«Представляю, что они пережили. Ведь это я помешал им рассказать правду. Как теперь признаться, что все знаю? И стоит ли...», — он закурил вторую сигарету подряд.
Вечером Серега позвал обмыть пяточки.
— Жена не приревнует?
— Ты чего, все еще в платье разгуливаешь?
— А надо было голым в лагерь приехать?
— Вот черт, шмотки мы тебе тогда не купили. Ладно, я Ленке все объясню, а то правда, соседи настучат. Приезжай, у меня заночуешь.
Ленке пришлось показаться в образе княжны. Она сначала хохотала так, что Серега запереживал, что жена напугает дочь, а потом призналась, что завидует костюму.
— Долго у тебя в парке эти реконструкторы будут тусить? Хочу кокошник примерить.
— Ещё пару дней точно.
— Так рано меня вряд ли выпишут. Блин, Савка все равно не оценит, что за красоту ты ему подогнал.
— Я совершенно не при чем, он сам справился.
Тут закряхтела малявка и Лена попрощалась. Савве нашли шорты с футболкой и мужики пошли пить за новорожденную. После второй рюмки заговорили о странном нападении.
— Ну, ты в курсе, что у меня нет ни долгов, ни серьезных конфликтов, ни замужних любовниц. На работе все норм, дорогу никому не перебегал, — Савва нагреб на тарелку тушеной картошки с мясом и положил сверху маринованный помидор. — Пару недель назад появилось ощущение, что за мной следят. Странные личности за спиной, идущий следом несколько кварталов случайный прохожий... И началась эта хрень после того, как спец по родословным предположил, что меня усыновили. Он сначала быстро собрал кучу сведений, а потом неожиданно заглох. Звоню, а он мнется-жмется, чушь несет, деньги предлагает вернуть. Ну и выяснилось, что очень вероятно, что у меня были другие родители. Чтобы узнать всю правду, пошел в детективное агентство. Шеф посоветовал, к кому обратиться. А дальше, как снежный ком.
— А чего у своих не спросил?
— Не мог. Думал, вдруг ошибка. Им не по восемнадцать, чтобы такие стрессы переживать. Да и сейчас не уверен, что нужно признаваться, что знаю правду. Ладно, в документах ещё круче сюрприз нашелся. Особняк купца Симакина типа моя недвижимость. В архиве так удивлялись, что нашелся кто-то из рода Симакиных, так удивлялись, что рассказали семейную легенду.
— Про клад в подвале? — Серега оживился.
— Вспоминаешь, куда засунул перфоратор?
— А я не забывал. В гараже лежит.
— Не, там история для твоей жены, сплошная драма и романтик.
— Понятно, розовые сопли. А большой там дом-то?
— На фото как обычный коттедж, ну может чуть повыше.
— Может, съездим, посмотрим?
— Там забор.
— И когда нас это останавливало? — Серега намекал на веселую юность, вылазки на соседскую дачу за яблоками и напакостить вредной соседке.
— Да ладно, за того гуся Петровна получила первый приз и прославилась на весь район.
Серега заржал, Савва ухмыльнулся. Идея раскрасить щипучую и шипучую птицу была, конечно, Савкина. Они накормили гуся хлебом с пивом и разрисовали мертвецки пьяного Мартина под попугая. Фотографии отправили в газету. Через три дня приехал корреспондент, потом был какой-то дачный конкурс, грамоты, награды, зависть соседей и пять килограмм шоколадных конфет «мальчикам».
— Я сомневаюсь, что здесь все обойдется сладостями. Съезжу сам, первый раз дочь должна увидеть отца живым, — Савва продолжал балагурить.
— Думаешь, так серьезно?
— Сколько стоит такой домик в центре Петербурга, навскидку?
— Офигилиард.
— Вот и я о том же.
