Все же она решила потратить еще минуту.
- Зачем резать людей в городе, будто скот? Вам нужна была я. Оставьте других в покое.
- Нам нужно отмщение!
- За что?
- За то, что вы, люди, до сих пор выглядите людьми, а мы уже нет! Почему вам повезло больше?
- А почему вы не утонули, когда других сотнями утаскивают на дно?
- Это рок! – Ловкач достал из темноты что-то вроде лучины и осветил на миг свое жуткое лицо, напоминавшее отчасти черную медузу, отчасти морду нетопыря. – Лучше было утонуть. Утонувшим я тоже завидую.
- Но не мстишь за них и за себя! Корабли в гавани тонут, утопленники оживают чудищами, моргены оккупируют город без позволения Морана. На нас будто легло проклятие.
- И при чем тут я? Мы? – Ловкач перевернулся в высоте, будто показывал трюки в цирке. Его движения пугали.
- От вас ждут помощи. Чего-то вроде святых чудес. И вы сильны. Вы могли бы не наводить смуту, а стать барьером между людьми и моргенами.
- Не дать одним истреблять других? – хмыкнул Ловкач. – Как главарь этого сообщества я против. Нам это не нужно.
- И как же вы оправдаете то, что люди верят в вас, считают вас самих чем-то вроде полубожеств? Вы же общество избранных!
- Дорогая! Ты так до сих пор и не поняла. Мы не общество избранных! Мы общество монстров! – Ловкач махнул щупальцем, свитым в форме серпа, и все присутствующие как по команде откинули капюшоны, демонстрируя еще более пугающую внешность, чем у своего вожака.
Он не лгал и ничуть не преувеличивал. Кругом одни чудовища. Их такими сделали моргены. Теперь они моргенам мстят. Не важно, что те помогли им раскрыть колдовские задатки внутри человеческих тел. Важно, что они превратили их в монстров. Избранные это значит проклятые.
- Беги!
От Локача ждали стремительных действий. Он должен был метнуться на убегавшую королеву с серпом и вскрыть ее, как тушу в мясной лавке. Настало время повторить обряд, который общество проделало с ошибочной женщиной в день коронации на глазах у Дездемоны. Теперь жертва была той самой избранной. Но Ловкач не вскрыл ее, и она потянула почему. Он ждал, пока она превратиться в русалку. Бежать было сложно. С ногами что-то не то. Она подняла подол. Ран нет, но лодыжки поросли чешуйками, как броней. Время близиться. Моран отсутствовал слишком долго. Скоро у нее не останется на ожидания ни дня. Третьи сутки почти на исходе.
Обряд
Сепфора дохнула огнем, и замочная скважина вспыхнула оранжевым взрывом пламени. Сама дверь при этом не сгорела. Пламя прошло лишь в отверстие для ключа, в которое точно кто-то подглядывал, потому что за дверью раздались крики.
- Ты обожгла лицо прислуге? – поразилась Дездемона, но приоткрыв дверь, увидела лишь мечущегося в огне вельможу. Наверняка, один из заговорщиков. Кто еще станет подслушивать. Раскаленная ручка двери обожгла пальцы, но шпион вообще сгорел живьем. Лишь пепел на пол осыпался вместо обугленных останков.
- Ты мастерица! Или богиня огня?
- И то, и другое! – Сепфора не стеснялась себя хвалить. А свои разговоры она считала абсолютно секретными. С тех пор как вернулись во дворец, они с Дездемоной говорили исключительно на нейтральные темы, тем не менее, шпионов Сепфора не терпела.
- У челяди и чиновников, ошивающихся при королевских дворах, есть отвратительная манера за всем подглядывать и все подслушивать, - поделилась наблюдениями она. – Феи более деликатны.
- Зато они, наверняка, читают мысли.
- Как и я! Так что с ними мы равны.
- Таким образом ты и вычислила, куда я ушла – прочла на расстоянии мои мысли? - догадалась Дездемона.
Сепфора обезоруживающе улыбнулась. Она сматывала клубок из шерсти, и нить становилась под ее пальцами огненной. Теперь это был клубок огня. Вайре, забывшей в королевском будуаре, коробку с шерстью и швейными принадлежностями, теперь придется без всего этого обойтись. Сепфора решила на досуге заняться рукодельем и пережгла даже все иголки.
