От автора читателю:
1. Действие сюжета идет параллельно: современность - древний мир, поэтому части будут "смешиваться", не пугайтесь.
2. Пожалуйста, автор очень нуждается в вашей поддержке и комментариях, поэтому не стесняйтесь высказать свое драгоценное мнение в комментариях. Наша история принимает участие в самом важном конкурсе сайта Продамастер, поэтому мы вдвойне нуждаемся в вашей поддержке и комментариях!
3. Автор не ставил себе цель написать глубокомысленный трактат о жизни древних славян (балтов) до нашей эры, поэтому хоть и старается выдерживать основные правила, тем не менее фактами играет вольно, ибо здесь все же фэнтези, а не научный труд. Вы же помните, что наша цель получить удовольствием от чтения, а не прочитать учебник истории.
4. Если что-то не понятно, спрашивайте.
5. Ближе к концу текст перейдет в закрытый режим. Доступ получат только активные пользователи. Партизаны останутся за бортом этой истории.
6. В блогах вы можете узнать много полезной информации (о рабстве на Руси, об именах, времени, о старославянских ругательствах, об одежде и еде). Обязательно посмотрите эти статьи, тогда погружение для вас будет полным. Ссылочка тут - https://prodaman.ru/Natalya-Averkieva-Imanka/blog?tag=последняя_ведьма
Ну, полетели!
Отвяжись от меня, ведьма!
Текст: Наталья Аверкиева
Бета: Светлана П.
Обложка: Майарана Мистеру
Консультанты: Наталья Литвинова (медицина), Ирина Мишакова (бизнес), Любовь Волегова (финансы)
Ратибора с силой откинуло на несколько саженей назад и с размаха впечатало в могучий ствол старого кедра. Меч, которым он тормозил, выгнулся дугой. Полированное лезвие ушло в землю почти наполовину и намертво застряло между корней. Удар был такой силы, что обычный человек сразу бы погиб, но только не он — сильнейший богатырь Белогорья и самый хитрый ведьмак Северного Капища, обманом захвативший чужие земли и подчинивший себе пару соседних княжеств. Ратибор с легкостью выдернул двуручный меч. Ухмыльнулся:
— Покрываешь ведьму, пес? А мог просто уйти. Остался бы жив.
Мирослав натянул тетиву. Металлический наконечник блеснул в лучах заходящего солнца. Выстрелил.
Ратибор, играючи, остановил стрелу в паре пядей от лица. Та зависла в воздухе, начала вращаться, из-за чего черное оперение стало похоже на лохматую метелку. Вокруг руки ведьмака появилось темное марево, по рукаву кафтана пробежали огненные искры, рассыпались, весело переливаясь в воздухе, словно костер потревожили.
Мирослав отбросил лук. Сжал и разжал пальцы. Почувствовал, как в центре ладоней собираются энергетические сгустки.
— Убить! — приказал ведьмак. И стрела развернулась и полетела в обратную сторону, как будто ею снова выстрелили.
Мирослав едва успел увернуться, лишь оперение чиркнуло по щеке, обжигая кожу магией. Через секунду послышался глухой звук воткнувшегося в дерево металла. Сила в ладонях нарастала, пальцы покалывали. Он должен остановить ведьмака.
Ратибор ринулся в бой, петляя как заяц, запутывающий следы.
Мирослав швырнул в него один огненный сгусток…
Ратибор пригнулся, пропуская шар над головой.
…потом второй.
Мгновение, и ведьмак оказался рядом, замахнулся мечом, ударил.
Мирослав отклонился.
Щепа полетела в разные стороны. Запахло смолой.
Еще один замах.
Он поднырнул под поваленную березу.
И снова щепки разлетелись в стороны — разрубленный ствол преградил путь Ратибору.
Магия… Он пользуется магией. Березу такой толщины и топором не сразу возьмешь. Что же делать? У Мирослава не было с собой оружия, стрелы кончились — всё потратил на княжескую дружину, нож отдал Малуше, одна надежда на магию, но и тут силы уже на исходе. Слишком силен враг, слишком проворен.
