- Сэр Артур, уймитесь, помните, что здесь есть и невинная девица! – возмущённо заметил атлетического телосложения мужчина и тоном, не терпящим возражений, приказал:
- Одилия, немедленно отвернись и закрой уши!
- Да полно вам, лорд Персиваль, корчить из себя заботливого папашу! И про вас, и про вашу несравненную дочурку нам всем всё хорошо известно, - проворчал лорд Джордж, тяжело дыша и в очередной раз вытирая лицо платком.
Лорд Персиваль вскочил так стремительно, словно под ним геенна огненная развёрзлась, из которой потянулись руки, дабы лорда схватить и в пламя утащить:
- Что вы хотите этим сказать?!
Окончательно переставшая быть милой старушка ехидно усмехнулась, с каким-то даже злорадным торжеством пошуршала своими пакетиками и свёртками, а потом сказала вроде бы негромко, но при этом так, что её услышали все, кто был в карете:
- Яблочко от яблоньки никогда далеко не падало, а уж о вашей полюбовнице, от коей вы дочурку свою разлюбезную прижили, только ленивый да немой в своё время не болтали. Да и вы сам далеко не ангел белокрылый, за вами грехов немало водится.
Лорд Персиваль побагровел, лицо его исказилось, став отвратительной гримасой, руки сжались во внушающие трепет своими размерами кулаки. Мужчина хрипло с присвистом задышал, глаза его налились кровью, на левом виске налилась и бешено запульсировала вена. Одилия тоненько вскрикнула и бросилась к отцу, повисла на его правой руке, лепеча что-то невнятно-жалостливое, за другую руку лорда схватил его брат, успокаивающе гудя:
- Угомонись, Перси, все злые языки при всём желании не вырвешь.
Пусть и неохотно, но лорд всё же опустился на сиденье, помолчал какое-то время шумно, с хрипом и присвистом, дыша, затем вздохнул глубоко, волосы пригладил и произнёс, стараясь ни на кого не смотреть:
- Я прошу прощения у дам за безобразную сцену, свидетельницами коей они стали.
Большинство дам (включая Розалинду) растянули губы в вежливой улыбке и коротко кивнули, принимая извинения, одна лишь леди Криста усмехнулась и надменно повела плечом, правда, благоразумно воздержавшись от комментариев. Весь оставшийся до поместья путь пассажиры почтовой кареты предпочитали молчать, а если и обменивались какими-то фразами, то исключительно шёпотом со своими соседями, опасливо косясь в сторону лорда Персиваля. Розалинда откинулась на спинку сиденья, благословляя небеса за то, что ей посчастливилось занять место у окошка, конечно, пейзажи за окном были довольно однообразны, но, по крайней мере, их созерцание избавляло от дорожной скуки и создавало иллюзию защиты от других пассажиров.
«Что и говорить, путешествие началось весело, - девушка горько усмехнулась, покачала головой, - что-то меня ещё у леди Асторфилч ждёт!»
Только к вечеру изрядно утомлённые дорогой и, чего греха таить, обществом друг друга, путники добрались до леса Гринвуд, показавшегося в сумерках особенно густым и диким. Словно специально для того, чтобы нагнать ещё больше страху, резко и протяжно завыла то ли собака, то ли волк, злой порыв ветра швырнул в окна кареты песок, застонали, заскрипели деревья, то ли брюзгливо жалуясь на непогоду, то ли советуя путникам подобру-поздорову покинуть это негостеприимное место. Испуганно ахнула, вцепилась в руку отца Одилия, леди Криста презрительно изогнула бровь, однако было заметно, что надменная леди и сама немало напугана. Розалинда отодвинулась от окна, прикрыла глаза, стараясь дышать ровно и размеренно, дабы подавить волнами накатывающую панику.
«Странно, - думала девушка, расцепив судорожно переплетённые пальцы и чинно положив руки на колени, - я же никогда не была трусихой, не боялась ни леса, ни темноты, так почему же теперь мне страшно так, что хочется завопить во всё горло и забиться под кресла других пассажиров? Уж не магия ли это?»
