Причем началось это безобразие ровно на следующей день после истории с розой. Интересно, как он выкрутился, когда Лена кинулась его благодарить? Но ведь выкрутился! И даже воспользовался ситуацией — теперь он без чертовых цветов ее не встречал! При это смотрел на мою жену так, что хотелось его за ноги от нее оттащить. Только такого крепкого еще фиг оттащишь!
Я все это наблюдал из окна своего кабинета и скрежетал зубами. Но ведь так быть не должно?! И Лена не должна светиться от радости при виде физрука.
По логике она должна светиться при виде меня. Но было ли такое когда-либо?
Мы встретились три года назад в кабинете Миры Семеновны. У Елены Викторовны были приятные внешние данные и голос. Меня немного смутил ее опыт, но почти сразу, едва я увидел ее, в моей голове родилась прекрасная идея.
— Молодая очень. Опыта, наверное, нет, — сказал я, коротко пожав влажную от волнения руку Елены Викторовны. И тут же придумал, как осторожно выяснить, есть ли у нее семьи. Или любимый мужчина. Какой-нибудь мужчина. Любовь в мои планы не входила — достаточно с меня чувств, а вот жена для будущей карьеры и рождения потомства мне будет нужна. И отчего-то я почти сразу понял, что именно эта женщина станет мне полезной женой.
— Нам нужен преподаватель не на один учебный год, Елена Викторовна, у вас есть семья?
И она ответила, что семья в ее планы не входит. И засмеялась. Замечательно. Значит, она тоже не влюблена и в любовь особо не верит. То, что мне нужно. Как и я. Только все равно от чего-то неприятно кольнуло в груди, когда она так развеселилась. Но я быстро подавил это чувство.
В тот же день я подвез Елену Викторовну до дома. Потом позвал ее в ресторан, а через месяц предложил сделку: мы женимся, она обеспечивает уют и воспитывает наших детей (я планировал не менее двух штук), а я спокойно делаю карьеру и со временем становлюсь директором вместо Миры Семеновны.
Летом мы поженились, и уже осенью Лена уволилась из школы. Мне не нравилось, как на мою жену смотрел наш физрук. Может, любви я к ней и не испытывал, но чувства собственничества мне не чужды.
Все шло гладко по плану, только вот с пока не получалось. А без них наш дом, пусть и украшенный и подсвеченный Лениной заботой больше напоминал общежитие, где временно обитают два не слишком разговорчивых соседа.
С другой стороны, мне нравилось жить с Леной. С ней было спокойно, а даже если иногда я скучал по той, другой, я быстро и довольно успешно загонял эти воспоминания в глубь подсознания. С ней бы у нас никогда ничего не получилось. Слишком много эмоций.
Однако однажды все изменилось: Лена сменила имидж, стала ярче краситься, броско одеваться, меньше уделять внимание моему питанию. Я знал, что рано или поздно между нами произойдет серьезный разговор. Так и случилось. Лена захотела развода.
С этого все и началось. Этим должно и закончиться.
Но моя будущая жена почти все рабочее и свободное время проводила с физруком (не зря я опасался соперничества с его стороны), а со мной предпочитала общаться в присутствие других учителей. Пришлось пойти на хитрость.
Спустя две недели после моей неудачной попытки подарить Лене цветы, я составил и выслал ей на электронную почту график дежурств, позаботившись, чтобы в день, когда Лена задержится в школе допоздна, Александра Ивановича направили судьей на соревнования другой корпус, чтобы не вздумал остаться после уроков и помешать мне осуществить задуманное.
Теперь надо было лишь устроить так, чтобы мы с ней на какое-то время пробыли наедине. Я смогу убедить ее, что лучше меня ей мужа не найти.
И у меня уже созрел коварный план. Я даже сам от себя не ожидал.
Когда день Х наступил, я убедился, что физрук благополучно отбыл на соревнование и стал спокойно дожидаться окончания занятий. Постепенно школа опустела. Осталась только охрана, несколько педагогов дополнительного образования, ведущих занятия на вечерних кружках, человек десять детей и, конечно, моя Лена.
