Что за баба?! И бегать за ней никто не собирается, если именно на это она рассчитывала. Хочет развода? Отлично! Она его получит. Только куда она, черт её возьми, запропастилась?
— Михаил Игоревич, а вы что думаете?
Услышав свое имя, я поднял глаза и понял, что пропустил большую часть совещания. А все из-за неё, заразы. Никак из головы не идет.
О чем они тут говорят? Ничего не услышал. Придётся действовать по обстановке.
Я чуть одернул рукава пиджака, чтобы выиграть время, постучал важно ручкой по столу и тихо, чтобы собеседники ловили каждое моё слово, ответил.
— В целом, я согласен со всем вышесказанным.
К удивлению, другие замы на меня вытаращились, кто-то зашевелил губами, посылая мне лучи добра. Зато директор довольно ухмыльнулась и торжествующе оглядела остальных. Я что-то не то ляпнул? Радостный директор плохой знак.
— Мы, конечно, не поставим сегодня точку в обсуждении этого вопроса, но уже то, что моё предложение увеличить нагрузку учителей за счёт привлечения их к внеурочной вечерней работе получило поддержку, не может не радовать.
Я идиот. Зачем я это сказал? Правда, на лице моем никто раскаяния не прочёл. Держать эмоции под контролем я научился.
Только два человека способны вывести меня из равновесия: Женька и Лена. Всё, надо заканчивать с нашим браком. Иначе я совсем свихнусь.
Сразу после школы я отправился в квартиру моей уже почти бывшей жены. Думал, может, она постояльцев прогнала, а сама туда вернулась, но нет — жильцы не видели Лену уже месяц.
Обзвонил всех её подруг. И опять фиаско. Тогда я начал по-настоящему переживать. Выдержал характер, называется. Жена больше недели живёт неизвестно, где, а ты, Михаил Игоревич, только сейчас спохватился. Идиот и есть.
С тех пор, как Лена вышла за меня замуж — а это случилось почти три года назад — она больше не работала по специальности. Вообще нигде не работала.
Из школы, где мы познакомились, я ей предложил уволиться — нехорошо, когда муж завуч, а жена тут же математику преподаёт. Да и не очень мне нравилось, как физрук наш на нее просматривает, когда со своими руками накаченными по коридору идёт.
Не нравилось мне, видишь ли. Зато рядом была, под присмотром. А чем она целыми днями занималась, пока я в школе сидел, кто его теперь знает? Поздно одумался, дорогой.
И нехорошая мысль заползала мне то и дело в голову, хотя я и её и гнал поганый метлой.
А что, если Лена кого-то нашла? Я хоть и делал вид, что все равно, но сам прекрасно видел, как она изменилась в последнее время. В блондинку перекрасилась, одеваться по-другому стала. Все это вызывало лёгкие (нет уж, далеко не легкие) волнения. Я даже стал более раздражительным и несдержанным с ней. Вот кому, скажите, понравится вечно мрачная физиономия. Моя мрачная физиономия.
С другой стороны, у нас договорённость вроде как. Она становится мне хорошей женой, а я обеспечиваю дом. А что? Я уже завуч, а скоро обязательно стану самым молодым в городе директором.
Чего ей не хватало? И где её теперь искать?
Надо срочно найти Лену и развестись. А вдруг она уже успела подать документы? Так ведь и сказала, когда уходила.
Меня от этого озарения аж в холод бросило. Я схватил куртку, шарф и бросился вон из квартиры. Плана у меня не было. Решил прокатиться по району, вдруг случайно встречу.
И уши надеру.
Так я без толку прокатался минут сорок, пока не наткнулся на знакомую вывеску: салон «Мария». Пару раз я Лену сюда подвозил. И что-то меня торкнуло остановится. Вышел под снегопад и потопал по запорошенной дорожке прямиком в парикмахерскую.
— Извините, мы уже закрываемся, — сказала мне пожилая дама за стойкой. Ого, какая — как будто со старой картины сошла: седые волосы, воротник под горло. А голову держит, как графиня, не меньше. Я даже оробел в первый момент.
