Видимо, при этих словах мое лицо настолько изменилось, что он ту же поправился.
–Я имею ввиду, похожа на Мэри Поппинс, правда?
–Плавда! Плавда! – запрыгал снова малыш, громко хлопая в ладоши.
Я не стала заострять внимание на теме и только сказала:
–Мэри Поппинс была няней, а я домработница. Скорее Фрекен Бок.
–Ну, для Фрекен Бок, ты слишком уж красива.
–Андрей Александрович, ваш ужин стынет, мойте руки, пожалуйста. А то сейчас увидите, что меня отличает от Мери Поппинс и, чем я схожа с Фрекен Бок.
К выбору игрушек меня не допустили. Андрей, посадил Дениса себе на шею, когда мы вошли в торговый центр, и подался в сторону елочной мишуры, приказав мне подняться наверх и выбрать себе одежду, от покупки которой я до сих пор так усердно отбивалась.
Я так люблю Новый год! И хождение по магазинам в декабре напоминает сказку. Все эти годы, будучи замужем за Никитой, я не могла себе позволить такой роскоши. В смысле просто погулять вечером по украшенным залам и, как полагается проникнуться «Духом Рождества», как говорят американцы. Правда иногда, под предлогом «забежать к родителям», я все же ходила в центр (он совсем недалеко от них). Чтобы просто, посмотрев на красоту, как-то разгрузить мозг от негатива. Правда, муж об этом не догадывался. Никитос всегда сердито грымал на меня, если я задерживалась, хотя бы минут на 10, от просчитанного им времени. А если на полчаса – вообще закатывал скандал «Тебе бы только шляться где-нибудь, чтоб не дома! Так и норовишь сбежать по надобности и без. И, главное, чтобы деньги потратить».
Постоянное откладывание сначала на машину, а после на ремонт машины доводили меня до истерики. Если до родов я как-то держалась на своих девичьих нарядах, и воевать с мужем приходилось лишь за покупку новых колгот, то после мой гардероб оскудел до двух пар джинсов с начесом и без, трех маек и толстовки. Никита всегда бравировал, что вот, мол, я за него вышла на все готовенькое – богатый жених с квартирой, машиной и дачей. По факту же в панельной двушке развернуться было негде, благо хоть двери отделяли одну комнату от другой. На дачу мы ездили один раз за лето, поскольку ее обычно на весь срок сдавали родители Никиты. На машине же мы ездили лишь по одному маршруту – ночевать в палатках среди лесного комарья в отпуске. Даже на работу мне за все время посчастливилось приехать по-человечески лишь раз и то, по какой-то случайности.
Сейчас я была предоставлена самой себе, Новому году и этой сказке вокруг. Мозг едва не отек от эйфории, но нужно отметить, что при всем притом, я довольно быстро управилась. Постаралась обойтись скромной суммой, но на пеньюаре с ночнушкой небесно-голубого цвета, немного стратила. Решила, что коль у меня теперь работа и хорошая зарплата, то можно сделать себе маленький подарок к празднику и к новой жизни.
Дома я неизменно переоделась в униформу, чем снова вызвала сияющую улыбку у своего работодателя. Квартира теперь, как было обещано, сияла порядком и чистотой. Дениску я ограничила нашими апартаментами, исключив лишь авто, на котором он рассекал по просторному холлу и коридорам. После аппетитного обеда Андрей вернулся к себе в офис, а я занялась делами, потом погуляла с сыном и приготовила все для украшения елки. Ею мы и занялись вечером, после ужина. Я старалась не мешать, но мужчины меня, то и дело, привлекали к этому завораживающему занятию. Последним на верхушку был водружен традиционный теперь ангел. Андрей поднял Дениса и тот, со всей важностью, определил его на положенное место. Я смотрела и любовалась, а еще подумала, что со стороны мы, наверное, смотримся, как самая обычная семья.
Дома елку украшала всегда только я, предварительно сделав уборку и еще переделав сотню дел. Даже праздничный телемарафон обычно проходил мимо меня. Когда руки доходили до елки, мои домашние уже все спали, а я включала огоньки, тушила свет, и совершенно без сил сидела в кресле, гипнотизируя гирлянды в тишине.
