- Где аметист на двадцать карат, который ты мне подарил?
- Насколько я знаю, ты одолжила его целителю, который хотел войти в контакт с бактериями.
Энн Маккефри, Элизабет Скарборо «Народ Акорны»
Обожаю начало осени! Комары уже не такие злые, мухи тоже жужжат как-то вяло, вспоминая, что скоро пора ложиться спать… ночью еще тепло, а днем иногда даже жарко.
- Каждому из вас в сопроводительном письме было указано приобрести серебряную лопату с черенком из осины… Хельга, что за рухлядь ты держишь в руках?
Ладно, беру свои слова назад. Я обожала начало осени. Пока не поступила в Магическую Академию на факультет некромантов. Потому что к такому меня жизнь не готовила! Кто же знал, что первым делом нас будут учить… копать? И даже не могилы, а картошку! В рамках оттачивания практических навыков.
Теперь-то я знаю, почему этот корнеплод такой дешевый: местные фермеры просто-напросто предоставляют свои картофельные поля для практикумов первого курса, и все довольны! Кроме меня. То, что я стала носителем дара поднимать мертвецов из могил, не сделало меня менее маркизой Хельгой Хоранской. Вот еще… буду я им… копать.
Картошку…
И не рухлядь это вовсе, а фамильная лопата… то есть, лопата, которой мой дед, благородный маркиз Нирой Хоранский… копал картошку.
Оказывается.
- Хельга! – голос профессора Жинно звучал гнусаво и противно.
- Это не рухлядь, профессор! – я приосанилась, одновременно пытаясь непринужденно опереться об инструмент, воткнутый в землю. – Это мое наследие!
Профессор строго посмотрел на меня снизу вверх, заставив почувствовать себя дылдой. Кто же знал, что среди гномов тоже некроманты встречаются?
- Ты будущий маг смерти, Хельга, — ответил он. – И первое, что тебе нужно запомнить: никакого наследия не существует. Все мы однажды окажемся внутри могилы. И нас обязательно кто-нибудь откопает. А потом — заставит служить.
- А я завещаю сжечь мой прах ко всем демонам, вместе взятым, — огрызнулась я.
А чего все остальные молчат? Я повертела головой, ища поддержки. К сожалению, группа из семи существ, из которых только двое — я и коренастый прыщавый парень — были людьми, могильно молчала.
Репетируют, что ли?
Я снова зло посмотрела на профессора.
- И почему вы ко мне прицепились? У Дага лопата вообще грязная, между прочим!
Даг, второй представитель человеческой расы в нашей группе, бросил на меня укоризненный взгляд и попытался спрятать свою лопату за спину.
К сожалению, он не был молодой красивой девицей семнадцати лет, и поэтому профессор Жинно даже не глянул в его сторону, продолжая буравить взглядом меня.
- Ты поняла меня, Хельга? – грозно спросил он.
А я на лопату его загляделась… сверкающая такая… а черенок – темный, словно из орешника сделан, а не из осины. И отполированный. Как-то не верится мне, что профессор Жинно будет копать вместе с нами!
Что я понимать должна? Что однажды умру? Так это давно уже понятно. Что мое тело может использовать такой же, как я? Определенно завещаю потомкам сжечь мой прах… А про наследие профессор вообще зря начал вещать.
Кто же мы без наследия? Я вот с пеленок знала, что стану одной из самых завидных невест Города. Так оно и было.
А потом во мне проснулся дар некроманта, и все женихи исчезли, как утренний туман.
За последнего из парней даже обидно было. Он мне немного нравился. Не сильно, конечно, но…
С другой стороны, я даже рада, что оказалась носителем этого дара.
Не люблю людей.
И гномов.
И эльфов.
И кобольдов…
Вообще, живых не люблю. Они такие скучные…
Я подняла голову к небу. Луна сегодня поразительно яркая, а ведь полнолуние уже минуло. Окрашенные в зеленый цвет ночного светила профессор и мои однокурсники казались какими-то экзотическими демонами, вышедшими из Геенны погулять.
О том, что мой облик сейчас не намного приятней, я старалась не думать.