Но тут на меня наехала деревянная швабра, которой орудовала недовольная старушка в джинсовой костюме. Какое странное место. Точно в прошлом оказался.
— Я не клиент, — ответил я седой даме за стойкой. — Я спросить хочу.
— Все завтра. Впрочем, — дама прищурилась и просканировала меня с ног до головы. — Хотите печенье с предсказанием?
В ответ я не менее тщательно осмотрел даму.
— Издеваетесь? Какое печенье?
Та предупреждающе (вроде как «не скажите лишнего») подняла вверх палец.
— Молодой человек, имейте ввиду, что далеко не каждому встречному я предлагаю наше печенье.
— И не каждому оно по вкусу, — неожиданно захихикала старушка в комбинезоне, на что дама не возмутилась, а сдержанно улыбнулась.
— Это уж как повезет, — элегантно пожала она плечами.
— Не знаю, как повежливее вам объяснить, — я почувствовал, что закипаю: у меня жена пропала, а они о еде болтают. — Мне не нужно печенье — спасибо, я не голоден. Мне нужна информация о моей жене. Её зовут Елена Викторовна Воронова. Она постоянно ходит в ваш салон. Может, она оставляла вам свой новый контакт? Похоже, она сменила номер. Никак не могу с ней связаться.
Дама невольно постучала пальцами по огромной книге — до того старой на вид, что удивительно, как она ещё не рассыпалась от времени, но тут же, словно одумавшись, дернулась и с вызовом сложила руки на груди.
— Извините, молодой человек, но подобную информацию мы не даём.
— Вы что — священники или психиатры?! — взорвался я. Тут старушенция в комбинезоне стала изо всех сил тереть пол вокруг меня. А благородная дама, ее начальница, даже не сделала ей замечания!
Я был готов устроить грандиозный скандал и силой добыть новый телефон Лены — вижу, есть он у них!), но тут из зала вышла хрупкая печальная девица за тридцать, на ходу снимая передник.
— Мария Ивановна, мне неловко просить, но не могли бы вы дать мне пару дней за свой счёт? Надо подготовиться к свадьбе.
Дама, которую назвали Марией Ивановной, мимолетно улыбнулась.
— Конечно, Света, не волнуйся. Ни о чем не волнуйся. Ты обязательно подготовишься и сделаешь все правильно. Как надо.
Девушка поблагодарила своего пожилого босса, дежурно улыбнулась мне и ушла в служебные помещения, зато вредная старушка продолжила наворачивать вокруг круги.
— Может, вы протрете, когда я уйду? — не выдержал я.
— А когда уйдёшь, какой смысл будет? — удивилась старушка. — От печенья ты отказался, придётся тебе память прочистить.
— Что простите? — я решил, что плохо расслышал до того возмутительно прозвучало её хамство.
Но уборщица вдруг остановилась, отставила швабру назад с таким видом, как будто это королевский жезл и с явным удовлетворением осмотрела свою работу.
— Готово. Теперь можешь идти.
Взбешенный, что зря потерял время, я вылетел из салона, пообещав, что непременно вернусь и узнаю, что мне нужно.
Снегопад на улице усилился, но, хуже того — пока я торчал в парикмахерской, машину мою то ли угнали, то ли отправили на штрафстоянку. По крайней мере, на прежнем месте я её уже не нашёл. Продолжать поиски без машины в такую погоду в осенних ботинках (я редко передвигаюсь пешком, так что хожу налегке в пальто и лёгкой обуви) бессмысленно, поэтому, увязая по щиколотку в снегу и замерзая с каждым шагом, я поплелся домой.
Ба. А это ещё что такое? Взгляд привычно упал на парковочное место возле подъезда, где я уже лет десять оставляю свою машину, а там занято. Кто же это интересно такой смелый?
Подошел ближе, присмотрелся и не поверил своим глазам — у поребрика стояло моё собственное авто. То самое, которое я продал два года назад, чтобы купить новую машину. Ту, которую увёз эвакуатор.
Вот это совпадение. Мало того, что кто-то из нашего дома купил мою машину, так он ещё издевается — бесцеремонно поставил её на чужое место. Если бы ноги к этому моменту не превратились в два ледяных столба, я бы обязательно выяснил, кто этот нахал.