Время от времени я посматривал в окно, опасаясь, как бы рыцарь футбольного меча не вернулся, чтобы встретить Елену Викторовну. Но, к счастью, народ двигался лишь по направлению от школы, что меня более чем устраивало.
Дольше тянуть я не стал, вышел из своего кабинета, подошел к учительской, приложил ухо к двери, чтобы проверить, нет ли там кого чужого, и только после этого ворвался внутрь, придав себе взволнованный вид.
При виде меня Лена вскочила и опрокинула на пол чашку с чаем.
— Скорее! Что вы расселись? Надо срочно проверить подвал! Кажется, там что-то коротнуло, может быть пожар! Сработала сигнализация.
Лена испуганно захлопала глазами.
— А разве мы не должны сообщить об этом на охрану? И позвонить пожарным?
— Вы что хотите отвечать за ложный вызов? — набросился я на неё. — А охраннику нельзя покидать рабочее место. Это вообще не его работа. Так и будете глаза на меня таращить? Бегом, я сказал!
От неожиданности Лена мне подчинились. А ведь если бы не мой напор, то наверняка бы подумала и отказалась. Жаль, конечно, что пришлось опять на неё наорать. Ничего, надеюсь мне ещё удастся все исправить. Мы должны пожениться. Даже если не совсем добровольно. Все должно идти своим чередом. Как в первый раз.
Чтобы Лена не опомнилась, я на выходе из учительской схватил её за руку. Пришлось схватить крепко, потому что она сопротивлялась.
— Зачем это? Отпустите!
— Идёте слишком медленно! А у нас нет времени ползти как черепахи!
А времени и правда нет — вдруг вернётся физрук? Он может.
Довел я свою Лену до подвала (как маньяк какой-то честное слово — а ведь могли просто развестись), свет включил и жену свою будущую подтолкнул вперёд.
Она была так напугала, что и не заметила, как я быстро ключ в замочной скважине повернул и в карман его сунул.
— Дайте я впереди пойду, — весьма довольный собой и своей затеей протиснулся я мимо будущей жены и своей спиной её прикрыл от несуществующие опасности. Теперь я стану для неё героем. И если повезёт, мы встретим внизу крысу — лучше парочку крыс — и тогда я смогу совершить ради Лены подвиг. Женщины такого не забывают.
— Ну что там? — взволнованно спросила Лена, когда мы добрались до приборного щитка. — Я не чувствую запаха гари. Наверное, ложная тревога? Пойдемте отсюда. А завтра электрика проверить проводку отправим.
— Не торопитесь, — сурово сказала я. — Надо все осмотреть — вдруг крысы провода перегрызли, — а сам в поисках крыс оглядываюсь, но как назло ни одной не вижу. — Вон, точно крыса, — закричал я указывая рукой в пустой угол.
Лена позади меня ойкнула и поскакала по лестнице наверх. Я остался внизу.
— Михаил Игоревич! — раздался сверху испуганно голос. — Тут заперто.
— Не может быть! — не слишком правдоподобно воскликнул я и побежал следом, чтобы не вызывать подозрений. Подёргал ручку. — И правда заперто, — констатировал я то, что и так прекрасно знал. — Наверное, охранник во время обхода закрыл дверь. Ничего, сейчас я ему позвоню, — выразительно похлопал по карманам, — Черт, кажется я забыл свой телефон в кабинете.
— Я тоже, — чуть не плача сказала Лена. Её телефон лежал в моем кармане рядом с ключом — я вытащил его из её кармана, когда выталкивал Лену из кабинета. А она была так ошарашена, что и не заметила. Но я не успел поставить мобильник на беззвучку, что меня слегка беспокоило.
Лена, тем временем уже колотилась в дверь. Но тут я как раз не волновался — камеры были только в коридоре, а услышать нас охранник мог только во время обхода, который будет лишь после окончания дополнительных занятий. Об этом я и сказал Лена.
— Не переживайте, через час, самое большее через два охранник будет проходить мимо, услышит наши крики и откроет дверь. Ночевать мы точно будем дома. А пока предлагаю скоротать время за приятной беседой.