–Я сегодня пораньше лягу: завтра сутра в офис нужно, чтобы все скорее закончить и домой вернуться. Завтра по телеку куча всего будет интересного. Посмотрим? – сказал Андрей, когда сынишка уснул, переваривая уйму впечатлений за день.
Я согласно покивала.
–Позвони, когда будешь выезжать, чтобы я обед поставить на стол успела.
–Договорились. Спокойной ночи!
–Спокойной!.. Андрей…
–Да.
–Я хотела спросить разрешения за ноут-бук сесть… если можно…
–Конечно можно! Сделай себе папочку и работай. Мои все защищены, по долгу службы, и от удаления, и от открытия. Так что работай, сколько нужно. Инет включить сможешь?
–Разберусь. Спасибо тебе.
–Да не за что!
Я потащилась к себе. Решила переодеться в обновку, поскольку рабочий день закончен. Впервые за много лет просто стояла и любовалась в зеркало на себя, не опасаясь, что кто-то меня застанет за этим занятием и станет укорять. Никто не упрекнет за растраченные на себя деньги. За эти пару недель, мне казалось, я отдохнула от своей прошлой жизни. У меня улучшился цвет лица, и даже наметился румянец. И глаза вроде уже не были такими грустными. Нет, правда, здесь в чужом доме я вздохнула полной грудью. Совершенно чужой человек относился ко мне, к своей работнице, много лучше, чем собственный муж. Странно. Но факт. Я не стала больше предаваться размышлениям, а поспешила со своей флешкой в кабинет Андрея и уселась на кожаное кресло, подобрав под себя ноги. Сначала сделала копию своих сказочных историй, даже не задумавшись, что Андрей может их прочитать. Ведь даже если он и прочитает, то уж точно гнобить меня и высмеивать мои труды точно не станет.
Я быстро настрочила пару рассказов, и, как выяснилось впоследствии, уснула прямо в кресле. Утром, очнувшись в своей кровати, я почувствовала, что что-то не так. Стала вспоминать события накануне. Но ничего такого не припомнила. Разве что этот сон про Белоснежку… Вот бред, мне никогда еще не снилось, чтобы я была Белоснежкой. Надо же: там, в моем сне, даже принц был! И он меня поцеловал, что, правда, в лоб. Глупый детский цветной сон! Но в этом есть и положительный момент: ко мне вернулись сны! Ура! Я становлюсь нормальным человеком!
Я осторожно вышла, чтобы не разбудить сладко спящего Дениску, прикрыла плотно дверь и босиком пошлепала в кабинет. Странно, но я совсем не помнила, как пошла спать. Ноут был включен, флешка торчала в нем, последний рассказ был открыт. Возле кресла я нашла свои домашние тапочки, купленные вчера. Надо же, совсем из ума выжила – не помню, как прошла по коридору на другой конец без тапочек. Наверное, спросонья.
Вдруг в дверь позвонили. Я автоматически посмотрела на часы, висящие на стене. Полдесятого. Андрей всегда берет ключи. И консьерж всегда предупреждает о незваных гостях. Хотя, может это он и есть! Я должна сегодня заплатить за уборку подъезда. На ходу запахивая пеньюар, я открыла. На пороге стоял мой муж, Никита.
–Как же я сразу не догадался! Вернее догадался, только не хотел верить.
Он без приглашения прошел внутрь, а я, предчувствуя скандал, прикрыла дверь на площадку.
–Представляешь? Всех наших с тобой и твоих друзей объездил, дачи, родителей допросил. Тебя искал. А ты… все оказалось проще простого… Со мной все время была женщина, которую просто поманили деньгами и она продалась. Это вы на корпоративе сговорились? Чего-чего, а такого от тебя, Марьяна, я как раз и не ожидал. Думал, безалаберная прынцесса-белоручка, плохая хозяйка и жена, отвратительная мать, но любит меня и будет верна до конца дней. Даже гордился этим. А ты выставилась на вечеринке и выгодно продала себя. То-то так и вырядилась, что даже я не признал.