- Почему Морана все нет! И око шпиона его не показывает, - посетовала Дездемона.
- Надеюсь, отец не посадил его в подводную темницу за непослушание. Оттуда даже я не смогу его вытащить… Скажу по секрету, там веками томятся все, кто в чем-то не согласился с морским царем. Сеал тот еще тиран. Лилофея лишь изредка смягчает его своей добротой и нежностью. Когда ее нет рядом, с ним лучше не спорить. Поэтому я с ней и дружу. С ее помощью можно заставить морского царя пойти на уступки.
- А я думала, что дружба возникает из симпатии, а не из выгоды.
- Лучше, когда по обеим причинам, - леди-дракон жеманно пожала плечами, обрамленными в золотистые парчовые оборки. – Но если честно, когда я увидела коронованную русалку, то есть Лилофею, у огненных берегов Тиории, во мне проснулись материнские чувства. Если не наставить наивную Лилофею на путь истинный, то сама она не сможет правильно распорядиться своим могуществом. В ней ведь совсем недавно проснулась магическая сила.
- Недавно? Сама Лилофея исчезла из Оквилании более столетия назад. Это жутко давно!
- Не для меня!
- То есть не для бессмертных созданий, как ты! – печально подытожила Дездемона. Моран, как назло, относился к последним.
Кругом не раздавалось ни шороха, но Сепфора насторожилась.
- Твои фрейлины шастают по коридорам, будто дикие кошки, - навострила свои крылообразные уши она. - Наверняка, хотят услышать, о чем мы толкуем!
Одних испепеленных мощей под дверями ей было недостаточно. Она запугала всех, включая сенешаля. Кое-кого сожгла. Наводить страх и трепет это ее хобби.
Дездемона не пошла за ней, когда Сепфора сорвалась с места и полетела над полом по галерее. Шлейф-хвост тянулся за ней, на лету обрастая чешуей.
От нескольких дней проведенных с такой подругой можно сойти с ума.
- Дездемона! – неожиданно позвал кто-то, едва она осталась одна.
Юная королева содрогнулась. Неужели Дарунон уже зовет! Солнце еще не село. Да и голос исходит не со стороны моря. Он доносится из королевской усыпальницы.
Кто там может спрятаться? Дездемона оправила складки на новеньком бархатном платье цвета спелой сливы. Платье, в котором она ходила в город, промокло и испачкалось настолько, что его пришлось пустить на тряпки. Раньше для нее бы это было непозволительной расточительностью, но королевский гардероб так изобиловал нарядами, что их можно было выбрасывать хоть каждый день. Взамен старому всегда находилось новое платье с парчовой накидкой, с кружевом или буфами, с вышивкой цветной нитью или мелким бисером.
- Сестра! – окликнули голоса из далекой крипты. Как только они долетели до ее слуха? Ведь крипта находится глубоко внизу в цокольных помещениях!
Дездемона нерешительно пошла на зов. Не сниться ли это все ей? Кругом стало так мрачно и безмолвно, что настало время для галлюцинаций. Наверняка, у нее речная горячка или озерная лихорадка, провоцирующая наваждения. Дездемона пощупала лоб. Вроде не горячий!
- Иди к нам! – настойчивее звали знакомые голоса, казавшиеся призрачными. – Сегодня был день твоего рождения. Мы не забыли! А с закатом наступит ночь твоего рождения, и мы проснулись, чтобы тебя поздравить. Раньше остальных… Все твои именины были скромными, но сегодня будут особенные.
То, что она слышала, звучало подобно бреду, но знакомые голоса проникали в самую душу. Как приятно их снова слышать и одновременно страшно, ведь они могут звать с того света. Дездемона попыталась взять над собой контроль. Хватит грезить на ходу. Не могли же ее мертвые братья звать ее из склепа. Дездемона не верила, что они оживают, но все равно шла на зов.
