колокольчиком появление нового посетителя. Заметив нашивку Академии, консультант, и по совместительству продавец, оживилась. Она таскалась за мной хвостом, настойчиво расписывая прелести имеющихся фасонов: открытой спины, подчеркнутой украшением из модных в этом сезоне пайеток, имитирующих драконью чешую, или ассиметричной юбки, декорированной перьями. Затем отвлеклась на другого посетителя. Я обошла зал два раза, но цены оказались неумолимы и начинались от двух золотых рут. Ценники на некоторых нарядах были переклеены поверх, но что поделать, все хотят заработать в преддверии выпускного. У меня на руках была одна рута и четыре серебряных тинара. Не хватало совсем немного, но еще нужна обувь, в идеале, аксессуары…
Что ж, пора принять неизбежное. С выпускным я пролетаю.
Ничего страшного, - уговаривала я себя. – Первый выпускной – не последний. Утащу с обеда пироженок, нагребу из библиотеки книг про самые сложные ритуалы, древние роды Оринфа и мифические создания. Буду зачитываться и объедаться сладостями. Объедаться и зачитываться… Разве не идеально звучит?
Решено, и хватит страдать!
Напоследок не удержалась, пропустила сквозь пальцы воздушную ткань темно-лилового платья с алыми переливами на широких бретелях, стоимостью – о, ужас! – почти одиннадцать золотых рут! Целое состояние по моим меркам. Были бы они у меня – вряд ли потратила на эту красоту, но стоит, каждой руты стоит. Все эти волны, извивы, прохлада и гладкость, а изменчивый оттенок! А серебристая вышивка гладью по поясу! Эх. И стихию мою хорошо отражает…
- Не по ка’гману на’гяды, девонька? – вкрадчиво поинтересовались из-за спины. Я оглянулась – в углу с огромным блокнотом вела подсчеты дама с круглыми очками на носу. – Тебе бы заглянуть на Овесную, со’гок два.
- И что там? – придвинулась к ней ближе.
- «П’гокат на’гядов Гилдо’гфа и П’гикса», - по секрету сообщила «летучая мышь».
Кратко поблагодарив за совет, ускоренно двинулась на поиски Овесной, сорок два. Я запретила себе заранее радоваться и предвкушать счастливое совпадение. Во-первых, неизвестно, будет ли там что-то подходящее. Во-вторых, хватит ли денег. И, в конце концов, существует ли такой адрес в принципе?
Упрямство закинуло меня на самую окраину Чарвиля. Здания давно перестали напоминать аппетитные пряничные домики, и вместо того походили на угрюмо-окаменелые сгоревшие пироги или салат из гнилых бурых водорослей.
К счастью, серость меня ничуть не тяготила, как и обитатели неблагополучных районов. Сама чуть больше чем полгода как оставила кано за спиной – такой же безликий бастион потерянных душ, в котором мы пытались создать видимость жизни.
В какой-то момент я едва не плюнула на поиск, но план с библиотекой оказался не столь привлекательным, как погоня за призрачной надеждой.
Нужный дом таки обнаружился, в мрачном и узком тупике, где дальше за забором громадным колоритным ежом пустырь обрастала свалка всякого хлама: ржавое, разбитое, использованное.
Прелестное здание. Я несколько раз подумала, прежде чем рискнуть зайти. Уж больно тяжелая металлическая дверь, ведущая в полуподвал, навевала мысли о чем-то полулегальном и огнестрельном.
Ладно, за спрос не бьют в нос. Максимум, тихо прикапывают.
Меня встретили озноб подземелья и девчонка чуть младше меня, что-то строчившая за высокой стойкой.
