Она ощущала себя принцессой на балу, на которую обратил внимание настоящий прекрасный принц. Остальные одноклассники уже высыпали на берег, Алёна ловила на себе любопытные и завистливые взгляды, что будоражило её ещё больше.
- А где Милованов? – спросила Верка Сергиенко. – Он разве не с тобой?
- Убежал куда-то, - ответила Алёна, понимая, что краснеет и на этот раз даже слой декоративной косметики, к слову, достаточно лёгкий, не скроет её смущения.
Верка хмуро посмотрела на неё, потом на Артёма.
- У тебя губы в помаде, - сказала она ему. Парень неторопливо достал платок из кармана, вытер лицо. При этом он неловкости нисколько не испытывал. Обычная для него ситуация.
Все пошли фотографироваться на фоне знаковых арт-объектов и топиарных кустарников. А через какое-то время услышали страшные крики. Доносились они с дороги, проходящей рядом с парком.
- Там случилось что-то! – оживились парни. И уговорили весь класс пойти посмотреть, в чём дело, благо идти-то пять минут от силы, а то и меньше. А потом они увидели Венечку.
Вот тогда Верка ей и сказала:
- Это ты должна здесь лежать, а не он!
Одноклассница злобно на неё смотрела, казалось, сейчас ударит.
- Ты дура, он же тебя любит! Признавайся, что ты ему сказала? Или он увидел что-то? Точно, увидел.
Артём встал рядом, приобнял.
- Вера, что такое говоришь? Ты же понимаешь, мы все в шоке!
- Это вы виноваты! Вы оба! Лучше бы ты сама сдохла, Туманова! – заорала девушка, и люди в толпе с подозрением на них начали коситься.
Послышался звук сирен, приехали медики и полиция. Врачи констатировали смерть, без всякого сомнения, причиной был несчастный случай. Молодой человек передвигался в состоянии аффекта и не соблюдал правила дорожного движения. В кармане Венечки потом нашли флешку, на которой было записано признание в любви однокласснице, снятое и смонтированное заранее. Как решило следствие, это видео Веня Милованов хотел показать предмету своих чувств прямо на выпускном вечере. Диджей мероприятия признался, что парень подходил и спрашивал, может ли он запустить свой клип на большом экране. Ему это даже разрешили сделать, как раз после той стоянки, во время которой всё и произошло.
Песню Веня записал сам, под гитару. И текст был тоже его. Чувствовалось, что он очень старался, хотя и явно поэтом не был. А на трек наложены фото и видео, изображавшие Алёну в школе и на улице. Начиная класса с седьмого. И когда он успел столько наснимать, интересно?
Ты берег, к которому мне не приплыть.
Дорога, которой мне не добираться,
И дерево то, что мне не посадить,
И море, в котором мне вряд ли купаться.
Вершина, которую не покорить,
И город, в котором мне не поселиться.
Зато я могу с тобой поговорить,
В озёрах синих без следа раствориться.
Любая картина, и песня и стих…
(А впрочем возьми хоть какое искусство)
Они о глазах и улыбке твоих
И о моём не рассказанном чувстве.
Клип она видела. Ей кто-то его прислал на электронную почту. Кто, и гадать не надо, точно Верка. Вот такой любовный многогранник.
Алёна представила, что видео смотрели родители Веньки и полицейские, которым надо было закрыть это дело. Или не бывает дела, когда явный несчастный случай? И вообще, зачем проверять, что в кармане у жертвы ДТП? Возможно, чтобы исключить ещё какие-то причины, конечно. Например, может на флешке компромат на местного наркобарона или что-нибудь подобное. Или предсмертная записка.
Что с ней творилось, описать невозможно. На похоронах её, конечно, не было. Да и кто бы пустил? Жить в родном городе тоже было нельзя. Просто не смогла бы. Хотелось сбежать, чем дальше, тем лучше. Или стереть себя полностью. Чтобы никто о ней и не вспомнил.
С чего начать разыскивать девушку, в чьём существовании сомневается даже человек, который неоднократно с ней спал? Да уж, задачка не только скверная, но и мало выполнимая.
