Шло время и голод медленно, но верно вытеснял раскаяние и прочие мысли из несчастного разума. Велер, Король, странный гном без бороды. Страдающие по его вине подопечные. Всё отходило на второй план, оставляя лишь животную потребность что-нибудь съесть. Хоть что-то съедобное…
Кирчим чувствовал, как Зверь внутри него с каждым днём становится всё сильнее.
Услышав шорох, капитан словно обезумевший бросился к двери. Прильнув к оконцу, тяжело и прерывисто задышал.
«Пить. Пить! — одна мысль, одно желание, один доведённый до отчаяния гном. —Пи-и-ить!»
Что-то было не так. Что-то…
Обострённые инстинкты дали сигнал телу раньше, чем пребывающий в спячке рассудок сумел что-либо понять.
Отпрыгнув назад и в сторону от двери, Кирчим буквально врос в стену.
Нечто черней окружающей тьмы, влетело через решётку, стремительно пронеслось по углам его камеры и столь же быстро выскочило обратно наружу.
Капитан неподвижно стоял, затаив дыхание и не решаясь вздохнуть. Из соседней камеры послышались дикие вопли, грохот, стук в дверь. В течение нескольких долгих минут крики отчаяния обречённого гнома усиливались. Несчастный уже не просто бил в дверь, он грыз и царапал ту, будто какой-нибудь монстр. Вой боли перешёл в яростный рык. Затем всё внезапно затихло. Не было слышно ни звука, лишь сердце бешено колотилось в груди перепуганного, как никогда в жизни, бывалого воина.
Он медленно сполз по стене. Усевшись на каменный пол, прижал колени к груди. Дрожь сотрясала тело сурового капитана, по щеке стекала солёная капля. Каким-то непостижимым, загадочным образом, он знал без тени сомнения — кошмар не закончился.
Пока что, тот даже не начался.
* * *
Срок его пребывания во дворце неумолимо заканчивался, но получить тот самый пресловутый «шанс на шанс» возможности не было.
Стоило Скалозубу отойти от покоев хотя бы на пару шагов, как за ним, не скрываясь и не таясь, начинали следить. Приспешники Велера следовали за приметным гномом повсюду, даже потуги уединиться в кабинете раздумий, не привели ни к чему кроме неловкости и обид. Каждое слово, каждый кивок, каждый непринуждённо брошенный взгляд подмечались и, вне всяких сомнений, фиксировались для дальнейших докладов. Попытка договориться, а уж тем паче освободить стражей, с таким хвостом была заранее обречена на провал.
Проходили минуты, часы, дни, и Скалозуб всё больше думал уже не о свержении узурпатора, а о действиях, предстоящих по возвращении в Квартал. Адекватных идей, как переломить ход неудавшейся революции, не было, как не было и желания за просто так умирать.
Пастырь разводил руками, Бригитта молча кивала. Торк бешено вращал глазами, но предложить никаких дельных мыслей не мог. Григги… Паренька всё больше начинали интересовать лица противоположного пола, и добиться от него иных сведений становилось с каждым разом всё трудней и трудней.
Фиаско. Скалозубу не нравилось это слово, но с другой стороны, подобный поворот событий был для него не внове.
Биться, трудиться и рисковать. Чтобы в один миг лишиться всего. Чтобы кто-то другой получил все посеянные его кровью и потом плоды. Чтобы в очередной раз начать всё сначала, с нуля.
От подобных мыслей и жалости к себе хотелось завыть. Он не хотел, он отказывался мириться и принимать всё как есть! Он был не согласен с такою судьбой!
Но реального выбора не было.
Очень важно научиться не возмущаться мнениями, отличными от ваших собственных, и научиться анализировать и стараться понять, каким образом они могли сформироваться. Если поняв их, вы по-прежнему считаете их ложными, вы можете бороться с ними гораздо более эффективно, чем если бы вы просто продолжали возмущаться.
Бертран Рассел
То, что сегодня всё так или иначе закончится, он понял, едва взглянув на лица отправленных за ним гномов. Не проронив ни единого слова, те знаком велели следовать за собой.