С дверями в присутствии «создания иного порядка» творилось что-то невообразимое — открылись сами и в подъезд, и в квартиру, Ева осторожно зашла, думая, что будет говорить, если вдруг вернутся хозяева. Лукерья негромко поздоровалась и оказалось, что в прихожей они стоят уже втроем. Маленький косматый человечек исподлобья глядел на Еву, пока Луша что-то шептала ему на ухо. Для этого ей пришлось сложиться почти вдвое, что выглядело не комично, а жутковато. По-прежнему молча Антип вытянул руки вперед и начал «рисовать» круги. Стенка, перед которой он делал странную зарядку, стала таять. Перед ними, словно на сцене, появились Маргарита Гавриловна и Алик. Судя по накрытому столу и переднику с кружевами, в который принарядилась свекровь, в доме был праздник. Стараясь не запачкаться, она нарезала запеченную индейку. Евин муж кушал бутерброд с икрой и прихлебывал пиво из запотевшей бутылки. Несмотря на деликатесы, выглядел Алик мрачным.
— Сыночек, тебе положить ножку или крылышко?
— Крылышко, позажаристее.
— Что сказали в полиции?
— Ничего. Взяли заявление, номера подруг, коллег. Спросили, с кем она вчера была. Пришлось сказать, что с тобой. Почему вы поехали на разных машинах? Ева тебе нахамила или обидела?
Маргарита Гавриловна поставила тарелку на стол.
— Я должна сказать тебе правду. Мне не нравилась эта женщина, я вообще не понимаю, почему ты её выбрал.
Алик отложил вилку и скрестил руки на груди.
— Ты знаешь, что она застрахована на очень приличную сумму?
— Не слышал.
— А мне соседка сказала, что на два миллиона!
— Что ты с ней сделала?! — Алик привстал из-за стола и угрожающе наклонился к матери.
Ева повернулась к Лукерье и прошептала: «Вот видишь! Я же говорила!».
— Да можешь не шипеть, они нас не слышат. Не ожидала от твоего супружника такого благородства... — договорить тетка не успела.
— Две чокнутых старухи! Кто будет страховать нищую аптекаршу на такую сумму? Она что, вакцину от СПИДа разработала?! Ты решила её грохнуть? — и Алик со стоном рухнул на стул.
На Маргариту Гавриловну вопли сына не произвели никакого впечатления. Разгладив фартучек, она с достоинством ответила:
— Ну и что в этом такого? Я считаю, для тебя будет лучше найти нормальную, хорошую девочку, а два миллиона никому не лишние.
— Старая дура. Куда ты дела труп?
— Никуда. Труп там, где она умерла от заклинания. Тело найдут, но будет впечатление, что это естественная смерть. Тебе выплатят деньги по страховке, и мы чудесно заживем вдвоем!
— Да уж могу себе представить эту «чудесную жизнь»! Где я вторую такую найду? Специально выбрал с медицинским образованием, чтобы не тратиться тебе на сиделку, если что. Чтоб работящая и на внешность не уродина, чтобы в кошелек ко мне не лезла и готовила нормально. Чтобы слушалась и старалась мне угодить. Ты правда думаешь, что хороших девочек навалом? А секс? Мне теперь по проституткам бегать? Или все по новой начинать? Знаешь, сколько придется потратить на цветы, конфеты и рестораны, пока найду подходящую кандидатуру? А свадьба??!
— Про секс не морочь мне голову, с Жанной ты вроде бы еще не расстался. Да и сколько у тебя этих жанн было, столько же будет. Не понимаю, зачем тебе прямо сразу надо жениться... — Маргарита Гавриловна поджала губы.
— Ну разумеется надо. Я уже объяснял, почему. Меньше головной боли, финансово выгоднее. Жанна это для разнообразия, как пирожное. Но пирожными сыт не будешь, — с этими словами Алик положил себе на тарелку ножку и открыл еще одну бутылку пива.
— Можешь жить с мамочкой. Хотя бы кушать будешь нормально! — засюсюкала свекровь.
— Нет. Я с тобой превращусь в раскормленного кабана.
— Мужчина должен быть большим и сильным.
— Большой не значит жирный. И про холестерин забывать нельзя. Так что нет. Как подумаю, что из-за тебя придется все начинать с начала... Господи! — и Алик картинно заломил руки. — И что ты там говорила про заклинание?
— Я говорила, что прочитала заклинание и оно убило Еву. У неё под ногами горела эта, как она называется, её еще в кино про ведьм показывают... Петалграмма? Пеналграмма?
— Опять таскаешься по всяким бабкам-шептухам? Сколько отдала в этот раз? Мама! Как можно быть такой наивной?
