- Ты мне был нужен, - проговорила я, не глядя на него, лишь обнимая еще крепче, прижимаясь всем телом.
- Я знаю, - только и ответил он.
- Откуда? – удивилась и приподнялась на локте. Не выдержала и припала к его губам, благодаря за минуты счастья.
- Чувствовал. Не мог ждать вечера.
- Я искала тебя.
Сейчас неделя, что прошла без него, мне казалась адом, наполненной пустотой.
- Это я искал тебя.
- Значит, мы нашли друг друга, - улыбнулась я, снова удобно устраиваясь у него на плече.
Он должен был рассказать, где пропадал, объяснить, почему обещал и не позвонил. Но вот что странно, мне это совершенно не требовалось. Больше того, я хотела забыть те дни, что провела без него.
Из сказки, в которой пребывала, меня вырвали более насущные потребности. Желудок заявил во всеуслышание, что сегодня я его еще не кормила.
- Мне кажется, я умираю с голода, - усмехнулась я, досадуя на организм, что напомнил о себе в самый неподходящий момент.
- С этим нужно что-то делать, - рассмеялся Антон и первый встал с кровати.
Пока он одевался я тайком любовалась его стройным и накаченным телом. Да он самый красивый мужчина из всех, кого встречала! И просто бог секса какой-то. Таким, как он, трудно соответствовать.
- Если ты не против, я мог бы что-нибудь соорудить, - предложил Антон, взглянув на меня с непонятной робостью. – А ты пока…
Меня осенило, что намекает он о ванной и о том, что неплохо было бы смыть с себя любовные соки. Но даже они мне не мешали, а улыбка счастья не заставила себя ждать, растягивая мои губы.
- Я не против. Даже наоборот. Терпеть не могу готовить.
- Тогда жду тебя на кухне.
Стоя в ванне под струями теплой воды, я пыталась анализировать собственное состояние. Совершенно точно я получила заряд бодрости. Но волшебство любви не прогнало из меня боль белой волчицы. Она изредка колола сердце, заставляя его сжиматься от страха, восстанавливая в голове картинку из сна. Как я ни гнала ее, беспокойство все росло, отравляя радость. Отказывалась понимать, что происходит со мной в последнее время, но склонялась к мысли, что интуиция о чем-то меня предупреждает, только вот докричаться до разума не может. И началось все с появления в моей жизни Антона.
- Ничего лучше яичницы с помидорами я не придумал, - встретил меня Антон словами, когда вошла в кухню в банном халате и с полотенцем на голове.
Выглядел он потешно в моем фартуке с грибочками. Я не удержалась и рассмеялась, чувствуя, как теплеет на душе, как развеиваются грустные мысли.
Никогда до этого на моей кухне не сидел мужчина. Не считая, конечно, отца. А с Антоном я чувствовала себя так естественно. От былой неловкости не осталось и следа. Словно мы с ним были мужем и женой, и совместные завтраки для нас привычное дело. Он признался, что соврал про тетю, хоть я его и не спрашивала. В общем-то, еще когда увидела свои картины в его галереи, поняла, что в зоопарк он ходит не ради тети. Сейчас меня эта мысль даже грела и рождала в душе легкое тщеславие, что мной интересуется такой красавчик.
Ни в чем больше Антон не признался, ни за что не оправдывался, да я и не хотела. По молчаливому согласию тему его недельного пропадания мы решили не поднимать. Единственно, я спросила его о родителях.
- Мама умерла, когда я был совсем маленьким. А отец жив, только я с ним не живу.
Даже лицо его поменялось в этот миг. Тема родителей ему была явно неприятна. Конечно же, это только подстегнуло мое любопытство, но развивать ее сейчас я не стала. Решила, что обязательно выберу подходящий момент, чтобы поговорить с ним об этом.
- В зоопарк завтра пойдешь? – сменила я тему.
- Не смогу. Целый день буду занят работой. И ты не ходи.
- Почему?
Фраза его мне не понравилась, но на диктатора он не тянул.