Если рассудить, у человека должна быть семья, родители, друзья какие-нибудь. Или девчонка появилась ниоткуда, а потом в никуда и исчезла?
Марта прослушала диктофонную запись разговора с Ильёй. Он сказал, что Алёна как-то обмолвилась, что выросла на Волге. Но ведь на этой великой русской реке только населённых пунктов находится восемьдесят семь, согласно интернету. Не все из них города, но кто даст гарантии, что Алёна не в посёлке родилась?
На работе Марта взяла «творческий отпуск» для очередного расследования. Пообещала за время него «допилить» и свой венец безбрачия. Парадокс всё-таки. Именно этот репортаж она вынашивала уже несколько лет, бредила идеей, а вот как дойдёт до него, так начинается некая мистическая прокрастинация. Словно у Марты какой-то пунктик на тему матримониальных отношений. Ей, пожалуй, не к магу надо, а к обычному психологу. Хотя этим специалистам журналистка верила ещё меньше, чем экстрасенсам, слишком лишь в науке душеведения много допущений и субъективизма. Директор согласился со скрипом, но с некоторых пор Мартиному чутью он очень уж доверял, несколько раз уже благодаря ей удавалось поразить целевую аудиторию. Так что девушку отпустили аж на две недели. Ох, не уверена она была, что за каких-то четырнадцать дней удастся решить такую серьёзную задачку. Но Яна этот дедлайн вполне одобрила, сказав:
- А если мы в этот срок не уложимся, то спасать уже и некого будет. Я почему-то так чувствую.
Что ж, против чутья удивительного педагогического работника возражать было бесполезно, оно и правда у неё исключительное весьма и весьма.
- А ты умеешь как экстрасенсы в телепередачах, в карту пальцем тыкнуть и сказать: «Вот тут этот человек находится»? – спросила Марта, когда они встретились уже на следующий день. У Яны по счастливой случайности была возможность взять отпуск на пять дней, чем она и воспользовалась.
- Конечно умею, - едва уловимо улыбнулась Яна. – Как и ты. Чего тут сложного-то, бери да тыкай. Правда, получится пальцем в небо.
- Эх, вздохнула Марта. – А так хорошо бы было…
- Да, удобно, - согласилась ведунья. Или как её ещё назвать?
- Предлагаю найти повод побеспокоить нашего несостоявшегося влюблённого, - продолжила Яна. – Я думаю, рано на него совсем уж рукой махать. Раз он Алёну помнит и даже беспокоится, куда она пропала, надежда есть, не такой он пропащий.
- Но он же просил ему дать время для раздумий, - слабо возразила Марта.
- Девушка, а вы точно журналист? – саркастично поинтересовалась Яна. – Информация для нас сейчас всё! Мы без неё и с места не двинемся. Или ты хочешь побегать по Жулебино и показывать прохожим фото, с телефона, между прочим?
Бегать под моросящим ноябрьским дождиком, да ещё и без особой надежды на успех, Марте не особенно улыбалось. Поэтому она легко согласилась нарушить «режим покоя» Совкова. Предупредив ради приличия о своём приезде, отважные исследовательницы ринулись пытать Илью. Он встретил их неприветливо, что было не удивительно. А ещё он вещи собирал в спортивную сумку.
- Уезжаешь куда-то? – обеспокоилась Марта.
- Да, на обследование ложусь, - хмуро ответил Илья. – У моей мамы знакомая в медицине работает. Договорилась, чтобы у меня все анализы взяли и при этом в овоща не превратили.
- Ты в психушку что ли собираешься? – догадалась журналистка.
- Не совсем, это частная клиника. Неврологическая. Да, наверное психушка, получается.
- Отдайте нам тогда ваше зеркало, - неожиданно попросила Яна. – Это единственный предмет, с которым связана Алёна.
- Послушайте, - раздражённо бросил Илья. – Я сейчас уверен, что вся эта история – бред моего больного воображения. Какое зеркало? Да и какая, собственно, Алёна? Это моя фантазия. Пока не будет доказано обратное.
- А как мы это обратное докажем, если вы не помогаете? – обиделась Яна.
Илья вздохнул.
