- Посмотри, кем я стала, Агвид, - голос её был гордым, в тоже время мягким.
- Вижу, - с горечью прошептал Бьёрн, вспоминая, что она натворила, выйдя замуж за его отца, забрав у него силу, разрушив всё.
- Мне многое пришлось преодолеть, но я стала великой ради тебя. Теперь ты можешь восхищаться своей женой и оставить Хедвиг, оставить всех своих любовниц ради меня.
Бьёрн приближался к ней, сжимая руку в кулак, она по-прежнему любила умершего мужа, а не колдуна-медведя.
- Ты потеряла саму себя от ревности, твои страсти ослепили тебя, - голос мужчины становился грубее.
- Я всё это сделала для тебя, теперь мои глаза фиолетовые, я обладаю множеством душ, могу быть любой! Какой захочешь ты!
В одно мгновение расстояние между ними уменьшилось, Бьёрн замер от восхитительной ядовитой красоты своей возлюбленной, он с ненавистью смотрел на неё и в тоже время желал поцеловать. Илва мягко приложила пальцы к его щеке, её взгляд стал пристальным, она учуяла не ладное. Резко Бьёрн схватил Илву за шею, та зарычала, пытаясь вывернуться.
- Ты..не мой…муж…-зарычала прямо ему в ухо.
- Да, твой муж мёртв.
Илва взбесилась, набравшись сил, отбросила колдуна-медведя от себя, Бьёрн сумел устоять, наблюдая, как женщина превращалась в мощную медведицу.
Тем временем Энвал пытался отвлечь меня разговорами.
- Удивительно, что библиотека не пострадала.
- Мне всё равно, - резко вырвалось у меня, - там Бьёрн и мама…
Энвал упёрся в дверь спиной.
- Если он не впустил нас, значит, так нужно.
- Если он убьёт её? – Мои глаза предательски заблестели, - Илва в первую очередь моя мать.
- Одному Богу известно, какой стала твоя мама.
- Мать никогда не причинит зла своему ребёнку, пропусти меня, там что-то не так!
Энвал упорно стоял на своём, даже Фия не хотела меня отпускать. Вот только дверь с силой распахнулась, мой спутник отлетел к полуразрушенной стене. Прямо передо мной предстала огромная бурая медведица с кровавыми клыками и белыми как жемчуг глазами. Я ахнула от ужаса, когда медведица поднялась на задние лапы, заревев, в ней было три меня в высоту. Позади на неё обрушился чёрный медведь, раздирая лапами спину. Медведица громче взревела, почему-то мне стало ясно, что чёрный медведь – Бьёрн, а бурая медведица – мама. В глазах моих застыл страх, Энвал, шатаясь от удара, крикнул мне.
- Герда, не подходи к ней близко!
Но мне было плевать, я должна остановить всё это сейчас или никогда. Как только медведь замахнулся на медведицу, которая рычала и хрипела, я бросилась к ней, и обняв большую голову руками, закричала, что есть сил.
- Не трогай её! Не трогай, иначе я перегрызу тебе глотку!
Во мне не было никакого дара и душа была только одна, но ярое желание защитить, прекратить весь этот адский калейдоскоп придало сил. Бьёрн замер в удивлении или недоумении. Большая медведица тоже замерла, под мехом чувствовался сильный пульс и жар. Я прижалась к ней, зарылась в густую шерсть, горячие слёзы обжигали лицо, запах зверя резал нос. Неужели всё должно закончиться так? Медведица недовольно рыкнула, не знаю как, но я удерживала её крепко. Бьёрн упал на пол без сил, обращаясь в человека, он настороженно смотрел на нас.
- Она не вспомнит тебя, - как приговор прошептал мужчина.
- Замолчи! – Приказала не своим голосом, потом уставилась прямо в огромную морду медведицы. Она скалилась, обнажая клыки, с которых капала слюна прямо на мою одежду.
- Мама, я потеряла всё, у меня больше ничего нет, даже моего дара, который должен был перейти в день моего рождения. Неужели ты позволишь мне скитаться одной в этом непонятном мире?!
Оскал стал свирепее, зверь вырвался из моих рук, всё содрогнулось от страшного рёва. По моему телу прошла ледяная дрожь.
