Дом с порталами
— Добрый день, я к нотариусу Бернатовичу, по поводу завещания, — чуть дрожащим голосом обратилась к секретарше солидная старушка.
— Проходите, пожалуйста, господин Бернатович ждёт вас, — молодая секретарша проводила её в кабинет. — Ваши документы подготовлены.
Старушка медленно прошла в кабинет, опираясь на резную деревянную палочку. Короткие седые волосы непослушными прядями спадали на морщинистое лицо.
— Присаживайтесь, пожалуйста, госпожа Кведоровская. Вот завещание со всеми условиями, как вы того желали. Подпишите здесь, — произнёс нотариус, указывая дорогим паркером на нужную строчку, — ещё здесь и здесь. Спасибо. Один экземпляр вам, один мне, а другой, как вы и хотели, будет выслан, после вашей смерти, наследнице.
— Только обязательно вышлите.
— Несомненно, — заверил нотариус, хоть и не был доволен наложенными на него обязанностями.
Ведь до сих пор никогда не приходилось высылать оповещение, наследники сами к нему обращались, а тут… Мало того, что наследница ничего не знает, так ещё и самому пришлось узнавать все её данные, потому что старуха знала только имя. Хорошо хоть за эти труды было щедрое вознаграждение, старуха не поскупилась на расходы.
— Спасибо, — поблагодарила старушка, тяжело вставая, — прощайте.
Выйдя от нотариуса, она достала из сумочки мобильный телефон с большими кнопками, насмешливо называемый молодёжью «бабушкафон», и нажала на кнопку последнего вызова.
— Слушаю, — ответил мужской голос после первого гудка.
— Завещание подписано, я позаботилась, чтобы дом перешёл именно к ней. Она — ключница, в этом нет сомнений, дом её принял.
— Мы вам благодарны, вы были хорошей хранительницей. О ключнице мы позаботимся, как только она активирует дом.
— Прощайте.
В трубке послышались короткие гудки.
Через три месяца
Ранним субботним утром меня разбудил звонок в дверь. Недовольно поворочалась в кровати, вставать ужасно не хотелось.
Если не открою, может, оставят меня в покое, и вставать не придётся. Укрылась с головой. Не хочу вставать. И так полночи не спала, всё думала, что же я делаю не так? Анализировала, каждый свой шаг, каждый поступок. Уснула только под утро.
Звонок повторился ещё и ещё.
Кто там такой настырный? Неужели не понимают, что если до сих пор не открыли, значит, никого нет? Или не хотят никого в такую рань видеть. Суббота, в конце концов, люди хотят отоспаться.
Кто-то обнаглел, надавил и не отпускал кнопку звонка. Он жалобно залился трелью и беспрестанно выл, прося о пощаде.
Нехотя села, закуталась в одеяло, опустила ноги с кровати на холодный пол, вздрогнула от холода и поплелась открывать дверь.
— Доброе утро, вам заказное письмо, подпишитесь, пожалуйста, — выпалил курьер шаблонную фразу непростительно бодрым голосом, когда я чуть разлепила глаза. Поставила закорючку.
— Хорошего дня.
В ответ я только недовольно сопела.
Бесит своей бодростью, да ещё и в субботу утром. Взяла конверт, бросила на тумбочку и, ворча себе под нос о том, кому не сидится в такую рань дома, поплелась обратно в тёплую постельку. И почему обязательно надо доставлять письма в выходные, да ещё ранним утром? Порядочным людям хочется выспаться после рабочей недели, так нет, вот такие ранние пташки не дают поваляться подольше.
Легла обратно в постель, но сна уже ни в одном глазу. Поворочалась да встала. Чего мучиться, всё равно уже не уснуть. Пошла на кухню варить кофе, прихватила по пути конверт. Надо же посмотреть, ради чего меня разбудили в такую рань.
В маленькой кухоньке квадратов на пять, давно не видевшей ремонта, со старыми, кое-где облупившимися шкафчиками, сварила кофе. Его бодрящий аромат заполнил всё пространство. Затем села на несколько раз перекрашенную табуретку и открыла конверт.
На официальном бланке извещалось, что я стала наследницей дома.
Не поняла!
