- Я? А… да- немного отрешенно кивнула Оля, напряженно глядя на бьющегося в истерике Лёху.
- Ну, тогда… терпения Вам! Ранний токсикоз чреват вот такими вот срывами. Это же Вас не пугает?
- Нет. Нет, конечно. Мы справимся- улыбнулся врачу мужчина, аккуратно присаживаясь с другой стороны кровати и прижимая к себе рыдающую девушку- Теперь точно справимся.
- Я чмо! Я такой урод… Как я мог даже подумать?! Убейте меня! Я не выдержу этого…Ыыыыы!
- И это мы еще сердечко не слушали- покачала головой Венера Анатольевна, поднимаясь на ноги- Успокаиваете мамочку, папочка. У нее УЗИ через пять минут.
- Пока я жив…ва, никто ЭТО в меня не вставит!- орала хрупкая блондинка, отползая по кушетке от трансвагинального датчика в руках доктора.
Если бы несколько дней назад Лёхе сказали, что его поимеют искусственным этим, он бы набил морду тому смелому, но недальновидному уроду. А теперь это самое, с предусмотрительно натянутым сверху презервативом, упорно и неотвратимо подбиралось к пускай временному, но очень важному отверстию во временно занимаемом теле.
Пережить такое брутальный мачо внутри Корнеева отказывался наотрез.
- Женщина, спокойно! Мы просто посмотрим, как там малыш и все- пыталась достать Лёху прибором шокированный врач- Это совершенно не больно и не вредно!
- Это Вам так кажется! А моральная травма? Кто оценит этот вред?- верещал Лёха, отбиваясь ногами и вцепившись в трусы, как в последний оплот добродетели.
- Какая еще травма?- возмущалась медик- Прекратите эту истерику, наконец! И лежите ровно. Мне нужно как следует рассмотреть полость матки.
- Ольга Леонидовна, медленно выдохните!- тщетно билась в поисках его адекватности психиатр Венера Анатольевна- Вы как первый раз, право слово!
- Не ваше дело, первый или нет! Но этого «первого раза» никогда не будет!- визжал Лёха- Я жил «девочкой» и помру «девочкой», ясно вам?!
- Ясно. Лично мне все ясно- уверенно кивнула психиатр, обреченно вздыхая- Мне ясно, что без вашего мужа нам не обойтись. Светочка, замрите на секунду. Я позову ее молодого человека.
И миг спустя обиженно сопящий Корнеев уже был прижат к кушетке сильными руками предательского тела, которое он холил и лелеял в тренажерках последние несколько лет. Эх, знал бы, для чего эти мускулы применяться будут, ни за что не качал бицепсы!
Но сейчас оставалось только пыхтеть и щурить глаза на подлого предателя, который, пользуясь физическим превосходством, уложил его плашмя и шипел в ухо:
- А ну приди в себя! Можешь ты как взрослый отнестись к ситуации, наконец? Речь о том, как мое… тьфу, твое падение сказалось на беременности! Это важно, Корнеев! Слышишь?
- Всего я, Оль, от тебя ожидал. Но такого- рычал в полголоса Лёха- Ты соображаешь, что ты меня как мужика просто кастрируешь этим? Как я жить потом буду, а?
- Подумаешь, какие мы нежные- шипела на него Оля- Он маленький! Ты даже не почувствуешь!
- Ты охренела "маленький"?!- ахнул мужик- Ты зажралась, смотрю! Нормальный среднестатистический размер. Если ты такое не чувствуешь, то знаешь ли что...
Но договорить он не успел:
- Засунь себе в зад свои комплексы и подумай о ребенке!- взорвалась едва слышным шепотом девушка- Хоть раз в жизни! Не о своем моральном комфорте подумай, а о нем! Нам надо понять, все ли хорошо с моим малышом. Как еще прикажешь это сделать?
Как ни странно, но именно упоминание о малыше качественно и мгновенно изменило ситуацию. Против этого аргументов у него не было.
Леха вздохнул, прикрыл заплаканные глаза и обиженно процедил:
- Слезь с меня. Все нормально. Пусть смотрят…
- Ну вот… наконец-то. А Игнат Сергеевич еще волновался, что в Вашем присутствии она нервная. Что бы он понимал! - радовалась Вероника Анатольевна.
