Не хотел кричать, они не виноваты, они всего лишь дети. Очень любопытные в таком возрасте, познают мир, им интересно все. Однако я не готов рассказывать о своей жизни, не готов открываться. Хотя они такие чувствительные, они замечают все на свете, и я думаю, что они итак все поняли.
Дети сразу понимаю, хороший человек перед ними или нет. Они не будут разговаривать со всеми, не будут открываться всем и каждому. Дети прямолинейны. Они сразу скажут, что в тебе не так. Это мы скрываемся за масками. Хочется быть таким же беззаботным. С прямолинейностью, конечно, проблем нет вообще никаких.
Не хочу, чтобы мне лезли под кожу, спрашивали что-то. Это слишком личное, заходит за границы. Но я понимаю, что это дети, они понятия не имеют, что такое границы, а уж для таких детей все границы стерты, они для них не существуют, как и ничего личного не существует.
Мне нужно было время, чтобы отойти от этого, поэтому я еще раз извинился, оставил девочек и сел на диванчик у окна. Необходимо остыть, подумать обо всем. Однако иногда я думаю, что, возможно, думать мне противопоказано. Столько всего я о той же Дейзи надумал, что теперь не знаю, куда себя девать.
– Макс, – я услышал тихий испуганный голосок.
– Джоуи, не сейчас, – проговорила Дейзи. Она поняла, что теперь не в настроении я, что меня что-то задело за живое, но она не знала что, естественно.
– Я хотел порисовать.
– Дай ему время, – сказала Дейзи, и Джоуи посмотрел на меня.
Готов поклясться, что я никогда не видел такого взгляда. Мне казалось, что он сейчас расплачется, да и у меня уже начал ком к горлу подкатывать.
– Пойдем, – я не смог ему отказать, это просто невозможно.
Джоуи отвел меня в самый дальний угол, мальчик назвал его своим местом. Возможно, он тут совсем один и ни с кем не общается. Я разлегся на полу, пока он искал пустую страничку в альбоме и раскладывал карандаши.
– Можно я посмотрю твой альбом? – мне было очень интересно посмотреть на его рисунки.
Мальчик опустил голову и смотрел на пустую страницу альбома несколько секунд, будто ему стыдно показывать свои рисунки. Что так может быть такого? Не буду же я над ним смеяться, в конце концов. Мне казалось, что прошла вечность, но я понимал, что необходимо ждать ровно столько, сколько ему понадобится. В итоге, Джоуи тяжело вздохнул и пододвинул ко мне альбом, и позволил посмотреть. Заложив пустую страницу альбома рукой, я все закрыл и начал рассматривать с самой обложки.
Она была белая, но на ней были надписи и небольшие рисунки в виде птиц, которые, очевидно выполнены рукой Джоуи. Очень похоже на мою тетрадку, у меня тоже вся обложка изрисована. Иногда я бросал взгляд на Джоуи, который даже не поднимал голову все это время и перебирал карандаши на полу, а с каждой новой страницей его щеки становились все краснее и краснее. Неужели он и правда так стыдится своих рисунков? Хм, очень зря. Мальчишка невероятно талантлив, и это я должен у него учиться. Может, попросить у него парочку рисунков, чтобы он понял, что молодец, чтобы его как-то мотивировать!?
– Ты прекрасно рисуешь. Не знаю, чему я могу тебя научить. Может, ты меня научишь? – я пытался ему сказать, что он молодец, но, похоже, было не совсем действенно, хотя Джоуи заметно расслабился и заулыбался.
Он и правда рисует лучше меня. Нисколько не преувеличиваю, во мне даже проснулась небольшая зависть и начала скрести коготками. В альбоме было много рисунков с супергероями, особенно с Бэтменом. Видимо, Джоуи большой фанат. И огромное количество рисунков с драконами. Не знаю, откуда он их срисовывал. Возможно, это его фантазии. Однако именно по драконам видно, как росли его навыки. Просто невероятно.
– Кто учил тебя рисовать? – спросил я, когда закончил листать альбом и открыл пустую страничку.