- Ох, - жалобно простонала старушка, чьё лицо блестело от испарины, а губы стали серо-синего цвета, - ох… как же душно…
- Скажете тоже, душно, - с фальшивым смешком заметила дама в яркой накидке, лихорадочно кутаясь и дуя на руки, - я согреться не могу! Арчи, ты слышишь, мне холодно!
Женщина резко ткнула локтем в бок своего спутника, но тот даже не пошевелился, широко распахнутыми, ничего не выражающими глазами глядя прямо перед собой.
- Арчи, мне холодно! – в голосе дамы отчётливо зазвучали истерические нотки. – Арчи! Прекрати немедленно, ты меня пугаешь!
- Кто-нибудь, придушите эту проклятую чайку, голова и так раскалывается, а от её воплей становится ещё хуже, - лорд Джордж, сжимая голову так, словно хотел её раздавить. И до того багровое лицо мужчины стало фиолетово-красным.
- Ох, не зря я ехать не хотела, - пробормотала леди Криста, методично, словно от этого зависела не только её безопасность, но и сама жизнь, разрывая на лоскутки изящный платочек, - знала же, что ничего хорошего не будет.
- Вот и не ездили бы, - зло рыкнул лорд Персиваль и яростно отпихнул дочь:
- Да отвяжись ты! Повисла жерновом мельничным на шее, не сбросить никак!
- А по части сбрасывания у тебя, братец, опыт большой, - отмер, наконец, сэр Артур, с приглушённым стоном растирая шею и потягиваясь.
- Арчи! Мне холодно! – капризно пискнула спутница сэра Артура, нарочито ёжась, но опять просчиталась.
- Как же ты мне надоела, - устало, ни к кому конкретному не обращаясь, вздохнул мужчина и тем же ровным, лишённым каких бы то ни было эмоций тоном, припечатал:
- Дура!
Дамочка ошеломлённо замерла с приоткрытым ртом, а вот все остальные пассажиры, словно бы разом забыв обо всех недомоганиях, воодушевлённо запереглядывались и зашушукались. Карета вздрогнула всем корпусом и остановился, дверь с протяжным, полоснувшим по и без того натянутым нервам скрипом распахнулась, явив закутанного по самые глаза в длинный шарф возчика.
- Приехали, - пробасил мужчина, как показалось Розалинде, изучающе рассматривая пассажиров, тамотки за воротами Нордхолл. Ежели хотите, можете идти в поместье. А кому жизнь и рассудок дороги, можете остаться в карете. Я коней накормлю, сам отдохну малость и через полчаса в обратный путь трогаюсь.
Пассажиры на краткий миг замерли, мужчины хмурились, отводя взгляд, дамы теребили пушистую оторочку рукавов. Первой, кряхтя и роняя свёртки, поднялась старушка, ехидно ухмыльнулась, не скрывая насмешки:
- Что, испугались? А вот я никаких душегубств не совершала, потому бояться мне абсолютно нечего. Пойду навещу крошку Адель, уж она-то не оставит меня своими заботами и вниманием не обделит, не то, что некоторые!
- Ещё не хватало, чтобы родовые деньги этой старой моли уплыли, - пропыхтел багроволицый лорд Джордж проворно, насколько позволяла его комплекция, поднимаясь и выходя из кареты. На подножке его решительно ухватил за рукав сэр Артур, произнеся нечто, показавшееся Розалинде чрезвычайно загадочным:
- Может, тебе не стоит туда идти?
Джордж совсем по-волчьи оскалился, рыкнул:
- Ради денег я на всё готов, бесстрашным становлюсь и безжалостным. А ты со своей потаскушкой можешь убираться отсюда, плакать не стану!
- Может быть, действительно уедем? – протянула по-прежнему зябко ёжащаяся пышногрудая дама, капризно надувая губки. – Мне холодно… И страшно…
- А жить мы на что станем? – невесело усмехнулся сэр Артур:
- Сама знаешь, насколько дела наши скорбные. Идём, Мисти, раньше надо было думать, чего уж теперь невинность разыгрывать.