— У мадам Зои хорошие отзывы в интернете.
— Хочешь, и у тебя будут? Таких рекомендаций напишу — закачаешься. Еву убило заклинание! Да ни за что в жизни не поверю. Яд, удар током, нож, пистолет — окей. То, что словом можно угробить — бред. В какой особняк вы ходили? Придется самому там все проверить. Ключ у тебя?
— Нет, я положила его обратно в тайник. Никуда ты не пойдешь. Если там и правда труп, то подумают на тебя. А мы не можем этого допустить.
— Не подумают, у меня отличное алиби. Я ищу убийцу любимой жены. Нормально не сидеть сложа руки. Но это все завтра, возьму на работе отгул, — Алик допил пиво и достал телефон.
— Жанусь, приветик. Как дела, какие планы? Предлагаю нескучно провести вечерок...
Антип завертел руками в обратном направлении и стена снова стала непрозрачной. Муж Евы вышел на балкон и через открытую форточку доносились обрывки фраз и мужской смех.
Из подъезда Ева выскочила первой.
— Стой, ты куда? Метро в другой стороне, — Лукерья попыталась поймать Еву за руку, но та увернулась.
— Я не пойду под окнами Маргариты Гавриловны. И через дворы ближе.
Луша согласно кивнула и пошла рядом. В метро она все-таки взяла девушку под руку и дальнейший маршрут выбирала сама. Ева молчала и казалось, что она вообще выпала из этой реальности. Очнулась только на выходе из автобуса.
— Ну и зачем мы приехали в Икею?
— Опять на коврике спать будешь? Не ожидала, что понравится.
— Переночую в гостинице, а завтра сниму квартиру.
— Нет. Я не намерена выпускать тебя из виду. Мы это обсуждали. Ты владелица моего особняка.
— Пошли к нотариусу. Я перепишу его на тебя.
Луша хмыкнула.
— Ты не помнишь, как мы с тобой познакомились? На кого перепишешь дом? На кота?
— Сейчас ты не кот.
— Меня как бы не существует. У меня нет документов.
— Сделай.
— Попозже обязательно. Сейчас не получится. И хорош уже изображать сильную и независимую. Денег у тебя на карточке на сколько хватит? На пару месяцев съема?
— Я работаю.
— До Нового года осталось тридцать шесть дней. У тебя ни котенка, ни ребенка. Будешь сидеть и плакать в съемной однушке.
— А так буду веселится во дворце.
— Точно! Чем плохо?
— Откуда столько заботы и доброты?
— Вот прямо тут, посреди толпы народа, тебе прижгло это обсудить? — баба уперла руки в боки.
Ева махнула рукой. Тетка принялась выбирать мебель.
В особняк они приехали ненамного раньше машины с покупками. Лукерья отправила хозяйку в «залу» отдыхать, а сама пошла разбираться с грузчиками. Жизнь в усадьбе внезапно закипела. Следом за грузчиками приехала доставка еды. Пока дамы обедали, прибыла клининговая служба. Вечером Ева пила чай в кресле, глядя на огонь в камине. В остальных комнатах было пустовато, но особнячок выглядел уже не так сиротски.
— Твоя спальня на втором этаже.
— С балконом?
— Зачем тебе балкон?
— Нравится, — Ева пожала плечами.
— От балкона дует. Простынешь.
— Ты меня удочерила?
— Ну если тебе так хочется спать в холодной комнате... Кровать сейчас перетащу.
— Я помогу.
Лукерья с сомнением посмотрела на девушку.
— Сиди, помощница.
Уже лежа в кровати Ева поняла, что события сегодняшнего дня её не удивили. Как бы она не отмахивалась от тревожных звоночков, как ни закрывала глаза на поведение Алика, шило вылезало из мешка. «А почему бы не оставить все как есть? Должно же мне в конце концов повезти», — с этой мыслью девушка заснула.
Утро началось с визита молодого и симпатичного врача. Он приехал раньше, чем Ева встала. Разбудил её деликатный стук в дверь и вкрадчивый голос Лукерьи
— Мадам, к вам доктор, — и в комнату вошла Луша в костюме горничной. Наколка на её голове смотрелась как салфетка, занесенная ветром в воронье гнездо. Ева подавилась словами. Наверное, потому осмотр прошел быстро. Врач выписал простенький препарат, витамины, больничный, и «горничная» проводила его до ворот.
