НАТА ЧЕРНЫШЕВА
ДОЧЬ КНЯЖЕСКАЯ-3
Над Сосновой Бухтой полыхало, переливаясь, зеленовато-фиолетовое призрачное сияние. Ветра не было, воздух позванивал от мороза, цвели, пробивая сугробы прозрачными головками, спонтанные проводники стихии Жизни, – стеклянники. Их лепестки рождали разноцветные радуги, иная клумба почти полностью стояла под настоящим куполом из дрожащего призрачного цвета.
Зима.
Самое холодное время года.
Хрийз шла вдоль набережной, несла на руке тяжёлого Яшку. Сийг умильно ворковал, вытягивая шею и заглядывая обожаемой хозяйке в глаза.
– Яшхрамт, – нежно сказала ему Хрийз, и с её губ сорвался белый парок. – Бесстрашный… Лети!
Она подняла руку, и Яшка снялся в полёт, недовольно крича. Сделал круг над головой, явно собираясь усесться на плечо снова. Хрийз махнула на него рукой:
– К детям лети!
Яшка покружил ещё немного, уронил серебристое перо, потом полетел. К детям. Хрийз вздохнула, отпускать птицу не очень хотелось, но с Яшкой никакого делового разговора не получится никогда. Девушка оглянулась через плечо. Лилар легонько улыбнулась ей в ответ.
Лилар становилась проблемой. Нет, она, как и обещала, не мешала. Но Хрийз постоянно чувствовала за спиной её присутствие. Не как угрозу. А как досадную тень. Везде же ходит, непонятно даже, когда она спит или ест. При этом держит дистанцию, ведёт себя, как горничная… Хрийз не знала, что бесило её больше, постоянный жёсткий надзор или же показушная игра в госпожу и прислугу. В школе из-за Лилар сторониться все начали. В глаза ничего не говорили, но Хрийз чувствовала многократно возросший из-за присутствия персональной охраны барьер отчуждения, и он ей не нравился.
Здесь, на промороженных насквозь улицах города, всё же дышалось легче. Никто не оборачивался вслед. Не завершал спешно разговоры при приближении. Ходят двое себе и ходят, их дела.
Хрийз ушла от набережной к трамвайной остановке. Белый вагон подскочил вовремя, словно его заранее вызвали. Внутри стояло вожделенное тепло, с нежностью обнявшее озябшую душу. Хрийз положила руки на горячий поручень, чувствуя, как покалывает в пальцах, больше всего пострадавших от холода.
Двери захлопнулись. «Так-так-так», – застучали колёса. В вагоне пахло металлом, разогретыми печами, кожаной обивкой сидений, свежей краской – салон недавно приводили в порядок согласно графику. Понеслись, убегая назад, рельсы, блестящие, почти чёрные на белом снежном покрове.
Скорее бы уже весна. Хотя, конечно, глупо ждать весну в самом начале холодов.
А где-то там шла война.
Где-то, на дальних рубежах, флот Островов сдерживал врага, рвущегося к Алой Цитадели. Где-то, на сухопутных рубежах, стояли насмерть армии Сиреневого Берега и Двестиполья. А сюда, в Сосновую Бухту, привозили раненых.
– Я могла бы помочь, – говорила Хрийз, теребя краешек своей вязаной туники. – Я – маг Жизни, я могла бы помочь! Пусть немного, пусть – неумело. Научите!
Канч сТруви смотрел на неё и молчал. Хрийз не знала, куда деваться от его давящей, мёртвой упыриной ауры, но намеренно не использовала «вуаль». Доктор сТруви – не враг. И ей казалось, будто ему приятно было видеть такое доверие. Вообще девушка не задумывалась раньше, а как неумершие ощущают защитные «вуали» типа той, которую она, Хрийз, использовала частенько? Наверное, не очень им приятно наблюдать такое. Даже не с моральной точки зрения, а чисто с физической. Может, им больно. Или как-то ещё. Спросить напрямую язык не поворачивался, но, кажется, догадка была верной.
– А если нельзя с магией, то могу и без магии, – упрямо продолжила Хрийз. – Вам же любые лишние руки нужны.
– Утки выносить? – предположил сТруви с обманчивой ласковостью.