Вот и крипта. Тут пусто, как и в верхних покоях дворца. Кругом мрачно, как и в ночь похорон утопленников из родни королевы. Ниша, в которой замурованы их саркофаги, разворочена. Печати сломаны. Камни выбиты из стены, открывая узкий лаз. А за ним видна то ли дверца с барельефами, то ли сдвижная панель. Кажется, в замочную скважину за ней, смотрит чей-то глаз.
- Как странно? – Дездемона, чтобы приободриться начала говорить сама с собой. – Зачем замуровывать чьи-то гробы или запирать за монолитной дверью. Это же глупо! Мертвые не встают, чтобы мстить живым! Все вампиры и упыри это лишь деревенские предания.
За дверью раздался ехидный смех. А потом все стихло. Наверное, показалось! Дездемона поводила пальцами по барельефам на дверной поверхности. Похоже, это все-таки не дверь, а блок, замуровавший глубокую нишу. Отверстие в форме ромба в нем это вовсе не замочная скважина, а какая-то пробоина, будто кто-то просверлил дыру для наблюдений.
Кто-то забарабанил кулаками по двери с противоположной стороны, где лежали покойники.
- Дездемона! – это точно были голоса ее братьев.
Она отшатнулась.
- Финлей! – она узнала голос младшего брата. Если он живой внутри, то кто разворотил камни снаружи. Дездемона обернулась! Не прячется ли за колоннадами крипты кто-то с киркой или молотом? Вроде кругом пусто. Лишь по развороченным камням ползают мелкие морские гады. Моргены помогают своим выбраться из склепа или же напротив лапы запертых внутри морген вылезают через пробоины, подобно крабам?
- Не думай о моргенах! Думай о нас! – сразу несколько глаз уставились на нее из ромбовидного отверстия.
- Думай о потерянной родне! Кто тебя пожалеет и порадует, кроме родных? Муж даже не устроил праздника по случаю твоих именин. День рождения королевы проходит в одиночестве. Где же салют и шумный бал?
- Семюэль! Это правда ты? – изумилась Дездемона. Или какой-то морген имитирует знакомый голос. – Это сон?
- Подставь ладонь, и поймешь, что не сон!
Дездемона послушалась и коснулась двери. Чьи-то синие губы прижались к ромбовидному отверстию и выплюнули крупную жемчужину прямо ей в ладонь.
- Подарок! – произнесли сразу несколько голосов. – Для сестры!
- От братьев? – переспросила она, но никто не ответил. – Кто тут замурован?
- А ты не помнишь? – строго вопросил мрачный хорал за дверью.
- Сэмюэль, Бронвин, Фрей, Энрико, Скотт, Финлей… - она назвала всех по именам, и на каждое имя откликнулся согласием знакомый голос.
- Не может быть!! Вы же мертвы! Утонули!
Или здесь не тонут! Оквилания – это водная сказка, в которой утопленники всплывают на поверхность водяными и русалками. Может, стоит порадоваться, но на сердце было мрачно. Она попятилась от двери, в которую колотили все сильнее.
- Открой двери! Мы вернулись с подарками!
Двери? Как-то определение не сочеталось с той преградой, которую она перед собой видела. Этот блок скорее похож на большой могильный камень, чем на дверь. И узоры на нем напоминают ритуальные письмена, не дающие умершим вернуться в мир живых. Их точно наложил придворный маг. И все же она сомневалась. Ее братья были самими великодушными и отзывчивыми парнями на свете. Вдруг даже морская гибель их не изменила? Не важно, что их тела могли мутировать. Главное, что б в сохранности остался их добрый характер.
Дездемона вертела в руках полученную жемчужину, размером с ладонь. Точно такая же лежала на похоронах во рту покойного Финлея. Раз он смог ее выплюнуть, значит, действительно ожил.
- Это правда вы? – на всякий случай переспросила она. - Вы живы?
- А ты не слишком нас ждала! – осуждающе произнес голос старшего из братьев Сэмюэля. – Нам тут холодно и голодно! Сестра стала королевой, а нас заперли, будто преступников без пищи и воды. Только ты теперь можешь нас выпустить.
- Но как? – она почти поверила ему. – Этот блок и великан не сдвинет.