– Никто, я не умею рисовать.
– Но…это же твой альбом!?
– Ну, в общем-то нет, он общий. Я расписал только обложку, а остальное рисовали другие, – проговорил мальчик так тихо, что я еле-еле мог его расслышать.
Я посмотрел на мальчика, по его щекам потекли слезы. Ему стало настолько стыдно? Что он сразу не сказал, что рисунки не его? Поэтому он не хотел, чтобы я рассматривал альбом. Теперь понятно.
Я не придумал ничего лучше, как просто обнять паренька, чтобы он успокоился. Он обхватил руками мою шею и вцепился в мою футболку. Вот что необходимо всем этим детям. Объятия. Просто теплые объятия. К этим детям отношение, как к маленьким щенкам в приюте или как к детям-отказникам. Их нельзя трогать, чтобы они не привыкали к руками, чтобы не привыкали к человеческому теплу, чтобы не привыкали к любви и заботе. Думаю об этом, и у самого слезы наворачиваются.
– Я научу тебя, ты будешь рисовать лучше всех, – прошептал я, все еще обнимая мальчика.
– Даже лучше тебя? – спросил мальчик, отстранившись и посмотрев мне в глаза.
– Даже лучше меня.
После поездки я не смогу заснуть всю ночь. Думал, как будет правильно поступить. С одной стороны, мы говорили с Дрейком, что будем думать, как бы больше не ездить больше никуда, а с другой – я обещал Джоуи приехать снова. Вы теперь знаете, как я отношусь к обещаниям.
Нельзя мне бывать в таких местах. Я слишком чувствителен к этим детям, потому что сам пробыл какое-то время в таких условиях. Да, мне повезло, что меня забрала тетка. Как бы я к ней не относился, но она не чужой человек для меня. А этих детей, возможно, вообще никогда не заберут. Все свое детство они проведут именно там, именно в таких условиях.
Да и сейчас у меня хотя бы есть Дрейк, который мне как брат, мы столько лет дружим. У Джоуи нет совсем никого, в группе с ним никто не общается. Он сидит один, в своем маленьком уголке.
Да, слишком много аналогий со своей жизнью я провожу. Но почему-то я привязался к этому пареньку. Мне кажется, что он вырастет хорошим человеком. Если мы продолжим заниматься рисованием, то он мог бы стать художником. Я думаю, что его картины хорошо бы продавались. Хочется, чтобы он был счастлив, чтобы все эти дети были счастливы.
– Друг, на завтрак опоздаем, – Дрейку пришлось повысить голос, хотя он же видит, что я не сплю. Видимо, я был совсем далеко в своих мыслях.
Из-за бессонной ночи чувствую себя ужасно. Голова раскалывается, как тогда с похмелья. Когда я успел быть с похмелья? В школе тем более? Ну…был один случай, когда мы пробрались в кабинет директора. Не очень помню, зачем мы это сделали, потому что мы нашли тогда бутылку хорошего коньяка. Я вообще не особо помню, что было после того, как мы ее распили. Помню только скандал на следующий день, когда Мэттерс обвинил во всем Майка, тогда он еще учился. Нам невероятно повезло, что нас не спалили. Его репутация была еще хуже, чем у нас. Директор не верил ни единому слову.
Стыдно ли нам, что мы не признались и обвинили другого? Да, было какое-то время, пока Дрен совсем с катушек не слетел и начал вытворять лютую дичь, о которой даже говорить неприятно. Если я скажу, то мне потом стоит рот помыть с мылом несколько раз, потому что это совсем грязь. Так что мы успокоились, а когда его не стало, то выдохнули с облегчение, потому что никто и не узнает никогда правду. Нас тогда не засекли, так что не доказать нашу вину.
Я даже разговаривать ни с кем не встал. Спокойно сходил умылся, и мы с Дрейком спустились в столовую. Теперь снова моя очередь падать точно также, как Дейзи в выходной.
– Ты в порядке? – это была Дейзи, я ее голос из тысячи узнаю. Я лишь покачал головой в ответ, чтобы дать понять, что я жив и все слышу.
