«Номера 9 и 10. Виталий и Валентина Шакунины. Витя и Валя. Оба студенты экономического факультета СПбГУ. Первому персонажу двадцать пять, родители владеют сетью магазинов в Петербурге. Вале двадцатый год, родители – владельцы автомоек.»
Те тоже сидели на своих местах, никуда не смотрели, ничего не замечали. Да и сами они были людьми весьма неприметными, но не из-за стеснительности, а принадлежности к той касте, коя определялась единственным выражением «Всё равно вы ничего не поймёте, инфузории».
Витя, как уже было замечено, обладал гротескно-длинноногой фигурой, к особенностям которой прибавлялись выступающие на лице синевато-блеклые вены с алыми прожилками, бесцветные ресницы и необычайно красные губы. Валя, изящная, но нарочито-скованная девушка, без макияжа, с чарующим сочетанием белых ногтей и черных волос, укрепила в Антоне мысль о том, что все девушки в данной тусовке выпрыгнули из одной кукольной коробки.
- Я, собственно, за компанию приехала. – Поправила очки юная леди. – Знала, что скучно будет, но развеется как-то надо было.
Следователь ничего на это не ответил, согласно кивнул, перевернул страницу блокнота и пригласил следующего.
«Номер 11. Нисонов, Юрий Павлович. Девятнадцать лет, сын владельца рекламной компании Нисонов и К.».
Высокий, аристократически грациозный молодой человек, казался отстранённым от происходящего. Он смотрел поверх голов. Слушая, не замечал говорящего. Отвечая, делал милость опустив свой невидящий взгляд до линии бровей следователя. К чувствам любого беседующего с ним примешивалось ещё и странное, необъяснимое ощущение мертвенности собеседника. Будто это был не подлинный Юрий Нисонов, а его дубликат. Копия. Бледная, но хорошо переданная в деталях. От запонок до маникюра. От цвета до запаха. Антон даже поймал себя на желании ткнуть в него пальцем...
- Я на Ауди приехал. – Высокомерно вздёрнув подбородок, доложил Юрий. – В «кабриолете».
Антон оторвал взгляд от живого манекена и глянул в окно. Там, на парковке внутреннего двора, красовалась серебряная Ауди спортивного покроя.
- Кем будете? – сухо спросил он.
- Да, собственно, никем. – Пожал тот плечами. – Я с хозяйкой дома встретиться должен был в восемь вечера. Мы месяц назад договаривались, но дамочка видно забыла раз в отпуск рванула.
- Вы приехали на встречу с Татьяной Моловец? – Уточнил следователь. – По какому поводу?
Тот несколько смутился, сунул руки в карманы и деловито прогнулся всей изящной фигурой.
- Я стилист. – Протянул он довольно густым басом. – Сделал для неё несколько работ на заказ…
- Одежду шьёте? – снова уточнил следователь, ткнувшись в блокнот, но молчание Юрия затянулось. Пришлось вопросительно воззриться на допрашиваемого. Тот перенёс вес тела с ноги на ногу и качнул узкими плечами.
- Я фотограф-стилист. – Приглушённо пояснил тот.
- Ага. – Начал догадываться Антон. – Когда сюда приехали?
- Вчера, без пяти восемь вечера, как и договаривались. Ничего не ел, ничего не делал, сидел в уголке, ждал, думал заказчица всё же вспомнит о нашем свидании... – С этими словами он вынул Айфон последней модели и, выбрав календарь, протянул руку к лицу следователя. Тот прочитал: «20:00 - Обнажёнка...».
- Понял. Минутку. – Кивнул Антон и повернулся к Захарову. – Где здесь у вас туалет?
