ГЛАВА 1
- Нам придется снова прибегнуть к помощи яда.
Уверенность в своей правоте, с которой элегантная леди произнесла эти слова, могла привести чувствительную натуру в ужас. Но ее собеседник лишь с легким неодобрением покачал головой.
- Я бы не советовал. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь припомнил тот случай…
- Прошло уже три года! Неужели вы полагаете, мой друг, что кто-то еще вспоминает о неожиданной кончине мистера Рассела? Каждый новый сезон приносит с собой новую скандальную историю, я не говорю уж о многочисленных сплетнях, занимающих мысли наших знакомых…
- И все же, лучше воздержаться, поверьте моему опыту. Нужно устроить все самым естественным образом, так, словно наш несговорчивый джентльмен попал в беду по собственной глупости или невезению, это уж как кому больше нравится.
- Ну, хорошо, - решительная дама неохотно, но все же уступила доводам своего друга. – Только я прошу вас не медлить, я бы хотела доставить себе маленькую радость к рождеству.
- О, полгода – это даже больше, чем я мог рассчитывать! Однако, мне стоит спросить – вы в самом деле испробовали все другие средства? Что, если вместо денег предложить ему поддержку в исполнении его честолюбивых планов?
- Он и слышать ничего не желает! Вчера я в очередной раз говорила с ним и теперь совершенно уверена – другого пути у меня нет. Он не захотел уступить мне такую малость даже в обмен на мою помощь, а я ведь могла бы многое сделать! Теперь мне остается надеяться лишь на вашу изобретательность.
- Видит бог, как мне не хочется… Вы слышите? Кажется, рядом с нами, в кабинете, какой-то шорох!
- Не хватало еще, чтобы нас подслушали! Прошу вас, взгляните, может, там и в самом деле кто-то притаился?
Леди в нетерпении постукивала веером о подлокотник кресла, пока ее компаньон старался бесшумно приблизиться к неплотно прикрытой двери, ведущей из библиотеки в кабинет, после чего осторожно заглянул в щель.
- Похоже, кое-кто, действительно, проявил неуместное любопытство!, - мужчина с озабоченным видом вернулся к оставленному им креслу. – Нам не стоило говорить о наших делах сегодня, когда здесь собралось едва ли не все графство!
- Но вы узнали, кто это был?, - тревога заставляла женщину все чаще и чаще взмахивать сложенным веером, так, что стук от ударов о лакированную ручку кресла напоминал стрекотание дюжины летних кузнечиков.
- Я не вполне уверен, но мне не составит труда это узнать. Теперь же нам лучше присоединиться ко всем остальным за ужином и впредь не позволять себе так легкомысленно относиться к выбору места для приватной беседы.
ГЛАВА 2
Прохладный ветер устремился в комнату сквозь раскрытые французские окна, и Эмили потянула на себя край зеленой индийской шали. Было еще слишком рано, чтобы воздух пропитался солнечным светом, но первая утренняя чашка чая не позволяла леди Гренвилл замерзнуть.
Эмили не любила нежиться в постели. Не потому, что была ранней пташкой, отнюдь. В детские годы гувернантка частенько наказывала ее за опоздание к завтраку, лишая какого-нибудь лакомства за обедом, но девочку это не огорчало. Она не росла сладкоежкой, в отличие от своей сестры Луизы, и предпочитала провести лишние четверть часа в лабиринтах своих запутанных сновидений, нежели съесть кусок приторного марципанового торта, столь любимого ее сестрой. Может быть, поэтому Эмили в свои двадцать четыре года так и оставалась бледной худышкой, в то время как Луиза уже в пятнадцать радовала глаз округлыми формами.
Луиза… Печаль об утраченной сестре была лишь одной из причин, тревожащих сон Эмили. Поврежденная нога начинала особенно сильно ныть рано утром, когда лордам и леди еще положено крепко спать на пуховых перинах. В это время заспанная прислуга только принимается за каждодневную работу по дому – чистит камины, натирает паркет, а помощница кухарки растапливает печь на кухне, чтобы завтрак был готов к положенному часу.
