- Но люди другого мнения, - заметила Казихановна. - Ты порой была агрессивна с ними и через чур горда.
- А я никому не позволю вытирать об меня ноги и брызгать грязью. Надо и меру знать! Эти придурки атаковали меня на каждом углу. И до сих пор еще никак не успокоятся. Столько гадостей в свой адрес у меня за всю жизнь не было. Эти тупорылые прохиндеи издеваются надо мной почти три месяца, с великим трудом мне удается избавиться от их нападок. Мне уже страшно выходить на улицу, я озираюсь по сторонам, чтобы какой-нибудь чмошник не выскочил и не плеснул мне в лицо серной кислотой. Я ощущаю себя затравленным зверем. Мне мерещится, что все тычут в меня пальцем и проклинают. А гордость и агрессивность уже были с моей стороны в самом конце, когда мое терпение было на исходе, и я поняла, что мечу бисер перед свиньями. Ведь, чем дипломатичней я была, тем сволочней они себя вели. Думаю, что не от большого ума они себя так ведут. Мне их жаль, - Марина перевела дух. - А ты тоже на их стороне и считаешь меня виновной?
- Нет, виноват Рэм, - отрезала Лия. - А народ хочет правду! Хлеба и зрелищ!
- Хрена им лысого, а не правду! - Марина скрутила из трех пальцев толстый кукиш и уверенно потрясла им перед собой. - Если бы я всем и всегда говорила правду, то другие очень ушлые сели бы мне на шею и ножки свесили! Правда правдой, но хитрость все равно сильнее. К тому же хитрость – это продолжение ума! Рэм сам дурак, надо было больше работать, тогда бы хоть мое уважение заслужил!
- Но все равно он виноват, - повторила бухгалтер.
- Вот и я старалась объяснить это всем правдолюбам, - Марина грозно нахмурила брови. - Я столько оскорблений никогда не слышала в свой адрес! Что они все знают обо мне?! Вряд ли они испытывают ко мне уважение, это их право! Но могу я просить об элементарной жалости, чтобы не мучали меня больше. После суда я покину этот город, и они меня никогда больше не увидят, мне не придется ними общаться!
- Согласна, сколько уже можно третировать человека! - посочувствовала Лия. - Возможно, это хороший выход – уехать. Еще бы имя сменить. Знаешь, я когда-то прочла в Библии, что, изменив имя, можно изменить течение своей жизни.
- Библия замечательное пособие для страждущих, - согласилась Марина. - Я уже подумывала на эту тему. Убежать, скрыться, замаскироваться, сменить имя, еще хорошо бы внешность сменить, затихориться. И, как только суд вынесет приговор, я, наверно, так и сделаю. Уеду, чтобы ни одна сука и Рэм в том числе больше никогда меня не нашли. Я должна отцепить этот гнилой парашют, который тянется за мной уже столько времени и тянет меня ко дну.
- Да, нужно учесть, что не нам решать в этой жизни, за нас уже все давно решено. Все исчислено, измерено, извешено, - Лия снова процитировала Библию.
- А я уверена, чего хочет женщина, того хочет Бог. Поэтому у меня все получится.
- А я в тебе и не сомневаюсь, - подбодрила Казихановна. - В общем так, дуй домой за паспортами, верни чуркам их документы, а завтра после прокуратуры сначала ко мне, а потом поедем к Барину на разборки.
Марина сделала все так, как велела Казихановна. Эта хитрая прожженная женщина всегда могла дать мудрый совет.
- Готова? - спросила Лия.
- Плесни мне для храбрости, - попросила запыхавшаяся Марина. - Все равно на твоей машине поедем. А у меня нервы ни к черту в последнее время. Сама себя не узнаю.