- Ладно. Давайте я вам вообще ключ оставлю. Цветы там полить… или ещё что. Ну и зеркало можете разглядывать сколько влезет, не разбейте только.
- У тебя и цветы есть? – удивилась Марта.
- Да вроде нет, - Илья пожал плечами. Что-то он вообще сдавать начал. – Так говорится просто. Ну, не надо тогда ничего поливать. Просто пусть у вас будут ключи на случай, если мои призраки соседей затопят.
Что ж, какой-никакой, а результат.
- Мы вообще пришли, чтобы постараться выяснить, откуда Алёна, в которую ты теперь не веришь, родом, - спохватилась журналистка.
- Она о Волге говорила, - Илья как-то неопределённо пошевелил пальцами левой руки, показывая, наверное, как выглядит Волга.
- Это я помню, - с какой-то досадой ответила Марта. А чего ожидала? Чёткого адреса, включая индекс?
- Подождите, - вдруг напрягся парень. – У меня же есть вещь, которая ей принадлежит.
- Ложки-поварёшки! – Марта даже слегка разозлилась. – И ты только сейчас об этом вспомнил?
Илья кивнул и опрометью бросился из комнаты.
- Ложки-поварёшки, серьёзно? – спросила Яна, приподняв правую бровь. – Ты кулинарный техникум, что ли, заканчивала?
- Само как-то вырвалось, - повинилась Марта. – Не матом же на него ругаться.
- Нет, но могла бы как-то более аутентично своей профессии выразиться.
- А ты как выражаешься обычно? – заинтересовалась журналистка. – Песталоцци тебя побери? Или забодай его Макаренко?
Яна засмеялась.
- Эрудиции тебе не отнять. Ещё можно человека обозвать «ночным кошмаром Монтессори», например.
- Вот, я нашёл, вы представляете? – обалдевший Илья влетел в комнату, держа в руке небольшой предмет.
- Что это? – хищно кинулась к нему Марта.
- Магнитик! – Илья торжествующе поднял вещицу. – Он на холодильнике висел, а потом потерялся. Я подумал, исчез, или его просто не было, как и её… но с утра нашёл возле стенки, он завалился туда.
Яна взяла сувенир в руки так аккуратно, словно он мог обжечь. Прочитала надпись:
- Самарский зоологический парк.
- Пока это говорит нам о том, что кто-то посещал это учреждение и подарил Илье памятный магнитик, - Марта постаралась говорить рассудительно, но сердечко-то трепыхалось! У них был теперь город, йоху!
Яна сжала кулак, в котором была новая улика, закрыла глаза, глубоко задышала. Илья и Марта с волнением на неё смотрели.
Интересно, теперь Илья передумает ехать в свой «закрытый санаторий», или находка ничего не значит, по большому счёту?
- Как думаешь, она что-то почувствует? – спросил Илья у Марты свистящим шёпотом.
- Тссс. Ей сосредоточенность нужна. А то считает какую-нибудь не ту информацию.
- Я всё равно слышу, между прочим, как бы тихо вы не пытались говорить, - сообщила Яна, уже глядя на них.
- И что? Есть? – Марта дышать перестала от волнения.
- Очень слабенько. Я не ощущаю человека, в руках которого была эта вещь до того, как сюда попасть.
Марта с Ильёй разочарованно переглянулись.
- Что? – спросила их Яна. – Я же не сказала, что вообще нет ничего. Да, фонит этот магнит только Ильёй, он последним его касался. Но я чувствую кое-что ещё. Не знаю, как понятнее вам объяснить. Это не энергетический след, а эмоциональный. Будто чувства отдельно от какого-либо тела. Любовь, надежда, сожаление. И вина. Очень много вины. Она словно поглотила того, кто её испытывал, поэтому сам человек словно в ней утонул и я его не вижу. А ещё сувенирчик был в том городе, название которого на нём написано. И это я не пальцем в карту сейчас ткнула.
- Значит, Алёна из Самары? – обрадовалась Марта.
- Этот магнит там точно был. И наверное даже с тем, кто истязал себя всеми этими противоречивыми чувствами. Но ведь девочка могла просто приехать в Самару из области. Из Чапаевска, например.
