С другой стороны, не хочется и углубляться в эти размышления, потому что мне кажется, что ответ на этот вопрос мне не понравится.
Из мыслей меня выдернул крик учителя. Я уже и забыл, что приклеил на его стул кнопки. Дрейк вовсю заливался смехом. Он сразу понял, что только что произошло. Понял, что это моих рук дело, но лично мне было совсем не весело. Впервые за все время учебы, я не был доволен своим поступком. За это утро я вообще никакому поступку не был доволен. Ни своему поведению, ни поведению друга, ни поведению Дейзи, ни поведению учителя, что он так истошно завопил. Не понимаю, что происходит, но все это мне не нравится от слова совсем.
– Дрейк и Макс, к директору! Сейчас!
Я спокойно встал, взял свой учебник и направился по этому знакомому пути. Мы шли молча. Дрейк не особо хотел разговаривать. Он вообще ни в чем не виноват, а вынужден сейчас отдуваться за мои проделки. Возможно, он заметил, что я не особо рад всей этой ситуации, и не хотел об этом спрашивать. Все было сделано по привычке. Да и уже не особо важно. Сделано и сделано. Возможно, сейчас было бы правильно директору сказать, что Дрейк не виноват, что это была моя идея и моя реализация.
– Директор Мэттерс, – сказал я, зайдя в кабинет.
Он поднял на нас голову и тяжело вздохнул. Понимаю, что директор сам устал, что мы постоянно заходим и отвлекаем его от работы. У него и своих дел полно, а тут еще мы со своими шуточками. Он жестом указал на диван, и мы с Дрейком сели.
– Что на этот раз?
– Ничего особенного. Кнопки, – снова повторюсь, что это классика, поэтому даже и договаривать не пришлось, директор сразу все понял.
– Парни, мне это надоело. Я уже не знаю, какое наказание придумать для вас.
– Можете делать, что хотите. Это ничего не изменит, – проговорил я и развалился на этом диване, будто я тут король ситуации.
– Я могу вас исключить. Могу исключить кого-то одного, тогда уж точно это все прекратится, – попытался он нас напугать, но эти запугивания не сработают.
– К сегодняшней ситуации Дрейк вообще отношения не имеет. Можете исключить меня, вообще все равно, – проговорил я и вышел из кабинета, хлопнув дверью.
Дрейку незачем там было оставаться, поэтому он вышел вслед за мной. Не знаю, насколько ему все равно. Возможно, он только так говорит и пытается показать свою невозмутимость. Скорее всего, он и правда переживает. Но если исключат меня, то я буду даже счастлив, хочется уйти уже отсюда. Я здесь заперт, как в тюрьме. Даже на каникулы и праздники никуда не могу уехать, я здесь постоянно. Меня уже тошнит от этого места.
Хотя я все равно уверен, что директор не будет принимать таких крайних мер. Это все лишь бы напугать нас. Придумает какой-нибудь бред, как было с той поездкой. Ничего особенного, справимся.
– Макс, просыпайся! Нас директор вызывает, – услышал я голос Дрейка сквозь сон.
Никогда еще не было такого, чтобы нас вызывали куда-то с самого утра, когда я еще и глаза не успел открыть. В чем теперь проблема? Спать уже тоже проблема, потому что слишком тихо? Я понимаю, что мы два идиота, которым уже никто не доверяет. Я понимаю, что всех напрягает, когда слишком тихо. Вся школа думает, наверное, что мы что-то готовим, а не спим. Но мы такие же люди. По ночам мы тоже отдыхаем. Мы также можем проголодаться. Не вижу никакой проблемы вообще. Я в принципе в нас проблемы не вижу.
По словам Дрейка директор сам пришел к нам в комнату, чтобы позвать к себе. Он никогда так не делает. Зачем мы вообще ему понадобились? На самом деле мне даже знать этого не хочется. Я бы с радостью спокойно сейчас спал.
– Макс, ты вообще собираешься вставать или нет? – в голосе Дрейка уже чувствовалась злость и было напряжение, он явно был недоволен всей этой ситуацией.
– Что тебе нужно?