- Там есть шифр! – подсказал голос Сэмюэля. - Надави на узоры в такой последовательности, будто пишешь все наши имена задом наперед. Или поднеси к узорам зеркальце, чтобы надписи отразились в нем перевернутыми. И блок сдвинется сам!
Как сложно! Дездемона ощутила себя тугодумом, прежде чем все-таки сообразила, чего от нее добиваются. Зеркальца у нее с собой нет. Придется водить пальцами по двери.
- Быстрее! Здесь сыро, темно и полно дохлых крыс. Мы хотим назад к людям. Твое тепло ощущается даже сквозь барьер. У тебя теплая кровь, а мы замерзли. И дышать нечем. В склепе спертый воздух.
Как же сложить в уме все перевернутые буквы имен братьев? Нужно начинать с конечной буквы… Но это же ритуал по воскрешению мертвых! Дездемона вспомнила условия призыва душ умерших и засомневалась в правильности своих действий.
- Мы приготовили дары к твоему дню рождения, - подзуживали голоса. - Из-за моря мы привезли тебе диковинки. Шелка, восточные сласти, пряности, украшения, даже синие морские цветы, бусы из глаз утопленниц.
Если б не последнее упоминание она бы отодвинула щеколду.
Это точно не ее братья! Они такого сказать не могли!
- Открой, мерзавка!
Узники крипты перешли на прямые угрозы, едва она попятилась. По преграде изнутри нанесли такие удары, что дрогнули стены кругом.
- Не уйдешь! – погрозил ей синий коготь через ромбовидное отверстие.
Еще несколько громоподобных толчков изнутри, и блок с барельефами треснул сам. А узники еще просили ее о помощи. Ну и лицемеры! Они целую крепость могли бы разнести по камешку, если б захотели. Не то что одну замурованную нишу. Вероятно, это ее близость придала им сил. Дездемона еще в детстве слышала поверья о том, что духи покойных способны питаться энергией живых, при условии, что живые о них скорбят.
Нечто жуткое выбиралось из пробитой ниши. Пора убегать! Дездемона подобрала рукой шлейф, но было поздно. Арка ниши осыпалась, блок раскрошился под напором шести пар мощных клешней. Стальные когти разворошили расколотые камни. Отвратительные синие тела с перепонками, шипами и острыми, будто железными жабрами, выползли наружу.
- Финлей! – Дездемона узнала младшего из братьев. Его щеки покрылись голубой чешуей, одного глаза не хватало, как и одной руки. Вместо них к телу приросло что-то невообразимое. Гребень из шипов на голове напоминал тиару.
Существо, некогда бывшее Финлеем ухмыльнулось ртом, полным зубов-жемчужин. Оно пополз к Дездемоне, волоча за собой тяжелый шипастый хвост, за которым было не разглядеть ног. Другие братья были еще уродливее.
- Бронвин, Скотт, Сэмюэль, Энрико, Фрей, - она продолжала называть их имена, отступая, хотя уже было понятно, что от прежних пригожих парней в них ничего не осталось. Это не ее братья! Это чудища, в пустых глазах которых отражается луна.
- Не прикасайтесь ко мне! Я невеста морского принца… - от страха язык путался. Из головы вылетело, что она давно уже не невеста, а жена, но статус все равно должен впечатлить морских тварей. Однако они лишь хихикали, окружая ее плотных кольцом.
Дездемона закричала, когда клешни того, кто при жизни был ее старшим братом, потянулись к ней. Ее крик вовремя привлек Сепфору, блуждавшую по коридорам в поисках шпионов, которых можно спалить. Вместо шпионов, она почти мгновенно сожгла нападавших на Дездемону существ.
От ее вздоха шестеро чудовищ обратились в шесть мечущихся столбов пламени. Один из них норовил вцепиться в Дездемону, чтобы она сгорела вместе с ним. Кажется, это был Финлей.
Дездемона наблюдала без слез, как он полностью сгорел. А ведь на похоронах она плакала. Тогда еще было рано! Сейчас самое время.
- Не злись на них. После водной смерти чувства родства утрачивается, - высказала соболезнования Сепфора. – Для них ты была уже не сестрой, а добычей. Все дело в магии моря, изменившей их и затмившей им разум.