За четыре года, прошедшие со свадьбы Эмили, слуги лорда Гренвилла привыкли к тому, что госпожа встает раньше их, хотя поначалу пытались опередить ее и успеть прибраться в комнатах, пока миледи еще в постели. Узнав об этом, Эмили запретила экономке будить служанок едва ли не посреди ночи, и уборка в дневных покоях леди Гренвилл проводилась теперь вечером, после того, как госпожа уходила в спальню.
Одной только горничной Эмили приходилось подниматься затемно и готовить для леди чай и утреннее платье, но это неудобство хозяйка щедро оплачивала.
Сегодня ночью Эмили и вовсе почти не спала. Вчерашний бал, устроенный в ее день рождения, удался, но волнение, неизменно сопровождавшее хозяйку подобного празднества, помешало леди Гренвилл потратить с пользой хотя бы те краткие часы отдыха, что оставались ей до того, как Фанни придет помочь ей одеться.
Теперь она полулежала в кресле, устроив больную ногу на обитой теплым бежевым бархатом скамеечке, и прислушивалась к звукам просыпающегося дома, как делала каждое утро. После праздника у слуг всегда прибавляется работы, и им не удается проделывать ее так тихо, как в обычные дни. Где-то послышался звон металла и приглушенные проклятья – наверное, лакей уронил серебряную вазу или соусницу; хлопнула от сквозняка оконная рама; заскрипела лестница под тяжестью грузной экономки, миссис Даррем.
- Надеюсь, Дафна не проснется слишком рано, иначе она весь день будет раздражительной, - сказала себе Эмили.
Большая часть гостей, включая родителей хозяйки дома, разъехалась после бала, но самые близкие друзья Эмили и ее мужа остались, чтобы провести в Гренвилл-парке еще день, а, может быть, и два.
Эмили была рада компании, порой она чувствовала себя такой одинокой… Но вот леди Пламсбери, бабушка лорда Гренвилла, могла бы украсить своим присутствием и какое-нибудь другое общество. Увы, поместье старухи находилось в центре ее обширных владений и отстояло от дома внука на целых двадцать две мили. Лорд Гренвилл ни за что бы не допустил, чтоб его почтенная бабушка проделала такой долгий путь в ночи. И теперь Эмили оставалось лишь уповать на то, что леди Пламсбери не задержится в ее доме на неделю вместе со своей болезненно-худой компаньонкой, миссис Стирлинг.
Хотя, в присутствии бабушки Уильяма был один несомненный плюс – пока старая леди гостила в доме внука, лорд и леди Гренвилл завтракали за одним столом, как и подобает примерным супругам. В другие дни Эмили чаще всего ела в этой же светлой комнате, выходившей окнами в сад, а в хорошую погоду – на мощеной итальянским мрамором террасе. Лорд Гренвилл, если был дома, обедал и завтракал в небольшой столовой на своей половине дома.
Эмили провела в кресле целый час, раздумывая, сколько искренности было в улыбках Уильяма, расточаемых гостям и особенно гостьям. Со смертью первой жены лорд Гренвилл лишился своего веселого нрава и исполнял светские обязанности с холодной отстраненностью, над которой никто не осмеливался подшучивать, как неминуемо случилось бы, превратись Уильям в мрачного ворчуна вроде старого мистера Блэквелла.
Придя к неутешительному выводу, Эмили поднялась и, прихрамывая, вышла из своей маленькой гостиной на лужайку. Вчера она провела слишком много времени на ногах и знала, что в ближайшие дни ей понадобится новая порция натирания, изобретенного нарочно для нее доктором Вудом. Но в свой день рождения ей так хотелось выглядеть веселой и бодрой! Она даже сумела протанцевать один не очень быстрый танец, с благодарностью улыбаясь добродушному Генри Говарду, подлаживающемуся под ее неверный шаг.
Эмили добралась до окрашенной в белый цвет чугунной скамьи и присела передохнуть в ожидании, пока кто-нибудь из ее подруг не присоединится к ней поболтать перед завтраком. Обычно это была Сьюзен, следом за ней на прогулку выходила Джейн, а вот Дафна считала, что утренний сон полезнее для ее цвета лица, нежели утреннее солнце.