Скалозуб нехотя волочил ноги, угрюмо оглядываясь по сторонам. Стойкое ощущение, что смерть Предателя ничего глобально не изменила, находило в его душе всё новые и новые подтверждения.
Те же подобострастные выражения лиц мельтешащих повсюду слуг и мелких чиновников. Высокомерные взгляды бюрократов более серьёзного ранга. Наглая походка у гномов, действительно обладающих властью. Агрессивное поведение громил, призванных эту власть охранять. И абсолютное равнодушие каждого к проблемам и бедам тех, за счёт кого вся эта шваль жирует и наслаждается жизнью.
Ремонт тронного зала был практически завершён, что лишь ещё более подчёркивало незначительность произошедших после свержения Предателя перемен.
Подлатанные гладкие холодные плиты. Почти те же самые колонны, мебель и пьедестал. Разве что вместо эпических гобелен на стенах красовались одноцветные ткани, да прислужников у нового владыки Оплота стало чуть меньше. Зато охраны заметно прибавилось.
— Ну наконец-то! Парень, за тобой как за смертью посылать! Эх, кабы не моя доброта, не миновать тебе наказанья за нерасторопность и мрачную рожу! — узурпатор покосился на излишне ретивых телохранителей и отрицательно покачал головой. — Ладно, хрен с ним. Пойдём прогуляемся, хочу тебе кое-что показать.
Будучи совершенно не в настроении впустую чесать языком, Скалозуб молча отвесил формальный поклон и в сопровождении десятка вооружённых бойцов последовал за новым властителем. По пути Велер несколько раз поворачивался к нему, желая что-то сказать, но всякий раз передумывал, чему Скалозуб был только рад.
Целью экскурсии оказалась массивная дверь, судя по всему, наглухо запертая.
— Скалы несокрушимые, просил же отмыть все стены как следует! Вонище, что в туннелях у бедняков!
Неприятный запах вывел Скалозуба из душевной прострации, что навеяла ему прощальная прогулка по неизменившемуся ни на малость дворцу. Тошнотворно-сладковатый приторный «аромат» заполнил лёгкие, безошибочно давая понять, что здесь произошло. Внимательно осмотрев убранство широкого коридора, он заметил в паре труднодоступных местечек ошмётки мозгов и иные внутренности гномского организма.
— Знаешь, что находится за дверью, мой старый друг? — Скалозуб отрицательно покачал головой. — Личная библиотека нашего почившего короля. Ты лучше, чем кто бы то ни было знаешь, на что тот был способен. В конце концов, ощутил это на собственной шкуре! А потому должен понять, насколько ценной представляется информация, хранящаяся в книжной коллекции.
— Магия рун…
— Да, парень, оно самое. Знание, считавшееся навеки утерянным, хранится за этой долбанной дверью! Есть лишь одна маленькая проблема. Все, кто пытался сию дверь отворить, нынче размазаны по стенам и портят мне аппетит.
— Продолбить стену…
— Тоже пробовали. С тем же эффектом. Похоже, защитные чары окружают всё помещение целиком.
Велер легонько коснулся указательным пальцем препятствия, что отделяла мир от секретов древнего колдовства.
Яркая вспышка синего цвета заставила Скалозуба прищуриться. Казалось, стены коридора ожили, знакомая пляска рун вызывала головокружение и тошноту. Затем магические символы медленно потускнели, оставив пошатывающихся гномов тревожно озираться по сторонам.
— Обидно, не правда ли? Быть на расстоянии шага от величайшего могущества и сокровеннейших тайн и не иметь возможности овладеть сим сокровищем!
Должно быть, ты испытываешь схожие чувства, глядя на трон. Так близко подойти к тому, чтобы стать королём и быть вынужденным отступить. Вернуться обратно… хм, даже не домой, в трущобы, где умным гномам вроде тебя совершенно не место! Тут бы и у меня рожа скисла.
— Я вовсе не собирался становиться новым владыкой Оплота.