- Герда, оставь, я всё равно заберу Илву с собой! – Закричал Бьёрн, держась за руку.
- Нет! Она останется со мной! – Вновь приблизилась к медведице, - вспомни меня! Как мы вместе пекли зимнее печенье, играли в снежки! Как ты любила мне петь у камина! Отбрось всё, вернись ко мне! Ты мне нужна!
Медведица начала слоняться из стороны в сторону, Энвал, прихрамывая, подошёл ко мне.
- Давай помогу, - он начал рисовать в воздухе невидимые знаки, стало видно, как воздух затрепетал.
Я вновь пошла к матери, теперь она была спокойнее, позволила погладить свою шерсть, обнять себя за шею, а потом наши глаза встретились.
- Прошу, выйди из темноты, отпусти все души, пусть они покоятся с миром, ты мне нужна, - вновь прижалась к ней.
Медведица стала тяжело дышать, будто поперхнулась. Бьёрн хотел сделать к нам шаг, но Энвал не дал ему это сделать.
- Вы обещали, что я её заберу с собой!
- Стой! Видишь, как всё меняется!
- Она разорвёт Герду!
Я чувствовала, как всё тело медведицы дрожит, стала гладить её. Изо рта зверя повалил пар, превращающийся в чёрно-белые шлейфы, то были души. Воздух звенел от призрачных голосов. Бьёрн и Энвал успевали оглядываться по сторонам. Вскоре тело медведицы ослабло, она упала, мне не хотелось её отпускать. Бьёрн ждал, когда сможет забрать Илву, Энвал приблизился ко мне.
- Герда, проси, чтобы она отказалась от силы, осталась простой! Иначе ей не выжить!
Я последовала его совету, Илва молчала, не подавая признаков жизни. Бьёрн хмуро смотрел на нас, потом подошёл и опустился рядом на колени.
- Так и быть, забираю твою силу, ты никогда не сможешь колдовать, навсегда останешься простой, но восстанавливаться будешь долго. Не стану забирать тебя у дочери, Герда смелая девушка, - с такими словами колдун-медведь приложил руку ко лбу медведицы. Что-то изменилось, она была согласна отдать силы, только облика своего не поменяла. Бьёрн недовольно посмотрел на меня.
- Боги решили оставить её в обличии животного…тут ничего не поделаешь.
- Но это не правильно!
Бьёрн вздохнул.
- Мне пора идти…
- Постой, ты не оставишь тело Агвида? – Энвал пристально смотрел на него.
- Нет, мне в нём хорошо, - также хмуро сказал Бьёрн и пошёл прочь, - как бы я ни любил и ненавидел эту женщину, мне придётся оставить её, пусть живёт.
Время шло, а я так и не отходила от животного, Энвал сидел рядом, смотря на Илву задумчивым взглядом.
Я продолжала гладить медведицу, мне было очень жаль её. Бьёрн вновь исчез, его благородство пугало, он так хотел забрать маму с собой, но вдруг передумал. Энвал потёр синяк на скуле и поднялся.
- Герда, идём, здесь нам больше нечего делать, чары с Милинды скоро спадут.
Я позвала медведицу за собой, она тяжело поднялась и побрела за нами.
- Куда нам теперь идти? Мне не известна дорога домой.
Энвал с сожалением посмотрел на меня, нас теперь объединяло непростое прошлое, он протянул мне руку.
- Идём со мной..
Мы постепенно удалялись от этого места, оба молчали, животное печально волочилось за нами. Всё казалось нелепым сном, мысли смешались, и мне казалось, что это конец всего. Мама так и останется медведем, простым медведем, которому нужен уход. Мама не справится одна в лесу, какой абсурд. Я зажмурилась и наконец, дала волю слезам. Меня обнял Энвал, легко прикасаясь ладонями к волосам. Он не стал ничего говорить, просто обнимал, теперь мы одни в целом мире. Тяжёлое небо посветлело, мягкие хлопья снега медленно полетели на чёрную землю. Первый снег в этом году, как новая страница жизни. Прошлое в прошлом, настоящее в настоящем. А мне было тепло в руках мужчины, ощущение защищённости проникло в мою душу, я обняла его так же крепко, как он меня. Так мы стояли долго, вслушиваясь в сердцебиение друг друга, потом Энвал заглянул в мои глаза.