После завтрака Лукерья потащила Еву по магазинам.
— Смотри какое платье. Да не туда, вон, на манекене!
— Ну купи, если оно тебе нравится.
— Мне не пойдет. На эту жопу надо что-то поскромнее, — тетка хохотнула и шлепнула себя по заднице.
— Тогда не покупай.
— А в чем ты собралась встречать Новый год?
— Заберу свои вещи, там есть пара подходящих нарядов.
— Говорят, что для женщины после расставания полезно поменять имидж и гардероб. Давай тебя к парикмахеру запишем? А шмотки прямо сейчас выбирай!
— Меня моя прическа меня устраивает.
— Ну давай хоть пижаму тебе купим. Вот, смотри, с медвежатами.
«Хуже уже не будет. За месяц до Нового года выяснить, что свекровь хочет меня убить, муж живет со мной, потому что я удобная дура и у него все время были любовницы, а ещё есть постоянная Жанна, которая «пирожное», — девушка почувствовала, как у неё защипало в глазах.
— Давай сюда этих медведей. Еще вон те штаны хочу примерить и новогодний свитер...
Вернувшись, они затопили камин и пока Ева разбирала покупки, Лукерья принялась что-то готовить в котелке.
— У меня два вопроса, на которые я очень хочу получить ответы, — слово «очень» Ева произнесла с нажимом.
— А что так скромно? Больше не придумать?
— Придумать. Но от ответов на эти два зависит останусь я в особняке или нет.
— Ну давай, жги, балалаечник.
— Не поняла ситуацию с документами. По ним я владелица особняка. Зачем мне тогда выполнять твои условия?
— Сюда многие пытались вселиться, но никто надолго не задержался. Со мной лучше дружить, иначе жизнь тут станет невыносимой. Давай второй.
— Ты оборотень?
Луша захохотала.
— Холодно!
— Вампир?
— Теплее.
— Привидение?
— Я в белом балахоне и прозрачная?
— Нет.
— Значит, не привидение? — Лукерья веселилась от души.
— Я в «созданиях иного порядка» не разбираюсь. Это ты мне скажи, привидение ты или нет.
— А какая разница, кто я, если ты все равно не разбираешься в вопросе? Что ты знаешь про оборотней, вампиров и прочую нечисть? Чего молчишь?
— Как так получилось, что отвечать должна я?
— Да не должна. Но возможно, ты задаешь не те вопросы?
— А какие надо? — Ева почувствовала, что начинает злится.
Лукерья попробовала варево из котелка, кивнула с довольным видом и повернулась к девушке.
— Не какие, а кому. Сейчас ты можешь начать жизнь с чистого листа и в шикарных условиях. Спроси себя, хочешь ли ты оставаться скромной несчастной аптекаршей с мизерной зарплатой, с мужем, гулящим маменькиным сынком, с чокнутой свекровью и на съемной квартире. Аптекаршей, которую ещё и дурят все, кому не лень. Или ты воспользуешься шансом и поднимешься по социальной лестнице, причем не на пару ступенек, а на пару пролетов. Если тебе нужен шанс, то какая разница, кто тебе его даст — Баба Яга, Кикимора, дриада или фея-крестная?
Ева выслушала нотацию с невозмутимым лицом. Молча обулась, надела пальто, взяла сумку.
— Ты куда?
— В магазин.
— Мы только что оттуда!
— Хочу кофе и прогуляться. Мне нужно побыть одной.
Для размышлений Еве был нужен не только бодрящий напиток. Еда и толпа народа делали мыслительный процесс продуктивнее. Среди бегущих по своим делам людей, она чувствовала себя незаметной и свободной.
В булочной Ева купила большой стакан латте и кусок лимонного пирога. Отпивая кофе маленькими глоточками и откусывая ещё теплый бисквит, она медленно шла вдоль канала. И невозможно было догадаться, что в душе девушки с задумчивым выражением лица, шла жаркая битва. Боролись интуиция и логика. Жадность, как стопроцентный отрицательный герой, металась между противниками.