– На историю тебе лучше не заявляться. Сегодня контрольная, – женский голос, Лиззи, наверное.
Я открыл глаза. Посмотрел вокруг, как завороженный. Со стороны выглядело ужасно странно, наверное, но мне не привыкать. Даже не прикоснувшись к своему завтраку, я встал изо стола и направился в комнату. Мне нужна пара часиков, иначе я тут откинусь совсем.
Однако мне не хотелось еще больше проблем с директором, поэтому я взял учебники и направился в класс. Специально сел на самую последнюю парту, как раз за Грэгом и Луисом. У этих громил спины широкие, те еще “шкафчики”, меня за ними будет не видно. При входе учитель заметит, что я здесь, а потом можно будет спокойно спать, лишь бы не храпеть.
– Макс, – в конце урока меня растолкал Дрейк.
Я еле поднялся, вообще не понимал, что происходит. На моем столе лежала полностью заполненная контрольная с моим именем. Знать бы, кто такой заботливый и написал за меня. Возможно, там написан какой-то бред, что во Второй Мировой участвовали куклы барби, но уже без разницы. Других ответов на контрольную у меня нет, так что сдам то, что есть.
– Не благодари, – кинула рыжая на выходе из кабинета.
Она написала эту контрольную? Надеюсь, что она и правда про кукол Барби там писала, потому что моей пятерке по истории не поверит никто. Я бы и сам не поверил. Вообще пятерке ни по одному предмету у меня не может быть пятерки. Интересно, какую оценку я получу за эту контрольную.
Пока я спал на уроке, мне стало полегче, поэтому на перемене мы вместе с Дрейком стояли на втором этаже и наблюдали за всеми. Неожиданно для себя я заметил, что Дейзи выходит из кабинета директора. Интересно, о чем они там разговаривали? Что она вообще там забыла?
– Надеюсь, она замолвила словечко, чтобы мы никуда не ездили, – проговорил Дрейк.
Это были его мысли в слух, но, возможно, не так уж он не прав. Странно. В прошлый раз мы хорошо провели время. Мы доехали без происшествий. Вел я себя нормально, учил Джоуи рисовать. Что ей могло не понравиться? Что могло пойти не так, я не понимаю.
Или она тоже что-то почувствовала в тот день? И больше не хочет иметь со мной ничего общего? Она никогда не хотела, почему сейчас решительные действия стала предпринимать. И зачем тогда было помогать с контрольной? Что ей с этого? Она знает, что я даже спасибо не скажу. Да и тем более она просила не благодарить. Что происходит?
Слишком много вопросов, вам так не кажется. И я слишком взбесился по этому поводу. Если я спрошу, то вряд ли она мне честно ответит. Скажет, что это не мое дело, я ее знаю. Что бы она там не наговорила про меня директору, это все будет не правда. Она может говорить обо мне гадости, сколько хочет, но она совсем меня не знает, наговаривать лишнего не нужно.
Ладно, я зря нагоняю. Я ведь даже не знаю ситуации. Может, у нее какое-то свое дело или вопросы по поводу концерта. Может, что-то еще ее туда привело, откуда я могу знать. Да, я могу спросить. Знаю, что вы тоже беситесь, что я туплю и раздуваю из мухи слона, как можно поговорить и все выяснить. Но я правда считаю, что это бесполезно. Считаю, что она мне не скажет правду, а будет придумывать что-то.
Все равно есть какая-то уверенность внутри, что она говорила именно про нас с Дрейком. Говорила о своих опасениях, что мы выкинем что-то в детдоме, что может повлиять и на ее репутацию в том числе. Будет потом оправдываться, что она заботилась о нас, что это ведь мы не хотели ездить вместе с ней.
Да, так и было изначально, но сейчас я уже не знаю. Если это единственный способ сблизиться с ней. Если это единственный способ показать, какой я могу быть на самом деле. Если это единственный способ, чтобы она посмотрела на меня другими глазами и заметила во мне и хорошие качества тоже, что их даже больше, чем отрицательных. Я буду ездить вместе с ней.