- Зачем резать людей в городе, будто скот? Вам нужна была я. Оставьте других в покое.
- Нам нужно отмщение!
- За что?
- За то, что вы, люди, до сих пор выглядите людьми, а мы уже нет! Почему вам повезло больше?
- А почему вы не утонули, когда других сотнями утаскивают на дно?
- Это рок! – Ловкач достал из темноты что-то вроде лучины и осветил на миг свое жуткое лицо, напоминавшее отчасти черную медузу, отчасти морду нетопыря. – Лучше было утонуть. Утонувшим я тоже завидую.
- Но не мстишь за них и за себя! Корабли в гавани тонут, утопленники оживают чудищами, моргены оккупируют город без позволения Морана. На нас будто легло проклятие.
- И при чем тут я? Мы? – Ловкач перевернулся в высоте, будто показывал трюки в цирке. Его движения пугали.
- От вас ждут помощи. Чего-то вроде святых чудес. И вы сильны. Вы могли бы не наводить смуту, а стать барьером между людьми и моргенами.
- Не дать одним истреблять других? – хмыкнул Ловкач. – Как главарь этого сообщества я против. Нам это не нужно.
- И как же вы оправдаете то, что люди верят в вас, считают вас самих чем-то вроде полубожеств? Вы же общество избранных!
- Дорогая! Ты так до сих пор и не поняла. Мы не общество избранных! Мы общество монстров! – Ловкач махнул щупальцем, свитым в форме серпа, и все присутствующие как по команде откинули капюшоны, демонстрируя еще более пугающую внешность, чем у своего вожака.
Он не лгал и ничуть не преувеличивал. Кругом одни чудовища. Их такими сделали моргены. Теперь они моргенам мстят. Не важно, что те помогли им раскрыть колдовские задатки внутри человеческих тел. Важно, что они превратили их в монстров. Избранные это значит проклятые.
- Беги!
От Локача ждали стремительных действий. Он должен был метнуться на убегавшую королеву с серпом и вскрыть ее, как тушу в мясной лавке. Настало время повторить обряд, который общество проделало с ошибочной женщиной в день коронации на глазах у Дездемоны. Теперь жертва была той самой избранной. Но Ловкач не вскрыл ее, и она потянула почему. Он ждал, пока она превратиться в русалку. Бежать было сложно. С ногами что-то не то. Она подняла подол. Ран нет, но лодыжки поросли чешуйками, как броней. Время близиться. Моран отсутствовал слишком долго. Скоро у нее не останется на ожидания ни дня. Третьи сутки почти на исходе.
Обряд
Сепфора дохнула огнем, и замочная скважина вспыхнула оранжевым взрывом пламени. Сама дверь при этом не сгорела. Пламя прошло лишь в отверстие для ключа, в которое точно кто-то подглядывал, потому что за дверью раздались крики.
- Ты обожгла лицо прислуге? – поразилась Дездемона, но приоткрыв дверь, увидела лишь мечущегося в огне вельможу. Наверняка, один из заговорщиков. Кто еще станет подслушивать. Раскаленная ручка двери обожгла пальцы, но шпион вообще сгорел живьем. Лишь пепел на пол осыпался вместо обугленных останков.
- Ты мастерица! Или богиня огня?
- И то, и другое! – Сепфора не стеснялась себя хвалить. А свои разговоры она считала абсолютно секретными. С тех пор как вернулись во дворец, они с Дездемоной говорили исключительно на нейтральные темы, тем не менее, шпионов Сепфора не терпела.
- У челяди и чиновников, ошивающихся при королевских дворах, есть отвратительная манера за всем подглядывать и все подслушивать, - поделилась наблюдениями она. – Феи более деликатны.
- Зато они, наверняка, читают мысли.
- Как и я! Так что с ними мы равны.
- Таким образом ты и вычислила, куда я ушла – прочла на расстоянии мои мысли? - догадалась Дездемона.
Сепфора обезоруживающе улыбнулась. Она сматывала клубок из шерсти, и нить становилась под ее пальцами огненной. Теперь это был клубок огня. Вайре, забывшей в королевском будуаре, коробку с шерстью и швейными принадлежностями, теперь придется без всего этого обойтись. Сепфора решила на досуге заняться рукодельем и пережгла даже все иголки.