- Погоду обещают плохую, - улыбнулся Антон. – Снег и ветер…
- Жаль, мне хотелось увидеть черного волка. Вчера он показался мне.
- Не думаю, что и завтра тоже покажется, - взял Антон мою тарелку и вместе со своей убрал в раковину. С яичницей мы за разговором расправились.
- Почему так решил?
- Интуиция, - бросил он на меня хитрый и смешливый взгляд.
- Ну посмотрим… Завтра и определюсь.
После завтрака Антон ушел, а я с новым рвением окунулась в работу. Меня ждала «Расплата за любовь». Когда осознала смысл фразы, что прозвучала в голове, даже замерла на половине пути в мастерскую. Звучало, как пророчество. Даже захотелось переименовать картину, чего никогда не делала, такова была моя личная примета. Да и даже если переименую, что от этого изменится? Она уже умудрилась накрепко засесть в моей дурной и суеверной голове.
Включив профессионализм, я постаралась отбросить все ненужное и суетное. Получилось. Так увлеклась деталями картины, что не заметила, как за окном сгустились сумерки. Если бы не звонок Ольги Степановны, то утрудилась бы до ночи, а потом без ног свалилась бы в постель.
- Ингуся, звонил твой Артем Давыдович и срочно требовал тебя, - недовольным тоном выговаривала мне директриса. – Хамоватый тип, должна сказать. Отказывался понимать, что ты не проводишь дни напролет на выставке. Требовал твой телефон, но я, конечно же, не дала.
Умница Ольга Степановна! Еще не хватает, чтобы он меня звонками одолевал.
- А что хотел-то? – уточнила я.
- Сказал, что изменились обстоятельства и нужно срочно с тобой переговорить. Настаивал на встрече, но я уговорила его оставить телефон.
Она продиктовала номер, и я его старательно записала. Даже положила на видное место. Только вот пока не решила, стану ли звонить. С одной стороны, совершенно не хотелось. С другой – ведь если не позвоню, то он всю плешь проест Ольге Степановне, что тоже не есть хорошо. В любом случае, делать этого немедленно не собираюсь. Подождет. Чем-то мне этот лощенный тип был неприятен. Только вот чем, пока не поняла.
И все же разговор с Артемом Давыдовичем у нас состоялся этим же вечером. Я чуть телефон не выронила, когда узнала, кто мне звонит.
- Инга, душенька, вы не желаете идти на контакт, поэтому я набрался наглости и позвонил сам.
- А как вы узнали мой номер? – напрямик спросила я. Ольгу Степановну готова была убить в тот момент. Кто еще, кроме нее, мог снабдить его конфиденциальной информацией?
- Для меня это не проблема, вы же понимаете, - усмехнулся мужчина, зародив в моей душе сомнения, а так ли виновата директриса. – В наше время узнать номер пара пустяков, - подтвердил он мои опасения. – Но перейду к делу, чтобы не задерживать вас…
Как оказалось, обстоятельства изменились настолько, что не терпят отлагательств. Артем Давыдович настаивал на срочной встрече, приглашая меня поужинать в ресторане. Уверял, что ждать до вечеринки не может никак. Конечно же, я отнекивалась, пока не поняла, что он меня просто-напросто не слышит.
- Мой водитель заедет за вами в восемь, - окончательно добил меня собеседник. – Я буду ждать вас в семейном ресторанчике, поэтому в одежде никаких изысков. Все будет по-простому. До встречи! – и был таков.
Какое-то время я продолжала слушать гудки в трубке, изумляясь человеческой наглости или напористости. Да он все решил за меня! Надо думать, что и отказ от работы он не примет. И как мне прикажете поступить в этой ситуации.
Испытывая непреодолимое желание хоть с кем-нибудь посоветоваться, я набрала номер Антона и очень расстроилась, когда он не ответил на звонок. Мама в таких делах на роль советчика вообще не годилась. Заранее знала, что она ответит. «Пошли его куда подальше. Таких наглецов нужно наказывать!» Ну или что-то в этом роде. А если ослушаюсь ее, то весь вечер будет названивать и промывать мозги. Оставалась Ольга Степановна, но та, конечно же, будет настаивать на проявлении вежливости, внушать, что такими клиентами не разбрасываются и все в таком роде.