Никакой директор мне не помеха. Будто она не знает, что ссал я с высокой колокольни на все его слова, он для меня никто, и он не авторитет для меня. И если она правда решила, что может нам запрещать ездить, то это очень лицемерно. Пусть потом не говорит, что она думает об этих детях. Она ни о ком из них не подумала, не подумала о Джоуи, который только меня там и ждет. Не подумала, что мне придется нарушить слово, которое я ему дал. Не подумала ни о чем.
На утро нас к себе вызвал директор и сказал, что никуда ездить больше не нужно, что вообще особо ничего делать не нужно, что наша жизнь возвращается в прежнее русло. Конечно, Брэд не мог опустить момент, что мы должны за это все поблагодарить Дейзи, но лично я ей нисколько не благодарен, хотя Дрейк очень воодушевился.
Не зря я вчера злился. Как чувствовал же, что она именно для этого и ходила к Мэттерсу. Кто вообще ее просил? Зачем она все решила за нас? Почему пошла без нашего ведома? Хотелось высказать ей все, что я о ней думаю, но решил подождать до выходных. Устрою ей сюрприз, что я все-таки пойду вместе с ней. Даже Дрейку ничего говорить не буду, пусть он радуется такому исходу событий. Лично меня все это вообще не радует.
Я знал, что обычно эта святая троица ездит вместе, поэтому мне пришлось попросить…пригрозит Дину и Лиззи, чтобы они никуда не ездили. Ничего особенно, никаких серьезных угроз связанных с жизнью, но вот со здоровьем может быть. Лиззи еще помнит змей, поэтому связываться со мной она не хочет, а Дин…Дин всегда за нее и встанет на ее защиту, если для этого нужно никуда не ехать, то он и не поедет. Очень хочу увидеть выражение лица Дейзи, когда она увидит меня в столовой.
Готов поспорить, что она сама захочет нас позвать, потому что одной ехать скучно. Но она не решится на такое, слишком гордая, а мне пришлось засунуть гордость в одно место и совершить такой поступок. Однако я придумал месть получше. Она поедет одна, посмотрит в глаза Джоуи и скажет, что я больше не приеду. Хотел бы я услышать, что она придумает в оправдание. А сам приеду позже, на полчаса или час. Идеальный план, вы не находите!?
Я так и поступил. Утром в воскресенье она собиралась одна. Я слышал, как кто-то ходит около нашей двери, иногда останавливаясь. Как я уже говорил, она слишком гордая, чтобы сказать, что была не права и попросить поехать вместе с ней. Гордость и глупость не должны никак сочетаться, только мешают жизни и развитию. Хотя мое осмысление ситуаций тоже никак не помогает, потому что я особо не действую, но сегодня я настроен решительно.
Я слышал, как отъехал автобус. Вообще в выходной день территория школы всегда открыты, чтобы была возможность уехать в город. Обычно этой возможностью пользуются только учителя, но сейчас ею могу воспользоваться и я. Даже если меня увидят и подумают, что я решил бежать, то вздохнут с облегчением, никто и не бросится меня искать или возвращать, никому это не нужно. Я никому не нужен.
Я приехал к детскому дому после Дейзи минут через сорок. Должно быть, она уже что-то наговорила Джоуи и остальным. Хочу посмотреть на ее лицо, когда я зайду. Насколько она будет удивлена. Или не будет. Или вообще будет рада меня видеть. Невероятно зол на нее. Она не имела права так поступать, не поговорив с нами, не поговорив со мной. Она не имела права решать все за нас. Не имела права идти к директору без нас.
Когда я подходил к дверям группы, то услышал только детский плач и голос Маргарет, которая пыталась убедить кого-то, что я не забыл, что я приеду еще. Уверен, что она говорит с Джоуи. Слишком близко к выходу, там его оборудованный уголочек, где он проводит все свое время.