Надо сказать, что, как и во многих домах Петербурга, такое интимно-уединённое место как туалет, называлось «думным». А посему, Антон отправился туда в большей мере «на совещание» со своими мыслями нежели для отправки естественных нужд. Он устроился на мягкой сидушке унитаза и, для начала, настроился на деятельность своего желудка, соответствующей данной обстановке. Убедившись в том, что процесс идёт без лишних потуг, он вынул из внутреннего кармана куртки пачку «Dunhill Fine Cut Black» с зажигалкой, положил на пол телефон и пролистал страницы блокнота. Покрутил между пальцами сигарету. Он бросил курить ещё два года назад. Таково было условие Ланы, нынче его жены, а тогда ещё девчоночки, сомневающейся стоит ли принимать предложение Антона о переезде в его новенькую городскую квартиру. Ему немного за тридцать. Ей – двадцать один. Она жила в Лисьем Носу, в уютном курортном местечке на берегу Финского залива. Он впервые увидел её там, на местном рынке, покупающей клубнику...
Антон глянул на ровные строки в блокноте.
«Вот ведь наказание. Два трупа. Тридцать подозреваемых! Я здесь надолго застряну…»
Звякнул мобильник. Напоминалка: у жены в обед «деловая вечеринка».
«Осталось пять часов…»
- Щас. – Проворчал Антон и впихнул сигарету между зубами. Пожевал фильтр. Сфотографировал смартфоном страницы блокнота с данными на одиннадцать человек, сделал снимок акта и договора по закупке морепродуктов между Анной Николаевной и частной рыбодобывающей компанией. Выбрал опцию послать по почте и адрес получателя - Дмитрия Малинина. «Димыча». Помощника, компьютерщика, студента Питерского Университета МВД России. Димыч, молодой человек без сна и усталости, был волонтёром с огромной жаждой свести счёты со всеми подонками Петербурга и области... для начала.
Антон вбил в панель чата:
«Высылаю фотки данных по делу отравления на пустоши. Проверь все имена» и нажал «Отправить».
«Чем-то пахнут?» тут же выскочили строки от Димыча.
«Нет, но проверить надо»
Следователь задумался и снова пробежал пальцами по мини-клавиатуре:
«Скоро отправлю ещё два десятка имён, так что поторопись».
«Васспонял».
Наступила тишина. Только откуда-то через простенок, где-то слева, доносилось царапание и стук, будто нечто билось и тёрлось о водосточную трубу. Антон сглотнул горькую слюну. Завтра, в понедельник, он переселялся в особый отдел по расследованию убийств. Причинами «повышения» были заметные способности Антона к анализу поведения и психологии людей, организованность и отличная память... От него требовались заключения относительно характера преступника и его возможных действий. Кого именно? «Дубильщика». Уже второй месяц группа оперов ломала голову над его делом. О том, как он расправлялся с жертвами, красноречиво говорило его прозвище. Его особый «подчерк» указывал не просто на серийного убийцу, но и на фаната-любителя в кожевенном деле. «Технология выделки человеческой кожи, используемая Дубильщиком, относится к технологиям, приближенным к фабричной выделке, устаревшая, но примирительная к домашним условиям.» - гласило общее заключения следствия...
Дубильщик пользовался ванной комнатой в собственных квартирах и домах жертв. Все инструменты обработки кожи и дубящие вещества привозил с собой. В зависимости от желаемого результата, мог пребывать в «гостях» от нескольких часов до трёх дней. Ничего из хозяйских запасов не ел, но судя по недостающим частям тел убитых и анализу остатков жаренного мяса на сковородках, питался свежатиной...
Жертв уже четыре. Разных возрастов и пола, люди, по сути, одинокие или одни дома...
Плоский монитор мобильника осветился. Брякнул металлический сигнал. Сообщение. От жены.
«Когда дома будешь?»
Антон вынул сигарету из-за рта и с трепетом втянул терпкий табачный запах.
«Я, наверное, опоздаю.»
Подождал ответа, но монитор погас. Обиделась. Сейчас своей маме позвонит… Его мысли переключились обратно, на предстоящий понедельник. Дело Дубильщика.
Первое, что привлекало внимание - убийца подвозил своих будущих жертв сам в их же квартиры и дома с мест вечеринок, свадеб и иных шумных мероприятий. Таксисты уже были проверены и исключены. По-видимому, преступник знакомился с ними на шумных забантуйчиках, где и предлагал услуги развоза, подбрасывая их на машине, уже нагруженной нужными аксессуарами… Никто из соседей погибших ничего не слышали и не видели.