- Хельга! – кажется, профессору Гному совсем не понравилось, что я его игнорирую, предпочтя любоваться небесными красотами. – Ты меня слышишь?
Я вздохнула и сердито уставилась на профессора.
Чего прицепился-то?
- Слышу, — буркнула я.
- Ты меня поняла? – не отставал Жинно.
- Угу, — только я не поняла, что должна была понять, но это мелочи.
Главное, профессор доволен и, наконец, от меня отстал. И от моей лопаты тоже.
Удовлетворенный своей условной победой, гномик махнул рукой, показывая на противоположный край картофельного поля.
- Начнем оттуда, — объявил он.
- А почему мы не можем начать отсюда? – не выдержала я.
- Хельга… — строгий взгляд меня ничуть не смутил.
- И почему копать картошку надо именно ночью? Что, так лучше видно? Между прочим, я не вампир и не дроу, чтобы видеть в темноте! – не унималась я.
Кстати, а вампиры-некроманты бывают? Что-то я раньше об этом не задумывалась…
- Хельга! Или ты сейчас же замолкаешь, или я буду вынужден отстранить тебя от практикума! – взревел Жинно. – Придешь в следующем году к другому куратору!
Ха! Интересно, как он себе это представляет? Я, вообще-то, доченька богатеньких родителей, пусть только попробует меня выгнать!
- М-м-мне т-т-тоже инт-т-ересн-но, — проблеял Даг. Парень, мало того что был покрыт прыщами, как улей пчелами, так ко всему прочему еще и заикался.
Вот его и надо выгнать! Прыщавый и заикающийся некромант – что может быть нелепей?
Гном вздохнул и обвел всю группу тяжелым взглядом. В свете зеленой Луны смотрелось впечатляюще. Две темные эльфийки, настолько одинаковые, что я при первой встрече приняла их за близнецов, впечатлились больше всех. Они так вытаращили глаза, что я чуть не покатилась со смеху.
- Да потому что, идиоты, вы будущие маги смерти! Думаете, кто-то позволит вам раскапывать могилы посреди дня? – сердито гаркнул профессор. – Все, хватит вопросов! В шеренгу построились и за мной! А то мы так никогда не начнем.
Пожав плечами, я устроилась в самый конец шеренги из семи существ. Так было можно нести лопату, перекинув через плечо и не боясь кого-нибудь зашибить.
Все-таки хорошо быть богатенькой! Жинно может сколько угодно грозить мне исключением, а терпеть все равно придется. Иначе мой папочка легко сделает из куратора отбивную. Такую, знаете ли… аппетитную и никому не нужную.
Если гном меня обидит, приличной работы ему не светит. Уж я об этом позабочусь!
Дошли мы до нужного места на удивление быстро. И я даже ни разу не споткнулась, что удивительно! Картофельная ботва к осени перестала быть пушистой, но все еще была в состоянии скрыть многочисленные рытвины в рыхлой земле. Дав нам по длинному рядку, профессор Жинно на примере одно кустика показал, что надо делать, и устроился на старом сухом бревне. Широком, обтесанном… я так поняла, что оно для сидения профессоров и было сюда принесено, ибо ближайшая рощица была не так уж и близко.
Кто же знал, что копать так трудно? Я взмокла уже на втором кусте! Мое легкое синее платьице испачкалось, пот заливал глаза, а волосы, которые я сдуру оставила распущенными, растрепались и превратились в кудель уже на четвертом!
А ведь впереди еще сорок!
- Что, Хельга, тяжеловато? – ехидно спросил профессор.
Вот не мог предупредить, что, кроме лопаты, еще удобную одежду захватить надо! Это хорошо еще, что я в ботинках… а ведь была у меня мысль туфли надеть!
Я сделала вид, что не услышала замечания паскудного гнома, и продолжила «отработку основного навыка». К двенадцатому кусту я даже вошла во вкус. Да так сильно, что, выкопав тринадцатый, немного увлеклась, и ямка получилась довольно-таки глубокой. Демон меня дернул тогда продолжить копать внутрь. Почему я не перешла к четырнадцатому, ведь и так отставала от всех?
Вот почему, а?