Я даже не стал стучать. Меня сразу облепили дети. Я старался уделить внимание каждому, поздороваться со всеми, но больше всего я пытался найти глазами Дейзи, чтобы посмотреть, насколько она ошарашена моим появлением.
Дети сразу понимаю, хороший человек перед ними или нет. Они не будут разговаривать со всеми, не будут открываться всем и каждому. Дети прямолинейны. Они сразу скажут, что в тебе не так. Это мы скрываемся за масками. Хочется быть таким же беззаботным. С прямолинейностью, конечно, проблем нет вообще никаких.
Не хочу, чтобы мне лезли под кожу, спрашивали что-то. Это слишком личное, заходит за границы. Но я понимаю, что это дети, они понятия не имеют, что такое границы, а уж для таких детей все границы стерты, они для них не существуют, как и ничего личного не существует.
Мне нужно было время, чтобы отойти от этого, поэтому я еще раз извинился, оставил девочек и сел на диванчик у окна. Необходимо остыть, подумать обо всем. Однако иногда я думаю, что, возможно, думать мне противопоказано. Столько всего я о той же Дейзи надумал, что теперь не знаю, куда себя девать.
– Макс, – я услышал тихий испуганный голосок.
– Джоуи, не сейчас, – проговорила Дейзи. Она поняла, что теперь не в настроении я, что меня что-то задело за живое, но она не знала что, естественно.
– Я хотел порисовать.
– Дай ему время, – сказала Дейзи, и Джоуи посмотрел на меня.
Готов поклясться, что я никогда не видел такого взгляда. Мне казалось, что он сейчас расплачется, да и у меня уже начал ком к горлу подкатывать.
– Пойдем, – я не смог ему отказать, это просто невозможно.
Джоуи отвел меня в самый дальний угол, мальчик назвал его своим местом. Возможно, он тут совсем один и ни с кем не общается. Я разлегся на полу, пока он искал пустую страничку в альбоме и раскладывал карандаши.
– Можно я посмотрю твой альбом? – мне было очень интересно посмотреть на его рисунки.
Мальчик опустил голову и смотрел на пустую страницу альбома несколько секунд, будто ему стыдно показывать свои рисунки. Что так может быть такого? Не буду же я над ним смеяться, в конце концов. Мне казалось, что прошла вечность, но я понимал, что необходимо ждать ровно столько, сколько ему понадобится. В итоге, Джоуи тяжело вздохнул и пододвинул ко мне альбом, и позволил посмотреть. Заложив пустую страницу альбома рукой, я все закрыл и начал рассматривать с самой обложки.
Она была белая, но на ней были надписи и небольшие рисунки в виде птиц, которые, очевидно выполнены рукой Джоуи. Очень похоже на мою тетрадку, у меня тоже вся обложка изрисована. Иногда я бросал взгляд на Джоуи, который даже не поднимал голову все это время и перебирал карандаши на полу, а с каждой новой страницей его щеки становились все краснее и краснее. Неужели он и правда так стыдится своих рисунков? Хм, очень зря. Мальчишка невероятно талантлив, и это я должен у него учиться. Может, попросить у него парочку рисунков, чтобы он понял, что молодец, чтобы его как-то мотивировать!?
– Ты прекрасно рисуешь. Не знаю, чему я могу тебя научить. Может, ты меня научишь? – я пытался ему сказать, что он молодец, но, похоже, было не совсем действенно, хотя Джоуи заметно расслабился и заулыбался.
Он и правда рисует лучше меня. Нисколько не преувеличиваю, во мне даже проснулась небольшая зависть и начала скрести коготками. В альбоме было много рисунков с супергероями, особенно с Бэтменом. Видимо, Джоуи большой фанат. И огромное количество рисунков с драконами. Не знаю, откуда он их срисовывал. Возможно, это его фантазии. Однако именно по драконам видно, как росли его навыки. Просто невероятно.
– Кто учил тебя рисовать? – спросил я, когда закончил листать альбом и открыл пустую страничку.
– Никто, я не умею рисовать.
– Но…это же твой альбом!?