Интуиция требовала сейчас же аннулировать дарственную, снять квартиру, подать на развод и забрать вещи.
Вечером Серега позвал обмыть пяточки.
— Жена не приревнует?
— Ты чего, все еще в платье разгуливаешь?
— А надо было голым в лагерь приехать?
— Вот черт, шмотки мы тебе тогда не купили. Ладно, я Ленке все объясню, а то правда, соседи настучат. Приезжай, у меня заночуешь.
Ленке пришлось показаться в образе княжны. Она сначала хохотала так, что Серега запереживал, что жена напугает дочь, а потом призналась, что завидует костюму.
— Долго у тебя в парке эти реконструкторы будут тусить? Хочу кокошник примерить.
— Ещё пару дней точно.
— Так рано меня вряд ли выпишут. Блин, Савка все равно не оценит, что за красоту ты ему подогнал.
— Я совершенно не при чем, он сам справился.
Тут закряхтела малявка и Лена попрощалась. Савве нашли шорты с футболкой и мужики пошли пить за новорожденную. После второй рюмки заговорили о странном нападении.
— Ну, ты в курсе, что у меня нет ни долгов, ни серьезных конфликтов, ни замужних любовниц. На работе все норм, дорогу никому не перебегал, — Савва нагреб на тарелку тушеной картошки с мясом и положил сверху маринованный помидор. — Пару недель назад появилось ощущение, что за мной следят. Странные личности за спиной, идущий следом несколько кварталов случайный прохожий... И началась эта хрень после того, как спец по родословным предположил, что меня усыновили. Он сначала быстро собрал кучу сведений, а потом неожиданно заглох. Звоню, а он мнется-жмется, чушь несет, деньги предлагает вернуть. Ну и выяснилось, что очень вероятно, что у меня были другие родители. Чтобы узнать всю правду, пошел в детективное агентство. Шеф посоветовал, к кому обратиться. А дальше, как снежный ком.
— А чего у своих не спросил?
— Не мог. Думал, вдруг ошибка. Им не по восемнадцать, чтобы такие стрессы переживать. Да и сейчас не уверен, что нужно признаваться, что знаю правду. Ладно, в документах ещё круче сюрприз нашелся. Особняк купца Симакина типа моя недвижимость. В архиве так удивлялись, что нашелся кто-то из рода Симакиных, так удивлялись, что рассказали семейную легенду.
— Про клад в подвале? — Серега оживился.
— Вспоминаешь, куда засунул перфоратор?
— А я не забывал. В гараже лежит.
— Не, там история для твоей жены, сплошная драма и романтик.
— Понятно, розовые сопли. А большой там дом-то?
— На фото как обычный коттедж, ну может чуть повыше.
— Может, съездим, посмотрим?
— Там забор.
— И когда нас это останавливало? — Серега намекал на веселую юность, вылазки на соседскую дачу за яблоками и напакостить вредной соседке.
— Да ладно, за того гуся Петровна получила первый приз и прославилась на весь район.
Серега заржал, Савва ухмыльнулся. Идея раскрасить щипучую и шипучую птицу была, конечно, Савкина. Они накормили гуся хлебом с пивом и разрисовали мертвецки пьяного Мартина под попугая. Фотографии отправили в газету. Через три дня приехал корреспондент, потом был какой-то дачный конкурс, грамоты, награды, зависть соседей и пять килограмм шоколадных конфет «мальчикам».
— Я сомневаюсь, что здесь все обойдется сладостями. Съезжу сам, первый раз дочь должна увидеть отца живым, — Савва продолжал балагурить.
— Думаешь, так серьезно?
— Сколько стоит такой домик в центре Петербурга, навскидку?
— Офигилиард.
— Вот и я о том же.
***
С дверями в присутствии «создания иного порядка» творилось что-то невообразимое — открылись сами и в подъезд, и в квартиру, Ева осторожно зашла, думая, что будет говорить, если вдруг вернутся хозяева. Лукерья негромко поздоровалась и оказалось, что в прихожей они стоят уже втроем. Маленький косматый человечек исподлобья глядел на Еву, пока Луша что-то шептала ему на ухо. Для этого ей пришлось сложиться почти вдвое, что выглядело не комично, а жутковато. По-прежнему молча Антип вытянул руки вперед и начал «рисовать» круги. Стенка, перед которой он делал странную зарядку, стала таять. Перед ними, словно на сцене, появились Маргарита Гавриловна и Алик. Судя по накрытому столу и переднику с кружевами, в который принарядилась свекровь, в доме был праздник. Стараясь не запачкаться, она нарезала запеченную индейку. Евин муж кушал бутерброд с икрой и прихлебывал пиво из запотевшей бутылки. Несмотря на деликатесы, выглядел Алик мрачным.