Сон как рукой сняло. Быть того не может. Сосредоточилась и ещё раз перечитала. Всё правильно, написано чёрным по белому. Я получила наследство.
Глазам не верю!
Моя соседка — старая бабуля, живущая на соседней улице, — оставила мне дом. А я-то даже не знала, что она померла.
Уставилась на письмо и никак не могла определиться — радоваться или грустить. С одной стороны, получить дом, когда у тебя ничего за душой, — это радость; с другой стороны, человек который мне его оставил — умер, надо бы грустить. Бабуля была добрая.
Хлебнула горячего кофе и задумалась, когда же я соседку видела в последний раз.
Бабуля каждый вечер гуляла у нас по району, ходила, заговаривала с соседями, обо всех всё знала. Я не знаю, сколько ей было лет, но она была долгожителем нашего района, её все знали. Если надо было что-нибудь, о ком-нибудь разузнать — обращались к ней, она была ходячей справочной.
Я не была с ней так близка, чтобы оставить мне в наследство дом. Хотя дом там чахленький, скорее избушка городского типа.
Но всё равно, почему мне?
Я с ней всего пару раз говорила, да на рождество отнесла ей пирога, тогда мы с ней чаю попили. Понравилось мне у неё, хоть дом хиленький, зато уютный. В нём какая-то приятная атмосфера, как красиво выражаются — аура там хорошая.
Как-то раз вместе с базарчика шли, я ей мешок помогла нести. Да вроде и всё. На этом моё знакомство с соседкой заканчивается. Её, наверное, любой другой житель нашего района знал лучше, чем я. Тогда почему мне?
Может, стоило бы не задаваться вопросами, а сидеть и радоваться, но я в бесплатный сыр не верю. Жизнь, знаете, научила. Бесплатного сыра нет! Точнее, есть, но только в мышеловке.
После бессонной ночи мысли путались, а тут такая новость, да ещё после вчерашних событий… Надо успокоиться и привести мысли в порядок.
Пошла в ванную и встала под тёплый душ. На холодный ни решимости, ни храбрости не хватило.
Закуталась в махровый халат, взглянула в запотевшее зеркало. Протёрла его и посмотрела на себя. Глаза, распухшие от слёз, спутанные каштановые волосы уже доросли до плеч, а ведь раньше была короткая стрижка. Давненько я не была в парикмахерской, о салоне красоты даже не мечтаю. Расчесала их и попыталась себе улыбнуться. Кривая вышла улыбочка.
Махнула рукой и вернулась на кухню. Только уселась на табуретку, раздался звонок в дверь.
Кого это ещё принесло с утра пораньше?
Открываю дверь.
— Привет, рассказывай, что у тебя вчера стряслось, — врывается, словно вихрь моя подруга. — Твой ночной звонок меня перепугал, что этот балбес ещё натворил? — он уставилась на меня, воинственно уперев руки в талию.
Глубоко вздохнула. Уж кому-кому, а ей всё расскажу как есть.
— Вчера я рассталась с Геной, а точнее, это он меня бросил, — произнесла с глазами, полными слёз.
— Что?! Почему? — во взгляде подруги отразилось сочувствие.
— Ну, из того, что он мне там лепетал, поняла, что я ему не подхожу. Слишком простая, без перспектив.
— Не хочу тебя обидеть, но это только к лучшему, — назидательно заявила Рима. — Этот альфонс почти год сидел на твоей шее, всё ища нормальную работу; а то, на что он годился, ему не подходило. И это всё время вашего знакомства. Да он паразит, каких ещё поискать надо. А ты наивная дура! Всё жалела его, давала денег. Надеюсь, у тебя хватило ума не устраивать его в вашей фирме?
— Хватило, — буркнула, нахмурившись.
Я понимала, что Рима права. Но когда она произносила это вслух, я чувствовала себя полным ничтожеством.
— Всю ночь глаз не сомкнула, всё думала, что же я делаю не так.
— Я могу ответить! Ты содержала этого балбеса, а он из тебя верёвки вил. Ты красивая, умная, да когда на тебя парни смотрят, у них слюнки текут. Только ты почему-то думаешь, что ты их недостойна. А знаешь, что хуже всего?
