Прода от 03.05.2025
- Он мне не отец! Бросил меня, когда я нуждалась в помощи!
- Эстель, не говори так, - устало ответила Айбер, в её голосе чувствовалась горечь. Она давно поселилась в душе женщины, этот привкус пропитал все ощущения жизни своей терпкостью, никак не удавалось избавиться от него. Сейчас Айбер понимала отца, и что он чувствовал, вытаскивая дочь из очередной «задницы». От высокой скорости космическое пространство превращалось в миллиарды цветных игл, у Эстель возникло жуткое ощущение, что все эти иглы сейчас вопьются в неё и нервно сглотнула, вжимаясь спиной в сиденье. На таких скоростях могла летать только её названная мать. Девчонка теребила рукава лётного костюма, не решаясь смотреть на Айбер, которая от своего негодования казалась огромной пламенеющей силой. У неё до сих пор стояла картинка в глазах, как мама вышибает дверь с ноги, дерётся подобно сумасшедшей хищнице. До сих пор слышалось тяжёлое дыхание, даже рык, который Айбер издавала во время нешуточной борьбы. Облако роскошных волос цвета жемчуга разлеталось по плечам женщины, она схватила последнего противника за грудки , двинула лбом ему в лоб, а потом покачнулась, грозно посмотрев на свою названную дочь, протянула руку. Эстель помнила этот до дрожи уверенный взгляд кричащей бирюзы.
- Живо за мной, - скомандовала низким охрипшим голосом. Воительница в чёрном. До ужаса прекрасная, та, кто выбьет всю дурь из любого, защищая своего ребёнка. Девчонка сунула свою ладошку в её ладонь. А всё начиналось очень прозаично. Эстель сбежала со своим парнем, чтобы попасть в «Космоворот». Так называлась станция развлечений, плавающая от планеты к планете, собирающая самых азартных и рисковых, кто желал хорошенько оторваться. Айбер не могла понять, как двух несовершеннолетних могли пропустить в «Космоворот»? Ну, Катарий выглядел довольно взросло в свои шестнадцать, Эстель же в свои четырнадцать была щупленькой, ангелоглазой и наивной дурёхой с огромным желанием влезать в неприятности. В ней всё больше прояснялись черты Алена. Женщина часто смотрела на девчонку, с грустью осознавая, что это единственная его живая частичка. Полёт шёл хорошо, Айбер ловко управляла космолётом, проводя множество операций в мгновение ока. Девчонка посмотрела на неё и скрестила руки на груди, закусив нижнюю губу.
- Мам, Катарий вернул бы меня обратно. Он сказал, что отлучится не на долго, а я ещё немного и выиграла деньги у этого бугая.
Этот взгляд Эстель звала карающим. Чуть прищуренный, заострённый, словно направленная стрела. Мама могла ничего не говорить, но если смотрела так, то пощады не жди. Девочка быстро вздохнула, стараясь внутренне не сгореть от невидимого напора. Ох, Творец, лучше бы мама накричала!
- Да что ты говоришь? – Убийственно спокойный тон.
- Я разбираюсь в картах. Катарий подсказал.
- Твой Катарий не вернулся бы за тобой, глупышка, - тон Айбер смягчился, она моргнула, и взгляд стал спокойнее, теплее. Глаза будто говорили «Я продолжаю любить тебя».
- Нет, вернулся, а ты их всех раскидала.
- И раскидаю в следующий раз, если ты опять куда-нибудь вляпаешься.
- Мама, как прошёл твой рейс? – Решила перевести тему девчонка.
- Всё хорошо, работаем потихоньку. Кстати, я не увидела броши в шкатулке.
- Я подарила её, - слишком простой ответ, похожий на обыденную фразу «Я сделаю тебе чай».