–Никита, ты не в себе! – еще толком не проснувшись и пытаясь сфокусироваться на явлении, бесповоротно испортившем последнее утро уходящего года, возразила я. – Только послушай, что ты несешь? Я предполагаю, что для тебя явился шоком мой уход. Ты считал, что я никогда тебя не брошу и тебе обидно. Выбирай выражения: ты уже перешел все границы дозволенного в оскорблениях.
–Да ты… ты… смотри как заговорила! Адвоката себе завела. Я тебе сына не отдам, так и знай!
–По-моему ты сам не понимаешь, что говоришь. То, что я молчала на твои оскорбления все это время, вовсе не значит, что я была с ними согласна. Это во-первых. Во-вторых, я не собираюсь торговаться за ребенка. Но верх глупости считать, что суд в нашей стране дозволит тебе забрать Дениса!
–Думаешь, героя нашла? Да, сейчас он нас и разведет, как выгоднее тебе и сын тебе достанется, а когда ты ему надоешь, что будет? А я тебе скажу – придет моя очередь смеяться.
–Прекрати! – резко оборвала я. – Ты вообще вменяем? Как я могу ему надоесть? Я у него работаю, и он платит мне зарплату, как горничной! Мне здесь удобно, потому, что ребенок рядом и крыша над головой есть! Его может не устроить моя работа, но я в точности выполняю правила контракта, и с этим не будет проблем. – Никита не повышал голос, и я старалась сейчас этого не делать. Его излюбленный конек – уличить меня в том, что я постоянно ору. Сказать, что я истеричка с луженой глоткой. Я и, правда, срывалась часто на крик. Особенно в последнее время.
–Это теперь так называется? И вот эту ночнушку он тебе тоже купил, как горничной? – Никита грубо ткнул в мой пеньюар. – Да это, наверное, твоя униформа! Вообще-то женщины, которые на работе носят такое, называются немножко по-другому. Проститутки, слышала? Дорогие или дешевые, но проститутки, содержанки, которых мужики покупают за деньги! А Петров купил тебя, натурально купил!
Нервы были на пределе. Мне казалось, я сейчас взорвусь и заляпаю интерьер вокруг, а самый большой мой кусок отлетит в глотку мужу за его слова.
–Я ушла, потому, что не хочу такой жизни для ребенка. Такой жизни, в какую ты превратил нашу. Нашу жизнь, наши чувства, нашу семью. Я – дорогая проститутка, и пусть. Зато у моего ребенка будет все – от нормального примера в общении до душевного комфорта. Зато меня каждый раз благодарят за приготовленный обед и прибранные вещи. Зато меня каждый вечер спрашивают, не сильно ли я устала, и, как прошел день. Со мной советуются и разговаривают, как с нормальным человеком. И лучше быть тут горничной и проституткой, чем твоей женой, которая постоянно была кому-то что-то должна или обязана. Должна постоянно может быть только рабыня, бесправная рабыня, а не жена. Мне стыдно называться твоей женой, и, день, когда наш развод вступит в силу, у меня будет красным в календаре. День, когда я тебе буду больше никто. И это меня искренне радует.
–Ты думаешь, ты ему нужна? Такие, как он, не женятся на таких, как ты. Очнись! Он никогда на тебе не женится, и ты всю жизнь будешь приживалкой. Ты – отработанный материал, не первой свежести, да еще и с чужим ребенком.
Ни грамма не повышенный голос, тем не менее, ранил меня словами до самых костей. Я почувствовала, что мои рамки терпения вконец растаяли. Еще секунда и я бы отвесила мужу такую пощечину, от которой бы он влип своей смазливой рожей во входную дверь. И что там было бы потом – уже не важно. Но вдруг эта самая дверь открылась, и на пороге появился Андрей.
–Доброе утро, Никита! Чего это ты возмущаешь спокойствие в моем доме да еще и портишь настроение перед праздником моей семье?
–Я ухожу. Не хочу видеть больше ваши бесстыжие рожи.
