Это были документы на меня, как и на любой другой товар, который мог потребоваться человеку для комфортной жизни. Внутри шевельнулось что-то неприятное. Вещь. Я была для этих людей всего лишь вещью.
Мы ехали достаточно долго, и с каждым новым километром я чувствовала себя всё хуже и хуже. Может, стоит прекратить весь этот кошмар до того как наступит его основная часть? Просто открыть дверцу и выпрыгнуть. Машина гнала на приличной скорости, так что был реальный шанс разбиться насмерть. Нет, я не могла себе позволить совершить подобное. Слишком многое было пройдено, чтобы так тупо закончить. Смерть — не выход, даже в такой ситуации, в которой я сейчас находилась. Может, меня и трудно назвать самым храбрым человеком, но я никогда не считала себе трусихой, по крайней мере, всерьез. Случались моменты отчаянья и полного бессилия. Я могла плакать ночами напролет, но утром приходилось надевать маску полного безразличия ко всему происходящему и идти вперед. Похоже, со временем эта «маска» стала моим лицом, и я этим не гордилась. Жизнь вынуждала играть по ее жестоким правилам.
Вскоре мы приехали и мое сердце, будто бы провалилось куда-то в желудок. Я замерла на своем месте, словно это должно было меня как-то спасти от неминуемой участи. Внушительных размеров особняк, построенный в стиле хай-тек или как там его правильно называют, подсвечивался со всех сторон. Черно-белые и стальные цвета навивали тоску и безжизненность данного участка земли. Растений почти нигде не было, только пара деревьев и несколько кустов, всё остальное — сплошной бетон и сталь. Я нахмурилась. Еще и эта мрачная погода вежливо приглашала в человеческое сознание депрессивное состояние.
— Выходи, — приказал мне Калэб.
Я схватила свою сумку и вышла из автомобиля. Первое, что я про себя отметила, так это высоченный забор по периметру, который намекал на то, что так просто мне отсюда не сбежать. Где-то у ворот, через которые мы въехали, мелькали фигуры крепких охранников с оружием в руках. Какая-то тюремная колония, а не жилой комплекс.
— Идем, — Калэб уже в привычной для себя манере хватанул меня за руку и повел к дому, будто маленький ребенок, нагулявшись, потащил новенькую игрушку в свою комнату. Несмотря на то, что этот мужик был тощим хватка у него оказалась железной.
Лерой шел позади нас. Я несколько раз покосилась в его сторону и все эти несколько раз наталкивалась на безразличный взгляд темных глаз. Неужели в нем не было ничего человеческого? С виду солидный и серьезный мужчина, разве ему не претила мысль о купле-продаже ЖИВОГО человека? Хотя о чем я рассуждала? Конечно, нет! Грейсон и сам хотел себе кого-нибудь приобрести, но видимо наши девочки для него оказались недостаточно хороши. Мудак. Вот именно из-за таких безразличных сукиных сынов с деньгами и процветала вся эта грязь.
Внутри дома царили всё те же мрачные цвета и атмосфера застывшего времени. Просторная гостиная с большим черным камином вместила бы в себя человек пятьдесят, точно. И зачем нужно столько свободного места? Переизбыток денег окончательно лишил остатков разума этих двоих уродов? Пока одни буквально с ног валились, чтобы любым путем заработать себе на кусок хлеба, другие возводили дорогие особняки. Чувство отвращения к происходящему внутри меня возрастало в геометрической прогрессии. Эти богачи уже просто с жиру бесились, и меня это дико нервировало. Даже сам факт того, что меня продали, не был так отвратителен как реалии нашего существования в целом.
Калэб, наконец-то, отпустил мою руку, которая уже начала неметь. Я размяла свое запястье и обнаружила на своей белой коже багровые следы от пальцев этого мерзавца. И откуда в нем вообще столько силы?