Айбер изменилась в лице, руки задрожали. Та самая брошь-артефакт, последний подарок Алена. Благодаря ей Эстель очнулась, пошла на восстановление. Ей потребовался год, чтобы полностью прийти в себя после воздействия этих проклятых «Неделимых». Без воздействия металла, из которого было создано украшение, девочка бы не выжила. Живот скрутило, Гардо знала, чего стоило изготовить данный артефакт. В исследовательской лаборатории отца сказали, что металл броши имеет специфичную особенность изготовления – в него добавляют человеческую плоть. То есть человек жертвует себя для того, чтобы появился чудодейственный металл, называемый «Кровавая мечта». Подытожили на том, что скорее всего, Ален не выжил. У Айбер долго не выходил из головы этот факт – Бовар пожертвовал собой ради спасения дочки, став компонентом сплава. Были другие варианты спасения? Нет. А брошь хороша, благородный бордовый оттенок металла придавал ей мрачную загадочность, по форме вещь выглядела как птица, распахнувшая крылья, пронзённая молнией. Украшение поражало детальностью, кто-то выполнял его с особым старанием. На обратной стороне броши выведена буква «А». Несколько лет назад брошку передал курьер, сказав лишь одно «Посылка из сфератона Пейлас», а значит, с параллельной вселенной, которые присоединялись к существующему космическому измерению. Мог ли это быть прощальный «привет» из другого мира?
- Как ты могла подарить брошь!? – Чуть было не сорвалась, но вовремя осеклась.
- Очень просто, это моя маленькая месть отцу за то, что бросил меня. Если, конечно, действительно подарок от него. И я не верю, что он мог отдать себя на металл!
Оставалось только разочарованно простонать от упёртости этой девчонки. Сама себе внушила, сама же от этого страдала, но виду не показывала.
- Эстель, ты подарила артефакт из очень редкого металла. Твой отец отдал свою жизнь за него. А ты…
- Артефакт, спасший от смерти, бла, бла! Меня спасла ты и точка! Папа меня бросил. Смерть стала его наказанием.
- О мёртвых так не говорят, - еле слышно произнесла Айбер, сморгнув влагу с глаз. Знала, Эстель только кичится своей обидой, на самом деле будет плакать ночью. Возможно, её желание ненавидеть Алена было самозащитой от боли.
- Та брошь просто красивая железяка! – Небрежно махнула рукой девочка.
- Кому ты её отдала?
Эстель нахмурилась, смотря вперёд. За Айбер не заржавеет, она пойдёт и заберёт брошь. Удивительно, как сильно дорожила ею. Верила, что какая-то безделушка способна вытащить из тяжёлого сна.
- Уже не важно.
- Ты должна вернуть…
- Ну, мам…
- Не обсуждается!
Прода от 02.06.2025
Айбер и Эстель жили теперь не на Эльвионе. Когда девочка только пришла в себя, ей потребовались определённые условия для восстановления, поэтому Айбер приняла решение улететь с названной дочкой на планету высоких вибраций Цейси. Маленькая, завёрнутая в нежное покрывало облаков, планетка была идеальной для того, чтобы прийти в себя без особых потрясений. Но люди и на Цейси придумывали себе приключения, Эстель исключением не была. Если Айбер полюбила Цейси, то девчонка мечтала улететь обратно в шумную, бурлящую энергию воинственного Эльвиона. Дома на Цейси созданы словно самой природой. Всё существовало в гармонии и если настроиться на вибрации нежной планеты, то можно почувствовать себя невероятно счастливым. Дом, в котором жили мама с дочкой напоминал волну и казался продолжением лазурного моря, рядом красовался дом в виде огромной лилии. Она выглядела лёгкой, словно зависшей в воздухе, никому в голову не придёт, что дом-лилия это сложнейшая конструкция.
Когда космолёт мягко коснулся взлётной площадки у дома, лазурное море спало, а ночное небо медленно переливалось фиолетово-малиновыми всполохами. Это обычное явление на Цейси. Айбер, наконец , могла вдохнуть полной грудью сладкую свежесть ночи. Она подняла глаза к небу, удивляясь, на сколько прекрасна и бесконечна Вселенная, у неё нет границ, а логика божественна, понятна только тому, кто чувствует сердцем.
- Мам, ты в порядке? – Эстель тоже попыталась рассмотреть что-то в небе, но не обнаружила ничего особого. Айбер усмехнулась, взъерошила светло-русые волосы девчонки.
- Я в полном порядке.
- Мы столько лет здесь живём, а ты постоянно восхищаешься Цейси. Не надоело?