Мирослав, отбежав, швырнул в ведьмака еще одним магическим огненным сгустком.
Ратибор не стал уклоняться. Принял удар грудью и расхохотался:
— Слабеешь, баламошка(*). Уже и ударить как следует не можешь.
Радужка глаз ведьмака стала желтой, зрачок — ярко-красным. Казалось, что со спины ему подсветили факелом — лицо темное, волосы как будто огнем горят на затылке. Рукава кафтана от самых плеч покрылись всполохами энергий, которые развевались в разные стороны словно лохмотья бабки-побирушки. Вокруг летали искры, какие взмывают от костра. Марево сползло с рукавов к ногам, превратив мужчину в большой горящий огненно-черный сгусток энергии, в котором едва угадывались контуры человеческого тела. Ведьмак задействовал все свои колдовские силы, и Мирослав не сможет ему противостоять. Уже больше от отчаяния он кинул в Ратибора еще одним огненным шаром. Тот поймал шар кончиком меча и обернул магию Мирослава против него же, рубанув со всего маха мечом по безоружному мужчине.
Мирослав выставил руки перед собой. Запястья светились бледно-голубым светом, искры переплетались, создавая крепчайшую защиту. Меч увяз в энергетических потоках защитного купола.
Ратибор давил мечом, глядя сопернику в глаза и ухмыляясь. Огненный шар, пойманный ведьмаком, начал расти, слепить и обжигать руки. Он словно отбирал силу у Мирослава, вытягивал ее по капле.
Мирослав уперся ногами, всем телом стараясь противостоять ведьмаку.
— Лободырный(*), ты против кого попер? — глумливо произнес Ратибор. — Неужели не знаешь, что убить меня может только ведьма? Так много движений перед смертью. А ведь мог просто отдать мне мамошку (*).
— О, о тебе, княже, сложат былины как о великом воине. Так ловко победил аж целого безоружного лесника. Есть повод для гордости! — рассмеялся Мирослав. Капли пота скользили по вискам и лбу, скатывались в глаза, слепили.
Меч медленно прорезал магическую защиту. Шар жег кожу, словно Мирослав выхватил раскаленную заготовку из горнила (*) голыми руками.
— Вытарашка (*) тебе глаза застила, ума лишила, себе подчинила, а ты и рад стараться. Отдай мне проклятую!
Руки сводило от напряжения. Колени подгибались. Но Мирослав держался, понимая, что, если погибнет сам, умрет и Малуша. Интересно, а там за энергиями еще есть человек или уже нет?
— Приходи завтра. Может тебе повезет. — Сильнейший удар ногой в пах.
Ратибор охнул и дернулся. Выронил меч.
Человек есть. Значит его можно убить. Но как? Мирослав кинулся прочь. Если не можешь победить врага, беги! Малуша, наверняка, уже в безопасности. Он найдет ее позже, когда уведет Ратибора подальше от их убежища.
Ведьмак злобно рыкнул и сжал кулак, магически поднимая меч с земли и швыряя его в убегающего мужчину.
Через секунду в спину Мирослава вонзилось острое лезвие, пробив тело насквозь и пригвоздив его к кедру.
Раздался оглушительный девичий визг.
Ратибор обернулся, чтобы увидеть ту, за которой охотился несколько лет. Нож Мирослава, уверенно брошенный девичьей рукой, попал точно ему в сердце. Последнее, что он увидел перед смертью, — бледное лицо девушки и ее глаза, наполненные слезами и жгучей ненавистью.
— Проклятая ведьма, — прошептал он на последнем издыхании, плашмя падая лицом в мох.
