Купить и скачать: https://feisovet.ru/магазин/И-Стена-падет-Милана-Шторм
38 г. Э. В.
Невеста была юна, прекрасна и, кажется, счастлива, что совершенно не устраивало Висмута Д'Яро Си, кронпринца Норт-Арении.
В конце концов, он отдавал замуж нежно любимую и неизменно вызывающую потребность убить ее младшую сестренку. Хотя в данный момент смерти заслуживал исключительно ее жених. Корявый, рыжий, весь в веснушках. Рядом со своей будущей женой он выглядел деревенским дурачком. И совершенно не подходил на роль мужа его, кронпринца, любимой сестры! Впрочем, как и все. Висмут был вынужден признать, что никогда не примет ее выбора. Каким бы удачным он ни был.
Это же Элиска. Его любимая, маленькая, нежная, беззащитная сестра, которую он полюбил еще тогда, когда она была в животе у своей матери! Он знал, что если родится девочка, ее назовут в честь его, Висмута, матери.
Да, кронпринц почти не помнил первую жену Короля Норт-Арении, Элиску. Свою мать, которая отдала за него жизнь. Но это имя навеки стало ему родным. Иногда он думал, что если бы королевская чета назвала свою единственную дочь как-нибудь по-другому, он бы так не трясся над этой шмакодявкой.
Элиска.
Имя было иноземным, чужим. Так называли девочек в Вистории, соседнем государстве, но Висмут считал это имя самым лучшим.
Элиска. Так звали его мать. Так зовут его сестру...
А теперь эта маленькая зараза, которой едва минуло восемнадцать, вышла замуж за своего лучшего друга, Ливэрна З'Орни, с которым, будучи еще совсем несмышленышем, собирала ракушки, купалась в холодной воде в одних подштанниках и строила замки из песка на побережье Ледяного Моря.
Это никак не увязывалось в голове ее старшего брата.
- Перестань хмуриться, - одернула его стоявшая рядом Лика.
- На себя посмотри, - буркнул Висмут в ответ.
Его совсем не удивляли припухшие веки девушки: фрейлина принцессы Элиски Лика Дирей - дочь лучшего друга Короля - давно была влюблена в рыжего Ливэрна. Вот только не было у нее шансов: Лив и Элли дружили с самых пеленок. Стоило им встретиться, как они тут же исчезали из поля зрения, и взрослым (в том числе и Висмуту) приходилось выуживать их то из Ледяного Моря, то из подвалов Северной Длани. А потом, когда королевскую резиденцию перенесли в Медный Замок (укрепленный, таящий в своей тени не деревеньку, а целый город — Дарн, название которого совпадало с названием графства, в котором он располагался), поиски этих двоих превращались для Висмута в сущую муку.
Потому что когда Элли миновало тринадцать, казалось, только он замечал, как шестнадцатилетний Ливэрн смотрел на нее.
Лика поправила подол своего платья, пошитого из бежевой парчи, и глубоко вздохнула.
- Ну почему она выбрала его? У нее же был такой выбор!
По правде говоря, Висмуту было немного обидно: еще в детстве, когда разница в восемь лет казалась непреодолимой пропастью, Ливэрн всегда умудрялся быть в центре внимания. В отличие от наследного принца, так и не оправившегося от детской травмы целиком: сильно волнуясь, Висмут не мог выдавить из себя ни слова. Горло сдавливало тисками, а язык будто завязывался мудреным узлом.
А ведь когда-нибудь он должен будет стать Королем Норт-Арении. Он же кронпринц, демоны его задери!
Как всегда, эта мысль кинжалом вонзилась в его сознание. Как всегда, заставила похолодеть. Однажды он потеряет их обоих: отца и мачеху. В один миг.
И кто бы мог подумать, что Элиска оставит его раньше?
Завтра она уедет в Снежную Ягоду, удел З'Орни, вместе с мужем.
С мужем!
Его маленькая сестра выросла.
А он в глубине души так и остался все тем же беспомощным мальчишкой, который от волнения не может выдавить ни слова.
Какой из него выйдет Король?
- Прекрасный! - раздался голос у него за спиной.
