В клубе вовсю шло веселье: отмечали помолвку Игоря с Наташей, только один человек был словно не здесь. Он уже обыскал все в поисках этой чертовки, но та будто сквозь землю провалилась. Руки чесались ее отшлепать, да так, чтоб с кровати встать не могла.
Игорь с Наташей уже прощались со всеми, когда он решился их спросить.
– Вы Кристину не видели?
– Нет, – отозвался Игорь.
– Да, – одновременно сказала Наташа. – Она улетела ещё часа два назад, – и посмотрела на него так жалостливо.
– Сучка! – выругался Антон и, не прощаясь с друзьями, развернулся к бару.
Слов не хватало в этот момент передать, как же сильно он её ненавидит! Восемь лет уже выносит мозг, каплю за каплей разъедая его, словно змея своим ядом. В лицо говорит одно, а потом приходит ночами и исчезает по утрам...
Черт, месяц не видел, надеялся, что и не явится больше, а он вздохнёт свободно! Нет же, явилась на порог с початой бутылкой вина.
« – Пустишь? – только одно слово из ее рта и все. Не хочет, ненавидит себя, но пропускает. Отдаёт ей свою спальню, прячется на кухне, готовый и спать там хоть на столе, только бы к ней не приближаться. Так нет. Она выходит из душа в одном полотенце, и в мраке заходит заварить чай. Любит каркаде. Который всегда стоит в тумбочке. Хотя он сам его никогда не пьёт. Наливает и присаживается напротив. А у него мышцы рук сводит. Потому что хочет, до искр в глазах хочет ее.
Она молчит. Даже мешает чай беззвучно. Допивает его, собирается уйти, пойти спать, желает тихо спокойной ночи, но... Каждый раз он ломается! Каждый чёртовый раз. Взрослый мужик, который теряет разум, когда видит эту девчонку. Стоит только почувствовать ее запах, услышать звук, срывающийся с ее губ. И она отдаётся ему вся без остатка. Где угодно, как угодно. Несколько часов безумства. Ни с кем и никогда у него такого не было. Только она... На пике страсти она кричит о любви, клянётся, что не уедет, что утром не уйдёт... Но каждый раз он просыпается один. Она вымучивает за ночь так, что он ничего не слышит. Ведьма. Рыжая ведьма!»
Закидывая в себя стакан за стаканом виски, Антон и не заметил, как напился. И только будучи в этом состоянии, пришла замечательная мысль. Если гора не идёт к Магомету, то Магомет пойдёт к горе сам.
Все остальное, что происходило в эту ночь, для него осталось смутным воспоминанием.
Как его в таком состоянии пропустили в аэропорту – он так и не понял. И очнулся по большому счёту уже в Стокгольме.
Незнакомая речь привела в чувство, словно чем-то тяжелым по голове заехали.
– Что? – переспросил мужика, который что-то ему рассказывал.
– Var ska du ta dig? (куда вас отвезти? *шведский)
– На каком ты говоришь... Taxi? – с сомнением спросил, глядя на его рубашку.
– Ja ja! – закивал тот как болванчик.
– Ещё бы знать, куда ехать... – сказал сам себе и отмахнулся от мужчины.
Голова работать не желала, но все же выйдя на улицу и вздохнув свежего воздуха, достал телефон. Вот только смартфон сел. Зашибись.
Он в другой стране, в карманах только документы и две кредитные карты. Помятая рубашка, брюки и, на удивление, пиджак. Причём не его, а кажется, Игоря. И сдохший телефон.
И он, кроме названия самого города, не знает ни-че-го. Посмотрел тяжелым взглядом по сторонам. Наверное, нужна гостиница. А может домой... Обернулся на здание аэропорта. Нет. Раз приехал, так просто он отсюда не уедет! Сколько можно отодвигать свое желание на задний план? Нельзя так жить.
Нашел англоговорящего таксиста, и вскоре Антон уже находился в гостиничном номере и заряжал телефон. В сон клонило неимоверно, и так как мысли в кучу собрать так и не удавалось, он ему сдался.
Проснулся от пиликающего рядом телефона.
Вызов был по скайпу, но камеру Антон не включил, хотя друга увидел.
– Да? – прохрипел.