– Нас директор вызывает. Я уже двадцать раз сказал об этом.
– Что он хочет?
– Откуда я знаю? Он ни слова не сказал об этом. Пошли, там и узнаем.
– Он не мог нас после завтрака позвать? Кушать хочется.
– Поговори об этом с Брэдом.
Дрейк явно был не на шутку разозлен, раз назвал директора по имени. Надеюсь, что он и в кабинете сделает также. Директор Мэттерс терпеть не может, когда его называют по имени. Он считает, что это неуважение к нему, да и мы не друзья все-таки, чтобы можно было так себя вести. Хотя если подсчитать, сколько раз мы были у него в кабинете, никто с ним столько не общался, сколько мы. Я бы уже мог назвать его другом, если бы только он не пытался как-то нас исправить. Терпеть это не могу. Дрейк вот не пытается, поэтому мы и дружим. Ну не только поэтому, но это явно одна из главных причин.
Что бы там Мэттерсу не нравилось, но за глаза мы все его называем по имени. Так намного удобнее. Хотя я иногда называю его по имени даже при нем, чтобы просто немного побесить. Он очень смешно ругается. Директор Мэттерс не из тех людей, которые могут повысить голос. Он всегда спокойный, рассудительный. Все пытается сделать по-справедливости, поэтому разозлить его – стоит огромных трудов. И я обожаю это делать. Чувствую себя героем в этот момент, если быть до конца честным.
Пока собирались и спускались к кабинету, мы продолжали обсуждать причины, по которым он мог бы нас вызвать в такую рань. Что могло такого случиться, что он даже до завтрака потерпеть не мог? Да и тем более ночью мы спали. Где мы могли накосячить за это время?
На самом деле очень надеюсь, что ничего серьезного не будет. Хотя с другой стороны я также надеюсь, что и дурацкой причины не будет тоже, как было тогда с той поездкой. Бесполезная трата времени, которая вообще ни к чему не привела. Лучше бы уже оставили нас в покое, нам не так уж и долго учиться осталось, всего-то год. Тем более учебный год длится не все двенадцать месяцев, плюс там есть еще каникулы, когда остальные могут отдохнуть от нас. Так что я вообще проблемы не вижу. Я вообще ни в чем проблемы не вижу. Люди только создают себе проблемы, а потом страдают из-за этого.
– Хэй, Брэд! – выкрикнул я, как только зашел в кабинет директора.
– Я тебе не друг, чтобы ты так со мной разговаривал.
Я лишь закатил глаза и грохнулся на мягкий диван у него в кабинете, уже чувствую себя здесь как дома. Директор еще сильнее разозлился из-за этого, а мне стало так весело. Чувствую, что он мне задаст взбучку сейчас. Хотя он же для чего-то нас вызвал, так что уже сейчас это все и начнется, скорее всего.
Мы уже почти поселились в этом кабинете, каждый день он нас к себе вызывает. А сейчас решил, что будет вызывать даже тогда, когда мы ничего не сделали. Это мешает нашей учебе. Да, учиться мы не собирались, но директор же об этом не знает. Я уверен, что ему самому это все надоело за столько лет. Каждый день в течение всего периода обучения вызывать нас к себе, просить прекратить, говорить, что все это неправильно, что ему не хочется чинить все, что мы разломали. Идиотизм какой-то. Это все равно не прекратится. Будет он обращать внимание на это все или нет, вообще абсолютно неважно, это не прекратится в любом случае.
Понимаю, что он боится, что если совсем забросит и пустит все на самотек, то от школы вообще ничего не останется. Поэтому пытается что-то делать. Создает видимость, что якобы ему не все равно, хотя я уверен, что он уже слишком устал. Его бы воля, так он оставил бы нас в покое, но на него давят и учителя в том числе, которые просят найти на нас управу.
– Что вы хотели? Можно же было и после завтрака нас позвать, кушать хочется, – проговорил Дрейк, зевнув.