Все же, Эмили пришлось ждать довольного долго – после бала молодым леди требуется хорошенько отдохнуть, иначе их щечки будут выглядеть бледными, а глазки – припухшими. Наконец, из-за угла дома показалась легка фигурка Сьюзен Холтон. Девушка шла, пританцовывая, словно в ее голове все еще звучала какая-то из ее любимых мелодий.
- О, Эмили, это было чудесно!, - пропела Сьюзен и закружилась по лужайке. – Мне никогда не надоедят балы, даже если мне исполнится сто лет!
- Спроси леди Пламсбери, - Эмили невольно рассмеялась, глядя на Сьюзен и по привычке отгоняя от себя чувство зависти, словно назойливую муху. – Ей, конечно, пока далековато до столетия, но, по-моему, балы ей надоели еще до рождения Уильяма.
- А мне так кажется, она только делает вид, что не любит праздники! Где иначе она может узнать все сплетни и поругать нынешние нравы?, - возразила чуть запыхавшаяся Сьюзен и, наконец, присела рядом с Эмили.
- Боюсь, мне придется с тобой согласиться, - кивнула Эмили. – Ты видела кого-нибудь еще?
- Горничная Джейн сказала, что ее госпожа скоро спустится, а Дафна, ты ведь знаешь, не сойдет к завтраку, пока не поругается с мистером Пейтоном!
О семейной жизни Пейтонов их соседям было известно все. Мистер Пейтон неудачно вложил капитал в какие-то шахты на севере, даже не потрудившись узнать, насколько надежна компания, которой он готов доверить свои деньги, и потерял значительную часть состояния. Дафна, в равной степени хорошенькая и пустоголовая молодая женщина, не могла простить супругу лишений, настигших ее во цвете лет. На ее упреки муж обычно отвечал обвинениями в мотовстве, отнюдь не беспочвенными – Дафна выросла в богатой семье и привыкла к дорогим безделушкам, изящным платьям и роскошным экипажам, чего муж не мог ей предоставить в необходимом количестве.
Теперь же миссис Пейтон могла заказывать себе новое платье не чаще раза в сезон, а некоторые украшения, бывшие ее приданым, пришлось продать, чтобы выплачивать жалованье слугам и хотя бы иногда устраивать небольшие приемы.
Эмили сочувствовала подруге, но не всегда поддерживала критику в адрес мистера Пейтона, в конце концов, Дафна вышла за него замуж и должна разделять его горести и радости. Дела мистера Пейтона могли еще наладиться, если б он нашел себе лучших советчиков, нежели его прежний поверенный.
Лорд Гренвилл предлагал приятелю использовать свои связи и устроить его на выгодную должность в одну из колоний. Небольшой особняк Пейтонов в Лондоне можно было на время сдать, но Дафна не желала уезжать из Англии, а ее муж не вынес бы бесконечных истерик миссис Пейтон, неминуемых, попытайся он настоять на своем.
От мыслей о Дафне Эмили отвлекла болтовня Сьюзен.
- Надеюсь, бедный Ричард достаточно хорошо себя чувствует, чтобы спуститься и позавтракать с нами, - говорила девушка.
- Твой дядюшка сказал, что у него обычные желудочные колики, и на завтрак ему лучше не есть ничего, кроме овсянки и поджаренного хлеба, но ничего серьезного с ним не произойдет.
Ричард Соммерсвиль и его сестра Джейн были очень дружны с Гренвиллами, а Сьюзен, кажется, надеялась в недалеком будущем стать сестрой Джейн. Мисс Соммерсвиль всячески поощряла ухаживания брата за мисс Холтон, в отличие от Эмили, которая предпочла бы видеть мужем Сьюзен кого-нибудь другого. Лучше всего, по ее мнению, на эту роль подошел бы милый застенчивый Генри Говард, кузен лорда Гренвилла. Прошлой зимой он познакомился со Сьюзен в Лондоне и с тех пор отзывался о ней как о самой прелестной девушке из всех, кого ему приходилось видеть. Но, увы, Сьюзен упрямо не проявляла к Говарду сколько-нибудь заметного интереса, а ведь Эмили нарочно пригласила Генри подольше погостить в Гренвилл-парке, чтобы молодые люди могли чаще видеться, танцевать и беседовать, узнавать друг друга.