Получалось, что совета мне просить не у кого, а время уже поджимало. В моем распоряжении имелось полчаса, чтобы успеть привести себя в порядок. Как-то само собой приглашение на ужин принялось.
Ровно в восемь я выходила из дома. Возле подъезда меня ждала черная тонированная иномарка. Водитель предупредительно выскочил из машины и услужливо распахнул передо мной дверцу, приглашая занять переднее сидение. Ни о чем не подозревая, я села в машину. А в следующий момент к моим носу и рту прижали резко пахнущую тряпку, от которой сознание моментально отключилось.
Как же болит рука! Даже пошевелиться не могу. И голова раскалывается, словно с похмелюги. И почему я не могу открыть глаза?
События медленно, но восстанавливались в памяти, начиная со звонка Артема Давыдовича. Обрывались на том, как садилась в машину. Кажется, судя по тряске и характерному гулу, именно в ней я до сих пор и нахожусь. Только тут сообразила, что на глазах моих повязка, а руки скручены за спиной. И лежу я, по всей видимости, на заднем сидении, нижней частью тела на полу.
Новая попытка пошевелиться отомстила приступом головной боли. Невольно застонала и тут же услышала:
- Тише, с*ка! Будешь дергаться, получишь.
В подтверждение сказанного чья-то лапища вдавила меня в сидение. Чтобы не взвыть от боли в руке, на которой лежала, сильно прикусила губу и почувствовала привкус крови во рту.
- Давай без фанатизма, Николай, - донесся до меня знакомый голос.
Сразу же захотелось выругаться вслух. Голос принадлежал любезному Артему Давыдовичу. Сволочь! Вот, значит, в какой ресторан он меня пригласил? Чертов ублюдок. А еще детину этого призывает к порядку!
Как же болит голова! Сил терпеть нет. И во рту пересохло. Рвотный спазм накатил внезапно. Я даже сообразить не успела, как желудок мой изверг те крохи, что получил сегодня.
- С*ка! – заорал детина. – Она изгадила салон. Да я тя щас!..
- Руки! – в голосе главного похитителя прозвучала сталь. – Уймись. А салон вычистишь…
Тот, кто сидел рядом, продолжал тихо и грязно ругаться. Я прям физически чувствовала, как чешутся у него руки, чтобы поколотить меня. Задыхалась в рвотных испарениях и беззвучно молилась, чтобы не замутило снова.
Куда меня везут? И как далеко это от города?
- Потерпи, Инга, скоро уже приедем, - словно прочитал мои мысли Артем Давыдович, а точнее главный поц, как я его теперь называла. Величать таких по имени и отчеству – запредельная честь. Они от рождения такого не достойны.
Когда машина затормозила, и в лицо мне ударил свежий морозный воздух, я уже практически отупела от боли.
- Давай, шмара, вали отсюда, - схватил меня ублюдок, что сидел рядом, и выволок из салона.
От боли, что одновременно прострелила голову и тело, я протяжно застонала. Ноги не держали, и я повалилась на колени. Детина заржал рядом и пнул меня под зад ногой. Я невольно представила, как, должно быть, по дебильному выглядит его лицо.
- Подними ее! – поступила команда. – И веди в дом. Да сними уже повязку и развяжи бедняге руки! Все разговоры предлагаю оставить на завтра…
Скажите пожалуйста, какая забота о ближнем. В первый момент, когда с меня стянули повязку и освободили руки, я толком ничего рассмотреть не смогла. Да и слишком темно было вокруг. Глотала свежий воздух, чувствуя, как постепенно становится легче. Руки, правда, все еще болели, а кистей я так и вовсе не чувствовала. Даже толком размять их не получалось. Ощущала себя инвалидом. О том, зачем понадобилась им, и что со мной будут делать дальше, старалась не думать. А услужливая интуиция ковыряла мозг, мол, я тебя предупреждала, а ты не слушала – поперлась ночью черте куда и черте с кем.