- Вот зачем ты это сказала? – теперь журналистка огорчилась.
- Да не переживай. В любом случае, стог сена, в котором нам нужно искать Алёну, стал чуть меньше.
- А может это и не её магнит вовсе, - заговорил Илья задумчиво. – Это же я помню, что она его достала из кармана и прилепила на дверь холодильника. Если я её придумал, всё могло быть иначе. Магнит может вообще тут уже был, когда я сюда въехал.
- Нет, не было, - Яна покачала головой. – Он тут не дольше трёх-четырёх месяцев. Ты же тут не столько живёшь?
- Не столько, - согласился Илья, неосознанно радуясь, что кажется эта эффектная собеседница наконец причислила его к «своим».
В кармане Яны ожил телефон, запрыгал, завибрировал. Рингтоны она давно отвыкла ставить, поскольку временами прогуливалась по группам детского сада во время «сончаса». Да и если вне оного зайти в помещение с тридцатью активными малышами, вряд ли есть шанс расслышать хоть какую-то мелодию, дальше если «тяжёлый металл» на звонок поставишь.
- Привет, Арсений! – дружелюбно и почти ласково сказала она в трубку. Но Марта не отметила в голосе Яны какой-либо нотки интимности. Возможно, она ошиблась в своих первоначальных предположениях по поводу взаимного романтического чувства. Психиатр-то был увлечён совершенно точно, а вот непростая заведующая ДОУ, скорее всего просто по своей натуре человек отзывчивый и доброжелательный. Поэтому так легко откликнулась на их авантюру, а вовсе не из особого расположения к профессору. Хотя кто знает, может у них всё в самом начале.
Постаравшись подавить свои «неуставные» мысли (мало ли, может Яна их считает на раз-два), Марта терпеливо дождалась окончания разговора.
- Отличная новость, - поделилась с ней, наконец, экстрасенс. – Арсений нашёл нужного нам человека. Учёного, между прочим. Он историк и член общества «Открытие Атлантиды». И очень энергетически продвинутый человек. В отличие от меня, у него есть не только способности, но и знания. А ещё он готов встретиться с нами прямо сегодня. Через час.
- Ух, наконец-то что-то у нас завертелось, - обрадовалась Марта. – Тогда не будем мешать человеку собираться. Давай запасные ключи и мы пошли.
Илья беспрекословно подчинился. Всё-таки ему спокойнее было, когда кто-то занимается расследованием всей этой мистической чертовщины.
«Мистическая опергруппа» ушла, а Илья замер над раскрытой сумкой, пытаясь вспомнить что-нибудь об Алёне. Нечто живое, вызывающее ощущение присутствия девушки в его жизни. То, что развеет сомнения по поводу её существования.
Вот, скажем, их первый поцелуй. Он точно был, разве можно придумать такие роскошные воспоминания?
Она сидела в его халате, попивая чай. Мокрые волосы завивались в колечки. Фена у Ильи не было, не приучен он им пользоваться, поэтому сушиться пришлось полотенцем. Он включил телевизор, который для звукового фона бубнил каким-то модным стендапом. Алёна смотрела на экран, но казалось, не замечала его, думая о чём-то своём.
- Ты здесь? – спросил он её.
Девушка пожала плечами, засмеялась.
- Сама не пойму. Часть меня осталась под тем дождём, видимо.
- Жаль, - он сел к ней поближе. – Хотелось, чтобы ты вся тут присутствовала, полностью. И была со мной.
Она сунула ему в руки пустую чашку.
- Попробую я справиться с волосами, - решительно поднялась, снова направилась в ванную, где были полотенца. Конечно, такую длинную шевелюру хотелось как можно скорее привести в порядок, можно понять.
Он смотрел ей вслед, догадываясь, что Алёна просто таким образом избежала слишком стремительного развития ситуации. У него же на лбу написано, что сейчас приставать будет. А он бы так и сделал, точно. Она выглядела такой нежной и беззащитной, хрупкая, маленькая, затерянная где-то внутри его мохнатого-лохматого халата. Хотелось добыть её оттуда, зацеловать и затискать. Илья ощущал даже больше нежность, чем похоть. Что делать, пойти за ней или дождаться здесь?