Когда под лопатой что-то звякнуло, я даже обрадовалась. А когда увидела, что именно звенело, у меня перехватило дыхание.
Монеты! Старинные монеты!
Откинув лопату, я начала загребать землю руками, не замечая ничего вокруг. Всего монет было тридцать. Двадцать четыре золотых и шесть серебряных. Профиль был мне не знаком (мужик был настолько худым, что, казалось, будто чеканка изображает обтянутый кожей череп в короне), и это воодушевляло. Не то, чтобы мне нужны были деньги. Я и так была богата.
Но раскопать клад всегда приятно, правда?
- Что тут у тебя? – мои махинации над тринадцатым кустом не остались незамеченными, и ко мне подошел Жинно. Он уставился на монеты у меня в руках, и в зеленоватом свете Луны я увидела, как его глаза расширяются от ужаса…
- Да вот… клад нашла, — как можно небрежнее уронила я. Пусть завидует!
С гномом определенно творилось что-то неладное.
- Сундук Мертвеца… — прошептал он трясущимися губами. Потом перевел взгляд на мое удивленное лицо. – Что же ты наделала, девочка! Тебе ж теперь только в могилу. А я… это я тебя сюда привел!
А потом упал. В обморок.
Погодите, я что-то не поняла…
Какой еще, к демонам, сундук?
Открыв глаза, я поняла, что сегодня проснулась на удивление рано: еще и стемнеть не успело. С отвращением глядя на синие лучи вечернего солнца, заливающие комнату, села на кровати и угрюмо подумала, что нужно взять за привычку все-таки задергивать шторы.
Солнце, надо же! Давненько я его не видела.
Город Тысячи Рас никогда не спит, но по ночам здесь все-таки поспокойней. А я люблю тишину. Когда вокруг меньше голосов, их легче различать между собой.
Оказывается, мои глаза совершенно отвыкли от дневного света, и теперь жутко слезились. Кажется, новый день для меня начинается как-то не так. Точнее, новая ночь. Ведь это слепящее нечто когда-нибудь скроется за горизонтом, и зажгутся нормальные фонари, а не вот это вот все! Я привыкла к желтому неровному свету огня, и никакое синее солнце не должно портить мне настроение, которого и так никогда нет.
Откинув одеяло, я опустила босые ноги на пушистый ковер и, щурясь, подошла к окну, чтобы задернуть шторы. На вид из окна старалась не смотреть.
А точнее, на проходящих мимо моего особняка существ. Ночью здесь почти никто не ходит: выбирая себе дом, я руководствовалась прежде всего безлюдностью района, поэтому несмотря на все мое богатство живу на окраине Города.
Моему работодателю это не нравится. Но он уже привык. Так же, как и привык к тому, что вызывать меня на службу следует с помощью записок.
Кстати, о работе. Я хмуро отвернулась от окна и прошлепала босыми ногами к письменному столу. Вчера к утру, перед тем, как я ложилась спать, кое-что пришло.
«Южное предместное кладбище. Пятый ряд, шестое место. Свидетель убийства. Допросить».
Вот честное слово, а то я не знаю, что мне с зомби делать! Не зря я на сыскарей с момента выпуска работаю!
На самом деле, я была рада, что сегодня ночью мне будет чем заняться. В конце концов, не все же время мне дома сидеть, да по библиотекам таскаться. А если вспомнить, в каком жутком настроении я выхожу оттуда каждый раз, начихавшись от книжной пыли, то копание могилы – это то, что мне сейчас нужно!
А то лопата совсем заржавеет.
Дверь комнаты открылась, и в мою спальню зашла Хильда, моя самая первая служанка. Вот уже семь лет, практически с самого первого дня, что я живу здесь, она неизменно приносит завтрак, когда я проснусь.
Или ужин?
Можно ли называть завтраком еду, которую поглощаешь после заката? Или я начинаю с ужина, а уже под утро завтракаю перед сном?
Эта мысль посещала меня часто, с тех пор как я полностью перешла на ночной образ жизни. Как оказалось, в моей ситуации жить ночью намного легче.