Еще более вежливого обращения ждать не приходилось. Не церемонясь, меня подхватили подмышки и поставили на ноги.
- Топай! – скомандовал ублюдок, какой-то слишком огромный, как успела заметить, и ощутимо пихнул в спину, отчего я опять едва не упала.
Артема Давыдовича и след простыл. Детина вел меня по узкой заснеженной тропинке, а я все пыталась рассмотреть, куда же меня занесло. Судя по всему, какой-то небольшой поселок. В довольно тусклом свете немногочисленных фонарей я заметила маленькие домики, расположенные близко друг к другу. Возле каждого имелся палисадник. Часть домов была обнесена забором, часть нет. Ни на деревню, ни на село это не смахивало. Слишком маленькая территория. Уж не секта ли какая? Только этого мне и не хватало.
Дом, к которому мы подошли, отличался по размеру от остальных. И выполнен он был из камня, а не срубовый, как другие. Судя по всему, поц по имени Артем Давыдович тут главный, и это его жилище. Но изнутри рассмотреть дом не получилось. Из небольшого предбанника, куда затолкал меня детина, вела лестница вниз, в полуподвальный этаж. К ней он меня и пихнул, так что я едва удержала равновесие и не пересчитала ступеньки.
- А можно повежливее! – не выдержала и возмутилась я. – Тебе я что плохого сделала? – уставилась на детину.
Права я оказалась, когда предположила, что он не обременен интеллектом. С заросшего многодневной щетиной лица на меня смотрели маленькие мутные глазки. Работу мысли в них я прочитала нешуточную, только вот вряд ли можно было рассчитывать на разумный результат.
- Топай уже, чего прицепилась, - буркнул гигант, но руками не трогал, и на том спасибо.
В моем распоряжении оказалась небольшая комнатка, конечно же, без окон, к которой примыкала ванная, как выяснила чуть позже. И естественно, уходя, детина запер дверь.
Руки все еще болели. Я опустилась на кровать и какое-то время их разминала, пока не почувствовала, как быстрее заструилась в них кровь, согревая кожу. Как ни странно, у меня получилось побороть панику. А вот думать мне было о чем. Например, о том, для чего меня похитили. В голову ничего не приходило, как ни ломала ее. Врагов у меня не было, как и у моих родителей. Богатой нашу семью тоже можно было назвать с огромной натяжкой. Значит, тема выкупа отпадает. Если меня похитили, как ценного специалиста, то вообще абсурд получается. Таких специалистов, как я, только наше художественное училище в год выпускает по сто человек. Оставался только религиозный фанатизм, но о таких случаях похищения я еще не слышала.
За дверью, как и во всем доме, царила тишина, что наталкивало на мысль, что кормить меня сегодня не будут. В ванной имелось все необходимое для душа, чем я и воспользовалась. Поскольку уже давно наступила ночь, ничего лучшего, чем лечь спать, я не придумала. Засыпала с мыслью, что, наверное, Антон уже обнаружил мои пропущенные звонки и безуспешно пытается до меня дозвониться. Сумку, вместе со всем содержимым, мне не потрудились вернуть. Скорее всего, она осталась в машине. Слуховой аппарат на всякий случай решила не снимать, кто знает, какие еще сюрпризы мне уготованы.
Среди ночи я проснулась от душераздирающего волчьего воя, переходящего в пронзительный визг. Волосы зашевелились на голове от ужаса. Совсем рядом находился волк! Не в лесу, который раскинулся неподалеку, а именно на территории поселка. Но как такое возможно? Долго еще лежала и прислушивалась, но вой не повторился. Как заснула, не поняла. А на утро меня бесцеремонно растолкал все тот же туповатый детина со словами:
- Вставай, шеф хочет тебя видеть.
- Умыться можно? – проворчала я.
Спать хотелось ужасно, тело ломило как при высокой температуре. Настроение отличалось особой отвратительностью. И бугая этого хотелось задушить немедленно. А еще сегодня был вторник, и Антон оказался прав – в зоопарк я не попаду, только вот не из-за плохой погоды.