Лика, увидев, кто стоит за Висмутом, пробормотала о том, что у нее пересохло в горле, и быстренько ретировалась. Она не любила королевского мага. И, чего уж говорить, побаивалась. А когда ей напоминали, что в детстве она дарила этому человеку букеты из карликовых роз, приходила в бешенство.
- Вы выглядите устало, мой принц, - заметил Ривелли, становясь на место Лики. - Вас что-то тревожит?
Висмут вздохнул. Он смотрел, как жених и невеста… нет, муж и жена кружили в танце и смеялись над какой-то шуткой, понятной лишь им двоим.
- Все… хорошо, Ррив, - ответил Висмут. - Я просто немного перебрал.
Это было совершеннейшей неправдой, но рассказывать всем и каждому, что он сейчас мечтает вцепиться в горло новоявленному зятю, не стоило. Впрочем, Ривелли все прекрасно понял. Или мысли прочитал — неважно.
Висмуту вдруг захотелось оказаться подальше от всего этого шума. Огромный зал для приемов Медного Замка был заполнен веселящейся толпой, музыкой и счастьем. Вот только Висмуту здесь было не место. Зачем портить праздник другим?
- Вы зря так переживаете, мой принц, - заметил маг. - К тому же, вы были к этому готовы. Да и политически этот союз весьма выгоден.
Да. Ливэрн — сын Вэлдорна З'Орни. Того, кто носит титул Тени Королевы Терры. Вэлдорн получил это прозвище в те времена, когда Норт-Арения еще не была независимым королевством, а всего лишь северной провинцией распавшейся ныне Сильверии. Отец Лива был близким другом Королевы, и союз Ливэрна и Элиски действительно был политически выгоден: именно в Снежной Ягоде, уделе, принадлежащем семье З'Орни, находился крупнейший порт. Выход в Ледяное Море и дальше, на Якритсткие острова — месту, где рождается сама магия.
Так говорят.
- Это — ложь, мой принц, - все-таки, королевский маг читал его мысли. - Магия рождается в людях, а не в местах. Мне очень лестно, что вы считаете мою родину чем-то особенным, но кроме шангура Якритским островам похвастаться нечем.
- Ну почему же, - сдержанно ответил Висмут, радуясь, что у него есть повод отвлечься от мучительных дум об Элиске, - Именно на островах самая большая концентрация магов.
Ривелли усмехнулся.
- В Норт-Арении тоже магов хватает. Их здесь даже чересчур много, - в его глазах появились тревожные искорки. - Слишком много…
Висмут промолчал. В магии он ничего не смыслил, да и был еще совсем мальцом, когда Сильверия раскололась на Сильванию и Норт-Арению, поэтому разделить тревогу столетнего мага был не в силах.
По правде говоря, Ривелли было не сто, а «всего лишь» девяносто четыре, что не мешало ему выглядеть младше Висмута лет на пять. Впрочем, через несколько лет Ррив начнет стареть: маги живут дольше простых людей, но они не бессмертны. Худощавый, даже худой, королевский маг обладал вечно растрепанными пегими волосами, черными, как смоль, глазами и циничным взглядом. Большего про его внешность сказать было и нечего: слишком уж она была невыразительной.
Праздник продолжался, вот только Висмут больше не мог даже делать вид, что ему весело. Вежливо распрощавшись с Ривелли, бросающим голодные взгляды в сторону Лики, принц развернулся и покинул зал для приемов.
Да, это было малодушно и подло по отношению к подруге: Висмут был уверен, что Ррив не упустит случая поддразнить девушку: маг утверждал, что Лика предназначена ему самой судьбой, заставляя ее отца — ближайшего советника Короля — сгорать от гнева, а саму Лику прятаться от него по углам. Обычно присутствие принца рядом с подругой немного сдерживало Ривелли, но сегодня Висмут был до того охвачен своими тоскливыми мыслями, что выступать в качестве прикрытия у него желания не было. Если его сестра достаточно взрослая, чтобы выйти замуж, то его подруге тоже пора становиться взрослой.