И нет, это не потому, что я некромант. А потому что в начале обучения в Академии раскопала тридцать монет. Они до сих со мной. Лежат в верхнем ящике письменного стола. Когда моя жизнь начинает казаться мне совсем уж унылой и безрадостной, я беру их в руки и пересчитываю. Двадцать четыре золотых и шесть серебряных. Чеканный профиль странного существа, которого, как оказалось, никогда не существовало, даже в других странах и на других материках. Монеты блестят, смотрят на меня злорадно. И мне кажется, что изображенный на них несуществующий король, ухмыляется.
Жизнь может измениться в одночасье, выбить из колеи и пойти по такому безумному сценарию, что никому даже и не снилось!
Я это знаю, как никто.
Молчаливая Хильда поставила поднос с завтраком-ужином на прикроватный столик, заправила постель и выжидающе повернулась ко мне.
- Уйди. Пусть придет Харита, — приказала я, принюхиваясь к подносу.
Что у нас сегодня? Два вареных яйца, поджаренные гренки, мед и травяной чай.
- Сока принеси, - добавила вслед уже открывшей дверь служанке. – Яблочного.
Иногда мне кажется, что если бы в нашем мире не было мест, где существует вечное лето, я давно уже сдохла без свежих фруктов, не пережив первую же зиму. Хорошо, что я богата, и могу позволить себе покупать продукты даже за огромную цену!
Хильда кивнула, отчего ее отвисшая челюсть резко клацнула. Иногда я боялась, что однажды она у нее отвалится, но пока Высший миловал, а к клацу я уже давно привыкла.
Да. Хильда – моя служанка. И она зомби. На самом деле, все мои слуги не входят в число живых.
Кто-то собирает бабочек на иголках, кто-то драгоценные камни, кто-то – книги. Кто сказал, что нельзя коллекционировать мертвых?
В конце концов, у каждого свои слабости!
Быстро позавтракав-поужинав, я еще немного побродила по дому, неспешно собираясь на работу. Вот уж куда торопиться не стоило: никуда мертвяки от меня не убегут.
Размышления на тему, как именно Хильда умудряется готовить мне вкуснейший завтрак, если не чувствует запахов, были привычными и никуда не вели.
Это было моей традицией: после завтрака ходить в ночном одеянии по дому и думать ни о чем.
Я очень редко покидала свое жилище раньше полуночи: так было больше возможностей никого не встретить по пути на кладбище.
Хотя о чем это я?
Город Тысячи Рас никогда не спит...
Моя другая мертвая служанка, Харита, расчесала мне волосы, уложила их в замысловатую прическу, а потом принесла платье, плащ и теплые сапоги.
Падший бы побрал эту зиму! Еще и снежная выдалась, некоторые улицы Города по крыши замело!
...хорошо, что у меня есть двенадцать не знающих усталости слуг, чтобы чистить территорию вокруг дома...
Укутавшись в теплую одежду, я взяла футляр с лопатой (издалека он был похож на продолговатый короб для очень длинного тромбона) и вышла на холод.
Бр-р-р... оказывается, сегодня еще и морозы ударили!
- Хэнк! За мной! — я махнула рукой своему самому огромному мертвяку. Один глаз у него все время норовил выпасть из глазницы, а вместо затылка зияла рубленая рана (беднягу зарубила топором его собственная жена), но он и без этих деталей выглядел внушительно. По крайней мере, вероятные грабители разбегались с моей дороги с криками ужаса. Простые горожане, впрочем, тоже. Даже непробиваемые вендиго делали вид, что у них внезапно возникли срочные дела на другом конце Города.
А вот нечего после полуночи по улицам шастать!
Я и сама не знала, почему всегда таскала лопату на себе, да еще и прятала ее в деревянный футляр, который весил, как обожравшийся демон.
Спину накачивала, что ли? Или мне просто хотелось делать хоть что-то самой?
Натянув на глаза капюшон, а на нос — шарф, я поскрипела по свежевыпавшему снегу в сторону кладбища. Жаль, что экипаж в такое время не вызовешь. Да и вряд ли кто-нибудь возьмет на извоз страшного, как Падший, зомбяка.
- Насколько я знаю, ты одолжила его целителю, который хотел войти в контакт с бактериями.