Нахохленная, словно замёрзшая ворона, Мисти неохотно последовала за своим спутником, следом за ним вышли и лорд Персиваль с дочерью. Оставшаяся в карете вдвоём с Розалиндой леди Криста на миг прикрыла глаза, что-то сосредоточенно обдумывая, затем вздохнула негромко, быстро перекрестилась и тоже направилась к выходу, но у самой двери остановилась и оглянулась на девушку:
- Не выходи из кареты. Как только возчик вернётся, уезжай, беги и никогда больше не вспоминай это проклятое место.
- Но что происходит? – воскликнула Розалинда, чувствуя, как от всего происходящего у неё в прямом смысле слова голова начинает идти кругом. – Что это за место, чего все так боятся?!
Леди Криста мрачно усмехнулась:
- Раз не знаешь, значит, можешь уехать. Беги, девочка, единственное, что ждёт тебя в стенах этого замка – смерть.
Леди решительно отвернулась, от резкого движения даже юбка вокруг ног завилась и вышла из кареты, звучно захлопнув за собой дверь и оставив Розалинду наедине с тревожными думами, от которых в полумраке пустой кареты становилось невероятно жутко. Стараясь справиться с терзающими душу страхами и сомнениями, Розалинда глубоко вздохнула, прижалась пылающей головой к прохладному окну и прикрыла глаза. Расслабиться и совладать с терзающей душу непонятной, а потому особенно пугающей тревогой девушка не успела, дверь в карету противно заскрипела и распахнулась, в клубах плотного (хоть ложкой черпай!) промозглого тумана едва была различима фигура возчика. Мужчина окинул Розалинду пронзительным взглядом, давящим почище могильной плиты и буркнул, не сильно стараясь изобразить почтение:
- Вылезайте, мисс, приехали.
- Вы говорили, можно остаться в карете, - робко возразила девушка, старательно кутаясь, ибо туман моментально пробрал до костей.
Возчик усмехнулся, вытер ладонью лицо:
- Конкретно вам – нельзя. Вы леди Асторфилч родственницей не приходитесь.
Мужчина помолчал, явно раздумывая, стоит ли ещё что-то говорить, потом мотнул головой и добавил, не скрывая насмешки:
- Когда граф Дербич сватался, надо было не носом вертеть, а соглашаться со слезами благодарности.
Розалинда возмущённо встрепенулась, до глубины души оскорблённая подобным грубым нарушением этикета, но возразить ничего не успела: туман стал совсем непроницаемым, а когда рассеялся, не было уже ни возчика, ни почтовой кареты. Розалинда стояла на пороге массивного дома, вблизи да тумане кажущегося мрачным бастионом, неприступным и безжалостным. Девушка испуганно огляделась по сторонам, попыталась сойти со ступенек, но едва лишь её ноги коснулись земли, как неведомая сила вновь вернула её к двери поместья. Розалинда ещё два раза попыталась уйти от мрачного дома, но неведомые колдовские силы снова и снова возвращали её на крыльцо, недвусмысленно подталкивая к самой двери, мол, ну, чего же ты, входи. То ли из окошка увидели топчущуюся на пороге девушку, то ли это неведомые магические силы продолжили свои лишь им одним ведомые игры, но Розалинда даже постучать не успела, дверь бесшумно распахнулась, явив сухопарого мужчину с таким надменными видом, какому и потомственные аристократы позавидовали бы. Мужчина окинул девушку холодным оценивающим взглядом и по тому, как едва приметно дрогнула бровь и сильнее опустились уголки губ, стало понятно, что цена визитёрше в глазах открывшего дверь невелика.
- Чем обязан мисс? – процедил надменный незнакомец, придерживая дверь, словно опасался, что стоящая на пороге девица решит пробиваться в дом силой.
Розалинда, которой всё происходящее и так-то, мягко говоря, не очень нравилось, распахнула саквояж, достала приглашение от леди Асторфилч и, скопировав холодную улыбку леди Кристы, протянула его со словами:
- Надеюсь, вы сможете прочесть, что именно здесь написано.
Сказанная фраза была жёсткой, даже грубой, но мужчина даже бровью не повёл, брезгливо, двумя пальцами взял бумагу, не забывая бдительно придерживать дверь, скользнул взглядом по строкам, побледнел, растерянно поглядел на Розалинду, судорожно сглотнул, взял приглашение уже двумя руками и принялся внимательно читать, напряжённо шевеля губами.