— Сыночек, тебе положить ножку или крылышко?
— Крылышко, позажаристее.
— Что сказали в полиции?
— Ничего. Взяли заявление, номера подруг, коллег. Спросили, с кем она вчера была. Пришлось сказать, что с тобой. Почему вы поехали на разных машинах? Ева тебе нахамила или обидела?
Маргарита Гавриловна поставила тарелку на стол.
— Я должна сказать тебе правду. Мне не нравилась эта женщина, я вообще не понимаю, почему ты её выбрал.
Алик отложил вилку и скрестил руки на груди.
— Ты знаешь, что она застрахована на очень приличную сумму?
— Не слышал.
— А мне соседка сказала, что на два миллиона!
— Что ты с ней сделала?! — Алик привстал из-за стола и угрожающе наклонился к матери.
Ева повернулась к Лукерье и прошептала: «Вот видишь! Я же говорила!».
— Да можешь не шипеть, они нас не слышат. Не ожидала от твоего супружника такого благородства... — договорить тетка не успела.
— Две чокнутых старухи! Кто будет страховать нищую аптекаршу на такую сумму? Она что, вакцину от СПИДа разработала?! Ты решила её грохнуть? — и Алик со стоном рухнул на стул.
На Маргариту Гавриловну вопли сына не произвели никакого впечатления. Разгладив фартучек, она с достоинством ответила:
— Ну и что в этом такого? Я считаю, для тебя будет лучше найти нормальную, хорошую девочку, а два миллиона никому не лишние.
— Старая дура. Куда ты дела труп?
— Никуда. Труп там, где она умерла от заклинания. Тело найдут, но будет впечатление, что это естественная смерть. Тебе выплатят деньги по страховке, и мы чудесно заживем вдвоем!
— Да уж могу себе представить эту «чудесную жизнь»! Где я вторую такую найду? Специально выбрал с медицинским образованием, чтобы не тратиться тебе на сиделку, если что. Чтоб работящая и на внешность не уродина, чтобы в кошелек ко мне не лезла и готовила нормально. Чтобы слушалась и старалась мне угодить. Ты правда думаешь, что хороших девочек навалом? А секс? Мне теперь по проституткам бегать? Или все по новой начинать? Знаешь, сколько придется потратить на цветы, конфеты и рестораны, пока найду подходящую кандидатуру? А свадьба??!
— Про секс не морочь мне голову, с Жанной ты вроде бы еще не расстался. Да и сколько у тебя этих жанн было, столько же будет. Не понимаю, зачем тебе прямо сразу надо жениться... — Маргарита Гавриловна поджала губы.
— Ну разумеется надо. Я уже объяснял, почему. Меньше головной боли, финансово выгоднее. Жанна это для разнообразия, как пирожное. Но пирожными сыт не будешь, — с этими словами Алик положил себе на тарелку ножку и открыл еще одну бутылку пива.
— Можешь жить с мамочкой. Хотя бы кушать будешь нормально! — засюсюкала свекровь.
— Нет. Я с тобой превращусь в раскормленного кабана.
— Мужчина должен быть большим и сильным.
— Большой не значит жирный. И про холестерин забывать нельзя. Так что нет. Как подумаю, что из-за тебя придется все начинать с начала... Господи! — и Алик картинно заломил руки. — И что ты там говорила про заклинание?
— Я говорила, что прочитала заклинание и оно убило Еву. У неё под ногами горела эта, как она называется, её еще в кино про ведьм показывают... Петалграмма? Пеналграмма?
— Опять таскаешься по всяким бабкам-шептухам? Сколько отдала в этот раз? Мама! Как можно быть такой наивной?
— У мадам Зои хорошие отзывы в интернете.