Энн Маккефри, Элизабет Скарборо «Народ Акорны»
ПРОЛОГ
Обожаю начало осени! Комары уже не такие злые, мухи тоже жужжат как-то вяло, вспоминая, что скоро пора ложиться спать… ночью еще тепло, а днем иногда даже жарко.
- Каждому из вас в сопроводительном письме было указано приобрести серебряную лопату с черенком из осины… Хельга, что за рухлядь ты держишь в руках?
Ладно, беру свои слова назад. Я обожала начало осени. Пока не поступила в Магическую Академию на факультет некромантов. Потому что к такому меня жизнь не готовила! Кто же знал, что первым делом нас будут учить… копать? И даже не могилы, а картошку! В рамках оттачивания практических навыков.
Теперь-то я знаю, почему этот корнеплод такой дешевый: местные фермеры просто-напросто предоставляют свои картофельные поля для практикумов первого курса, и все довольны! Кроме меня. То, что я стала носителем дара поднимать мертвецов из могил, не сделало меня менее маркизой Хельгой Хоранской. Вот еще… буду я им… копать.
Картошку…
И не рухлядь это вовсе, а фамильная лопата… то есть, лопата, которой мой дед, благородный маркиз Нирой Хоранский… копал картошку.
Оказывается.
- Хельга! – голос профессора Жинно звучал гнусаво и противно.
- Это не рухлядь, профессор! – я приосанилась, одновременно пытаясь непринужденно опереться об инструмент, воткнутый в землю. – Это мое наследие!
Профессор строго посмотрел на меня снизу вверх, заставив почувствовать себя дылдой. Кто же знал, что среди гномов тоже некроманты встречаются?
- Ты будущий маг смерти, Хельга, — ответил он. – И первое, что тебе нужно запомнить: никакого наследия не существует. Все мы однажды окажемся внутри могилы. И нас обязательно кто-нибудь откопает. А потом — заставит служить.
- А я завещаю сжечь мой прах ко всем демонам, вместе взятым, — огрызнулась я.
А чего все остальные молчат? Я повертела головой, ища поддержки. К сожалению, группа из семи существ, из которых только двое — я и коренастый прыщавый парень — были людьми, могильно молчала.
Репетируют, что ли?
Я снова зло посмотрела на профессора.
- И почему вы ко мне прицепились? У Дага лопата вообще грязная, между прочим!
Даг, второй представитель человеческой расы в нашей группе, бросил на меня укоризненный взгляд и попытался спрятать свою лопату за спину.
К сожалению, он не был молодой красивой девицей семнадцати лет, и поэтому профессор Жинно даже не глянул в его сторону, продолжая буравить взглядом меня.
- Ты поняла меня, Хельга? – грозно спросил он.
А я на лопату его загляделась… сверкающая такая… а черенок – темный, словно из орешника сделан, а не из осины. И отполированный. Как-то не верится мне, что профессор Жинно будет копать вместе с нами!
Что я понимать должна? Что однажды умру? Так это давно уже понятно. Что мое тело может использовать такой же, как я? Определенно завещаю потомкам сжечь мой прах… А про наследие профессор вообще зря начал вещать.
Кто же мы без наследия? Я вот с пеленок знала, что стану одной из самых завидных невест Города. Так оно и было.
А потом во мне проснулся дар некроманта, и все женихи исчезли, как утренний туман.
За последнего из парней даже обидно было. Он мне немного нравился. Не сильно, конечно, но…
С другой стороны, я даже рада, что оказалась носителем этого дара.
Не люблю людей.
И гномов.
И эльфов.
И кобольдов…
Вообще, живых не люблю. Они такие скучные…
Я подняла голову к небу. Луна сегодня поразительно яркая, а ведь полнолуние уже минуло. Окрашенные в зеленый цвет ночного светила профессор и мои однокурсники казались какими-то экзотическими демонами, вышедшими из Геенны погулять.
О том, что мой облик сейчас не намного приятней, я старалась не думать.
- Хельга! – кажется, профессору Гному совсем не понравилось, что я его игнорирую, предпочтя любоваться небесными красотами. – Ты меня слышишь?