На Медный Замок опустились сумерки, когда Висмут, вдоволь набродившись по коридорам, вышел в Секретный Сад — небольшой клочок земли, окруженный замковыми стенами. Стояла середина солнечника, второго месяца лета, поэтому здесь, в Секретном Саду, упоительно пахло розами, выращивание которых на открытом воздухе было возможно только с помощью магов Земли, и ромашками. Запах ромашек нравился Висмуту намного больше, надо признать. Убедившись, что кроме него в Саду никого нет, принц сел на одну из уединенных скамеечек под сенью двух близко растущих яблонь и с удовольствием предался мрачным мыслям.
Ливэрн называл принца молодым стариком, намекая на его угрюмость и вечно недовольный вид. Возможно, он был прав. Детская травма так полностью и не отпустила Висмута. И дело было не только в том, что когда-то в детстве принц не мог разговаривать почти два года. Дело было в том, что он помнил, что послужило этому причиной. И что заставило его вновь заговорить.
...кровь матери, капающая на него… любимая няня, пытающаяся убедить, что мама просто спит…
Тогда он замолчал. Казалось, навсегда.
… отрубленная голова отца, с глухим звуком падающая на доски…
Крик отчаяния, разорвавший молчание на сотню клочков.
Да, потом оказалось, что вместо отца казнили двойника, и осознание этого было самым прекрасным воспоминанием того времени.
Висмут забрался на скамейку с ногами и уткнул лоб в колени, надеясь, что никто его не увидит: подобная поза никак не говорила о величии и мужественности взрослого мужика, которым он, Висмут, пытался казаться.
- Вот ты где, - послышался голос мачехи. - Я так и знала, что найду тебя здесь.
Висмут глубоко вздохнул и поднял голову. Королева, облаченная в отделанную золотом камизу с широкими рукавами и черное верхнее платье с золотой же вышивкой, стояла перед ним, и в ее глазах принц прочитал сочувствие.
- Ты почему не с гостями? - резко бросил он. Сейчас он не хотел никого видеть. Даже Терру, свою мачеху, которую любил всем сердцем.
- Можно присесть? - вместо ответа спросила Королева.
- Тут теперь грязно, - буркнул Висмут, убирая ноги.
- Ничего страшного, я уже два раза на это платье вино пролила, - весело ответила Терра. - Каждый раз, когда Лив целует свою новообретенную жену, я сжимаю кубок так сильно, что он… - она тяжело вздохнула, - … опрокидывается.
Висмут застыл, во все глаза разглядывая Терру. Демоны, он только сейчас сообразил, что не ему одному плохо! Элиска была единственной дочерью Терры. Ребенком, который был рожден вопреки требованиям королевского мага. Двадцать лет назад, в момент объявления независимости Норт-Арении, Терра была убита метательным ножом, пронзившим ее сердце по приказу ее брата — Рика Сэл Ли, Короля нынешней Сильвании. Лишь сноровка Ривелли и чудо позволили отцу Висмута, Ксандру, взять на себя смерть своей жены и выжить самому. Теперь у Короля и Королевы на двоих была лишь одна жизнь. И одна смерть. Осложнения во время родов могли убить всю королевскую чету, поэтому Ррив изо всех сил уговаривал Короля и Королеву от идеи иметь общего ребенка. Но Ксандр и Терра решили рискнуть.
А теперь Элиска выросла.
И покидала Медный Замок.
Почему Висмут не подумал о том, что Терре и отцу тоже может быть больно? Потому что они — Король и Королева?
Идиот.
- Прости, - пробормотал Висмут, неловко обнимая мачеху за плечи. - Я совсем эгоист. Думал только о себе. Тебе ведь тоже больно.
- Мне не больно, - Терра благодарно улыбнулась и положила голову ему на плечо. - Просто грустно. Я старею, оказывается! Моя дочь вышла замуж!
- Не смей говорить при мне, что ты стареешь, понятно? - сердито ответил принц. - Тебе всего сорок семь!
- Не напоминай мне о моем возрасте! - воскликнула Королева, шутливо толкая пасынка в бок.
Висмут рассмеялся. На душе внезапно стало легко.
- Старушка, - поддразнил он мачеху.