— Хочешь, и у тебя будут? Таких рекомендаций напишу — закачаешься. Еву убило заклинание! Да ни за что в жизни не поверю. Яд, удар током, нож, пистолет — окей. То, что словом можно угробить — бред. В какой особняк вы ходили? Придется самому там все проверить. Ключ у тебя?
— Нет, я положила его обратно в тайник. Никуда ты не пойдешь. Если там и правда труп, то подумают на тебя. А мы не можем этого допустить.
— Не подумают, у меня отличное алиби. Я ищу убийцу любимой жены. Нормально не сидеть сложа руки. Но это все завтра, возьму на работе отгул, — Алик допил пиво и достал телефон.
— Жанусь, приветик. Как дела, какие планы? Предлагаю нескучно провести вечерок...
Антип завертел руками в обратном направлении и стена снова стала непрозрачной. Муж Евы вышел на балкон и через открытую форточку доносились обрывки фраз и мужской смех.
***
Из подъезда Ева выскочила первой.
— Стой, ты куда? Метро в другой стороне, — Лукерья попыталась поймать Еву за руку, но та увернулась.
— Я не пойду под окнами Маргариты Гавриловны. И через дворы ближе.
Луша согласно кивнула и пошла рядом. В метро она все-таки взяла девушку под руку и дальнейший маршрут выбирала сама. Ева молчала и казалось, что она вообще выпала из этой реальности. Очнулась только на выходе из автобуса.
— Ну и зачем мы приехали в Икею?
— Опять на коврике спать будешь? Не ожидала, что понравится.
— Переночую в гостинице, а завтра сниму квартиру.
— Нет. Я не намерена выпускать тебя из виду. Мы это обсуждали. Ты владелица моего особняка.
— Пошли к нотариусу. Я перепишу его на тебя.
Луша хмыкнула.
— Ты не помнишь, как мы с тобой познакомились? На кого перепишешь дом? На кота?
— Сейчас ты не кот.
— Меня как бы не существует. У меня нет документов.
— Сделай.
— Попозже обязательно. Сейчас не получится. И хорош уже изображать сильную и независимую. Денег у тебя на карточке на сколько хватит? На пару месяцев съема?
— Я работаю.
— До Нового года осталось тридцать шесть дней. У тебя ни котенка, ни ребенка. Будешь сидеть и плакать в съемной однушке.
— А так буду веселится во дворце.
— Точно! Чем плохо?
— Откуда столько заботы и доброты?
— Вот прямо тут, посреди толпы народа, тебе прижгло это обсудить? — баба уперла руки в боки.
Ева махнула рукой. Тетка принялась выбирать мебель.
В особняк они приехали ненамного раньше машины с покупками. Лукерья отправила хозяйку в «залу» отдыхать, а сама пошла разбираться с грузчиками. Жизнь в усадьбе внезапно закипела. Следом за грузчиками приехала доставка еды. Пока дамы обедали, прибыла клининговая служба. Вечером Ева пила чай в кресле, глядя на огонь в камине. В остальных комнатах было пустовато, но особнячок выглядел уже не так сиротски.
— Твоя спальня на втором этаже.
— С балконом?
— Зачем тебе балкон?
— Нравится, — Ева пожала плечами.
— От балкона дует. Простынешь.
— Ты меня удочерила?
— Ну если тебе так хочется спать в холодной комнате... Кровать сейчас перетащу.
— Я помогу.
Лукерья с сомнением посмотрела на девушку.
— Сиди, помощница.
Уже лежа в кровати Ева поняла, что события сегодняшнего дня её не удивили. Как бы она не отмахивалась от тревожных звоночков, как ни закрывала глаза на поведение Алика, шило вылезало из мешка. «А почему бы не оставить все как есть? Должно же мне в конце концов повезти», — с этой мыслью девушка заснула.
Утро началось с визита молодого и симпатичного врача. Он приехал раньше, чем Ева встала. Разбудил её деликатный стук в дверь и вкрадчивый голос Лукерьи
— Мадам, к вам доктор, — и в комнату вошла Луша в костюме горничной. Наколка на её голове смотрелась как салфетка, занесенная ветром в воронье гнездо. Ева подавилась словами. Наверное, потому осмотр прошел быстро. Врач выписал простенький препарат, витамины, больничный, и «горничная» проводила его до ворот.