Лия налила в стакан приличную дозу коньяка. Потом посмотрела сквозь стекло бутылки на остатки содержимого и вылила в стакан все остальное. Марина взяла стакан, и поднесла к губам. Понюхав янтарную жидкость, она помедлила, легонько потрясла стакан, наблюдая, как плавно качается, переливаясь, в нем напиток, а потом, чуть сморщив носик, одним залпом, по-мужски, опрокинула себе в рот все сразу. Шумно выдохнув ртом, она часто заморгала, глаза заслезились, а лицо выдало очередь кривых мимических гримас. Лия укоризненно посмотрела на Марину и протянула ей конфету. Марина выхватила из рук бухгалтера сладость, с ловкостью обезьянки зашуршала фантиком и отправила шоколадную конфету в рот. Прожевывая сладкий шоколад, Марина постепенно приходила в себя. Лицо немного раскраснелось, но мимика пришла в норму.
- Теперь готова? - снова спросила Лия.
- Кажется, сейчас я буду совсем готова, - пробурчала хмельным голосом Марина.
- Или не поедем? - засомневалась Лия.
- Поедем, поедем, - закивала Марина.
Женщины зашли в кабинет Баринова, где все уже были в сборе. Увидев Снежану Вениаминовну, Марина презрительно окинула ее взглядом. Та, не моргнув глазом, преспокойненько выдержала тяжелый взгляд Марины и неслышно усмехнулась.
- Итак, начнем, - Натан Арнольдович без предисловий приступил к сути. - На повестке дня остро стоит вопрос о расторжении договора…
Далее юрист процитировал пункт в договоре и зачитал заявление миграционной службы.
- Объясните, Марина Микаэловна, как так получилось, что южные гастарбайтеры оказались взаперти нашего с вами производства? Почему вы не сообщили об этом нам? Это напоминает эксплуатацию, а мы с вами живем в двадцать первом веке! Вы понимаете, что нарушили условия договора, и речь пойдет об исключении вас из членов правления?
- Я никого не эксплуатировала! - возмутилась Марина.
- Ага, конечно, - подала голосок Снежана. - То-то бедолаги сидели там безвылазно!
- Так это ты, стерва, настучала в миграционку? - Марина привстала со стула и наклонилась в сторону Снежаны, опершись руками о стол.
Все присутствующие почувствовали свежий перегар и переглянулись. Лия уставилась на Марину сверлящим взглядом. Но Марина даже не обратила на это внимания.
- Натан Арнольдович, ну вот как можно разговаривать с такой неуравновешенной женщиной, - предъявила претензию Снежана Вениаминовна. - Сплошное хамство.
Замечание девушки повисло в воздухе, и на пару секунд в кабинете воцарилась тишина.
- Успокойтесь, Марина Микаэловна, - адвокат выставил ладонь вперед. - Займите свое место.
- И вы предлагаете мне успокоиться, когда сами же меня подло подставили?! Я ведь должна была проверить этих узбеков на легальность! На благо нашей, как вы говорите, с вами фирмы!
- Вы слишком затянули этот процесс, - оспорил ее оправдание Куриман. - Это не так делается. И теперь вся пресса только и публикует статьи о заточенных на производстве южанах. Вот, полюбуйтесь!
Натан Арнольдович выложил на середину стола несколько печатных изданий с материалом о незаконном удержании людей. Марина пробежалась глазами по статьям. Конечно же, журналисты раздули и приукрасили действительность, но читателям этого не объяснить.
- Это наглая ложь! - воскликнула Марина, отбрасывая газету.
- Тем не менее, за использование труда иностранных мигрантов, не имеющих разрешения на работу, Кодекс об административных правонарушениях предусматривает штраф для юридических лиц либо приостановку деятельности на девяносто суток. Конечно, учитывая, что вы наконец-то вернули всем паспорта, и теперь у узбеков документы в порядке, привлечь нас можно лишь по статье за незаконное изъятие удостоверения личности, предусматривающую административный штраф.
- Я просто не успела все проверить, потому что у меня и без этого хватает дел.
- Ну, мы не будем сейчас обсуждать вашу занятость, - вмешался Баринов, - но факт остается фактом, что репутации компании нанесен существенный ущерб.
- Ну, в общем, я все поняла! - перебила Марина. - Вы просто вот таким грязным способом решили отжать у меня бизнес! Мне-то хорошо известно, как это делалось в девяностые. Ничего не изменилось! Я знаю, что и вам всем эти методы очень хорошо знакомы. Только сейчас есть суд, в который я намерена обратиться. Я не для того заключала этот договор, чтобы потерять свою идею и терпеть вот эту тупоголовую девицу!