— Нет? — Велер с сарказмом прищурился. — Хочешь сказать, тобой двигала одна лишь безумная месть?! Не лукавь, парень. Мы оба прекрасно знаем, чего ты на самом деле хотел. Власти! Величия! Пусть и под благовидным предлогом сделать мир хоть чуточку лучше.
— Я правда…
— Не надо! Не передо мной! Прибереги лапшу для ушей своей паствы. Сколь бы ты не притворялся одержимым местью маньяком без царя в голове, я вижу, что ты таковым не являешься.
Просто доведённый до отчаяния гном. Очень хитрый, амбициозный, в меру отважный и невероятно находчивый! Такие мне будут нужны. На таких-то и держится по-настоящему мудрая власть.
Решив не спорить с «великим мудрецом, зрящим в самую суть», Скалозуб задал встречный вопрос:
— Ну а ты, Велер. Зачем ты вообще вписался в мятеж? Ты был фактически вторым гномом Оплота, у тебя было всё! Золото, женщины, подчинённые, сытый живот. Рисковать, вступая в союз с сумасшедшим, помешанным на своих экспедициях за Врата гномом, ради того, чтобы продвинуться на одну позицию вверх?! Много ли дала тебе сия победа? Стоила всех этих жертв?
Какое-то время Велер молча смотрел на дерзкого гнома, накручивая на палец конец ухоженной бороды. Когда Скалозубу уже стало казаться, что он снова переборщил и задал чрезмерно провокационный вопрос, новоиспечённый хозяин Оплота вздохнул и довольно неожиданным образом удосужил простого «парня» развёрнутым объяснением:
— Ох, парень, любишь ты ковыряться в пороках. Ох, любишь, особенно если грехи не твои! Пророк, твою мать, проповедник до мозга костей!
Ну да ладно, когда ещё, в конце-то концов, удастся покаяться правителю гномов? — бывший кладовщик заговорщицки подмигнул безбородому представителю веры и сурово оглядел окружающих воинов. — А вы, держите рот на замке, если не хотите завершить свои дни в подземелье! Впрочем, то же относится ко всем моим обсуждениям с глазу на глаз…
С чего ты там начал? Зачем я участвовал в мятеже? Да потому что тот был неизбежен и даже в случае неудачи повторился бы снова опять! Маронон замкнулся в себе и не решал практически никаких государственных дел. Он мог неделями не вылезать из этой самой библиотеки, а чтобы выйти куда-нибудь из дворца… такого я даже и не припомню. Причём никто ведь не знал, чем он занимался. О том, что магия рун вовсе не детская сказка, я узнал, только когда вошёл в доверие к Кременькану.
Тот вовсе не был таким сумасбродом, как думало о нём большинство. Да, он был одержим идеей исследовать внешний мир, но поверь, у него были на то основания! Книга, откуда Кремень черпал древние знания, она не из воздуха ведь материализовалась. Не снисходил под грешную землю любимый тобой Праотец, и Предатель, уж точно, не допустил бы утери сокровища.
— Где же Кремень её тогда откопал? — вынужден был задать ожидаемый вопрос Скалозуб, дабы Велер продолжил рассказ.
— Хм, парень, да ты практически угадал! Вот только «откопал» не Кремень, а ныне почившие Жизнетворцы и не книгу, а проход за Врата.
Случайным образом, ведя работы в Королевском саду, те натолкнулись на полость между подземными плитами. Каверна оказалась не очень большой, но пересекающий оную узкий туннель вывел фермеров далеко за пределы Оплота.
Испугавшись, те сразу вернулись обратно и закопали колодец, мудро решив ничего не говорить ни стражам, ни Королю, ни даже товарищам и родне. И всё бы на том, наверно, закончилось, однако один из первопроходцев после сего происшествия заболел. В предсмертном бреду, тот поведал об открытии сыну, а тот с парочкой юных лоботрясов решил проверить слова отца.