- А где Милованов? – спросила Верка Сергиенко. – Он разве не с тобой?
- Убежал куда-то, - ответила Алёна, понимая, что краснеет и на этот раз даже слой декоративной косметики, к слову, достаточно лёгкий, не скроет её смущения.
Верка хмуро посмотрела на неё, потом на Артёма.
- У тебя губы в помаде, - сказала она ему. Парень неторопливо достал платок из кармана, вытер лицо. При этом он неловкости нисколько не испытывал. Обычная для него ситуация.
Все пошли фотографироваться на фоне знаковых арт-объектов и топиарных кустарников. А через какое-то время услышали страшные крики. Доносились они с дороги, проходящей рядом с парком.
- Там случилось что-то! – оживились парни. И уговорили весь класс пойти посмотреть, в чём дело, благо идти-то пять минут от силы, а то и меньше. А потом они увидели Венечку.
Вот тогда Верка ей и сказала:
- Это ты должна здесь лежать, а не он!
Одноклассница злобно на неё смотрела, казалось, сейчас ударит.
- Ты дура, он же тебя любит! Признавайся, что ты ему сказала? Или он увидел что-то? Точно, увидел.
Артём встал рядом, приобнял.
- Вера, что такое говоришь? Ты же понимаешь, мы все в шоке!
- Это вы виноваты! Вы оба! Лучше бы ты сама сдохла, Туманова! – заорала девушка, и люди в толпе с подозрением на них начали коситься.
Послышался звук сирен, приехали медики и полиция. Врачи констатировали смерть, без всякого сомнения, причиной был несчастный случай. Молодой человек передвигался в состоянии аффекта и не соблюдал правила дорожного движения. В кармане Венечки потом нашли флешку, на которой было записано признание в любви однокласснице, снятое и смонтированное заранее. Как решило следствие, это видео Веня Милованов хотел показать предмету своих чувств прямо на выпускном вечере. Диджей мероприятия признался, что парень подходил и спрашивал, может ли он запустить свой клип на большом экране. Ему это даже разрешили сделать, как раз после той стоянки, во время которой всё и произошло.
Песню Веня записал сам, под гитару. И текст был тоже его. Чувствовалось, что он очень старался, хотя и явно поэтом не был. А на трек наложены фото и видео, изображавшие Алёну в школе и на улице. Начиная класса с седьмого. И когда он успел столько наснимать, интересно?
Ты берег, к которому мне не приплыть.
Дорога, которой мне не добираться,
И дерево то, что мне не посадить,
И море, в котором мне вряд ли купаться.
Вершина, которую не покорить,
И город, в котором мне не поселиться.
Зато я могу с тобой поговорить,
В озёрах синих без следа раствориться.
Любая картина, и песня и стих…
(А впрочем возьми хоть какое искусство)
Они о глазах и улыбке твоих
И о моём не рассказанном чувстве.
Клип она видела. Ей кто-то его прислал на электронную почту. Кто, и гадать не надо, точно Верка. Вот такой любовный многогранник.
Алёна представила, что видео смотрели родители Веньки и полицейские, которым надо было закрыть это дело. Или не бывает дела, когда явный несчастный случай? И вообще, зачем проверять, что в кармане у жертвы ДТП? Возможно, чтобы исключить ещё какие-то причины, конечно. Например, может на флешке компромат на местного наркобарона или что-нибудь подобное. Или предсмертная записка.
Что с ней творилось, описать невозможно. На похоронах её, конечно, не было. Да и кто бы пустил? Жить в родном городе тоже было нельзя. Просто не смогла бы. Хотелось сбежать, чем дальше, тем лучше. Или стереть себя полностью. Чтобы никто о ней и не вспомнил.
Глава 8. Поиски иголки в стоге сена
С чего начать разыскивать девушку, в чьём существовании сомневается даже человек, который неоднократно с ней спал? Да уж, задачка не только скверная, но и мало выполнимая.
Если рассудить, у человека должна быть семья, родители, друзья какие-нибудь. Или девчонка появилась ниоткуда, а потом в никуда и исчезла?