- И все же, я не успокоюсь, пока не увижу Ричарда, - переживала Сьюзен.
Ричард Соммерсвиль вчера во время бала выпил несколько стаканчиков горячего сладкого пунша, а перед этим лакомился вместе с другими гостями замороженным фруктовым желе. Очевидно, сочетание льда и пламени дурно сказалось на его слабом желудке, и вместо ужина Ричарду досталась микстура, наскоро составленная доктором Вудом из того, что он нашел в кладовке миссис Даррем.
Эмили попыталась отвлечь мисс Холтон от Соммерсвиля.
- Вчера ты напрасно переживала из-за платья, дорогая. В зеленом ты выглядела великолепно, я слышала, как лорд Мортем говорил это твоему дяде.
Сьюзен улыбнулась, она знала, что Эмили никогда не расточает похвалы без причины, в отличие от Дафны, которая могла восторгаться чем-либо, а уже через полчаса находить этот же предмет вульгарным и безвкусным.
- Ричард сказал, что я похожа на лесную фею.
- Не думаю, что он видел хотя бы одну, - возразила Эмили, - Генри Говард сравнил тебя с одним из женских портретов, виденных им в Британском музее, правда, он позабыл, чей это был портрет.
Мисс Холтон насмешливо сморщила аккуратный носик.
- Коротышка Генри всегда все путает, недавно он сказал, что Анна Болейн была последней женой короля Генриха, а все мы знаем, что это не так.
- Он очень хорошо образованный юноша, - Эмили частенько приходилось защищать Генри от насмешек Сьюзен, которую обычно провоцировал Ричард Соммерсвиль, из ревности или из-за своего смешливого нрава. – И делает подобные ошибки, только когда волнуется.
- С чего бы ему волноваться?, - Сьюзен не была бессердечной кокеткой, но порой ее раздражало упорство, с которым Эмили настаивала на том, что Генри Говард – самая лучшая партия для нее.
Ответить Эмили помешала сестра Ричарда Соммерсвиля, Джейн, пересекшая лужайку, чтобы присоединиться к подругам.
- Чудесное утро, не правда ли?, - Джейн была на полфута выше Сьюзен и на фут шире в талии, чем Эмили, а потому к ее мнению следовало прислушиваться.
- Конечно же, как оно может быть другим?, - пожала плечами Сьюзен. – Вчера не было дождя, бал Эмили прошел с большим успехом, а сегодня нас ждет катание на лодках и остаток праздничного торта!
- Я уверена, что миссис Даррем распорядилась испечь новый торт, - откликнулась Эмили, хотя и знала, что Сьюзен шутит – в доме лорда Гренвилла никогда бы не подали гостям вчерашний пирог!
- Кто-нибудь из джентльменов уже спустился?, - обратилась Сьюзен к Джейн.
Мужчины занимали спальни для гостей в другом крыле здания, рядом с покоями лорда Гренвилла – когда в доме молодые леди, необходимо, чтобы приличия были соблюдены.
- Я сразу прошла сюда через гостиную Эмили и никого не видела.
- Будем надеяться, твой брат в добром здравии, - Сьюзен беспокойно поерзала на скамейке, снизу вверх глядя на невозмутимую мисс Соммерсвиль.
- Что с ним может случиться?, - Джейн часто делала вид, что заботы Ричарда ей безразличны, но все знали, что это лишь демонстрация ее самообладания. – Думаю, горькое снадобье твоего дядюшки будет достаточным наказанием за легкомыслие.
- Он выглядел таким несчастным, когда покидал нас вчера, - Сьюзен вспомнила побледневшее лицо Ричарда с капельками пота над верхней губой и сочувственно вздохнула.
- Что ж, ему пришлось пережить несколько неприятных часов, пока микстура не подействовала, но он хотя бы не проиграл десять или двадцать фунтов.
Эмили молча кивнула. Ричард Cоммерсвиль был действительно приятным молодым джентльменом, таким же рослым и светловолосым, как его сестра, и при этом гораздо более живым и остроумным. Единственный недостаток Ричарда глубоко порицался одной половиной общества, другая же половина разделяла его порок. Словом, Ричард Соммерсвиль был игроком.