Ничего. Потерпит. Сейчас главное найти Лену. Даже если она с другим. Убедиться, что с ней все в порядке и закончить эту нелепую историю.
С чего я только решил, что взаимовыгодный брак будет более успешный, чем супружество по большой любви? В какой момент я так ошибся? Но никогда не поздно все исправить.
Едва включив свет в коридоре, я понял, что Лена приходила пока я, как дурак, носился в ее поисках по городу. Тихонько, как воровка, пробралась она в нашу квартиру, собрала все свои вещи и улизнула. Как будто её здесь никогда и не было. Она унесла с собой даже свой аромат. А ведь все эти дни, пока Лены не было, её незримое присутствие в оставленных в квартире вещах, её запах помогали бороться с тоской, которая с каждым днем решительно отвоевывала пространство вокруг меня.
Гнетущая тишина и пустота.
Я скинул в коридоре мокрую верхнюю одежду, прошёлся по квартире, чтобы убедиться окончательно — Лена исчезла из моей жизни, и, похоже, навсегда.
Не раздеваясь, я рухнул на кровать и, несмотря на то, что думал провести бессонную ночь, заснул почти сразу.
На следующее утро меня разбудил треклятый будильник. Если бы Лена не объявилась вчера, я бы сегодня взял отгул, чтобы продолжить поиски. Но очевидно, что с ней все в порядке, и она просто не хочет меня видеть. Навязываться не хотелось. Принял горячий душ, переоделся в рабочий костюм, на ходу глотнул заваренный в чашке кофе и побежал на автобус.
Моя старая машина, кстати, так и стояла у подъезда. Я прошёл мимо, не удержался и пнул ногой колесо, а потом почти удовлетворенный помчался на остановку. После работы узнаю, куда отогнали мой автомобиль, заплачу штраф и заберу его.
Обычно я приходил на работу за полчаса до того, как начинали собираться дети. Мне нравилось встречать их у раздевалки, здороваться по именам, спрашивать, как дела. Этот ритуал нужен больше мне, чем им — заряжает позитивом на весь день.
И в этот раз я, оставив рюкзак в своём кабинете, хотел уже спуститься вниз, как меня задержала секретарь Аня.
— Михаил Игоревич, хорошо, что вы рано! — как будто я когда-то опаздывал. — Мира Семёновна хотела, чтобы вы вместе с ней познакомилась с новым учителем.
— Как? Она уже здесь? — я имел ввиду нового учителя, а не директора. Мира Семёновна не простила бы, приди я раньше неё.
Стоп. Со мной и раньше случалось дежавю, но никогда ещё оно не было таким ярким, ощущаемым всеми органами чувств. Точно я уже говорил эти слова и даже знал, что Аня ответит мне сейчас.
— Да, очень пунктуальная девушка.
В другой раз я бы обязательно прокомментировал её слова, а сейчас просто обалдело шёл следом. Пропустил Аню в приемную, поймал вешалку, которая под грузом шубы Миры Семёновны чуть не упала на меня. А я уже точно знал, что она должна упасть.
Прошёл в кабинет директора и встал, как вкопанный, на пороге — на стуле в углу длинного прямоугольного стола сидела, как ни в чем не бывало, моя Лена.
На Лене была белоснежная блузка, модный безразмерный пиджак в полоску, узкие брюки и холодные ботинки. Даже сейчас она ещё до конца не отогрелась после того, как больше сорока минут ждала на морозе автобус. Но по ней и не скажешь. Вон, улыбается, как ни в чем не бывало. Русые волосы за ушки заправила и улыбается. А у самой под пиджаком пятнышко от кофе. Маленькое. Но я его ещё тогда, в первый раз приметил, когда внимательно каждую деталь её внешности изучал.
— Лена, — воскликнула я, и тут же прикусил язык, так строго она меня посмотрела, встала, одернула пиджак, задрала голову, чтобы посмотреть мне прямо в глаза и протянула руку.
— Елена Викторовна, — представилась она. Ни тени узнавания на лице. Я тут должен что-то умное воскликнуть, спросить, где она была все эти дни, но рот мой открылся сам собой, и сказал ровно тоже, что и три года назад.