- Попрошу, без оскорблений, - растягивая слоги, надменно проговорила Снежана.
- Тупоголовая девица – это не оскорбление, а клиническое заключение. Иначе бы ты, дуреха, не вытаскивала из кассы наличность, чтобы кутить в свое удовольствие. Мне очень жаль, что Антон Олегович закрывает на это глаза!
- Заткнулась и села! - ледяным тоном резко гаркнул Баринов, но тут же снова принял невозмутимый вид.
- Вы не выполнили условия договора, - вставил слово адвокат, - нарушили его. К тому же сейчас вы ведете себя вызывающе. Надо полагать, что вы не в своем уме или просто пьяны. Подобное состояние ставит под еще большее сомнение ваше участие в развитии бизнеса.
- Я буду с вами судиться! - выкрикнула Марина, которую захлестнули эмоции.
- Это ваше право, - спокойно произнес Натан Арнольдович, закрывая ежедневник и складывая в папку документы. - Думаю, на сегодня можно закончить! Сейчас нужно подписать протокол собрания об исключении Мельниковой из состава членов правления. Расчет и выплата дивидендов Мельниковой будут произведены чуть позже.
- Я ничего подписывать не собираюсь! - возмутилась Марина. - И я вам еще устрою!
- Все свободны, - подвел итог Баринов.
Марина вскочила, отшвырнув стул в сторону, и не попрощавшись выбежала из кабинета.
- Простите, - извинилась за нее Лия Казихановна и вышла следом.
Лия догнала Марину у своего джипа.
- Ты что! Совсем с катушек слетела? - выругалась Лия. - Очумела, так разговаривать с Барином?
- Он еще меня плохо знает, - сощурив глаза прошипела Марина.
- Это ты его не знаешь. Он тебя помножит на ноль и разберет на молекулы!
- И что ты предлагаешь? Стелиться под него?!
- Садись в машину. Поехали в офис! - скомандовала Лия.
Путь до офиса показался коротким, потому что женщины, не умолкая, спорили о всем, что произошло в кабинете Баринова.
- Налей еще! - попросила Марина, плюхнувшись на кожаный диван.
- Больше нет, - Лия бросила взгляд на мусорное ведро, в котором покоилась пустая бутылка.
Марина покосилась на дверцу в секции, за которой Казихановна хранила запасы алкоголя.
- И новую открывать не буду, даже не проси, - предупредила бухгалтер просьбу Марины. - Я и так уже жалею, что позволила тебе выпить перед собранием. Ты же стала как одержимая!
- Сама от себя не ожидала. Меня выбесила эта Снежана, - оправдывалась Марина.
- Мало ли кто кого бесит, - с укоризной сказала Лия, - алкоголь не пошел тебе на пользу!
- И что теперь делать? - Марина сурово посмотрела на подругу и поджала губы, превратив их в тонкую полоску.
- Корове хрен приделать! - отрифмовала Лия. - Домой ехать и хорошо продумать, как лучше извиниться перед Барином.
- Я не собираюсь перед ним извиняться, - снова взвилась Марина.
- Судиться будешь? Ну и дура! - строго произнесла Лия. - Для суда у тебя нет доказательств, а у Барина полный комплект. Получишь свои дивиденды, а это тоже нехилая сумма. Подумай! А, впрочем, дело твое. Я свое мнение тебе озвучила.
- Ладно, - притихла наконец Марина, - поеду домой подумаю.
На следующий день Марина, предварительно созвонившись с Антоном Олеговичем, явилась к нему в кабинет.
- Здравствуйте, Антон Олегович, - виновато поздоровалась Марина.
- Ну, присаживайтесь, - делая шаг навстречу беседе, предложил Баринов. - Вы так просили о встрече, что мне было трудно вам отказать. Что на этот раз вы мне скажете? Или продолжите оскорбления?
Вид у хозяина кабинета был мрачный.