_____________________
* баламошка — полоумный
* лободырный — недоумок
* мамошка — распутная женщина, недостойная, публичная
* вытарашка — мелкий дух-присушка
* горнило — печь для накаливания и переплавки металлов
_____________________
Утро в городе выдалось облачным. Незабудковое небо было украшено пышными серо-белыми облаками. Солнце только набирало силу. Листья редких деревьев блестели каплями воды после легкого дождика, устроенного оранжевой поливальной машиной, которая медленно прокатилась по улице буквально четверть часа назад, собрав огромную пробку из машин и матюки в спину раздраженных водителей. Группы туристов суетливо фотографировались на фоне исторических памятников и старинных домов. Припозднившиеся офисные служащие торопливо спешили на рабочие места. И никто из них не обращал внимания на странную девушку, стоящую на разделительной полосе посреди дороги на пересечении Тверского и Никитского бульваров. Она быстро и глубоко дышала открытым ртом, глаза ее были большими, словно увидела что-то страшное и необычное, а щеки белые, как будто незнакомка решила вот-вот упасть в обморок. Одета девушка тоже была очень странно для жаркого летнего дня. Сероватая льняная рубаха до середины лодыжки спереди украшена этническими узорами и ведьмовскими резами. Вокруг талии обернуто четыре красных богато расшитых лентами полотна, соединённых тонким пояском. Они были похожи на юбку, клинья которой забыли сшить, но знатоки истории легко узнали бы в этом предмете гардероба понёву из тонкой шерсти и прочитали бы по рисункам, что наша девушка в самом соку и еще даже не замужем, а по узорам, состоящим из защитных ставов и отдельных рез, поняли бы, что перед ними как минимум знахарка-травница, а скорее всего потомственная ведьмачка. Сверху на странной особе был надет длинный жилет из плотной домотканой ткани, скорее всего из крапивы, судя по его приятному цвету выгоревшей травы. На голове — широкое очелье, подвязанное под длинную и толстую светло-русую косу. Ноги девушки и вовсе привели бы внимательных знатоков в восторг, потому что вместо привычных туфель и босоножек, юная прелестница носила порши — два куска мягкой кожи, стянутые ремешками, чтобы не спадали. И лишь украшения всё портили. Исторические реконструкторы и специалисты по славянской культуре только фыркнули бы и сказали: «Неканон», ибо такие браслеты в те далекие времена женщины и незамужние девушки не носили — серебристо-голубые, на правой руке чуть шире вершка, а на левой совсем тонюсенький, как волос.
Девушка сглотнула и попыталась успокоиться. Еще раз осмотрелась, словно ища кого-то или что-то. Посмотрела на высокие дома, летящие мимо нее машины, на идущих по тротуарам людей, на деревья, закованные в камень. Вздохнула. Смахнула выступившие капли пота рукавом. И… зажмурившись, шагнула на проезжую часть.
Вокруг всё загудело.
— Дура безмозглая! Жить надоело! — заорал кто-то.
Люди ругались. Из одной машины выскочил молодой мужчина, что-то прокричал другим. Поднял руку, останавливая поток, проводил сумасшедшую до безопасного островка.
— Врача тебе вызвать? — спросил мягко, заглядывая в глаза, пытаясь увидеть в них хоть каплю разумности.
Девушка попыталась улыбнуться, сказала что-то непонятное, поклонилась ему в пояс и пошла вперед к деревьям, стоящих в два ряда по обе стороны дороги. Парень некоторое время смотрел вслед чудачке, а потом вернулся к своей машине. Он еще несколько дней после этой встречи будет рассказывать про сумасшедшую реконструкторшу, которая бросилась ему под колеса. Каких только ненормальных в Москве не встретишь…
— Сначала нужно подумать. — Девушка опустилась на скамью и посмотрела по сторонам.