Терра тоже рассмеялась, впрочем, ее смех быстро утих. Она поудобнее устроила свою голову на плече принца и спрятала лицо.
- Только не вздумай плакать, - предупредил Висмут. - А то я не сдержусь и начну лить слезы вместе с тобой.
Терра шмыгнула.
- Хорошо, - сказала она. - Давай плакать вместе.
Они просидели так довольно долго. Висмут сжимал в объятиях тихо плачущую Королеву, вдыхал аромат роз и ромашек и думал о том, что его отец, оставшийся на празднике, наверняка чувствует себя брошенным.
Представившаяся картина, как они втроем сидят на скамейке, и королевская чета рыдает, уткнувшись ему, Висмуту, в грудь с двух сторон, заставила его улыбнуться.
Проводы принцессы Элиски были недолгими. Даже холодными. Королева лишь коротко обняла дочь на прощание, а Король предпочел вообще не подходить к молодоженам. Кронпринц вообще не не явился, чем очень обидел свою единокровную сестру.
Зато здесь была Лика.
Ррив не знал, радоваться этому, или нет: с одной стороны, без Висмута Лика терялась в присутствии мага и от этого становилась более беззащитной, а с другой — сейчас было не до нее. С каждым днем известия со Стены становились все тревожнее, а последнее письмо, пришедшее вчера во время празднования, заставила Ривелли запаниковать.
Маги Сильвании, на протяжении уже двадцати лет поддерживающие магическую Стену между двумя королевствами, нарушали Первый Закон Равновесия. Верили ли они в него? Понимали, что они творят? Ррив не знал. В свое время он сам не очень-то верил, что Стихии можно исчерпать, но при этом продолжал соблюдать основные догмы магии.
И теперь он точно знал, что Первый Закон — не просто чья-то блажь. Что те, кто его написал, знали, о чем говорят. К сожалению, все попытки переговоров с противником заканчивались в лучшем случае ничем, а в худшем — стычками, все сильнее разрушающими ткань мироздания.
Первый Закон был нарушен. И спустя двадцать лет появились первые отголоски разрушающегося Равновесия.
Стена должна быть уничтожена.
Как можно скорее.
Висмут предпочел не провожать сестру, наблюдая за ее отъездом из окон своих покоев. Он знал, что Элиска затаит обиду, но понимал, что не сможет удержать лицо. Пусть ее. Лучше уж так, чем разругаться окончательно на проводах.
После полудня Король прислал записку о том, что ждет его в своем кабинете. Ривелли вчера получил новое послание со Стены, и Висмут не сомневался, что его ждет очередное скучное совещание по этому поводу.
Перед тем, как отправиться к отцу, принц заглянул к Лике. Что уж говорить, подруга тоже нуждалась в утешении. Она ведь действительно долгое время была влюблена в Ливэрна, а теперь оставалась совершенно одна. Раньше она была фрейлиной принцессы — сейчас же она лишилась этого титула. Да, Терра вчера вечером обмолвилась, что возьмет Лику в свою свиту, но многого это не меняло: мачеха Висмута не очень-то любила церемониал и мало его соблюдала, поэтому ее фрейлины часто были предоставлены сами себе. Вместо того, чтобы быть хозяйкой Медного Замка, Королева предпочитала быть хозяйкой Норт-Арении, много времени проводя вне дворца.
Надо признать, ее политика внезапных визитов в уделы давала прекрасные плоды.
Лика обнаружилась в гостиной, отделанной золотом и дубом. Каждый раз, когда принц заходил сюда, он спрашивал себя: возможно ли так, что вкусы Лики сочетали в себе и предпочтения отца — Харина Дирея, ближайшего друга и советника Короля, который везде и всегда искал заговоры, и матери — Вил Тишон, простой крестьянки, которая, окунувшись в мир знати, начала окружать себя золотом? Возможно, это было именно так.
В любом случае, входя в это красно-золотое буйство, Висмут начинал ощущать отголоски головной боли, поэтому долго находиться в этой комнате не мог. К сожалению, в спальне или будуаре придворной дамы ему находиться было нельзя. Полное безразличие к условностям он мог демонстрировать только находясь в компании мачехи.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЦЕНА РАВНОВЕСИЯ
38 г. Э. В.