Хрийз не отвела взгляда.
– Пусть утки, – сказала она отчаянно. – Не могу я в стороне оставаться, поймите!
Он побарабанил пальцами по столу. Разговор шёл в приёмном отделении, пока здесь было безлюдно и тихо. Потолочный свет зеркалил стеклянные панели шкафов, пахло неистребимой больничной смесью – лекарствами, дезинфицирующими средствами, чем-то ещё.
– Хорошо, – решил старый неумерший, вставая. – Будут вам утки, ваша светлость. Пойдёмте.
Хрийз облегчённо вздохнула. Она боялась, что ей откажут, и придётся тогда возвращаться обратно несолоно хлебавши. Обрадовалась, что этого не случилось.
Никаких скидок на возраст и статус ей не дали. В больнице на это вообще не смотрели. Пришла помогать? Помогай. Хрийз затылком чувствовала неодобрение Лилар, но Лилар ни во что не вмешивалась, и девушка очень скоро выкинула её из головы.
Сложнее всего оказалось не дёргать по поводу и без повода магию. А ведь это было так просто! Навязать узелков на нитке. Скрутить жгутом кончик одеяла. Просто, прикрыв глаза, приложить к рваным ранам в ауре магический подорожник…
Не навреди.
Главный принцип врача.
Хрийз смотрела на хирургов, того же Лисёна, и понимала, как, в сущности, мало знает сама о лекарской науке. И нечего лезть туда, где ничего не понимаешь, не выйдет хорошего. Но ведь можно научиться…
К середине смены Хрийз почувствовала смертельную усталость. Вышла в холл, присела на диванчик. Круглое пруд-озеро, вход в подводную часть больницы, бездушно отражало переведённые в ночной режим потолочные светильники. В воде никого не было, и она стояла неподвижно, вровень с бортиком.
– Надо будет книги почитать, по медицинской магии, – сказала Хрийз, потирая виски.
Голова болела, но болела терпимо. Поесть бы… наверное… хотя есть не хотелось.
– Вы не одобряете, Лилар.
– Работа тяжёлая, грязная, – поджав губы, отозвалась Лилар. – Не по вашему статусу, госпожа. Но прямой угрозы вашей жизни нет. Занимайтесь.
– Спасибо за разрешение, – серьёзно сказала Хрийз.
Девушка прекрасно понимала, что Лилар могла запретить ей приходить в больницу. Легко. Несмотря на все эти «госпожа» и «ваша светлость». Хрийз дёрнула ворот, ей показалось, будто на горло надели ошейник, к ошейнику пристегнули цепь, а кончик цепи уютно устроился в оранжевой ладошке Лилар.
Чем такая привязь лучше тёмного чулана в Старом Замке?
Новость о том, что дочь старого князя в свободный от учёбы день посещает больницу, где ухаживает за ранеными, не чураясь самой грязной работы, разнеслась быстро. Хрийз начали узнавать на улицах, оказывать почтение, причём хорошо было видно, что народ демонстрирует уважение не из-под палки, а исключительно по зову собственной души. Девушка терялась, не зная, как правильно реагировать на такое. Сама она считала, что ничего особенного не делает, и предпочла бы, чтоб её вовсе не замечали. Как раньше, когда работала в Службе Уборки.
Часто ловила себя на ностальгии о том времени, кстати говоря. И удивлялась самой себе. Ведь плохо же было в первый год, сама помнила, насколько плохо. А вот поди ж ты, тот страшный год вспоминался едва ли не со слезами умиления.
Проблемы тогда были проще, это да.
И не ходила за спиной по пятам Лилар, боевой маг высочайшей квалификации, мать неумершей Дахар Тавчог, Одной из Девяти.
Из коротких разговор между хирургами и медицинскими сёстрами, случайно услышанных разговоров, можно даже сказать, не разговоров даже, а их обрывков, Хрийз постепенно пришла к выводу, что своей добровольной работой в больнице удачно попала в образ, как сказали бы на далёкой Земле. Правители Сиреневого Берега, Третьего Мира, вообще всей Империи, – никогда не отсиживались за стенами своих замков. Надо было – вставали в строй. Надо было – работали наравне со своими подданными, восстанавливая, к примеру, в послевоенное время разрушенные города. Без показухи, без настойчивого пиара, без какого-либо расчёта на будущую выгоду, без ожидания наград . Какие награды, если они сами могли наградить кого угодно? Не награждать же самих себя.