Еще недавно он был недоволен, что я так долго встаю и вообще хотел, чтобы я сам такие вопросы директору задавал. Интересный он человек, конечно. Тоже иногда не понимаю его поведение и его чувства и эмоции, прямо как с Дейзи. Терпеть это не могу, лучше бы были более предсказуемыми.
– Вы подготовите концерт для первоклашек, – сказал директор, нахально улыбнувшись.
Больше всего взбесило, что это был даже не вопрос. Это было утверждение с его стороны. Сказал, будто мы уже согласились. Возможно, ему и не нужно наше согласие, но тогда вдвойне неприятна эта ситуация. Он не может нас заставить против нашей воли, быть такого не может.
– Нет, мы не будем.
– Мне ваше согласие не нужно. Я сказал, что вы подготовите и точка, – я же говорил, что ему не нужно наше согласие, я был прав, я молодец.
– И что мы должны сделать?
– Вы должны подготовить какой-нибудь концерт. Сказать небольшую речь, как бы поприветствовать детишек в нашей школе. Ни слова о розыгрышах, никаких розыгрышей. Вы будете вести себя нормально, ничего не случится печального.
– Вы директор. Разве это не ваша обязанность? Или вашего зама?
– Может, лучше оставите нас в покое. Мы хотим спокойно доучиться.
Да, мне не нравится, что я должен заниматься этим всем. Это не моя обязанность, я вправе отказаться. Пусть Дейзи со своими друзьями этим занимается, ей нравятся такие вещи. Не зря же она так много времени проводит с детьми, она умеет с ними работать. А я вообще не знаю, что мне нужно говорить. Лучше бы ничего совсем.
Придумаем стандартный план. Устроим какой-то кошмар на этом концерте, тогда от нас точно отстанут, потому что будут уверены, что нам точно доверять нельзя. Не знаю, что обо всем этом думает Дрейк, но мне не особо важно. Сам я уже все давно решил, а он может и не участвовать, я его заставлять не буду. Я уже устал от этого всего.
Пока я обо всем этом размышлял, так и не заметил, как изменилось выражение лица директора Мэттерса. Он не на шутку разозлился. На секунду мне показалось, что он меня сейчас ударит. Или Дрейка ударит. Или в стену. Он был в бешенстве. Я его давно таким не видел.
– Спокойно? Ты хочешь доучиться спокойно? А остальные не хотят учиться спокойно? А я не хочу работать спокойно? Только о себе и думаешь, а как остальным живется рядом с тобой, так тебе все равно.
– Да, мне все равно. Можете еще и извиниться за то, что отняли наше время.
– Мы все сделаем, директор Мэттерс, – проговорил Дрейк, взял меня за шкирку и потащил из кабинета, пока этот взрослый дяденька нас не убил вообще.
– Обязательно вдвоем делать? – выкрикнул я уже у дверей.
На самом деле мне доставляло удовольствие, что я довел директора до такого состояния. Он был красный словно рак. И щеки, и уши, и глаза. Мне казалось, что его глаза так из орбит повылетают.
– Кого вы хотите с собой взять?
– Какая разница? Кого захотим, того и возьмем.
– Макс, прекрати! – выпалил Дрейк и выгнал меня за двери, а сам остался в кабинете, видимо, обговорить по срокам.
Он был там минут десять, наверное. Я даже не стал его ждать, будто у меня других дел нет. Но и на учебу я не пошел уже, и на завтрак не пошел. Я разозлился и расстроился, не хочу всем этим заниматься. Дрейк, конечно, согласится, так вообще не будет выбора никакого.
Друг зашел в комнату, что-то бурча себе под нос. Не знаю, кто мог бы хоть слово разобрать, но, возможно, он кидался проклятиями. В принципе, он мог это сделать. Уверен, что его тоже бесила вся эта ситуация, а мое поведение вдвойне сильнее бесило.
Больше всего меня интересовало, к какому числу все должно быть готово. Если ему вообще все это так интересно, так пусть один вообще этим занимается. Я не хочу. Не хочу и не буду.
– К какому числу тебе нужно все приготовить? – съязвил я, надеясь, что он не заметит такое мое отношение.
– Нам. Я один этим заниматься не буду. К субботе все должно быть готово.