— М-м? — говорить не хотелось, только забиться в уголок и тихо плакать. Ну и чуть-чуть себя пожалеть.
— Ты позволяешь себя использовать!
— Перестань меня отчитывать, и так тошно.
Расстроенно опустила голову, пытаясь спрятать нахлынувшие слёзы.
Рима обняла меня.
— Не переживай ты так! Поверь, встретишь ещё достойного парня, который тебя оценит и будет на руках носить. Тебе только надо поверить в себя, в то, что ты достойна самого лучшего.
— Ну, это вряд ли, — вздохнула печально. — Это ты у нас синеглазая блондинка, красивая Барби, а я — толстая и шатенка.
— Вот только не надо на себя наговаривать, — возмутилась подруга, — ты с нужными округлостями там, где надо. Всё, чего тебе не хватает, это уверенности в себе. Как только её обретёшь, появится и достойный мужчина.
— Ещё б узнать, где эти достойные водятся.
— Сам найдётся, когда время придёт.
— Осталось выяснить, когда же это время придёт. Мне уже двадцать пять, считай, старая дева, а у меня ни дома, ни мужа, ни семьи.
— Зато карьера! Кто в двадцать пять правая рука директора, а?
— Карьера не утешит и ночью не согреет.
— Я понимаю, лучше тратить время на такого балбеса, как Гена, — ехидно парировала Рима.
Обиднее всего, что она права и не раз мне это говорила, но разве я слушала? Так стало жалко себя, дуру. О чём я вообще думала, где была моя голова? Хоть в стенку постучи, если б это только помогло…
— Рима, не позволяй мне вновь сойтись с каким-нибудь альфонсом! Напомни мне, что я достойна приличного молодого человека.
— Обещаю. И поверь, я это обещание выполню, так что потом прошу не жаловаться!
— Идём на кухню, выпьем кофе.
Мы прошли на кухню, и взгляд зацепился за письмо, лежащее рядом с недопитым кофе. Совершенно о нём забыла.
Без слов протянула его Риме. Она стала читать, и её глаза от удивления всё больше округлялись.
— Вот это да! — воскликнула она и уставилась на меня невидящим взглядом, пытаясь переварить новость. — Быть не может!
— Я тоже так считаю. Неужели у неё нет родных?
— Может, все заграницей?
— Ну конечно! Я заселюсь, а потом приедут её родственники и подадут на меня в суд за то, что я обманным путём заставила бедную одинокую старушку оставить мне, негодяйке, дом, — предположила саркастически. — Не надо мне этого.
— Что?! Сандра, ты в своём уме?! Тебе, так сказать, с неба дом упал, а ты от него отказываешься! — подруга принялась сверлить меня злым взглядом. — После смерти родителей у тебя забрали всё за долги. Ты долгое время ютилась, где придётся, а когда судьба предлагает тебе подарок, ты боишься его принять. Сидишь и ищешь отмазки?! — она нависла надо мной словно хищник.
— Ничего я не ищу, — нервно вскочила с табуретки и начала ходить по маленькой кухне туда-сюда. — Вот скажи, как ты себе это представляешь? Бабуля, которую я только пару раз видела, оставила мне свой дом. Да за что? Я-то с ней всего пару раз говорила. Пару раз поздоровалась да угостила пирогом, потому что она одна на Рождество была. Всё. Как ты думаешь, за это можно оставить дом?
— Ну-у… Если она оставила, значит, у неё на это были свои причины, — не сдавалась Рима. — Ты сама подумай, когда ты её видела в последний раз?
Остановилась посреди кухни и задумалась.
— Несколько месяцев назад шли с ней домой, отнесла ей тяжеленую сумку. В благодарность она пригласила на чай. Так мы с ней просидели до вечера. Она всё спрашивала хорошо ли мне в её доме, — я пожала плечами. — У неё старенький домик, но очень уютный, чистый и аккуратный. Знаешь, иногда придёшь куда-то, а там тебе хорошо. Вот так было и у бабули. Но ведь это не повод оставлять мне дом!
— Посмотри, на дату завещания — больше трёх месяцев назад, — потрясая завещанием, торжественно произнесла подруга. — Она решила отдать дом в хорошие руки, то есть в твои, так что иди и возьми этот подарок судьбы.