- Фамильяр поможет нам найти твой дом, они всегда помнят его.
Фия возникла на моём плече , цепкими лапками пробежала по руке и спрыгнула на землю. Её шерстка начала сиять как огонь в ночи. Энвал кивнул на неё.
- Мы найдём твой дом, путь будет не быстрым, - посмотрел на медведицу, - но мы справимся.
Мысль о доме меня и обрадовала и огорчила, ведь там больше никто меня не ждёт, кроме погасшего камина и холодных стен, но куда-то вернуться всё равно надо. Тут возникла мысль.
- Энвал, - несмело посмотрела на мужчину.
- Слушаю тебя, - он слегка улыбнулся мне.
- Ты и Милинда останетесь со мной?
Он внимательно смотрел мне в глаза, будто хотел заглянуть в душу.
- Давай вначале доберёмся до твоего дома.
Путь действительно тянулся очень долго и трудно, приходилось останавливаться, искать еду себе и медведице, поить уставшего слейпнира, который за время дороги похудел. Милинда наконец заговорила со мной и теперь задавала много вопросов о том, почему так холодно и когда же наступит лето. Мне очень нравилась эта худенькая девочка, она была такой непосредственной, лёгкой, словно не было ничего тёмного в её жизни. Хоть одеты мы были не совсем по сезону, Энвал согревал нас своей магией, окутывая тёплыми шлейфами. Его силы хватало на всех, и я замечала за собой, что невольно восхищаюсь этим мужчиной. Медведица слабо перебирала лапами, но ни разу не показала зубы, я обнимала её, стараясь подбодрить, Милинда хотела забраться на Илву верхом, но мы с Энвалом этого ей не позволили. Вскоре настал самый тревожный момент. Увидеть свой старый родной дом в молчаливом запустении, всё равно, что встретить горячо любимого друга больным и немощным. Сердце сжималось от скорби. Вновь у меня захватило дух от одной мысли, что в доме никого нет. Даже Хедвиг, которую я недолюбливала мне сейчас не хватало. Нас встретила свадебная арка из потемневшего камня и уснувший сад, тропинка, выложенная крупным камнем. Самым страшным стали надгробия у старых яблонь, небольшие, еле заметные. Не надо раздумывать, сразу ясно, кому они принадлежали. Медведица заревела, я с горечью вздохнула.
- Что же ты натворила, мама..
Энвал едва коснулся моей ладони.
-Не ходи туда.
Но я всё равно пошла, мне нужно поставить точку в прошлом, увидев на каменных плитах до боли знакомые имена. «Северин» и «Хедвиг», интересно, где захоронен Кеннет? Почему его тело не захоронили здесь? Мне вспомнилась горделивая Эйда, она не захочет говорить со мной, не стоит и думать об этом.
Мы поспешили в дом, а там холодно, камин давно не растапливался. Энвал прошёлся по гостиной, скрипя половицами.
- Мороз по коже. Мы должны запустить сердце дома, - потёр руки, подходя к камину. Медведица завалилась рядом, тоже желая тепла, она протяжно скулила, словно плакала.
- Я принесу дров, - устало ответила я.
- Скажи, где, сам схожу.
Милинда опять полезла к медведице, начала трогать шерсть, нюхать её, Илва никак не реагировала. Прохладное кресло, холодный стол, в доме всё пронизано ледяной печалью. Мне не хотелось оставаться здесь одной ни на минуту, казалось, останься одна и дом задушит меня неуёмной тоской. Рыжие языки пламени сделали гостиную уютнее. Тепло огня мягко наполняло застывший воздух жизнью, а наши сердца надеждой на что-то светлое. Все мы устроились у камина. Энвал постелил покрывало с дивана прямо на пол, Милинда устроилась рядышком, медведица отдалилась от огня и пристально смотрела на танец пламени. А я тоже устроилась на покрывале, грея руки. Неожиданно ладонь Энвала коснулась моей, мы посмотрели друг на друга. И снова огонь раскрывал удивительное обаяние этого мужчины.
- Знаешь, ничего не делается просто так, - его голос приятно успокаивал.
- Что ты имеешь в виду?