– Я не понял, куда ты пропал? Почему меня дергает твой зам? – недовольно заговорил Игорь.
– Эм... У меня тут дело срочное... – в горле было слишком сухо, поэтому потянулся за бутылкой минеральной воды на тумбочке.
– Это важнее новой сцены? Ты должен подписывать бумаги!
– Важнее... Слушай, у тебя есть адрес Кристины?
– Не понял. Какой адрес?
– Домашний адрес в Стокгольме твоей сестры! – уже нервничая, спросил Антон.
– Зачем? – как-то глупо спросил друг.
– Просто так, блин! Открытку послать хочу!
Встал и, взяв телефон, пошёл в ванную комнату. В трубке зазвучал женский смех, взглянув на экран, увидел, что друг отвернулся, потом разговор, который Антон не понял, а потом Игорь неверяще спросил:
– Ты в Швеции??
– Да. Решил на Карлоса вживую посмотреть. Хочу, чтоб твоя сестра экскурсию провела...
Глядя на себя в зеркало, провёл рукой по отросшей щетине. Нет, бриться не будет – принял решение.
– Игорь тут в шоке, я тебе пришлю ее номер местный, она мне с него недавно звонила, – раздался голос Наташи, а после она тише добавила: – Ты... молодец.
Он молодец. Ну да, ну да...
Номер Наташа-то прислала, вот только Крис, как услышит его голос, так сразу бросит трубку...
Выход скоро нашёлся. Купив местную сим-карту, мужчина, приложив ко рту платок, с помощью которого он надеялся изменится голос, набрал ее номер.
– Va? Halla? Saga! (Да? Алло? Говорите! *шведский)
От ее голоса на этом странном языке ему захотелось рассмеяться.
– Вольская Кристина Андреевна? Русская курьерская служба доставки.
– Va... Да, это я...
– Вам посылка лично в руки, от Милославского Антона Валерьевича. Где можно с вами встретиться?
– Ничего не понимаю. Антон мне посылку передал? – и, не дожидаясь ответа, спросила: – Домой можете подъехать?
– Да. Диктуйте адрес.
– Вальхаллавэген 234, 45
– Чего? – переспросил, не успев даже «Валь» записать.
– Валь-халла-вэген, пересечение с Джунфругатан стрит, – так сказала, будто это все облегчало!
Отбросил ручку в сторону.
– Вы не могли бы прислать точный адрес в сообщении?
– Да, конечно. А... Посылка большая?
– Да. Очень большая! – усмехнувшись, ответил и сразу же сбросил вызов.
Фух. Слышать ее такой голос, интересный и не выражающий привычных ему эмоций, было не по себе. С ним она только орет или стонет... Ну ничего. Сегодня они поговорят. Ух, как они поговорят!
Спустя небольшой промежуток времени Антон стоял около ее двери.
Ощущения одолевали странные. Он, в незнакомой стране, впервые за столько лет сам пришёл к ней. Не она. Последние разы она заявлялась к нему выпившая, теперь же он был уверен: она будет трезва. Что будет делать? Сбежать в этот раз Антон не позволит...
– Vem ar dar? (Кто там?*)
– Чт... Доставка! – пробасил.
Скрежет замков и вытянутое от удивления лицо рыжеволосой девушки. Ее кудряшки обрамляли милое личико, делая ее ещё моложе. Ни капли косметики. И ошарашенные зеленые глаза, начинающие темнеть и сужаться.
– Ты-ы-ы...? – протянула и, будто очнувшись, хотела резко захлопнуть дверь, но Антон не позволил, буквально вламываясь в ее квартиру.
– Главное, как ко мне приходить, я тебя пускаю, а как я в гости пришёл – так проваливай, да?
Зашел, сам разулся и, притянув все еще удивленную девушку за шею к себе, поцеловал, прикусывая ее губу.
– Ты что творишь? – возмутилась, отскакивая.
– Это тебе за то, что попыталась закрыть дверь. А это, – он, вновь дёрнув ее за руку, притянул, только теперь поворачивая к стене и прижимая своим телом. – За то, что снова сбежала позавчера!
Теперь поцелуй был куда напористей. Он нагло раздвигал ее губы, вторгался в рот, крепко держа руками, потому что она сопротивлялась. Пыталась кусать, бить рукой по плечу, только Антону было плевать. Она его и он ее хочет целовать. Точка. Надоело играть по ее правилам.