«Кажется, всё-таки малограмотный, - устало подумала Розалинда, опуская саквояж на маленький фанерный чемоданчик, в котором хранились все её вещи, - ох, беда с этими родовитыми и именитыми, сами от спеси пузырятся, а слуги все сплошь или малограмотные или и вовсе неграмотные».
- П-прошу, мисс, - мужчина согнул явно не привычную к такому действию спину в поклоне, во всю ширину распахнул дверь. – Вашими вещами я займусь сам.
- Благодарю, - Розалинда присела в коротком поклоне, вежливо улыбнулась, - вы очень любезны.
Последняя фраза была исключительно данью вежливости, ответа она не предполагала, однако мужчина выпалил с пылом возлюбленного, дождавшегося, наконец, согласия на свидание от своей возлюбленной:
- Служить вам честь для меня!
«Как странно, - думала Розалинда, без спешки ступая в высокий, богато убранный холл и медленно оглядываясь по сторонам, - то на порог пускать не хотел, то готов ковром под ноги лечь. Возчик тот и вовсе отказался везти меня обратно. Неужели в Нордхолле в такой чести компаньонки? Ой, вряд ли…»
- Прошу сюда, мисс, - с почтительным придыханием выдохнул прежде такой неподкупный страж входа, держа старенький саквояж и простой чемоданчик так, словно они были сделаны из чистейшего золота и щедро украшены самыми бесценными бриллиантами. – Я провожу вас в вашу комнату.
Будь Розалинда приглашена в дом в качестве гостьи, она с лёгкостью согласилась бы, но компаньонка – практически служанка, безраздельно зависящая от своей госпожи, требования к ней весьма жёсткие и категоричные.
- А разве я не должна сначала представиться хозяйке дома?
От этой вполне себе невинной фразы некогда такого категоричного стража двери даже перекосило. Мужчина побледнел, мелко затрясся, едва не выронив вещи и, прижав их для надёжности к груди, так отчаянно замотал головой, что Розалинда даже испугалась, как бы он и вовсе не лишился столь необходимой для жизни части тела:
- Что вы, что вы! Сначала отдохните с дороги, освежитесь, я вам горничную пришлю попроворней да посмышлёней, она вам поможет, весьма довольны будете!
Розалинда негромко кашлянула, мягко коснулась руки собеседника, улыбнулась кротко, заговорила ласково, словно с тяжело скорбящим беседу вела:
- Сударь, простите, не знаю вашего имени…
- Джон. Дворецкий я, вот уже пятнадцать лет верой и правдой службу свою справляю, батюшку своего покойного, да будут милостивы к нему небеса, - Джон размашисто перекрестился, - на этой должности заменил.
- Замечательно, - Розалинда вежливо поклонилась, улыбнулась дружелюбно, - а я мисс Розалинда, - девушка споткнулась, смутилась, едва заметно покраснела, но всё же решилась, - Грегсон.
Розалинда невольно сделала паузу, прекрасно понимая, что вопросы на тему того, как дочь известной, пусть и не титулованной семьи оказалась так далеко от родового гнезда, да ещё и в столь незавидном положении, но Джон безмолвно взирал на неё глазами преданной собаки, наконец-то дождавшейся возвращения обожаемого хозяина. Ободрённая его молчанием, хотя и изрядно озадаченная всей ситуацией в целом, девушка уже увереннее закончила:
- Ваша госпожа, леди Асторфилч, пригласила меня к себе компаньонкой.
- Я знаю, - благоговейно выдохнул Джон, - и смею заметить, леди не смогла бы выбрать никого более достойного.
Розалинда недоверчиво приподняла бровь:
- В вашем доме такой почёт компаньонке?
- Именно, - выдохнул дворецкий и изогнулся в немыслимом по глубине поклоне, - следуйте за мной, мисс Розалинда. Для меня честь провожать вас.
Девушка едва слышно недоверчиво хмыкнула, однако же спрашивать ни о чём не стала, решив не конфузить Джона, ведь ему, как слуге, не пристала обсуждать господ и их действия. Пусть и весьма странные с точки зрения лиц непосвящённых.