- Я хочу принести свои искреннейшие извинения по поводу сказанного мной вчерашнего бреда, - не смело начала Марина. - Я находилась в каком-то странном состоянии, толи шока, толи стресса, толи аффекта. Я понимаю, что моему совсем уж не женскому поступку нет оправдания, но и самая крепкая психика может иногда дать сбой. Я ведь не только на вас вчера сорвалась. Под горячку попало еще несколько безумно хороших людей, которые к происходящему вообще никакого отношения не имеют! У меня нет никаких претензий к вам и нет желания навредить вашей компании, в этом я также могу заверить и Натана Арнольдовича лично. Я прекрасно понимаю, что бизнес - это как зебра, и иногда просто стоит подождать. Это я всегда видела на примере своего отца. У него три высших образования, и он тоже делами занимался, и не маленькими. Да, и у самой диплом непосредственно связанный с "деньгоделанием". Так что я всеми этими экономиками, маркетингами, менеджментами, бухгалтериями занималась по сотни часов. Я не буду уточнять причины моего вчерашнего помутнения, так как жаловаться не в моих принципах, но скажу, что недавно мне "воткнули такой нож в спину". И это человек, которого еще лет семь назад считала самым дорогим, родным и любимым! Простите меня, пожалуйста! Видит Бог, у меня даже и в мыслях не было испортить вам настроение, поссориться с вами или обидеть кого-то! А тот, кто вчера говорил, - это будто была не я! Это честно! Простите!
Баринов спокойно выслушал всю тираду извинительной речи и продолжал молчать, глядя в окно и жуя губами. В кабинете воцарилось напряженное молчание. Марина ощущала себя не в своей тарелке, сидя с затравленным видом за огромным дубовым столом в просторном кабинете. Она ждала ответа.
- Это все, что вы намерены мне сказать? - наконец нарушил молчание хозяин кабинета.
- В общем, да, - неуверенно ответила женщина, не понимая, что еще от нее требуется.
- Хорошо, ваши извинения приняты.
Марина облегченно вздохнула и хотела встать, но Баринов остановил ее:
- Основываясь на сказанном вами, хочу немного пояснить, потому что давать советы не в моих правилах.
Баринов откинулся на высокую спинку шикарного кожаного офисного кресла. Вид у него был, как всегда, невозмутимый.
- Так вот, - мужчина нахмурился, всматриваясь в испуганное лицо женщины, - бизнес – это характер и образ жизни, тип мышления, характер и ответственность. Также в этом деле помогают: природным ум, хватка, здоровый авантюризм и креативность. Всем этим вы наделены в той или иной степени. А диплом тут не главное. Есть два вида дипломов: первые, которые получают в ВУЗах, а другие покупают на базаре и в подземных переходах. Учитывая, что курс лекций по ораторскому искусству вы не посещали, то и оценка у вас неудовлетворительная, но при этом у вас отлично развит базарный треп, следует ли уточнять, откуда у вас диплом?
Марина нервно сглотнула, и пялилась на Баринова ошалелыми глазами.
- Это риторический вопрос, - Антон Олегович небрежно махнул рукой. - Но, помимо всего прочего, козырять дипломом конкретно в вашем случае глупо. А бросаться с голой пяткой на саблю – это не смелость, а обычная дурь, сказать иначе – «ход дурака». Всегда надо просчитывать возможные риски. Запомните, риски!
Мужчина взглядом обозначил паузу, позволяя Марине переварить услышанное и сделать вывод.
- Теперь о главном, - тональность голоса резко изменилась. - Вы, кажется, угрожали судами. Это ваш выбор и ваше право. Я предлагаю вам подписать протокол собрания, которое вы вчера в спешке покинули, и согласиться на обоюдовыгодные условия. Опять-таки – это ваш выбор. Я не заставляю, а всего лишь иду вам навстречу. То, какую популярность вы обрели в свете последних событий, я не собираюсь обсуждать. Но и продолжать сотрудничество нам с вами не имеет смысла. Темные пятна вашей личной жизни, которая стала доступной общественности, не так просто смыть. И мне не хочется, чтобы ваше участие в бизнесе бросало тень на его развитие. Все дивиденды и выплаты вы получите в полном объеме, согласно расчетам. Я даю вам свое слово.