– Ну, в общем-то нет, он общий. Я расписал только обложку, а остальное рисовали другие, – проговорил мальчик так тихо, что я еле-еле мог его расслышать.
Я посмотрел на мальчика, по его щекам потекли слезы. Ему стало настолько стыдно? Что он сразу не сказал, что рисунки не его? Поэтому он не хотел, чтобы я рассматривал альбом. Теперь понятно.
Я не придумал ничего лучше, как просто обнять паренька, чтобы он успокоился. Он обхватил руками мою шею и вцепился в мою футболку. Вот что необходимо всем этим детям. Объятия. Просто теплые объятия. К этим детям отношение, как к маленьким щенкам в приюте или как к детям-отказникам. Их нельзя трогать, чтобы они не привыкали к руками, чтобы не привыкали к человеческому теплу, чтобы не привыкали к любви и заботе. Думаю об этом, и у самого слезы наворачиваются.
– Я научу тебя, ты будешь рисовать лучше всех, – прошептал я, все еще обнимая мальчика.
– Даже лучше тебя? – спросил мальчик, отстранившись и посмотрев мне в глаза.
– Даже лучше меня.
Глава 13
После поездки я не смогу заснуть всю ночь. Думал, как будет правильно поступить. С одной стороны, мы говорили с Дрейком, что будем думать, как бы больше не ездить больше никуда, а с другой – я обещал Джоуи приехать снова. Вы теперь знаете, как я отношусь к обещаниям.
Нельзя мне бывать в таких местах. Я слишком чувствителен к этим детям, потому что сам пробыл какое-то время в таких условиях. Да, мне повезло, что меня забрала тетка. Как бы я к ней не относился, но она не чужой человек для меня. А этих детей, возможно, вообще никогда не заберут. Все свое детство они проведут именно там, именно в таких условиях.
Да и сейчас у меня хотя бы есть Дрейк, который мне как брат, мы столько лет дружим. У Джоуи нет совсем никого, в группе с ним никто не общается. Он сидит один, в своем маленьком уголке.
Да, слишком много аналогий со своей жизнью я провожу. Но почему-то я привязался к этому пареньку. Мне кажется, что он вырастет хорошим человеком. Если мы продолжим заниматься рисованием, то он мог бы стать художником. Я думаю, что его картины хорошо бы продавались. Хочется, чтобы он был счастлив, чтобы все эти дети были счастливы.
– Друг, на завтрак опоздаем, – Дрейку пришлось повысить голос, хотя он же видит, что я не сплю. Видимо, я был совсем далеко в своих мыслях.
Из-за бессонной ночи чувствую себя ужасно. Голова раскалывается, как тогда с похмелья. Когда я успел быть с похмелья? В школе тем более? Ну…был один случай, когда мы пробрались в кабинет директора. Не очень помню, зачем мы это сделали, потому что мы нашли тогда бутылку хорошего коньяка. Я вообще не особо помню, что было после того, как мы ее распили. Помню только скандал на следующий день, когда Мэттерс обвинил во всем Майка, тогда он еще учился. Нам невероятно повезло, что нас не спалили. Его репутация была еще хуже, чем у нас. Директор не верил ни единому слову.
Стыдно ли нам, что мы не признались и обвинили другого? Да, было какое-то время, пока Дрен совсем с катушек не слетел и начал вытворять лютую дичь, о которой даже говорить неприятно. Если я скажу, то мне потом стоит рот помыть с мылом несколько раз, потому что это совсем грязь. Так что мы успокоились, а когда его не стало, то выдохнули с облегчение, потому что никто и не узнает никогда правду. Нас тогда не засекли, так что не доказать нашу вину.
Я даже разговаривать ни с кем не встал. Спокойно сходил умылся, и мы с Дрейком спустились в столовую. Теперь снова моя очередь падать точно также, как Дейзи в выходной.
– Ты в порядке? – это была Дейзи, я ее голос из тысячи узнаю. Я лишь покачал головой в ответ, чтобы дать понять, что я жив и все слышу.
– На историю тебе лучше не заявляться. Сегодня контрольная, – женский голос, Лиззи, наверное.