«Относительно размеров груза, в котором мог нуждаться Дубильщик, можно предположить, что это был чемодан средних размеров и пара бутылей объёмом в сорок-пятьдесят литров с концентрированными химикатами.» - Продолжало размышлять следствие. – «Такое может быть скрыто в багажнике любой машины.» ...
Снова затрещал мобильник. Тёща. Позывной сигнал – вороний крик над кладбищем.
- Тошечка, Ланочка звонила, на тебя жаловалась… – Вырвался из трубки поспешный голосок. – Ты совсем о жене забыл!..
«Начинается». Антон включил микрофон, положил трубку на пол и сунул сигарету обратно в пачку Данхилла. «Так курить никогда не брошу».
- Работа у меня, Любовь Геннадиевна... - досадливо проворчал он.
- Так воскресенье же! – Рявкнула в ответ трубка. – Работает он! Аполлон на барахолке!..
- Не-е, то не барахолка, то питомник для прямоходящих пресмыкающихся... – взялся было отшучиваться Антон, но шум в коридоре заставил его насторожиться. – Я перезвоню...
Совершенно определённо, перед туалетом собиралась очередь. Антон торопливо подобрал вещи, натянул штаны, обмыл руки, глянул на себя в зеркало. Красавчик! Слегка голодный и не свежий, но тёща права – Аполлонище!
На выходе встретились Соколов с Захаровым. Чтобы скрыть смущение за долгое пребывание в туалете, Антон деловито сдвинул брови.
- Я не то стук, не то шорох снизу слышал. – Сказал он в сторону последнего. – Слева...
- Крысы. – Отозвался тот. – Строители, хачики, внешнюю канализацию с внутренним водостоком совместили вот и бедствуем. – Тут он улыбнулся, заметив некое подобие эмоциональной борьбы на лице собеседника. – Мы в этом месяце переделывать все трубы будем... не волнуйтесь!
- Ясно… А, где собаки Татьяны?
- Ах, мопсы… Я их в подвале спрятал по случаю известных событий. Дюжину чёртову… там очень даже благоустроенный матрасик для них имеется… молочко, мяско?, рыбка… всё как положено!
Антон удовлетворённо кивнул. Долгую задержку в уборной ему, похоже, забыли.
- Может кофейку гостям предложить? – выступила Анна Николаевна, едва завидев возвращающегося следователя. – И печенюшек наложить... они-то точно не отравлены.
Антон согласно боднул головой и глянул на Захарова. Тот устало передёрнул мышцами лица.
- Показать, где кофейник найти или уже знаете? – буркнул он.
- Вы спрашиваете меня, знаю ли я где находится ваш «кофемейкер»? – Насмешливо спросила Анна Николаевна. Захаров кивнул. Та хмыкнула и, махнув рукой, дала знак своему помощнику, Середнякову, следовать на кухню. Антон вернулся на оприходованное им место. Душная тишина в спёртом воздухе. Мрачное ожидание томило гостей. Ему надо было заканчивать допрос и отпускать всех домой.
- Лаврентий Иванович, - обратился он к Захарову, - вы, насколько я понимаю, первыми приехали в дом перед свадьбой? Так?
- Ну да, ещё в пятницу... Таня крутилась в тот день по дому до вечера, и… отвечая на ваш вопрос… точно так, я первым приехал.
- Скажите, вы не заглядывали в гостевую комнату молодожёнов?
- Спро?сите! – Захаров комично фыркнул. – Что мне там делать? Свечи, простите, над кроваткой разжигать?..
- Я дорогой бутылкой коньяка с шоколадом интересуюсь. – Смутился Антон. – Знаете ли вы, кто принёс их туда?
Поняв серьёзность вопроса, тот снова дёрнул щекой, сдвинул брови и в глубокой задумчивости промычал.
- Чтобы Данила с Сашей что-нибудь с собой наверх брали, я не видел. Вот Таня крутилась, да… конфеты точно покупала… не могу сказать наверняка, но только она гнёздышко ихнее там и устраивала. Я здесь возился. Поспал… то, что в холодильнике нашёл, поел… душ принял… за гостями присматривать начал… ну по мере наполнения…
- Ясно, спасибо. - Антон, вынув из кармана куртки блокнот, пригласил следующих и продолжил запись.