Лерой, расстегнув пуговицу на своем пиджаке, сел в кожаное черное кресло и принялся что-то проверять на своем смартфоне последней модели. Я переминалась с ноги на ногу, иногда испытывая ноющую боль в своем колене. Что мне делать дальше? На висках неожиданным образом вступили капельки холодного пота.
Калэб повернулся ко мне лицом и начал рассматривать со всех сторон. Я чувствовала себя каким-то экзотическим зверьком, которого по прихоти богатенького ребенка привезли в чужую страну. Не знаю почему, но Калэб у меня ассоциировался именно с ребенком, несмотря на то, что выглядел он как взрослый мужчина. Было в нем что-то противоестественное для его возраста. Он коснулся моих волос и вдоль позвоночника, будто бы прошелся электрический заряд. Я отшатнулась. Мне никогда, даже в детстве не нравилось, когда кто-то чужой касался моих волос. Хотя я очень часто намеривалась их обрезать, но духу не хватало и дело здесь было даже не в Блэйке. Они мне нравились, такие же прекрасные волосы были у моей покойной матери. По сути, это единственное, что я от нее унаследовала, поэтому и не хотела лишаться единственной ниточки, что связывала меня с родительницей. Это было глупо и сентиментально, но я ничего не могла поделать.
— Красивые, — произнес Калэб, нюхая мои волосы. Я сделала шаг назад и ему это явно не понравилось. Он крепко ухватил меня за локон, и мне пришлось поддаться вперед. — Я говорю, что они красивые, — вновь повторил этот ненормальный.
— Я бы на твоем месте сначала убедился, что она ничем не больна, — вдруг заявил Лерой, продолжая лениво копаться в своем телефоне. — Хотя, это надо было сделать прежде, чем покупать товар, брат.
Брат? Мои глаза в удивление расширились. Эти двое совершенно непохожие друг на друга человека, были братьями? Для меня это стало полной неожиданностью.
Калэб глянул на Грейсона немного растерянным взглядом, потом он вновь посмотрел на меня и заулыбался. Мне стало не по себе. Почему этот мудак вечно улыбается? У него определенно было что-то не так с головой.
— Ты слышишь меня? — строго спросил Лерой.
— Слышу, — недовольно ответил Калэб, нахмурившись. — Сейчас пригласим доктора.
Это было невыносимо унизительно. Я даже не могла подобрать подходящего сравнения, которое могло бы в полной мере описать все те чувства, что я испытывала во время медицинского обследования. В мыслях я грязно ругалась и одновременно с этим уговаривала высшие силы помочь мне. Злость, возмущение и беспомощность просто сносили мне крышу. Хотелось всем этим людям вцепиться в глотки и разорвать на мелкие куски.
Пока все ожидали приезда доктора, я была вынуждена сидеть в гостиной. Лерой куда-то удалился, ничего не сказав своему брату, и моя иллюзорная уверенность в собственной безопасности тут же рассеялась. Грейсон мне казался каким-то сдерживающим механизмом для Калэба. Не знаю, насколько мои догадки были верны, но с уходом Лероя я почувствовала себя еще хуже, чем прежде.
С позволения я села на самый краешек дивана и положила сумку себе на колени. Калэб немного походил туда-сюда, будто бы что-то обдумывал, а потом сел рядом со мной. Я вытянулась как струна и затаила дыхание, словно в ожидании атаки какой-нибудь смертоносной змеи. Ничего такого Калэб, к счастью, со мной не сделал, но его поведение всё равно заставляло насторожиться. Он рассматривал меня, трогал мою одежду, касался рук, лица. Так, обычно, делают дети, если в поле их зрения попадал какой-то неизученный ими предмет. В борделе Калэб мне показался обычным мужиком, у которого есть деньги, выпивка и неиссякаемое желание трахать всё, что попадется на его пути. Кажется, я влипла, причем серьезно.
— Когда доктор заверит меня в том, что ты здорова, я с тобой поиграю, — приглушенным голосом заявил Калэб, ощупывая мочку моего правого уха.