Самих себя награждать здесь было не принято.
Сама идея того, что надо быть первым и надо быть лучшим, если ты знатного рода, именно быть, вместо того, чтобы казаться, давала почти стопроцентную преданность простого народа. Поэтому местные мажоры выглядели и действовали здесь иначе. Они, наоборот, сами лезли на передовую, зачастую навстречу собственной погибели. Главной наградой были не материальные блага, положенные по статусу. Главной наградой и привилегией был и оставался всегда смертельный риск на острие атаки.
Хрийз ещё не до конца разобралась в этой системе. Она крепко подозревала, что не всё так просто, как кажется, но у неё пока не хватало ни опыта, ни информации, чтобы оформить свои подозрения в точное знание. Поэтому оставалось только лишь запастись терпением и ждать подходящего случая, который всё расставит по своим местам сам.
С позволения доктора сТруви, Хрийз вязала простенькие узелковые обереги-капсулы со стихией Жизни внутри. Стеклянная нить, одна или две, чтобы оберег получился двуцветным, если надо. Подсказка из книги аль-мастера Ясеня, немного терпения… Вот только стеклянная нить очень быстро закончилась. Делать нечего, пришлось идти в лавку аль-нданны Весны.
Больше ни у кого в Сосновой Бухте стеклянную нить купить было невозможно. Такая нить оставалась брендом, если можно было так выразиться, Небесного Края, ревниво оберегающего секрет.
Лучшие артефакторы Третьего мира – горцы.
Аль-нданна Весна Лилар не обрадовалась. Хрийз смотрела. Лилар держала руки у пояса и смотрела на горянку внимательно-внимательно. Опасается её? Похоже, что да! А кто из них сильнее? Аура Весны – теперь девушка научилась видеть ауры очень хорошо, – была напоена слепящим Светом запредельной силы. Но Лилар обладала громадным боевым опытом…
Обе женщины стоили друг друга.
Хрийз постаралась отобрать нужное как можно быстрее. Мало радости находится там, где потрескивает от лютого напряжения готовая разразиться прямо над головою гроза!
– А вы не любите аль-нданну, Лилар, – сказала Хрийз через время, когда они уже отошли от лавки на достаточное расстояние.
Сегодня, для разнообразия, плотные облака разошлись, обнажая звёздное небо – Хрийз уже могла уверенно назвать почти все навигационные ориентиры, это в мореходной школе вдалбливали в юные умы крепко. Далеко, у самой кромки моря и горизонта, пылала зеленоватая, с коричневым и алым, заря. У зимнего солнца не хватало сил подняться над горизонтом выше, чем на краешек диска, и то на самое короткое время.
– Небесный Край чужой здесь, госпожа, – объяснила Лилар. – Они пришли за полвека перед вторжением Третерумка… Понадобилось немало лет жесточайших боёв, чтобы горцы утихомирились и признали над собою власть Империи. Отчаянный народ, гордый, и бойцы отменные. Они, покидая свой мир, прихватили с собой свои земли. Произошёл этакий обмен пространствами: Небесный Край попал к нам, берег Тёплого океана на много вёрст вглубь материка отправился в бывший мир Небесного Края.
– Как такое стало возможным? – спросила Хрийз, собирая складку на переносице. – Ведь это же… Это огромные затраты магической энергии, не так ли?
– Это стало возможным благодаря высшему деянию зла, госпожа, – поджав губы, отвечала Лилар. – Благодаря убийству! Да, жертва бывает добровольной, и такая жертва даёт наивысший магический импульс. Но и жертва недобровольная даёт много. Достаточно, чтобы переместить кусок пространства из одного мира в мир.
– Сколько же всего таких жертв понадобилось, – ёжась, причём не от холода, выговорила Хрийз.
– Одна. Но – абсолютно полная и абсолютно значимая. Аль-нданна Весна – из тех, готовил Уход. Эта жертва – на её совести, целиком и полностью.
– Какая жертва?
