Наталья Оско
"ГРАФИНЯ СОМЕРСЕТ"
Турнир в разгаре. Флаги, люди, кони.
Борьба не шутка. Лезвие копья
Противника коснулось и лишило воли.
Так, быстро приближается земля.
Слабейший пал, а что же победитель?
Трофей добыл? Уже не в первый раз!
Чужих владений грозный повелитель,
Но вовсе не об этом мой рассказ!
Совместно с землями он получил жену,
Что испытаньем стала не из легких.
Как душу, сердце подчинить уму,
Сломать себя в скитаниях далеких?
Любовь - основа слов и двух сердец,
Пройдя препятствий круг, родится.
В награду за терпенье получив венец,
С которым счастье вечно будет длиться.
Роман в стихах:
(Начало немного изменено, добавлены несколько новых строф)
Турнир. И смелый рыцарь на коне
В руках его орудие смерти.
Тот, кто сейчас останется в седле,
Достигнет долгожданной цели.
Разгон, удар, в труху одно копье.
Соперник пал с гнедым да оземь.
Меча из прочной стали острие
Коснулось шеи. И противник грозен.
Король встает, протягивает руку.
Толпа ревет в надрыве голосов.
Что жизнь? Что смерть? Прогнать бы скуку!
Перст вниз и кровь рекой без лишних слов.
А на трибуне в королевской ложе
Миледи замерла едва дыша.
Слабейший пал по воле злого рока!
Теперь в руках чужих ее свобода и судьба.
Марго - единственный наследник рода
Земель, угодий, замка и всего,
Чем не владеют братья и отец. Свобода
Окутала их смертью уж давно.
И на кону сейчас ее рука и сердце,
Что в тот же миг безвольно отдана
Убийце, жизнь забравшему так смело,
Под шлемом незнакомого герба.
Теперь уж свадьбы ей не миновать
С навязанным судьбою незнакомцем.
Тверда как камень королевская печать.
И небо больше не осветит солнцем.
Вот церемония венчания, алтарь
Во мраке ночи под мерцанием свечей.
Невеста в белом, на лице ее печаль
И мысли неба черного черней.
Жених намеренно лицо скрывает
Под капюшоном длинного плаща.
Безвольная миледи не узнает
Под поволокой личность наглеца.
Король рукою машет, подавая знак,
Что церемония должна начаться.
Священник, точно злейший враг
Соединяет руки, чтобы обвенчаться.
Несчастная Марго осталась без всего,
Как нищая на паперти в лохмотьях.
Но незнакомец не получит одного
Души и сердца, что опали в клочьях.
- Конец всему, - твердят немея губы.
- Кто ты мой враг? Открой скорей лицо!
Узнать хочу! - стучат от страха зубы.
Сжимает палец ненавистное кольцо.
А капюшон по прежнему надвинут,
Молчанье разрывает звучный бас:
- Пусть долгие лета во счастье будут.
Откроется вам правда тот же час.
Теперь Марго со слов - Графиня Сомерсет!
Не выдержав известья, чувств лишилась.
Раскрылся сей коварнейший секрет.
В руках отшельника дочь Браоз очутилась.
О графе том не знал никто, нигде.
То, что богат понятно! Стар, иль молод?
Он никогда не появлялся при дворе.
И тайный смысл был королем лишь понят.
Марго очнулась на чужих руках.
Объятий сталь. По телу жар, то холод.
И легкость, и решительность в шагах
Доказывают, что носильщик молод.
Но что же все-таки с его лицом?
Под кровом ночи и под капюшоном
Не прятался, не будь то подлецом,
И если б жил по писаным законам.
(Продолжение изменений и дополнений следует)
* * *
Карета в ночь, мелькают острова
Лесов, полей, лугов и темных просек.
И кони мчатся по тропе, спеша
На еле видный в чаще огонечек.
Похоже, это вовсе не дворец,
А дом охотника, что в непроглядной чаще.
И вот сквозь ночь сему пути конец.