В отличие от осторожных старших товарищей, ребята не отступили, поняв, куда же их занесло. Они бродили по туннелям несколько дней и ни разу не встретили ни тех самых отродий, ни монстров, ни живых мертвецов, — ничего из тех ужасов, что с детства внушали нам рукописи! Просто пещеры, туннели, ветвления. Насекомые, грызуны, змеи и прочая живность. Вернувшись, они поведали испереживавшимся семьям об увиденном во внешнем мире.
Старейшины Жизнетворцев столкнулись с нелёгким выбором: требовать ответа от Короля, втихую продолжить исследования, закопать колодец опять и делать вид, что ничего не было, просто у ребятишек разыгралась фантазия. Мудрые мужи склонялись к последнему варианту, но поскольку о вылазке знало уже слишком много народа, пришлось выбрать второй.
Фермеры начали мало-помалу обследовать и составлять карту подземных коридоров, что окружали сетью Оплот. Они обнаружили целые кладези природных ресурсов: огромные территории пригодные для ведения хозяйства, охоты и разведения скота.
Тут даже самые осторожные старейшины Жизнетворцев начали понимать — что-то не так. Всё необходимое для процветания города было рядом, рукой подать! И при этом половина Оплота перебивалась грибокартошкой, а о мясе могла лишь мечтать. Жизнетворцы начали аккуратно подступать к Королю, намекая на возможность расширить Королевский сад и накормить всех, а не только богатых, однако вскоре после этого всё закончилось.
Как оказалось, рыщут за пределами Врат не только отважные земледельцы. Особые отряды стражей поймали искателей истины, после чего в один день все Жизнетворцы были арестованы и казнены. Неважно, участвовал ли кто в вылазках или в ус не дул, что таковые вообще происходят, под топор пошли все.
Выглядело всё так, будто Король не желает допускать своих верноподданных к изобилию.
— «Выглядело»?! — удивился весьма странному в данном контексте слову пророк. — Звучит так, словно у Предателя имелась совсем иная причина истребить целый род…
— Всё вовсе не так однозначно, как показалось тогда свидетелям драмы, — узурпатор озабоченно нахмурил лоб. — Скоро ты убедишься в этом и сам, наша прогулка ещё не окончена.
Взглянув напоследок на закрытую дверь, бывший кладовщик, прежний законнорожденный и кучка молчаливых телохранителей продолжили шествие по дворцу.
— Но каким образом Кременькан оказался причастен к тем давним событиям? С твоих слов выходит, что всех, кто хотя бы потенциально мог знать о находке Жизнетворцев, убили без следствия и суда. А книга…
— Слушай дальше, — Велер недовольно пожевал губы. — Проговорились не почившие Жизнетворцы, а один из их палачей. Фог… Гог… Хог… неважно, как там его звали, один из стражей, что казнил по приказу Предателя землепашцев, не выдержал стресса от убийства ни в чём не повинных женщин и их детей. Послав на три буквы сотоварищей и отдающего подобные распоряжения короля, он оставил столь желанную многими службу. Напившись в ссаную тряпку, кающийся солдат ожидал неминуемой расплаты: за преступленья — на небесах, за дезертирство — от своих же менее моральных коллег.
В таком-то состоянии и нашёл его всегда тянувшийся к выпивке Кременькан. Из пьяной солидарности он укрыл беглеца, откачал, дал время прийти в себя. Палач мало что мог поведать, но сложив два плюс два, Кремень сумел сделать выводы об истинной причине истребления славного Дома. Он вписался в довольно убыточный королевский контракт на ремонт перешедшего в казну имущества Жизнетворцев. И самым внимательным образом исследуя дом за домом, отыскал-таки неприметный тайник.
Неизвестно, где именно первопроходцы наши книгу знаний, спросить к тому времени уже было не у кого. Мы можем только строить предположения и гадать. Лично мне наиболее вероятным кажется вариант обнаружения стоянки не сумевших добраться до Оплота переселенцев.
Кременькан в своих соображениях пошёл дальше.