– Он с ума сошел? А чего не к завтрашнему?
– Я сам ругался с ним как мог. Такие вещи надо раньше сообщать все-таки, а не за неделю.
– Давай попросим Дейзи и ее друзей. Пусть они разбираются, они хотя бы умеют.
– Не думаю, что они согласятся.
– Попробовать стоит, иначе я устрою такой концерт, что директора уволят вообще после такого представления.
– Ты уже явно что-то придумал, – я заметил, как у Дрейка глаза загорелись, мне всегда нравился его азарт.
– Естественно. Мы здесь последний год, пусть нас все запомнят, и эти дети в том числе.
Дрейк замолчал и смотрел на меня с подозрением. Наверное, ему кажется, что я в бреду. С чего я вдруг решил, что нас должны запомнить? С чего я вдруг делаю это все не ради простого веселья? Но я невероятно рад и благодарен ему, что он не стал все свои вопросы задавать. Мне сейчас не до осмысления своих поступков, да и никогда вообще нет ни времени, ни желание на осмысление чего-либо. Я просто делаю и все.
Мы какое-то время посидели в комнате, но в итоге все-таки решили спуститься к завтраку. Даже такие плохие новости для нас, какие принес нам Брэд, не могли лишить нас чувства голода. Естественно, все места были уже заняты, ничего удивительного, но сейчас нам это даже на руку. В конце концов, мы решили поговорить с этой троицей и попросить у них помощи.
– Вы можете пораньше приходить? Нам не очень нравится ваша компания!
Приехали. Ни тебе здравствуйте, ни доброго утра. Мы хотя бы всегда здоровались с ними. Что за день такой? Все от нас с самого утра что-то хотят, но при этом никакого уважения не проявляют. Не нравится мне такое отношение совсем. А Дин сразу начал разговор с возмущения, недовольства и с наездов. Разве можно так?
– Нам тоже не в кайф, – раздраженно ответил Дрейк, странно, что он еще не послал куда подальше, он взрывается за секунду обычно.
– Нам помощь ваша нужна, – спокойно проговорил я, будто мы дружили постоянно, и я вообще уверен, что они не откажут.
Сколько можно уже злиться на нас? Давно пора забыть все старые обиды, да и новые тоже. И вообще стоило бы им извиниться, что они так прекрасно реагируют, что невозможно оставить их в покое.
В глазах Дейзи я увидел буйство эмоций. И неожиданность, что мы вообще решились попросить о помощи, потому что мы никогда так не делаем. И страх, потому что мы можем попросить обо всем, что только в голову придет. И удивление, что мы обратились именно к ним. И в тоже время непонимание, почему именно к ним.
С другой стороны, я увидел в ее глазах немного хитрости и нахальства, так что теперь я уверен, что если она и согласится, то точно не сразу. Не скажет точно ни нет, ни да. Даст надежду, а потом все испортит. Что-то такое должно будет произойти. Раз она уже поняла, что без них нам не обойтись, то она точно что-нибудь придумает. Во всяким случае помощь за спасибо это точно не будет. Мы им явно будем должны, а по глазам Дейзи я уже понял, что она точно знает, что она хочет от нас. Надеюсь, что это только не нашу душу, потому что нельзя отдать то, чего нет.
– Это шутка снова какая-то? Не смешно. Как и всегда, – возмутился снова Дин.
Иисус Христос, да что с этим человеком сегодня. Если он встал не с той ноги, не выспался или еще невесть какие причины, то мы здесь явно не причем. Что он срывается на нас сейчас?
Хотя я его не слушал на самом деле, мне было наплевать, поэтому его голос я слышал очень плохо. Будто мы не в столовой, а где-то в поле стоим, причем Дин настолько далеко, что еле видно, а он еще что-то кричать мне пытается. Наивный, я все равно его не услышу, голос надрывает только.
Что меня так отвлекло? Это странно прозвучит, но меня отвлекла Дейзи. Я так сконцентрировался на ее эмоциях, пытаясь понять, что она сейчас чувствует. Я так долго смотрел ей в глаза, что в один момент мне показалось, что в столовой вообще никого нет, да и столовой никакой нет.