— Молодая очень. Опыта, наверное, нет, — и сделал каменное лицо. Я всегда его делал, чтобы казаться старше. Для завуча в двадцать восемь лет, это просто необходимо.
Мира Семёновна с улыбкой нас рассматривала.
— Елена Викторовна действительно ещё не работала по специальности, — подтвердила она мою догадку, — но у неё прекрасное образование, и я думаю дать ей шанс.
Лена с надеждой посмотрела на меня. Я смутился, поэтому лицо моё стало ещё более непроницаемым. Устроившись напротив будущей жены, которая в этот момент ещё ни о чем таком не подозревала, я сложил пальцы замком, выдержал паузу и задумчиво сказал.
— Нам нужен преподаватель не на один учебный год, Елена Викторовна, у вас есть семья? — строго поинтересовался я.
Она покачала головой.
— Нет, ни мужа, ни детей у меня пока нет.
И почему мне вдруг захотелось издать крик ликования. Но, конечно, я постарался, чтобы эмоции не выплеснуть наружу. Вместо того, чтобы заулыбаться, чего мне хотелось тогда на самом деле, я ударил ладонью по столу и торжествующе посмотрел на Миру Семёновну.
— Что я говорил? Пока! Мы, уважаемая Елена Викторовна, не заинтересованы в педагоге, который будет думать только о том, чтобы устроить свою личную жизнь, — прощупал я почву осторожно.
Но Лена засмеялась. Прямо, как тогда.
— Можете не беспокоится. Брак и семья меня совершенно не интересуют. Преподавание — вот моё призвание, — жарко заверила Лена, отсмеявшись.
— Да, — подтвердила Мира Семёновна. — Пока вас, Михаил Игоревич, не было, мы пообщались с Еленой Викторовна, и я считаю, что мы с ней очень похожи.
Этого ещё хватало! Мира Семёновна, это всем известно, замужем за школой. И хотела, мечтала, чтобы все вокруг разделили её единственную страсть. Неужели и Лена такая же?
А ведь точно — как она поникла, когда я попросил её после замужества уволиться с работы, как погрустнела. Я тогда ещё подумал, что ничего-ничего — пройдёт время, и ей даже понравится быть домохозяйкой. Но что если тогда, во время их первой встречи, она сказала правду, и брак не входил в сферу её интересов, а я вынудил, практически заставил выйти за меня замуж?
Внутри все похолодело. Неужели я сам подмыл фундамент нашего брака?
В этот момент без стука в кабинет директора вошёл Александр Иванович.
Александр Иванович — наш физрук. И до того дня я не замечала, какой он накачанный и высокий. И блондин к тому же. Женщины ведь любят блондинов. Вон, как Лена на него скосилась. Я точно, совершенно точно прочитал в них интерес. И в его взгляде тоже. Он сначала хотел обратиться к Мире Семёновне, но когда увидел Лену, разулыбался, выпрямился (как павлин хвост распушил) и поздоровался.
— Я не помешал? Меня зовут Александр. Преподаватель физической культуры.
— Александр Иванович, — отчество его я нарочно громче произнёс, чтобы не забывался. — Вы нам действительно Еленой помешали.
— Извините, босс, — он так всегда меня называет и смеётся. А все потому, что старше на два года. — Я тогда попозже зайду.
— Подождите, Александр Иванович, — задержала его Мира Семёновна, не спуская с лица всю ту же задумчивую улыбку. — Мы с Еленой Викторовной уже закончили. Будете так добры, покажите ей школу и учительскую, а мы с Михаилом Игоревичем ещё побеседуем.
Вот с этого все и началось. Я же видел, с каким энтузиазмом вскочила Лена. Даже стул опрокинула, покраснела мило, извинилась и поскакала к физруку. А он-то, он-то — как чеширский кот расплылся в улыбке, дверь приезжал.
Как же я взбесился, и как только они вышли, сказал.
— Если хотите знать моё мнение, нам стоит ещё поискать преподавателя математики. Мы же решил не брать людей с улицы и без опыта.