Он считал, что Король водит всех за нос и никакого «конца света» не было. Что Жизнетворцы дошли до других городов и там встретили наших братьев. Те поделились с ними древними знаниями, дабы несчастные вернулись и освободили народ.
Кирчим чувствовал, как Зверь внутри него с каждым днём становится всё сильнее.
Услышав шорох, капитан словно обезумевший бросился к двери. Прильнув к оконцу, тяжело и прерывисто задышал.
«Пить. Пить! — одна мысль, одно желание, один доведённый до отчаяния гном. —Пи-и-ить!»
Что-то было не так. Что-то…
Обострённые инстинкты дали сигнал телу раньше, чем пребывающий в спячке рассудок сумел что-либо понять.
Отпрыгнув назад и в сторону от двери, Кирчим буквально врос в стену.
Нечто черней окружающей тьмы, влетело через решётку, стремительно пронеслось по углам его камеры и столь же быстро выскочило обратно наружу.
Капитан неподвижно стоял, затаив дыхание и не решаясь вздохнуть. Из соседней камеры послышались дикие вопли, грохот, стук в дверь. В течение нескольких долгих минут крики отчаяния обречённого гнома усиливались. Несчастный уже не просто бил в дверь, он грыз и царапал ту, будто какой-нибудь монстр. Вой боли перешёл в яростный рык. Затем всё внезапно затихло. Не было слышно ни звука, лишь сердце бешено колотилось в груди перепуганного, как никогда в жизни, бывалого воина.
Он медленно сполз по стене. Усевшись на каменный пол, прижал колени к груди. Дрожь сотрясала тело сурового капитана, по щеке стекала солёная капля. Каким-то непостижимым, загадочным образом, он знал без тени сомнения — кошмар не закончился.
Пока что, тот даже не начался.
* * *
Срок его пребывания во дворце неумолимо заканчивался, но получить тот самый пресловутый «шанс на шанс» возможности не было.
Стоило Скалозубу отойти от покоев хотя бы на пару шагов, как за ним, не скрываясь и не таясь, начинали следить. Приспешники Велера следовали за приметным гномом повсюду, даже потуги уединиться в кабинете раздумий, не привели ни к чему кроме неловкости и обид. Каждое слово, каждый кивок, каждый непринуждённо брошенный взгляд подмечались и, вне всяких сомнений, фиксировались для дальнейших докладов. Попытка договориться, а уж тем паче освободить стражей, с таким хвостом была заранее обречена на провал.
Проходили минуты, часы, дни, и Скалозуб всё больше думал уже не о свержении узурпатора, а о действиях, предстоящих по возвращении в Квартал. Адекватных идей, как переломить ход неудавшейся революции, не было, как не было и желания за просто так умирать.
Пастырь разводил руками, Бригитта молча кивала. Торк бешено вращал глазами, но предложить никаких дельных мыслей не мог. Григги… Паренька всё больше начинали интересовать лица противоположного пола, и добиться от него иных сведений становилось с каждым разом всё трудней и трудней.
Фиаско. Скалозубу не нравилось это слово, но с другой стороны, подобный поворот событий был для него не внове.
Биться, трудиться и рисковать. Чтобы в один миг лишиться всего. Чтобы кто-то другой получил все посеянные его кровью и потом плоды. Чтобы в очередной раз начать всё сначала, с нуля.
От подобных мыслей и жалости к себе хотелось завыть. Он не хотел, он отказывался мириться и принимать всё как есть! Он был не согласен с такою судьбой!
Но реального выбора не было.
Глава 31. Добро всегда возвращается
Очень важно научиться не возмущаться мнениями, отличными от ваших собственных, и научиться анализировать и стараться понять, каким образом они могли сформироваться. Если поняв их, вы по-прежнему считаете их ложными, вы можете бороться с ними гораздо более эффективно, чем если бы вы просто продолжали возмущаться.
Бертран Рассел
То, что сегодня всё так или иначе закончится, он понял, едва взглянув на лица отправленных за ним гномов. Не проронив ни единого слова, те знаком велели следовать за собой.