В душе тревога. Что же будет дальше?
«Миледи, это лишь ночной приют!»
Рука руки коснулась, голос сердца.
И Граф ведет Марго в тех стен уют,
И притворяется за ними тихо дверца.
Довольно скромный ужин. Да не пир!
Сыр, хлеб и яблоки, вина бутылка.
Печальный свет свечи, камин,
Что темноту рассеивает зыбко.
Большая комната под низким потолком.
Здесь трапезная, спальня. Все едино.
И в этом месте он, она вдвоем.
Внутри пожар, так как вино уже допито.
Марго кидает взгляды на кровать,
С опаской ожидая предложенья.
Как велено законом, честь отдать
И положить пред мужем в то мгновенье.
«Ложитесь спать, миледи! Ночь темна».
«Ну что вы граф! Я вовсе не устала!» :
И как не силилась, но все ж оковы сна
На плечи хрупкие шаль дремы опускали.
Марго уснула прямо за столом.
Он тихо подошел, на руки поднял.
В душе его затеплился огонь
Толь от вина иль близости, не понял.
Скорей избавившись от ноши, отошел.
Недалеко остановился, наблюдает.
Как разметались локоны, и вдох
Младую грудь размеренно вздымает.
И вот оно! Рука за капюшон.
Что было скрыто, мраку ночи открывает.
«Марго, прекрасна! Я пред ней смешон.
И кто есть я? Господь один лишь знает».
От глаза по щеке до подбородка
Огромный шрам в неровностях, буграх.
При штурме стен взорвалась рядом бочка.
И кожа вся в ожогах, ранах, швах.
При славной битве у могучих стен
Спас короля, закрыв его собою.
Сам пострадал от взрыва и успел,
Обзавестись завидною судьбою.
Повышен титул. И надел земель,
Роскошный замок за спасение в подарок.
И Киллиан - граф Сомерсет теперь.
И на него должно быть много ставок.
Доверье короля. А что же двор?
В глаза добро, а за глаза столь яда.
Ярлык повесивши, выносят приговор:
«Урод презренный и посланник ада».
Теперь, жену средь фрейлин не найти
Ведь в обмороке каждая вторая.
И от избранницы уже не жди любви.
Вокруг души теперь броня стальная.
Кого взять в жены? Было все равно!
Король же разрешил вопрос турниром.
Так, графу Киллиану было суждено,
Обзавестись женой неистовым порывом.
И вот, теперь, как пять минут женат.
Она красива и нежна. О, Боже!
Теперь не жизнь начнется вечный ад
Борьбы с собой и с ней, похоже.
В тяжелых думах сел граф у огня,
Бутылку взял и откупорил виски.
Глоток еще глоток. Наверно зря...
Уснул. Лучи рассветные так близки.
* * *
Марго проснулась с пробуждением зари,
Зевнула всласть, всем телом потянулась.
Вдруг сердце, обрываясь, замерло в груди.
Из сна оков тотчас она вернулась.
Пред тлеющим камином мирно спал
Тот, кто вчера назвал ее женою.
И тайна прочь ведь капюшон упал.
Кто стал негаданно ее судьбою?
Тихонько встала, близко подошла
На цыпочках, едва касаясь, пола.
Над спящим, как фигурка замерла
Из дорогого, королевского фарфора.
От вида шрамов сердце содрогнулось.
От жалости к нему сдавило грудь.
Внутри все в тот же миг перевернулось,
Едва дыша, чтоб графа не спугнуть.
Он был красивым, если бы не раны.
И профиль, и анфас, овал лица.
Черты аристократа выдавали,
Теперь не так похож на подлеца.
Высокий лоб скрывали челки пряди.
Густые брови сдвинуты, хоть спит.
А тайну глаз в сон веки охраняли
И цвет их не дано, увы, открыть.
От глаза по щеке ожоги шрамы,
Что искажают форму тонких губ.
Но не забилось страхом сердце дамы,
Не заломила от досады рук.