Невеста была юна, прекрасна и, кажется, счастлива, что совершенно не устраивало Висмута Д'Яро Си, кронпринца Норт-Арении.
В конце концов, он отдавал замуж нежно любимую и неизменно вызывающую потребность убить ее младшую сестренку. Хотя в данный момент смерти заслуживал исключительно ее жених. Корявый, рыжий, весь в веснушках. Рядом со своей будущей женой он выглядел деревенским дурачком. И совершенно не подходил на роль мужа его, кронпринца, любимой сестры! Впрочем, как и все. Висмут был вынужден признать, что никогда не примет ее выбора. Каким бы удачным он ни был.
Это же Элиска. Его любимая, маленькая, нежная, беззащитная сестра, которую он полюбил еще тогда, когда она была в животе у своей матери! Он знал, что если родится девочка, ее назовут в честь его, Висмута, матери.
Да, кронпринц почти не помнил первую жену Короля Норт-Арении, Элиску. Свою мать, которая отдала за него жизнь. Но это имя навеки стало ему родным. Иногда он думал, что если бы королевская чета назвала свою единственную дочь как-нибудь по-другому, он бы так не трясся над этой шмакодявкой.
Элиска.
Имя было иноземным, чужим. Так называли девочек в Вистории, соседнем государстве, но Висмут считал это имя самым лучшим.
Элиска. Так звали его мать. Так зовут его сестру...
А теперь эта маленькая зараза, которой едва минуло восемнадцать, вышла замуж за своего лучшего друга, Ливэрна З'Орни, с которым, будучи еще совсем несмышленышем, собирала ракушки, купалась в холодной воде в одних подштанниках и строила замки из песка на побережье Ледяного Моря.
Это никак не увязывалось в голове ее старшего брата.
- Перестань хмуриться, - одернула его стоявшая рядом Лика.
- На себя посмотри, - буркнул Висмут в ответ.
Его совсем не удивляли припухшие веки девушки: фрейлина принцессы Элиски Лика Дирей - дочь лучшего друга Короля - давно была влюблена в рыжего Ливэрна. Вот только не было у нее шансов: Лив и Элли дружили с самых пеленок. Стоило им встретиться, как они тут же исчезали из поля зрения, и взрослым (в том числе и Висмуту) приходилось выуживать их то из Ледяного Моря, то из подвалов Северной Длани. А потом, когда королевскую резиденцию перенесли в Медный Замок (укрепленный, таящий в своей тени не деревеньку, а целый город — Дарн, название которого совпадало с названием графства, в котором он располагался), поиски этих двоих превращались для Висмута в сущую муку.
Потому что когда Элли миновало тринадцать, казалось, только он замечал, как шестнадцатилетний Ливэрн смотрел на нее.
Лика поправила подол своего платья, пошитого из бежевой парчи, и глубоко вздохнула.
- Ну почему она выбрала его? У нее же был такой выбор!
По правде говоря, Висмуту было немного обидно: еще в детстве, когда разница в восемь лет казалась непреодолимой пропастью, Ливэрн всегда умудрялся быть в центре внимания. В отличие от наследного принца, так и не оправившегося от детской травмы целиком: сильно волнуясь, Висмут не мог выдавить из себя ни слова. Горло сдавливало тисками, а язык будто завязывался мудреным узлом.
А ведь когда-нибудь он должен будет стать Королем Норт-Арении. Он же кронпринц, демоны его задери!
Как всегда, эта мысль кинжалом вонзилась в его сознание. Как всегда, заставила похолодеть. Однажды он потеряет их обоих: отца и мачеху. В один миг.
И кто бы мог подумать, что Элиска оставит его раньше?
Завтра она уедет в Снежную Ягоду, удел З'Орни, вместе с мужем.
С мужем!
Его маленькая сестра выросла.
А он в глубине души так и остался все тем же беспомощным мальчишкой, который от волнения не может выдавить ни слова.
Какой из него выйдет Король?
- Прекрасный! - раздался голос у него за спиной.