Но не долго.
Стоило врачу аккуратно и уверенно ввести прибор, как глаза Лёхи так сильно выпучились, что оба медика, испуганно переглянувшись, на мгновение замерли.
- Все хорошо, Ольга Леонидовна?- осторожно уточнила УЗИст.
- Да как Вам сказать- прохрипел Корнеев, краснея до свекольного цвета.
- Что не так? Больно? Неудобно?- заволновалась врач.
- Не чем дышать? Паническая аттака?- приподнялась со стула психиатр.
- Что-то с малышом?- ахнула Оля, вскакивая и заламывая руки.
Но объяснить все метания истерзанной ранимой мужской души Корнеев не успел.
Потому что в этот момент, слегка придавленный шоком от непривычных ощущений и почувствовавший, было, себя окончательно униженным и до конца растоптанным Леха, услышал ЭТО.
Быстрый-быстрый стук, почему-то сперва навеявший аналогию с перепуганным мышонком. А затем пробежавший мурашками по всему позвоночнику и разлившийся сладким трепетом в сердце.
- Что это?- сиплым шепотом произнес Корнеев, упираясь ошалелым взглядом в не менее шокированные глаза своего родного тела- Это… Это он?!
- Он- он, мамочка- довольно отозвалась УЗИст, выдыхая- Размером мы уже четыре миллиметра. Сердечко бьется. Где-то двадцать второй, двадцать третий день, получается. Шестая неделька, а не пятая. Отсюда и токсикоз.
- Мой малыш- едва слышно пролепетала Оля и… по заросшей трехдневной щетиной брутальной щеке, вдруг, поползла большая прозрачная слеза- Мой…
- Мой…- машинально повторил за ней Корнеев.
А еще минуту спустя из кабинета выскочила Вероника Анатольевна и, ломая каблуки, побежала сперва до поста, а затем обратно, но уже с полной мензуркой в руках.
- Ой, я не могу… А-аааа… Он такой маленький и уже с сердечком! О-ооо! - валялся на кушетке совершенно не тренированный перепадами гормональных всплесков Корнеев, не имея сил справится с очередной сменой настроения- Убейте меня кто-нибудь! Что я все время рыдаю-то?!
- Господи, Леша, успокойся, наконец- стонала над его ухом Оля, успевшая взять себя в руки и утереть непрошеные слезы- Что с тобой, в конце-то концов?
- Как ты с этим живешь?- всхлипывал совершенно расхлестанный Лёха, залпом выпивая предложенное успокоительное и бережно препровождаемый обратно в палату.
Слава Богу вездесущей соседки на месте не оказалось. То ли все еще обиженно слонялась по коридорам, то ли бегала по собственным процедурам.
- Это не возможно просто! Чуть что- я сразу хочу плакать! То мне грустно, то мне тоскливо… И все время хочется кого-нибудь убить или обнять. Это долго будет продолжаться-то?
- Пока мужиком не станешь- огрызнулась девушка- Если что, это нормальное женское состояние. Ну, может немного преувеличенное беременностью. Хотя так оно раз в месяц все равно примерно такое же. Так что бери себя в руки, а то прослывешь истеричкой. Дыши глубоко. Как на йоге! Это тоже помогает.
- Я начинаю реально понимать ваши повальные увлечения этой хренью- медленно выдыхая, проскрипел Корнеев, сквозь затихающие всхлипы- Если только так можно жить… Как вообще можно хоть на чем-то сосредоточиться, если все мое внимание уходит на контроль над эмоциями-то?
- Ох, Леша- покачала головой Оля- Отрешись от этих эмоций и все. Считай, что они не твои.
- А чьи?
- Мои- припечатала девушка- И беременность моя. А ты срочно бери себя в руки. Твоя задача убедить врачей, что тебя можно отпустить домой.
- А если не получится?- жалко спросил Леха.
- А если не получится, Леш, то следующий Новый Год только через двенадцать месяцев. Поэтому новогоднее чудо ты будешь ждать уже с нашим чудом на руках- очень тихо и внятно произнесла Ольга- Не то, чтобы я против того, чтобы ты вместо меня рожал. Но, думаю, что у тебя были другие планы на следующие девять месяцев.