Вот тонкий луч пробился сквозь окошко,
Коснулся невзначай его лица.
Граф был готов очнуться как нарочно.
Марго как мышь скользнула и легла.
Что ж... Претворится спящей... Это дело!
Чтоб сохранить раскрытый ей секрет,
В дальнейшем разгадать умело,
Что в графе есть, чего в нем нет.
* * *
Граф Сомерсет, очнувшись, скрыл лицо.
Графиню разбудил, слегка коснувшись.
Покинули убежища крыльцо,
Идя вперед, назад не оглянувшись.
И вновь дорога через день в ночи.
Уж за полночь их принял старый замок.
И факелов приветственных огни,
И земли те к ногам Марго в подарок.
Прекраснее жилища не найти:
Надежность стен, бойницы в башнях,
Глубокий ров с водою, чтоб спасти
Ту крепость в посягательствах опасных.
Ну а внутри за мощною стеной
Довольно милый вид открылся.
Просторный двор. Прислуга, что гурьбой,
Встречая госпожу, вокруг толпится.
Прекраснейший прием и лестность слов,
Улыбки, реверансы и поклоны.
И под ногами лепестки цветов,
А в черных небесах кружат вороны.
Внутри за залом зал. Огонь свечи.
По стенам каменным расширенные тени.
Холодных коридоров сквозняки.
И у Марго уже дрожат колени.
Предложенных покоев дивный свет
Раскинулся мерцанием камина.
И воздух ярким пламенем согрет
Под запах благородного жасмина.
«Миледи, я в сей миг покину вас.
Дорога долгая была, и вы устали.
Располагайтесь. Ужин подадут сейчас.
И компаньонку в помощь вам позвали».
«Быть может, уж не стоит вам,
Так холодно со мной держаться?
Ведь все для нас отныне пополам.
В судьбе беда и радость могут статься.
И ни к чему меня миледи звать.
Вы муж мой. Я для вас Марго не больше.
Как мне прикажете вас величать?»
«Я Киллиан, но лишь для вас. И все же!
Извольте, на людях по имени не звать.
Хотя, во свет балов вернетесь вы нескоро.
Коли не станете вдовой. Как знать?
Рубеж войны солдат умерших полон».
На этой ноте завершился разговор.
Дверь грохнула, за графом затворяясь.
В словах последних слышался укор.
Графиня замерла, сему порыву удивляясь.
* * *
Уже камин погас и ночь тиха, темна.
Марго под облаком прозрачным балдахина.
Не спится. В небе полная луна
И тусклый свет ее через окно стремится.
Играют тени. Шепчут сквозняки.
Натянуто как можно выше одеяло.
И сердце бьется от немой тоски.
Вот двери скрип. И холоднее стало.
Марго в испуге собралась в комок.
«Миледи!» : еле слышно прозвучало.
Знакомый голос пролетел через порог,
И это лишь одно обозначало.
Названный муж пришел вступить в права,
Заверить тем обет законного супруга.
Снял плащ, убрав защиту капюшона от лица,
Но все ж не выбраться из замкнутого круга.
И граф стоял, превозмогая страх,
Отдать любви свою больную душу.
«Урод презренный!» : все еще в ушах
Звучали голоса, что гнали в сердце стужу.
Миг размышлений и одежда прочь.
Звеня металлом, на пол пали латы.
Все что не нужно видеть, скроет ночь,
А в остальном лишь звезды виноваты.
«Марго, вам следует закрыть глаза!
Не бойтесь ничего, так надо».
И лента шелковая на лицо легла,
И это, видимо, начало маскарада.
«Но для чего повязка на глазах?
Вы муж мой, а лица не показали.
Я знаю голос ваш и мощь в руках.
Но если вас без капюшона не узнаю?»
В ответ без слов пьянящих губ тепло
Приникло поцелуем страсти смело.
Прикосновение пальцев обожгло.
Рубашка прочь, теперь свободно тело.