Я открыл глаза. Посмотрел вокруг, как завороженный. Со стороны выглядело ужасно странно, наверное, но мне не привыкать. Даже не прикоснувшись к своему завтраку, я встал изо стола и направился в комнату. Мне нужна пара часиков, иначе я тут откинусь совсем.
Однако мне не хотелось еще больше проблем с директором, поэтому я взял учебники и направился в класс. Специально сел на самую последнюю парту, как раз за Грэгом и Луисом. У этих громил спины широкие, те еще “шкафчики”, меня за ними будет не видно. При входе учитель заметит, что я здесь, а потом можно будет спокойно спать, лишь бы не храпеть.
– Макс, – в конце урока меня растолкал Дрейк.
Я еле поднялся, вообще не понимал, что происходит. На моем столе лежала полностью заполненная контрольная с моим именем. Знать бы, кто такой заботливый и написал за меня. Возможно, там написан какой-то бред, что во Второй Мировой участвовали куклы барби, но уже без разницы. Других ответов на контрольную у меня нет, так что сдам то, что есть.
– Не благодари, – кинула рыжая на выходе из кабинета.
Она написала эту контрольную? Надеюсь, что она и правда про кукол Барби там писала, потому что моей пятерке по истории не поверит никто. Я бы и сам не поверил. Вообще пятерке ни по одному предмету у меня не может быть пятерки. Интересно, какую оценку я получу за эту контрольную.
Пока я спал на уроке, мне стало полегче, поэтому на перемене мы вместе с Дрейком стояли на втором этаже и наблюдали за всеми. Неожиданно для себя я заметил, что Дейзи выходит из кабинета директора. Интересно, о чем они там разговаривали? Что она вообще там забыла?
– Надеюсь, она замолвила словечко, чтобы мы никуда не ездили, – проговорил Дрейк.
Это были его мысли в слух, но, возможно, не так уж он не прав. Странно. В прошлый раз мы хорошо провели время. Мы доехали без происшествий. Вел я себя нормально, учил Джоуи рисовать. Что ей могло не понравиться? Что могло пойти не так, я не понимаю.
Или она тоже что-то почувствовала в тот день? И больше не хочет иметь со мной ничего общего? Она никогда не хотела, почему сейчас решительные действия стала предпринимать. И зачем тогда было помогать с контрольной? Что ей с этого? Она знает, что я даже спасибо не скажу. Да и тем более она просила не благодарить. Что происходит?
Слишком много вопросов, вам так не кажется. И я слишком взбесился по этому поводу. Если я спрошу, то вряд ли она мне честно ответит. Скажет, что это не мое дело, я ее знаю. Что бы она там не наговорила про меня директору, это все будет не правда. Она может говорить обо мне гадости, сколько хочет, но она совсем меня не знает, наговаривать лишнего не нужно.
Ладно, я зря нагоняю. Я ведь даже не знаю ситуации. Может, у нее какое-то свое дело или вопросы по поводу концерта. Может, что-то еще ее туда привело, откуда я могу знать. Да, я могу спросить. Знаю, что вы тоже беситесь, что я туплю и раздуваю из мухи слона, как можно поговорить и все выяснить. Но я правда считаю, что это бесполезно. Считаю, что она мне не скажет правду, а будет придумывать что-то.
Все равно есть какая-то уверенность внутри, что она говорила именно про нас с Дрейком. Говорила о своих опасениях, что мы выкинем что-то в детдоме, что может повлиять и на ее репутацию в том числе. Будет потом оправдываться, что она заботилась о нас, что это ведь мы не хотели ездить вместе с ней.
Да, так и было изначально, но сейчас я уже не знаю. Если это единственный способ сблизиться с ней. Если это единственный способ показать, какой я могу быть на самом деле. Если это единственный способ, чтобы она посмотрела на меня другими глазами и заметила во мне и хорошие качества тоже, что их даже больше, чем отрицательных. Я буду ездить вместе с ней.