–Хорошо, иди, – Андрей подвинулся, уступая ему дорогу. – Только ты, брат не прав, как обычно. Я с удовольствием женюсь на Марьяне Петровне, тем более, что она скоро будет полностью свободна. После выходных пришлю тебе документы на развод. Как раз сегодня хотел обсудить наш с ней контракт. Кстати, это не договор найма, а брачный договор.
–Он же был моим другом. Чертова продажная кукла! – бросил мне муж, глядя прямо в глаза. – А ты! Ты! – принялся он за Андрея. – Ты поиграешь ею и вышвырнешь, как надоевшую игрушку!
–Не ты ли как раз ее и вышвырнул? На площадку голую ночью посреди мороза? – Парировал Андрей и Никита после этих слов с брезгливым выражением лица, наконец, удалился.
Я себя чувствовала, как после урагана. Колени подгибались, и я взялась рукой за стену.
–Марьяш, - пришел на помощь Андрей, - пойдем в кабинет. Не обращай внимания. Никита собственник и всю жизнь со мной соперничает. У него были и жена, и ребенок, и семья, а у меня только карьера. Он меня перегнал. А тут вдруг все растаяло. Он никак не ожидал такого подвоха от тебя и просто бесится. У него одна правда – его собственная. И это печально. Но в целом он неплохой. Одумается и пожалеет о своих словах, извиняться придет – поймет что натворил.
–Да… да, я знаю, что он и не пьяница, и не дебошир, и деньги не трынькает, и не изменял, и жену не бил..., – я сама споткнулась на своих словах, но собеседник этого не заметил, – только… только, «отработанный материал» – как-то слишком уже даже для меня. Я для него просто отработанный материал. – Я села в кресло за столом и повернулась к Андрею. На глаза вроде бы и не наворачивались слезы, но я впала в какой-то ступор. Что-то в душе погасло.
–Марьянка… я… я… что я могу сделать для тебя? – вдруг сказал Андрей.
–Не нужно меня жалеть! – вдруг ответила я. – Ты и так много уже сделал: и разведешь нас без проблем, и даже сказал, что женишься и брачный контракт составишь, чтобы перед Никитой я не выглядела падшей девкой. А ведь и, правда: хоть я работаю здесь, но на самом деле я живу в доме у чужого неженатого мужчины. Как только мои родители ничего мне не говорят! Ведь меня воспитывали довольно строго и до замужества я бы на такое и сама не решилась. Пусть сейчас и другие нравы. Но жить с тем, с кем встречаешься и собираешься создавать семью, это вобщем-то совсем другое. Ладно. Чего это я? Я все для себя решила. Я там, где мне удобно и для меня, и для Дениса. Так, что если наш контракт в силе, пошла я, готовить завтрак, плавно перетекающий в обед.
–Марьяш, я хотел спросить… – остановил меня Андрей уже в дверях, – ты прости, я утром скачивал документ с компьютера и увидел твой рассказ. Это же ты вчера писала?
–Да я. Есть у меня в жизни такая вот отдушина. Их там вон четыре десятка уже, наверное. Можешь почитать в моей папке, если интересно.
За день мы больше не вспоминали про испорченное утро. Посмотрели телевизор. В обед приехала мама, без предупреждения – настояла, чтобы забрать Дениса. Он маленький и ему спать нужно, а мы молодые, может какие планы, и сходим куда. Вобщем очередного натиска я после утреннего сражения не выстояла. Моего карапуза увезли, пообещав вернуть завтра после обеда. Я вздохнула легче: хотя бы не нужно перед малышом корчить улыбку и делать вид, что все хорошо. Тяжело стало что-то в последнее время. Одно утешает, эта ссора с Никитой была у нас последней, больше делить нечего. Я просила Андрея развести нас, не претендуя ни на что. Я готова была отдать все совместно нажитое, лишь бы забыть свою семейную жизнь, как страшный сон.
–Ты ничего не сказал по поводу вечера? Я на всякий случай приготовилась к ужину, но приготовила тебе костюм, может Андрей Александрович хочет пойти отметить Новый год с друзьями? – спросила я, когда на улице стемнело.
–Знаешь, Андрей Александрович никуда не хочет. Это первый мой Новый год в этой квартире и вообще дома. Никуда не хочу выходить совершенно. Но если ты хочешь в ресторан, это мы запросто организуем!