Марта прослушала диктофонную запись разговора с Ильёй. Он сказал, что Алёна как-то обмолвилась, что выросла на Волге. Но ведь на этой великой русской реке только населённых пунктов находится восемьдесят семь, согласно интернету. Не все из них города, но кто даст гарантии, что Алёна не в посёлке родилась?
На работе Марта взяла «творческий отпуск» для очередного расследования. Пообещала за время него «допилить» и свой венец безбрачия. Парадокс всё-таки. Именно этот репортаж она вынашивала уже несколько лет, бредила идеей, а вот как дойдёт до него, так начинается некая мистическая прокрастинация. Словно у Марты какой-то пунктик на тему матримониальных отношений. Ей, пожалуй, не к магу надо, а к обычному психологу. Хотя этим специалистам журналистка верила ещё меньше, чем экстрасенсам, слишком лишь в науке душеведения много допущений и субъективизма. Директор согласился со скрипом, но с некоторых пор Мартиному чутью он очень уж доверял, несколько раз уже благодаря ей удавалось поразить целевую аудиторию. Так что девушку отпустили аж на две недели. Ох, не уверена она была, что за каких-то четырнадцать дней удастся решить такую серьёзную задачку. Но Яна этот дедлайн вполне одобрила, сказав:
- А если мы в этот срок не уложимся, то спасать уже и некого будет. Я почему-то так чувствую.
Что ж, против чутья удивительного педагогического работника возражать было бесполезно, оно и правда у неё исключительное весьма и весьма.
- А ты умеешь как экстрасенсы в телепередачах, в карту пальцем тыкнуть и сказать: «Вот тут этот человек находится»? – спросила Марта, когда они встретились уже на следующий день. У Яны по счастливой случайности была возможность взять отпуск на пять дней, чем она и воспользовалась.
- Конечно умею, - едва уловимо улыбнулась Яна. – Как и ты. Чего тут сложного-то, бери да тыкай. Правда, получится пальцем в небо.
- Эх, вздохнула Марта. – А так хорошо бы было…
- Да, удобно, - согласилась ведунья. Или как её ещё назвать?
- Предлагаю найти повод побеспокоить нашего несостоявшегося влюблённого, - продолжила Яна. – Я думаю, рано на него совсем уж рукой махать. Раз он Алёну помнит и даже беспокоится, куда она пропала, надежда есть, не такой он пропащий.
- Но он же просил ему дать время для раздумий, - слабо возразила Марта.
- Девушка, а вы точно журналист? – саркастично поинтересовалась Яна. – Информация для нас сейчас всё! Мы без неё и с места не двинемся. Или ты хочешь побегать по Жулебино и показывать прохожим фото, с телефона, между прочим?
Бегать под моросящим ноябрьским дождиком, да ещё и без особой надежды на успех, Марте не особенно улыбалось. Поэтому она легко согласилась нарушить «режим покоя» Совкова. Предупредив ради приличия о своём приезде, отважные исследовательницы ринулись пытать Илью. Он встретил их неприветливо, что было не удивительно. А ещё он вещи собирал в спортивную сумку.
- Уезжаешь куда-то? – обеспокоилась Марта.
- Да, на обследование ложусь, - хмуро ответил Илья. – У моей мамы знакомая в медицине работает. Договорилась, чтобы у меня все анализы взяли и при этом в овоща не превратили.
- Ты в психушку что ли собираешься? – догадалась журналистка.
- Не совсем, это частная клиника. Неврологическая. Да, наверное психушка, получается.
- Отдайте нам тогда ваше зеркало, - неожиданно попросила Яна. – Это единственный предмет, с которым связана Алёна.
- Послушайте, - раздражённо бросил Илья. – Я сейчас уверен, что вся эта история – бред моего больного воображения. Какое зеркало? Да и какая, собственно, Алёна? Это моя фантазия. Пока не будет доказано обратное.
- А как мы это обратное докажем, если вы не помогаете? – обиделась Яна.
Илья вздохнул.
- Ладно. Давайте я вам вообще ключ оставлю. Цветы там полить… или ещё что. Ну и зеркало можете разглядывать сколько влезет, не разбейте только.