- Почему Морана все нет! И око шпиона его не показывает, - посетовала Дездемона.
- Надеюсь, отец не посадил его в подводную темницу за непослушание. Оттуда даже я не смогу его вытащить… Скажу по секрету, там веками томятся все, кто в чем-то не согласился с морским царем. Сеал тот еще тиран. Лилофея лишь изредка смягчает его своей добротой и нежностью. Когда ее нет рядом, с ним лучше не спорить. Поэтому я с ней и дружу. С ее помощью можно заставить морского царя пойти на уступки.
- А я думала, что дружба возникает из симпатии, а не из выгоды.
- Лучше, когда по обеим причинам, - леди-дракон жеманно пожала плечами, обрамленными в золотистые парчовые оборки. – Но если честно, когда я увидела коронованную русалку, то есть Лилофею, у огненных берегов Тиории, во мне проснулись материнские чувства. Если не наставить наивную Лилофею на путь истинный, то сама она не сможет правильно распорядиться своим могуществом. В ней ведь совсем недавно проснулась магическая сила.
- Недавно? Сама Лилофея исчезла из Оквилании более столетия назад. Это жутко давно!
- Не для меня!
- То есть не для бессмертных созданий, как ты! – печально подытожила Дездемона. Моран, как назло, относился к последним.
Кругом не раздавалось ни шороха, но Сепфора насторожилась.
- Твои фрейлины шастают по коридорам, будто дикие кошки, - навострила свои крылообразные уши она. - Наверняка, хотят услышать, о чем мы толкуем!
Одних испепеленных мощей под дверями ей было недостаточно. Она запугала всех, включая сенешаля. Кое-кого сожгла. Наводить страх и трепет это ее хобби.
Дездемона не пошла за ней, когда Сепфора сорвалась с места и полетела над полом по галерее. Шлейф-хвост тянулся за ней, на лету обрастая чешуей.
От нескольких дней проведенных с такой подругой можно сойти с ума.
- Дездемона! – неожиданно позвал кто-то, едва она осталась одна.
Юная королева содрогнулась. Неужели Дарунон уже зовет! Солнце еще не село. Да и голос исходит не со стороны моря. Он доносится из королевской усыпальницы.
Кто там может спрятаться? Дездемона оправила складки на новеньком бархатном платье цвета спелой сливы. Платье, в котором она ходила в город, промокло и испачкалось настолько, что его пришлось пустить на тряпки. Раньше для нее бы это было непозволительной расточительностью, но королевский гардероб так изобиловал нарядами, что их можно было выбрасывать хоть каждый день. Взамен старому всегда находилось новое платье с парчовой накидкой, с кружевом или буфами, с вышивкой цветной нитью или мелким бисером.
- Сестра! – окликнули голоса из далекой крипты. Как только они долетели до ее слуха? Ведь крипта находится глубоко внизу в цокольных помещениях!
Дездемона нерешительно пошла на зов. Не сниться ли это все ей? Кругом стало так мрачно и безмолвно, что настало время для галлюцинаций. Наверняка, у нее речная горячка или озерная лихорадка, провоцирующая наваждения. Дездемона пощупала лоб. Вроде не горячий!
- Иди к нам! – настойчивее звали знакомые голоса, казавшиеся призрачными. – Сегодня был день твоего рождения. Мы не забыли! А с закатом наступит ночь твоего рождения, и мы проснулись, чтобы тебя поздравить. Раньше остальных… Все твои именины были скромными, но сегодня будут особенные.
То, что она слышала, звучало подобно бреду, но знакомые голоса проникали в самую душу. Как приятно их снова слышать и одновременно страшно, ведь они могут звать с того света. Дездемона попыталась взять над собой контроль. Хватит грезить на ходу. Не могли же ее мертвые братья звать ее из склепа. Дездемона не верила, что они оживают, но все равно шла на зов.