Граф с содроганием души ласкал Марго,
Касаясь нежной, бархатистой кожи.
Ее груди округлость по бедру легко
Вел пальцами, подвластный дрожи.
Марго же вся горела изнутри.
От нежных рук и губ огонь по коже.
От зародившейся в душе любви
И ни на что, то чувство не похоже.
Граф пил нектар с ее прелестных губ.
Марго под пальцами вслепую ощущала
Рельефность тела и безумный стук
В груди его от страстного накала.
Сплетение тел, сплетение душ, сердец
Слились в одно, в едином ритме бились
И выплеснулись стоном, наконец.
Тела безвольно пав, опустошились.
Марго уснула тут же на плече,
Забывшись крепким сном в объятьях мужа.
Граф выжидал, подвластный тишине.
Ведь покидать ее теперь такая мука.
* * *
За несколько часов к рассвету
Лишь вдох коснулся нежных губ.
Тень рук легла, лаская кожу.
И слышен рвущий сердце стук.
И Киллиан тайком покинул спальню,
Разгоряченным лбом уперся в дверь.
Как сердцу стать подобно камню?
Душа ревела, словно дикий зверь!
Отдав прислуге верной указания,
Сел на коня, дав шпорой под бока.
Умчался прочь, нарушив обещания,
Быть рядом с милою женой всегда.
Стерпеть не смог бы отвращения.
Вместо любви брезгливость на лице.
Ну а впоследствии немого отчуждения.
Ведь было все равно. Теперь Марго в душе!
«Так пусть война моим спасеньем станет,
И раны плоти заглушают сердца боль.
А коль жизнь воина во смерти канет,
Любимая жена вдовы примерит роль».
* * *
Марго от солнечных лучей проснулась.
С улыбкой на устах растаял сон.
Рукой прохладных простыней коснулась,
В недоуменье ленту сорвала. И где же он?
Все было тихо, пусто, нелюдимо.
Одевшись, прочь из комнаты ушла,
Идя шаг в шаг по следу, что незримо
От сердца к сердцу графа нить вела.
Вот лестница крутая вниз уходит.
Вот коридоров путанных, петля.
Блик стекол свет от солнца ловит.
Вполне хорошее начало дня!
И на своем пути кого не встретит
Все очень дружелюбны и милы.
Но кто же на вопрос ее ответит?
«Где граф, не знаете ли вы?»
Все только головой склонясь, качали,
Твердя, что не положено им знать.
Охранники, что у ворот молчали.
«Извольте, мне сейчас коня подать!»
«Миледи, но придется вам остаться.
Приказ! Из замка вас не выпускать».
От возмущения не смогла сдержаться:
«Меня вы пленницей хотите удержать?»
«Ох, появись мне на глаза мой муж,
Познаешь моего презрения силу!
Так, просто не отделаешься уж,
Я разберусь с тобой! И бог меня помилуй!»
* * *
Но проходил за днем еще один.
Огонь сей ярости заметно угасал.
Вот месяц два прошли, а господин
Совсем в боях и подвигах пропал.
Марго уж возвращения не ждала,
В заботы окунувшись с головой.
Хозяйкой, но и пленницей была,
И сердце не могло найти покой.
В восточной части замка у стены
Марго разбила садик небольшой
Там, где ирисы, розы, фрезии цвели,
Здесь отдыхала телом и душой.
Ведь праздный отдых был удел господ,
Но для Марго он словно страшный плен.
Спасенье из него лишь тысяча забот
Коли не выбраться из этих стен.
Дни протекали спешной чередой.
Лишь ночь была длинна как мука.
И свет луны не приносил покой,
Душа терзалась в ожидании супруга.
Ну а когда же осознание пришло,
Что бьется жизнь, зачатая под сердцем,
Ту весть благую не узнал никто,
Ведь жизнь Марго ценна вдвойне с младенцем.