«Номера 12 и 13. Лагунины. Муж, Иван Илларионович, пятьдесят шесть лет, чёрный Лексус, белый смокинг. Рита – двадцать четыре, идеальная фигурка, китайский Гуччи.»
Ах, Рита, Рита! Эта особая возбудимость, подобная нервозности чистокровной кобылицы! Быстрый частый шаг, словно резвый галоп. Легкие, чувственные движения и дикий норов...
- Мы так спешили приехать к ужину, что я забыла документы. – Живо отозвалась молодая брюнетка. – Но Нюнечка за рулём, так что у него точно должны быть с собой права.
С этими словами она глянула на мужа. «Нюнечка», визуально сплющенный, коренастый человек с растерянным видом пробежался короткими пальцами по атласным пуговицам своего двубортного смокинга. Его нескладная фигура, словно, не соглашаясь с покроем одежды, оцепенела и приняла вид сломанного от удара молнии дуба.
- Ну же! – Требовательно пискнула Рита. – Вынь права? из кармана!
Тот дрогнул всем телом и принялся искать документы преодолевая сопротивление туго стягивающего спину пиджака. Лицо его раздувалось при сопении, будто нечто сдавливало всю его голову словно резиновый мячик. Наблюдающие за «Нюнечкой» сами начинали потеть, а Антон, слушая треск ткани, прикинул, что бедняга как минимум полгода стабильно набирает вес.
Между тем, к следователю подскочила Анна Николаевна и громко прошипела в самой ухо.
- Я бы вам посоветовала обратить внимание на этот персонаж. – Она кивнула в сторону укороченной копии Джеймса Бонда. – Жена молоденькая, приехал такой весь из себя, кичился да выпячивался, а как все собрались, так стих…
- До или после отравления молодожёнов?
- Перед самыми новостями об этом. – Многозначительно подняла брови спортсменка. – Около восьми.
- Хорошо, приму во внимание.
Следователь глянул на водительские права Ивана Илларионовича. Записал номер машины.
- Когда прибыли?
- Ам... – Лагунин крутанул глазами сдавливая над переносицей брови. – В семь... двадцать... двадцать пять так, так вот...
- Кем будете?
- Клиентом… это… Сашиным…
Антон выпрямился. А чем, собственно, занималась погибшая Саша? Ей был всего двадцать один год. Студентка юрфака…
- Каким клиентом? – Поинтересовался он.
- Частным. – Твёрдо ответил Лагунин. – Личных дел касающихся.
- Вы общались с Сашей после своего приезда в дом?
- Да, я позвонил ей... – отвечал Лагунин, протягивая свой телефон следователю. — Вот можете проверить. В семь тридцать пять. Я оповестил её о своём прибытии и о том, что я с Ритой жду её здесь, внизу.
- И?
- Она обещала спуститься, но увы...
— Это всё?
- Да, всё.
Следователь понял, что тот ничего ему не скажет. Не из-за упрямости. Он чего-то боялся. Озирался, потел и покашливал. Наступила неясная пауза.
«И кто же здесь на саму свадьбу-то приехал?» Подумалось следователю, но продолжения мысли не последовало. Её сбил мягкий баритон Захарова.
- Я всё же в кухню загляну, за этим Середняковым присмотрю. – Промолвил он. – Дом на меня оставлен... мало ли что, а мне ответ держать.
Следователь молча согласился, перевернул страницу блокнота и поднял усталый взгляд на Лагунина.
- Чем здесь занимались, что видели? – с тоской промолвил он. – Ели? Пили?..
Тот кашлянул.
- Как я уже сказал, я, собственно, к Саше приехал... ну и вот... Ждали мы её... она к тому времени в свои хоромы с женихом ушла.
Антон перенёс взгляд на Риту. Та в согласии шевельнула плечиками.
«А глаза прячет.» - подметил следователь. – «Что-то не так.»
Он проследил за взглядом Лагунина. Тот частенько поглядывал на рослую даму в старомодных очках. Та тоже цепко, и даже жадно, поглощала своим вниманием забавную парочку.