Я сглотнула комок, что внезапно образовался в горле, и застыла на месте. Как мне стало понятно, этому придурку не нравилось, когда я дергалась, а значит нужно было сидеть смирно. Нарываться на еще более крупные проблемы я пока не планировала.
— Это будет очень весело, — хихикая, продолжил говорить Калэб. — У меня столько всего интересного есть в комнате.
Я уже представила себе богатый арсенал всяких секс-игрушек, которые мужики так любят засовывать женщинам во все возможные отверстия. Амис мне как-то рассказывала несколько подобных «удивительных» историй, меня тогда чуть не стошнило. Впрочем, и сейчас желудок неприятно сжался и меня всю передёрнуло.
Через несколько минут в гостиную вошел худой темнокожий мужчина лет сорока с небольшим чемоданчиком в руках. Увидев Калэба, гость растянул полные губы в приветливой улыбке и пожал ему руку.
— Где Лерой?
— У себя.
— А это и есть наша пациентка? — мужчина внимательно посмотрел на меня.
— Да, — ответил Калэб, инстинктивно, будто проверяя на месте ли я, схватив меня за руку. — Джо, осмотри ее, но по-быстрому, у меня на нее сегодня грандиозные планы.
— Постараюсь сделать всё в лучшем виде. Мой кабинет готов?
— Как обычно.
— Идем, — обратился ко мне Джо.
Калэб нехотя отпустил мое запястье, и я последовала за доктором. Тут-то меня и накрыло с головой. Джо обращался со мной не лучше, чем начальство в борделе. Правда на работе меня могли просто избить и не задавать глупых вопросов, а этот мудак щупал и еще болтал кучу всякого бреда.
Мы очутились в небольшой комнате, что ничем не отличалась от больничной палаты — светлая, стерильная и даже в воздухе был слышен слабый запах таблеток. Джо поставил свой чемоданчик на стол, надел халат, что висел в углу, вымыл руки и подошел ко мне.
— Раздевайся, — приказал он.
— В смысле? — на секунду растерялась я.
— Полностью, — коротко пояснил доктор.
Голой меня почти никто и никогда не видел, поэтому перспектива стоять обнаженной перед незнакомым человеком сильно смутила. Я замешкалась, и Джо это не понравилось.
— Скорее. Мне платят деньги не за то, чтобы я тебя здесь уламывал три часа, — его голос прозвучал раздраженно.
Оставив сумку у своих ног, я, нервничая, быстро сняла с себя рабочую униформу и сандалии. Холодный кафельный пол под босыми ногами лишь усугублял мое самочувствие. Хотя этой зимой я раза четыре точно простужалась, и это не считая почек, что в холодную пору года постоянно меня беспокоили.
— Белье тоже сними, — потребовал доктор.
Я мысленно крепко выругалась, но всё же сделала то, чего от меня хотели. По крайней мере, у меня был шанс узнать, в порядке ли мой организм.
— Подойди, — приказ Джо, усаживаясь на кушетку.
Он грубо ощупал мою грудь на наличие раковых образований. Осмотрел с ног до головы недовольным взглядом. Я и без него знала, что тощая как не знаю кто, но это не остановило доктора, прочитать мне целую тираду насчет правильного питания. Тоже мне, умник нашелся, будто я и сама этого не знала.
Потом где-то еще час велся полный анализ моих органов и даже нервной системы. Идиотские тесты, которые мне приходилось заполнять, сидя голой, заставляли беситься всё больше и больше. Джо это совсем не смущало, ему было всё равно на мой голый зад, а вот я начала замерзать. В конечном итоге, когда я уже наплевала на всё, доктор позволил мне одеться, но не в мою форму, а в халат, который принесла какая-то пожилая женщина.
— Можешь идти, тебя сейчас отведут в ванную, — проинформировал Джо.
— А что насчет моего состояния?
— Это я уже доложу Грейсону.
— Это мое тело, а значит, я должна знать, всё ли с ним в порядке.