— Ну не знаю, — замялась я. — А если приедут родные бабули и начнут меня выгонять? Представляешь, как неприятно будет?
— С каких это пор ты стала бояться трудностей, а? Будем решать проблемы по мере их поступления. Ты ведь никогда не отступала перед проблемами! Даже когда погибли твои родители, ты не сломалась, хотя потеряла всё, не только родителей. Любимый дядя за долги забрал у тебя последнее убежище, наплевав на племянницу, оставшуюся без крыши над головой и совершенно одну. А теперь, когда судьба тебе дарит компенсацию за выпавшие на твою долю трудности, ты вдруг боишься. Вот скажи мне, где логика?
— Ну… я не знаю, — ответила неуверенно. — я недостойна…
— Что?! — возмущённо перебила Рима. — Какое «недостойна»?! Если бабуля из всех выбрала именно тебя, то хотя бы из уважения к её последней воле, ты просто обязана принять дом. И сама подумай: вот откажешься ты от дома, и он отойдёт государству, — тут она сделала паузу, чтобы я осознала весь ужас последствий отказа. — Да бабуля в гробу перевернётся от возмущения, потом будет к тебе привидением являться!
Я скептически глянула на Риму и поморщилась, не приняв столь веский аргумент.
— А знаешь что, — тут ехидная улыбка озарила её лицо, — сделай это, чтобы Гена себе все ногти сгрыз от сожаления. Только он тебя бросил, ты обзавелась домом! Он ведь тебя всё время упрекал, что ты бедная сирота.
И Рима рассмеялась в голос.
— А это аргумент, — признала я, еле сдерживая рвущийся наружу смех.
Утром понедельника я стояла в коридоре нотариальной конторы и ждала, пока меня примут. Взглянула в зеркало на всю стену. Оттуда на меня чуть растерянно смотрела девушка женственных форм, в элегантном пиджаке, с аккуратно подведёнными карими глазами.
— Проходите, господин Бернатович вас примет, — позвала секретарша.
— Доброе утро, мне пришло оповещение, я насчёт наследства, — зайдя, сразу протянула нотариусу письмо.
— Присаживайтесь, — он указал на стул напротив, а сам поднялся и пошёл к шкафу, заставленному папками, достал одну из них и положил на громоздкий стол. Открыл нужный документ, прочёл его и сказал: — Госпожа Кведоровская оставила вам в наследство частную собственность, находящуюся по адресу: город Вильнюс, улица Витебская, дом 4, без права продажи и передачи собственности другим лицам или любое другое диспонирование домом лицами, кроме самой наследницы. Приняв наследство, указанное лицо обязуется жить в доме и заботиться о его благосостоянии.
Чего?! Не поняла. Бабуля требует, чтобы я заботилась о благосостоянии дома?!
Всё-таки чокнутая.
Поджала губы, чтобы ни одна фривольная фраза ненароком не вырвалась наружу.
— Э-э… так можно? — поинтересовалась я, сомневаясь в адекватности бабули. Но ведь нотариус, заверявший её завещание, должен был убедиться, что она в здравом уме.
— Да, — заверил он, — этой собственности выдвинуты именно такие условия наследия.
— Возможно, у неё есть родственники, которые могут опротестовать завещание? — неуверенно пролепетала я.
— Госпожа Кведаровская обо всём позаботилась, можете не волноваться. На этот дом ни один родственник не имеет права претендовать: она получила его по наследству с такими же условиями.
Вот это да!
Подняла удивлённый взгляд на нотариуса.
— Вам понятны условия наследия?
Смогла только кивнуть.
— Тогда подпишитесь здесь и здесь, — он указал дорогим паркером на нужную строчку.
Поставила закорючку дрожащей от волнения рукой. «Надеюсь, я об этом не пожалею», мелькнула в голове трусливая мыслишка.
— Через десять дней зайдите забрать готовые документы, — информировал нотариус. — Вот ключ, можете заселяться.
Это был большой старинный ключ, на всю ладонь, таких больше не изготавливают. Положила его в сумочку, попрощалась и вышла.