Да, именно так я сказал три года назад и повторил теперь, а Мира Семёновна, не обращая внимания на мои слова, ответила:
— Михаил Игоревич, а вы что думаете?
Услышав свое имя, я поднял глаза и понял, что пропустил большую часть совещания. А все из-за неё, заразы. Никак из головы не идет.
О чем они тут говорят? Ничего не услышал. Придётся действовать по обстановке.
Я чуть одернул рукава пиджака, чтобы выиграть время, постучал важно ручкой по столу и тихо, чтобы собеседники ловили каждое моё слово, ответил.
— В целом, я согласен со всем вышесказанным.
К удивлению, другие замы на меня вытаращились, кто-то зашевелил губами, посылая мне лучи добра. Зато директор довольно ухмыльнулась и торжествующе оглядела остальных. Я что-то не то ляпнул? Радостный директор плохой знак.
— Мы, конечно, не поставим сегодня точку в обсуждении этого вопроса, но уже то, что моё предложение увеличить нагрузку учителей за счёт привлечения их к внеурочной вечерней работе получило поддержку, не может не радовать.
Я идиот. Зачем я это сказал? Правда, на лице моем никто раскаяния не прочёл. Держать эмоции под контролем я научился.
Только два человека способны вывести меня из равновесия: Женька и Лена. Всё, надо заканчивать с нашим браком. Иначе я совсем свихнусь.
Сразу после школы я отправился в квартиру моей уже почти бывшей жены. Думал, может, она постояльцев прогнала, а сама туда вернулась, но нет — жильцы не видели Лену уже месяц.
Обзвонил всех её подруг. И опять фиаско. Тогда я начал по-настоящему переживать. Выдержал характер, называется. Жена больше недели живёт неизвестно, где, а ты, Михаил Игоревич, только сейчас спохватился. Идиот и есть.
С тех пор, как Лена вышла за меня замуж — а это случилось почти три года назад — она больше не работала по специальности. Вообще нигде не работала.
Из школы, где мы познакомились, я ей предложил уволиться — нехорошо, когда муж завуч, а жена тут же математику преподаёт. Да и не очень мне нравилось, как физрук наш на нее просматривает, когда со своими руками накаченными по коридору идёт.
Не нравилось мне, видишь ли. Зато рядом была, под присмотром. А чем она целыми днями занималась, пока я в школе сидел, кто его теперь знает? Поздно одумался, дорогой.
И нехорошая мысль заползала мне то и дело в голову, хотя я и её и гнал поганый метлой.
А что, если Лена кого-то нашла? Я хоть и делал вид, что все равно, но сам прекрасно видел, как она изменилась в последнее время. В блондинку перекрасилась, одеваться по-другому стала. Все это вызывало лёгкие (нет уж, далеко не легкие) волнения. Я даже стал более раздражительным и несдержанным с ней. Вот кому, скажите, понравится вечно мрачная физиономия. Моя мрачная физиономия.
С другой стороны, у нас договорённость вроде как. Она становится мне хорошей женой, а я обеспечиваю дом. А что? Я уже завуч, а скоро обязательно стану самым молодым в городе директором.
Чего ей не хватало? И где её теперь искать?
Надо срочно найти Лену и развестись. А вдруг она уже успела подать документы? Так ведь и сказала, когда уходила.
Меня от этого озарения аж в холод бросило. Я схватил куртку, шарф и бросился вон из квартиры. Плана у меня не было. Решил прокатиться по району, вдруг случайно встречу.
И уши надеру.
Так я без толку прокатался минут сорок, пока не наткнулся на знакомую вывеску: салон «Мария». Пару раз я Лену сюда подвозил. И что-то меня торкнуло остановится. Вышел под снегопад и потопал по запорошенной дорожке прямиком в парикмахерскую.
— Извините, мы уже закрываемся, — сказала мне пожилая дама за стойкой. Ого, какая — как будто со старой картины сошла: седые волосы, воротник под горло. А голову держит, как графиня, не меньше. Я даже оробел в первый момент.
Но тут на меня наехала деревянная швабра, которой орудовала недовольная старушка в джинсовой костюме. Какое странное место. Точно в прошлом оказался.