— Я вниз не спущусь — там крысы! — решительно заявила Лена.
— Не бойтесь, я их погоню, но спускаться и необязательно, — улыбнулся я, снял с себя пиджак и бросил его на ступеньки. — Садитесь. Так вам будет не холодно.
Лена с удивлением на меня посмотрела, но все-таки села.
— А вы оказывается можете быть милым, — с удивлением пробормотал она.
— Я очень милый, — жарко заверил её я, ликуя в душе.
Лена хмыкнула, и мне это не понравилось.
— Что?
Она покачала головой.
— Ничего. Забудьте.
— Ну уж нет, говорите, — я наклонился к ней, отрезая пути к отступлению ведь позади была только запертая дверь. — Сказали А, говорите Б. А то так нечестно.
— Вы обидитесь и будете потом, когда мы выберемся, ненавидеть меня ещё больше.
Я обалдел и отстранился.
— Я вас не ненавижу. Я с чего вы взяли?
— Вы всех женщин ненавидите. Это же очевидно. И все это видят.
— Все – это кто? — задал я вопрос, предчувствия, что мне не понравится ответ.
— Я, например, — тихо ответила Лена. — Вы разговариваете со мной, как я вам враг. Как будто сделала что-то очень плохое. А я ведь ничего вам не сделала. Никто не сделал. Извините.
Я ничего не ответил ей, но понял, что задача моя сильно и очень сильно усложнись.
Как же в этот момент я ненавидел свою бывшую!
Вздохнув, я сел рядом с Леной, и, хотя почувствовал, как она дернулась и постаралась отодвинуться дальше, не пошевелился. Раньше я бы, может, даже приобнял ее, но сейчас это потеряло рациональность. План, выстроенный мною, рассыпался, и впервые с тех пор, как расстался с Женькой, я не знал, как действовать дальше.
Бывшая вносила столько бессмысленности и хаоса в мою жизнь, что я понял: только расставшись с ней, смогу построить свою судьбу такой, какой видел ее с самого детства. Школа, институт, карьера, семья. Долго я жил по придуманному мною расписанию. Я даже костюмы и носки покупал одного цвета, чтобы не сбиться с дороги, не ошибиться, не прогадать. И чего добился в итоге? Моя идеально подобранная и слепленная за три года жена потребовала развода и затем пропала, а меня отбросило назад на три года. Но и тут вместо того, чтобы сделать все правильно, я умудрился все испортить, изменив, возможно безвозвратно, свое и ее будущее.
Лена сидела тихонечко рядом. Она нервничала и мечтала, как можно скорее выбраться из этой западни. А ко мне она, если что-то и чувствовала, то, вернее всего, страх.
— Вы серьезно говорили насчет замужества? — спросил я ее тихо, нарушая напряженную тишину, повисшую между нами.
Она вздрогнула.
— Что вы имеете ввиду?
— Во время собеседования вы сказали, что брак не входит в ваши планы. Но вы очень привлекательная женщина. Из вас бы вышла просто превосходная жена и мать.
— Я не понимаю, к чему эти вопросы? — ещё сильнее занервничала Лена. — Вы меня проверяете?
— Да нет, — ответил я устало, внутренне сдаваясь. Не силком же ее в самом деле тащить в Загс. — Потерпите немного, скоро нас выпустят. Хватит паниковать.
И в этот момент в подвале погас свет, а у меня в кармане зазвонил Ленин телефон.
Если бы не темень, я бы, конечно, увидел ужас в её глазах. Но я услышал его в её голосе.
— Мой телефон! — как мышь запищала Лена. — У вас мой телефон! Вы больной человек! Что вам от меня надо? Зачем вы вырубили свет? Выпустите меня немедленно!
Она подскочила, заметалась и я, опасаясь, что она с перепугу грохнется с лестницы, силой усадил её на место и прижал к стене плечом. Освободившейся рукой я стал шарить по карманам в поисках телефона.