– Незачем вам пока знать, госпожа.
Хрийз собралась было возмутиться, но Лилар вдруг подняла руку, призывая к молчанию. Ей пришло что-то через раслин, поняла девушка. Что-то очень важное, по неважным поводам магию старались не дёргать. Растратишь запас на пустяки, и не сможешь помочь себе же, когда наступит действительно тот самый момент, где добавочный резерв не помешает никогда…
– Нам надо вернуться в Высокий Замок, госпожа, – непререкаемым тоном заявила Лилар, выслушав послание.
– Что, прямо сейчас? – опешила Хрийз.
– Прямо сейчас.
– Что-то случилось? – с опаской спросила девушка.
– Завтра собирается Совет, вы должны на нём присутствовать, госпожа. Лучше вам подготовиться заранее.
– Зачем мне… я же всё равно ничего не…
Лилар подняла ладонь, и Хрийз несчастливо умолкла. Минусы светлой крови, как они есть. Кто будет спрашивать, что ты хочешь или что ты не хочешь? Надо. А раз надо, то – иди. Присутствуй на Совете. И старайся там не зевать во всю пасть, а слушать умных людей, от чьих решений зависит судьба Третьего мира, да и, если вдуматься, и твоя судьба тоже.
– Лилар, подождите… надо доктору сТруви сказать хотя бы.
– Он знает.
– А… книги… мне же потом навёрстывать.
– Не извольте беспокоиться, госпожа.
Лилар встряхнула рукой, – плавное, но вместе с тем стремительное движение, – и перед ними разверзся магический портал. Подвижная, живая, жаркая чернота междумирья, обрамлённая радужным сиянием. Хрийз зажмурилась, делая шаг.
Шаг. Слегка закружилась голова, затошнило, как в автобусе после дальней, пыльной и жаркой, дороги. Ещё шаг. Головокружение и тошнота схлынули. Третий шаг. Яркий свет в глаза – парадная Высокого Замка, ярко освещённая встроенными в стены панелями со сложным цветочным рисунком. После полумрака вечерней больницы проморгаться вышло не сразу.
– Пойдёмте, госпожа, – Лилар крепко держала подопечную под руку.
Ей-то что… Магический портал как порог перешагнуть. Привыкла, наверное, за долгие годы работы боевым магом…
– А… никто не встретит? – растерянно спросила Хрийз, вертя головой.
Никого не было. Лестница на верхние этажи стояла пустой.
– Завтра, – объяснила Лилар. – Всё – завтра. А пока вам необходимо привести себя в порядок, госпожа. И отдохнуть. Пойдёмте.
«Привести себя в порядок и отдохнуть, – повторила про себя Хрийз. – Звучит зловеще…»
Не то, что бы она вздохнула с облегчением, обнаружив, что никто не встречает. Какое уж тут облегчение! Не сегодня, так завтра ,не завтра, так через пару дней – разговаривать всё равно придётся. А как и о чём? Девушка не знала. Но она держала в уме, что очень сильно зависит от старого князя, причём зависимость не только чисто физическая: куда она от него может деться здесь, в его владениях? Почему-то важным было другое. Едва ли не самым важным.
Его отношение.
От липкого страха потели ладони. Хрийз, внимательно к себе прислушиваясь, вдруг поняла, чего она на самом деле боится.
Боится не справиться.
Подвести.
Разочаровать.
Новое чувство. Но сколько на себя ни сердись, признай очевидное – тебе нельзя разочаровать и уж тем более нельзя не справиться. Попала. Не просто через дыру Паруса в другой мир. На судьбу попала. На целую жизнь.
Лилар помогла переодеться, обмыться. Хрийз каждый раз внутренне ёжилась от каждого её прикосновения. Не могла понять, почему Лилар с такой охотой играет в служанку, и это просто уже начало пугать. Что у человека, опасного, как тысяча магических ножей, в голове? А ещё охранять приставили. Или её тоже, как аль-нданну Весну? Хрийз рассматривала неправильную горничную почти напрямую, перестав скрывать свой интерес. Лилар безмятежно улыбалась на её взгляды. Видела насквозь, конечно же. Щёки, уши и даже шея непроизвольно наливались жаром.