Из мыслей меня выдернул крик учителя. Я уже и забыл, что приклеил на его стул кнопки. Дрейк вовсю заливался смехом. Он сразу понял, что только что произошло. Понял, что это моих рук дело, но лично мне было совсем не весело. Впервые за все время учебы, я не был доволен своим поступком. За это утро я вообще никакому поступку не был доволен. Ни своему поведению, ни поведению друга, ни поведению Дейзи, ни поведению учителя, что он так истошно завопил. Не понимаю, что происходит, но все это мне не нравится от слова совсем.
– Дрейк и Макс, к директору! Сейчас!
Я спокойно встал, взял свой учебник и направился по этому знакомому пути. Мы шли молча. Дрейк не особо хотел разговаривать. Он вообще ни в чем не виноват, а вынужден сейчас отдуваться за мои проделки. Возможно, он заметил, что я не особо рад всей этой ситуации, и не хотел об этом спрашивать. Все было сделано по привычке. Да и уже не особо важно. Сделано и сделано. Возможно, сейчас было бы правильно директору сказать, что Дрейк не виноват, что это была моя идея и моя реализация.
– Директор Мэттерс, – сказал я, зайдя в кабинет.
Он поднял на нас голову и тяжело вздохнул. Понимаю, что директор сам устал, что мы постоянно заходим и отвлекаем его от работы. У него и своих дел полно, а тут еще мы со своими шуточками. Он жестом указал на диван, и мы с Дрейком сели.
– Что на этот раз?
– Ничего особенного. Кнопки, – снова повторюсь, что это классика, поэтому даже и договаривать не пришлось, директор сразу все понял.
– Парни, мне это надоело. Я уже не знаю, какое наказание придумать для вас.
– Можете делать, что хотите. Это ничего не изменит, – проговорил я и развалился на этом диване, будто я тут король ситуации.
– Я могу вас исключить. Могу исключить кого-то одного, тогда уж точно это все прекратится, – попытался он нас напугать, но эти запугивания не сработают.
– К сегодняшней ситуации Дрейк вообще отношения не имеет. Можете исключить меня, вообще все равно, – проговорил я и вышел из кабинета, хлопнув дверью.
Дрейку незачем там было оставаться, поэтому он вышел вслед за мной. Не знаю, насколько ему все равно. Возможно, он только так говорит и пытается показать свою невозмутимость. Скорее всего, он и правда переживает. Но если исключат меня, то я буду даже счастлив, хочется уйти уже отсюда. Я здесь заперт, как в тюрьме. Даже на каникулы и праздники никуда не могу уехать, я здесь постоянно. Меня уже тошнит от этого места.
Хотя я все равно уверен, что директор не будет принимать таких крайних мер. Это все лишь бы напугать нас. Придумает какой-нибудь бред, как было с той поездкой. Ничего особенного, справимся.
Глава 7
– Макс, просыпайся! Нас директор вызывает, – услышал я голос Дрейка сквозь сон.
Никогда еще не было такого, чтобы нас вызывали куда-то с самого утра, когда я еще и глаза не успел открыть. В чем теперь проблема? Спать уже тоже проблема, потому что слишком тихо? Я понимаю, что мы два идиота, которым уже никто не доверяет. Я понимаю, что всех напрягает, когда слишком тихо. Вся школа думает, наверное, что мы что-то готовим, а не спим. Но мы такие же люди. По ночам мы тоже отдыхаем. Мы также можем проголодаться. Не вижу никакой проблемы вообще. Я в принципе в нас проблемы не вижу.
По словам Дрейка директор сам пришел к нам в комнату, чтобы позвать к себе. Он никогда так не делает. Зачем мы вообще ему понадобились? На самом деле мне даже знать этого не хочется. Я бы с радостью спокойно сейчас спал.
– Макс, ты вообще собираешься вставать или нет? – в голосе Дрейка уже чувствовалась злость и было напряжение, он явно был недоволен всей этой ситуацией.
– Что тебе нужно?
– Нас директор вызывает. Я уже двадцать раз сказал об этом.