- Я знаю, - только и ответил он.
- Откуда? – удивилась и приподнялась на локте. Не выдержала и припала к его губам, благодаря за минуты счастья.
- Чувствовал. Не мог ждать вечера.
- Я искала тебя.
Сейчас неделя, что прошла без него, мне казалась адом, наполненной пустотой.
- Это я искал тебя.
- Значит, мы нашли друг друга, - улыбнулась я, снова удобно устраиваясь у него на плече.
Он должен был рассказать, где пропадал, объяснить, почему обещал и не позвонил. Но вот что странно, мне это совершенно не требовалось. Больше того, я хотела забыть те дни, что провела без него.
Из сказки, в которой пребывала, меня вырвали более насущные потребности. Желудок заявил во всеуслышание, что сегодня я его еще не кормила.
- Мне кажется, я умираю с голода, - усмехнулась я, досадуя на организм, что напомнил о себе в самый неподходящий момент.
- С этим нужно что-то делать, - рассмеялся Антон и первый встал с кровати.
Пока он одевался я тайком любовалась его стройным и накаченным телом. Да он самый красивый мужчина из всех, кого встречала! И просто бог секса какой-то. Таким, как он, трудно соответствовать.
- Если ты не против, я мог бы что-нибудь соорудить, - предложил Антон, взглянув на меня с непонятной робостью. – А ты пока…
Меня осенило, что намекает он о ванной и о том, что неплохо было бы смыть с себя любовные соки. Но даже они мне не мешали, а улыбка счастья не заставила себя ждать, растягивая мои губы.
- Я не против. Даже наоборот. Терпеть не могу готовить.
- Тогда жду тебя на кухне.
Стоя в ванне под струями теплой воды, я пыталась анализировать собственное состояние. Совершенно точно я получила заряд бодрости. Но волшебство любви не прогнало из меня боль белой волчицы. Она изредка колола сердце, заставляя его сжиматься от страха, восстанавливая в голове картинку из сна. Как я ни гнала ее, беспокойство все росло, отравляя радость. Отказывалась понимать, что происходит со мной в последнее время, но склонялась к мысли, что интуиция о чем-то меня предупреждает, только вот докричаться до разума не может. И началось все с появления в моей жизни Антона.
- Ничего лучше яичницы с помидорами я не придумал, - встретил меня Антон словами, когда вошла в кухню в банном халате и с полотенцем на голове.
Выглядел он потешно в моем фартуке с грибочками. Я не удержалась и рассмеялась, чувствуя, как теплеет на душе, как развеиваются грустные мысли.
Никогда до этого на моей кухне не сидел мужчина. Не считая, конечно, отца. А с Антоном я чувствовала себя так естественно. От былой неловкости не осталось и следа. Словно мы с ним были мужем и женой, и совместные завтраки для нас привычное дело. Он признался, что соврал про тетю, хоть я его и не спрашивала. В общем-то, еще когда увидела свои картины в его галереи, поняла, что в зоопарк он ходит не ради тети. Сейчас меня эта мысль даже грела и рождала в душе легкое тщеславие, что мной интересуется такой красавчик.
Ни в чем больше Антон не признался, ни за что не оправдывался, да я и не хотела. По молчаливому согласию тему его недельного пропадания мы решили не поднимать. Единственно, я спросила его о родителях.
- Мама умерла, когда я был совсем маленьким. А отец жив, только я с ним не живу.
Даже лицо его поменялось в этот миг. Тема родителей ему была явно неприятна. Конечно же, это только подстегнуло мое любопытство, но развивать ее сейчас я не стала. Решила, что обязательно выберу подходящий момент, чтобы поговорить с ним об этом.
- В зоопарк завтра пойдешь? – сменила я тему.
- Не смогу. Целый день буду занят работой. И ты не ходи.
- Почему?
Фраза его мне не понравилась, но на диктатора он не тянул.
- Погоду обещают плохую, - улыбнулся Антон. – Снег и ветер…
- Жаль, мне хотелось увидеть черного волка. Вчера он показался мне.