- Что-нибудь приметили? – без надежды спросил Антон и, получив однозначное «нет», разочарованно тряхнул головой. - Ясно, следующий!
Те тоже сидели на своих местах, никуда не смотрели, ничего не замечали. Да и сами они были людьми весьма неприметными, но не из-за стеснительности, а принадлежности к той касте, коя определялась единственным выражением «Всё равно вы ничего не поймёте, инфузории».
Витя, как уже было замечено, обладал гротескно-длинноногой фигурой, к особенностям которой прибавлялись выступающие на лице синевато-блеклые вены с алыми прожилками, бесцветные ресницы и необычайно красные губы. Валя, изящная, но нарочито-скованная девушка, без макияжа, с чарующим сочетанием белых ногтей и черных волос, укрепила в Антоне мысль о том, что все девушки в данной тусовке выпрыгнули из одной кукольной коробки.
- Я, собственно, за компанию приехала. – Поправила очки юная леди. – Знала, что скучно будет, но развеется как-то надо было.
Следователь ничего на это не ответил, согласно кивнул, перевернул страницу блокнота и пригласил следующего.
«Номер 11. Нисонов, Юрий Павлович. Девятнадцать лет, сын владельца рекламной компании Нисонов и К.».
Высокий, аристократически грациозный молодой человек, казался отстранённым от происходящего. Он смотрел поверх голов. Слушая, не замечал говорящего. Отвечая, делал милость опустив свой невидящий взгляд до линии бровей следователя. К чувствам любого беседующего с ним примешивалось ещё и странное, необъяснимое ощущение мертвенности собеседника. Будто это был не подлинный Юрий Нисонов, а его дубликат. Копия. Бледная, но хорошо переданная в деталях. От запонок до маникюра. От цвета до запаха. Антон даже поймал себя на желании ткнуть в него пальцем...
- Я на Ауди приехал. – Высокомерно вздёрнув подбородок, доложил Юрий. – В «кабриолете».
Антон оторвал взгляд от живого манекена и глянул в окно. Там, на парковке внутреннего двора, красовалась серебряная Ауди спортивного покроя.
- Кем будете? – сухо спросил он.
- Да, собственно, никем. – Пожал тот плечами. – Я с хозяйкой дома встретиться должен был в восемь вечера. Мы месяц назад договаривались, но дамочка видно забыла раз в отпуск рванула.
- Вы приехали на встречу с Татьяной Моловец? – Уточнил следователь. – По какому поводу?
Тот несколько смутился, сунул руки в карманы и деловито прогнулся всей изящной фигурой.
- Я стилист. – Протянул он довольно густым басом. – Сделал для неё несколько работ на заказ…
- Одежду шьёте? – снова уточнил следователь, ткнувшись в блокнот, но молчание Юрия затянулось. Пришлось вопросительно воззриться на допрашиваемого. Тот перенёс вес тела с ноги на ногу и качнул узкими плечами.
- Я фотограф-стилист. – Приглушённо пояснил тот.
- Ага. – Начал догадываться Антон. – Когда сюда приехали?
- Вчера, без пяти восемь вечера, как и договаривались. Ничего не ел, ничего не делал, сидел в уголке, ждал, думал заказчица всё же вспомнит о нашем свидании... – С этими словами он вынул Айфон последней модели и, выбрав календарь, протянул руку к лицу следователя. Тот прочитал: «20:00 - Обнажёнка...».
- Понял. Минутку. – Кивнул Антон и повернулся к Захарову. – Где здесь у вас туалет?
Часть 4. Размышления.
Надо сказать, что, как и во многих домах Петербурга, такое интимно-уединённое место как туалет, называлось «думным». А посему, Антон отправился туда в большей мере «на совещание» со своими мыслями нежели для отправки естественных нужд. Он устроился на мягкой сидушке унитаза и, для начала, настроился на деятельность своего желудка, соответствующей данной обстановке. Убедившись в том, что процесс идёт без лишних потуг, он вынул из внутреннего кармана куртки пачку «Dunhill Fine Cut Black» с зажигалкой, положил на пол телефон и пролистал страницы блокнота. Покрутил между пальцами сигарету. Он бросил курить ещё два года назад. Таково было условие Ланы, нынче его жены, а тогда ещё девчоночки, сомневающейся стоит ли принимать предложение Антона о переезде в его новенькую городскую квартиру. Ему немного за тридцать. Ей – двадцать один. Она жила в Лисьем Носу, в уютном курортном местечке на берегу Финского залива. Он впервые увидел её там, на местном рынке, покупающей клубнику...