- Жизненный путь, ты, я…мы оба прошли непростую дорогу.
- Только многое потеряли.
- Но многое нашли. Школа одержимых сделала нас мудрее, всё, что там произошло, повлияло на нас.
- А мне бы не хотелось всё это проходить, - обняла колени руками. Магия шёпота в тишине создавала необыкновенную атмосферу.
- Ну, стали мудрее, всё такое. Теперь нужно учиться жить заново.
- Более осознанно, дорожа своей душой, - он слегка улыбнулся мне.
Умные заключения Энвала помогали понять, что всё не так плохо, это поддерживало меня. А ещё я не хотела отпускать его и Милинду.
-Согласна. Так вы с Милиндой останетесь? – Прищурилась в ожидании.
- Останемся при условии, что ты обязательно посетишь наше родовое гнездо.
- Хорошо, договорились.
Когда за окном совсем стемнело, я принесла пледы, подушки и мы устроились на покрывале. Энвал лежал на боку, подперев голову рукой, я смотрела в тёмный потолок, вспоминая маму…папу…дядю. Они были здесь, а теперь всё не так. Пришлось отвернуться, чтобы он не видел моих слёз. Только мужчина, ничего не говоря, придвинул меня к себе. Он казался огромным свысока, от него веяло тёплой силой. Осторожное объятье защитило от надвигающейся боли, ощущение защищённости согревало, я позволила себе прижаться к нему, вдохнуть приятный аромат сухой травы и свежеиспечённого хлеба. Удивительно, от Энвала пахло горячим хлебом. Его голос, спокойный, ласковый, как первые лучи солнца, заполнял пространство светом. Никогда я не слышала, чтобы мужчина пел колыбельную. Мне представилась лодочка, плавно качающаяся на волнах. Весь мир засыпал под этот голос, по крайней мере, мне так казалось. Илва ещё бродила по гостиной, но когда огонь погас, она уснула посреди комнаты, доверчиво, раскинув лапы.
Давно ещё утро не было таким спокойным, мы проснулись под приятный аромат жареного мяса с овощами. Я растёрла глаза и поднялась, обняв колени. Мираж ли это? Но вокруг меня ,наконец, домашняя обстановка: книжный шкаф, мамина швейная машинка, зеркало, отцовский плащ на вешалке. Милинда уже отправилась трепать уши ворчащей медведицы. Из-за цветастой шторы, скрывающей вход на кухню, показался Энвал со сковородкой в руке, волосы снова упали ему на прекрасные глаза, он сдул пряди и прищурился.
- Я сходил в лес, тут у вас много интересного.
- Папа любит лес, - весело отозвалась Милинда, обнимая Илву, она не сопротивлялась.
-Видимо прогулка не прошла даром, - улыбнулась я, закрывая глаза от ярких лучей солнца, которое заглядывало прямо в окно.
- Нет, не прошла, а ещё мне пришлось похозяйничать у вас в запасах. Зато теперь у нас плотный завтрак, -Энвал подмигнул мне и это откликнулось мурашками по коже. Я почувствовала, как руки вспотели, быстро растёрла их.
- Значит, можно идти есть?
- Можно, Илва уже оценила мои творения, - с такими словами Энвал вновь скрылся из виду.
Я до сих пор не могла определиться в своих ощущениях. При виде мамы на глаза наворачивались слёзы, от взгляда Энвала хотелось расплыться в улыбке.
Овощи с кусочками мяса, приправленные ароматными травами, вызывали неуёмный аппетит. Вкусы перемешались, дополняя друг друга как в красивой мелодии. И мои глаза поймали его немного уставший, глубокий взгляд голубых, как родники, глаз. Еле заметная улыбка краешком губ и мне захотелось выпрямиться, поправить волосы. Я невольно провела пальцем по щеке, Энвал заметил это, вздохнул, словно в ожидании чего-то.
- Энвал, мне всё таки кажется, что можно как-то расколдовать маму, - тихо предположила я.
Он задумался, постучав пальцами по столу.
- Знаешь, мне не приходилось такое проворачивать, но у твоего отца много интересных книг, там мы сможем найти что-нибудь.
- Нам нужно заглянуть в его комнату для магии, там много записей. Мне понадобится помощь.