— Это не я, — бесполезно оправдывался я, пытаясь угомонить её истерику. Я действительно не имел никакого отношения к тому, что в подвале стало темно. — Спокойно. Сейчас я отдам вам телефон. Если вы перестанете дёргаться
— Конечно, — кричала Лена. — Я не сдамся без борьбы. Вы — маньяк, псих! Выпустить меня отсюда.
Пришлось применить силу, чтобы она осталась цела и невредима до прихода охранника. Телефон на какое-то время замолчал, но, когда я его, наконец нашёл во внутреннем кармане пиджака, затрезвонил снова.
— Вот ваш телефон! Только успокойтесь. Ведете себя как психованная. Не такой я вас представлял, — это я уже тихо сказал с осуждением, но напуганная Лена, кажется, не услышала.
Влажными от страха ладошками, Лена выхватила у меня телефон, выронила его, решила, видимо, что это опять мои проделки, потому как почти сразу я ощутил ее кулачки на своих плечах.
— Негодяй, мерзавец, я тебя засужу.
— На «ты» мы, вроде не переходили, — строго напомнил я, нашел наощупь ее телефон снова и вернул.
Она даже успела ответить на звонок.
— Саша, Сашенька, спаси меня! Этот псих запер нас в подвале! Помоги мне!
Сашенька — очевидно физрук, уныло подумал я, размышляя над последствиями своей выходки. Да, определенно моя жизнь теперь пойдет совершенно по-иному, чем я планировал, сценарию. Впереди чертова неопределенность.
Об одном я, прислушиваясь к себе, ни капельки не жалел. Я не жалел, что так и не женился на Лене. Все-таки она немного ненормальная. Все женщины ненормальные. Как моя бывшая Женька.
После того, как Лена ответила на звонок физрука, одни мы оставались недолго. Минут через десять кто-то, и я даже догадывался кто-то, стал ломиться в запертую дверь. Похоже, он пытался выбить ее плечом, а потом заорал.
— Отойди от нее, мерзавец! Если только волос упадет с ее головы — тебе не жить! Я предупредил, жалкий ты босс!
— Сашенька, скорее! Мы тут вдвоем в полной темноте. Кругом кишат крысы! Спаси меня! — верещала моя бывшая жена.
— Нет тут никаких крыс, — попытался я хоть немного реабилитироваться, но меня никто не слушал.
— Я доберусь до тебя, гад!
— Давайте я лучше ключом открою, Александр Иванович, — вмешался тихий голос старого охранника. Только физрук услышал его не сразу, дверь уже трещала, когда охраннику удалось-таки отодвинуть героя и отпереть нас.
Заслоняя глаза от яркого света ладонью, Лена, спотыкаясь, выскочила из подвала и бросилась на шею физруку, который в этот момент сверлили меня полным ненависти взглядом.
— Саша, Саша, любимый. Ты меня спас, ты пришел!
— С тобой больше никогда ничего случится, обещаю! — физрук отвлекся, к моему счастью, на рыдающую Лену. Он прижал ее к груди, потом отстранил, но только для того, чтобы покрыть поцелуями мокрое от слез лицо. — Я тебя никуда не отпущу. А если кто-то посмеет обидеть, — опять на меня злобно посмотрел, — я ему башку оторву.
Вот и все. А потом меня уволили…
Лена и физрук поженились летом. Я узнал об этом, потому что хотя и рассчитывал после своего фиаско проснуться на другой день в будущем, так и остался в прошлом, чтобы заново прожить те три года, которые связывали нас с Леной. Но уже без нее.
Мира Семеновна попросила написать по собственному, но постаралась замять скандал, так что меня с радостью приняли на должность учителя русского и литературы в соседний лицей. Но прежде, чем выйти на работу я наведался в злосчастный салон «Мария» в надежде ответы найти хоть какое-то разумное объяснение произошедшему.
Дама с бриллиантовой брошью восседала на своем троне за стойкой администратора. За ее спиной стояли еще двое до удивления похожих друг на друга старых леди. И мне не показалось — они смотрели на меня без следа было доброжелательности.
— Молодой человек, — сказала моя старая знакомая строго. — Я вам уже говорила, что никакой Елены Викторовны мы нее знаем. А если вы желаете сделать стрижку, то необходима предварительная запись. Однако, — тут дама открыла свой потрепанный фолиант, исписанный мелкими пузатыми буквами, — могу сразу сказать, что на ближайшие три года у нас все расписано.
Я все это наблюдал из окна своего кабинета и скрежетал зубами. Но ведь так быть не должно?! И Лена не должна светиться от радости при виде физрука.
По логике она должна светиться при виде меня. Но было ли такое когда-либо?
***
Мы встретились три года назад в кабинете Миры Семеновны. У Елены Викторовны были приятные внешние данные и голос. Меня немного смутил ее опыт, но почти сразу, едва я увидел ее, в моей голове родилась прекрасная идея.
— Молодая очень. Опыта, наверное, нет, — сказал я, коротко пожав влажную от волнения руку Елены Викторовны. И тут же придумал, как осторожно выяснить, есть ли у нее семьи. Или любимый мужчина. Какой-нибудь мужчина. Любовь в мои планы не входила — достаточно с меня чувств, а вот жена для будущей карьеры и рождения потомства мне будет нужна. И отчего-то я почти сразу понял, что именно эта женщина станет мне полезной женой.
— Нам нужен преподаватель не на один учебный год, Елена Викторовна, у вас есть семья?
И она ответила, что семья в ее планы не входит. И засмеялась. Замечательно. Значит, она тоже не влюблена и в любовь особо не верит. То, что мне нужно. Как и я. Только все равно от чего-то неприятно кольнуло в груди, когда она так развеселилась. Но я быстро подавил это чувство.
В тот же день я подвез Елену Викторовну до дома. Потом позвал ее в ресторан, а через месяц предложил сделку: мы женимся, она обеспечивает уют и воспитывает наших детей (я планировал не менее двух штук), а я спокойно делаю карьеру и со временем становлюсь директором вместо Миры Семеновны.
Летом мы поженились, и уже осенью Лена уволилась из школы. Мне не нравилось, как на мою жену смотрел наш физрук. Может, любви я к ней и не испытывал, но чувства собственничества мне не чужды.
Все шло гладко по плану, только вот с пока не получалось. А без них наш дом, пусть и украшенный и подсвеченный Лениной заботой больше напоминал общежитие, где временно обитают два не слишком разговорчивых соседа.
С другой стороны, мне нравилось жить с Леной. С ней было спокойно, а даже если иногда я скучал по той, другой, я быстро и довольно успешно загонял эти воспоминания в глубь подсознания. С ней бы у нас никогда ничего не получилось. Слишком много эмоций.
Однако однажды все изменилось: Лена сменила имидж, стала ярче краситься, броско одеваться, меньше уделять внимание моему питанию. Я знал, что рано или поздно между нами произойдет серьезный разговор. Так и случилось. Лена захотела развода.
С этого все и началось. Этим должно и закончиться.
Но моя будущая жена почти все рабочее и свободное время проводила с физруком (не зря я опасался соперничества с его стороны), а со мной предпочитала общаться в присутствие других учителей. Пришлось пойти на хитрость.
Спустя две недели после моей неудачной попытки подарить Лене цветы, я составил и выслал ей на электронную почту график дежурств, позаботившись, чтобы в день, когда Лена задержится в школе допоздна, Александра Ивановича направили судьей на соревнования другой корпус, чтобы не вздумал остаться после уроков и помешать мне осуществить задуманное.
Теперь надо было лишь устроить так, чтобы мы с ней на какое-то время пробыли наедине. Я смогу убедить ее, что лучше меня ей мужа не найти.
И у меня уже созрел коварный план. Я даже сам от себя не ожидал.
Когда день Х наступил, я убедился, что физрук благополучно отбыл на соревнование и стал спокойно дожидаться окончания занятий. Постепенно школа опустела. Осталась только охрана, несколько педагогов дополнительного образования, ведущих занятия на вечерних кружках, человек десять детей и, конечно, моя Лена.
Время от времени я посматривал в окно, опасаясь, как бы рыцарь футбольного меча не вернулся, чтобы встретить Елену Викторовну. Но, к счастью, народ двигался лишь по направлению от школы, что меня более чем устраивало.
Дольше тянуть я не стал, вышел из своего кабинета, подошел к учительской, приложил ухо к двери, чтобы проверить, нет ли там кого чужого, и только после этого ворвался внутрь, придав себе взволнованный вид.
При виде меня Лена вскочила и опрокинула на пол чашку с чаем.
— Скорее! Что вы расселись? Надо срочно проверить подвал! Кажется, там что-то коротнуло, может быть пожар! Сработала сигнализация.
Лена испуганно захлопала глазами.
— А разве мы не должны сообщить об этом на охрану? И позвонить пожарным?
— Вы что хотите отвечать за ложный вызов? — набросился я на неё. — А охраннику нельзя покидать рабочее место. Это вообще не его работа. Так и будете глаза на меня таращить? Бегом, я сказал!
От неожиданности Лена мне подчинились. А ведь если бы не мой напор, то наверняка бы подумала и отказалась. Жаль, конечно, что пришлось опять на неё наорать. Ничего, надеюсь мне ещё удастся все исправить. Мы должны пожениться. Даже если не совсем добровольно. Все должно идти своим чередом. Как в первый раз.
Чтобы Лена не опомнилась, я на выходе из учительской схватил её за руку. Пришлось схватить крепко, потому что она сопротивлялась.
— Зачем это? Отпустите!
— Идёте слишком медленно! А у нас нет времени ползти как черепахи!
А времени и правда нет — вдруг вернётся физрук? Он может.
Довел я свою Лену до подвала (как маньяк какой-то честное слово — а ведь могли просто развестись), свет включил и жену свою будущую подтолкнул вперёд.
Она была так напугала, что и не заметила, как я быстро ключ в замочной скважине повернул и в карман его сунул.
— Дайте я впереди пойду, — весьма довольный собой и своей затеей протиснулся я мимо будущей жены и своей спиной её прикрыл от несуществующие опасности. Теперь я стану для неё героем. И если повезёт, мы встретим внизу крысу — лучше парочку крыс — и тогда я смогу совершить ради Лены подвиг. Женщины такого не забывают.
— Ну что там? — взволнованно спросила Лена, когда мы добрались до приборного щитка. — Я не чувствую запаха гари. Наверное, ложная тревога? Пойдемте отсюда. А завтра электрика проверить проводку отправим.
— Не торопитесь, — сурово сказала я. — Надо все осмотреть — вдруг крысы провода перегрызли, — а сам в поисках крыс оглядываюсь, но как назло ни одной не вижу. — Вон, точно крыса, — закричал я указывая рукой в пустой угол.
Лена позади меня ойкнула и поскакала по лестнице наверх. Я остался внизу.
— Михаил Игоревич! — раздался сверху испуганно голос. — Тут заперто.
— Не может быть! — не слишком правдоподобно воскликнул я и побежал следом, чтобы не вызывать подозрений. Подёргал ручку. — И правда заперто, — констатировал я то, что и так прекрасно знал. — Наверное, охранник во время обхода закрыл дверь. Ничего, сейчас я ему позвоню, — выразительно похлопал по карманам, — Черт, кажется я забыл свой телефон в кабинете.
— Я тоже, — чуть не плача сказала Лена. Её телефон лежал в моем кармане рядом с ключом — я вытащил его из её кармана, когда выталкивал Лену из кабинета. А она была так ошарашена, что и не заметила. Но я не успел поставить мобильник на беззвучку, что меня слегка беспокоило.
Лена, тем временем уже колотилась в дверь. Но тут я как раз не волновался — камеры были только в коридоре, а услышать нас охранник мог только во время обхода, который будет лишь после окончания дополнительных занятий. Об этом я и сказал Лена.
— Не переживайте, через час, самое большее через два охранник будет проходить мимо, услышит наши крики и откроет дверь. Ночевать мы точно будем дома. А пока предлагаю скоротать время за приятной беседой.
— Я вниз не спущусь — там крысы! — решительно заявила Лена.
— Не бойтесь, я их погоню, но спускаться и необязательно, — улыбнулся я, снял с себя пиджак и бросил его на ступеньки. — Садитесь. Так вам будет не холодно.
Лена с удивлением на меня посмотрела, но все-таки села.
— А вы оказывается можете быть милым, — с удивлением пробормотал она.
— Я очень милый, — жарко заверил её я, ликуя в душе.
Лена хмыкнула, и мне это не понравилось.
— Что?
Она покачала головой.
— Ничего. Забудьте.
— Ну уж нет, говорите, — я наклонился к ней, отрезая пути к отступлению ведь позади была только запертая дверь. — Сказали А, говорите Б. А то так нечестно.
— Вы обидитесь и будете потом, когда мы выберемся, ненавидеть меня ещё больше.
Я обалдел и отстранился.
— Я вас не ненавижу. Я с чего вы взяли?
— Вы всех женщин ненавидите. Это же очевидно. И все это видят.
— Все – это кто? — задал я вопрос, предчувствия, что мне не понравится ответ.
— Я, например, — тихо ответила Лена. — Вы разговариваете со мной, как я вам враг. Как будто сделала что-то очень плохое. А я ведь ничего вам не сделала. Никто не сделал. Извините.
Я ничего не ответил ей, но понял, что задача моя сильно и очень сильно усложнись.
Как же в этот момент я ненавидел свою бывшую!
Вздохнув, я сел рядом с Леной, и, хотя почувствовал, как она дернулась и постаралась отодвинуться дальше, не пошевелился. Раньше я бы, может, даже приобнял ее, но сейчас это потеряло рациональность. План, выстроенный мною, рассыпался, и впервые с тех пор, как расстался с Женькой, я не знал, как действовать дальше.
Бывшая вносила столько бессмысленности и хаоса в мою жизнь, что я понял: только расставшись с ней, смогу построить свою судьбу такой, какой видел ее с самого детства. Школа, институт, карьера, семья. Долго я жил по придуманному мною расписанию. Я даже костюмы и носки покупал одного цвета, чтобы не сбиться с дороги, не ошибиться, не прогадать. И чего добился в итоге? Моя идеально подобранная и слепленная за три года жена потребовала развода и затем пропала, а меня отбросило назад на три года. Но и тут вместо того, чтобы сделать все правильно, я умудрился все испортить, изменив, возможно безвозвратно, свое и ее будущее.
Лена сидела тихонечко рядом. Она нервничала и мечтала, как можно скорее выбраться из этой западни. А ко мне она, если что-то и чувствовала, то, вернее всего, страх.
— Вы серьезно говорили насчет замужества? — спросил я ее тихо, нарушая напряженную тишину, повисшую между нами.
Она вздрогнула.
— Что вы имеете ввиду?
— Во время собеседования вы сказали, что брак не входит в ваши планы. Но вы очень привлекательная женщина. Из вас бы вышла просто превосходная жена и мать.
— Я не понимаю, к чему эти вопросы? — ещё сильнее занервничала Лена. — Вы меня проверяете?
— Да нет, — ответил я устало, внутренне сдаваясь. Не силком же ее в самом деле тащить в Загс. — Потерпите немного, скоро нас выпустят. Хватит паниковать.
И в этот момент в подвале погас свет, а у меня в кармане зазвонил Ленин телефон.
Если бы не темень, я бы, конечно, увидел ужас в её глазах. Но я услышал его в её голосе.
— Мой телефон! — как мышь запищала Лена. — У вас мой телефон! Вы больной человек! Что вам от меня надо? Зачем вы вырубили свет? Выпустите меня немедленно!
Она подскочила, заметалась и я, опасаясь, что она с перепугу грохнется с лестницы, силой усадил её на место и прижал к стене плечом. Освободившейся рукой я стал шарить по карманам в поисках телефона.
— Это не я, — бесполезно оправдывался я, пытаясь угомонить её истерику. Я действительно не имел никакого отношения к тому, что в подвале стало темно. — Спокойно. Сейчас я отдам вам телефон. Если вы перестанете дёргаться
— Конечно, — кричала Лена. — Я не сдамся без борьбы. Вы — маньяк, псих! Выпустить меня отсюда.