– Christie? Vem ar det har? (Кристи, кто это?*) – мужской голос позади словно отрезвил Антона от резкого наплыва возбуждения.
Медленно оторвался от девушки и посмотрел в ее злые глаза.
– Если это не гей, случайно зашедший к соседке за чаем, то я сейчас оторву ему голову, – на полном серьезе сказал, а после провел по красной, от его поцелуя, губе.
Кристина поменялась в лице: брови от удивления поползли вверх, но она тут же взяла себя в руки и затараторила на неизвестном языке, выбираясь из-под мужчины.
Антон обернулся и, засунув руки в карманы, прислонился к стене. Кристина разговаривала с невзрачным очкариком в клетчатой рубашке, который из-под своих очков с интересом смотрел на Антона.
Устав от ожидания и этого неприятного для слуха языка, Антон запел песенку на английском:
– One, Two... Freddy’s coming for you! – протянул считалочку из ужастика «Кошмар на улице Вязов»
В комнате образовалась гробовая тишина.
– Антон! – возмутилась Кристина, очнувшись и уже подталкивая за плечо очкарика к двери.
– Three, Four... Better lock your door! – Продолжал мужчина, при этом показывая хищный оскал.
Тут дружок и не выдержал, сам выскакивая за двери, что-то бормоча себе под нос.
– Вот ты! Мне потом снова уговаривать его неделю к себе прийти! – Зло сказала Кристина, и ударила Антона по плечу.
Он с первого взгляда понял, что между ними никаких отношений нет и, скорее всего, это был обычный студент. И ему все равно на него.
– Иди чайник ставь. Каяться будешь, – как ни в чем не бывало произнёс и прошёл вглубь однокомнатной квартиры.
Кристина, пыхтя как тот самый чайник, его поставила, а Антон пристроился за барную стойку, отделявшую зону кухни.
– Что ты тут делаешь? – скрестив руки на груди, спросила, находясь по ту сторону стойки.
«Будто она ее спасёт» – ухмыльнулся про себя Антон.
– Приехал наказать тебя, – спокойно ответил.
– Ты с ума сошёл?
– Возможно, – лаконично ответил.
Девушка ходила взад-вперёд, заметно нервничая и искоса поглядывая на Антона. Сейчас он чувствовал себя если не королем, то явно победителям. Только ради этих ее эмоций стоило приехать сюда. Но... Этого мало. И пока смотрел на неё, принял решение поменять планы.
– Пойдём, поужинаем, а? – предложил, чувствуя, насколько голодный.
Кристина открыла рот что-то сказать, но смешно захлопнула и, буркнув себе под нос что-то вроде «хорошо», пошла к двери. Выйдя из квартиры, Антон тут же взял ее маленькую ладошку в руку. Она даже попыталась вырвать ее, но кто бы отпустил.
Идя по темным улицам незнакомого города за руку с этой рыжей бестией, он ощутил себя настолько свободным, что душу заполнило щемящее и тёплое чувство, им ранее не испытанное. То, что он ее любит, он понял давно. Но та любовь была больной, неправильной, душащей. А сейчас он чувствовал... кусочек счастья? Именно свободы. Будто так и должно быть. Всегда.
Он ощущал, как нервничает Кристина, как ее аккуратные пальчики неосознанно сжимают его ладонь. Он видел, как она пытается не смотреть на него и терзает губы, прикусывая. И ему это нравилось. Рядом с ней он всегда чувствовал себя моложе, а сейчас это ощущение возросло в разы.
А вот перед тем как зайти в кафе, он, бросив на неё взгляд, увидел поблескивающие на щеках слезы...
– Эй! Крис, ты чего? – отвёл в сторону и попытался обнять, но девушка вывернулась, не позволяя до себя дотронуться.
– Ничего, – снова сделала шаг к двери кафе.
– Кристина! – дернул теперь за плечо, и все же заставил ее посмотреть на него.
– Я сказала ничего!
Глядя в ее напуганные глаза, затянутые прозрачными слезами, у него защемило сердце. Ни разу он не видел ее в таком состоянии. Казалось, она на грани истерики, вот только он не понимал почему.