Я вздохнула и сердито уставилась на профессора.
Чего прицепился-то?
- Слышу, — буркнула я.
- Ты меня поняла? – не отставал Жинно.
- Угу, — только я не поняла, что должна была понять, но это мелочи.
Главное, профессор доволен и, наконец, от меня отстал. И от моей лопаты тоже.
Удовлетворенный своей условной победой, гномик махнул рукой, показывая на противоположный край картофельного поля.
- Начнем оттуда, — объявил он.
- А почему мы не можем начать отсюда? – не выдержала я.
- Хельга… — строгий взгляд меня ничуть не смутил.
- И почему копать картошку надо именно ночью? Что, так лучше видно? Между прочим, я не вампир и не дроу, чтобы видеть в темноте! – не унималась я.
Кстати, а вампиры-некроманты бывают? Что-то я раньше об этом не задумывалась…
- Хельга! Или ты сейчас же замолкаешь, или я буду вынужден отстранить тебя от практикума! – взревел Жинно. – Придешь в следующем году к другому куратору!
Ха! Интересно, как он себе это представляет? Я, вообще-то, доченька богатеньких родителей, пусть только попробует меня выгнать!
- М-м-мне т-т-тоже инт-т-ересн-но, — проблеял Даг. Парень, мало того что был покрыт прыщами, как улей пчелами, так ко всему прочему еще и заикался.
Вот его и надо выгнать! Прыщавый и заикающийся некромант – что может быть нелепей?
Гном вздохнул и обвел всю группу тяжелым взглядом. В свете зеленой Луны смотрелось впечатляюще. Две темные эльфийки, настолько одинаковые, что я при первой встрече приняла их за близнецов, впечатлились больше всех. Они так вытаращили глаза, что я чуть не покатилась со смеху.
- Да потому что, идиоты, вы будущие маги смерти! Думаете, кто-то позволит вам раскапывать могилы посреди дня? – сердито гаркнул профессор. – Все, хватит вопросов! В шеренгу построились и за мной! А то мы так никогда не начнем.
Пожав плечами, я устроилась в самый конец шеренги из семи существ. Так было можно нести лопату, перекинув через плечо и не боясь кого-нибудь зашибить.
Все-таки хорошо быть богатенькой! Жинно может сколько угодно грозить мне исключением, а терпеть все равно придется. Иначе мой папочка легко сделает из куратора отбивную. Такую, знаете ли… аппетитную и никому не нужную.
Если гном меня обидит, приличной работы ему не светит. Уж я об этом позабочусь!
Дошли мы до нужного места на удивление быстро. И я даже ни разу не споткнулась, что удивительно! Картофельная ботва к осени перестала быть пушистой, но все еще была в состоянии скрыть многочисленные рытвины в рыхлой земле. Дав нам по длинному рядку, профессор Жинно на примере одно кустика показал, что надо делать, и устроился на старом сухом бревне. Широком, обтесанном… я так поняла, что оно для сидения профессоров и было сюда принесено, ибо ближайшая рощица была не так уж и близко.
Кто же знал, что копать так трудно? Я взмокла уже на втором кусте! Мое легкое синее платьице испачкалось, пот заливал глаза, а волосы, которые я сдуру оставила распущенными, растрепались и превратились в кудель уже на четвертом!
А ведь впереди еще сорок!
- Что, Хельга, тяжеловато? – ехидно спросил профессор.
Вот не мог предупредить, что, кроме лопаты, еще удобную одежду захватить надо! Это хорошо еще, что я в ботинках… а ведь была у меня мысль туфли надеть!
Я сделала вид, что не услышала замечания паскудного гнома, и продолжила «отработку основного навыка». К двенадцатому кусту я даже вошла во вкус. Да так сильно, что, выкопав тринадцатый, немного увлеклась, и ямка получилась довольно-таки глубокой. Демон меня дернул тогда продолжить копать внутрь. Почему я не перешла к четырнадцатому, ведь и так отставала от всех?
Вот почему, а?
Когда под лопатой что-то звякнуло, я даже обрадовалась. А когда увидела, что именно звенело, у меня перехватило дыхание.