- Одилия, немедленно отвернись и закрой уши!
- Да полно вам, лорд Персиваль, корчить из себя заботливого папашу! И про вас, и про вашу несравненную дочурку нам всем всё хорошо известно, - проворчал лорд Джордж, тяжело дыша и в очередной раз вытирая лицо платком.
Лорд Персиваль вскочил так стремительно, словно под ним геенна огненная развёрзлась, из которой потянулись руки, дабы лорда схватить и в пламя утащить:
- Что вы хотите этим сказать?!
Окончательно переставшая быть милой старушка ехидно усмехнулась, с каким-то даже злорадным торжеством пошуршала своими пакетиками и свёртками, а потом сказала вроде бы негромко, но при этом так, что её услышали все, кто был в карете:
- Яблочко от яблоньки никогда далеко не падало, а уж о вашей полюбовнице, от коей вы дочурку свою разлюбезную прижили, только ленивый да немой в своё время не болтали. Да и вы сам далеко не ангел белокрылый, за вами грехов немало водится.
Лорд Персиваль побагровел, лицо его исказилось, став отвратительной гримасой, руки сжались во внушающие трепет своими размерами кулаки. Мужчина хрипло с присвистом задышал, глаза его налились кровью, на левом виске налилась и бешено запульсировала вена. Одилия тоненько вскрикнула и бросилась к отцу, повисла на его правой руке, лепеча что-то невнятно-жалостливое, за другую руку лорда схватил его брат, успокаивающе гудя:
- Угомонись, Перси, все злые языки при всём желании не вырвешь.
Пусть и неохотно, но лорд всё же опустился на сиденье, помолчал какое-то время шумно, с хрипом и присвистом, дыша, затем вздохнул глубоко, волосы пригладил и произнёс, стараясь ни на кого не смотреть:
- Я прошу прощения у дам за безобразную сцену, свидетельницами коей они стали.
Большинство дам (включая Розалинду) растянули губы в вежливой улыбке и коротко кивнули, принимая извинения, одна лишь леди Криста усмехнулась и надменно повела плечом, правда, благоразумно воздержавшись от комментариев. Весь оставшийся до поместья путь пассажиры почтовой кареты предпочитали молчать, а если и обменивались какими-то фразами, то исключительно шёпотом со своими соседями, опасливо косясь в сторону лорда Персиваля. Розалинда откинулась на спинку сиденья, благословляя небеса за то, что ей посчастливилось занять место у окошка, конечно, пейзажи за окном были довольно однообразны, но, по крайней мере, их созерцание избавляло от дорожной скуки и создавало иллюзию защиты от других пассажиров.
«Что и говорить, путешествие началось весело, - девушка горько усмехнулась, покачала головой, - что-то меня ещё у леди Асторфилч ждёт!»
Глава 2
Только к вечеру изрядно утомлённые дорогой и, чего греха таить, обществом друг друга, путники добрались до леса Гринвуд, показавшегося в сумерках особенно густым и диким. Словно специально для того, чтобы нагнать ещё больше страху, резко и протяжно завыла то ли собака, то ли волк, злой порыв ветра швырнул в окна кареты песок, застонали, заскрипели деревья, то ли брюзгливо жалуясь на непогоду, то ли советуя путникам подобру-поздорову покинуть это негостеприимное место. Испуганно ахнула, вцепилась в руку отца Одилия, леди Криста презрительно изогнула бровь, однако было заметно, что надменная леди и сама немало напугана. Розалинда отодвинулась от окна, прикрыла глаза, стараясь дышать ровно и размеренно, дабы подавить волнами накатывающую панику.
«Странно, - думала девушка, расцепив судорожно переплетённые пальцы и чинно положив руки на колени, - я же никогда не была трусихой, не боялась ни леса, ни темноты, так почему же теперь мне страшно так, что хочется завопить во всё горло и забиться под кресла других пассажиров? Уж не магия ли это?»