- Вижу, - с горечью прошептал Бьёрн, вспоминая, что она натворила, выйдя замуж за его отца, забрав у него силу, разрушив всё.
- Мне многое пришлось преодолеть, но я стала великой ради тебя. Теперь ты можешь восхищаться своей женой и оставить Хедвиг, оставить всех своих любовниц ради меня.
Бьёрн приближался к ней, сжимая руку в кулак, она по-прежнему любила умершего мужа, а не колдуна-медведя.
- Ты потеряла саму себя от ревности, твои страсти ослепили тебя, - голос мужчины становился грубее.
- Я всё это сделала для тебя, теперь мои глаза фиолетовые, я обладаю множеством душ, могу быть любой! Какой захочешь ты!
В одно мгновение расстояние между ними уменьшилось, Бьёрн замер от восхитительной ядовитой красоты своей возлюбленной, он с ненавистью смотрел на неё и в тоже время желал поцеловать. Илва мягко приложила пальцы к его щеке, её взгляд стал пристальным, она учуяла не ладное. Резко Бьёрн схватил Илву за шею, та зарычала, пытаясь вывернуться.
- Ты..не мой…муж…-зарычала прямо ему в ухо.
- Да, твой муж мёртв.
Илва взбесилась, набравшись сил, отбросила колдуна-медведя от себя, Бьёрн сумел устоять, наблюдая, как женщина превращалась в мощную медведицу.
Тем временем Энвал пытался отвлечь меня разговорами.
- Удивительно, что библиотека не пострадала.
- Мне всё равно, - резко вырвалось у меня, - там Бьёрн и мама…
Энвал упёрся в дверь спиной.
- Если он не впустил нас, значит, так нужно.
- Если он убьёт её? – Мои глаза предательски заблестели, - Илва в первую очередь моя мать.
- Одному Богу известно, какой стала твоя мама.
- Мать никогда не причинит зла своему ребёнку, пропусти меня, там что-то не так!
Энвал упорно стоял на своём, даже Фия не хотела меня отпускать. Вот только дверь с силой распахнулась, мой спутник отлетел к полуразрушенной стене. Прямо передо мной предстала огромная бурая медведица с кровавыми клыками и белыми как жемчуг глазами. Я ахнула от ужаса, когда медведица поднялась на задние лапы, заревев, в ней было три меня в высоту. Позади на неё обрушился чёрный медведь, раздирая лапами спину. Медведица громче взревела, почему-то мне стало ясно, что чёрный медведь – Бьёрн, а бурая медведица – мама. В глазах моих застыл страх, Энвал, шатаясь от удара, крикнул мне.
- Герда, не подходи к ней близко!
Но мне было плевать, я должна остановить всё это сейчас или никогда. Как только медведь замахнулся на медведицу, которая рычала и хрипела, я бросилась к ней, и обняв большую голову руками, закричала, что есть сил.
- Не трогай её! Не трогай, иначе я перегрызу тебе глотку!
Во мне не было никакого дара и душа была только одна, но ярое желание защитить, прекратить весь этот адский калейдоскоп придало сил. Бьёрн замер в удивлении или недоумении. Большая медведица тоже замерла, под мехом чувствовался сильный пульс и жар. Я прижалась к ней, зарылась в густую шерсть, горячие слёзы обжигали лицо, запах зверя резал нос. Неужели всё должно закончиться так? Медведица недовольно рыкнула, не знаю как, но я удерживала её крепко. Бьёрн упал на пол без сил, обращаясь в человека, он настороженно смотрел на нас.
- Она не вспомнит тебя, - как приговор прошептал мужчина.
- Замолчи! – Приказала не своим голосом, потом уставилась прямо в огромную морду медведицы. Она скалилась, обнажая клыки, с которых капала слюна прямо на мою одежду.
- Мама, я потеряла всё, у меня больше ничего нет, даже моего дара, который должен был перейти в день моего рождения. Неужели ты позволишь мне скитаться одной в этом непонятном мире?!
Оскал стал свирепее, зверь вырвался из моих рук, всё содрогнулось от страшного рёва. По моему телу прошла ледяная дрожь.
- Герда, оставь, я всё равно заберу Илву с собой! – Закричал Бьёрн, держась за руку.