- Не думаю, что и завтра тоже покажется, - взял Антон мою тарелку и вместе со своей убрал в раковину. С яичницей мы за разговором расправились.
- Почему так решил?
- Интуиция, - бросил он на меня хитрый и смешливый взгляд.
- Ну посмотрим… Завтра и определюсь.
После завтрака Антон ушел, а я с новым рвением окунулась в работу. Меня ждала «Расплата за любовь». Когда осознала смысл фразы, что прозвучала в голове, даже замерла на половине пути в мастерскую. Звучало, как пророчество. Даже захотелось переименовать картину, чего никогда не делала, такова была моя личная примета. Да и даже если переименую, что от этого изменится? Она уже умудрилась накрепко засесть в моей дурной и суеверной голове.
Включив профессионализм, я постаралась отбросить все ненужное и суетное. Получилось. Так увлеклась деталями картины, что не заметила, как за окном сгустились сумерки. Если бы не звонок Ольги Степановны, то утрудилась бы до ночи, а потом без ног свалилась бы в постель.
- Ингуся, звонил твой Артем Давыдович и срочно требовал тебя, - недовольным тоном выговаривала мне директриса. – Хамоватый тип, должна сказать. Отказывался понимать, что ты не проводишь дни напролет на выставке. Требовал твой телефон, но я, конечно же, не дала.
Умница Ольга Степановна! Еще не хватает, чтобы он меня звонками одолевал.
- А что хотел-то? – уточнила я.
- Сказал, что изменились обстоятельства и нужно срочно с тобой переговорить. Настаивал на встрече, но я уговорила его оставить телефон.
Она продиктовала номер, и я его старательно записала. Даже положила на видное место. Только вот пока не решила, стану ли звонить. С одной стороны, совершенно не хотелось. С другой – ведь если не позвоню, то он всю плешь проест Ольге Степановне, что тоже не есть хорошо. В любом случае, делать этого немедленно не собираюсь. Подождет. Чем-то мне этот лощенный тип был неприятен. Только вот чем, пока не поняла.
И все же разговор с Артемом Давыдовичем у нас состоялся этим же вечером. Я чуть телефон не выронила, когда узнала, кто мне звонит.
- Инга, душенька, вы не желаете идти на контакт, поэтому я набрался наглости и позвонил сам.
- А как вы узнали мой номер? – напрямик спросила я. Ольгу Степановну готова была убить в тот момент. Кто еще, кроме нее, мог снабдить его конфиденциальной информацией?
- Для меня это не проблема, вы же понимаете, - усмехнулся мужчина, зародив в моей душе сомнения, а так ли виновата директриса. – В наше время узнать номер пара пустяков, - подтвердил он мои опасения. – Но перейду к делу, чтобы не задерживать вас…
Как оказалось, обстоятельства изменились настолько, что не терпят отлагательств. Артем Давыдович настаивал на срочной встрече, приглашая меня поужинать в ресторане. Уверял, что ждать до вечеринки не может никак. Конечно же, я отнекивалась, пока не поняла, что он меня просто-напросто не слышит.
- Мой водитель заедет за вами в восемь, - окончательно добил меня собеседник. – Я буду ждать вас в семейном ресторанчике, поэтому в одежде никаких изысков. Все будет по-простому. До встречи! – и был таков.
Какое-то время я продолжала слушать гудки в трубке, изумляясь человеческой наглости или напористости. Да он все решил за меня! Надо думать, что и отказ от работы он не примет. И как мне прикажете поступить в этой ситуации.
Испытывая непреодолимое желание хоть с кем-нибудь посоветоваться, я набрала номер Антона и очень расстроилась, когда он не ответил на звонок. Мама в таких делах на роль советчика вообще не годилась. Заранее знала, что она ответит. «Пошли его куда подальше. Таких наглецов нужно наказывать!» Ну или что-то в этом роде. А если ослушаюсь ее, то весь вечер будет названивать и промывать мозги. Оставалась Ольга Степановна, но та, конечно же, будет настаивать на проявлении вежливости, внушать, что такими клиентами не разбрасываются и все в таком роде.