— Нормально всё с тобой, только тощая и взвинченная вся. Пропишу тебе успокоительные таблетки и назначу диету, чтобы ты набрала нормальный вес. Завтра еще к дантисту и гинекологу съездишь. Такой ответ тебя устраивает? — доктор недовольно посмотрел на меня.
— Значит, у меня нет никаких серьезных проблем? — я даже немного удивилась.
— Ничего, что угрожало бы твоей жизни я не обнаружил. Радуйся и проваливай.
Подхватив сумку и вещи, я в сопровождение женщины, которая здесь, видимо, работала горничной, покинула кабинет. Может быть, я немного и порадовалась бы тому, что у меня в организме не обнаружено никакой дряни, но сегодня ночью мне предстояло отработать свою первую смену, если это так можно назвать. Что-то мне подсказывало, что Калэба ничего не остановит, и он наиграется мной вдоволь.
4.
Женщину-домработницу звали Хэтти. Пожалуй, она была единственным человеком в этой психушке, который пришелся мне по душе. Вежливая, нежная и с невероятно добрыми карими глазами. Она мне очень понравилась, я буквально на ментальном уровне почувствовала, что такой человек, как Хэтти, меня точно не обидит. Когда ты постоянно работаешь среди бесчисленного количества людей, то понемногу учишься в них разбираться. А я, скорей, не разбиралась, так как это не совсем у меня получалось, а чувствовала. Энергетика Хэтти была такой же светлой, как и ее волосы, подобранные в высокую строгую прическу.
В отличие от Калэба и Джо, эта женщина не хватала меня за руки и не причиняла никакой физической боли. Такое поведение мне казалось даже чуточку странным, особенно, когда ты привыкаешь к совсем другому отношению к себе.
Я сидела в большой белой ванне овальной формы, а Хэтти аккуратно расчёсывала мои уже тщательно вымытые влажные волосы. В воздухе витал приятный аромат лаванды. Да, кажется, это была именно она. Этот запах помог мне немного расслабиться и по-настоящему насладиться водными процедурами. После того, как мои нервы практически весь день были натянуты, словно струны я чувствовала себя абсолютно измотанной. Сил не хватало даже на то, чтобы подумать обо всех тех ужасах, которые меня ожидали в спальне Калэба.
— У вас очень красивые волосы, — внезапно произнесла Хэтти, не отвлекаясь от своего занятия.
— Спасибо, — немного застенчиво ответила я. Мне никто никогда не говорил комплиментов, и я не знала, как именно на них следовало правильно отвечать.
В ванной снова повисла тишина. Она была такой легкой и ненавязчивой, что я не сразу сообразила продолжить разговор. В расслабленном сознании, будто раненой птицей затрепыхалась мысль о том, что Хэтти может помочь мне сбежать из этого места. Я совсем не думала о том, что стоило бы начать издалека или хотя бы минимально подготовить почву. Призрачная надежда молниеносно заставила мой рассудок помутиться. Это было как настоящее наваждение, идея фикс, настоящая страсть. Никогда прежде я не хотела так сильно жить, как в эту самую секунду.
— Вы должны мне помочь, — с жаром заявила я, схватив испугавшуюся женщину за руку, в которой она держала расчёску.
Несколько мгновений, что казались мне вечностью, никто из нас ничего не говорил. Тишина резко перестала быть легкой, теперь она наполнилась свинцом и больно сдавила плечи. Было очень глупо с моей стороны просить помощи у человека, который работал в этом доме. Очевидно же, что никто не станет мне помогать, а может еще и доложит о моих словах. Мне определенно нужно было работать в одиночку, если я еще планировала некоторое время пожить.
— С вами всё в порядке? — с опаской спросила Хэтти, высвободив свою руку из моего цепкого захвата.
— Да, — ответила я, судорожно соображая, что бы мне такого придумать, дабы избежать лишних подозрений. — Мое колено, — я посмотрела на него, огромный синяк оккупировал всю коленную чашечку. — Случайно упала и теперь сильно болит. Видите какой большой синяк? С ума сойти можно. Может быть, у вас какая-нибудь мазь, чтобы ослабить боль?