Скалозуб нехотя волочил ноги, угрюмо оглядываясь по сторонам. Стойкое ощущение, что смерть Предателя ничего глобально не изменила, находило в его душе всё новые и новые подтверждения.
Те же подобострастные выражения лиц мельтешащих повсюду слуг и мелких чиновников. Высокомерные взгляды бюрократов более серьёзного ранга. Наглая походка у гномов, действительно обладающих властью. Агрессивное поведение громил, призванных эту власть охранять. И абсолютное равнодушие каждого к проблемам и бедам тех, за счёт кого вся эта шваль жирует и наслаждается жизнью.
Ремонт тронного зала был практически завершён, что лишь ещё более подчёркивало незначительность произошедших после свержения Предателя перемен.
Подлатанные гладкие холодные плиты. Почти те же самые колонны, мебель и пьедестал. Разве что вместо эпических гобелен на стенах красовались одноцветные ткани, да прислужников у нового владыки Оплота стало чуть меньше. Зато охраны заметно прибавилось.
— Ну наконец-то! Парень, за тобой как за смертью посылать! Эх, кабы не моя доброта, не миновать тебе наказанья за нерасторопность и мрачную рожу! — узурпатор покосился на излишне ретивых телохранителей и отрицательно покачал головой. — Ладно, хрен с ним. Пойдём прогуляемся, хочу тебе кое-что показать.
Будучи совершенно не в настроении впустую чесать языком, Скалозуб молча отвесил формальный поклон и в сопровождении десятка вооружённых бойцов последовал за новым властителем. По пути Велер несколько раз поворачивался к нему, желая что-то сказать, но всякий раз передумывал, чему Скалозуб был только рад.
Целью экскурсии оказалась массивная дверь, судя по всему, наглухо запертая.
— Скалы несокрушимые, просил же отмыть все стены как следует! Вонище, что в туннелях у бедняков!
Неприятный запах вывел Скалозуба из душевной прострации, что навеяла ему прощальная прогулка по неизменившемуся ни на малость дворцу. Тошнотворно-сладковатый приторный «аромат» заполнил лёгкие, безошибочно давая понять, что здесь произошло. Внимательно осмотрев убранство широкого коридора, он заметил в паре труднодоступных местечек ошмётки мозгов и иные внутренности гномского организма.
— Знаешь, что находится за дверью, мой старый друг? — Скалозуб отрицательно покачал головой. — Личная библиотека нашего почившего короля. Ты лучше, чем кто бы то ни было знаешь, на что тот был способен. В конце концов, ощутил это на собственной шкуре! А потому должен понять, насколько ценной представляется информация, хранящаяся в книжной коллекции.
— Магия рун…
— Да, парень, оно самое. Знание, считавшееся навеки утерянным, хранится за этой долбанной дверью! Есть лишь одна маленькая проблема. Все, кто пытался сию дверь отворить, нынче размазаны по стенам и портят мне аппетит.
— Продолбить стену…
— Тоже пробовали. С тем же эффектом. Похоже, защитные чары окружают всё помещение целиком.
Велер легонько коснулся указательным пальцем препятствия, что отделяла мир от секретов древнего колдовства.
Яркая вспышка синего цвета заставила Скалозуба прищуриться. Казалось, стены коридора ожили, знакомая пляска рун вызывала головокружение и тошноту. Затем магические символы медленно потускнели, оставив пошатывающихся гномов тревожно озираться по сторонам.
— Обидно, не правда ли? Быть на расстоянии шага от величайшего могущества и сокровеннейших тайн и не иметь возможности овладеть сим сокровищем!
Должно быть, ты испытываешь схожие чувства, глядя на трон. Так близко подойти к тому, чтобы стать королём и быть вынужденным отступить. Вернуться обратно… хм, даже не домой, в трущобы, где умным гномам вроде тебя совершенно не место! Тут бы и у меня рожа скисла.
— Я вовсе не собирался становиться новым владыкой Оплота.