— Я не клиент, — ответил я седой даме за стойкой. — Я спросить хочу.
— Все завтра. Впрочем, — дама прищурилась и просканировала меня с ног до головы. — Хотите печенье с предсказанием?
В ответ я не менее тщательно осмотрел даму.
— Издеваетесь? Какое печенье?
Та предупреждающе (вроде как «не скажите лишнего») подняла вверх палец.
— Молодой человек, имейте ввиду, что далеко не каждому встречному я предлагаю наше печенье.
— И не каждому оно по вкусу, — неожиданно захихикала старушка в комбинезоне, на что дама не возмутилась, а сдержанно улыбнулась.
— Это уж как повезет, — элегантно пожала она плечами.
— Не знаю, как повежливее вам объяснить, — я почувствовал, что закипаю: у меня жена пропала, а они о еде болтают. — Мне не нужно печенье — спасибо, я не голоден. Мне нужна информация о моей жене. Её зовут Елена Викторовна Воронова. Она постоянно ходит в ваш салон. Может, она оставляла вам свой новый контакт? Похоже, она сменила номер. Никак не могу с ней связаться.
Дама невольно постучала пальцами по огромной книге — до того старой на вид, что удивительно, как она ещё не рассыпалась от времени, но тут же, словно одумавшись, дернулась и с вызовом сложила руки на груди.
— Извините, молодой человек, но подобную информацию мы не даём.
— Вы что — священники или психиатры?! — взорвался я. Тут старушенция в комбинезоне стала изо всех сил тереть пол вокруг меня. А благородная дама, ее начальница, даже не сделала ей замечания!
Я был готов устроить грандиозный скандал и силой добыть новый телефон Лены — вижу, есть он у них!), но тут из зала вышла хрупкая печальная девица за тридцать, на ходу снимая передник.
— Мария Ивановна, мне неловко просить, но не могли бы вы дать мне пару дней за свой счёт? Надо подготовиться к свадьбе.
Дама, которую назвали Марией Ивановной, мимолетно улыбнулась.
— Конечно, Света, не волнуйся. Ни о чем не волнуйся. Ты обязательно подготовишься и сделаешь все правильно. Как надо.
Девушка поблагодарила своего пожилого босса, дежурно улыбнулась мне и ушла в служебные помещения, зато вредная старушка продолжила наворачивать вокруг круги.
— Может, вы протрете, когда я уйду? — не выдержал я.
— А когда уйдёшь, какой смысл будет? — удивилась старушка. — От печенья ты отказался, придётся тебе память прочистить.
— Что простите? — я решил, что плохо расслышал до того возмутительно прозвучало её хамство.
Но уборщица вдруг остановилась, отставила швабру назад с таким видом, как будто это королевский жезл и с явным удовлетворением осмотрела свою работу.
— Готово. Теперь можешь идти.
Взбешенный, что зря потерял время, я вылетел из салона, пообещав, что непременно вернусь и узнаю, что мне нужно.
Снегопад на улице усилился, но, хуже того — пока я торчал в парикмахерской, машину мою то ли угнали, то ли отправили на штрафстоянку. По крайней мере, на прежнем месте я её уже не нашёл. Продолжать поиски без машины в такую погоду в осенних ботинках (я редко передвигаюсь пешком, так что хожу налегке в пальто и лёгкой обуви) бессмысленно, поэтому, увязая по щиколотку в снегу и замерзая с каждым шагом, я поплелся домой.
Ба. А это ещё что такое? Взгляд привычно упал на парковочное место возле подъезда, где я уже лет десять оставляю свою машину, а там занято. Кто же это интересно такой смелый?
Подошел ближе, присмотрелся и не поверил своим глазам — у поребрика стояло моё собственное авто. То самое, которое я продал два года назад, чтобы купить новую машину. Ту, которую увёз эвакуатор.
Вот это совпадение. Мало того, что кто-то из нашего дома купил мою машину, так он ещё издевается — бесцеремонно поставил её на чужое место. Если бы ноги к этому моменту не превратились в два ледяных столба, я бы обязательно выяснил, кто этот нахал.