- Восхищение жизнью это лекарство от старости, - подмигнула женщина с лёгкой улыбкой на губах. Эстель всё никак не могла понять, как в её матери сочеталась нежность и стойкость, а ещё тонкая поэтичность. Она любила говорить красиво, а девочка могла щебетать без умолку.
- Я восхищаюсь тобой, ты такая…
- Так, не расслабляйся, ты всё ещё наказана. С Катарием мы разберёмся.
- Мам, не надо…
Снова серьёзный взгляд небесной бирюзы, Айбер расстегнула ворот лётного костюма.
- Идём, я голодная, могу тебя съесть ненароком.
- Идём. У нас остался цесийский пирог?
- Нет.
- Ты всё съела?! – Эстель наблюдала, как мать прикладывает карту-считыватель к замку, дверь плавно отошла сторону, приглашая в уютную тишину дома.
- Нечего по всяким станциям шататься, я после рейса не один пирог съесть могу.
- И куда в тебя всё вмещается? – Обиженно пробормотала девочка.
Кухня озарилась приглушённым персиковым светом, на круглом столе дымился кофе в круглой кружке. Орехово-ванильный аромат горячего напитка настраивал на спокойный лад. Ночь и кофе всё таки лучшие друзья. Эстель обняла ладонями прозрачную кружку. Тепло согревало руки, хотелось вот так с мамой просидеть до утра за круглым столом. За окном тихая гладь бескрайнего моря, на воде видны отражения светового чуда. Малиновый, фиолетовый с проблесками изумрудного. Айбер сделала глоток, напитка, выждала момент.
- Так кому ты отдала брошь?
Вопрос выдернул из состояния умиротворения, девочка стала водить ладонью по столешнице. Выдержать взгляд родительницы тяжело, пусть она никогда не кричала, но её энергия могла легко припечатать к стене.
- Я всё равно не буду её забирать обратно.
- Эстель, я задала конкретный вопрос.
Айбер помнила тот день, они с отцом продумывали полёт на Орнон, планету-царство металлов. Там Орнонские старцы должны были помочь найти возможность исцелить Эстель. «Неделимыми» назывались иглы, созданные из металла с особым излучением, влияющим на человека. Если применить обе иглы одному, то они действовали как хорошее обезболивающее, но если по игле применят родственники, вставив в волосы или одежду, то один будет ощущать физическую боль другого. Так случилось с Аленом и Эстель. Ударили отца, боль чувствовала дочь. Когда план полёта был уже практически продуман, в дом Айбер постучали. Пространственный курьер собственной персоны стоял на пороге. Он отдал свёрток, сообщив место, с которого отправили загадочную посылку, а потом перед ним воздух превратился в скопление множества мигающих квадратов и курьер шагнул в другую мерность. Айбер не успела ничего спросить, времени было мало, отец сразу отправил брошь на анализ. Оказался редчайший сплав металла, призванный своим излучением спасти жизнь ребёнку.
- Мам, ты веришь в какую-то непонятную железку? Я до сих пор не могу понять. Папа предал нас, а ты веришь в то, что придумала сама. Почему тогда он с брошью не прилетел?
- Не смог. Железка спасла тебе жизнь! Дочь, ты уходишь от ответа.
- Колетт, я отдала брошь Колетт. Она пообещала взять меня на танцевальный баттл, это же моя мечта!
- Завтра же вернёшь брошь…- голос Айбер стал ниже.
- Мам, тогда меня не возьмут на баттл уличных танцев!