Пролог
— Добрый день, я к нотариусу Бернатовичу, по поводу завещания, — чуть дрожащим голосом обратилась к секретарше солидная старушка.
— Проходите, пожалуйста, господин Бернатович ждёт вас, — молодая секретарша проводила её в кабинет. — Ваши документы подготовлены.
Старушка медленно прошла в кабинет, опираясь на резную деревянную палочку. Короткие седые волосы непослушными прядями спадали на морщинистое лицо.
— Присаживайтесь, пожалуйста, госпожа Кведоровская. Вот завещание со всеми условиями, как вы того желали. Подпишите здесь, — произнёс нотариус, указывая дорогим паркером на нужную строчку, — ещё здесь и здесь. Спасибо. Один экземпляр вам, один мне, а другой, как вы и хотели, будет выслан, после вашей смерти, наследнице.
— Только обязательно вышлите.
— Несомненно, — заверил нотариус, хоть и не был доволен наложенными на него обязанностями.
Ведь до сих пор никогда не приходилось высылать оповещение, наследники сами к нему обращались, а тут… Мало того, что наследница ничего не знает, так ещё и самому пришлось узнавать все её данные, потому что старуха знала только имя. Хорошо хоть за эти труды было щедрое вознаграждение, старуха не поскупилась на расходы.
— Спасибо, — поблагодарила старушка, тяжело вставая, — прощайте.
Выйдя от нотариуса, она достала из сумочки мобильный телефон с большими кнопками, насмешливо называемый молодёжью «бабушкафон», и нажала на кнопку последнего вызова.
— Слушаю, — ответил мужской голос после первого гудка.
— Завещание подписано, я позаботилась, чтобы дом перешёл именно к ней. Она — ключница, в этом нет сомнений, дом её принял.
— Мы вам благодарны, вы были хорошей хранительницей. О ключнице мы позаботимся, как только она активирует дом.
— Прощайте.
В трубке послышались короткие гудки.
Глава 1
Через три месяца
Ранним субботним утром меня разбудил звонок в дверь. Недовольно поворочалась в кровати, вставать ужасно не хотелось.
Если не открою, может, оставят меня в покое, и вставать не придётся. Укрылась с головой. Не хочу вставать. И так полночи не спала, всё думала, что же я делаю не так? Анализировала, каждый свой шаг, каждый поступок. Уснула только под утро.
Звонок повторился ещё и ещё.
Кто там такой настырный? Неужели не понимают, что если до сих пор не открыли, значит, никого нет? Или не хотят никого в такую рань видеть. Суббота, в конце концов, люди хотят отоспаться.
Кто-то обнаглел, надавил и не отпускал кнопку звонка. Он жалобно залился трелью и беспрестанно выл, прося о пощаде.
Нехотя села, закуталась в одеяло, опустила ноги с кровати на холодный пол, вздрогнула от холода и поплелась открывать дверь.
— Доброе утро, вам заказное письмо, подпишитесь, пожалуйста, — выпалил курьер шаблонную фразу непростительно бодрым голосом, когда я чуть разлепила глаза. Поставила закорючку.
— Хорошего дня.
В ответ я только недовольно сопела.
Бесит своей бодростью, да ещё и в субботу утром. Взяла конверт, бросила на тумбочку и, ворча себе под нос о том, кому не сидится в такую рань дома, поплелась обратно в тёплую постельку. И почему обязательно надо доставлять письма в выходные, да ещё ранним утром? Порядочным людям хочется выспаться после рабочей недели, так нет, вот такие ранние пташки не дают поваляться подольше.
Легла обратно в постель, но сна уже ни в одном глазу. Поворочалась да встала. Чего мучиться, всё равно уже не уснуть. Пошла на кухню варить кофе, прихватила по пути конверт. Надо же посмотреть, ради чего меня разбудили в такую рань.
В маленькой кухоньке квадратов на пять, давно не видевшей ремонта, со старыми, кое-где облупившимися шкафчиками, сварила кофе. Его бодрящий аромат заполнил всё пространство. Затем села на несколько раз перекрашенную табуретку и открыла конверт.
На официальном бланке извещалось, что я стала наследницей дома.
Не поняла!