- Ох, - жалобно простонала старушка, чьё лицо блестело от испарины, а губы стали серо-синего цвета, - ох… как же душно…
- Скажете тоже, душно, - с фальшивым смешком заметила дама в яркой накидке, лихорадочно кутаясь и дуя на руки, - я согреться не могу! Арчи, ты слышишь, мне холодно!
Женщина резко ткнула локтем в бок своего спутника, но тот даже не пошевелился, широко распахнутыми, ничего не выражающими глазами глядя прямо перед собой.
- Арчи, мне холодно! – в голосе дамы отчётливо зазвучали истерические нотки. – Арчи! Прекрати немедленно, ты меня пугаешь!
- Кто-нибудь, придушите эту проклятую чайку, голова и так раскалывается, а от её воплей становится ещё хуже, - лорд Джордж, сжимая голову так, словно хотел её раздавить. И до того багровое лицо мужчины стало фиолетово-красным.
- Ох, не зря я ехать не хотела, - пробормотала леди Криста, методично, словно от этого зависела не только её безопасность, но и сама жизнь, разрывая на лоскутки изящный платочек, - знала же, что ничего хорошего не будет.
- Вот и не ездили бы, - зло рыкнул лорд Персиваль и яростно отпихнул дочь:
- Да отвяжись ты! Повисла жерновом мельничным на шее, не сбросить никак!
- А по части сбрасывания у тебя, братец, опыт большой, - отмер, наконец, сэр Артур, с приглушённым стоном растирая шею и потягиваясь.
- Арчи! Мне холодно! – капризно пискнула спутница сэра Артура, нарочито ёжась, но опять просчиталась.
- Как же ты мне надоела, - устало, ни к кому конкретному не обращаясь, вздохнул мужчина и тем же ровным, лишённым каких бы то ни было эмоций тоном, припечатал:
- Дура!
Дамочка ошеломлённо замерла с приоткрытым ртом, а вот все остальные пассажиры, словно бы разом забыв обо всех недомоганиях, воодушевлённо запереглядывались и зашушукались. Карета вздрогнула всем корпусом и остановился, дверь с протяжным, полоснувшим по и без того натянутым нервам скрипом распахнулась, явив закутанного по самые глаза в длинный шарф возчика.
- Приехали, - пробасил мужчина, как показалось Розалинде, изучающе рассматривая пассажиров, тамотки за воротами Нордхолл. Ежели хотите, можете идти в поместье. А кому жизнь и рассудок дороги, можете остаться в карете. Я коней накормлю, сам отдохну малость и через полчаса в обратный путь трогаюсь.
Пассажиры на краткий миг замерли, мужчины хмурились, отводя взгляд, дамы теребили пушистую оторочку рукавов. Первой, кряхтя и роняя свёртки, поднялась старушка, ехидно ухмыльнулась, не скрывая насмешки:
- Что, испугались? А вот я никаких душегубств не совершала, потому бояться мне абсолютно нечего. Пойду навещу крошку Адель, уж она-то не оставит меня своими заботами и вниманием не обделит, не то, что некоторые!
- Ещё не хватало, чтобы родовые деньги этой старой моли уплыли, - пропыхтел багроволицый лорд Джордж проворно, насколько позволяла его комплекция, поднимаясь и выходя из кареты. На подножке его решительно ухватил за рукав сэр Артур, произнеся нечто, показавшееся Розалинде чрезвычайно загадочным:
- Может, тебе не стоит туда идти?
Джордж совсем по-волчьи оскалился, рыкнул:
- Ради денег я на всё готов, бесстрашным становлюсь и безжалостным. А ты со своей потаскушкой можешь убираться отсюда, плакать не стану!
- Может быть, действительно уедем? – протянула по-прежнему зябко ёжащаяся пышногрудая дама, капризно надувая губки. – Мне холодно… И страшно…
- А жить мы на что станем? – невесело усмехнулся сэр Артур:
- Сама знаешь, насколько дела наши скорбные. Идём, Мисти, раньше надо было думать, чего уж теперь невинность разыгрывать.