После завтрака Лукерья потащила Еву по магазинам.
— Смотри какое платье. Да не туда, вон, на манекене!
— Ну купи, если оно тебе нравится.
— Мне не пойдет. На эту жопу надо что-то поскромнее, — тетка хохотнула и шлепнула себя по заднице.
— Тогда не покупай.
— А в чем ты собралась встречать Новый год?
— Заберу свои вещи, там есть пара подходящих нарядов.
— Говорят, что для женщины после расставания полезно поменять имидж и гардероб. Давай тебя к парикмахеру запишем? А шмотки прямо сейчас выбирай!
— Меня моя прическа меня устраивает.
— Ну давай хоть пижаму тебе купим. Вот, смотри, с медвежатами.
«Хуже уже не будет. За месяц до Нового года выяснить, что свекровь хочет меня убить, муж живет со мной, потому что я удобная дура и у него все время были любовницы, а ещё есть постоянная Жанна, которая «пирожное», — девушка почувствовала, как у неё защипало в глазах.
— Давай сюда этих медведей. Еще вон те штаны хочу примерить и новогодний свитер...
Вернувшись, они затопили камин и пока Ева разбирала покупки, Лукерья принялась что-то готовить в котелке.
— У меня два вопроса, на которые я очень хочу получить ответы, — слово «очень» Ева произнесла с нажимом.
— А что так скромно? Больше не придумать?
— Придумать. Но от ответов на эти два зависит останусь я в особняке или нет.
— Ну давай, жги, балалаечник.
— Не поняла ситуацию с документами. По ним я владелица особняка. Зачем мне тогда выполнять твои условия?
— Сюда многие пытались вселиться, но никто надолго не задержался. Со мной лучше дружить, иначе жизнь тут станет невыносимой. Давай второй.
— Ты оборотень?
Луша захохотала.
— Холодно!
— Вампир?
— Теплее.
— Привидение?
— Я в белом балахоне и прозрачная?
— Нет.
— Значит, не привидение? — Лукерья веселилась от души.
— Я в «созданиях иного порядка» не разбираюсь. Это ты мне скажи, привидение ты или нет.
— А какая разница, кто я, если ты все равно не разбираешься в вопросе? Что ты знаешь про оборотней, вампиров и прочую нечисть? Чего молчишь?
— Как так получилось, что отвечать должна я?
— Да не должна. Но возможно, ты задаешь не те вопросы?
— А какие надо? — Ева почувствовала, что начинает злится.
Лукерья попробовала варево из котелка, кивнула с довольным видом и повернулась к девушке.
— Не какие, а кому. Сейчас ты можешь начать жизнь с чистого листа и в шикарных условиях. Спроси себя, хочешь ли ты оставаться скромной несчастной аптекаршей с мизерной зарплатой, с мужем, гулящим маменькиным сынком, с чокнутой свекровью и на съемной квартире. Аптекаршей, которую ещё и дурят все, кому не лень. Или ты воспользуешься шансом и поднимешься по социальной лестнице, причем не на пару ступенек, а на пару пролетов. Если тебе нужен шанс, то какая разница, кто тебе его даст — Баба Яга, Кикимора, дриада или фея-крестная?
Ева выслушала нотацию с невозмутимым лицом. Молча обулась, надела пальто, взяла сумку.
— Ты куда?
— В магазин.
— Мы только что оттуда!
— Хочу кофе и прогуляться. Мне нужно побыть одной.
Для размышлений Еве был нужен не только бодрящий напиток. Еда и толпа народа делали мыслительный процесс продуктивнее. Среди бегущих по своим делам людей, она чувствовала себя незаметной и свободной.
В булочной Ева купила большой стакан латте и кусок лимонного пирога. Отпивая кофе маленькими глоточками и откусывая ещё теплый бисквит, она медленно шла вдоль канала. И невозможно было догадаться, что в душе девушки с задумчивым выражением лица, шла жаркая битва. Боролись интуиция и логика. Жадность, как стопроцентный отрицательный герой, металась между противниками.
Интуиция требовала сейчас же аннулировать дарственную, снять квартиру, подать на развод и забрать вещи.