- Нет! Она останется со мной! – Вновь приблизилась к медведице, - вспомни меня! Как мы вместе пекли зимнее печенье, играли в снежки! Как ты любила мне петь у камина! Отбрось всё, вернись ко мне! Ты мне нужна!
Медведица начала слоняться из стороны в сторону, Энвал, прихрамывая, подошёл ко мне.
- Давай помогу, - он начал рисовать в воздухе невидимые знаки, стало видно, как воздух затрепетал.
Я вновь пошла к матери, теперь она была спокойнее, позволила погладить свою шерсть, обнять себя за шею, а потом наши глаза встретились.
- Прошу, выйди из темноты, отпусти все души, пусть они покоятся с миром, ты мне нужна, - вновь прижалась к ней.
Медведица стала тяжело дышать, будто поперхнулась. Бьёрн хотел сделать к нам шаг, но Энвал не дал ему это сделать.
- Вы обещали, что я её заберу с собой!
- Стой! Видишь, как всё меняется!
- Она разорвёт Герду!
Я чувствовала, как всё тело медведицы дрожит, стала гладить её. Изо рта зверя повалил пар, превращающийся в чёрно-белые шлейфы, то были души. Воздух звенел от призрачных голосов. Бьёрн и Энвал успевали оглядываться по сторонам. Вскоре тело медведицы ослабло, она упала, мне не хотелось её отпускать. Бьёрн ждал, когда сможет забрать Илву, Энвал приблизился ко мне.
- Герда, проси, чтобы она отказалась от силы, осталась простой! Иначе ей не выжить!
Я последовала его совету, Илва молчала, не подавая признаков жизни. Бьёрн хмуро смотрел на нас, потом подошёл и опустился рядом на колени.
- Так и быть, забираю твою силу, ты никогда не сможешь колдовать, навсегда останешься простой, но восстанавливаться будешь долго. Не стану забирать тебя у дочери, Герда смелая девушка, - с такими словами колдун-медведь приложил руку ко лбу медведицы. Что-то изменилось, она была согласна отдать силы, только облика своего не поменяла. Бьёрн недовольно посмотрел на меня.
- Боги решили оставить её в обличии животного…тут ничего не поделаешь.
- Но это не правильно!
Бьёрн вздохнул.
- Мне пора идти…
- Постой, ты не оставишь тело Агвида? – Энвал пристально смотрел на него.
- Нет, мне в нём хорошо, - также хмуро сказал Бьёрн и пошёл прочь, - как бы я ни любил и ненавидел эту женщину, мне придётся оставить её, пусть живёт.
Время шло, а я так и не отходила от животного, Энвал сидел рядом, смотря на Илву задумчивым взглядом.
Прода от 04.04.22г.
Я продолжала гладить медведицу, мне было очень жаль её. Бьёрн вновь исчез, его благородство пугало, он так хотел забрать маму с собой, но вдруг передумал. Энвал потёр синяк на скуле и поднялся.
- Герда, идём, здесь нам больше нечего делать, чары с Милинды скоро спадут.
Я позвала медведицу за собой, она тяжело поднялась и побрела за нами.
- Куда нам теперь идти? Мне не известна дорога домой.
Энвал с сожалением посмотрел на меня, нас теперь объединяло непростое прошлое, он протянул мне руку.
- Идём со мной..
Мы постепенно удалялись от этого места, оба молчали, животное печально волочилось за нами. Всё казалось нелепым сном, мысли смешались, и мне казалось, что это конец всего. Мама так и останется медведем, простым медведем, которому нужен уход. Мама не справится одна в лесу, какой абсурд. Я зажмурилась и наконец, дала волю слезам. Меня обнял Энвал, легко прикасаясь ладонями к волосам. Он не стал ничего говорить, просто обнимал, теперь мы одни в целом мире. Тяжёлое небо посветлело, мягкие хлопья снега медленно полетели на чёрную землю. Первый снег в этом году, как новая страница жизни. Прошлое в прошлом, настоящее в настоящем. А мне было тепло в руках мужчины, ощущение защищённости проникло в мою душу, я обняла его так же крепко, как он меня. Так мы стояли долго, вслушиваясь в сердцебиение друг друга, потом Энвал заглянул в мои глаза.