Сердце в груди стучало неровно и быстро. Руки и ноги еще холодило. Пот мелким бисером выступал на лбу. Город выглядел весьма недружелюбно. Пугало буквально всё — шум самоходных колымаг и их ужасные сигналы, громкие голоса людей, высоченные каменные палаты и диковинные рисунки вокруг. Мигающие огни… Прохожие бросали на нее любопытные взгляды и спешили дальше. Нет, этот город оказался слишком большим даже по ее самым смелым представлениям о больших городах. Людей тьма… Неужто всех упомнишь? Вряд ли ее идея расспросить прохожих, увенчается успехом. Мирослав никогда не любил шумные города, предпочитал уединение, поэтому может быть и не тут его нужно искать…
— Нет, он должен быть где-то рядом. Понять бы где…
Она взглядом провожала спешащих мимо людей, внимательно разглядывая каждого. Мужчины высокие и слабые в руках. Одеты в нормальные или очень короткие портки, демонстрирующие волосатые и не очень ноги и разноцветную интересную обувь. Тела прикрыты только нижними рубахами из очень тонких тканей, под которыми легко угадывались хлипкие тела. И одежда вся разноцветная, аж в глазах рябит. Она никогда не видела таких чудесных ярких красок на тканях. Волосы у мужчин тоже разные, но преимущественно короткие, светлые, темные, иногда зеленые или розовые. Надо же какое чудо! Никто из мужчин не носил оружия. Она не заметила у них ни кинжалов, ни мечей, ни луков, лишь в руках или за плечами были мошны разных форм и цветов. Никто не ездил верхом, только в самоходных колымагах. Так сразу и не поймешь — боярин или простолюдин перед тобой.
Женщины тоже одеты странно — ходят только в нижних рубахах, часто в очень коротких, сарафаны на голое тело надевают. И ни на одной нет защитных рез от злых духов. То ли они бессмертные, то ли безумные… Еще они не носили понёвы и навершинников. Как понять, кто из них девка, а кто замужняя баба? Хотя, нет, навершинники иногда можно было заметить, но такие… необычные очень. Но больше всего ее удивило, что почти все женщины были простоволосые или вообще с отрезанными волосами. А ведь волосы — главное достоинство и украшение женщины. Коса — это женская честь. Лишиться косы — значит, навлечь на себя беду и всеобщее осуждение. Нет больше оскорбления для женщины, чем сорвать с ее головы очелье или платок и отрезать ей косу. А здесь… В этом мире женщины не берегли свою честь? Удивительно еще и то, что многие женщины были одеты в мужские портки, а некоторые шастали в таких коротких портках, что все видели их ноги и мягкие половинки, да и рубахи часто лишь немного прикрывали телеса, и грудь видно, и голые руки. А иной раз рубаха так плотно облегала тело, что можно было рассмотреть все женские прелести. Фу, срам-то какой! Позорище… И все тощие какие-то, словно их совсем не кормят, кости да кожа, даже собаке жалко отдавать. Девушка вздохнула: никто таких тощих и безкосых девок у них замуж не позвал бы. Мало того, что все обесчещенные, так и здоровья-то у них совсем нет, зад узкий, как детей рожать? Впрочем, иногда мимо проходили хорошие статные женщины и отроковицы, в теле, есть за что подержаться, как сказал бы Мирослав. Ладно, нечего сиднем сидеть и по сторонам глазеть, пора в путь отправляться, времени мало.
Девушка решительно поднялась и направилась к ближайшему газону. Земля-матушка скажет ей, где любимого искать.
— Малуша, пойдем к реке погуляем? — Любозар широко улыбнулся. В серых глазах отражалась вся радость мира.
— Не могу, надо маме помочь. Хлев почистить, курам воды принести.
Улыбка сползла с лица парня. Он вздохнул тяжко. Хлев чистить — это надолго.
— А то помог бы? — шкодливо посмотрела на него девушка, опершись на коромысло.
— Да ты ж знаешь: хлев чистить — мужики потом засмеют.
Малуша состроила недовольное лицо и посмотрела на небо.
— До вечера не управлюсь. Иди без меня. Я думаю, что матушка сватам твоим откажет. Что это за парень, который ни хлев почистить не умеет, ни воды принести не может?
Любозар подбоченился:
— Ты опозорить что ли хочешь меня перед всей деревней, девка?
— А ну проваливай, мужик! — подняла Малуша коромысло. — Ишь какой! Опозорить!
Любозар легко перехватил коромысло, чмокнул ее в щеку, забрал из рук ведра и сконфуженно спросил:
— А если в самом деле тетя Росана откажет? Если не отдадут они тебя за меня?
— Ну что за глупости ты болтаешь? — рассмеялась Малуша. — Родители тебя всегда привечали, за стол с собой сажали, пирожками угощали. Всё пройдет хорошо. Они отлично к тебе относятся. По осени и свадебку сыграем.