Получалось, что совета мне просить не у кого, а время уже поджимало. В моем распоряжении имелось полчаса, чтобы успеть привести себя в порядок. Как-то само собой приглашение на ужин принялось.
Ровно в восемь я выходила из дома. Возле подъезда меня ждала черная тонированная иномарка. Водитель предупредительно выскочил из машины и услужливо распахнул передо мной дверцу, приглашая занять переднее сидение. Ни о чем не подозревая, я села в машину. А в следующий момент к моим носу и рту прижали резко пахнущую тряпку, от которой сознание моментально отключилось.
ГЛАВА 6
Как же болит рука! Даже пошевелиться не могу. И голова раскалывается, словно с похмелюги. И почему я не могу открыть глаза?
События медленно, но восстанавливались в памяти, начиная со звонка Артема Давыдовича. Обрывались на том, как садилась в машину. Кажется, судя по тряске и характерному гулу, именно в ней я до сих пор и нахожусь. Только тут сообразила, что на глазах моих повязка, а руки скручены за спиной. И лежу я, по всей видимости, на заднем сидении, нижней частью тела на полу.
Новая попытка пошевелиться отомстила приступом головной боли. Невольно застонала и тут же услышала:
- Тише, с*ка! Будешь дергаться, получишь.
В подтверждение сказанного чья-то лапища вдавила меня в сидение. Чтобы не взвыть от боли в руке, на которой лежала, сильно прикусила губу и почувствовала привкус крови во рту.
- Давай без фанатизма, Николай, - донесся до меня знакомый голос.
Сразу же захотелось выругаться вслух. Голос принадлежал любезному Артему Давыдовичу. Сволочь! Вот, значит, в какой ресторан он меня пригласил? Чертов ублюдок. А еще детину этого призывает к порядку!
Как же болит голова! Сил терпеть нет. И во рту пересохло. Рвотный спазм накатил внезапно. Я даже сообразить не успела, как желудок мой изверг те крохи, что получил сегодня.
- С*ка! – заорал детина. – Она изгадила салон. Да я тя щас!..
- Руки! – в голосе главного похитителя прозвучала сталь. – Уймись. А салон вычистишь…
Тот, кто сидел рядом, продолжал тихо и грязно ругаться. Я прям физически чувствовала, как чешутся у него руки, чтобы поколотить меня. Задыхалась в рвотных испарениях и беззвучно молилась, чтобы не замутило снова.
Куда меня везут? И как далеко это от города?
- Потерпи, Инга, скоро уже приедем, - словно прочитал мои мысли Артем Давыдович, а точнее главный поц, как я его теперь называла. Величать таких по имени и отчеству – запредельная честь. Они от рождения такого не достойны.
Когда машина затормозила, и в лицо мне ударил свежий морозный воздух, я уже практически отупела от боли.
- Давай, шмара, вали отсюда, - схватил меня ублюдок, что сидел рядом, и выволок из салона.
От боли, что одновременно прострелила голову и тело, я протяжно застонала. Ноги не держали, и я повалилась на колени. Детина заржал рядом и пнул меня под зад ногой. Я невольно представила, как, должно быть, по дебильному выглядит его лицо.
- Подними ее! – поступила команда. – И веди в дом. Да сними уже повязку и развяжи бедняге руки! Все разговоры предлагаю оставить на завтра…
Скажите пожалуйста, какая забота о ближнем. В первый момент, когда с меня стянули повязку и освободили руки, я толком ничего рассмотреть не смогла. Да и слишком темно было вокруг. Глотала свежий воздух, чувствуя, как постепенно становится легче. Руки, правда, все еще болели, а кистей я так и вовсе не чувствовала. Даже толком размять их не получалось. Ощущала себя инвалидом. О том, зачем понадобилась им, и что со мной будут делать дальше, старалась не думать. А услужливая интуиция ковыряла мозг, мол, я тебя предупреждала, а ты не слушала – поперлась ночью черте куда и черте с кем.