- А я никому не позволю вытирать об меня ноги и брызгать грязью. Надо и меру знать! Эти придурки атаковали меня на каждом углу. И до сих пор еще никак не успокоятся. Столько гадостей в свой адрес у меня за всю жизнь не было. Эти тупорылые прохиндеи издеваются надо мной почти три месяца, с великим трудом мне удается избавиться от их нападок. Мне уже страшно выходить на улицу, я озираюсь по сторонам, чтобы какой-нибудь чмошник не выскочил и не плеснул мне в лицо серной кислотой. Я ощущаю себя затравленным зверем. Мне мерещится, что все тычут в меня пальцем и проклинают. А гордость и агрессивность уже были с моей стороны в самом конце, когда мое терпение было на исходе, и я поняла, что мечу бисер перед свиньями. Ведь, чем дипломатичней я была, тем сволочней они себя вели. Думаю, что не от большого ума они себя так ведут. Мне их жаль, - Марина перевела дух. - А ты тоже на их стороне и считаешь меня виновной?
- Нет, виноват Рэм, - отрезала Лия. - А народ хочет правду! Хлеба и зрелищ!
- Хрена им лысого, а не правду! - Марина скрутила из трех пальцев толстый кукиш и уверенно потрясла им перед собой. - Если бы я всем и всегда говорила правду, то другие очень ушлые сели бы мне на шею и ножки свесили! Правда правдой, но хитрость все равно сильнее. К тому же хитрость – это продолжение ума! Рэм сам дурак, надо было больше работать, тогда бы хоть мое уважение заслужил!
- Но все равно он виноват, - повторила бухгалтер.
- Вот и я старалась объяснить это всем правдолюбам, - Марина грозно нахмурила брови. - Я столько оскорблений никогда не слышала в свой адрес! Что они все знают обо мне?! Вряд ли они испытывают ко мне уважение, это их право! Но могу я просить об элементарной жалости, чтобы не мучали меня больше. После суда я покину этот город, и они меня никогда больше не увидят, мне не придется ними общаться!
- Согласна, сколько уже можно третировать человека! - посочувствовала Лия. - Возможно, это хороший выход – уехать. Еще бы имя сменить. Знаешь, я когда-то прочла в Библии, что, изменив имя, можно изменить течение своей жизни.
- Библия замечательное пособие для страждущих, - согласилась Марина. - Я уже подумывала на эту тему. Убежать, скрыться, замаскироваться, сменить имя, еще хорошо бы внешность сменить, затихориться. И, как только суд вынесет приговор, я, наверно, так и сделаю. Уеду, чтобы ни одна сука и Рэм в том числе больше никогда меня не нашли. Я должна отцепить этот гнилой парашют, который тянется за мной уже столько времени и тянет меня ко дну.
- Да, нужно учесть, что не нам решать в этой жизни, за нас уже все давно решено. Все исчислено, измерено, извешено, - Лия снова процитировала Библию.
- А я уверена, чего хочет женщина, того хочет Бог. Поэтому у меня все получится.
- А я в тебе и не сомневаюсь, - подбодрила Казихановна. - В общем так, дуй домой за паспортами, верни чуркам их документы, а завтра после прокуратуры сначала ко мне, а потом поедем к Барину на разборки.
Глава 72
Марина сделала все так, как велела Казихановна. Эта хитрая прожженная женщина всегда могла дать мудрый совет.
- Готова? - спросила Лия.
- Плесни мне для храбрости, - попросила запыхавшаяся Марина. - Все равно на твоей машине поедем. А у меня нервы ни к черту в последнее время. Сама себя не узнаю.
Лия налила в стакан приличную дозу коньяка. Потом посмотрела сквозь стекло бутылки на остатки содержимого и вылила в стакан все остальное. Марина взяла стакан, и поднесла к губам. Понюхав янтарную жидкость, она помедлила, легонько потрясла стакан, наблюдая, как плавно качается, переливаясь, в нем напиток, а потом, чуть сморщив носик, одним залпом, по-мужски, опрокинула себе в рот все сразу. Шумно выдохнув ртом, она часто заморгала, глаза заслезились, а лицо выдало очередь кривых мимических гримас. Лия укоризненно посмотрела на Марину и протянула ей конфету. Марина выхватила из рук бухгалтера сладость, с ловкостью обезьянки зашуршала фантиком и отправила шоколадную конфету в рот. Прожевывая сладкий шоколад, Марина постепенно приходила в себя. Лицо немного раскраснелось, но мимика пришла в норму.