1. Действие сюжета идет параллельно: современность - древний мир, поэтому части будут "смешиваться", не пугайтесь.
2. Пожалуйста, автор очень нуждается в вашей поддержке и комментариях, поэтому не стесняйтесь высказать свое драгоценное мнение в комментариях. Наша история принимает участие в самом важном конкурсе сайта Продамастер, поэтому мы вдвойне нуждаемся в вашей поддержке и комментариях!
3. Автор не ставил себе цель написать глубокомысленный трактат о жизни древних славян (балтов) до нашей эры, поэтому хоть и старается выдерживать основные правила, тем не менее фактами играет вольно, ибо здесь все же фэнтези, а не научный труд. Вы же помните, что наша цель получить удовольствием от чтения, а не прочитать учебник истории.
4. Если что-то не понятно, спрашивайте.
5. Ближе к концу текст перейдет в закрытый режим. Доступ получат только активные пользователи. Партизаны останутся за бортом этой истории.
6. В блогах вы можете узнать много полезной информации (о рабстве на Руси, об именах, времени, о старославянских ругательствах, об одежде и еде). Обязательно посмотрите эти статьи, тогда погружение для вас будет полным. Ссылочка тут - https://prodaman.ru/Natalya-Averkieva-Imanka/blog?tag=последняя_ведьма
Ну, полетели!
Отвяжись от меня, ведьма!
Текст: Наталья Аверкиева
Бета: Светлана П.
Обложка: Майарана Мистеру
Консультанты: Наталья Литвинова (медицина), Ирина Мишакова (бизнес), Любовь Волегова (финансы)
Пролог
Ратибора с силой откинуло на несколько саженей назад и с размаха впечатало в могучий ствол старого кедра. Меч, которым он тормозил, выгнулся дугой. Полированное лезвие ушло в землю почти наполовину и намертво застряло между корней. Удар был такой силы, что обычный человек сразу бы погиб, но только не он — сильнейший богатырь Белогорья и самый хитрый ведьмак Северного Капища, обманом захвативший чужие земли и подчинивший себе пару соседних княжеств. Ратибор с легкостью выдернул двуручный меч. Ухмыльнулся:
— Покрываешь ведьму, пес? А мог просто уйти. Остался бы жив.
Мирослав натянул тетиву. Металлический наконечник блеснул в лучах заходящего солнца. Выстрелил.
Ратибор, играючи, остановил стрелу в паре пядей от лица. Та зависла в воздухе, начала вращаться, из-за чего черное оперение стало похоже на лохматую метелку. Вокруг руки ведьмака появилось темное марево, по рукаву кафтана пробежали огненные искры, рассыпались, весело переливаясь в воздухе, словно костер потревожили.
Мирослав отбросил лук. Сжал и разжал пальцы. Почувствовал, как в центре ладоней собираются энергетические сгустки.
— Убить! — приказал ведьмак. И стрела развернулась и полетела в обратную сторону, как будто ею снова выстрелили.
Мирослав едва успел увернуться, лишь оперение чиркнуло по щеке, обжигая кожу магией. Через секунду послышался глухой звук воткнувшегося в дерево металла. Сила в ладонях нарастала, пальцы покалывали. Он должен остановить ведьмака.
Ратибор ринулся в бой, петляя как заяц, запутывающий следы.
Мирослав швырнул в него один огненный сгусток…
Ратибор пригнулся, пропуская шар над головой.
…потом второй.
Мгновение, и ведьмак оказался рядом, замахнулся мечом, ударил.
Мирослав отклонился.
Щепа полетела в разные стороны. Запахло смолой.
Еще один замах.
Он поднырнул под поваленную березу.
И снова щепки разлетелись в стороны — разрубленный ствол преградил путь Ратибору.
Магия… Он пользуется магией. Березу такой толщины и топором не сразу возьмешь. Что же делать? У Мирослава не было с собой оружия, стрелы кончились — всё потратил на княжескую дружину, нож отдал Малуше, одна надежда на магию, но и тут силы уже на исходе. Слишком силен враг, слишком проворен.