* * *
А граф в то время в пламенной атаке
Любовь пытался заглушить клинком,
Что ранил, убивал. И в правой драке
Граф был отъявленным и диким псом.
Он послужил на славу королю,
На смерть бесславную отправил сотни,
Спасая тысячи в родном краю,
Под именем Марго нес раны плоти.
Но как он не старался, в сердце кровь
Бурлила, с силой имя выбивая.
Не убиенная в боях любовь
Желаньем видеть, душу наполняла.
И вот он был готов прийти домой,
Но страх открыться, в нем еще таился,
Что для Марго он до сих пор чужой,
Но внемля сердцу, все-таки решился.
* * *
Миледи поутру была в саду.
Служанка, запыхавшись, прибежала,
С собою привнеся лишь суету,
И в неуклюжий реверанс упала:
«Миледи, разрешите доложить!
Вас ожидает гость незваный.
То сам барон Диего Бенджамин!
От графа вестник долгожданный».
Марго лишь на секунду замерла,
Услышав от волнения сердца стук,
Его прошила в точь стрела,
И розы вмиг посыпались из рук.
Барон стоял в гостиной у окна,
Сжимая пальцы, ощущая боль.
Хоть в позе и уверенность видна,
Но не рискнул и встал к двери спиной.
Дверь приоткрылась. Легкий шум шагов.
«Приветствую! Извольте рассказать.
Что привело вас? И, надеюсь, граф готов
Вернуться и хозяином здесь стать?»
«Но к сожаленью граф погиб в бою!
И я принес для вас дурную весть.
"ГРАФИНЯ СОМЕРСЕТ"
Аннотация в Стихах
Турнир в разгаре. Флаги, люди, кони.
Борьба не шутка. Лезвие копья
Противника коснулось и лишило воли.
Так, быстро приближается земля.
Слабейший пал, а что же победитель?
Трофей добыл? Уже не в первый раз!
Чужих владений грозный повелитель,
Но вовсе не об этом мой рассказ!
Совместно с землями он получил жену,
Что испытаньем стала не из легких.
Как душу, сердце подчинить уму,
Сломать себя в скитаниях далеких?
Любовь - основа слов и двух сердец,
Пройдя препятствий круг, родится.
В награду за терпенье получив венец,
С которым счастье вечно будет длиться.
Роман в стихах:
(Начало немного изменено, добавлены несколько новых строф)
Турнир. И смелый рыцарь на коне
В руках его орудие смерти.
Тот, кто сейчас останется в седле,
Достигнет долгожданной цели.
Разгон, удар, в труху одно копье.
Соперник пал с гнедым да оземь.
Меча из прочной стали острие
Коснулось шеи. И противник грозен.
Король встает, протягивает руку.
Толпа ревет в надрыве голосов.
Что жизнь? Что смерть? Прогнать бы скуку!
Перст вниз и кровь рекой без лишних слов.
А на трибуне в королевской ложе
Миледи замерла едва дыша.
Слабейший пал по воле злого рока!
Теперь в руках чужих ее свобода и судьба.
Марго - единственный наследник рода
Земель, угодий, замка и всего,
Чем не владеют братья и отец. Свобода
Окутала их смертью уж давно.
И на кону сейчас ее рука и сердце,
Что в тот же миг безвольно отдана
Убийце, жизнь забравшему так смело,
Под шлемом незнакомого герба.
Теперь уж свадьбы ей не миновать
С навязанным судьбою незнакомцем.
Тверда как камень королевская печать.
И небо больше не осветит солнцем.
Вот церемония венчания, алтарь
Во мраке ночи под мерцанием свечей.
Невеста в белом, на лице ее печаль
И мысли неба черного черней.
Жених намеренно лицо скрывает
Под капюшоном длинного плаща.
Безвольная миледи не узнает
Под поволокой личность наглеца.
Король рукою машет, подавая знак,
Что церемония должна начаться.
Священник, точно злейший враг
Соединяет руки, чтобы обвенчаться.
Несчастная Марго осталась без всего,
Как нищая на паперти в лохмотьях.