- Теперь готова? - снова спросила Лия.
- Кажется, сейчас я буду совсем готова, - пробурчала хмельным голосом Марина.
- Или не поедем? - засомневалась Лия.
- Поедем, поедем, - закивала Марина.
Женщины зашли в кабинет Баринова, где все уже были в сборе. Увидев Снежану Вениаминовну, Марина презрительно окинула ее взглядом. Та, не моргнув глазом, преспокойненько выдержала тяжелый взгляд Марины и неслышно усмехнулась.
- Итак, начнем, - Натан Арнольдович без предисловий приступил к сути. - На повестке дня остро стоит вопрос о расторжении договора…
Далее юрист процитировал пункт в договоре и зачитал заявление миграционной службы.
- Объясните, Марина Микаэловна, как так получилось, что южные гастарбайтеры оказались взаперти нашего с вами производства? Почему вы не сообщили об этом нам? Это напоминает эксплуатацию, а мы с вами живем в двадцать первом веке! Вы понимаете, что нарушили условия договора, и речь пойдет об исключении вас из членов правления?
- Я никого не эксплуатировала! - возмутилась Марина.
- Ага, конечно, - подала голосок Снежана. - То-то бедолаги сидели там безвылазно!
- Так это ты, стерва, настучала в миграционку? - Марина привстала со стула и наклонилась в сторону Снежаны, опершись руками о стол.
Все присутствующие почувствовали свежий перегар и переглянулись. Лия уставилась на Марину сверлящим взглядом. Но Марина даже не обратила на это внимания.
- Натан Арнольдович, ну вот как можно разговаривать с такой неуравновешенной женщиной, - предъявила претензию Снежана Вениаминовна. - Сплошное хамство.
Замечание девушки повисло в воздухе, и на пару секунд в кабинете воцарилась тишина.
- Успокойтесь, Марина Микаэловна, - адвокат выставил ладонь вперед. - Займите свое место.
- И вы предлагаете мне успокоиться, когда сами же меня подло подставили?! Я ведь должна была проверить этих узбеков на легальность! На благо нашей, как вы говорите, с вами фирмы!
- Вы слишком затянули этот процесс, - оспорил ее оправдание Куриман. - Это не так делается. И теперь вся пресса только и публикует статьи о заточенных на производстве южанах. Вот, полюбуйтесь!
Натан Арнольдович выложил на середину стола несколько печатных изданий с материалом о незаконном удержании людей. Марина пробежалась глазами по статьям. Конечно же, журналисты раздули и приукрасили действительность, но читателям этого не объяснить.
- Это наглая ложь! - воскликнула Марина, отбрасывая газету.
- Тем не менее, за использование труда иностранных мигрантов, не имеющих разрешения на работу, Кодекс об административных правонарушениях предусматривает штраф для юридических лиц либо приостановку деятельности на девяносто суток. Конечно, учитывая, что вы наконец-то вернули всем паспорта, и теперь у узбеков документы в порядке, привлечь нас можно лишь по статье за незаконное изъятие удостоверения личности, предусматривающую административный штраф.
- Я просто не успела все проверить, потому что у меня и без этого хватает дел.
- Ну, мы не будем сейчас обсуждать вашу занятость, - вмешался Баринов, - но факт остается фактом, что репутации компании нанесен существенный ущерб.
- Ну, в общем, я все поняла! - перебила Марина. - Вы просто вот таким грязным способом решили отжать у меня бизнес! Мне-то хорошо известно, как это делалось в девяностые. Ничего не изменилось! Я знаю, что и вам всем эти методы очень хорошо знакомы. Только сейчас есть суд, в который я намерена обратиться. Я не для того заключала этот договор, чтобы потерять свою идею и терпеть вот эту тупоголовую девицу!