Антон глянул на ровные строки в блокноте.
«Вот ведь наказание. Два трупа. Тридцать подозреваемых! Я здесь надолго застряну…»
Звякнул мобильник. Напоминалка: у жены в обед «деловая вечеринка».
«Осталось пять часов…»
- Щас. – Проворчал Антон и впихнул сигарету между зубами. Пожевал фильтр. Сфотографировал смартфоном страницы блокнота с данными на одиннадцать человек, сделал снимок акта и договора по закупке морепродуктов между Анной Николаевной и частной рыбодобывающей компанией. Выбрал опцию послать по почте и адрес получателя - Дмитрия Малинина. «Димыча». Помощника, компьютерщика, студента Питерского Университета МВД России. Димыч, молодой человек без сна и усталости, был волонтёром с огромной жаждой свести счёты со всеми подонками Петербурга и области... для начала.
Антон вбил в панель чата:
«Высылаю фотки данных по делу отравления на пустоши. Проверь все имена» и нажал «Отправить».
«Чем-то пахнут?» тут же выскочили строки от Димыча.
«Нет, но проверить надо»
Следователь задумался и снова пробежал пальцами по мини-клавиатуре:
«Скоро отправлю ещё два десятка имён, так что поторопись».
«Васспонял».
Наступила тишина. Только откуда-то через простенок, где-то слева, доносилось царапание и стук, будто нечто билось и тёрлось о водосточную трубу. Антон сглотнул горькую слюну. Завтра, в понедельник, он переселялся в особый отдел по расследованию убийств. Причинами «повышения» были заметные способности Антона к анализу поведения и психологии людей, организованность и отличная память... От него требовались заключения относительно характера преступника и его возможных действий. Кого именно? «Дубильщика». Уже второй месяц группа оперов ломала голову над его делом. О том, как он расправлялся с жертвами, красноречиво говорило его прозвище. Его особый «подчерк» указывал не просто на серийного убийцу, но и на фаната-любителя в кожевенном деле. «Технология выделки человеческой кожи, используемая Дубильщиком, относится к технологиям, приближенным к фабричной выделке, устаревшая, но примирительная к домашним условиям.» - гласило общее заключения следствия...
Дубильщик пользовался ванной комнатой в собственных квартирах и домах жертв. Все инструменты обработки кожи и дубящие вещества привозил с собой. В зависимости от желаемого результата, мог пребывать в «гостях» от нескольких часов до трёх дней. Ничего из хозяйских запасов не ел, но судя по недостающим частям тел убитых и анализу остатков жаренного мяса на сковородках, питался свежатиной...
Жертв уже четыре. Разных возрастов и пола, люди, по сути, одинокие или одни дома...
Плоский монитор мобильника осветился. Брякнул металлический сигнал. Сообщение. От жены.
«Когда дома будешь?»
Антон вынул сигарету из-за рта и с трепетом втянул терпкий табачный запах.
«Я, наверное, опоздаю.»
Подождал ответа, но монитор погас. Обиделась. Сейчас своей маме позвонит… Его мысли переключились обратно, на предстоящий понедельник. Дело Дубильщика.
Первое, что привлекало внимание - убийца подвозил своих будущих жертв сам в их же квартиры и дома с мест вечеринок, свадеб и иных шумных мероприятий. Таксисты уже были проверены и исключены. По-видимому, преступник знакомился с ними на шумных забантуйчиках, где и предлагал услуги развоза, подбрасывая их на машине, уже нагруженной нужными аксессуарами… Никто из соседей погибших ничего не слышали и не видели.
«Относительно размеров груза, в котором мог нуждаться Дубильщик, можно предположить, что это был чемодан средних размеров и пара бутылей объёмом в сорок-пятьдесят литров с концентрированными химикатами.» - Продолжало размышлять следствие. – «Такое может быть скрыто в багажнике любой машины.» ...