Мирослав, отбежав, швырнул в ведьмака еще одним магическим огненным сгустком.
Ратибор не стал уклоняться. Принял удар грудью и расхохотался:
— Слабеешь, баламошка(*). Уже и ударить как следует не можешь.
Радужка глаз ведьмака стала желтой, зрачок — ярко-красным. Казалось, что со спины ему подсветили факелом — лицо темное, волосы как будто огнем горят на затылке. Рукава кафтана от самых плеч покрылись всполохами энергий, которые развевались в разные стороны словно лохмотья бабки-побирушки. Вокруг летали искры, какие взмывают от костра. Марево сползло с рукавов к ногам, превратив мужчину в большой горящий огненно-черный сгусток энергии, в котором едва угадывались контуры человеческого тела. Ведьмак задействовал все свои колдовские силы, и Мирослав не сможет ему противостоять. Уже больше от отчаяния он кинул в Ратибора еще одним огненным шаром. Тот поймал шар кончиком меча и обернул магию Мирослава против него же, рубанув со всего маха мечом по безоружному мужчине.
Мирослав выставил руки перед собой. Запястья светились бледно-голубым светом, искры переплетались, создавая крепчайшую защиту. Меч увяз в энергетических потоках защитного купола.
Ратибор давил мечом, глядя сопернику в глаза и ухмыляясь. Огненный шар, пойманный ведьмаком, начал расти, слепить и обжигать руки. Он словно отбирал силу у Мирослава, вытягивал ее по капле.
Мирослав уперся ногами, всем телом стараясь противостоять ведьмаку.
— Лободырный(*), ты против кого попер? — глумливо произнес Ратибор. — Неужели не знаешь, что убить меня может только ведьма? Так много движений перед смертью. А ведь мог просто отдать мне мамошку (*).
— О, о тебе, княже, сложат былины как о великом воине. Так ловко победил аж целого безоружного лесника. Есть повод для гордости! — рассмеялся Мирослав. Капли пота скользили по вискам и лбу, скатывались в глаза, слепили.
Меч медленно прорезал магическую защиту. Шар жег кожу, словно Мирослав выхватил раскаленную заготовку из горнила (*) голыми руками.
— Вытарашка (*) тебе глаза застила, ума лишила, себе подчинила, а ты и рад стараться. Отдай мне проклятую!
Руки сводило от напряжения. Колени подгибались. Но Мирослав держался, понимая, что, если погибнет сам, умрет и Малуша. Интересно, а там за энергиями еще есть человек или уже нет?
— Приходи завтра. Может тебе повезет. — Сильнейший удар ногой в пах.
Ратибор охнул и дернулся. Выронил меч.
Человек есть. Значит его можно убить. Но как? Мирослав кинулся прочь. Если не можешь победить врага, беги! Малуша, наверняка, уже в безопасности. Он найдет ее позже, когда уведет Ратибора подальше от их убежища.
Ведьмак злобно рыкнул и сжал кулак, магически поднимая меч с земли и швыряя его в убегающего мужчину.
Через секунду в спину Мирослава вонзилось острое лезвие, пробив тело насквозь и пригвоздив его к кедру.
Раздался оглушительный девичий визг.
Ратибор обернулся, чтобы увидеть ту, за которой охотился несколько лет. Нож Мирослава, уверенно брошенный девичьей рукой, попал точно ему в сердце. Последнее, что он увидел перед смертью, — бледное лицо девушки и ее глаза, наполненные слезами и жгучей ненавистью.
— Проклятая ведьма, — прошептал он на последнем издыхании, плашмя падая лицом в мох.