- Фамильяр поможет нам найти твой дом, они всегда помнят его.
Фия возникла на моём плече , цепкими лапками пробежала по руке и спрыгнула на землю. Её шерстка начала сиять как огонь в ночи. Энвал кивнул на неё.
- Мы найдём твой дом, путь будет не быстрым, - посмотрел на медведицу, - но мы справимся.
Мысль о доме меня и обрадовала и огорчила, ведь там больше никто меня не ждёт, кроме погасшего камина и холодных стен, но куда-то вернуться всё равно надо. Тут возникла мысль.
- Энвал, - несмело посмотрела на мужчину.
- Слушаю тебя, - он слегка улыбнулся мне.
- Ты и Милинда останетесь со мной?
Он внимательно смотрел мне в глаза, будто хотел заглянуть в душу.
- Давай вначале доберёмся до твоего дома.
Путь действительно тянулся очень долго и трудно, приходилось останавливаться, искать еду себе и медведице, поить уставшего слейпнира, который за время дороги похудел. Милинда наконец заговорила со мной и теперь задавала много вопросов о том, почему так холодно и когда же наступит лето. Мне очень нравилась эта худенькая девочка, она была такой непосредственной, лёгкой, словно не было ничего тёмного в её жизни. Хоть одеты мы были не совсем по сезону, Энвал согревал нас своей магией, окутывая тёплыми шлейфами. Его силы хватало на всех, и я замечала за собой, что невольно восхищаюсь этим мужчиной. Медведица слабо перебирала лапами, но ни разу не показала зубы, я обнимала её, стараясь подбодрить, Милинда хотела забраться на Илву верхом, но мы с Энвалом этого ей не позволили. Вскоре настал самый тревожный момент. Увидеть свой старый родной дом в молчаливом запустении, всё равно, что встретить горячо любимого друга больным и немощным. Сердце сжималось от скорби. Вновь у меня захватило дух от одной мысли, что в доме никого нет. Даже Хедвиг, которую я недолюбливала мне сейчас не хватало. Нас встретила свадебная арка из потемневшего камня и уснувший сад, тропинка, выложенная крупным камнем. Самым страшным стали надгробия у старых яблонь, небольшие, еле заметные. Не надо раздумывать, сразу ясно, кому они принадлежали. Медведица заревела, я с горечью вздохнула.
- Что же ты натворила, мама..
Энвал едва коснулся моей ладони.
-Не ходи туда.
Но я всё равно пошла, мне нужно поставить точку в прошлом, увидев на каменных плитах до боли знакомые имена. «Северин» и «Хедвиг», интересно, где захоронен Кеннет? Почему его тело не захоронили здесь? Мне вспомнилась горделивая Эйда, она не захочет говорить со мной, не стоит и думать об этом.
Мы поспешили в дом, а там холодно, камин давно не растапливался. Энвал прошёлся по гостиной, скрипя половицами.
- Мороз по коже. Мы должны запустить сердце дома, - потёр руки, подходя к камину. Медведица завалилась рядом, тоже желая тепла, она протяжно скулила, словно плакала.
- Я принесу дров, - устало ответила я.
- Скажи, где, сам схожу.
Милинда опять полезла к медведице, начала трогать шерсть, нюхать её, Илва никак не реагировала. Прохладное кресло, холодный стол, в доме всё пронизано ледяной печалью. Мне не хотелось оставаться здесь одной ни на минуту, казалось, останься одна и дом задушит меня неуёмной тоской. Рыжие языки пламени сделали гостиную уютнее. Тепло огня мягко наполняло застывший воздух жизнью, а наши сердца надеждой на что-то светлое. Все мы устроились у камина. Энвал постелил покрывало с дивана прямо на пол, Милинда устроилась рядышком, медведица отдалилась от огня и пристально смотрела на танец пламени. А я тоже устроилась на покрывале, грея руки. Неожиданно ладонь Энвала коснулась моей, мы посмотрели друг на друга. И снова огонь раскрывал удивительное обаяние этого мужчины.
- Знаешь, ничего не делается просто так, - его голос приятно успокаивал.
- Что ты имеешь в виду?
- Жизненный путь, ты, я…мы оба прошли непростую дорогу.