ДОЧЬ КНЯЖЕСКАЯ-3
ГЛАВА 1
Над Сосновой Бухтой полыхало, переливаясь, зеленовато-фиолетовое призрачное сияние. Ветра не было, воздух позванивал от мороза, цвели, пробивая сугробы прозрачными головками, спонтанные проводники стихии Жизни, – стеклянники. Их лепестки рождали разноцветные радуги, иная клумба почти полностью стояла под настоящим куполом из дрожащего призрачного цвета.
Зима.
Самое холодное время года.
Хрийз шла вдоль набережной, несла на руке тяжёлого Яшку. Сийг умильно ворковал, вытягивая шею и заглядывая обожаемой хозяйке в глаза.
– Яшхрамт, – нежно сказала ему Хрийз, и с её губ сорвался белый парок. – Бесстрашный… Лети!
Она подняла руку, и Яшка снялся в полёт, недовольно крича. Сделал круг над головой, явно собираясь усесться на плечо снова. Хрийз махнула на него рукой:
– К детям лети!
Яшка покружил ещё немного, уронил серебристое перо, потом полетел. К детям. Хрийз вздохнула, отпускать птицу не очень хотелось, но с Яшкой никакого делового разговора не получится никогда. Девушка оглянулась через плечо. Лилар легонько улыбнулась ей в ответ.
Лилар становилась проблемой. Нет, она, как и обещала, не мешала. Но Хрийз постоянно чувствовала за спиной её присутствие. Не как угрозу. А как досадную тень. Везде же ходит, непонятно даже, когда она спит или ест. При этом держит дистанцию, ведёт себя, как горничная… Хрийз не знала, что бесило её больше, постоянный жёсткий надзор или же показушная игра в госпожу и прислугу. В школе из-за Лилар сторониться все начали. В глаза ничего не говорили, но Хрийз чувствовала многократно возросший из-за присутствия персональной охраны барьер отчуждения, и он ей не нравился.
Здесь, на промороженных насквозь улицах города, всё же дышалось легче. Никто не оборачивался вслед. Не завершал спешно разговоры при приближении. Ходят двое себе и ходят, их дела.
Хрийз ушла от набережной к трамвайной остановке. Белый вагон подскочил вовремя, словно его заранее вызвали. Внутри стояло вожделенное тепло, с нежностью обнявшее озябшую душу. Хрийз положила руки на горячий поручень, чувствуя, как покалывает в пальцах, больше всего пострадавших от холода.
Двери захлопнулись. «Так-так-так», – застучали колёса. В вагоне пахло металлом, разогретыми печами, кожаной обивкой сидений, свежей краской – салон недавно приводили в порядок согласно графику. Понеслись, убегая назад, рельсы, блестящие, почти чёрные на белом снежном покрове.
Скорее бы уже весна. Хотя, конечно, глупо ждать весну в самом начале холодов.
А где-то там шла война.
Где-то, на дальних рубежах, флот Островов сдерживал врага, рвущегося к Алой Цитадели. Где-то, на сухопутных рубежах, стояли насмерть армии Сиреневого Берега и Двестиполья. А сюда, в Сосновую Бухту, привозили раненых.
– Я могла бы помочь, – говорила Хрийз, теребя краешек своей вязаной туники. – Я – маг Жизни, я могла бы помочь! Пусть немного, пусть – неумело. Научите!
Канч сТруви смотрел на неё и молчал. Хрийз не знала, куда деваться от его давящей, мёртвой упыриной ауры, но намеренно не использовала «вуаль». Доктор сТруви – не враг. И ей казалось, будто ему приятно было видеть такое доверие. Вообще девушка не задумывалась раньше, а как неумершие ощущают защитные «вуали» типа той, которую она, Хрийз, использовала частенько? Наверное, не очень им приятно наблюдать такое. Даже не с моральной точки зрения, а чисто с физической. Может, им больно. Или как-то ещё. Спросить напрямую язык не поворачивался, но, кажется, догадка была верной.
– А если нельзя с магией, то могу и без магии, – упрямо продолжила Хрийз. – Вам же любые лишние руки нужны.
– Утки выносить? – предположил сТруви с обманчивой ласковостью.