– Малышка, – нежно произнёс, дотрагиваясь пальцами до лица. – Что с тобой?
Она прикрыла глаза, и если ему не показалось, то чуть подалась вперёд навстречу ласке. А следом распахнув глаза, в которых уже плескалась злость, отпрянула он его ладони. Антон нахмурился, не понимая такой резкой перемены.
– Не смей меня так называть!
Ещё раз на неё взглянув из-подо лба, схватил ее за руку и повёл в обратную сторону. Первые секунды она даже не возмущалась, а потом попыталась затормозить. Неудачно.
– Куда ты меня тащишь?
– Домой.
– Но...
– Без но. Закажи пиццу на дом, – буркнул, даже не останавливаясь.
Потому что надоело. Понял, что сейчас в кафе просто не выдержит. Эта недосказанность между ними уже достигла своего пика, и если они прямо сейчас не поговорят, а после не займутся сексом, то у него поедет крыша. Все, предел.
Странно, он не понимал как, но дорогу обратно к ее квартире нашёл без проблем. Когда уже поднимались на второй этаж, Кристина куда-то позвонила, а Антон очень надеялся, что в пиццерию. Ибо когда мужчина голоден в обоих смыслах, это действительно плохо.
Отпустил руку девушки только перед дверью, чтоб она смогла открыть дверь. А вот зайдя и даже не включая свет, потащил ее на диван.
– Да остановись же ты! – Кристина не узнавала его совершенно. Откуда такая напористость?
Он не ответил. Только сев, посадил, ошарашенную его поведением, Кристину сверху себя и с огромным облегчением выдохнул. Да-а-а... Мягкая попа на его бёдрах ощущалась на своём месте. Ладонями сжал ягодицы и прижал крепче к себе. Идеально.
– А теперь рассказывай. – сказал ей в губы.
– Что?
– Например, почему каждое утро после нашей с тобой ночи, я просыпаюсь один?
Переместил одну руку выше, залезая под кофточку, распластав ладонь по спине. Захотелось глаза прикрыть в удовольствии от этого невинного контакта.
– Я спешила, – поерзала на его бёдрах, что отдалось ему в уже стоячий член импульсом.
– Позвонить. Оставить записку. Прислать чёртову смс-ку, религия не позволяла, да? – съязвил.
Девушка опустила взгляд и прикусила губу. Как же она это сексуально делает! Ведь, скорее всего, даже не понимает этого! Завелся, только сейчас перекрывали другие эмоции, и они требовали выхода.
– Или хотя бы раз поднять трубку и ответить на мой звонок. А? Почему я каждый раз чувствую себя брошенным мальчишкой? Для тебя это такая игра, да? Но мне давно не двадцать, забыла?
Его пальцы с силой впились в ее кожу. Она молчала. Нечего сказать? Да хрена с два!
– Отвечай! Какого черта ты мне в постели кричишь «люблю»? Это пустой звук? Ты это слово смешала с говном, понимаешь?
– Не говори так, – прошептала.
Он уже не видел ее лицо за рыжими прядями, которые окутали ее опущенную голову. Антон отвёл взгляд в сторону, шумно выдыхая. Не хотел так резко с ней говорить. Само вышло. Накипело.
Девушка неуверенно подняла руки, которые до этого жгли его грудь через футболку, и взяв его лицо, тихо попросила.
– Поцелуй меня. Пожалуйста, – он ненавидел этот ее шёпот. Потому что он туманил мозг. Словно, мать его, заговоренный голос, которому он не может отказать...
Но теперь будет по-другому. Резко повернув голову, поддался ее просьбе, утопая в собственном кайфе. В ее вкусе, губах, мягком языке, который так любил посасывать. Ненасытно пил ее, не позволяя сделать глотка воздуха, задыхаясь вместе с ней.
Больше ничего не осталось в этом мире, только он, она и это сводящее с ума чувство эйфории, которое накрывало обоих, стоило им оказаться рядом, кожа к коже, дыхание к дыханию, глаза в глаза. Одежда обжигала, доставляя неудобство, и не сговариваясь, они стали избавляться от неё, срывая и отбрасывая в сторону.
Антон одним резким движением опрокинул девушку на спину и навис над ней, заглядывая в глаза.