Ничего. Потерпит. Сейчас главное найти Лену. Даже если она с другим. Убедиться, что с ней все в порядке и закончить эту нелепую историю.
С чего я только решил, что взаимовыгодный брак будет более успешный, чем супружество по большой любви? В какой момент я так ошибся? Но никогда не поздно все исправить.
Едва включив свет в коридоре, я понял, что Лена приходила пока я, как дурак, носился в ее поисках по городу. Тихонько, как воровка, пробралась она в нашу квартиру, собрала все свои вещи и улизнула. Как будто её здесь никогда и не было. Она унесла с собой даже свой аромат. А ведь все эти дни, пока Лены не было, её незримое присутствие в оставленных в квартире вещах, её запах помогали бороться с тоской, которая с каждым днем решительно отвоевывала пространство вокруг меня.
Гнетущая тишина и пустота.
Я скинул в коридоре мокрую верхнюю одежду, прошёлся по квартире, чтобы убедиться окончательно — Лена исчезла из моей жизни, и, похоже, навсегда.
Не раздеваясь, я рухнул на кровать и, несмотря на то, что думал провести бессонную ночь, заснул почти сразу.
На следующее утро меня разбудил треклятый будильник. Если бы Лена не объявилась вчера, я бы сегодня взял отгул, чтобы продолжить поиски. Но очевидно, что с ней все в порядке, и она просто не хочет меня видеть. Навязываться не хотелось. Принял горячий душ, переоделся в рабочий костюм, на ходу глотнул заваренный в чашке кофе и побежал на автобус.
Моя старая машина, кстати, так и стояла у подъезда. Я прошёл мимо, не удержался и пнул ногой колесо, а потом почти удовлетворенный помчался на остановку. После работы узнаю, куда отогнали мой автомобиль, заплачу штраф и заберу его.
Обычно я приходил на работу за полчаса до того, как начинали собираться дети. Мне нравилось встречать их у раздевалки, здороваться по именам, спрашивать, как дела. Этот ритуал нужен больше мне, чем им — заряжает позитивом на весь день.
И в этот раз я, оставив рюкзак в своём кабинете, хотел уже спуститься вниз, как меня задержала секретарь Аня.
— Михаил Игоревич, хорошо, что вы рано! — как будто я когда-то опаздывал. — Мира Семёновна хотела, чтобы вы вместе с ней познакомилась с новым учителем.
— Как? Она уже здесь? — я имел ввиду нового учителя, а не директора. Мира Семёновна не простила бы, приди я раньше неё.
Стоп. Со мной и раньше случалось дежавю, но никогда ещё оно не было таким ярким, ощущаемым всеми органами чувств. Точно я уже говорил эти слова и даже знал, что Аня ответит мне сейчас.
— Да, очень пунктуальная девушка.
В другой раз я бы обязательно прокомментировал её слова, а сейчас просто обалдело шёл следом. Пропустил Аню в приемную, поймал вешалку, которая под грузом шубы Миры Семёновны чуть не упала на меня. А я уже точно знал, что она должна упасть.
Прошёл в кабинет директора и встал, как вкопанный, на пороге — на стуле в углу длинного прямоугольного стола сидела, как ни в чем не бывало, моя Лена.
На Лене была белоснежная блузка, модный безразмерный пиджак в полоску, узкие брюки и холодные ботинки. Даже сейчас она ещё до конца не отогрелась после того, как больше сорока минут ждала на морозе автобус. Но по ней и не скажешь. Вон, улыбается, как ни в чем не бывало. Русые волосы за ушки заправила и улыбается. А у самой под пиджаком пятнышко от кофе. Маленькое. Но я его ещё тогда, в первый раз приметил, когда внимательно каждую деталь её внешности изучал.
— Лена, — воскликнула я, и тут же прикусил язык, так строго она меня посмотрела, встала, одернула пиджак, задрала голову, чтобы посмотреть мне прямо в глаза и протянула руку.
— Елена Викторовна, — представилась она. Ни тени узнавания на лице. Я тут должен что-то умное воскликнуть, спросить, где она была все эти дни, но рот мой открылся сам собой, и сказал ровно тоже, что и три года назад.