— Нет? — Велер с сарказмом прищурился. — Хочешь сказать, тобой двигала одна лишь безумная месть?! Не лукавь, парень. Мы оба прекрасно знаем, чего ты на самом деле хотел. Власти! Величия! Пусть и под благовидным предлогом сделать мир хоть чуточку лучше.
— Я правда…
— Не надо! Не передо мной! Прибереги лапшу для ушей своей паствы. Сколь бы ты не притворялся одержимым местью маньяком без царя в голове, я вижу, что ты таковым не являешься.
Просто доведённый до отчаяния гном. Очень хитрый, амбициозный, в меру отважный и невероятно находчивый! Такие мне будут нужны. На таких-то и держится по-настоящему мудрая власть.
Решив не спорить с «великим мудрецом, зрящим в самую суть», Скалозуб задал встречный вопрос:
— Ну а ты, Велер. Зачем ты вообще вписался в мятеж? Ты был фактически вторым гномом Оплота, у тебя было всё! Золото, женщины, подчинённые, сытый живот. Рисковать, вступая в союз с сумасшедшим, помешанным на своих экспедициях за Врата гномом, ради того, чтобы продвинуться на одну позицию вверх?! Много ли дала тебе сия победа? Стоила всех этих жертв?
Какое-то время Велер молча смотрел на дерзкого гнома, накручивая на палец конец ухоженной бороды. Когда Скалозубу уже стало казаться, что он снова переборщил и задал чрезмерно провокационный вопрос, новоиспечённый хозяин Оплота вздохнул и довольно неожиданным образом удосужил простого «парня» развёрнутым объяснением:
— Ох, парень, любишь ты ковыряться в пороках. Ох, любишь, особенно если грехи не твои! Пророк, твою мать, проповедник до мозга костей!
Ну да ладно, когда ещё, в конце-то концов, удастся покаяться правителю гномов? — бывший кладовщик заговорщицки подмигнул безбородому представителю веры и сурово оглядел окружающих воинов. — А вы, держите рот на замке, если не хотите завершить свои дни в подземелье! Впрочем, то же относится ко всем моим обсуждениям с глазу на глаз…
С чего ты там начал? Зачем я участвовал в мятеже? Да потому что тот был неизбежен и даже в случае неудачи повторился бы снова опять! Маронон замкнулся в себе и не решал практически никаких государственных дел. Он мог неделями не вылезать из этой самой библиотеки, а чтобы выйти куда-нибудь из дворца… такого я даже и не припомню. Причём никто ведь не знал, чем он занимался. О том, что магия рун вовсе не детская сказка, я узнал, только когда вошёл в доверие к Кременькану.
Тот вовсе не был таким сумасбродом, как думало о нём большинство. Да, он был одержим идеей исследовать внешний мир, но поверь, у него были на то основания! Книга, откуда Кремень черпал древние знания, она не из воздуха ведь материализовалась. Не снисходил под грешную землю любимый тобой Праотец, и Предатель, уж точно, не допустил бы утери сокровища.
— Где же Кремень её тогда откопал? — вынужден был задать ожидаемый вопрос Скалозуб, дабы Велер продолжил рассказ.
— Хм, парень, да ты практически угадал! Вот только «откопал» не Кремень, а ныне почившие Жизнетворцы и не книгу, а проход за Врата.
Случайным образом, ведя работы в Королевском саду, те натолкнулись на полость между подземными плитами. Каверна оказалась не очень большой, но пересекающий оную узкий туннель вывел фермеров далеко за пределы Оплота.
Испугавшись, те сразу вернулись обратно и закопали колодец, мудро решив ничего не говорить ни стражам, ни Королю, ни даже товарищам и родне. И всё бы на том, наверно, закончилось, однако один из первопроходцев после сего происшествия заболел. В предсмертном бреду, тот поведал об открытии сыну, а тот с парочкой юных лоботрясов решил проверить слова отца.