Сон как рукой сняло. Быть того не может. Сосредоточилась и ещё раз перечитала. Всё правильно, написано чёрным по белому. Я получила наследство.
Глазам не верю!
Моя соседка — старая бабуля, живущая на соседней улице, — оставила мне дом. А я-то даже не знала, что она померла.
Уставилась на письмо и никак не могла определиться — радоваться или грустить. С одной стороны, получить дом, когда у тебя ничего за душой, — это радость; с другой стороны, человек который мне его оставил — умер, надо бы грустить. Бабуля была добрая.
Хлебнула горячего кофе и задумалась, когда же я соседку видела в последний раз.
Бабуля каждый вечер гуляла у нас по району, ходила, заговаривала с соседями, обо всех всё знала. Я не знаю, сколько ей было лет, но она была долгожителем нашего района, её все знали. Если надо было что-нибудь, о ком-нибудь разузнать — обращались к ней, она была ходячей справочной.
Я не была с ней так близка, чтобы оставить мне в наследство дом. Хотя дом там чахленький, скорее избушка городского типа.
Но всё равно, почему мне?
Я с ней всего пару раз говорила, да на рождество отнесла ей пирога, тогда мы с ней чаю попили. Понравилось мне у неё, хоть дом хиленький, зато уютный. В нём какая-то приятная атмосфера, как красиво выражаются — аура там хорошая.
Как-то раз вместе с базарчика шли, я ей мешок помогла нести. Да вроде и всё. На этом моё знакомство с соседкой заканчивается. Её, наверное, любой другой житель нашего района знал лучше, чем я. Тогда почему мне?
Может, стоило бы не задаваться вопросами, а сидеть и радоваться, но я в бесплатный сыр не верю. Жизнь, знаете, научила. Бесплатного сыра нет! Точнее, есть, но только в мышеловке.
После бессонной ночи мысли путались, а тут такая новость, да ещё после вчерашних событий… Надо успокоиться и привести мысли в порядок.
Пошла в ванную и встала под тёплый душ. На холодный ни решимости, ни храбрости не хватило.
Закуталась в махровый халат, взглянула в запотевшее зеркало. Протёрла его и посмотрела на себя. Глаза, распухшие от слёз, спутанные каштановые волосы уже доросли до плеч, а ведь раньше была короткая стрижка. Давненько я не была в парикмахерской, о салоне красоты даже не мечтаю. Расчесала их и попыталась себе улыбнуться. Кривая вышла улыбочка.
Махнула рукой и вернулась на кухню. Только уселась на табуретку, раздался звонок в дверь.
Кого это ещё принесло с утра пораньше?
Открываю дверь.
— Привет, рассказывай, что у тебя вчера стряслось, — врывается, словно вихрь моя подруга. — Твой ночной звонок меня перепугал, что этот балбес ещё натворил? — он уставилась на меня, воинственно уперев руки в талию.
Глубоко вздохнула. Уж кому-кому, а ей всё расскажу как есть.
— Вчера я рассталась с Геной, а точнее, это он меня бросил, — произнесла с глазами, полными слёз.
— Что?! Почему? — во взгляде подруги отразилось сочувствие.
— Ну, из того, что он мне там лепетал, поняла, что я ему не подхожу. Слишком простая, без перспектив.
— Не хочу тебя обидеть, но это только к лучшему, — назидательно заявила Рима. — Этот альфонс почти год сидел на твоей шее, всё ища нормальную работу; а то, на что он годился, ему не подходило. И это всё время вашего знакомства. Да он паразит, каких ещё поискать надо. А ты наивная дура! Всё жалела его, давала денег. Надеюсь, у тебя хватило ума не устраивать его в вашей фирме?
— Хватило, — буркнула, нахмурившись.
Я понимала, что Рима права. Но когда она произносила это вслух, я чувствовала себя полным ничтожеством.
— Всю ночь глаз не сомкнула, всё думала, что же я делаю не так.
— Я могу ответить! Ты содержала этого балбеса, а он из тебя верёвки вил. Ты красивая, умная, да когда на тебя парни смотрят, у них слюнки текут. Только ты почему-то думаешь, что ты их недостойна. А знаешь, что хуже всего?