Никакой директор мне не помеха. Будто она не знает, что ссал я с высокой колокольни на все его слова, он для меня никто, и он не авторитет для меня. И если она правда решила, что может нам запрещать ездить, то это очень лицемерно. Пусть потом не говорит, что она думает об этих детях. Она ни о ком из них не подумала, не подумала о Джоуи, который только меня там и ждет. Не подумала, что мне придется нарушить слово, которое я ему дал. Не подумала ни о чем.
Глава 14
На утро нас к себе вызвал директор и сказал, что никуда ездить больше не нужно, что вообще особо ничего делать не нужно, что наша жизнь возвращается в прежнее русло. Конечно, Брэд не мог опустить момент, что мы должны за это все поблагодарить Дейзи, но лично я ей нисколько не благодарен, хотя Дрейк очень воодушевился.
Не зря я вчера злился. Как чувствовал же, что она именно для этого и ходила к Мэттерсу. Кто вообще ее просил? Зачем она все решила за нас? Почему пошла без нашего ведома? Хотелось высказать ей все, что я о ней думаю, но решил подождать до выходных. Устрою ей сюрприз, что я все-таки пойду вместе с ней. Даже Дрейку ничего говорить не буду, пусть он радуется такому исходу событий. Лично меня все это вообще не радует.
Я знал, что обычно эта святая троица ездит вместе, поэтому мне пришлось попросить…пригрозит Дину и Лиззи, чтобы они никуда не ездили. Ничего особенно, никаких серьезных угроз связанных с жизнью, но вот со здоровьем может быть. Лиззи еще помнит змей, поэтому связываться со мной она не хочет, а Дин…Дин всегда за нее и встанет на ее защиту, если для этого нужно никуда не ехать, то он и не поедет. Очень хочу увидеть выражение лица Дейзи, когда она увидит меня в столовой.
Готов поспорить, что она сама захочет нас позвать, потому что одной ехать скучно. Но она не решится на такое, слишком гордая, а мне пришлось засунуть гордость в одно место и совершить такой поступок. Однако я придумал месть получше. Она поедет одна, посмотрит в глаза Джоуи и скажет, что я больше не приеду. Хотел бы я услышать, что она придумает в оправдание. А сам приеду позже, на полчаса или час. Идеальный план, вы не находите!?
Я так и поступил. Утром в воскресенье она собиралась одна. Я слышал, как кто-то ходит около нашей двери, иногда останавливаясь. Как я уже говорил, она слишком гордая, чтобы сказать, что была не права и попросить поехать вместе с ней. Гордость и глупость не должны никак сочетаться, только мешают жизни и развитию. Хотя мое осмысление ситуаций тоже никак не помогает, потому что я особо не действую, но сегодня я настроен решительно.
Я слышал, как отъехал автобус. Вообще в выходной день территория школы всегда открыты, чтобы была возможность уехать в город. Обычно этой возможностью пользуются только учителя, но сейчас ею могу воспользоваться и я. Даже если меня увидят и подумают, что я решил бежать, то вздохнут с облегчением, никто и не бросится меня искать или возвращать, никому это не нужно. Я никому не нужен.
Я приехал к детскому дому после Дейзи минут через сорок. Должно быть, она уже что-то наговорила Джоуи и остальным. Хочу посмотреть на ее лицо, когда я зайду. Насколько она будет удивлена. Или не будет. Или вообще будет рада меня видеть. Невероятно зол на нее. Она не имела права так поступать, не поговорив с нами, не поговорив со мной. Она не имела права решать все за нас. Не имела права идти к директору без нас.
Когда я подходил к дверям группы, то услышал только детский плач и голос Маргарет, которая пыталась убедить кого-то, что я не забыл, что я приеду еще. Уверен, что она говорит с Джоуи. Слишком близко к выходу, там его оборудованный уголочек, где он проводит все свое время.
Я даже не стал стучать. Меня сразу облепили дети. Я старался уделить внимание каждому, поздороваться со всеми, но больше всего я пытался найти глазами Дейзи, чтобы посмотреть, насколько она ошарашена моим появлением.