- Черт- прикрыл глаза успокоившийся, наконец, Корнеев.
- Именно. Но это еще не все проблемы- многозначительно вскинула его брови девушка- Сегодня третье января. А мне… то есть уже ТЕБЕ на работу пятого. Так что, на твоем месте, я бы поторопилась.
- Как ты вообще можешь в такое время думать о работе?- возмутился Лёха- Возьмешь больничный.
- Мне, знаешь ли, как потенциальной матери-одиночке, этот вопрос очень важен- горько хмыкнула Оля- А бегающих по бесконечным больничным работников никто держать е будет.
- Какая еще одиночка?- вспыхнул Корнеев- Зачем ты чушь порешь? Естественно, мы будем вместе!
- Я не уверена, что хочу быть с тобой- вдруг, холодно оборвала его девушка.
- Что?- нахмурился Корнеев- Ты о чем? Между прочим, у нас будет ребенок и…
- Два дня назад он уже был- безэмоционально перебила его Оля- Но тебя это не тронуло. А что теперь? Это ты из-за предстоящих родов так заговорил? Или токсикоз мозги вправил?
- Оль…
- В общем, Леш, мне надо подумать. Сейчас я иду домой. Тебе нужны вещи, а мне многое переосмыслить. И ситуацию в любом случае нужно решать. А остальное… мы обсудим позже.
И обескураженный Корнеев остался в палате один.
Глава 4
Лёха понуро и вполуха слушал врача, который монотонно втолковывал что-то о пользе постельного режима, систематичности принятия витаминов и отсутствия стресса. А так же еще раз пытался убедить его, что квинтэссенция всех вышеперечисленных благ находится именно на гинекологическом отделении этой самой больницы, в рамках двухнедельного пребывания на сохранении.
Корнеев молчал и нервно запихивал в пакет только что выданные ему вещи: блестящее зеленое платье, капроновые колготки и сапожки на десятисантиметровой шпильке. Собственно то, в чем это тело и доставили сюда первого января, прибитое елкой.
Он даже представлять не хотел, как бы теперь натягивал на с себя все это безобразие. Благо хоть Оля передала заранее сумку с теплым спортивным костюмом и это похабное невнятное безобразие, столь обожаемое женским полом и именуемое загадочным словом «угги». Кстати, натянув на озябшие ножки пушистые меховые валенки, Лёха с грустью подумал, что и эта любовь теперь ему тоже вполне понятна.
Собственно, понятно всего за двое суток стало слишком многое. И от этого было прямо нестерпимо обидно.
Например поголовный стервозный характер женской половины человечества. Да Лёха бы умом тронулся, если бы жил в таком эмоциональном хаосе постоянно. А они ничего так, вроде даже, иногда, вполне адекватные. Внешне. Потому что внутренне… О, теперь Корнеев точно знал, что происходит в тот момент, когда неожиданно отпускает слезливое настроение.
Именно тогда просыпается ненависть к мужскому населению. Видимо, на фоне зависти. Еще бы! Мужики-то не задумываются трижды в день о несчастных брошенках собачьего приюта ( скотская вирусная реклама на телефоне!) и тенденциях моды на зиму ( и что теперь делать, если в голубом я бледнее смерти?!).
А еще нестерпимое желание похудеть и отрастить волосы.
Последнее захватило Лёху так сильно, что он провел у зеркала минут пятнадцать, пытаясь представить, как будет выглядеть, если белокурые локоны упадут до самой попы. По всему выходило, что не плохо. Хотя, с другой стороны, их потом хрен промоешь. Да и сушить перед работой часа два… То ли дело сейчас, когда они не достают лопаток. И укладки можно делать. А там что? Коса да хвост. Ну, распущенные по праздникам…
И лишь потом пришел в себя, плюнул и обиженно ушел в палату. Жалеть сданных на передержку котиков.
Короче, четвертое января он провел настолько продуктивно в плане познания глубокой женской сущности, что уже к концу дня дружный больничный персонал был готов на что угодно, лишь бы эта, отдельно взятая женская сущность эту больницу поскорее покинула.