— М-м? — говорить не хотелось, только забиться в уголок и тихо плакать. Ну и чуть-чуть себя пожалеть.
— Ты позволяешь себя использовать!
— Перестань меня отчитывать, и так тошно.
Расстроенно опустила голову, пытаясь спрятать нахлынувшие слёзы.
Рима обняла меня.
— Не переживай ты так! Поверь, встретишь ещё достойного парня, который тебя оценит и будет на руках носить. Тебе только надо поверить в себя, в то, что ты достойна самого лучшего.
— Ну, это вряд ли, — вздохнула печально. — Это ты у нас синеглазая блондинка, красивая Барби, а я — толстая и шатенка.
— Вот только не надо на себя наговаривать, — возмутилась подруга, — ты с нужными округлостями там, где надо. Всё, чего тебе не хватает, это уверенности в себе. Как только её обретёшь, появится и достойный мужчина.
— Ещё б узнать, где эти достойные водятся.
— Сам найдётся, когда время придёт.
— Осталось выяснить, когда же это время придёт. Мне уже двадцать пять, считай, старая дева, а у меня ни дома, ни мужа, ни семьи.
— Зато карьера! Кто в двадцать пять правая рука директора, а?
— Карьера не утешит и ночью не согреет.
— Я понимаю, лучше тратить время на такого балбеса, как Гена, — ехидно парировала Рима.
Обиднее всего, что она права и не раз мне это говорила, но разве я слушала? Так стало жалко себя, дуру. О чём я вообще думала, где была моя голова? Хоть в стенку постучи, если б это только помогло…
— Рима, не позволяй мне вновь сойтись с каким-нибудь альфонсом! Напомни мне, что я достойна приличного молодого человека.
— Обещаю. И поверь, я это обещание выполню, так что потом прошу не жаловаться!
— Идём на кухню, выпьем кофе.
Мы прошли на кухню, и взгляд зацепился за письмо, лежащее рядом с недопитым кофе. Совершенно о нём забыла.
Без слов протянула его Риме. Она стала читать, и её глаза от удивления всё больше округлялись.
— Вот это да! — воскликнула она и уставилась на меня невидящим взглядом, пытаясь переварить новость. — Быть не может!
— Я тоже так считаю. Неужели у неё нет родных?
— Может, все заграницей?
— Ну конечно! Я заселюсь, а потом приедут её родственники и подадут на меня в суд за то, что я обманным путём заставила бедную одинокую старушку оставить мне, негодяйке, дом, — предположила саркастически. — Не надо мне этого.
— Что?! Сандра, ты в своём уме?! Тебе, так сказать, с неба дом упал, а ты от него отказываешься! — подруга принялась сверлить меня злым взглядом. — После смерти родителей у тебя забрали всё за долги. Ты долгое время ютилась, где придётся, а когда судьба предлагает тебе подарок, ты боишься его принять. Сидишь и ищешь отмазки?! — она нависла надо мной словно хищник.
— Ничего я не ищу, — нервно вскочила с табуретки и начала ходить по маленькой кухне туда-сюда. — Вот скажи, как ты себе это представляешь? Бабуля, которую я только пару раз видела, оставила мне свой дом. Да за что? Я-то с ней всего пару раз говорила. Пару раз поздоровалась да угостила пирогом, потому что она одна на Рождество была. Всё. Как ты думаешь, за это можно оставить дом?
— Ну-у… Если она оставила, значит, у неё на это были свои причины, — не сдавалась Рима. — Ты сама подумай, когда ты её видела в последний раз?
Остановилась посреди кухни и задумалась.
— Несколько месяцев назад шли с ней домой, отнесла ей тяжеленую сумку. В благодарность она пригласила на чай. Так мы с ней просидели до вечера. Она всё спрашивала хорошо ли мне в её доме, — я пожала плечами. — У неё старенький домик, но очень уютный, чистый и аккуратный. Знаешь, иногда придёшь куда-то, а там тебе хорошо. Вот так было и у бабули. Но ведь это не повод оставлять мне дом!
— Посмотри, на дату завещания — больше трёх месяцев назад, — потрясая завещанием, торжественно произнесла подруга. — Она решила отдать дом в хорошие руки, то есть в твои, так что иди и возьми этот подарок судьбы.