В отличие от осторожных старших товарищей, ребята не отступили, поняв, куда же их занесло. Они бродили по туннелям несколько дней и ни разу не встретили ни тех самых отродий, ни монстров, ни живых мертвецов, — ничего из тех ужасов, что с детства внушали нам рукописи! Просто пещеры, туннели, ветвления. Насекомые, грызуны, змеи и прочая живность. Вернувшись, они поведали испереживавшимся семьям об увиденном во внешнем мире.
Старейшины Жизнетворцев столкнулись с нелёгким выбором: требовать ответа от Короля, втихую продолжить исследования, закопать колодец опять и делать вид, что ничего не было, просто у ребятишек разыгралась фантазия. Мудрые мужи склонялись к последнему варианту, но поскольку о вылазке знало уже слишком много народа, пришлось выбрать второй.
Фермеры начали мало-помалу обследовать и составлять карту подземных коридоров, что окружали сетью Оплот. Они обнаружили целые кладези природных ресурсов: огромные территории пригодные для ведения хозяйства, охоты и разведения скота.
Тут даже самые осторожные старейшины Жизнетворцев начали понимать — что-то не так. Всё необходимое для процветания города было рядом, рукой подать! И при этом половина Оплота перебивалась грибокартошкой, а о мясе могла лишь мечтать. Жизнетворцы начали аккуратно подступать к Королю, намекая на возможность расширить Королевский сад и накормить всех, а не только богатых, однако вскоре после этого всё закончилось.
Как оказалось, рыщут за пределами Врат не только отважные земледельцы. Особые отряды стражей поймали искателей истины, после чего в один день все Жизнетворцы были арестованы и казнены. Неважно, участвовал ли кто в вылазках или в ус не дул, что таковые вообще происходят, под топор пошли все.
Выглядело всё так, будто Король не желает допускать своих верноподданных к изобилию.
— «Выглядело»?! — удивился весьма странному в данном контексте слову пророк. — Звучит так, словно у Предателя имелась совсем иная причина истребить целый род…
— Всё вовсе не так однозначно, как показалось тогда свидетелям драмы, — узурпатор озабоченно нахмурил лоб. — Скоро ты убедишься в этом и сам, наша прогулка ещё не окончена.
Взглянув напоследок на закрытую дверь, бывший кладовщик, прежний законнорожденный и кучка молчаливых телохранителей продолжили шествие по дворцу.
— Но каким образом Кременькан оказался причастен к тем давним событиям? С твоих слов выходит, что всех, кто хотя бы потенциально мог знать о находке Жизнетворцев, убили без следствия и суда. А книга…
— Слушай дальше, — Велер недовольно пожевал губы. — Проговорились не почившие Жизнетворцы, а один из их палачей. Фог… Гог… Хог… неважно, как там его звали, один из стражей, что казнил по приказу Предателя землепашцев, не выдержал стресса от убийства ни в чём не повинных женщин и их детей. Послав на три буквы сотоварищей и отдающего подобные распоряжения короля, он оставил столь желанную многими службу. Напившись в ссаную тряпку, кающийся солдат ожидал неминуемой расплаты: за преступленья — на небесах, за дезертирство — от своих же менее моральных коллег.
В таком-то состоянии и нашёл его всегда тянувшийся к выпивке Кременькан. Из пьяной солидарности он укрыл беглеца, откачал, дал время прийти в себя. Палач мало что мог поведать, но сложив два плюс два, Кремень сумел сделать выводы об истинной причине истребления славного Дома. Он вписался в довольно убыточный королевский контракт на ремонт перешедшего в казну имущества Жизнетворцев. И самым внимательным образом исследуя дом за домом, отыскал-таки неприметный тайник.
Неизвестно, где именно первопроходцы наши книгу знаний, спросить к тому времени уже было не у кого. Мы можем только строить предположения и гадать. Лично мне наиболее вероятным кажется вариант обнаружения стоянки не сумевших добраться до Оплота переселенцев.
Кременькан в своих соображениях пошёл дальше.
Он считал, что Король водит всех за нос и никакого «конца света» не было. Что Жизнетворцы дошли до других городов и там встретили наших братьев. Те поделились с ними древними знаниями, дабы несчастные вернулись и освободили народ.