Снова затрещал мобильник. Тёща. Позывной сигнал – вороний крик над кладбищем.
- Тошечка, Ланочка звонила, на тебя жаловалась… – Вырвался из трубки поспешный голосок. – Ты совсем о жене забыл!..
«Начинается». Антон включил микрофон, положил трубку на пол и сунул сигарету обратно в пачку Данхилла. «Так курить никогда не брошу».
- Работа у меня, Любовь Геннадиевна... - досадливо проворчал он.
- Так воскресенье же! – Рявкнула в ответ трубка. – Работает он! Аполлон на барахолке!..
- Не-е, то не барахолка, то питомник для прямоходящих пресмыкающихся... – взялся было отшучиваться Антон, но шум в коридоре заставил его насторожиться. – Я перезвоню...
Совершенно определённо, перед туалетом собиралась очередь. Антон торопливо подобрал вещи, натянул штаны, обмыл руки, глянул на себя в зеркало. Красавчик! Слегка голодный и не свежий, но тёща права – Аполлонище!
На выходе встретились Соколов с Захаровым. Чтобы скрыть смущение за долгое пребывание в туалете, Антон деловито сдвинул брови.
- Я не то стук, не то шорох снизу слышал. – Сказал он в сторону последнего. – Слева...
- Крысы. – Отозвался тот. – Строители, хачики, внешнюю канализацию с внутренним водостоком совместили вот и бедствуем. – Тут он улыбнулся, заметив некое подобие эмоциональной борьбы на лице собеседника. – Мы в этом месяце переделывать все трубы будем... не волнуйтесь!
- Ясно… А, где собаки Татьяны?
- Ах, мопсы… Я их в подвале спрятал по случаю известных событий. Дюжину чёртову… там очень даже благоустроенный матрасик для них имеется… молочко, мяско?, рыбка… всё как положено!
Антон удовлетворённо кивнул. Долгую задержку в уборной ему, похоже, забыли.
Часть 5. Любовный треугольник.
- Может кофейку гостям предложить? – выступила Анна Николаевна, едва завидев возвращающегося следователя. – И печенюшек наложить... они-то точно не отравлены.
Антон согласно боднул головой и глянул на Захарова. Тот устало передёрнул мышцами лица.
- Показать, где кофейник найти или уже знаете? – буркнул он.
- Вы спрашиваете меня, знаю ли я где находится ваш «кофемейкер»? – Насмешливо спросила Анна Николаевна. Захаров кивнул. Та хмыкнула и, махнув рукой, дала знак своему помощнику, Середнякову, следовать на кухню. Антон вернулся на оприходованное им место. Душная тишина в спёртом воздухе. Мрачное ожидание томило гостей. Ему надо было заканчивать допрос и отпускать всех домой.
- Лаврентий Иванович, - обратился он к Захарову, - вы, насколько я понимаю, первыми приехали в дом перед свадьбой? Так?
- Ну да, ещё в пятницу... Таня крутилась в тот день по дому до вечера, и… отвечая на ваш вопрос… точно так, я первым приехал.
- Скажите, вы не заглядывали в гостевую комнату молодожёнов?
- Спро?сите! – Захаров комично фыркнул. – Что мне там делать? Свечи, простите, над кроваткой разжигать?..
- Я дорогой бутылкой коньяка с шоколадом интересуюсь. – Смутился Антон. – Знаете ли вы, кто принёс их туда?
Поняв серьёзность вопроса, тот снова дёрнул щекой, сдвинул брови и в глубокой задумчивости промычал.
- Чтобы Данила с Сашей что-нибудь с собой наверх брали, я не видел. Вот Таня крутилась, да… конфеты точно покупала… не могу сказать наверняка, но только она гнёздышко ихнее там и устраивала. Я здесь возился. Поспал… то, что в холодильнике нашёл, поел… душ принял… за гостями присматривать начал… ну по мере наполнения…
- Ясно, спасибо. - Антон, вынув из кармана куртки блокнот, пригласил следующих и продолжил запись.