Хрийз не отвела взгляда.
– Пусть утки, – сказала она отчаянно. – Не могу я в стороне оставаться, поймите!
Он побарабанил пальцами по столу. Разговор шёл в приёмном отделении, пока здесь было безлюдно и тихо. Потолочный свет зеркалил стеклянные панели шкафов, пахло неистребимой больничной смесью – лекарствами, дезинфицирующими средствами, чем-то ещё.
– Хорошо, – решил старый неумерший, вставая. – Будут вам утки, ваша светлость. Пойдёмте.
Хрийз облегчённо вздохнула. Она боялась, что ей откажут, и придётся тогда возвращаться обратно несолоно хлебавши. Обрадовалась, что этого не случилось.
Никаких скидок на возраст и статус ей не дали. В больнице на это вообще не смотрели. Пришла помогать? Помогай. Хрийз затылком чувствовала неодобрение Лилар, но Лилар ни во что не вмешивалась, и девушка очень скоро выкинула её из головы.
Сложнее всего оказалось не дёргать по поводу и без повода магию. А ведь это было так просто! Навязать узелков на нитке. Скрутить жгутом кончик одеяла. Просто, прикрыв глаза, приложить к рваным ранам в ауре магический подорожник…
Не навреди.
Главный принцип врача.
Хрийз смотрела на хирургов, того же Лисёна, и понимала, как, в сущности, мало знает сама о лекарской науке. И нечего лезть туда, где ничего не понимаешь, не выйдет хорошего. Но ведь можно научиться…
К середине смены Хрийз почувствовала смертельную усталость. Вышла в холл, присела на диванчик. Круглое пруд-озеро, вход в подводную часть больницы, бездушно отражало переведённые в ночной режим потолочные светильники. В воде никого не было, и она стояла неподвижно, вровень с бортиком.
– Надо будет книги почитать, по медицинской магии, – сказала Хрийз, потирая виски.
Голова болела, но болела терпимо. Поесть бы… наверное… хотя есть не хотелось.
– Вы не одобряете, Лилар.
– Работа тяжёлая, грязная, – поджав губы, отозвалась Лилар. – Не по вашему статусу, госпожа. Но прямой угрозы вашей жизни нет. Занимайтесь.
– Спасибо за разрешение, – серьёзно сказала Хрийз.
Девушка прекрасно понимала, что Лилар могла запретить ей приходить в больницу. Легко. Несмотря на все эти «госпожа» и «ваша светлость». Хрийз дёрнула ворот, ей показалось, будто на горло надели ошейник, к ошейнику пристегнули цепь, а кончик цепи уютно устроился в оранжевой ладошке Лилар.
Чем такая привязь лучше тёмного чулана в Старом Замке?
Новость о том, что дочь старого князя в свободный от учёбы день посещает больницу, где ухаживает за ранеными, не чураясь самой грязной работы, разнеслась быстро. Хрийз начали узнавать на улицах, оказывать почтение, причём хорошо было видно, что народ демонстрирует уважение не из-под палки, а исключительно по зову собственной души. Девушка терялась, не зная, как правильно реагировать на такое. Сама она считала, что ничего особенного не делает, и предпочла бы, чтоб её вовсе не замечали. Как раньше, когда работала в Службе Уборки.
Часто ловила себя на ностальгии о том времени, кстати говоря. И удивлялась самой себе. Ведь плохо же было в первый год, сама помнила, насколько плохо. А вот поди ж ты, тот страшный год вспоминался едва ли не со слезами умиления.
Проблемы тогда были проще, это да.
И не ходила за спиной по пятам Лилар, боевой маг высочайшей квалификации, мать неумершей Дахар Тавчог, Одной из Девяти.
Из коротких разговор между хирургами и медицинскими сёстрами, случайно услышанных разговоров, можно даже сказать, не разговоров даже, а их обрывков, Хрийз постепенно пришла к выводу, что своей добровольной работой в больнице удачно попала в образ, как сказали бы на далёкой Земле. Правители Сиреневого Берега, Третьего Мира, вообще всей Империи, – никогда не отсиживались за стенами своих замков. Надо было – вставали в строй. Надо было – работали наравне со своими подданными, восстанавливая, к примеру, в послевоенное время разрушенные города. Без показухи, без настойчивого пиара, без какого-либо расчёта на будущую выгоду, без ожидания наград . Какие награды, если они сами могли наградить кого угодно? Не награждать же самих себя.