– Что он хочет?
– Откуда я знаю? Он ни слова не сказал об этом. Пошли, там и узнаем.
– Он не мог нас после завтрака позвать? Кушать хочется.
– Поговори об этом с Брэдом.
Дрейк явно был не на шутку разозлен, раз назвал директора по имени. Надеюсь, что он и в кабинете сделает также. Директор Мэттерс терпеть не может, когда его называют по имени. Он считает, что это неуважение к нему, да и мы не друзья все-таки, чтобы можно было так себя вести. Хотя если подсчитать, сколько раз мы были у него в кабинете, никто с ним столько не общался, сколько мы. Я бы уже мог назвать его другом, если бы только он не пытался как-то нас исправить. Терпеть это не могу. Дрейк вот не пытается, поэтому мы и дружим. Ну не только поэтому, но это явно одна из главных причин.
Что бы там Мэттерсу не нравилось, но за глаза мы все его называем по имени. Так намного удобнее. Хотя я иногда называю его по имени даже при нем, чтобы просто немного побесить. Он очень смешно ругается. Директор Мэттерс не из тех людей, которые могут повысить голос. Он всегда спокойный, рассудительный. Все пытается сделать по-справедливости, поэтому разозлить его – стоит огромных трудов. И я обожаю это делать. Чувствую себя героем в этот момент, если быть до конца честным.
Пока собирались и спускались к кабинету, мы продолжали обсуждать причины, по которым он мог бы нас вызвать в такую рань. Что могло такого случиться, что он даже до завтрака потерпеть не мог? Да и тем более ночью мы спали. Где мы могли накосячить за это время?
На самом деле очень надеюсь, что ничего серьезного не будет. Хотя с другой стороны я также надеюсь, что и дурацкой причины не будет тоже, как было тогда с той поездкой. Бесполезная трата времени, которая вообще ни к чему не привела. Лучше бы уже оставили нас в покое, нам не так уж и долго учиться осталось, всего-то год. Тем более учебный год длится не все двенадцать месяцев, плюс там есть еще каникулы, когда остальные могут отдохнуть от нас. Так что я вообще проблемы не вижу. Я вообще ни в чем проблемы не вижу. Люди только создают себе проблемы, а потом страдают из-за этого.
– Хэй, Брэд! – выкрикнул я, как только зашел в кабинет директора.
– Я тебе не друг, чтобы ты так со мной разговаривал.
Я лишь закатил глаза и грохнулся на мягкий диван у него в кабинете, уже чувствую себя здесь как дома. Директор еще сильнее разозлился из-за этого, а мне стало так весело. Чувствую, что он мне задаст взбучку сейчас. Хотя он же для чего-то нас вызвал, так что уже сейчас это все и начнется, скорее всего.
Мы уже почти поселились в этом кабинете, каждый день он нас к себе вызывает. А сейчас решил, что будет вызывать даже тогда, когда мы ничего не сделали. Это мешает нашей учебе. Да, учиться мы не собирались, но директор же об этом не знает. Я уверен, что ему самому это все надоело за столько лет. Каждый день в течение всего периода обучения вызывать нас к себе, просить прекратить, говорить, что все это неправильно, что ему не хочется чинить все, что мы разломали. Идиотизм какой-то. Это все равно не прекратится. Будет он обращать внимание на это все или нет, вообще абсолютно неважно, это не прекратится в любом случае.
Понимаю, что он боится, что если совсем забросит и пустит все на самотек, то от школы вообще ничего не останется. Поэтому пытается что-то делать. Создает видимость, что якобы ему не все равно, хотя я уверен, что он уже слишком устал. Его бы воля, так он оставил бы нас в покое, но на него давят и учителя в том числе, которые просят найти на нас управу.
– Что вы хотели? Можно же было и после завтрака нас позвать, кушать хочется, – проговорил Дрейк, зевнув.
Еще недавно он был недоволен, что я так долго встаю и вообще хотел, чтобы я сам такие вопросы директору задавал. Интересный он человек, конечно. Тоже иногда не понимаю его поведение и его чувства и эмоции, прямо как с Дейзи. Терпеть это не могу, лучше бы были более предсказуемыми.