Лика, увидев, кто стоит за Висмутом, пробормотала о том, что у нее пересохло в горле, и быстренько ретировалась. Она не любила королевского мага. И, чего уж говорить, побаивалась. А когда ей напоминали, что в детстве она дарила этому человеку букеты из карликовых роз, приходила в бешенство.
- Вы выглядите устало, мой принц, - заметил Ривелли, становясь на место Лики. - Вас что-то тревожит?
Висмут вздохнул. Он смотрел, как жених и невеста… нет, муж и жена кружили в танце и смеялись над какой-то шуткой, понятной лишь им двоим.
- Все… хорошо, Ррив, - ответил Висмут. - Я просто немного перебрал.
Это было совершеннейшей неправдой, но рассказывать всем и каждому, что он сейчас мечтает вцепиться в горло новоявленному зятю, не стоило. Впрочем, Ривелли все прекрасно понял. Или мысли прочитал — неважно.
Висмуту вдруг захотелось оказаться подальше от всего этого шума. Огромный зал для приемов Медного Замка был заполнен веселящейся толпой, музыкой и счастьем. Вот только Висмуту здесь было не место. Зачем портить праздник другим?
- Вы зря так переживаете, мой принц, - заметил маг. - К тому же, вы были к этому готовы. Да и политически этот союз весьма выгоден.
Да. Ливэрн — сын Вэлдорна З'Орни. Того, кто носит титул Тени Королевы Терры. Вэлдорн получил это прозвище в те времена, когда Норт-Арения еще не была независимым королевством, а всего лишь северной провинцией распавшейся ныне Сильверии. Отец Лива был близким другом Королевы, и союз Ливэрна и Элиски действительно был политически выгоден: именно в Снежной Ягоде, уделе, принадлежащем семье З'Орни, находился крупнейший порт. Выход в Ледяное Море и дальше, на Якритсткие острова — месту, где рождается сама магия.
Так говорят.
- Это — ложь, мой принц, - все-таки, королевский маг читал его мысли. - Магия рождается в людях, а не в местах. Мне очень лестно, что вы считаете мою родину чем-то особенным, но кроме шангура Якритским островам похвастаться нечем.
- Ну почему же, - сдержанно ответил Висмут, радуясь, что у него есть повод отвлечься от мучительных дум об Элиске, - Именно на островах самая большая концентрация магов.
Ривелли усмехнулся.
- В Норт-Арении тоже магов хватает. Их здесь даже чересчур много, - в его глазах появились тревожные искорки. - Слишком много…
Висмут промолчал. В магии он ничего не смыслил, да и был еще совсем мальцом, когда Сильверия раскололась на Сильванию и Норт-Арению, поэтому разделить тревогу столетнего мага был не в силах.
По правде говоря, Ривелли было не сто, а «всего лишь» девяносто четыре, что не мешало ему выглядеть младше Висмута лет на пять. Впрочем, через несколько лет Ррив начнет стареть: маги живут дольше простых людей, но они не бессмертны. Худощавый, даже худой, королевский маг обладал вечно растрепанными пегими волосами, черными, как смоль, глазами и циничным взглядом. Большего про его внешность сказать было и нечего: слишком уж она была невыразительной.
Праздник продолжался, вот только Висмут больше не мог даже делать вид, что ему весело. Вежливо распрощавшись с Ривелли, бросающим голодные взгляды в сторону Лики, принц развернулся и покинул зал для приемов.
Да, это было малодушно и подло по отношению к подруге: Висмут был уверен, что Ррив не упустит случая поддразнить девушку: маг утверждал, что Лика предназначена ему самой судьбой, заставляя ее отца — ближайшего советника Короля — сгорать от гнева, а саму Лику прятаться от него по углам. Обычно присутствие принца рядом с подругой немного сдерживало Ривелли, но сегодня Висмут был до того охвачен своими тоскливыми мыслями, что выступать в качестве прикрытия у него желания не было. Если его сестра достаточно взрослая, чтобы выйти замуж, то его подруге тоже пора становиться взрослой.