Самих себя награждать здесь было не принято.
Сама идея того, что надо быть первым и надо быть лучшим, если ты знатного рода, именно быть, вместо того, чтобы казаться, давала почти стопроцентную преданность простого народа. Поэтому местные мажоры выглядели и действовали здесь иначе. Они, наоборот, сами лезли на передовую, зачастую навстречу собственной погибели. Главной наградой были не материальные блага, положенные по статусу. Главной наградой и привилегией был и оставался всегда смертельный риск на острие атаки.
Хрийз ещё не до конца разобралась в этой системе. Она крепко подозревала, что не всё так просто, как кажется, но у неё пока не хватало ни опыта, ни информации, чтобы оформить свои подозрения в точное знание. Поэтому оставалось только лишь запастись терпением и ждать подходящего случая, который всё расставит по своим местам сам.
С позволения доктора сТруви, Хрийз вязала простенькие узелковые обереги-капсулы со стихией Жизни внутри. Стеклянная нить, одна или две, чтобы оберег получился двуцветным, если надо. Подсказка из книги аль-мастера Ясеня, немного терпения… Вот только стеклянная нить очень быстро закончилась. Делать нечего, пришлось идти в лавку аль-нданны Весны.
Больше ни у кого в Сосновой Бухте стеклянную нить купить было невозможно. Такая нить оставалась брендом, если можно было так выразиться, Небесного Края, ревниво оберегающего секрет.
Лучшие артефакторы Третьего мира – горцы.
Аль-нданна Весна Лилар не обрадовалась. Хрийз смотрела. Лилар держала руки у пояса и смотрела на горянку внимательно-внимательно. Опасается её? Похоже, что да! А кто из них сильнее? Аура Весны – теперь девушка научилась видеть ауры очень хорошо, – была напоена слепящим Светом запредельной силы. Но Лилар обладала громадным боевым опытом…
Обе женщины стоили друг друга.
Хрийз постаралась отобрать нужное как можно быстрее. Мало радости находится там, где потрескивает от лютого напряжения готовая разразиться прямо над головою гроза!
– А вы не любите аль-нданну, Лилар, – сказала Хрийз через время, когда они уже отошли от лавки на достаточное расстояние.
Сегодня, для разнообразия, плотные облака разошлись, обнажая звёздное небо – Хрийз уже могла уверенно назвать почти все навигационные ориентиры, это в мореходной школе вдалбливали в юные умы крепко. Далеко, у самой кромки моря и горизонта, пылала зеленоватая, с коричневым и алым, заря. У зимнего солнца не хватало сил подняться над горизонтом выше, чем на краешек диска, и то на самое короткое время.
– Небесный Край чужой здесь, госпожа, – объяснила Лилар. – Они пришли за полвека перед вторжением Третерумка… Понадобилось немало лет жесточайших боёв, чтобы горцы утихомирились и признали над собою власть Империи. Отчаянный народ, гордый, и бойцы отменные. Они, покидая свой мир, прихватили с собой свои земли. Произошёл этакий обмен пространствами: Небесный Край попал к нам, берег Тёплого океана на много вёрст вглубь материка отправился в бывший мир Небесного Края.
– Как такое стало возможным? – спросила Хрийз, собирая складку на переносице. – Ведь это же… Это огромные затраты магической энергии, не так ли?
– Это стало возможным благодаря высшему деянию зла, госпожа, – поджав губы, отвечала Лилар. – Благодаря убийству! Да, жертва бывает добровольной, и такая жертва даёт наивысший магический импульс. Но и жертва недобровольная даёт много. Достаточно, чтобы переместить кусок пространства из одного мира в мир.
– Сколько же всего таких жертв понадобилось, – ёжась, причём не от холода, выговорила Хрийз.
– Одна. Но – абсолютно полная и абсолютно значимая. Аль-нданна Весна – из тех, готовил Уход. Эта жертва – на её совести, целиком и полностью.
– Какая жертва?