Мы ехали достаточно долго, и с каждым новым километром я чувствовала себя всё хуже и хуже. Может, стоит прекратить весь этот кошмар до того как наступит его основная часть? Просто открыть дверцу и выпрыгнуть. Машина гнала на приличной скорости, так что был реальный шанс разбиться насмерть. Нет, я не могла себе позволить совершить подобное. Слишком многое было пройдено, чтобы так тупо закончить. Смерть — не выход, даже в такой ситуации, в которой я сейчас находилась. Может, меня и трудно назвать самым храбрым человеком, но я никогда не считала себе трусихой, по крайней мере, всерьез. Случались моменты отчаянья и полного бессилия. Я могла плакать ночами напролет, но утром приходилось надевать маску полного безразличия ко всему происходящему и идти вперед. Похоже, со временем эта «маска» стала моим лицом, и я этим не гордилась. Жизнь вынуждала играть по ее жестоким правилам.
Вскоре мы приехали и мое сердце, будто бы провалилось куда-то в желудок. Я замерла на своем месте, словно это должно было меня как-то спасти от неминуемой участи. Внушительных размеров особняк, построенный в стиле хай-тек или как там его правильно называют, подсвечивался со всех сторон. Черно-белые и стальные цвета навивали тоску и безжизненность данного участка земли. Растений почти нигде не было, только пара деревьев и несколько кустов, всё остальное — сплошной бетон и сталь. Я нахмурилась. Еще и эта мрачная погода вежливо приглашала в человеческое сознание депрессивное состояние.
— Выходи, — приказал мне Калэб.
Я схватила свою сумку и вышла из автомобиля. Первое, что я про себя отметила, так это высоченный забор по периметру, который намекал на то, что так просто мне отсюда не сбежать. Где-то у ворот, через которые мы въехали, мелькали фигуры крепких охранников с оружием в руках. Какая-то тюремная колония, а не жилой комплекс.
— Идем, — Калэб уже в привычной для себя манере хватанул меня за руку и повел к дому, будто маленький ребенок, нагулявшись, потащил новенькую игрушку в свою комнату. Несмотря на то, что этот мужик был тощим хватка у него оказалась железной.
Лерой шел позади нас. Я несколько раз покосилась в его сторону и все эти несколько раз наталкивалась на безразличный взгляд темных глаз. Неужели в нем не было ничего человеческого? С виду солидный и серьезный мужчина, разве ему не претила мысль о купле-продаже ЖИВОГО человека? Хотя о чем я рассуждала? Конечно, нет! Грейсон и сам хотел себе кого-нибудь приобрести, но видимо наши девочки для него оказались недостаточно хороши. Мудак. Вот именно из-за таких безразличных сукиных сынов с деньгами и процветала вся эта грязь.
Внутри дома царили всё те же мрачные цвета и атмосфера застывшего времени. Просторная гостиная с большим черным камином вместила бы в себя человек пятьдесят, точно. И зачем нужно столько свободного места? Переизбыток денег окончательно лишил остатков разума этих двоих уродов? Пока одни буквально с ног валились, чтобы любым путем заработать себе на кусок хлеба, другие возводили дорогие особняки. Чувство отвращения к происходящему внутри меня возрастало в геометрической прогрессии. Эти богачи уже просто с жиру бесились, и меня это дико нервировало. Даже сам факт того, что меня продали, не был так отвратителен как реалии нашего существования в целом.
Калэб, наконец-то, отпустил мою руку, которая уже начала неметь. Я размяла свое запястье и обнаружила на своей белой коже багровые следы от пальцев этого мерзавца. И откуда в нем вообще столько силы?
Лерой, расстегнув пуговицу на своем пиджаке, сел в кожаное черное кресло и принялся что-то проверять на своем смартфоне последней модели. Я переминалась с ноги на ногу, иногда испытывая ноющую боль в своем колене. Что мне делать дальше? На висках неожиданным образом вступили капельки холодного пота.