- У тебя и цветы есть? – удивилась Марта.
- Да вроде нет, - Илья пожал плечами. Что-то он вообще сдавать начал. – Так говорится просто. Ну, не надо тогда ничего поливать. Просто пусть у вас будут ключи на случай, если мои призраки соседей затопят.
Что ж, какой-никакой, а результат.
- Мы вообще пришли, чтобы постараться выяснить, откуда Алёна, в которую ты теперь не веришь, родом, - спохватилась журналистка.
- Она о Волге говорила, - Илья как-то неопределённо пошевелил пальцами левой руки, показывая, наверное, как выглядит Волга.
- Это я помню, - с какой-то досадой ответила Марта. А чего ожидала? Чёткого адреса, включая индекс?
- Подождите, - вдруг напрягся парень. – У меня же есть вещь, которая ей принадлежит.
- Ложки-поварёшки! – Марта даже слегка разозлилась. – И ты только сейчас об этом вспомнил?
Илья кивнул и опрометью бросился из комнаты.
- Ложки-поварёшки, серьёзно? – спросила Яна, приподняв правую бровь. – Ты кулинарный техникум, что ли, заканчивала?
- Само как-то вырвалось, - повинилась Марта. – Не матом же на него ругаться.
- Нет, но могла бы как-то более аутентично своей профессии выразиться.
- А ты как выражаешься обычно? – заинтересовалась журналистка. – Песталоцци тебя побери? Или забодай его Макаренко?
Яна засмеялась.
- Эрудиции тебе не отнять. Ещё можно человека обозвать «ночным кошмаром Монтессори», например.
- Вот, я нашёл, вы представляете? – обалдевший Илья влетел в комнату, держа в руке небольшой предмет.
- Что это? – хищно кинулась к нему Марта.
- Магнитик! – Илья торжествующе поднял вещицу. – Он на холодильнике висел, а потом потерялся. Я подумал, исчез, или его просто не было, как и её… но с утра нашёл возле стенки, он завалился туда.
Яна взяла сувенир в руки так аккуратно, словно он мог обжечь. Прочитала надпись:
- Самарский зоологический парк.
- Пока это говорит нам о том, что кто-то посещал это учреждение и подарил Илье памятный магнитик, - Марта постаралась говорить рассудительно, но сердечко-то трепыхалось! У них был теперь город, йоху!
Яна сжала кулак, в котором была новая улика, закрыла глаза, глубоко задышала. Илья и Марта с волнением на неё смотрели.
Интересно, теперь Илья передумает ехать в свой «закрытый санаторий», или находка ничего не значит, по большому счёту?
- Как думаешь, она что-то почувствует? – спросил Илья у Марты свистящим шёпотом.
- Тссс. Ей сосредоточенность нужна. А то считает какую-нибудь не ту информацию.
- Я всё равно слышу, между прочим, как бы тихо вы не пытались говорить, - сообщила Яна, уже глядя на них.
- И что? Есть? – Марта дышать перестала от волнения.
- Очень слабенько. Я не ощущаю человека, в руках которого была эта вещь до того, как сюда попасть.
Марта с Ильёй разочарованно переглянулись.
- Что? – спросила их Яна. – Я же не сказала, что вообще нет ничего. Да, фонит этот магнит только Ильёй, он последним его касался. Но я чувствую кое-что ещё. Не знаю, как понятнее вам объяснить. Это не энергетический след, а эмоциональный. Будто чувства отдельно от какого-либо тела. Любовь, надежда, сожаление. И вина. Очень много вины. Она словно поглотила того, кто её испытывал, поэтому сам человек словно в ней утонул и я его не вижу. А ещё сувенирчик был в том городе, название которого на нём написано. И это я не пальцем в карту сейчас ткнула.
- Значит, Алёна из Самары? – обрадовалась Марта.
- Этот магнит там точно был. И наверное даже с тем, кто истязал себя всеми этими противоречивыми чувствами. Но ведь девочка могла просто приехать в Самару из области. Из Чапаевска, например.
- Вот зачем ты это сказала? – теперь журналистка огорчилась.