Монеты! Старинные монеты!
Откинув лопату, я начала загребать землю руками, не замечая ничего вокруг. Всего монет было тридцать. Двадцать четыре золотых и шесть серебряных. Профиль был мне не знаком (мужик был настолько худым, что, казалось, будто чеканка изображает обтянутый кожей череп в короне), и это воодушевляло. Не то, чтобы мне нужны были деньги. Я и так была богата.
Но раскопать клад всегда приятно, правда?
- Что тут у тебя? – мои махинации над тринадцатым кустом не остались незамеченными, и ко мне подошел Жинно. Он уставился на монеты у меня в руках, и в зеленоватом свете Луны я увидела, как его глаза расширяются от ужаса…
- Да вот… клад нашла, — как можно небрежнее уронила я. Пусть завидует!
С гномом определенно творилось что-то неладное.
- Сундук Мертвеца… — прошептал он трясущимися губами. Потом перевел взгляд на мое удивленное лицо. – Что же ты наделала, девочка! Тебе ж теперь только в могилу. А я… это я тебя сюда привел!
А потом упал. В обморок.
Погодите, я что-то не поняла…
Какой еще, к демонам, сундук?
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. НОВАЯ МЕТЛА… КОТОРУЮ ТАК И ХОЧЕТСЯ ОГРЕТЬ ЛОПАТОЙ!
Открыв глаза, я поняла, что сегодня проснулась на удивление рано: еще и стемнеть не успело. С отвращением глядя на синие лучи вечернего солнца, заливающие комнату, села на кровати и угрюмо подумала, что нужно взять за привычку все-таки задергивать шторы.
Солнце, надо же! Давненько я его не видела.
Город Тысячи Рас никогда не спит, но по ночам здесь все-таки поспокойней. А я люблю тишину. Когда вокруг меньше голосов, их легче различать между собой.
Оказывается, мои глаза совершенно отвыкли от дневного света, и теперь жутко слезились. Кажется, новый день для меня начинается как-то не так. Точнее, новая ночь. Ведь это слепящее нечто когда-нибудь скроется за горизонтом, и зажгутся нормальные фонари, а не вот это вот все! Я привыкла к желтому неровному свету огня, и никакое синее солнце не должно портить мне настроение, которого и так никогда нет.
Откинув одеяло, я опустила босые ноги на пушистый ковер и, щурясь, подошла к окну, чтобы задернуть шторы. На вид из окна старалась не смотреть.
А точнее, на проходящих мимо моего особняка существ. Ночью здесь почти никто не ходит: выбирая себе дом, я руководствовалась прежде всего безлюдностью района, поэтому несмотря на все мое богатство живу на окраине Города.
Моему работодателю это не нравится. Но он уже привык. Так же, как и привык к тому, что вызывать меня на службу следует с помощью записок.
Кстати, о работе. Я хмуро отвернулась от окна и прошлепала босыми ногами к письменному столу. Вчера к утру, перед тем, как я ложилась спать, кое-что пришло.
«Южное предместное кладбище. Пятый ряд, шестое место. Свидетель убийства. Допросить».
Вот честное слово, а то я не знаю, что мне с зомби делать! Не зря я на сыскарей с момента выпуска работаю!
На самом деле, я была рада, что сегодня ночью мне будет чем заняться. В конце концов, не все же время мне дома сидеть, да по библиотекам таскаться. А если вспомнить, в каком жутком настроении я выхожу оттуда каждый раз, начихавшись от книжной пыли, то копание могилы – это то, что мне сейчас нужно!
А то лопата совсем заржавеет.
Дверь комнаты открылась, и в мою спальню зашла Хильда, моя самая первая служанка. Вот уже семь лет, практически с самого первого дня, что я живу здесь, она неизменно приносит завтрак, когда я проснусь.
Или ужин?
Можно ли называть завтраком еду, которую поглощаешь после заката? Или я начинаю с ужина, а уже под утро завтракаю перед сном?
Эта мысль посещала меня часто, с тех пор как я полностью перешла на ночной образ жизни. Как оказалось, в моей ситуации жить ночью намного легче.