Нахохленная, словно замёрзшая ворона, Мисти неохотно последовала за своим спутником, следом за ним вышли и лорд Персиваль с дочерью. Оставшаяся в карете вдвоём с Розалиндой леди Криста на миг прикрыла глаза, что-то сосредоточенно обдумывая, затем вздохнула негромко, быстро перекрестилась и тоже направилась к выходу, но у самой двери остановилась и оглянулась на девушку:
- Не выходи из кареты. Как только возчик вернётся, уезжай, беги и никогда больше не вспоминай это проклятое место.
- Но что происходит? – воскликнула Розалинда, чувствуя, как от всего происходящего у неё в прямом смысле слова голова начинает идти кругом. – Что это за место, чего все так боятся?!
Леди Криста мрачно усмехнулась:
- Раз не знаешь, значит, можешь уехать. Беги, девочка, единственное, что ждёт тебя в стенах этого замка – смерть.
Леди решительно отвернулась, от резкого движения даже юбка вокруг ног завилась и вышла из кареты, звучно захлопнув за собой дверь и оставив Розалинду наедине с тревожными думами, от которых в полумраке пустой кареты становилось невероятно жутко. Стараясь справиться с терзающими душу страхами и сомнениями, Розалинда глубоко вздохнула, прижалась пылающей головой к прохладному окну и прикрыла глаза. Расслабиться и совладать с терзающей душу непонятной, а потому особенно пугающей тревогой девушка не успела, дверь в карету противно заскрипела и распахнулась, в клубах плотного (хоть ложкой черпай!) промозглого тумана едва была различима фигура возчика. Мужчина окинул Розалинду пронзительным взглядом, давящим почище могильной плиты и буркнул, не сильно стараясь изобразить почтение:
- Вылезайте, мисс, приехали.
- Вы говорили, можно остаться в карете, - робко возразила девушка, старательно кутаясь, ибо туман моментально пробрал до костей.
Возчик усмехнулся, вытер ладонью лицо:
- Конкретно вам – нельзя. Вы леди Асторфилч родственницей не приходитесь.
Мужчина помолчал, явно раздумывая, стоит ли ещё что-то говорить, потом мотнул головой и добавил, не скрывая насмешки:
- Когда граф Дербич сватался, надо было не носом вертеть, а соглашаться со слезами благодарности.
Розалинда возмущённо встрепенулась, до глубины души оскорблённая подобным грубым нарушением этикета, но возразить ничего не успела: туман стал совсем непроницаемым, а когда рассеялся, не было уже ни возчика, ни почтовой кареты. Розалинда стояла на пороге массивного дома, вблизи да тумане кажущегося мрачным бастионом, неприступным и безжалостным. Девушка испуганно огляделась по сторонам, попыталась сойти со ступенек, но едва лишь её ноги коснулись земли, как неведомая сила вновь вернула её к двери поместья. Розалинда ещё два раза попыталась уйти от мрачного дома, но неведомые колдовские силы снова и снова возвращали её на крыльцо, недвусмысленно подталкивая к самой двери, мол, ну, чего же ты, входи. То ли из окошка увидели топчущуюся на пороге девушку, то ли это неведомые магические силы продолжили свои лишь им одним ведомые игры, но Розалинда даже постучать не успела, дверь бесшумно распахнулась, явив сухопарого мужчину с таким надменными видом, какому и потомственные аристократы позавидовали бы. Мужчина окинул девушку холодным оценивающим взглядом и по тому, как едва приметно дрогнула бровь и сильнее опустились уголки губ, стало понятно, что цена визитёрше в глазах открывшего дверь невелика.
- Чем обязан мисс? – процедил надменный незнакомец, придерживая дверь, словно опасался, что стоящая на пороге девица решит пробиваться в дом силой.
Розалинда, которой всё происходящее и так-то, мягко говоря, не очень нравилось, распахнула саквояж, достала приглашение от леди Асторфилч и, скопировав холодную улыбку леди Кристы, протянула его со словами:
- Надеюсь, вы сможете прочесть, что именно здесь написано.
Сказанная фраза была жёсткой, даже грубой, но мужчина даже бровью не повёл, брезгливо, двумя пальцами взял бумагу, не забывая бдительно придерживать дверь, скользнул взглядом по строкам, побледнел, растерянно поглядел на Розалинду, судорожно сглотнул, взял приглашение уже двумя руками и принялся внимательно читать, напряжённо шевеля губами.