На Медный Замок опустились сумерки, когда Висмут, вдоволь набродившись по коридорам, вышел в Секретный Сад — небольшой клочок земли, окруженный замковыми стенами. Стояла середина солнечника, второго месяца лета, поэтому здесь, в Секретном Саду, упоительно пахло розами, выращивание которых на открытом воздухе было возможно только с помощью магов Земли, и ромашками. Запах ромашек нравился Висмуту намного больше, надо признать. Убедившись, что кроме него в Саду никого нет, принц сел на одну из уединенных скамеечек под сенью двух близко растущих яблонь и с удовольствием предался мрачным мыслям.
Ливэрн называл принца молодым стариком, намекая на его угрюмость и вечно недовольный вид. Возможно, он был прав. Детская травма так полностью и не отпустила Висмута. И дело было не только в том, что когда-то в детстве принц не мог разговаривать почти два года. Дело было в том, что он помнил, что послужило этому причиной. И что заставило его вновь заговорить.
...кровь матери, капающая на него… любимая няня, пытающаяся убедить, что мама просто спит…
Тогда он замолчал. Казалось, навсегда.
… отрубленная голова отца, с глухим звуком падающая на доски…
Крик отчаяния, разорвавший молчание на сотню клочков.
Да, потом оказалось, что вместо отца казнили двойника, и осознание этого было самым прекрасным воспоминанием того времени.
Висмут забрался на скамейку с ногами и уткнул лоб в колени, надеясь, что никто его не увидит: подобная поза никак не говорила о величии и мужественности взрослого мужика, которым он, Висмут, пытался казаться.
- Вот ты где, - послышался голос мачехи. - Я так и знала, что найду тебя здесь.
Висмут глубоко вздохнул и поднял голову. Королева, облаченная в отделанную золотом камизу с широкими рукавами и черное верхнее платье с золотой же вышивкой, стояла перед ним, и в ее глазах принц прочитал сочувствие.
- Ты почему не с гостями? - резко бросил он. Сейчас он не хотел никого видеть. Даже Терру, свою мачеху, которую любил всем сердцем.
- Можно присесть? - вместо ответа спросила Королева.
- Тут теперь грязно, - буркнул Висмут, убирая ноги.
- Ничего страшного, я уже два раза на это платье вино пролила, - весело ответила Терра. - Каждый раз, когда Лив целует свою новообретенную жену, я сжимаю кубок так сильно, что он… - она тяжело вздохнула, - … опрокидывается.
Висмут застыл, во все глаза разглядывая Терру. Демоны, он только сейчас сообразил, что не ему одному плохо! Элиска была единственной дочерью Терры. Ребенком, который был рожден вопреки требованиям королевского мага. Двадцать лет назад, в момент объявления независимости Норт-Арении, Терра была убита метательным ножом, пронзившим ее сердце по приказу ее брата — Рика Сэл Ли, Короля нынешней Сильвании. Лишь сноровка Ривелли и чудо позволили отцу Висмута, Ксандру, взять на себя смерть своей жены и выжить самому. Теперь у Короля и Королевы на двоих была лишь одна жизнь. И одна смерть. Осложнения во время родов могли убить всю королевскую чету, поэтому Ррив изо всех сил уговаривал Короля и Королеву от идеи иметь общего ребенка. Но Ксандр и Терра решили рискнуть.
А теперь Элиска выросла.
И покидала Медный Замок.
Почему Висмут не подумал о том, что Терре и отцу тоже может быть больно? Потому что они — Король и Королева?
Идиот.
- Прости, - пробормотал Висмут, неловко обнимая мачеху за плечи. - Я совсем эгоист. Думал только о себе. Тебе ведь тоже больно.
- Мне не больно, - Терра благодарно улыбнулась и положила голову ему на плечо. - Просто грустно. Я старею, оказывается! Моя дочь вышла замуж!
- Не смей говорить при мне, что ты стареешь, понятно? - сердито ответил принц. - Тебе всего сорок семь!
- Не напоминай мне о моем возрасте! - воскликнула Королева, шутливо толкая пасынка в бок.
Висмут рассмеялся. На душе внезапно стало легко.
- Старушка, - поддразнил он мачеху.