— Молодая очень. Опыта, наверное, нет, — и сделал каменное лицо. Я всегда его делал, чтобы казаться старше. Для завуча в двадцать восемь лет, это просто необходимо.
Мира Семёновна с улыбкой нас рассматривала.
— Елена Викторовна действительно ещё не работала по специальности, — подтвердила она мою догадку, — но у неё прекрасное образование, и я думаю дать ей шанс.
Лена с надеждой посмотрела на меня. Я смутился, поэтому лицо моё стало ещё более непроницаемым. Устроившись напротив будущей жены, которая в этот момент ещё ни о чем таком не подозревала, я сложил пальцы замком, выдержал паузу и задумчиво сказал.
— Нам нужен преподаватель не на один учебный год, Елена Викторовна, у вас есть семья? — строго поинтересовался я.
Она покачала головой.
— Нет, ни мужа, ни детей у меня пока нет.
И почему мне вдруг захотелось издать крик ликования. Но, конечно, я постарался, чтобы эмоции не выплеснуть наружу. Вместо того, чтобы заулыбаться, чего мне хотелось тогда на самом деле, я ударил ладонью по столу и торжествующе посмотрел на Миру Семёновну.
— Что я говорил? Пока! Мы, уважаемая Елена Викторовна, не заинтересованы в педагоге, который будет думать только о том, чтобы устроить свою личную жизнь, — прощупал я почву осторожно.
Но Лена засмеялась. Прямо, как тогда.
— Можете не беспокоится. Брак и семья меня совершенно не интересуют. Преподавание — вот моё призвание, — жарко заверила Лена, отсмеявшись.
— Да, — подтвердила Мира Семёновна. — Пока вас, Михаил Игоревич, не было, мы пообщались с Еленой Викторовна, и я считаю, что мы с ней очень похожи.
Этого ещё хватало! Мира Семёновна, это всем известно, замужем за школой. И хотела, мечтала, чтобы все вокруг разделили её единственную страсть. Неужели и Лена такая же?
А ведь точно — как она поникла, когда я попросил её после замужества уволиться с работы, как погрустнела. Я тогда ещё подумал, что ничего-ничего — пройдёт время, и ей даже понравится быть домохозяйкой. Но что если тогда, во время их первой встречи, она сказала правду, и брак не входил в сферу её интересов, а я вынудил, практически заставил выйти за меня замуж?
Внутри все похолодело. Неужели я сам подмыл фундамент нашего брака?
В этот момент без стука в кабинет директора вошёл Александр Иванович.
Александр Иванович — наш физрук. И до того дня я не замечала, какой он накачанный и высокий. И блондин к тому же. Женщины ведь любят блондинов. Вон, как Лена на него скосилась. Я точно, совершенно точно прочитал в них интерес. И в его взгляде тоже. Он сначала хотел обратиться к Мире Семёновне, но когда увидел Лену, разулыбался, выпрямился (как павлин хвост распушил) и поздоровался.
— Я не помешал? Меня зовут Александр. Преподаватель физической культуры.
— Александр Иванович, — отчество его я нарочно громче произнёс, чтобы не забывался. — Вы нам действительно Еленой помешали.
— Извините, босс, — он так всегда меня называет и смеётся. А все потому, что старше на два года. — Я тогда попозже зайду.
— Подождите, Александр Иванович, — задержала его Мира Семёновна, не спуская с лица всю ту же задумчивую улыбку. — Мы с Еленой Викторовной уже закончили. Будете так добры, покажите ей школу и учительскую, а мы с Михаилом Игоревичем ещё побеседуем.
Вот с этого все и началось. Я же видел, с каким энтузиазмом вскочила Лена. Даже стул опрокинула, покраснела мило, извинилась и поскакала к физруку. А он-то, он-то — как чеширский кот расплылся в улыбке, дверь приезжал.
Как же я взбесился, и как только они вышли, сказал.
— Если хотите знать моё мнение, нам стоит ещё поискать преподавателя математики. Мы же решил не брать людей с улицы и без опыта.
Да, именно так я сказал три года назад и повторил теперь, а Мира Семёновна, не обращая внимания на мои слова, ответила:
