Если можно за одну секунду стать самым счастливым человеком на земле, то Сашка стал им. Полная, чистая, безграничная радость охватила его.
– Таня! – позвал он.
Девушка обернулась и кинулась к нему.
– Саша!
Одной рукой Лукьянов обнял её и прижал к себе, целуя в макушку. Она обхватила его обеими руками за талию и прижалась лицом к груди. Юноша покачнулся.
– Ой, тебе же больно стоять, давай присядем.
Прошли в холл к дивану. Лукьянов осторожно опустился на него, пристраивая раненую ногу. Таня села рядом.
– Я счастлив видеть тебя! Решил, как только поправлюсь – разыщу. Хватит нам находиться порознь. – Взял её за руки, рассматривая любимое лицо сияющими глазами.
– Ты, наверное, слышал, что я сказала, не думай, это для того, чтобы пропустили, – оправдывалась смущённая девушка.
– А если всерьёз. Ты согласна быть моей невестой?
– Совсем, совсем всерьёз?
Ей казалось: снова снится сон, но на этот раз счастливый. Проснувшись, обнаружит, что рядом никого нет. Сердце оглушительно стучало. Девушка опасалась: его стук слышен на всё фойе.
– Абсолютно. – Лукьянов не сводил с неё глаз.
Волнение юноши выдавал пульс. Она чувствовала это, касаясь его рук.
– Сколько мы не виделись? Два года, – ответила на свой вопрос Таня. – И ты спрашиваешь, хочу ли быть с тобой? – уточнила она.
– Да, именно так. Ты хочешь быть со мной? – Он без улыбки смотрел на нее.
– Хочу! – почти сердито ответила девушка. – Мне надоело видеть тебя только во сне. Хочу прикоснуться и убедиться, что ты существуешь на самом деле.
– Ты сказала – во сне. – Сашка прикусил губу, его волнение усилилось. Я тоже видел тебя во сне почти каждую ночь. У меня такое ощущение, что мы никогда не расставались. Прости меня! Я был таким самовлюблённым дураком. – Из закушенной губы показалась капля крови.
Она протянула руку и осторожно вытерла ее.
– Тебя ранили в горах у села Шакси. Ты был такой вредный, не хотел подать знак. Я так боялась, что тебя не найдут вовремя, – сказала и осеклась. – Ой, это же было во сне. Совсем перестала отличать сон от яви.
– Так я и думал. Мы связаны с тобой. Не знаю, как такое может быть, но я видел тебя белым днем. Ты стояла у кустов терновника и ругалась, заставляя меня стучать по камню. Я терял сознание, а ты, вредина, зудела над ухом хуже комара, не давая спокойно умереть, – засмеялся Сашка. – Ты спасла меня! Второй раз. Первый раз появилась на линии огня и заставила меня задержаться. Через секунду то место, где я должен был находиться, прошила автоматная очередь. Кроме меня, тебя никто не видел, а я привык к странностям. – Он привлёк девушку к себе ближе и провёл шершавыми пальцами по её щеке. – Ты почти не изменилась, только стала ещё красивее. – Сашка с любовью посмотрел ей в глаза. Улыбка расцветала на его обветренном лице.
Сейчас, улыбаясь, он стал похож на прежнего мальчишку одноклассника. Улыбка погасла, и перед ней снова предстал молодой мужчина с высокими скулами, с морщинками в уголках глаз. На щеках и подбородке вместо пушка, который она помнила, росла колючая тёмная щетина. Только глаза остались синими, как летнее небо.
– Изменился? – спросил Лукьянов
– Да, но такой ты мне нравишься ещё больше.
– Нам нужно столько рассказать друг другу, но это после. Сейчас нужно устроить тебя в гостиницу при госпитале. – Он неловко встал, опираясь на костыль, пошел к администратору.
Девушка осталась сидеть на диване, наблюдая, как он разговаривает с женщиной, потом звонит по телефону. Вернулся он ещё более взволнованный:
– В гостиницу селят только родственников, но Галина Сергеевна пошла на встречу. Тебе дадут комнату. – Сашка подал руку, она встала перед ним. – После того боя в горах я понял: могу умереть и не познать счастья с любимым человеком. Не хочу больше ждать. Всегда боялся, что меня может предать женщина. Так боялся душевной боли, что отказывался от любви и жизни. Жаль, долго это осознавал – потерял столько времени. Мне повезло: ты не уехала в чужую страну, не вышла замуж за другого мужчину. Сильно повезло! Больше не хочу испытывать судьбу. Боясь потерять тебя в будущем, терял в настоящем. Даже себе не хотел признаваться, что всегда любил тебя! Я предлагаю подумать и ответить, ты будешь моей женой?
– С момента нашей встречи прошло сорок минут. Я и невестой-то ещё не успела побыть. Но сорок минут – это много, – хмыкнула Таня. – Вот это скорость! Какой девиз у вашего десантного полка: «Нет задач невыполнимых».
– Ты даже это знаешь, – с уважением произнёс Лукьянов. – Не увиливай от ответа.
– У меня было достаточно времени подумать. Ты не терял меня, всё это время был здесь. – Девушка показала рукой на своё сердце. – Я так долго ждала этих слов. Конечно, согласна, – быстро сказала она, видя, как он начинает бледнеть.
Сашка с облегчением выдохнул. Он даже не заметил, что перестал дышать. Поставив костыль к стене и, удерживая равновесие, крепко обнял Таню обеими руками. Она задавленно пискнула:
– Значит рад. Но зачем меня душить?
Лукьянов отстранился и поцеловал её долгим поцелуем. Отдышавшись, произнёс:
– Знаешь, что меня злило?
– Нет. Расскажешь? – Девушка поддерживала его, не твердо стоящего на ногах.
– Все сны с тобой были такие целомудренные, кроме поцелуев, ничего фривольного не снилось, – засмеялся он. Ямочка, так любимая ею, появилась на его щеке.
– Молодые люди такси вызывали? Оно ждет у входа, – сообщила администратор.
– Хорошо, что ты приехала в будний день. Паспорт у тебя с собою?
– Да, но зачем он нужен?
– Едем подавать заявление. – Сашка взял у стены костыль. – В госпитале мне лежать ещё около месяца, ты же не думаешь, что теперь отпущу тебя просто так. Думаю, в Загсе от моей больничной пижамы просто обалдеют.
– Саш, слишком быстро всё происходит… – запротестовала Таня.
– Решайся, или у тебя появились сомнения?
Она крепко сжала ему руку
– Ещё чего! Пошли.
– Вы не могли бы присмотреть за вещами? – Лукьянов показал Галине Сергеевне на большую сумку девушки. – Мы скоро вернемся.
– Присмотрю, поезжайте… Подавайте своё заявление. – Она отвернулась и украдкой смахнула слезы. Как большинство пожилых людей, женщина была сентиментальна, а эта пара так сияла от счастья, что ей хотелось плакать от умиления.
– Через месяц ты будешь носить мою фамилию! – Сашка гордо посмотрел на неё. – Родителям сообщать будем?
– Давай сделаем им сюрприз. Мои не знают, что я отправилась к тебе. А вот подругам, как вернёмся в госпиталь, позвонить придётся. Иначе они приедут разыскивать меня, – пояснила Таня.
– Будут волноваться? – спросил он, усаживаясь в такси.
– Ещё как! Я обязательно познакомлю тебя с ними и их мужьями. Кстати, муж Ани по моей просьбе узнал, в каком госпитале ты находишься.
– Действительно, я от радости упустил из виду, как ты нашла меня?
– Муж подруги – военный. Я попросила его узнать, в какой госпиталь попал раненый в бою возле села Шакси Александр Лукьянов. Всё очень просто. – Девушка прижалась к его плечу.
– Конечно, просто, – усмехнулся Сашка. – Сведения из снов самые достоверные. Меня выпишут через месяц с чем-то. Ты сможешь задержаться здесь? – озвучил он волнующий его вопрос. – Я не хочу больше расставаться с тобой и на день.
– Смогу. В институте сейчас практика. Знакомый врач выпишет больничный, – обрадовала его Таня.
Такси остановилось возле красивого здания с белыми колоннами.
– Вас подождать? – Молодой улыбчивый таксист всю дорогу насвистывал им мелодии Эннио Морриконе .
– Обязательно. Мы не долго. – Лукьянов тяжело выбрался из машины.
– Лукьянов, где вы были? Пропустили уколы, перевязку! После операции прошла всего неделя. Раны могут воспалиться, что за несерьезное отношение к своему здоровью! – напустился на него пожилой врач. – Немедленно идите в процедурный кабинет! – Он сердито топнул ногой от негодования. – Ваш более здоровый друг обыскал всё здание госпиталя, ища вас.
– Доктор, не сердитесь. Рядом со мной лучшее лекарство на свете – моя будущая жена. – Сашка обнял Таню.
– Иди на процедуры, а я пока устроюсь в гостинице. – Девушка встала на цыпочки и запечатлела на его колючей щеке нежный поцелуй.
– Пойдём, покажу твой номер, – предложила администратор. – Сколько вы знакомы? – поинтересовалась женщина.
– С детства, – ответила Таня, выходя за ней на улицу.
Галина Сергеевна провела её через внутренний двор и направилась к другой двери в торце здания. Открыв, пропустила девушку вперед.
– По обе стороны коридора небольшие стандартные номера для родственников раненых солдат, лежащих в госпитале. Вот твой номер. – Женщина протянула ключ. – Кстати, Лукьянов лежит в двадцать седьмой палате. Пройти в гостиницу он может вон через ту дверь. – Она показала в конец коридора. Ему не нужно выходить на улицу. Раньше восьми вечера не жди, врач не отпустит. – Галина Сергеевна направилась к выходу.
– Спасибо вам большое! – крикнула Таня ей в след.
Женщина оглянулась, кивнула головой:
– Совсем забыла. – Остановилась она. – Рядом с госпиталем остановка. Захочешь в магазин, садись на автобус номер восемь. Он довезет до универсама.
Таня посмотрела на ключ с брелоком в виде самолета и открыла дверь. Поставила сумку на пол и от переизбытка чувств закружилась по комнате. «Господи, спасибо тебе, спасибо! Я так счастлива, он любит меня!».
Она танцевала, огибая две узкие кровати, маленький журнальный столик, трюмо с пуфиком и наконец, без сил упала на кровать.
«Ой, забыла позвонить Ане, пусть сообщит подругам».
В универсаме Таня купила необходимые продукты. Рядом находилось отделение связи. Девушка зашла на почту и оплатила звонок в Ростов.
– Ань, привет. Доехала хорошо, со мной полный порядок. Нашла Лукьянова. Вернусь через месяц. Побуду здесь с ним, – коротко отчиталась она.
– Как он воспринял твоё появление? – Аня не собиралась довольствоваться такой скудной информацией.
– У меня всё хорошо, приеду, расскажу, – не дала сбить себя Таня и повесила трубку телефона.
Она купила в универсаме продукты и вернулась в госпиталь.
Распаковала сумки, разложила вещи в шкафу на полках. На журнальный столик поставила купленные сладости. Приняла душ. Переоделась в лёгкий ситцевый халатик. Заварила чай, налила его в кружку. Успела сделать глоток, когда раздался стук в дверь.
– Открыто, – крикнула она, чувствуя, как огнём вспыхнули щёки. Сердце радостно забилось.
Вошёл Лукьянов с букетом белых хризантем, в военной форме, чисто выбритый и уморительно торжественный. Девушка поперхнулась чаем.
Сашка засмеялся:
– Смазала весь торжественный момент! Я не могу стать на одно колено, поэтому говорю стоя. Прими от меня это кольцо в знак нашего обручения и будущей совместной жизни, – произнёс он, вручая букет и синюю бархатную коробочку.
Таня положила букет на стол. Открыла коробочку – в ней лежало золотое кольцо с синим камнем небольшого размера. Сашка осторожно взял его и надел ей на безымянный палец правой руки.
– Какое красивое! – восхитилась она.
– Я обещаю быть с тобой и в горе, и в радости, и никуда больше не отпущу, даже не надейся! – заявил он угрожающе.
– Где ты взял цветы и кольцо? – удивилась девушка, любуясь украшением.
– В таких делах друзья незаменимы. Пока меня мучили на процедурах, я попросил друга съездить в город за цветами. А кольцо купил два года назад в Ленинграде. Оно всегда было со мной, – ответил довольный Лукьянов.
– Ты купил его мне? – Она налила в графин воды и поставила хризантемы.
– Тебе. Правда, не верил, смогу ли отдать. Я неплохо заработал тогда на стройке. Нравится? – кивнул он на кольцо.
Таня сравнила, поднеся руку с кольцом к его лицу.
– Очень! Точно, под цвет твоих глаз.
– Да… – удивлённо протянул Александр, – а я имел в виду цвет незабудок. Потому что не мог забыть тебя. Ты для меня – Незабудка. – Он присел на кровать, устроил раненую ногу удобнее. – Я хочу кое-что рассказать тебе. Надеюсь, не сочтешь сумасшедшим.
Девушка присела рядом с ним, он тут же завладел её рукой. И стал поглаживать тыльную сторону её руки большим пальцем. Совсем как два года назад у костра в лесу.
– В армии мне стали сниться сны. Как я понял, и тебе тоже, но мне снились не просто сны… – Он посмотрел на неё.
Таня замерла, понимая, что сейчас произойдет чудо, на которое не смела даже надеяться.
– Они принесли мне облегчение. Я перестал сходить с ума от разлуки. Моя жизнь была насыщенной: днем служил, а ночью был с тобой. Та девушка, что снилась, была только моей. Она не предавала меня и не могла уйти…
– Саша, – перебила она. – Я никогда не предавала тебя.
– Теперь знаю, чувствую душой, а тогда я не мог соображать от ревности. – Он покачал головой. – Ревность – жгучая отрава… Что это не просто сны, я понял случайно. В руки мне попала книга с иллюстрациями о доме-музее писателя Александра Грина. В этом доме мы были во сне. Я разглядывал фото и узнавал мебель, расположение комнат…
– На окне во второй комнате стоит фигурка боцмана с трубкой в руке, а на стене висит карта страны из книги Грина «Бегущая по волнам», – дополнила его рассказ Таня.
– Ты была в этом музее?
Глаза её блестели от возбуждения.
– Я была в нём с тобой во сне.
– Мы бывали в реальных местах, и сновидения приходили к нам одновременно, – удивился он.
– Всё гораздо хуже, – зловеще произнесла она.
– Мы оба сумасшедшие, – предположил Лукьянов, но его улыбка говорила: он догадался.
– Я пересмотрела кучу литературы, разговаривала с профессором, который занимался проблемами мозга. Ответа не нашла. Приняла как данное, что наши души не расставались и жили своей жизнью. Отголоски той жизни приходили к нам во сне.
– Значит, моя душа умнее меня, а я только дорос до неё, – загрустил Сашка.
Задел раненую ногу и поморщился от боли.
– Всё было не зря. Чувствуешь: время, проведенное нами порознь, съеживается до размеров точки. Это благодаря им. – Таня дотронулась до его груди. Осторожно присела к нему на здоровую ногу. Руками обхватила Сашку за шею. Губы нежно коснулись его губ.
– Я люблю тебя, – прошептала она на ухо.
– Думал: никогда не услышу от тебя этих слов, – голос Лукьянова дрогнул. Он сглотнул слюну и хрипло сказал: – А я люблю тебя сильнее!
Потом они вспоминали сны. Один начинал рассказывать, другой продолжал повествование с оборванного места.
– И вот вижу на полу вокзала … – повествовал он.
– Темно-красные и белые плитки, как шахматная доска, – добавляла девушка.
– Смотрю, плывут по озеру три черных уточки и селезень… – говорил он.
– А мы сидим на чугунной, старинной скамье и бросаем уткам хлебные крошки…
Ночь опустилась на притихшую землю.
– Когда-нибудь мы съездим на Украину, там похоронен мой лучший друг, дед Иван. Он был бы счастлив за меня.
– После того что мы узнали о душах, я думаю, он уже знает: скоро его внучка выйдет замуж, – посерьезнев, добавил Сашка.
Свет от фонаря падал на окно. Сквозь тюлевую штору хорошо просматривался куст калины с ярко-красными ягодами. Над ним кружились синяя дневная и большая коричнево-чёрная ночная, бабочки. Таня задумчиво смотрела на них, пока они не растаяли в воздухе.
– Ты прав. Дед с бабушкой уже знают и счастливы за нас!
– Таня! – позвал он.
Девушка обернулась и кинулась к нему.
– Саша!
Одной рукой Лукьянов обнял её и прижал к себе, целуя в макушку. Она обхватила его обеими руками за талию и прижалась лицом к груди. Юноша покачнулся.
– Ой, тебе же больно стоять, давай присядем.
Прошли в холл к дивану. Лукьянов осторожно опустился на него, пристраивая раненую ногу. Таня села рядом.
– Я счастлив видеть тебя! Решил, как только поправлюсь – разыщу. Хватит нам находиться порознь. – Взял её за руки, рассматривая любимое лицо сияющими глазами.
– Ты, наверное, слышал, что я сказала, не думай, это для того, чтобы пропустили, – оправдывалась смущённая девушка.
– А если всерьёз. Ты согласна быть моей невестой?
– Совсем, совсем всерьёз?
Ей казалось: снова снится сон, но на этот раз счастливый. Проснувшись, обнаружит, что рядом никого нет. Сердце оглушительно стучало. Девушка опасалась: его стук слышен на всё фойе.
– Абсолютно. – Лукьянов не сводил с неё глаз.
Волнение юноши выдавал пульс. Она чувствовала это, касаясь его рук.
– Сколько мы не виделись? Два года, – ответила на свой вопрос Таня. – И ты спрашиваешь, хочу ли быть с тобой? – уточнила она.
– Да, именно так. Ты хочешь быть со мной? – Он без улыбки смотрел на нее.
– Хочу! – почти сердито ответила девушка. – Мне надоело видеть тебя только во сне. Хочу прикоснуться и убедиться, что ты существуешь на самом деле.
– Ты сказала – во сне. – Сашка прикусил губу, его волнение усилилось. Я тоже видел тебя во сне почти каждую ночь. У меня такое ощущение, что мы никогда не расставались. Прости меня! Я был таким самовлюблённым дураком. – Из закушенной губы показалась капля крови.
Она протянула руку и осторожно вытерла ее.
– Тебя ранили в горах у села Шакси. Ты был такой вредный, не хотел подать знак. Я так боялась, что тебя не найдут вовремя, – сказала и осеклась. – Ой, это же было во сне. Совсем перестала отличать сон от яви.
– Так я и думал. Мы связаны с тобой. Не знаю, как такое может быть, но я видел тебя белым днем. Ты стояла у кустов терновника и ругалась, заставляя меня стучать по камню. Я терял сознание, а ты, вредина, зудела над ухом хуже комара, не давая спокойно умереть, – засмеялся Сашка. – Ты спасла меня! Второй раз. Первый раз появилась на линии огня и заставила меня задержаться. Через секунду то место, где я должен был находиться, прошила автоматная очередь. Кроме меня, тебя никто не видел, а я привык к странностям. – Он привлёк девушку к себе ближе и провёл шершавыми пальцами по её щеке. – Ты почти не изменилась, только стала ещё красивее. – Сашка с любовью посмотрел ей в глаза. Улыбка расцветала на его обветренном лице.
Сейчас, улыбаясь, он стал похож на прежнего мальчишку одноклассника. Улыбка погасла, и перед ней снова предстал молодой мужчина с высокими скулами, с морщинками в уголках глаз. На щеках и подбородке вместо пушка, который она помнила, росла колючая тёмная щетина. Только глаза остались синими, как летнее небо.
– Изменился? – спросил Лукьянов
– Да, но такой ты мне нравишься ещё больше.
– Нам нужно столько рассказать друг другу, но это после. Сейчас нужно устроить тебя в гостиницу при госпитале. – Он неловко встал, опираясь на костыль, пошел к администратору.
Девушка осталась сидеть на диване, наблюдая, как он разговаривает с женщиной, потом звонит по телефону. Вернулся он ещё более взволнованный:
– В гостиницу селят только родственников, но Галина Сергеевна пошла на встречу. Тебе дадут комнату. – Сашка подал руку, она встала перед ним. – После того боя в горах я понял: могу умереть и не познать счастья с любимым человеком. Не хочу больше ждать. Всегда боялся, что меня может предать женщина. Так боялся душевной боли, что отказывался от любви и жизни. Жаль, долго это осознавал – потерял столько времени. Мне повезло: ты не уехала в чужую страну, не вышла замуж за другого мужчину. Сильно повезло! Больше не хочу испытывать судьбу. Боясь потерять тебя в будущем, терял в настоящем. Даже себе не хотел признаваться, что всегда любил тебя! Я предлагаю подумать и ответить, ты будешь моей женой?
– С момента нашей встречи прошло сорок минут. Я и невестой-то ещё не успела побыть. Но сорок минут – это много, – хмыкнула Таня. – Вот это скорость! Какой девиз у вашего десантного полка: «Нет задач невыполнимых».
– Ты даже это знаешь, – с уважением произнёс Лукьянов. – Не увиливай от ответа.
– У меня было достаточно времени подумать. Ты не терял меня, всё это время был здесь. – Девушка показала рукой на своё сердце. – Я так долго ждала этих слов. Конечно, согласна, – быстро сказала она, видя, как он начинает бледнеть.
Сашка с облегчением выдохнул. Он даже не заметил, что перестал дышать. Поставив костыль к стене и, удерживая равновесие, крепко обнял Таню обеими руками. Она задавленно пискнула:
– Значит рад. Но зачем меня душить?
Лукьянов отстранился и поцеловал её долгим поцелуем. Отдышавшись, произнёс:
– Знаешь, что меня злило?
– Нет. Расскажешь? – Девушка поддерживала его, не твердо стоящего на ногах.
– Все сны с тобой были такие целомудренные, кроме поцелуев, ничего фривольного не снилось, – засмеялся он. Ямочка, так любимая ею, появилась на его щеке.
– Молодые люди такси вызывали? Оно ждет у входа, – сообщила администратор.
– Хорошо, что ты приехала в будний день. Паспорт у тебя с собою?
– Да, но зачем он нужен?
– Едем подавать заявление. – Сашка взял у стены костыль. – В госпитале мне лежать ещё около месяца, ты же не думаешь, что теперь отпущу тебя просто так. Думаю, в Загсе от моей больничной пижамы просто обалдеют.
– Саш, слишком быстро всё происходит… – запротестовала Таня.
– Решайся, или у тебя появились сомнения?
Она крепко сжала ему руку
– Ещё чего! Пошли.
– Вы не могли бы присмотреть за вещами? – Лукьянов показал Галине Сергеевне на большую сумку девушки. – Мы скоро вернемся.
– Присмотрю, поезжайте… Подавайте своё заявление. – Она отвернулась и украдкой смахнула слезы. Как большинство пожилых людей, женщина была сентиментальна, а эта пара так сияла от счастья, что ей хотелось плакать от умиления.
***
– Через месяц ты будешь носить мою фамилию! – Сашка гордо посмотрел на неё. – Родителям сообщать будем?
– Давай сделаем им сюрприз. Мои не знают, что я отправилась к тебе. А вот подругам, как вернёмся в госпиталь, позвонить придётся. Иначе они приедут разыскивать меня, – пояснила Таня.
– Будут волноваться? – спросил он, усаживаясь в такси.
– Ещё как! Я обязательно познакомлю тебя с ними и их мужьями. Кстати, муж Ани по моей просьбе узнал, в каком госпитале ты находишься.
– Действительно, я от радости упустил из виду, как ты нашла меня?
– Муж подруги – военный. Я попросила его узнать, в какой госпиталь попал раненый в бою возле села Шакси Александр Лукьянов. Всё очень просто. – Девушка прижалась к его плечу.
– Конечно, просто, – усмехнулся Сашка. – Сведения из снов самые достоверные. Меня выпишут через месяц с чем-то. Ты сможешь задержаться здесь? – озвучил он волнующий его вопрос. – Я не хочу больше расставаться с тобой и на день.
– Смогу. В институте сейчас практика. Знакомый врач выпишет больничный, – обрадовала его Таня.
Такси остановилось возле красивого здания с белыми колоннами.
– Вас подождать? – Молодой улыбчивый таксист всю дорогу насвистывал им мелодии Эннио Морриконе .
– Обязательно. Мы не долго. – Лукьянов тяжело выбрался из машины.
***
– Лукьянов, где вы были? Пропустили уколы, перевязку! После операции прошла всего неделя. Раны могут воспалиться, что за несерьезное отношение к своему здоровью! – напустился на него пожилой врач. – Немедленно идите в процедурный кабинет! – Он сердито топнул ногой от негодования. – Ваш более здоровый друг обыскал всё здание госпиталя, ища вас.
– Доктор, не сердитесь. Рядом со мной лучшее лекарство на свете – моя будущая жена. – Сашка обнял Таню.
– Иди на процедуры, а я пока устроюсь в гостинице. – Девушка встала на цыпочки и запечатлела на его колючей щеке нежный поцелуй.
***
– Пойдём, покажу твой номер, – предложила администратор. – Сколько вы знакомы? – поинтересовалась женщина.
– С детства, – ответила Таня, выходя за ней на улицу.
Галина Сергеевна провела её через внутренний двор и направилась к другой двери в торце здания. Открыв, пропустила девушку вперед.
– По обе стороны коридора небольшие стандартные номера для родственников раненых солдат, лежащих в госпитале. Вот твой номер. – Женщина протянула ключ. – Кстати, Лукьянов лежит в двадцать седьмой палате. Пройти в гостиницу он может вон через ту дверь. – Она показала в конец коридора. Ему не нужно выходить на улицу. Раньше восьми вечера не жди, врач не отпустит. – Галина Сергеевна направилась к выходу.
– Спасибо вам большое! – крикнула Таня ей в след.
Женщина оглянулась, кивнула головой:
– Совсем забыла. – Остановилась она. – Рядом с госпиталем остановка. Захочешь в магазин, садись на автобус номер восемь. Он довезет до универсама.
Таня посмотрела на ключ с брелоком в виде самолета и открыла дверь. Поставила сумку на пол и от переизбытка чувств закружилась по комнате. «Господи, спасибо тебе, спасибо! Я так счастлива, он любит меня!».
Она танцевала, огибая две узкие кровати, маленький журнальный столик, трюмо с пуфиком и наконец, без сил упала на кровать.
«Ой, забыла позвонить Ане, пусть сообщит подругам».
***
В универсаме Таня купила необходимые продукты. Рядом находилось отделение связи. Девушка зашла на почту и оплатила звонок в Ростов.
– Ань, привет. Доехала хорошо, со мной полный порядок. Нашла Лукьянова. Вернусь через месяц. Побуду здесь с ним, – коротко отчиталась она.
– Как он воспринял твоё появление? – Аня не собиралась довольствоваться такой скудной информацией.
– У меня всё хорошо, приеду, расскажу, – не дала сбить себя Таня и повесила трубку телефона.
Она купила в универсаме продукты и вернулась в госпиталь.
Распаковала сумки, разложила вещи в шкафу на полках. На журнальный столик поставила купленные сладости. Приняла душ. Переоделась в лёгкий ситцевый халатик. Заварила чай, налила его в кружку. Успела сделать глоток, когда раздался стук в дверь.
– Открыто, – крикнула она, чувствуя, как огнём вспыхнули щёки. Сердце радостно забилось.
Вошёл Лукьянов с букетом белых хризантем, в военной форме, чисто выбритый и уморительно торжественный. Девушка поперхнулась чаем.
Сашка засмеялся:
– Смазала весь торжественный момент! Я не могу стать на одно колено, поэтому говорю стоя. Прими от меня это кольцо в знак нашего обручения и будущей совместной жизни, – произнёс он, вручая букет и синюю бархатную коробочку.
Таня положила букет на стол. Открыла коробочку – в ней лежало золотое кольцо с синим камнем небольшого размера. Сашка осторожно взял его и надел ей на безымянный палец правой руки.
– Какое красивое! – восхитилась она.
– Я обещаю быть с тобой и в горе, и в радости, и никуда больше не отпущу, даже не надейся! – заявил он угрожающе.
– Где ты взял цветы и кольцо? – удивилась девушка, любуясь украшением.
– В таких делах друзья незаменимы. Пока меня мучили на процедурах, я попросил друга съездить в город за цветами. А кольцо купил два года назад в Ленинграде. Оно всегда было со мной, – ответил довольный Лукьянов.
– Ты купил его мне? – Она налила в графин воды и поставила хризантемы.
– Тебе. Правда, не верил, смогу ли отдать. Я неплохо заработал тогда на стройке. Нравится? – кивнул он на кольцо.
Таня сравнила, поднеся руку с кольцом к его лицу.
– Очень! Точно, под цвет твоих глаз.
– Да… – удивлённо протянул Александр, – а я имел в виду цвет незабудок. Потому что не мог забыть тебя. Ты для меня – Незабудка. – Он присел на кровать, устроил раненую ногу удобнее. – Я хочу кое-что рассказать тебе. Надеюсь, не сочтешь сумасшедшим.
Девушка присела рядом с ним, он тут же завладел её рукой. И стал поглаживать тыльную сторону её руки большим пальцем. Совсем как два года назад у костра в лесу.
– В армии мне стали сниться сны. Как я понял, и тебе тоже, но мне снились не просто сны… – Он посмотрел на неё.
Таня замерла, понимая, что сейчас произойдет чудо, на которое не смела даже надеяться.
– Они принесли мне облегчение. Я перестал сходить с ума от разлуки. Моя жизнь была насыщенной: днем служил, а ночью был с тобой. Та девушка, что снилась, была только моей. Она не предавала меня и не могла уйти…
– Саша, – перебила она. – Я никогда не предавала тебя.
– Теперь знаю, чувствую душой, а тогда я не мог соображать от ревности. – Он покачал головой. – Ревность – жгучая отрава… Что это не просто сны, я понял случайно. В руки мне попала книга с иллюстрациями о доме-музее писателя Александра Грина. В этом доме мы были во сне. Я разглядывал фото и узнавал мебель, расположение комнат…
– На окне во второй комнате стоит фигурка боцмана с трубкой в руке, а на стене висит карта страны из книги Грина «Бегущая по волнам», – дополнила его рассказ Таня.
– Ты была в этом музее?
Глаза её блестели от возбуждения.
– Я была в нём с тобой во сне.
– Мы бывали в реальных местах, и сновидения приходили к нам одновременно, – удивился он.
– Всё гораздо хуже, – зловеще произнесла она.
– Мы оба сумасшедшие, – предположил Лукьянов, но его улыбка говорила: он догадался.
– Я пересмотрела кучу литературы, разговаривала с профессором, который занимался проблемами мозга. Ответа не нашла. Приняла как данное, что наши души не расставались и жили своей жизнью. Отголоски той жизни приходили к нам во сне.
– Значит, моя душа умнее меня, а я только дорос до неё, – загрустил Сашка.
Задел раненую ногу и поморщился от боли.
– Всё было не зря. Чувствуешь: время, проведенное нами порознь, съеживается до размеров точки. Это благодаря им. – Таня дотронулась до его груди. Осторожно присела к нему на здоровую ногу. Руками обхватила Сашку за шею. Губы нежно коснулись его губ.
– Я люблю тебя, – прошептала она на ухо.
– Думал: никогда не услышу от тебя этих слов, – голос Лукьянова дрогнул. Он сглотнул слюну и хрипло сказал: – А я люблю тебя сильнее!
Потом они вспоминали сны. Один начинал рассказывать, другой продолжал повествование с оборванного места.
– И вот вижу на полу вокзала … – повествовал он.
– Темно-красные и белые плитки, как шахматная доска, – добавляла девушка.
– Смотрю, плывут по озеру три черных уточки и селезень… – говорил он.
– А мы сидим на чугунной, старинной скамье и бросаем уткам хлебные крошки…
Ночь опустилась на притихшую землю.
– Когда-нибудь мы съездим на Украину, там похоронен мой лучший друг, дед Иван. Он был бы счастлив за меня.
– После того что мы узнали о душах, я думаю, он уже знает: скоро его внучка выйдет замуж, – посерьезнев, добавил Сашка.
Свет от фонаря падал на окно. Сквозь тюлевую штору хорошо просматривался куст калины с ярко-красными ягодами. Над ним кружились синяя дневная и большая коричнево-чёрная ночная, бабочки. Таня задумчиво смотрела на них, пока они не растаяли в воздухе.
– Ты прав. Дед с бабушкой уже знают и счастливы за нас!