- Брошь должна быть дома…
- Мамуль, я тебя люблю, - девочка подскочила, чтобы обнять Айбер, поцеловала её в щёчку и поспешила в свою комнату, оставив недопитый кофе. Женщина устало смотрела ей в след. В последнее время с ней было тяжело, ребёнок активно гнул свою линию, не принимая чужих мнений, только её видение правильно. Тишина из уютной превратилась в гнетущую. Потеря броши подобна потере чего-то жизненно необходимого. В ней заложена часть души Алена. Айбер обняла себя руками, вспоминая его, такого сильного, но при этом ранимого. Как-то раз Ален сказал «Ты сильнее меня и вроде как позволяешь себя любить. Но придёт время, ты полюбишь меня, а я буду во сто раз сильнее тебя». Странная фраза. Женщина часто вспоминала её. Из планшета выскочило голографическое окошко с надписью «Папа», оно зависло в воздухе, словно напоминая о себе. Вернон оставался надёжной опорой даже, когда Айбер оперилась и стала жить своей жизнью. Они часто могли говорить ни о чём и обо всём. Он на Эльвионе она на Цейси. Женщина будто проснулась, скорее тыкнула пальцем в окошечко. Развернулось большое окно-портал, соединяющее две планеты. За столом сидел внушительный мужчина приятной внешности, белоснежная рубашка, расстёгнутая на груди, подчёркивала объёмные плечи, жилистые руки, обвитые шнурами – венами спокойно лежали на столе. Его огромные бирюзовые глаза оживились, когда увидел свою Бусинку. Возраст красил Вернона, раскрывая мудрую красоту, смешанную со строгой сдержанностью. В волосах поблёскивало серебро прожитых лет, у внешних уголков глаз лукавые морщинки, а взгляд – Вселенская сила, дремлющая до поры, до времени.
- Вижу, у вас ночь, - согревающий голос генерала Эльвиона наполнил кухню.
Айбер улыбнулась отцу, на душе стало спокойнее, папа всегда рядом.
- Ночь, вот, кофе пью, - пожала плечами, продолжая смотреть в глаза родного человека.
- Кофе ночью? Что-то случилось? Как Эстель?
Теперь взгляд Айбер потускнел и стал блуждать по потолку. Вернон откинулся на спинку кресла с протяжным вздохом, заметив смятение дочки.
- Опять сбегала. Как можно с мало знакомым парнем улететь на какую-то сомнительную станцию и резаться в карты с подозрительными типами?!
Женщина покачала головой, сделав глоток кофе, на что Вернон с иронией прищурился.
- Да ,что ты говоришь. Действительно, кошмар…
- Не смотри на меня так, знаю, сама была не лучше, - скривилась, чувствуя себя виноватой.
- Зато мне с тобой было не скучно. Главное, не дави на неё, Эстель девчонка умная, просто нуждается в поддержке.
- Понимаю, но, пап…она отдала брошь, - произнесла с горечью. Вернон взял паузу, сложив руки в замок.
- «Кровавая мечта» очень редкий сплав металла, относится к драгоценным. Не каждый отдаст себя в жертву, став частью сплава. Дорогой подарок сделала Эстель.
- Ради танцевального баттла.
- Вот как…это же память, единственное, что осталось…ладно.
Вернон почувствовал боль дочери, поэтому продолжать не стал.
- Попробую её убедить.
- Только сама не влезай, обозлится. Я могу поговорить с ней.
- Пока не стоит, попробую повлиять сама. Как твои дела?
Прода от 07.06.2025
Вернон выпрямил спину и сделал правой рукой упор в бедро.
- Дипломатический полёт в параллель тридцать.
Так как космос расширялся и вселенные начали объединение, появились параллели. Им присвоили номера. Айбер бывала в некоторых пролётом, в основном изучала их для работы. Женщина нахмурилась, сделав глоток остывшего кофе.
- А я тут с какого боку? Тридцатая параллель довольно далеко, в стороне Орнона примерно.
На лице отца вот-вот возникнет улыбка, он слегка склонил голову на бок.
- Ты дочь генерала Эльвиона. Забыла?
- Нет, помню. Такое не забыть.
- Мы приглашены на свадьбу шейхана сфератона Пейлас. Диана остаётся с малышками, не хочет оставлять их няне. Но по этикету принято быть не одному, а с кем-то из родных. Дочь, тебе пора развеяться, у тебя одна работа и Эстель на уме.
- Ещё друзья, - сделала брови домиком.
- Друзья друзьями, я знаю, что ты умеешь завязывать деловые связи. Твоё обаяние никого не оставит равнодушным, а чем больше мы познакомимся с правящей верхушкой Пейласа, тем лучше.
Поработав помощником отца, Айбер многому научилась, завоевала уважение команды Вернона, её не хотели отпускать, но должность пришлось оставить. А она и не жалела. Цейси подарила долгожданную гармонию с самой собой.