- Только многое потеряли.
- Но многое нашли. Школа одержимых сделала нас мудрее, всё, что там произошло, повлияло на нас.
- А мне бы не хотелось всё это проходить, - обняла колени руками. Магия шёпота в тишине создавала необыкновенную атмосферу.
- Ну, стали мудрее, всё такое. Теперь нужно учиться жить заново.
- Более осознанно, дорожа своей душой, - он слегка улыбнулся мне.
Умные заключения Энвала помогали понять, что всё не так плохо, это поддерживало меня. А ещё я не хотела отпускать его и Милинду.
-Согласна. Так вы с Милиндой останетесь? – Прищурилась в ожидании.
- Останемся при условии, что ты обязательно посетишь наше родовое гнездо.
- Хорошо, договорились.
Когда за окном совсем стемнело, я принесла пледы, подушки и мы устроились на покрывале. Энвал лежал на боку, подперев голову рукой, я смотрела в тёмный потолок, вспоминая маму…папу…дядю. Они были здесь, а теперь всё не так. Пришлось отвернуться, чтобы он не видел моих слёз. Только мужчина, ничего не говоря, придвинул меня к себе. Он казался огромным свысока, от него веяло тёплой силой. Осторожное объятье защитило от надвигающейся боли, ощущение защищённости согревало, я позволила себе прижаться к нему, вдохнуть приятный аромат сухой травы и свежеиспечённого хлеба. Удивительно, от Энвала пахло горячим хлебом. Его голос, спокойный, ласковый, как первые лучи солнца, заполнял пространство светом. Никогда я не слышала, чтобы мужчина пел колыбельную. Мне представилась лодочка, плавно качающаяся на волнах. Весь мир засыпал под этот голос, по крайней мере, мне так казалось. Илва ещё бродила по гостиной, но когда огонь погас, она уснула посреди комнаты, доверчиво, раскинув лапы.
Прода от 08.04.2022 г.
Давно ещё утро не было таким спокойным, мы проснулись под приятный аромат жареного мяса с овощами. Я растёрла глаза и поднялась, обняв колени. Мираж ли это? Но вокруг меня ,наконец, домашняя обстановка: книжный шкаф, мамина швейная машинка, зеркало, отцовский плащ на вешалке. Милинда уже отправилась трепать уши ворчащей медведицы. Из-за цветастой шторы, скрывающей вход на кухню, показался Энвал со сковородкой в руке, волосы снова упали ему на прекрасные глаза, он сдул пряди и прищурился.
- Я сходил в лес, тут у вас много интересного.
- Папа любит лес, - весело отозвалась Милинда, обнимая Илву, она не сопротивлялась.
-Видимо прогулка не прошла даром, - улыбнулась я, закрывая глаза от ярких лучей солнца, которое заглядывало прямо в окно.
- Нет, не прошла, а ещё мне пришлось похозяйничать у вас в запасах. Зато теперь у нас плотный завтрак, -Энвал подмигнул мне и это откликнулось мурашками по коже. Я почувствовала, как руки вспотели, быстро растёрла их.
- Значит, можно идти есть?
- Можно, Илва уже оценила мои творения, - с такими словами Энвал вновь скрылся из виду.
Я до сих пор не могла определиться в своих ощущениях. При виде мамы на глаза наворачивались слёзы, от взгляда Энвала хотелось расплыться в улыбке.
Овощи с кусочками мяса, приправленные ароматными травами, вызывали неуёмный аппетит. Вкусы перемешались, дополняя друг друга как в красивой мелодии. И мои глаза поймали его немного уставший, глубокий взгляд голубых, как родники, глаз. Еле заметная улыбка краешком губ и мне захотелось выпрямиться, поправить волосы. Я невольно провела пальцем по щеке, Энвал заметил это, вздохнул, словно в ожидании чего-то.
- Энвал, мне всё таки кажется, что можно как-то расколдовать маму, - тихо предположила я.
Он задумался, постучав пальцами по столу.
- Знаешь, мне не приходилось такое проворачивать, но у твоего отца много интересных книг, там мы сможем найти что-нибудь.
- Нам нужно заглянуть в его комнату для магии, там много записей. Мне понадобится помощь.