— Ну не знаю, — замялась я. — А если приедут родные бабули и начнут меня выгонять? Представляешь, как неприятно будет?
— С каких это пор ты стала бояться трудностей, а? Будем решать проблемы по мере их поступления. Ты ведь никогда не отступала перед проблемами! Даже когда погибли твои родители, ты не сломалась, хотя потеряла всё, не только родителей. Любимый дядя за долги забрал у тебя последнее убежище, наплевав на племянницу, оставшуюся без крыши над головой и совершенно одну. А теперь, когда судьба тебе дарит компенсацию за выпавшие на твою долю трудности, ты вдруг боишься. Вот скажи мне, где логика?
— Ну… я не знаю, — ответила неуверенно. — я недостойна…
— Что?! — возмущённо перебила Рима. — Какое «недостойна»?! Если бабуля из всех выбрала именно тебя, то хотя бы из уважения к её последней воле, ты просто обязана принять дом. И сама подумай: вот откажешься ты от дома, и он отойдёт государству, — тут она сделала паузу, чтобы я осознала весь ужас последствий отказа. — Да бабуля в гробу перевернётся от возмущения, потом будет к тебе привидением являться!
Я скептически глянула на Риму и поморщилась, не приняв столь веский аргумент.
— А знаешь что, — тут ехидная улыбка озарила её лицо, — сделай это, чтобы Гена себе все ногти сгрыз от сожаления. Только он тебя бросил, ты обзавелась домом! Он ведь тебя всё время упрекал, что ты бедная сирота.
И Рима рассмеялась в голос.
— А это аргумент, — признала я, еле сдерживая рвущийся наружу смех.
Глава 2
Утром понедельника я стояла в коридоре нотариальной конторы и ждала, пока меня примут. Взглянула в зеркало на всю стену. Оттуда на меня чуть растерянно смотрела девушка женственных форм, в элегантном пиджаке, с аккуратно подведёнными карими глазами.
— Проходите, господин Бернатович вас примет, — позвала секретарша.
— Доброе утро, мне пришло оповещение, я насчёт наследства, — зайдя, сразу протянула нотариусу письмо.
— Присаживайтесь, — он указал на стул напротив, а сам поднялся и пошёл к шкафу, заставленному папками, достал одну из них и положил на громоздкий стол. Открыл нужный документ, прочёл его и сказал: — Госпожа Кведоровская оставила вам в наследство частную собственность, находящуюся по адресу: город Вильнюс, улица Витебская, дом 4, без права продажи и передачи собственности другим лицам или любое другое диспонирование домом лицами, кроме самой наследницы. Приняв наследство, указанное лицо обязуется жить в доме и заботиться о его благосостоянии.
Чего?! Не поняла. Бабуля требует, чтобы я заботилась о благосостоянии дома?!
Всё-таки чокнутая.
Поджала губы, чтобы ни одна фривольная фраза ненароком не вырвалась наружу.
— Э-э… так можно? — поинтересовалась я, сомневаясь в адекватности бабули. Но ведь нотариус, заверявший её завещание, должен был убедиться, что она в здравом уме.
— Да, — заверил он, — этой собственности выдвинуты именно такие условия наследия.
— Возможно, у неё есть родственники, которые могут опротестовать завещание? — неуверенно пролепетала я.
— Госпожа Кведаровская обо всём позаботилась, можете не волноваться. На этот дом ни один родственник не имеет права претендовать: она получила его по наследству с такими же условиями.
Вот это да!
Подняла удивлённый взгляд на нотариуса.
— Вам понятны условия наследия?
Смогла только кивнуть.
— Тогда подпишитесь здесь и здесь, — он указал дорогим паркером на нужную строчку.
Поставила закорючку дрожащей от волнения рукой. «Надеюсь, я об этом не пожалею», мелькнула в голове трусливая мыслишка.
— Через десять дней зайдите забрать готовые документы, — информировал нотариус. — Вот ключ, можете заселяться.
Это был большой старинный ключ, на всю ладонь, таких больше не изготавливают. Положила его в сумочку, попрощалась и вышла.