Калэб повернулся ко мне лицом и начал рассматривать со всех сторон. Я чувствовала себя каким-то экзотическим зверьком, которого по прихоти богатенького ребенка привезли в чужую страну. Не знаю почему, но Калэб у меня ассоциировался именно с ребенком, несмотря на то, что выглядел он как взрослый мужчина. Было в нем что-то противоестественное для его возраста. Он коснулся моих волос и вдоль позвоночника, будто бы прошелся электрический заряд. Я отшатнулась. Мне никогда, даже в детстве не нравилось, когда кто-то чужой касался моих волос. Хотя я очень часто намеривалась их обрезать, но духу не хватало и дело здесь было даже не в Блэйке. Они мне нравились, такие же прекрасные волосы были у моей покойной матери. По сути, это единственное, что я от нее унаследовала, поэтому и не хотела лишаться единственной ниточки, что связывала меня с родительницей. Это было глупо и сентиментально, но я ничего не могла поделать.
— Красивые, — произнес Калэб, нюхая мои волосы. Я сделала шаг назад и ему это явно не понравилось. Он крепко ухватил меня за локон, и мне пришлось поддаться вперед. — Я говорю, что они красивые, — вновь повторил этот ненормальный.
— Я бы на твоем месте сначала убедился, что она ничем не больна, — вдруг заявил Лерой, продолжая лениво копаться в своем телефоне. — Хотя, это надо было сделать прежде, чем покупать товар, брат.
Брат? Мои глаза в удивление расширились. Эти двое совершенно непохожие друг на друга человека, были братьями? Для меня это стало полной неожиданностью.
Калэб глянул на Грейсона немного растерянным взглядом, потом он вновь посмотрел на меня и заулыбался. Мне стало не по себе. Почему этот мудак вечно улыбается? У него определенно было что-то не так с головой.
— Ты слышишь меня? — строго спросил Лерой.
— Слышу, — недовольно ответил Калэб, нахмурившись. — Сейчас пригласим доктора.
Это было невыносимо унизительно. Я даже не могла подобрать подходящего сравнения, которое могло бы в полной мере описать все те чувства, что я испытывала во время медицинского обследования. В мыслях я грязно ругалась и одновременно с этим уговаривала высшие силы помочь мне. Злость, возмущение и беспомощность просто сносили мне крышу. Хотелось всем этим людям вцепиться в глотки и разорвать на мелкие куски.
Пока все ожидали приезда доктора, я была вынуждена сидеть в гостиной. Лерой куда-то удалился, ничего не сказав своему брату, и моя иллюзорная уверенность в собственной безопасности тут же рассеялась. Грейсон мне казался каким-то сдерживающим механизмом для Калэба. Не знаю, насколько мои догадки были верны, но с уходом Лероя я почувствовала себя еще хуже, чем прежде.
С позволения я села на самый краешек дивана и положила сумку себе на колени. Калэб немного походил туда-сюда, будто бы что-то обдумывал, а потом сел рядом со мной. Я вытянулась как струна и затаила дыхание, словно в ожидании атаки какой-нибудь смертоносной змеи. Ничего такого Калэб, к счастью, со мной не сделал, но его поведение всё равно заставляло насторожиться. Он рассматривал меня, трогал мою одежду, касался рук, лица. Так, обычно, делают дети, если в поле их зрения попадал какой-то неизученный ими предмет. В борделе Калэб мне показался обычным мужиком, у которого есть деньги, выпивка и неиссякаемое желание трахать всё, что попадется на его пути. Кажется, я влипла, причем серьезно.
— Когда доктор заверит меня в том, что ты здорова, я с тобой поиграю, — приглушенным голосом заявил Калэб, ощупывая мочку моего правого уха.
Я сглотнула комок, что внезапно образовался в горле, и застыла на месте. Как мне стало понятно, этому придурку не нравилось, когда я дергалась, а значит нужно было сидеть смирно. Нарываться на еще более крупные проблемы я пока не планировала.