Пришлось применить силу, чтобы она осталась цела и невредима до прихода охранника. Телефон на какое-то время замолчал, но, когда я его, наконец нашёл во внутреннем кармане пиджака, затрезвонил снова.
— Вот ваш телефон! Только успокойтесь. Ведете себя как психованная. Не такой я вас представлял, — это я уже тихо сказал с осуждением, но напуганная Лена, кажется, не услышала.
Влажными от страха ладошками, Лена выхватила у меня телефон, выронила его, решила, видимо, что это опять мои проделки, потому как почти сразу я ощутил ее кулачки на своих плечах.
— Негодяй, мерзавец, я тебя засужу.
— На «ты» мы, вроде не переходили, — строго напомнил я, нашел наощупь ее телефон снова и вернул.
Она даже успела ответить на звонок.
— Саша, Сашенька, спаси меня! Этот псих запер нас в подвале! Помоги мне!
Сашенька — очевидно физрук, уныло подумал я, размышляя над последствиями своей выходки. Да, определенно моя жизнь теперь пойдет совершенно по-иному, чем я планировал, сценарию. Впереди чертова неопределенность.
Об одном я, прислушиваясь к себе, ни капельки не жалел. Я не жалел, что так и не женился на Лене. Все-таки она немного ненормальная. Все женщины ненормальные. Как моя бывшая Женька.
После того, как Лена ответила на звонок физрука, одни мы оставались недолго. Минут через десять кто-то, и я даже догадывался кто-то, стал ломиться в запертую дверь. Похоже, он пытался выбить ее плечом, а потом заорал.
— Отойди от нее, мерзавец! Если только волос упадет с ее головы — тебе не жить! Я предупредил, жалкий ты босс!
— Сашенька, скорее! Мы тут вдвоем в полной темноте. Кругом кишат крысы! Спаси меня! — верещала моя бывшая жена.
— Нет тут никаких крыс, — попытался я хоть немного реабилитироваться, но меня никто не слушал.
— Я доберусь до тебя, гад!
— Давайте я лучше ключом открою, Александр Иванович, — вмешался тихий голос старого охранника. Только физрук услышал его не сразу, дверь уже трещала, когда охраннику удалось-таки отодвинуть героя и отпереть нас.
Заслоняя глаза от яркого света ладонью, Лена, спотыкаясь, выскочила из подвала и бросилась на шею физруку, который в этот момент сверлили меня полным ненависти взглядом.
— Саша, Саша, любимый. Ты меня спас, ты пришел!
— С тобой больше никогда ничего случится, обещаю! — физрук отвлекся, к моему счастью, на рыдающую Лену. Он прижал ее к груди, потом отстранил, но только для того, чтобы покрыть поцелуями мокрое от слез лицо. — Я тебя никуда не отпущу. А если кто-то посмеет обидеть, — опять на меня злобно посмотрел, — я ему башку оторву.
Вот и все. А потом меня уволили…
***
Лена и физрук поженились летом. Я узнал об этом, потому что хотя и рассчитывал после своего фиаско проснуться на другой день в будущем, так и остался в прошлом, чтобы заново прожить те три года, которые связывали нас с Леной. Но уже без нее.
Мира Семеновна попросила написать по собственному, но постаралась замять скандал, так что меня с радостью приняли на должность учителя русского и литературы в соседний лицей. Но прежде, чем выйти на работу я наведался в злосчастный салон «Мария» в надежде ответы найти хоть какое-то разумное объяснение произошедшему.
Дама с бриллиантовой брошью восседала на своем троне за стойкой администратора. За ее спиной стояли еще двое до удивления похожих друг на друга старых леди. И мне не показалось — они смотрели на меня без следа было доброжелательности.
— Молодой человек, — сказала моя старая знакомая строго. — Я вам уже говорила, что никакой Елены Викторовны мы нее знаем. А если вы желаете сделать стрижку, то необходима предварительная запись. Однако, — тут дама открыла свой потрепанный фолиант, исписанный мелкими пузатыми буквами, — могу сразу сказать, что на ближайшие три года у нас все расписано.