_____________________
* баламошка — полоумный
* лободырный — недоумок
* мамошка — распутная женщина, недостойная, публичная
* вытарашка — мелкий дух-присушка
* горнило — печь для накаливания и переплавки металлов
_____________________
Глава 1
Утро в городе выдалось облачным. Незабудковое небо было украшено пышными серо-белыми облаками. Солнце только набирало силу. Листья редких деревьев блестели каплями воды после легкого дождика, устроенного оранжевой поливальной машиной, которая медленно прокатилась по улице буквально четверть часа назад, собрав огромную пробку из машин и матюки в спину раздраженных водителей. Группы туристов суетливо фотографировались на фоне исторических памятников и старинных домов. Припозднившиеся офисные служащие торопливо спешили на рабочие места. И никто из них не обращал внимания на странную девушку, стоящую на разделительной полосе посреди дороги на пересечении Тверского и Никитского бульваров. Она быстро и глубоко дышала открытым ртом, глаза ее были большими, словно увидела что-то страшное и необычное, а щеки белые, как будто незнакомка решила вот-вот упасть в обморок. Одета девушка тоже была очень странно для жаркого летнего дня. Сероватая льняная рубаха до середины лодыжки спереди украшена этническими узорами и ведьмовскими резами. Вокруг талии обернуто четыре красных богато расшитых лентами полотна, соединённых тонким пояском. Они были похожи на юбку, клинья которой забыли сшить, но знатоки истории легко узнали бы в этом предмете гардероба понёву из тонкой шерсти и прочитали бы по рисункам, что наша девушка в самом соку и еще даже не замужем, а по узорам, состоящим из защитных ставов и отдельных рез, поняли бы, что перед ними как минимум знахарка-травница, а скорее всего потомственная ведьмачка. Сверху на странной особе был надет длинный жилет из плотной домотканой ткани, скорее всего из крапивы, судя по его приятному цвету выгоревшей травы. На голове — широкое очелье, подвязанное под длинную и толстую светло-русую косу. Ноги девушки и вовсе привели бы внимательных знатоков в восторг, потому что вместо привычных туфель и босоножек, юная прелестница носила порши — два куска мягкой кожи, стянутые ремешками, чтобы не спадали. И лишь украшения всё портили. Исторические реконструкторы и специалисты по славянской культуре только фыркнули бы и сказали: «Неканон», ибо такие браслеты в те далекие времена женщины и незамужние девушки не носили — серебристо-голубые, на правой руке чуть шире вершка, а на левой совсем тонюсенький, как волос.
Девушка сглотнула и попыталась успокоиться. Еще раз осмотрелась, словно ища кого-то или что-то. Посмотрела на высокие дома, летящие мимо нее машины, на идущих по тротуарам людей, на деревья, закованные в камень. Вздохнула. Смахнула выступившие капли пота рукавом. И… зажмурившись, шагнула на проезжую часть.
Вокруг всё загудело.
— Дура безмозглая! Жить надоело! — заорал кто-то.
Люди ругались. Из одной машины выскочил молодой мужчина, что-то прокричал другим. Поднял руку, останавливая поток, проводил сумасшедшую до безопасного островка.
— Врача тебе вызвать? — спросил мягко, заглядывая в глаза, пытаясь увидеть в них хоть каплю разумности.
Девушка попыталась улыбнуться, сказала что-то непонятное, поклонилась ему в пояс и пошла вперед к деревьям, стоящих в два ряда по обе стороны дороги. Парень некоторое время смотрел вслед чудачке, а потом вернулся к своей машине. Он еще несколько дней после этой встречи будет рассказывать про сумасшедшую реконструкторшу, которая бросилась ему под колеса. Каких только ненормальных в Москве не встретишь…
— Сначала нужно подумать. — Девушка опустилась на скамью и посмотрела по сторонам.