– Вы подготовите концерт для первоклашек, – сказал директор, нахально улыбнувшись.
Больше всего взбесило, что это был даже не вопрос. Это было утверждение с его стороны. Сказал, будто мы уже согласились. Возможно, ему и не нужно наше согласие, но тогда вдвойне неприятна эта ситуация. Он не может нас заставить против нашей воли, быть такого не может.
– Нет, мы не будем.
– Мне ваше согласие не нужно. Я сказал, что вы подготовите и точка, – я же говорил, что ему не нужно наше согласие, я был прав, я молодец.
– И что мы должны сделать?
– Вы должны подготовить какой-нибудь концерт. Сказать небольшую речь, как бы поприветствовать детишек в нашей школе. Ни слова о розыгрышах, никаких розыгрышей. Вы будете вести себя нормально, ничего не случится печального.
– Вы директор. Разве это не ваша обязанность? Или вашего зама?
– Может, лучше оставите нас в покое. Мы хотим спокойно доучиться.
Да, мне не нравится, что я должен заниматься этим всем. Это не моя обязанность, я вправе отказаться. Пусть Дейзи со своими друзьями этим занимается, ей нравятся такие вещи. Не зря же она так много времени проводит с детьми, она умеет с ними работать. А я вообще не знаю, что мне нужно говорить. Лучше бы ничего совсем.
Придумаем стандартный план. Устроим какой-то кошмар на этом концерте, тогда от нас точно отстанут, потому что будут уверены, что нам точно доверять нельзя. Не знаю, что обо всем этом думает Дрейк, но мне не особо важно. Сам я уже все давно решил, а он может и не участвовать, я его заставлять не буду. Я уже устал от этого всего.
Пока я обо всем этом размышлял, так и не заметил, как изменилось выражение лица директора Мэттерса. Он не на шутку разозлился. На секунду мне показалось, что он меня сейчас ударит. Или Дрейка ударит. Или в стену. Он был в бешенстве. Я его давно таким не видел.
– Спокойно? Ты хочешь доучиться спокойно? А остальные не хотят учиться спокойно? А я не хочу работать спокойно? Только о себе и думаешь, а как остальным живется рядом с тобой, так тебе все равно.
– Да, мне все равно. Можете еще и извиниться за то, что отняли наше время.
– Мы все сделаем, директор Мэттерс, – проговорил Дрейк, взял меня за шкирку и потащил из кабинета, пока этот взрослый дяденька нас не убил вообще.
– Обязательно вдвоем делать? – выкрикнул я уже у дверей.
На самом деле мне доставляло удовольствие, что я довел директора до такого состояния. Он был красный словно рак. И щеки, и уши, и глаза. Мне казалось, что его глаза так из орбит повылетают.
– Кого вы хотите с собой взять?
– Какая разница? Кого захотим, того и возьмем.
– Макс, прекрати! – выпалил Дрейк и выгнал меня за двери, а сам остался в кабинете, видимо, обговорить по срокам.
Он был там минут десять, наверное. Я даже не стал его ждать, будто у меня других дел нет. Но и на учебу я не пошел уже, и на завтрак не пошел. Я разозлился и расстроился, не хочу всем этим заниматься. Дрейк, конечно, согласится, так вообще не будет выбора никакого.
Друг зашел в комнату, что-то бурча себе под нос. Не знаю, кто мог бы хоть слово разобрать, но, возможно, он кидался проклятиями. В принципе, он мог это сделать. Уверен, что его тоже бесила вся эта ситуация, а мое поведение вдвойне сильнее бесило.
Больше всего меня интересовало, к какому числу все должно быть готово. Если ему вообще все это так интересно, так пусть один вообще этим занимается. Я не хочу. Не хочу и не буду.
– К какому числу тебе нужно все приготовить? – съязвил я, надеясь, что он не заметит такое мое отношение.
– Нам. Я один этим заниматься не буду. К субботе все должно быть готово.
– Он с ума сошел? А чего не к завтрашнему?