И нет, это не потому, что я некромант. А потому что в начале обучения в Академии раскопала тридцать монет. Они до сих со мной. Лежат в верхнем ящике письменного стола. Когда моя жизнь начинает казаться мне совсем уж унылой и безрадостной, я беру их в руки и пересчитываю. Двадцать четыре золотых и шесть серебряных. Чеканный профиль странного существа, которого, как оказалось, никогда не существовало, даже в других странах и на других материках. Монеты блестят, смотрят на меня злорадно. И мне кажется, что изображенный на них несуществующий король, ухмыляется.
Жизнь может измениться в одночасье, выбить из колеи и пойти по такому безумному сценарию, что никому даже и не снилось!
Я это знаю, как никто.
Молчаливая Хильда поставила поднос с завтраком-ужином на прикроватный столик, заправила постель и выжидающе повернулась ко мне.
- Уйди. Пусть придет Харита, — приказала я, принюхиваясь к подносу.
Что у нас сегодня? Два вареных яйца, поджаренные гренки, мед и травяной чай.
- Сока принеси, - добавила вслед уже открывшей дверь служанке. – Яблочного.
Иногда мне кажется, что если бы в нашем мире не было мест, где существует вечное лето, я давно уже сдохла без свежих фруктов, не пережив первую же зиму. Хорошо, что я богата, и могу позволить себе покупать продукты даже за огромную цену!
Хильда кивнула, отчего ее отвисшая челюсть резко клацнула. Иногда я боялась, что однажды она у нее отвалится, но пока Высший миловал, а к клацу я уже давно привыкла.
Да. Хильда – моя служанка. И она зомби. На самом деле, все мои слуги не входят в число живых.
Кто-то собирает бабочек на иголках, кто-то драгоценные камни, кто-то – книги. Кто сказал, что нельзя коллекционировать мертвых?
В конце концов, у каждого свои слабости!
Быстро позавтракав-поужинав, я еще немного побродила по дому, неспешно собираясь на работу. Вот уж куда торопиться не стоило: никуда мертвяки от меня не убегут.
Размышления на тему, как именно Хильда умудряется готовить мне вкуснейший завтрак, если не чувствует запахов, были привычными и никуда не вели.
Это было моей традицией: после завтрака ходить в ночном одеянии по дому и думать ни о чем.
Я очень редко покидала свое жилище раньше полуночи: так было больше возможностей никого не встретить по пути на кладбище.
Хотя о чем это я?
Город Тысячи Рас никогда не спит...
Моя другая мертвая служанка, Харита, расчесала мне волосы, уложила их в замысловатую прическу, а потом принесла платье, плащ и теплые сапоги.
Падший бы побрал эту зиму! Еще и снежная выдалась, некоторые улицы Города по крыши замело!
...хорошо, что у меня есть двенадцать не знающих усталости слуг, чтобы чистить территорию вокруг дома...
Укутавшись в теплую одежду, я взяла футляр с лопатой (издалека он был похож на продолговатый короб для очень длинного тромбона) и вышла на холод.
Бр-р-р... оказывается, сегодня еще и морозы ударили!
- Хэнк! За мной! — я махнула рукой своему самому огромному мертвяку. Один глаз у него все время норовил выпасть из глазницы, а вместо затылка зияла рубленая рана (беднягу зарубила топором его собственная жена), но он и без этих деталей выглядел внушительно. По крайней мере, вероятные грабители разбегались с моей дороги с криками ужаса. Простые горожане, впрочем, тоже. Даже непробиваемые вендиго делали вид, что у них внезапно возникли срочные дела на другом конце Города.
А вот нечего после полуночи по улицам шастать!
Я и сама не знала, почему всегда таскала лопату на себе, да еще и прятала ее в деревянный футляр, который весил, как обожравшийся демон.
Спину накачивала, что ли? Или мне просто хотелось делать хоть что-то самой?
Натянув на глаза капюшон, а на нос — шарф, я поскрипела по свежевыпавшему снегу в сторону кладбища. Жаль, что экипаж в такое время не вызовешь. Да и вряд ли кто-нибудь возьмет на извоз страшного, как Падший, зомбяка.