Собственно, разочаровывать Лёха никого и не стремился.
Результаты анализов оказались отличными. Если бы не убийственная тошнота утром, можно было бы смело сказать, что беременность протекает идеально.
Поэтому, не смотря на стоны доктора ( а Игнат Сергеевич был единственным, кто твердо решил быть героем и терпеть капризную пациентку назло врагам и в память о Сталинграде), Лёха со спокойной душой подписал отказ от дальнейшей госпитализации и приготовился к возвращению домой.
Так и не добившись ответственного решения от замучившей всех больной, доктор, под радостные возгласы остального персонала, обреченно махнул рукой и ушел. Хотелось верить, что не пить по этому радостному поводу.
А молодой человек послушно сел на кровать и принялся ждать.
Шло время, а Оли все не было. Корнеев слегка напрягся.
Сегодня она вообще не пришла. Правда, передала пакет с вещами и сетку мандаринов.
От мандаринки становилось радостно и ее запах отбивал приступы тошноты. Лёха сразу умял всю сетку. Потом пол дня чесался и жалел об этом, но даже воспоминание цитрусового запаха делало утреннее пробуждение легче. Поэтому, Корнеев решил, что оно того стоило и даже подумал, что выйдя из больницы затарится мандаринами под завязку.
Однако, купить новогодний фрукт можно было только «на воле». А забирать Леху никто не спешил.
Смеркалось. На улице уже зажглись первые фонари и тихо началась метель.
Наконец, Лёха не выдержал и, с трудом сдерживая раздражение и желание устроить скандал, набрал девушку.
- Ты где?- едва она успела поднять трубку, сухо бросил он.
- Жду такси- устало отозвался Лёхин голос в телефоне- Через полчаса буду. Позвоню, как буду подъезжать, чтобы ты спускался.
- Почему не на моей?- поджал недовольно губки Корнеев.
У Лёха был удобный «паркетник», ревностно им взлелеянный и бережно хранимый от чужих рук. Однако, в свете сложившихся обстоятельств, парень уже успел почти смириться с необходимостью доверить любимый руль телесному оккупанту. И тут на тебе! Все его порывы коту под хвост. Она такси ждет, вместо того, чтобы рассыпаясь в благодарностях экстазически подкатить на его «Марсике».
- Потому, Лёш- терпеливо отозвалась Оля- Что я не умею водить.
- Зато я умею- отрезал Корнеев- Возьми «пьяного водителя» и пригони машину. А тут уже я за руль сяду.
- У тебя, Леша, прав нет- язвительно фыркнула девушка- Потому что их нет у меня. Зато права теперь есть у меня. В плане, что с них на меня смотрит твое серьезное лицо. Но зато я не умею водить машину.
- Да твою-ж мать- простонал мужчина- То есть мы еще и без машины теперь?
- Мы с такси- холодно бросила Оля- Я так живу и нормально. Как ты говорил? «Зачем тебе машина? Возьми такси, если срочно». Вот, беру.
- Давай быстрее- обиженно буркнул вместо ответа парень и повесил трубку.
Вопрос об Олиных правах и правда уже поднимался. Но тогда Корнеев эгоистично подумал и о стоимости курсов, и о времени, которое девушка теперь будет после работы тратить не на него. Ну и о том, что по окончании автошколы придется как-то решать вопрос с машиной. Либо покупать ей самому, либо она возьмет в кредит. Но все равно, так или иначе, какая-то финансовая поддержка автоматом на него сразу упадет. Ну, либо (о, ужас!), нужно будет периодически доверять ей своего «Марсика». Этого Лешкино эго не перенесло еще на подлете. От того и родилось утверждение, что не женское дело баранку крутить. Для острой необходимости есть он. Ну и служба такси. Которая, к слову, работает в городе неплохо.
И вот теперь Корнеев рискует осесть дома на неопределенный срок без руля, вместо того, чтобы не терять мобильность в это нелегкое время. На каждый чих на такси не накатаешься. А Лёхина филейка так привыкла к комфорту личного автомобиля, что без него теперь плохо представляла дальнейшую жизнь. Вот только этого ему для полного счастья и не хватало.