- Попрошу, без оскорблений, - растягивая слоги, надменно проговорила Снежана.
- Тупоголовая девица – это не оскорбление, а клиническое заключение. Иначе бы ты, дуреха, не вытаскивала из кассы наличность, чтобы кутить в свое удовольствие. Мне очень жаль, что Антон Олегович закрывает на это глаза!
- Заткнулась и села! - ледяным тоном резко гаркнул Баринов, но тут же снова принял невозмутимый вид.
- Вы не выполнили условия договора, - вставил слово адвокат, - нарушили его. К тому же сейчас вы ведете себя вызывающе. Надо полагать, что вы не в своем уме или просто пьяны. Подобное состояние ставит под еще большее сомнение ваше участие в развитии бизнеса.
- Я буду с вами судиться! - выкрикнула Марина, которую захлестнули эмоции.
- Это ваше право, - спокойно произнес Натан Арнольдович, закрывая ежедневник и складывая в папку документы. - Думаю, на сегодня можно закончить! Сейчас нужно подписать протокол собрания об исключении Мельниковой из состава членов правления. Расчет и выплата дивидендов Мельниковой будут произведены чуть позже.
- Я ничего подписывать не собираюсь! - возмутилась Марина. - И я вам еще устрою!
- Все свободны, - подвел итог Баринов.
Марина вскочила, отшвырнув стул в сторону, и не попрощавшись выбежала из кабинета.
- Простите, - извинилась за нее Лия Казихановна и вышла следом.
Лия догнала Марину у своего джипа.
- Ты что! Совсем с катушек слетела? - выругалась Лия. - Очумела, так разговаривать с Барином?
- Он еще меня плохо знает, - сощурив глаза прошипела Марина.
- Это ты его не знаешь. Он тебя помножит на ноль и разберет на молекулы!
- И что ты предлагаешь? Стелиться под него?!
- Садись в машину. Поехали в офис! - скомандовала Лия.
Путь до офиса показался коротким, потому что женщины, не умолкая, спорили о всем, что произошло в кабинете Баринова.
- Налей еще! - попросила Марина, плюхнувшись на кожаный диван.
- Больше нет, - Лия бросила взгляд на мусорное ведро, в котором покоилась пустая бутылка.
Марина покосилась на дверцу в секции, за которой Казихановна хранила запасы алкоголя.
- И новую открывать не буду, даже не проси, - предупредила бухгалтер просьбу Марины. - Я и так уже жалею, что позволила тебе выпить перед собранием. Ты же стала как одержимая!
- Сама от себя не ожидала. Меня выбесила эта Снежана, - оправдывалась Марина.
- Мало ли кто кого бесит, - с укоризной сказала Лия, - алкоголь не пошел тебе на пользу!
- И что теперь делать? - Марина сурово посмотрела на подругу и поджала губы, превратив их в тонкую полоску.
- Корове хрен приделать! - отрифмовала Лия. - Домой ехать и хорошо продумать, как лучше извиниться перед Барином.
- Я не собираюсь перед ним извиняться, - снова взвилась Марина.
- Судиться будешь? Ну и дура! - строго произнесла Лия. - Для суда у тебя нет доказательств, а у Барина полный комплект. Получишь свои дивиденды, а это тоже нехилая сумма. Подумай! А, впрочем, дело твое. Я свое мнение тебе озвучила.
- Ладно, - притихла наконец Марина, - поеду домой подумаю.
На следующий день Марина, предварительно созвонившись с Антоном Олеговичем, явилась к нему в кабинет.
- Здравствуйте, Антон Олегович, - виновато поздоровалась Марина.
- Ну, присаживайтесь, - делая шаг навстречу беседе, предложил Баринов. - Вы так просили о встрече, что мне было трудно вам отказать. Что на этот раз вы мне скажете? Или продолжите оскорбления?
Вид у хозяина кабинета был мрачный.