Терра тоже рассмеялась, впрочем, ее смех быстро утих. Она поудобнее устроила свою голову на плече принца и спрятала лицо.
- Только не вздумай плакать, - предупредил Висмут. - А то я не сдержусь и начну лить слезы вместе с тобой.
Терра шмыгнула.
- Хорошо, - сказала она. - Давай плакать вместе.
Они просидели так довольно долго. Висмут сжимал в объятиях тихо плачущую Королеву, вдыхал аромат роз и ромашек и думал о том, что его отец, оставшийся на празднике, наверняка чувствует себя брошенным.
Представившаяся картина, как они втроем сидят на скамейке, и королевская чета рыдает, уткнувшись ему, Висмуту, в грудь с двух сторон, заставила его улыбнуться.
***
Проводы принцессы Элиски были недолгими. Даже холодными. Королева лишь коротко обняла дочь на прощание, а Король предпочел вообще не подходить к молодоженам. Кронпринц вообще не не явился, чем очень обидел свою единокровную сестру.
Зато здесь была Лика.
Ррив не знал, радоваться этому, или нет: с одной стороны, без Висмута Лика терялась в присутствии мага и от этого становилась более беззащитной, а с другой — сейчас было не до нее. С каждым днем известия со Стены становились все тревожнее, а последнее письмо, пришедшее вчера во время празднования, заставила Ривелли запаниковать.
Маги Сильвании, на протяжении уже двадцати лет поддерживающие магическую Стену между двумя королевствами, нарушали Первый Закон Равновесия. Верили ли они в него? Понимали, что они творят? Ррив не знал. В свое время он сам не очень-то верил, что Стихии можно исчерпать, но при этом продолжал соблюдать основные догмы магии.
И теперь он точно знал, что Первый Закон — не просто чья-то блажь. Что те, кто его написал, знали, о чем говорят. К сожалению, все попытки переговоров с противником заканчивались в лучшем случае ничем, а в худшем — стычками, все сильнее разрушающими ткань мироздания.
Первый Закон был нарушен. И спустя двадцать лет появились первые отголоски разрушающегося Равновесия.
Стена должна быть уничтожена.
Как можно скорее.
***
Висмут предпочел не провожать сестру, наблюдая за ее отъездом из окон своих покоев. Он знал, что Элиска затаит обиду, но понимал, что не сможет удержать лицо. Пусть ее. Лучше уж так, чем разругаться окончательно на проводах.
После полудня Король прислал записку о том, что ждет его в своем кабинете. Ривелли вчера получил новое послание со Стены, и Висмут не сомневался, что его ждет очередное скучное совещание по этому поводу.
Перед тем, как отправиться к отцу, принц заглянул к Лике. Что уж говорить, подруга тоже нуждалась в утешении. Она ведь действительно долгое время была влюблена в Ливэрна, а теперь оставалась совершенно одна. Раньше она была фрейлиной принцессы — сейчас же она лишилась этого титула. Да, Терра вчера вечером обмолвилась, что возьмет Лику в свою свиту, но многого это не меняло: мачеха Висмута не очень-то любила церемониал и мало его соблюдала, поэтому ее фрейлины часто были предоставлены сами себе. Вместо того, чтобы быть хозяйкой Медного Замка, Королева предпочитала быть хозяйкой Норт-Арении, много времени проводя вне дворца.
Надо признать, ее политика внезапных визитов в уделы давала прекрасные плоды.
Лика обнаружилась в гостиной, отделанной золотом и дубом. Каждый раз, когда принц заходил сюда, он спрашивал себя: возможно ли так, что вкусы Лики сочетали в себе и предпочтения отца — Харина Дирея, ближайшего друга и советника Короля, который везде и всегда искал заговоры, и матери — Вил Тишон, простой крестьянки, которая, окунувшись в мир знати, начала окружать себя золотом? Возможно, это было именно так.
В любом случае, входя в это красно-золотое буйство, Висмут начинал ощущать отголоски головной боли, поэтому долго находиться в этой комнате не мог. К сожалению, в спальне или будуаре придворной дамы ему находиться было нельзя. Полное безразличие к условностям он мог демонстрировать только находясь в компании мачехи.