Вот и крипта. Тут пусто, как и в верхних покоях дворца. Кругом мрачно, как и в ночь похорон утопленников из родни королевы. Ниша, в которой замурованы их саркофаги, разворочена. Печати сломаны. Камни выбиты из стены, открывая узкий лаз. А за ним видна то ли дверца с барельефами, то ли сдвижная панель. Кажется, в замочную скважину за ней, смотрит чей-то глаз.
- Как странно? – Дездемона, чтобы приободриться начала говорить сама с собой. – Зачем замуровывать чьи-то гробы или запирать за монолитной дверью. Это же глупо! Мертвые не встают, чтобы мстить живым! Все вампиры и упыри это лишь деревенские предания.
За дверью раздался ехидный смех. А потом все стихло. Наверное, показалось! Дездемона поводила пальцами по барельефам на дверной поверхности. Похоже, это все-таки не дверь, а блок, замуровавший глубокую нишу. Отверстие в форме ромба в нем это вовсе не замочная скважина, а какая-то пробоина, будто кто-то просверлил дыру для наблюдений.
Кто-то забарабанил кулаками по двери с противоположной стороны, где лежали покойники.
- Дездемона! – это точно были голоса ее братьев.
Она отшатнулась.
- Финлей! – она узнала голос младшего брата. Если он живой внутри, то кто разворотил камни снаружи. Дездемона обернулась! Не прячется ли за колоннадами крипты кто-то с киркой или молотом? Вроде кругом пусто. Лишь по развороченным камням ползают мелкие морские гады. Моргены помогают своим выбраться из склепа или же напротив лапы запертых внутри морген вылезают через пробоины, подобно крабам?
- Не думай о моргенах! Думай о нас! – сразу несколько глаз уставились на нее из ромбовидного отверстия.
- Думай о потерянной родне! Кто тебя пожалеет и порадует, кроме родных? Муж даже не устроил праздника по случаю твоих именин. День рождения королевы проходит в одиночестве. Где же салют и шумный бал?
- Семюэль! Это правда ты? – изумилась Дездемона. Или какой-то морген имитирует знакомый голос. – Это сон?
- Подставь ладонь, и поймешь, что не сон!
Дездемона послушалась и коснулась двери. Чьи-то синие губы прижались к ромбовидному отверстию и выплюнули крупную жемчужину прямо ей в ладонь.
- Подарок! – произнесли сразу несколько голосов. – Для сестры!
- От братьев? – переспросила она, но никто не ответил. – Кто тут замурован?
- А ты не помнишь? – строго вопросил мрачный хорал за дверью.
- Сэмюэль, Бронвин, Фрей, Энрико, Скотт, Финлей… - она назвала всех по именам, и на каждое имя откликнулся согласием знакомый голос.
- Не может быть!! Вы же мертвы! Утонули!
Или здесь не тонут! Оквилания – это водная сказка, в которой утопленники всплывают на поверхность водяными и русалками. Может, стоит порадоваться, но на сердце было мрачно. Она попятилась от двери, в которую колотили все сильнее.
- Открой двери! Мы вернулись с подарками!
Двери? Как-то определение не сочеталось с той преградой, которую она перед собой видела. Этот блок скорее похож на большой могильный камень, чем на дверь. И узоры на нем напоминают ритуальные письмена, не дающие умершим вернуться в мир живых. Их точно наложил придворный маг. И все же она сомневалась. Ее братья были самими великодушными и отзывчивыми парнями на свете. Вдруг даже морская гибель их не изменила? Не важно, что их тела могли мутировать. Главное, что б в сохранности остался их добрый характер.
Дездемона вертела в руках полученную жемчужину, размером с ладонь. Точно такая же лежала на похоронах во рту покойного Финлея. Раз он смог ее выплюнуть, значит, действительно ожил.
- Это правда вы? – на всякий случай переспросила она. - Вы живы?
- А ты не слишком нас ждала! – осуждающе произнес голос старшего из братьев Сэмюэля. – Нам тут холодно и голодно! Сестра стала королевой, а нас заперли, будто преступников без пищи и воды. Только ты теперь можешь нас выпустить.
- Но как? – она почти поверила ему. – Этот блок и великан не сдвинет.