«Кажется, всё-таки малограмотный, - устало подумала Розалинда, опуская саквояж на маленький фанерный чемоданчик, в котором хранились все её вещи, - ох, беда с этими родовитыми и именитыми, сами от спеси пузырятся, а слуги все сплошь или малограмотные или и вовсе неграмотные».
- П-прошу, мисс, - мужчина согнул явно не привычную к такому действию спину в поклоне, во всю ширину распахнул дверь. – Вашими вещами я займусь сам.
- Благодарю, - Розалинда присела в коротком поклоне, вежливо улыбнулась, - вы очень любезны.
Последняя фраза была исключительно данью вежливости, ответа она не предполагала, однако мужчина выпалил с пылом возлюбленного, дождавшегося, наконец, согласия на свидание от своей возлюбленной:
- Служить вам честь для меня!
«Как странно, - думала Розалинда, без спешки ступая в высокий, богато убранный холл и медленно оглядываясь по сторонам, - то на порог пускать не хотел, то готов ковром под ноги лечь. Возчик тот и вовсе отказался везти меня обратно. Неужели в Нордхолле в такой чести компаньонки? Ой, вряд ли…»
- Прошу сюда, мисс, - с почтительным придыханием выдохнул прежде такой неподкупный страж входа, держа старенький саквояж и простой чемоданчик так, словно они были сделаны из чистейшего золота и щедро украшены самыми бесценными бриллиантами. – Я провожу вас в вашу комнату.
Будь Розалинда приглашена в дом в качестве гостьи, она с лёгкостью согласилась бы, но компаньонка – практически служанка, безраздельно зависящая от своей госпожи, требования к ней весьма жёсткие и категоричные.
- А разве я не должна сначала представиться хозяйке дома?
От этой вполне себе невинной фразы некогда такого категоричного стража двери даже перекосило. Мужчина побледнел, мелко затрясся, едва не выронив вещи и, прижав их для надёжности к груди, так отчаянно замотал головой, что Розалинда даже испугалась, как бы он и вовсе не лишился столь необходимой для жизни части тела:
- Что вы, что вы! Сначала отдохните с дороги, освежитесь, я вам горничную пришлю попроворней да посмышлёней, она вам поможет, весьма довольны будете!
Розалинда негромко кашлянула, мягко коснулась руки собеседника, улыбнулась кротко, заговорила ласково, словно с тяжело скорбящим беседу вела:
- Сударь, простите, не знаю вашего имени…
- Джон. Дворецкий я, вот уже пятнадцать лет верой и правдой службу свою справляю, батюшку своего покойного, да будут милостивы к нему небеса, - Джон размашисто перекрестился, - на этой должности заменил.
- Замечательно, - Розалинда вежливо поклонилась, улыбнулась дружелюбно, - а я мисс Розалинда, - девушка споткнулась, смутилась, едва заметно покраснела, но всё же решилась, - Грегсон.
Розалинда невольно сделала паузу, прекрасно понимая, что вопросы на тему того, как дочь известной, пусть и не титулованной семьи оказалась так далеко от родового гнезда, да ещё и в столь незавидном положении, но Джон безмолвно взирал на неё глазами преданной собаки, наконец-то дождавшейся возвращения обожаемого хозяина. Ободрённая его молчанием, хотя и изрядно озадаченная всей ситуацией в целом, девушка уже увереннее закончила:
- Ваша госпожа, леди Асторфилч, пригласила меня к себе компаньонкой.
- Я знаю, - благоговейно выдохнул Джон, - и смею заметить, леди не смогла бы выбрать никого более достойного.
Розалинда недоверчиво приподняла бровь:
- В вашем доме такой почёт компаньонке?
- Именно, - выдохнул дворецкий и изогнулся в немыслимом по глубине поклоне, - следуйте за мной, мисс Розалинда. Для меня честь провожать вас.
Девушка едва слышно недоверчиво хмыкнула, однако же спрашивать ни о чём не стала, решив не конфузить Джона, ведь ему, как слуге, не пристала обсуждать господ и их действия. Пусть и весьма странные с точки зрения лиц непосвящённых.