– Я сам ругался с ним как мог. Такие вещи надо раньше сообщать все-таки, а не за неделю.
– Давай попросим Дейзи и ее друзей. Пусть они разбираются, они хотя бы умеют.
– Не думаю, что они согласятся.
– Попробовать стоит, иначе я устрою такой концерт, что директора уволят вообще после такого представления.
– Ты уже явно что-то придумал, – я заметил, как у Дрейка глаза загорелись, мне всегда нравился его азарт.
– Естественно. Мы здесь последний год, пусть нас все запомнят, и эти дети в том числе.
Дрейк замолчал и смотрел на меня с подозрением. Наверное, ему кажется, что я в бреду. С чего я вдруг решил, что нас должны запомнить? С чего я вдруг делаю это все не ради простого веселья? Но я невероятно рад и благодарен ему, что он не стал все свои вопросы задавать. Мне сейчас не до осмысления своих поступков, да и никогда вообще нет ни времени, ни желание на осмысление чего-либо. Я просто делаю и все.
Мы какое-то время посидели в комнате, но в итоге все-таки решили спуститься к завтраку. Даже такие плохие новости для нас, какие принес нам Брэд, не могли лишить нас чувства голода. Естественно, все места были уже заняты, ничего удивительного, но сейчас нам это даже на руку. В конце концов, мы решили поговорить с этой троицей и попросить у них помощи.
– Вы можете пораньше приходить? Нам не очень нравится ваша компания!
Приехали. Ни тебе здравствуйте, ни доброго утра. Мы хотя бы всегда здоровались с ними. Что за день такой? Все от нас с самого утра что-то хотят, но при этом никакого уважения не проявляют. Не нравится мне такое отношение совсем. А Дин сразу начал разговор с возмущения, недовольства и с наездов. Разве можно так?
– Нам тоже не в кайф, – раздраженно ответил Дрейк, странно, что он еще не послал куда подальше, он взрывается за секунду обычно.
– Нам помощь ваша нужна, – спокойно проговорил я, будто мы дружили постоянно, и я вообще уверен, что они не откажут.
Сколько можно уже злиться на нас? Давно пора забыть все старые обиды, да и новые тоже. И вообще стоило бы им извиниться, что они так прекрасно реагируют, что невозможно оставить их в покое.
В глазах Дейзи я увидел буйство эмоций. И неожиданность, что мы вообще решились попросить о помощи, потому что мы никогда так не делаем. И страх, потому что мы можем попросить обо всем, что только в голову придет. И удивление, что мы обратились именно к ним. И в тоже время непонимание, почему именно к ним.
С другой стороны, я увидел в ее глазах немного хитрости и нахальства, так что теперь я уверен, что если она и согласится, то точно не сразу. Не скажет точно ни нет, ни да. Даст надежду, а потом все испортит. Что-то такое должно будет произойти. Раз она уже поняла, что без них нам не обойтись, то она точно что-нибудь придумает. Во всяким случае помощь за спасибо это точно не будет. Мы им явно будем должны, а по глазам Дейзи я уже понял, что она точно знает, что она хочет от нас. Надеюсь, что это только не нашу душу, потому что нельзя отдать то, чего нет.
– Это шутка снова какая-то? Не смешно. Как и всегда, – возмутился снова Дин.
Иисус Христос, да что с этим человеком сегодня. Если он встал не с той ноги, не выспался или еще невесть какие причины, то мы здесь явно не причем. Что он срывается на нас сейчас?
Хотя я его не слушал на самом деле, мне было наплевать, поэтому его голос я слышал очень плохо. Будто мы не в столовой, а где-то в поле стоим, причем Дин настолько далеко, что еле видно, а он еще что-то кричать мне пытается. Наивный, я все равно его не услышу, голос надрывает только.
Что меня так отвлекло? Это странно прозвучит, но меня отвлекла Дейзи. Я так сконцентрировался на ее эмоциях, пытаясь понять, что она сейчас чувствует. Я так долго смотрел ей в глаза, что в один момент мне показалось, что в столовой вообще никого нет, да и столовой никакой нет.