«Номера 12 и 13. Лагунины. Муж, Иван Илларионович, пятьдесят шесть лет, чёрный Лексус, белый смокинг. Рита – двадцать четыре, идеальная фигурка, китайский Гуччи.»
Ах, Рита, Рита! Эта особая возбудимость, подобная нервозности чистокровной кобылицы! Быстрый частый шаг, словно резвый галоп. Легкие, чувственные движения и дикий норов...
- Мы так спешили приехать к ужину, что я забыла документы. – Живо отозвалась молодая брюнетка. – Но Нюнечка за рулём, так что у него точно должны быть с собой права.
С этими словами она глянула на мужа. «Нюнечка», визуально сплющенный, коренастый человек с растерянным видом пробежался короткими пальцами по атласным пуговицам своего двубортного смокинга. Его нескладная фигура, словно, не соглашаясь с покроем одежды, оцепенела и приняла вид сломанного от удара молнии дуба.
- Ну же! – Требовательно пискнула Рита. – Вынь права? из кармана!
Тот дрогнул всем телом и принялся искать документы преодолевая сопротивление туго стягивающего спину пиджака. Лицо его раздувалось при сопении, будто нечто сдавливало всю его голову словно резиновый мячик. Наблюдающие за «Нюнечкой» сами начинали потеть, а Антон, слушая треск ткани, прикинул, что бедняга как минимум полгода стабильно набирает вес.
Между тем, к следователю подскочила Анна Николаевна и громко прошипела в самой ухо.
- Я бы вам посоветовала обратить внимание на этот персонаж. – Она кивнула в сторону укороченной копии Джеймса Бонда. – Жена молоденькая, приехал такой весь из себя, кичился да выпячивался, а как все собрались, так стих…
- До или после отравления молодожёнов?
- Перед самыми новостями об этом. – Многозначительно подняла брови спортсменка. – Около восьми.
- Хорошо, приму во внимание.
Следователь глянул на водительские права Ивана Илларионовича. Записал номер машины.
- Когда прибыли?
- Ам... – Лагунин крутанул глазами сдавливая над переносицей брови. – В семь... двадцать... двадцать пять так, так вот...
- Кем будете?
- Клиентом… это… Сашиным…
Антон выпрямился. А чем, собственно, занималась погибшая Саша? Ей был всего двадцать один год. Студентка юрфака…
- Каким клиентом? – Поинтересовался он.
- Частным. – Твёрдо ответил Лагунин. – Личных дел касающихся.
- Вы общались с Сашей после своего приезда в дом?
- Да, я позвонил ей... – отвечал Лагунин, протягивая свой телефон следователю. — Вот можете проверить. В семь тридцать пять. Я оповестил её о своём прибытии и о том, что я с Ритой жду её здесь, внизу.
- И?
- Она обещала спуститься, но увы...
— Это всё?
- Да, всё.
Следователь понял, что тот ничего ему не скажет. Не из-за упрямости. Он чего-то боялся. Озирался, потел и покашливал. Наступила неясная пауза.
«И кто же здесь на саму свадьбу-то приехал?» Подумалось следователю, но продолжения мысли не последовало. Её сбил мягкий баритон Захарова.
- Я всё же в кухню загляну, за этим Середняковым присмотрю. – Промолвил он. – Дом на меня оставлен... мало ли что, а мне ответ держать.
Следователь молча согласился, перевернул страницу блокнота и поднял усталый взгляд на Лагунина.
- Чем здесь занимались, что видели? – с тоской промолвил он. – Ели? Пили?..
Тот кашлянул.
- Как я уже сказал, я, собственно, к Саше приехал... ну и вот... Ждали мы её... она к тому времени в свои хоромы с женихом ушла.
Антон перенёс взгляд на Риту. Та в согласии шевельнула плечиками.
«А глаза прячет.» - подметил следователь. – «Что-то не так.»
Он проследил за взглядом Лагунина. Тот частенько поглядывал на рослую даму в старомодных очках. Та тоже цепко, и даже жадно, поглощала своим вниманием забавную парочку.
- Что-нибудь приметили? – без надежды спросил Антон и, получив однозначное «нет», разочарованно тряхнул головой. - Ясно, следующий!