–Я имею ввиду, похожа на Мэри Поппинс, правда?
–Плавда! Плавда! – запрыгал снова малыш, громко хлопая в ладоши.
Я не стала заострять внимание на теме и только сказала:
–Мэри Поппинс была няней, а я домработница. Скорее Фрекен Бок.
–Ну, для Фрекен Бок, ты слишком уж красива.
–Андрей Александрович, ваш ужин стынет, мойте руки, пожалуйста. А то сейчас увидите, что меня отличает от Мери Поппинс и, чем я схожа с Фрекен Бок.
К выбору игрушек меня не допустили. Андрей, посадил Дениса себе на шею, когда мы вошли в торговый центр, и подался в сторону елочной мишуры, приказав мне подняться наверх и выбрать себе одежду, от покупки которой я до сих пор так усердно отбивалась.
Я так люблю Новый год! И хождение по магазинам в декабре напоминает сказку. Все эти годы, будучи замужем за Никитой, я не могла себе позволить такой роскоши. В смысле просто погулять вечером по украшенным залам и, как полагается проникнуться «Духом Рождества», как говорят американцы. Правда иногда, под предлогом «забежать к родителям», я все же ходила в центр (он совсем недалеко от них). Чтобы просто, посмотрев на красоту, как-то разгрузить мозг от негатива. Правда, муж об этом не догадывался. Никитос всегда сердито грымал на меня, если я задерживалась, хотя бы минут на 10, от просчитанного им времени. А если на полчаса – вообще закатывал скандал «Тебе бы только шляться где-нибудь, чтоб не дома! Так и норовишь сбежать по надобности и без. И, главное, чтобы деньги потратить».
Постоянное откладывание сначала на машину, а после на ремонт машины доводили меня до истерики. Если до родов я как-то держалась на своих девичьих нарядах, и воевать с мужем приходилось лишь за покупку новых колгот, то после мой гардероб оскудел до двух пар джинсов с начесом и без, трех маек и толстовки. Никита всегда бравировал, что вот, мол, я за него вышла на все готовенькое – богатый жених с квартирой, машиной и дачей. По факту же в панельной двушке развернуться было негде, благо хоть двери отделяли одну комнату от другой. На дачу мы ездили один раз за лето, поскольку ее обычно на весь срок сдавали родители Никиты. На машине же мы ездили лишь по одному маршруту – ночевать в палатках среди лесного комарья в отпуске. Даже на работу мне за все время посчастливилось приехать по-человечески лишь раз и то, по какой-то случайности.
Сейчас я была предоставлена самой себе, Новому году и этой сказке вокруг. Мозг едва не отек от эйфории, но нужно отметить, что при всем притом, я довольно быстро управилась. Постаралась обойтись скромной суммой, но на пеньюаре с ночнушкой небесно-голубого цвета, немного стратила. Решила, что коль у меня теперь работа и хорошая зарплата, то можно сделать себе маленький подарок к празднику и к новой жизни.
Дома я неизменно переоделась в униформу, чем снова вызвала сияющую улыбку у своего работодателя. Квартира теперь, как было обещано, сияла порядком и чистотой. Дениску я ограничила нашими апартаментами, исключив лишь авто, на котором он рассекал по просторному холлу и коридорам. После аппетитного обеда Андрей вернулся к себе в офис, а я занялась делами, потом погуляла с сыном и приготовила все для украшения елки. Ею мы и занялись вечером, после ужина. Я старалась не мешать, но мужчины меня, то и дело, привлекали к этому завораживающему занятию. Последним на верхушку был водружен традиционный теперь ангел. Андрей поднял Дениса и тот, со всей важностью, определил его на положенное место. Я смотрела и любовалась, а еще подумала, что со стороны мы, наверное, смотримся, как самая обычная семья.
Дома елку украшала всегда только я, предварительно сделав уборку и еще переделав сотню дел. Даже праздничный телемарафон обычно проходил мимо меня. Когда руки доходили до елки, мои домашние уже все спали, а я включала огоньки, тушила свет, и совершенно без сил сидела в кресле, гипнотизируя гирлянды в тишине.