Но незнакомец не получит одного
Души и сердца, что опали в клочьях.
- Конец всему, - твердят немея губы.
- Кто ты мой враг? Открой скорей лицо!
Узнать хочу! - стучат от страха зубы.
Сжимает палец ненавистное кольцо.
А капюшон по прежнему надвинут,
Молчанье разрывает звучный бас:
- Пусть долгие лета во счастье будут.
Откроется вам правда тот же час.
Теперь Марго со слов - Графиня Сомерсет!
Не выдержав известья, чувств лишилась.
Раскрылся сей коварнейший секрет.
В руках отшельника дочь Браоз очутилась.
О графе том не знал никто, нигде.
То, что богат понятно! Стар, иль молод?
Он никогда не появлялся при дворе.
И тайный смысл был королем лишь понят.
Марго очнулась на чужих руках.
Объятий сталь. По телу жар, то холод.
И легкость, и решительность в шагах
Доказывают, что носильщик молод.
Но что же все-таки с его лицом?
Под кровом ночи и под капюшоном
Не прятался, не будь то подлецом,
И если б жил по писаным законам.
(Продолжение изменений и дополнений следует)
* * *
Карета в ночь, мелькают острова
Лесов, полей, лугов и темных просек.
И кони мчатся по тропе, спеша
На еле видный в чаще огонечек.
Похоже, это вовсе не дворец,
А дом охотника, что в непроглядной чаще.
И вот сквозь ночь сему пути конец.
В душе тревога. Что же будет дальше?
«Миледи, это лишь ночной приют!»
Рука руки коснулась, голос сердца.
И Граф ведет Марго в тех стен уют,
И притворяется за ними тихо дверца.
Довольно скромный ужин. Да не пир!
Сыр, хлеб и яблоки, вина бутылка.
Печальный свет свечи, камин,
Что темноту рассеивает зыбко.
Большая комната под низким потолком.
Здесь трапезная, спальня. Все едино.
И в этом месте он, она вдвоем.
Внутри пожар, так как вино уже допито.
Марго кидает взгляды на кровать,
С опаской ожидая предложенья.
Как велено законом, честь отдать
И положить пред мужем в то мгновенье.
«Ложитесь спать, миледи! Ночь темна».
«Ну что вы граф! Я вовсе не устала!» :
И как не силилась, но все ж оковы сна
На плечи хрупкие шаль дремы опускали.
Марго уснула прямо за столом.
Он тихо подошел, на руки поднял.
В душе его затеплился огонь
Толь от вина иль близости, не понял.
Скорей избавившись от ноши, отошел.
Недалеко остановился, наблюдает.
Как разметались локоны, и вдох
Младую грудь размеренно вздымает.
И вот оно! Рука за капюшон.
Что было скрыто, мраку ночи открывает.
«Марго, прекрасна! Я пред ней смешон.
И кто есть я? Господь один лишь знает».
От глаза по щеке до подбородка
Огромный шрам в неровностях, буграх.
При штурме стен взорвалась рядом бочка.
И кожа вся в ожогах, ранах, швах.
При славной битве у могучих стен
Спас короля, закрыв его собою.
Сам пострадал от взрыва и успел,
Обзавестись завидною судьбою.
Повышен титул. И надел земель,
Роскошный замок за спасение в подарок.
И Киллиан - граф Сомерсет теперь.
И на него должно быть много ставок.
Доверье короля. А что же двор?
В глаза добро, а за глаза столь яда.
Ярлык повесивши, выносят приговор:
«Урод презренный и посланник ада».
Теперь, жену средь фрейлин не найти
Ведь в обмороке каждая вторая.
И от избранницы уже не жди любви.
Вокруг души теперь броня стальная.
Кого взять в жены? Было все равно!
Король же разрешил вопрос турниром.
Так, графу Киллиану было суждено,
Обзавестись женой неистовым порывом.
И вот, теперь, как пять минут женат.