- Я хочу принести свои искреннейшие извинения по поводу сказанного мной вчерашнего бреда, - не смело начала Марина. - Я находилась в каком-то странном состоянии, толи шока, толи стресса, толи аффекта. Я понимаю, что моему совсем уж не женскому поступку нет оправдания, но и самая крепкая психика может иногда дать сбой. Я ведь не только на вас вчера сорвалась. Под горячку попало еще несколько безумно хороших людей, которые к происходящему вообще никакого отношения не имеют! У меня нет никаких претензий к вам и нет желания навредить вашей компании, в этом я также могу заверить и Натана Арнольдовича лично. Я прекрасно понимаю, что бизнес - это как зебра, и иногда просто стоит подождать. Это я всегда видела на примере своего отца. У него три высших образования, и он тоже делами занимался, и не маленькими. Да, и у самой диплом непосредственно связанный с "деньгоделанием". Так что я всеми этими экономиками, маркетингами, менеджментами, бухгалтериями занималась по сотни часов. Я не буду уточнять причины моего вчерашнего помутнения, так как жаловаться не в моих принципах, но скажу, что недавно мне "воткнули такой нож в спину". И это человек, которого еще лет семь назад считала самым дорогим, родным и любимым! Простите меня, пожалуйста! Видит Бог, у меня даже и в мыслях не было испортить вам настроение, поссориться с вами или обидеть кого-то! А тот, кто вчера говорил, - это будто была не я! Это честно! Простите!
Баринов спокойно выслушал всю тираду извинительной речи и продолжал молчать, глядя в окно и жуя губами. В кабинете воцарилось напряженное молчание. Марина ощущала себя не в своей тарелке, сидя с затравленным видом за огромным дубовым столом в просторном кабинете. Она ждала ответа.
- Это все, что вы намерены мне сказать? - наконец нарушил молчание хозяин кабинета.
- В общем, да, - неуверенно ответила женщина, не понимая, что еще от нее требуется.
- Хорошо, ваши извинения приняты.
Марина облегченно вздохнула и хотела встать, но Баринов остановил ее:
- Основываясь на сказанном вами, хочу немного пояснить, потому что давать советы не в моих правилах.
Баринов откинулся на высокую спинку шикарного кожаного офисного кресла. Вид у него был, как всегда, невозмутимый.
- Так вот, - мужчина нахмурился, всматриваясь в испуганное лицо женщины, - бизнес – это характер и образ жизни, тип мышления, характер и ответственность. Также в этом деле помогают: природным ум, хватка, здоровый авантюризм и креативность. Всем этим вы наделены в той или иной степени. А диплом тут не главное. Есть два вида дипломов: первые, которые получают в ВУЗах, а другие покупают на базаре и в подземных переходах. Учитывая, что курс лекций по ораторскому искусству вы не посещали, то и оценка у вас неудовлетворительная, но при этом у вас отлично развит базарный треп, следует ли уточнять, откуда у вас диплом?
Марина нервно сглотнула, и пялилась на Баринова ошалелыми глазами.
- Это риторический вопрос, - Антон Олегович небрежно махнул рукой. - Но, помимо всего прочего, козырять дипломом конкретно в вашем случае глупо. А бросаться с голой пяткой на саблю – это не смелость, а обычная дурь, сказать иначе – «ход дурака». Всегда надо просчитывать возможные риски. Запомните, риски!
Мужчина взглядом обозначил паузу, позволяя Марине переварить услышанное и сделать вывод.
- Теперь о главном, - тональность голоса резко изменилась. - Вы, кажется, угрожали судами. Это ваш выбор и ваше право. Я предлагаю вам подписать протокол собрания, которое вы вчера в спешке покинули, и согласиться на обоюдовыгодные условия. Опять-таки – это ваш выбор. Я не заставляю, а всего лишь иду вам навстречу. То, какую популярность вы обрели в свете последних событий, я не собираюсь обсуждать. Но и продолжать сотрудничество нам с вами не имеет смысла. Темные пятна вашей личной жизни, которая стала доступной общественности, не так просто смыть. И мне не хочется, чтобы ваше участие в бизнесе бросало тень на его развитие. Все дивиденды и выплаты вы получите в полном объеме, согласно расчетам. Я даю вам свое слово.