— Это будет очень весело, — хихикая, продолжил говорить Калэб. — У меня столько всего интересного есть в комнате.
Я уже представила себе богатый арсенал всяких секс-игрушек, которые мужики так любят засовывать женщинам во все возможные отверстия. Амис мне как-то рассказывала несколько подобных «удивительных» историй, меня тогда чуть не стошнило. Впрочем, и сейчас желудок неприятно сжался и меня всю передёрнуло.
Через несколько минут в гостиную вошел худой темнокожий мужчина лет сорока с небольшим чемоданчиком в руках. Увидев Калэба, гость растянул полные губы в приветливой улыбке и пожал ему руку.
— Где Лерой?
— У себя.
— А это и есть наша пациентка? — мужчина внимательно посмотрел на меня.
— Да, — ответил Калэб, инстинктивно, будто проверяя на месте ли я, схватив меня за руку. — Джо, осмотри ее, но по-быстрому, у меня на нее сегодня грандиозные планы.
— Постараюсь сделать всё в лучшем виде. Мой кабинет готов?
— Как обычно.
— Идем, — обратился ко мне Джо.
Калэб нехотя отпустил мое запястье, и я последовала за доктором. Тут-то меня и накрыло с головой. Джо обращался со мной не лучше, чем начальство в борделе. Правда на работе меня могли просто избить и не задавать глупых вопросов, а этот мудак щупал и еще болтал кучу всякого бреда.
Мы очутились в небольшой комнате, что ничем не отличалась от больничной палаты — светлая, стерильная и даже в воздухе был слышен слабый запах таблеток. Джо поставил свой чемоданчик на стол, надел халат, что висел в углу, вымыл руки и подошел ко мне.
— Раздевайся, — приказал он.
— В смысле? — на секунду растерялась я.
— Полностью, — коротко пояснил доктор.
Голой меня почти никто и никогда не видел, поэтому перспектива стоять обнаженной перед незнакомым человеком сильно смутила. Я замешкалась, и Джо это не понравилось.
— Скорее. Мне платят деньги не за то, чтобы я тебя здесь уламывал три часа, — его голос прозвучал раздраженно.
Оставив сумку у своих ног, я, нервничая, быстро сняла с себя рабочую униформу и сандалии. Холодный кафельный пол под босыми ногами лишь усугублял мое самочувствие. Хотя этой зимой я раза четыре точно простужалась, и это не считая почек, что в холодную пору года постоянно меня беспокоили.
— Белье тоже сними, — потребовал доктор.
Я мысленно крепко выругалась, но всё же сделала то, чего от меня хотели. По крайней мере, у меня был шанс узнать, в порядке ли мой организм.
— Подойди, — приказ Джо, усаживаясь на кушетку.
Он грубо ощупал мою грудь на наличие раковых образований. Осмотрел с ног до головы недовольным взглядом. Я и без него знала, что тощая как не знаю кто, но это не остановило доктора, прочитать мне целую тираду насчет правильного питания. Тоже мне, умник нашелся, будто я и сама этого не знала.
Потом где-то еще час велся полный анализ моих органов и даже нервной системы. Идиотские тесты, которые мне приходилось заполнять, сидя голой, заставляли беситься всё больше и больше. Джо это совсем не смущало, ему было всё равно на мой голый зад, а вот я начала замерзать. В конечном итоге, когда я уже наплевала на всё, доктор позволил мне одеться, но не в мою форму, а в халат, который принесла какая-то пожилая женщина.
— Можешь идти, тебя сейчас отведут в ванную, — проинформировал Джо.
— А что насчет моего состояния?
— Это я уже доложу Грейсону.
— Это мое тело, а значит, я должна знать, всё ли с ним в порядке.
— Нормально всё с тобой, только тощая и взвинченная вся. Пропишу тебе успокоительные таблетки и назначу диету, чтобы ты набрала нормальный вес. Завтра еще к дантисту и гинекологу съездишь. Такой ответ тебя устраивает? — доктор недовольно посмотрел на меня.