–Я сегодня пораньше лягу: завтра сутра в офис нужно, чтобы все скорее закончить и домой вернуться. Завтра по телеку куча всего будет интересного. Посмотрим? – сказал Андрей, когда сынишка уснул, переваривая уйму впечатлений за день.
Я согласно покивала.
–Позвони, когда будешь выезжать, чтобы я обед поставить на стол успела.
–Договорились. Спокойной ночи!
–Спокойной!.. Андрей…
–Да.
–Я хотела спросить разрешения за ноут-бук сесть… если можно…
–Конечно можно! Сделай себе папочку и работай. Мои все защищены, по долгу службы, и от удаления, и от открытия. Так что работай, сколько нужно. Инет включить сможешь?
–Разберусь. Спасибо тебе.
–Да не за что!
Я потащилась к себе. Решила переодеться в обновку, поскольку рабочий день закончен. Впервые за много лет просто стояла и любовалась в зеркало на себя, не опасаясь, что кто-то меня застанет за этим занятием и станет укорять. Никто не упрекнет за растраченные на себя деньги. За эти пару недель, мне казалось, я отдохнула от своей прошлой жизни. У меня улучшился цвет лица, и даже наметился румянец. И глаза вроде уже не были такими грустными. Нет, правда, здесь в чужом доме я вздохнула полной грудью. Совершенно чужой человек относился ко мне, к своей работнице, много лучше, чем собственный муж. Странно. Но факт. Я не стала больше предаваться размышлениям, а поспешила со своей флешкой в кабинет Андрея и уселась на кожаное кресло, подобрав под себя ноги. Сначала сделала копию своих сказочных историй, даже не задумавшись, что Андрей может их прочитать. Ведь даже если он и прочитает, то уж точно гнобить меня и высмеивать мои труды точно не станет.
Я быстро настрочила пару рассказов, и, как выяснилось впоследствии, уснула прямо в кресле. Утром, очнувшись в своей кровати, я почувствовала, что что-то не так. Стала вспоминать события накануне. Но ничего такого не припомнила. Разве что этот сон про Белоснежку… Вот бред, мне никогда еще не снилось, чтобы я была Белоснежкой. Надо же: там, в моем сне, даже принц был! И он меня поцеловал, что, правда, в лоб. Глупый детский цветной сон! Но в этом есть и положительный момент: ко мне вернулись сны! Ура! Я становлюсь нормальным человеком!
Я осторожно вышла, чтобы не разбудить сладко спящего Дениску, прикрыла плотно дверь и босиком пошлепала в кабинет. Странно, но я совсем не помнила, как пошла спать. Ноут был включен, флешка торчала в нем, последний рассказ был открыт. Возле кресла я нашла свои домашние тапочки, купленные вчера. Надо же, совсем из ума выжила – не помню, как прошла по коридору на другой конец без тапочек. Наверное, спросонья.
Вдруг в дверь позвонили. Я автоматически посмотрела на часы, висящие на стене. Полдесятого. Андрей всегда берет ключи. И консьерж всегда предупреждает о незваных гостях. Хотя, может это он и есть! Я должна сегодня заплатить за уборку подъезда. На ходу запахивая пеньюар, я открыла. На пороге стоял мой муж, Никита.
–Как же я сразу не догадался! Вернее догадался, только не хотел верить.
Он без приглашения прошел внутрь, а я, предчувствуя скандал, прикрыла дверь на площадку.
–Представляешь? Всех наших с тобой и твоих друзей объездил, дачи, родителей допросил. Тебя искал. А ты… все оказалось проще простого… Со мной все время была женщина, которую просто поманили деньгами и она продалась. Это вы на корпоративе сговорились? Чего-чего, а такого от тебя, Марьяна, я как раз и не ожидал. Думал, безалаберная прынцесса-белоручка, плохая хозяйка и жена, отвратительная мать, но любит меня и будет верна до конца дней. Даже гордился этим. А ты выставилась на вечеринке и выгодно продала себя. То-то так и вырядилась, что даже я не признал.