Еще более вежливого обращения ждать не приходилось. Не церемонясь, меня подхватили подмышки и поставили на ноги.
- Топай! – скомандовал ублюдок, какой-то слишком огромный, как успела заметить, и ощутимо пихнул в спину, отчего я опять едва не упала.
Артема Давыдовича и след простыл. Детина вел меня по узкой заснеженной тропинке, а я все пыталась рассмотреть, куда же меня занесло. Судя по всему, какой-то небольшой поселок. В довольно тусклом свете немногочисленных фонарей я заметила маленькие домики, расположенные близко друг к другу. Возле каждого имелся палисадник. Часть домов была обнесена забором, часть нет. Ни на деревню, ни на село это не смахивало. Слишком маленькая территория. Уж не секта ли какая? Только этого мне и не хватало.
Дом, к которому мы подошли, отличался по размеру от остальных. И выполнен он был из камня, а не срубовый, как другие. Судя по всему, поц по имени Артем Давыдович тут главный, и это его жилище. Но изнутри рассмотреть дом не получилось. Из небольшого предбанника, куда затолкал меня детина, вела лестница вниз, в полуподвальный этаж. К ней он меня и пихнул, так что я едва удержала равновесие и не пересчитала ступеньки.
- А можно повежливее! – не выдержала и возмутилась я. – Тебе я что плохого сделала? – уставилась на детину.
Права я оказалась, когда предположила, что он не обременен интеллектом. С заросшего многодневной щетиной лица на меня смотрели маленькие мутные глазки. Работу мысли в них я прочитала нешуточную, только вот вряд ли можно было рассчитывать на разумный результат.
- Топай уже, чего прицепилась, - буркнул гигант, но руками не трогал, и на том спасибо.
В моем распоряжении оказалась небольшая комнатка, конечно же, без окон, к которой примыкала ванная, как выяснила чуть позже. И естественно, уходя, детина запер дверь.
Руки все еще болели. Я опустилась на кровать и какое-то время их разминала, пока не почувствовала, как быстрее заструилась в них кровь, согревая кожу. Как ни странно, у меня получилось побороть панику. А вот думать мне было о чем. Например, о том, для чего меня похитили. В голову ничего не приходило, как ни ломала ее. Врагов у меня не было, как и у моих родителей. Богатой нашу семью тоже можно было назвать с огромной натяжкой. Значит, тема выкупа отпадает. Если меня похитили, как ценного специалиста, то вообще абсурд получается. Таких специалистов, как я, только наше художественное училище в год выпускает по сто человек. Оставался только религиозный фанатизм, но о таких случаях похищения я еще не слышала.
За дверью, как и во всем доме, царила тишина, что наталкивало на мысль, что кормить меня сегодня не будут. В ванной имелось все необходимое для душа, чем я и воспользовалась. Поскольку уже давно наступила ночь, ничего лучшего, чем лечь спать, я не придумала. Засыпала с мыслью, что, наверное, Антон уже обнаружил мои пропущенные звонки и безуспешно пытается до меня дозвониться. Сумку, вместе со всем содержимым, мне не потрудились вернуть. Скорее всего, она осталась в машине. Слуховой аппарат на всякий случай решила не снимать, кто знает, какие еще сюрпризы мне уготованы.
Среди ночи я проснулась от душераздирающего волчьего воя, переходящего в пронзительный визг. Волосы зашевелились на голове от ужаса. Совсем рядом находился волк! Не в лесу, который раскинулся неподалеку, а именно на территории поселка. Но как такое возможно? Долго еще лежала и прислушивалась, но вой не повторился. Как заснула, не поняла. А на утро меня бесцеремонно растолкал все тот же туповатый детина со словами:
- Вставай, шеф хочет тебя видеть.
- Умыться можно? – проворчала я.
Спать хотелось ужасно, тело ломило как при высокой температуре. Настроение отличалось особой отвратительностью. И бугая этого хотелось задушить немедленно. А еще сегодня был вторник, и Антон оказался прав – в зоопарк я не попаду, только вот не из-за плохой погоды.