- Да не переживай. В любом случае, стог сена, в котором нам нужно искать Алёну, стал чуть меньше.
- А может это и не её магнит вовсе, - заговорил Илья задумчиво. – Это же я помню, что она его достала из кармана и прилепила на дверь холодильника. Если я её придумал, всё могло быть иначе. Магнит может вообще тут уже был, когда я сюда въехал.
- Нет, не было, - Яна покачала головой. – Он тут не дольше трёх-четырёх месяцев. Ты же тут не столько живёшь?
- Не столько, - согласился Илья, неосознанно радуясь, что кажется эта эффектная собеседница наконец причислила его к «своим».
В кармане Яны ожил телефон, запрыгал, завибрировал. Рингтоны она давно отвыкла ставить, поскольку временами прогуливалась по группам детского сада во время «сончаса». Да и если вне оного зайти в помещение с тридцатью активными малышами, вряд ли есть шанс расслышать хоть какую-то мелодию, дальше если «тяжёлый металл» на звонок поставишь.
- Привет, Арсений! – дружелюбно и почти ласково сказала она в трубку. Но Марта не отметила в голосе Яны какой-либо нотки интимности. Возможно, она ошиблась в своих первоначальных предположениях по поводу взаимного романтического чувства. Психиатр-то был увлечён совершенно точно, а вот непростая заведующая ДОУ, скорее всего просто по своей натуре человек отзывчивый и доброжелательный. Поэтому так легко откликнулась на их авантюру, а вовсе не из особого расположения к профессору. Хотя кто знает, может у них всё в самом начале.
Постаравшись подавить свои «неуставные» мысли (мало ли, может Яна их считает на раз-два), Марта терпеливо дождалась окончания разговора.
- Отличная новость, - поделилась с ней, наконец, экстрасенс. – Арсений нашёл нужного нам человека. Учёного, между прочим. Он историк и член общества «Открытие Атлантиды». И очень энергетически продвинутый человек. В отличие от меня, у него есть не только способности, но и знания. А ещё он готов встретиться с нами прямо сегодня. Через час.
- Ух, наконец-то что-то у нас завертелось, - обрадовалась Марта. – Тогда не будем мешать человеку собираться. Давай запасные ключи и мы пошли.
Илья беспрекословно подчинился. Всё-таки ему спокойнее было, когда кто-то занимается расследованием всей этой мистической чертовщины.
«Мистическая опергруппа» ушла, а Илья замер над раскрытой сумкой, пытаясь вспомнить что-нибудь об Алёне. Нечто живое, вызывающее ощущение присутствия девушки в его жизни. То, что развеет сомнения по поводу её существования.
Вот, скажем, их первый поцелуй. Он точно был, разве можно придумать такие роскошные воспоминания?
Она сидела в его халате, попивая чай. Мокрые волосы завивались в колечки. Фена у Ильи не было, не приучен он им пользоваться, поэтому сушиться пришлось полотенцем. Он включил телевизор, который для звукового фона бубнил каким-то модным стендапом. Алёна смотрела на экран, но казалось, не замечала его, думая о чём-то своём.
- Ты здесь? – спросил он её.
Девушка пожала плечами, засмеялась.
- Сама не пойму. Часть меня осталась под тем дождём, видимо.
- Жаль, - он сел к ней поближе. – Хотелось, чтобы ты вся тут присутствовала, полностью. И была со мной.
Она сунула ему в руки пустую чашку.
- Попробую я справиться с волосами, - решительно поднялась, снова направилась в ванную, где были полотенца. Конечно, такую длинную шевелюру хотелось как можно скорее привести в порядок, можно понять.
Он смотрел ей вслед, догадываясь, что Алёна просто таким образом избежала слишком стремительного развития ситуации. У него же на лбу написано, что сейчас приставать будет. А он бы так и сделал, точно. Она выглядела такой нежной и беззащитной, хрупкая, маленькая, затерянная где-то внутри его мохнатого-лохматого халата. Хотелось добыть её оттуда, зацеловать и затискать. Илья ощущал даже больше нежность, чем похоть. Что делать, пойти за ней или дождаться здесь?