–Никита, ты не в себе! – еще толком не проснувшись и пытаясь сфокусироваться на явлении, бесповоротно испортившем последнее утро уходящего года, возразила я. – Только послушай, что ты несешь? Я предполагаю, что для тебя явился шоком мой уход. Ты считал, что я никогда тебя не брошу и тебе обидно. Выбирай выражения: ты уже перешел все границы дозволенного в оскорблениях.
–Да ты… ты… смотри как заговорила! Адвоката себе завела. Я тебе сына не отдам, так и знай!
–По-моему ты сам не понимаешь, что говоришь. То, что я молчала на твои оскорбления все это время, вовсе не значит, что я была с ними согласна. Это во-первых. Во-вторых, я не собираюсь торговаться за ребенка. Но верх глупости считать, что суд в нашей стране дозволит тебе забрать Дениса!
–Думаешь, героя нашла? Да, сейчас он нас и разведет, как выгоднее тебе и сын тебе достанется, а когда ты ему надоешь, что будет? А я тебе скажу – придет моя очередь смеяться.
–Прекрати! – резко оборвала я. – Ты вообще вменяем? Как я могу ему надоесть? Я у него работаю, и он платит мне зарплату, как горничной! Мне здесь удобно, потому, что ребенок рядом и крыша над головой есть! Его может не устроить моя работа, но я в точности выполняю правила контракта, и с этим не будет проблем. – Никита не повышал голос, и я старалась сейчас этого не делать. Его излюбленный конек – уличить меня в том, что я постоянно ору. Сказать, что я истеричка с луженой глоткой. Я и, правда, срывалась часто на крик. Особенно в последнее время.
–Это теперь так называется? И вот эту ночнушку он тебе тоже купил, как горничной? – Никита грубо ткнул в мой пеньюар. – Да это, наверное, твоя униформа! Вообще-то женщины, которые на работе носят такое, называются немножко по-другому. Проститутки, слышала? Дорогие или дешевые, но проститутки, содержанки, которых мужики покупают за деньги! А Петров купил тебя, натурально купил!
Нервы были на пределе. Мне казалось, я сейчас взорвусь и заляпаю интерьер вокруг, а самый большой мой кусок отлетит в глотку мужу за его слова.
–Я ушла, потому, что не хочу такой жизни для ребенка. Такой жизни, в какую ты превратил нашу. Нашу жизнь, наши чувства, нашу семью. Я – дорогая проститутка, и пусть. Зато у моего ребенка будет все – от нормального примера в общении до душевного комфорта. Зато меня каждый раз благодарят за приготовленный обед и прибранные вещи. Зато меня каждый вечер спрашивают, не сильно ли я устала, и, как прошел день. Со мной советуются и разговаривают, как с нормальным человеком. И лучше быть тут горничной и проституткой, чем твоей женой, которая постоянно была кому-то что-то должна или обязана. Должна постоянно может быть только рабыня, бесправная рабыня, а не жена. Мне стыдно называться твоей женой, и, день, когда наш развод вступит в силу, у меня будет красным в календаре. День, когда я тебе буду больше никто. И это меня искренне радует.
–Ты думаешь, ты ему нужна? Такие, как он, не женятся на таких, как ты. Очнись! Он никогда на тебе не женится, и ты всю жизнь будешь приживалкой. Ты – отработанный материал, не первой свежести, да еще и с чужим ребенком.
Ни грамма не повышенный голос, тем не менее, ранил меня словами до самых костей. Я почувствовала, что мои рамки терпения вконец растаяли. Еще секунда и я бы отвесила мужу такую пощечину, от которой бы он влип своей смазливой рожей во входную дверь. И что там было бы потом – уже не важно. Но вдруг эта самая дверь открылась, и на пороге появился Андрей.
–Доброе утро, Никита! Чего это ты возмущаешь спокойствие в моем доме да еще и портишь настроение перед праздником моей семье?
–Я ухожу. Не хочу видеть больше ваши бесстыжие рожи.
–Хорошо, иди, – Андрей подвинулся, уступая ему дорогу. – Только ты, брат не прав, как обычно. Я с удовольствием женюсь на Марьяне Петровне, тем более, что она скоро будет полностью свободна. После выходных пришлю тебе документы на развод. Как раз сегодня хотел обсудить наш с ней контракт. Кстати, это не договор найма, а брачный договор.