- Там есть шифр! – подсказал голос Сэмюэля. - Надави на узоры в такой последовательности, будто пишешь все наши имена задом наперед. Или поднеси к узорам зеркальце, чтобы надписи отразились в нем перевернутыми. И блок сдвинется сам!
Как сложно! Дездемона ощутила себя тугодумом, прежде чем все-таки сообразила, чего от нее добиваются. Зеркальца у нее с собой нет. Придется водить пальцами по двери.
- Быстрее! Здесь сыро, темно и полно дохлых крыс. Мы хотим назад к людям. Твое тепло ощущается даже сквозь барьер. У тебя теплая кровь, а мы замерзли. И дышать нечем. В склепе спертый воздух.
Как же сложить в уме все перевернутые буквы имен братьев? Нужно начинать с конечной буквы… Но это же ритуал по воскрешению мертвых! Дездемона вспомнила условия призыва душ умерших и засомневалась в правильности своих действий.
- Мы приготовили дары к твоему дню рождения, - подзуживали голоса. - Из-за моря мы привезли тебе диковинки. Шелка, восточные сласти, пряности, украшения, даже синие морские цветы, бусы из глаз утопленниц.
Если б не последнее упоминание она бы отодвинула щеколду.
Это точно не ее братья! Они такого сказать не могли!
- Открой, мерзавка!
Узники крипты перешли на прямые угрозы, едва она попятилась. По преграде изнутри нанесли такие удары, что дрогнули стены кругом.
- Не уйдешь! – погрозил ей синий коготь через ромбовидное отверстие.
Еще несколько громоподобных толчков изнутри, и блок с барельефами треснул сам. А узники еще просили ее о помощи. Ну и лицемеры! Они целую крепость могли бы разнести по камешку, если б захотели. Не то что одну замурованную нишу. Вероятно, это ее близость придала им сил. Дездемона еще в детстве слышала поверья о том, что духи покойных способны питаться энергией живых, при условии, что живые о них скорбят.
Нечто жуткое выбиралось из пробитой ниши. Пора убегать! Дездемона подобрала рукой шлейф, но было поздно. Арка ниши осыпалась, блок раскрошился под напором шести пар мощных клешней. Стальные когти разворошили расколотые камни. Отвратительные синие тела с перепонками, шипами и острыми, будто железными жабрами, выползли наружу.
- Финлей! – Дездемона узнала младшего из братьев. Его щеки покрылись голубой чешуей, одного глаза не хватало, как и одной руки. Вместо них к телу приросло что-то невообразимое. Гребень из шипов на голове напоминал тиару.
Существо, некогда бывшее Финлеем ухмыльнулось ртом, полным зубов-жемчужин. Оно пополз к Дездемоне, волоча за собой тяжелый шипастый хвост, за которым было не разглядеть ног. Другие братья были еще уродливее.
- Бронвин, Скотт, Сэмюэль, Энрико, Фрей, - она продолжала называть их имена, отступая, хотя уже было понятно, что от прежних пригожих парней в них ничего не осталось. Это не ее братья! Это чудища, в пустых глазах которых отражается луна.
- Не прикасайтесь ко мне! Я невеста морского принца… - от страха язык путался. Из головы вылетело, что она давно уже не невеста, а жена, но статус все равно должен впечатлить морских тварей. Однако они лишь хихикали, окружая ее плотных кольцом.
Дездемона закричала, когда клешни того, кто при жизни был ее старшим братом, потянулись к ней. Ее крик вовремя привлек Сепфору, блуждавшую по коридорам в поисках шпионов, которых можно спалить. Вместо шпионов, она почти мгновенно сожгла нападавших на Дездемону существ.
От ее вздоха шестеро чудовищ обратились в шесть мечущихся столбов пламени. Один из них норовил вцепиться в Дездемону, чтобы она сгорела вместе с ним. Кажется, это был Финлей.
Дездемона наблюдала без слез, как он полностью сгорел. А ведь на похоронах она плакала. Тогда еще было рано! Сейчас самое время.
- Не злись на них. После водной смерти чувства родства утрачивается, - высказала соболезнования Сепфора. – Для них ты была уже не сестрой, а добычей. Все дело в магии моря, изменившей их и затмившей им разум.