Сердце в груди стучало неровно и быстро. Руки и ноги еще холодило. Пот мелким бисером выступал на лбу. Город выглядел весьма недружелюбно. Пугало буквально всё — шум самоходных колымаг и их ужасные сигналы, громкие голоса людей, высоченные каменные палаты и диковинные рисунки вокруг. Мигающие огни… Прохожие бросали на нее любопытные взгляды и спешили дальше. Нет, этот город оказался слишком большим даже по ее самым смелым представлениям о больших городах. Людей тьма… Неужто всех упомнишь? Вряд ли ее идея расспросить прохожих, увенчается успехом. Мирослав никогда не любил шумные города, предпочитал уединение, поэтому может быть и не тут его нужно искать…
— Нет, он должен быть где-то рядом. Понять бы где…
Она взглядом провожала спешащих мимо людей, внимательно разглядывая каждого. Мужчины высокие и слабые в руках. Одеты в нормальные или очень короткие портки, демонстрирующие волосатые и не очень ноги и разноцветную интересную обувь. Тела прикрыты только нижними рубахами из очень тонких тканей, под которыми легко угадывались хлипкие тела. И одежда вся разноцветная, аж в глазах рябит. Она никогда не видела таких чудесных ярких красок на тканях. Волосы у мужчин тоже разные, но преимущественно короткие, светлые, темные, иногда зеленые или розовые. Надо же какое чудо! Никто из мужчин не носил оружия. Она не заметила у них ни кинжалов, ни мечей, ни луков, лишь в руках или за плечами были мошны разных форм и цветов. Никто не ездил верхом, только в самоходных колымагах. Так сразу и не поймешь — боярин или простолюдин перед тобой.
Женщины тоже одеты странно — ходят только в нижних рубахах, часто в очень коротких, сарафаны на голое тело надевают. И ни на одной нет защитных рез от злых духов. То ли они бессмертные, то ли безумные… Еще они не носили понёвы и навершинников. Как понять, кто из них девка, а кто замужняя баба? Хотя, нет, навершинники иногда можно было заметить, но такие… необычные очень. Но больше всего ее удивило, что почти все женщины были простоволосые или вообще с отрезанными волосами. А ведь волосы — главное достоинство и украшение женщины. Коса — это женская честь. Лишиться косы — значит, навлечь на себя беду и всеобщее осуждение. Нет больше оскорбления для женщины, чем сорвать с ее головы очелье или платок и отрезать ей косу. А здесь… В этом мире женщины не берегли свою честь? Удивительно еще и то, что многие женщины были одеты в мужские портки, а некоторые шастали в таких коротких портках, что все видели их ноги и мягкие половинки, да и рубахи часто лишь немного прикрывали телеса, и грудь видно, и голые руки. А иной раз рубаха так плотно облегала тело, что можно было рассмотреть все женские прелести. Фу, срам-то какой! Позорище… И все тощие какие-то, словно их совсем не кормят, кости да кожа, даже собаке жалко отдавать. Девушка вздохнула: никто таких тощих и безкосых девок у них замуж не позвал бы. Мало того, что все обесчещенные, так и здоровья-то у них совсем нет, зад узкий, как детей рожать? Впрочем, иногда мимо проходили хорошие статные женщины и отроковицы, в теле, есть за что подержаться, как сказал бы Мирослав. Ладно, нечего сиднем сидеть и по сторонам глазеть, пора в путь отправляться, времени мало.
Девушка решительно поднялась и направилась к ближайшему газону. Земля-матушка скажет ей, где любимого искать.
***
— Малуша, пойдем к реке погуляем? — Любозар широко улыбнулся. В серых глазах отражалась вся радость мира.
— Не могу, надо маме помочь. Хлев почистить, курам воды принести.
Улыбка сползла с лица парня. Он вздохнул тяжко. Хлев чистить — это надолго.
— А то помог бы? — шкодливо посмотрела на него девушка, опершись на коромысло.
— Да ты ж знаешь: хлев чистить — мужики потом засмеют.
Малуша состроила недовольное лицо и посмотрела на небо.
— До вечера не управлюсь. Иди без меня. Я думаю, что матушка сватам твоим откажет. Что это за парень, который ни хлев почистить не умеет, ни воды принести не может?
Любозар подбоченился:
— Ты опозорить что ли хочешь меня перед всей деревней, девка?
— А ну проваливай, мужик! — подняла Малуша коромысло. — Ишь какой! Опозорить!
Любозар легко перехватил коромысло, чмокнул ее в щеку, забрал из рук ведра и сконфуженно спросил:
— А если в самом деле тетя Росана откажет? Если не отдадут они тебя за меня?
— Ну что за глупости ты болтаешь? — рассмеялась Малуша. — Родители тебя всегда привечали, за стол с собой сажали, пирожками угощали. Всё пройдет хорошо. Они отлично к тебе относятся. По осени и свадебку сыграем.