— Значит, у меня нет никаких серьезных проблем? — я даже немного удивилась.
— Ничего, что угрожало бы твоей жизни я не обнаружил. Радуйся и проваливай.
Подхватив сумку и вещи, я в сопровождение женщины, которая здесь, видимо, работала горничной, покинула кабинет. Может быть, я немного и порадовалась бы тому, что у меня в организме не обнаружено никакой дряни, но сегодня ночью мне предстояло отработать свою первую смену, если это так можно назвать. Что-то мне подсказывало, что Калэба ничего не остановит, и он наиграется мной вдоволь.
4.
Женщину-домработницу звали Хэтти. Пожалуй, она была единственным человеком в этой психушке, который пришелся мне по душе. Вежливая, нежная и с невероятно добрыми карими глазами. Она мне очень понравилась, я буквально на ментальном уровне почувствовала, что такой человек, как Хэтти, меня точно не обидит. Когда ты постоянно работаешь среди бесчисленного количества людей, то понемногу учишься в них разбираться. А я, скорей, не разбиралась, так как это не совсем у меня получалось, а чувствовала. Энергетика Хэтти была такой же светлой, как и ее волосы, подобранные в высокую строгую прическу.
В отличие от Калэба и Джо, эта женщина не хватала меня за руки и не причиняла никакой физической боли. Такое поведение мне казалось даже чуточку странным, особенно, когда ты привыкаешь к совсем другому отношению к себе.
Я сидела в большой белой ванне овальной формы, а Хэтти аккуратно расчёсывала мои уже тщательно вымытые влажные волосы. В воздухе витал приятный аромат лаванды. Да, кажется, это была именно она. Этот запах помог мне немного расслабиться и по-настоящему насладиться водными процедурами. После того, как мои нервы практически весь день были натянуты, словно струны я чувствовала себя абсолютно измотанной. Сил не хватало даже на то, чтобы подумать обо всех тех ужасах, которые меня ожидали в спальне Калэба.
— У вас очень красивые волосы, — внезапно произнесла Хэтти, не отвлекаясь от своего занятия.
— Спасибо, — немного застенчиво ответила я. Мне никто никогда не говорил комплиментов, и я не знала, как именно на них следовало правильно отвечать.
В ванной снова повисла тишина. Она была такой легкой и ненавязчивой, что я не сразу сообразила продолжить разговор. В расслабленном сознании, будто раненой птицей затрепыхалась мысль о том, что Хэтти может помочь мне сбежать из этого места. Я совсем не думала о том, что стоило бы начать издалека или хотя бы минимально подготовить почву. Призрачная надежда молниеносно заставила мой рассудок помутиться. Это было как настоящее наваждение, идея фикс, настоящая страсть. Никогда прежде я не хотела так сильно жить, как в эту самую секунду.
— Вы должны мне помочь, — с жаром заявила я, схватив испугавшуюся женщину за руку, в которой она держала расчёску.
Несколько мгновений, что казались мне вечностью, никто из нас ничего не говорил. Тишина резко перестала быть легкой, теперь она наполнилась свинцом и больно сдавила плечи. Было очень глупо с моей стороны просить помощи у человека, который работал в этом доме. Очевидно же, что никто не станет мне помогать, а может еще и доложит о моих словах. Мне определенно нужно было работать в одиночку, если я еще планировала некоторое время пожить.
— С вами всё в порядке? — с опаской спросила Хэтти, высвободив свою руку из моего цепкого захвата.
— Да, — ответила я, судорожно соображая, что бы мне такого придумать, дабы избежать лишних подозрений. — Мое колено, — я посмотрела на него, огромный синяк оккупировал всю коленную чашечку. — Случайно упала и теперь сильно болит. Видите какой большой синяк? С ума сойти можно. Может быть, у вас какая-нибудь мазь, чтобы ослабить боль?