– Незачем вам пока знать, госпожа.
Хрийз собралась было возмутиться, но Лилар вдруг подняла руку, призывая к молчанию. Ей пришло что-то через раслин, поняла девушка. Что-то очень важное, по неважным поводам магию старались не дёргать. Растратишь запас на пустяки, и не сможешь помочь себе же, когда наступит действительно тот самый момент, где добавочный резерв не помешает никогда…
– Нам надо вернуться в Высокий Замок, госпожа, – непререкаемым тоном заявила Лилар, выслушав послание.
– Что, прямо сейчас? – опешила Хрийз.
– Прямо сейчас.
– Что-то случилось? – с опаской спросила девушка.
– Завтра собирается Совет, вы должны на нём присутствовать, госпожа. Лучше вам подготовиться заранее.
– Зачем мне… я же всё равно ничего не…
Лилар подняла ладонь, и Хрийз несчастливо умолкла. Минусы светлой крови, как они есть. Кто будет спрашивать, что ты хочешь или что ты не хочешь? Надо. А раз надо, то – иди. Присутствуй на Совете. И старайся там не зевать во всю пасть, а слушать умных людей, от чьих решений зависит судьба Третьего мира, да и, если вдуматься, и твоя судьба тоже.
– Лилар, подождите… надо доктору сТруви сказать хотя бы.
– Он знает.
– А… книги… мне же потом навёрстывать.
– Не извольте беспокоиться, госпожа.
Лилар встряхнула рукой, – плавное, но вместе с тем стремительное движение, – и перед ними разверзся магический портал. Подвижная, живая, жаркая чернота междумирья, обрамлённая радужным сиянием. Хрийз зажмурилась, делая шаг.
Шаг. Слегка закружилась голова, затошнило, как в автобусе после дальней, пыльной и жаркой, дороги. Ещё шаг. Головокружение и тошнота схлынули. Третий шаг. Яркий свет в глаза – парадная Высокого Замка, ярко освещённая встроенными в стены панелями со сложным цветочным рисунком. После полумрака вечерней больницы проморгаться вышло не сразу.
– Пойдёмте, госпожа, – Лилар крепко держала подопечную под руку.
Ей-то что… Магический портал как порог перешагнуть. Привыкла, наверное, за долгие годы работы боевым магом…
– А… никто не встретит? – растерянно спросила Хрийз, вертя головой.
Никого не было. Лестница на верхние этажи стояла пустой.
– Завтра, – объяснила Лилар. – Всё – завтра. А пока вам необходимо привести себя в порядок, госпожа. И отдохнуть. Пойдёмте.
«Привести себя в порядок и отдохнуть, – повторила про себя Хрийз. – Звучит зловеще…»
Не то, что бы она вздохнула с облегчением, обнаружив, что никто не встречает. Какое уж тут облегчение! Не сегодня, так завтра ,не завтра, так через пару дней – разговаривать всё равно придётся. А как и о чём? Девушка не знала. Но она держала в уме, что очень сильно зависит от старого князя, причём зависимость не только чисто физическая: куда она от него может деться здесь, в его владениях? Почему-то важным было другое. Едва ли не самым важным.
Его отношение.
От липкого страха потели ладони. Хрийз, внимательно к себе прислушиваясь, вдруг поняла, чего она на самом деле боится.
Боится не справиться.
Подвести.
Разочаровать.
Новое чувство. Но сколько на себя ни сердись, признай очевидное – тебе нельзя разочаровать и уж тем более нельзя не справиться. Попала. Не просто через дыру Паруса в другой мир. На судьбу попала. На целую жизнь.
Лилар помогла переодеться, обмыться. Хрийз каждый раз внутренне ёжилась от каждого её прикосновения. Не могла понять, почему Лилар с такой охотой играет в служанку, и это просто уже начало пугать. Что у человека, опасного, как тысяча магических ножей, в голове? А ещё охранять приставили. Или её тоже, как аль-нданну Весну? Хрийз рассматривала неправильную горничную почти напрямую, перестав скрывать свой интерес. Лилар безмятежно улыбалась на её взгляды. Видела насквозь, конечно же. Щёки, уши и даже шея непроизвольно наливались жаром.