–Он же был моим другом. Чертова продажная кукла! – бросил мне муж, глядя прямо в глаза. – А ты! Ты! – принялся он за Андрея. – Ты поиграешь ею и вышвырнешь, как надоевшую игрушку!
–Не ты ли как раз ее и вышвырнул? На площадку голую ночью посреди мороза? – Парировал Андрей и Никита после этих слов с брезгливым выражением лица, наконец, удалился.
Я себя чувствовала, как после урагана. Колени подгибались, и я взялась рукой за стену.
–Марьяш, - пришел на помощь Андрей, - пойдем в кабинет. Не обращай внимания. Никита собственник и всю жизнь со мной соперничает. У него были и жена, и ребенок, и семья, а у меня только карьера. Он меня перегнал. А тут вдруг все растаяло. Он никак не ожидал такого подвоха от тебя и просто бесится. У него одна правда – его собственная. И это печально. Но в целом он неплохой. Одумается и пожалеет о своих словах, извиняться придет – поймет что натворил.
–Да… да, я знаю, что он и не пьяница, и не дебошир, и деньги не трынькает, и не изменял, и жену не бил..., – я сама споткнулась на своих словах, но собеседник этого не заметил, – только… только, «отработанный материал» – как-то слишком уже даже для меня. Я для него просто отработанный материал. – Я села в кресло за столом и повернулась к Андрею. На глаза вроде бы и не наворачивались слезы, но я впала в какой-то ступор. Что-то в душе погасло.
–Марьянка… я… я… что я могу сделать для тебя? – вдруг сказал Андрей.
–Не нужно меня жалеть! – вдруг ответила я. – Ты и так много уже сделал: и разведешь нас без проблем, и даже сказал, что женишься и брачный контракт составишь, чтобы перед Никитой я не выглядела падшей девкой. А ведь и, правда: хоть я работаю здесь, но на самом деле я живу в доме у чужого неженатого мужчины. Как только мои родители ничего мне не говорят! Ведь меня воспитывали довольно строго и до замужества я бы на такое и сама не решилась. Пусть сейчас и другие нравы. Но жить с тем, с кем встречаешься и собираешься создавать семью, это вобщем-то совсем другое. Ладно. Чего это я? Я все для себя решила. Я там, где мне удобно и для меня, и для Дениса. Так, что если наш контракт в силе, пошла я, готовить завтрак, плавно перетекающий в обед.
–Марьяш, я хотел спросить… – остановил меня Андрей уже в дверях, – ты прости, я утром скачивал документ с компьютера и увидел твой рассказ. Это же ты вчера писала?
–Да я. Есть у меня в жизни такая вот отдушина. Их там вон четыре десятка уже, наверное. Можешь почитать в моей папке, если интересно.
За день мы больше не вспоминали про испорченное утро. Посмотрели телевизор. В обед приехала мама, без предупреждения – настояла, чтобы забрать Дениса. Он маленький и ему спать нужно, а мы молодые, может какие планы, и сходим куда. Вобщем очередного натиска я после утреннего сражения не выстояла. Моего карапуза увезли, пообещав вернуть завтра после обеда. Я вздохнула легче: хотя бы не нужно перед малышом корчить улыбку и делать вид, что все хорошо. Тяжело стало что-то в последнее время. Одно утешает, эта ссора с Никитой была у нас последней, больше делить нечего. Я просила Андрея развести нас, не претендуя ни на что. Я готова была отдать все совместно нажитое, лишь бы забыть свою семейную жизнь, как страшный сон.
–Ты ничего не сказал по поводу вечера? Я на всякий случай приготовилась к ужину, но приготовила тебе костюм, может Андрей Александрович хочет пойти отметить Новый год с друзьями? – спросила я, когда на улице стемнело.
–Знаешь, Андрей Александрович никуда не хочет. Это первый мой Новый год в этой квартире и вообще дома. Никуда не хочу выходить совершенно. Но если ты хочешь в ресторан, это мы запросто организуем!