Она красива и нежна. О, Боже!
Теперь не жизнь начнется вечный ад
Борьбы с собой и с ней, похоже.
В тяжелых думах сел граф у огня,
Бутылку взял и откупорил виски.
Глоток еще глоток. Наверно зря...
Уснул. Лучи рассветные так близки.
* * *
Марго проснулась с пробуждением зари,
Зевнула всласть, всем телом потянулась.
Вдруг сердце, обрываясь, замерло в груди.
Из сна оков тотчас она вернулась.
Пред тлеющим камином мирно спал
Тот, кто вчера назвал ее женою.
И тайна прочь ведь капюшон упал.
Кто стал негаданно ее судьбою?
Тихонько встала, близко подошла
На цыпочках, едва касаясь, пола.
Над спящим, как фигурка замерла
Из дорогого, королевского фарфора.
От вида шрамов сердце содрогнулось.
От жалости к нему сдавило грудь.
Внутри все в тот же миг перевернулось,
Едва дыша, чтоб графа не спугнуть.
Он был красивым, если бы не раны.
И профиль, и анфас, овал лица.
Черты аристократа выдавали,
Теперь не так похож на подлеца.
Высокий лоб скрывали челки пряди.
Густые брови сдвинуты, хоть спит.
А тайну глаз в сон веки охраняли
И цвет их не дано, увы, открыть.
От глаза по щеке ожоги шрамы,
Что искажают форму тонких губ.
Но не забилось страхом сердце дамы,
Не заломила от досады рук.
Вот тонкий луч пробился сквозь окошко,
Коснулся невзначай его лица.
Граф был готов очнуться как нарочно.
Марго как мышь скользнула и легла.
Что ж... Претворится спящей... Это дело!
Чтоб сохранить раскрытый ей секрет,
В дальнейшем разгадать умело,
Что в графе есть, чего в нем нет.
* * *
Граф Сомерсет, очнувшись, скрыл лицо.
Графиню разбудил, слегка коснувшись.
Покинули убежища крыльцо,
Идя вперед, назад не оглянувшись.
И вновь дорога через день в ночи.
Уж за полночь их принял старый замок.
И факелов приветственных огни,
И земли те к ногам Марго в подарок.
Прекраснее жилища не найти:
Надежность стен, бойницы в башнях,
Глубокий ров с водою, чтоб спасти
Ту крепость в посягательствах опасных.
Ну а внутри за мощною стеной
Довольно милый вид открылся.
Просторный двор. Прислуга, что гурьбой,
Встречая госпожу, вокруг толпится.
Прекраснейший прием и лестность слов,
Улыбки, реверансы и поклоны.
И под ногами лепестки цветов,
А в черных небесах кружат вороны.
Внутри за залом зал. Огонь свечи.
По стенам каменным расширенные тени.
Холодных коридоров сквозняки.
И у Марго уже дрожат колени.
Предложенных покоев дивный свет
Раскинулся мерцанием камина.
И воздух ярким пламенем согрет
Под запах благородного жасмина.
«Миледи, я в сей миг покину вас.
Дорога долгая была, и вы устали.
Располагайтесь. Ужин подадут сейчас.
И компаньонку в помощь вам позвали».
«Быть может, уж не стоит вам,
Так холодно со мной держаться?
Ведь все для нас отныне пополам.
В судьбе беда и радость могут статься.
И ни к чему меня миледи звать.
Вы муж мой. Я для вас Марго не больше.
Как мне прикажете вас величать?»
«Я Киллиан, но лишь для вас. И все же!
Извольте, на людях по имени не звать.
Хотя, во свет балов вернетесь вы нескоро.
Коли не станете вдовой. Как знать?
Рубеж войны солдат умерших полон».
На этой ноте завершился разговор.
Дверь грохнула, за графом затворяясь.
В словах последних слышался укор.
Графиня замерла, сему порыву удивляясь.
* * *
Уже камин погас и ночь тиха, темна.
Марго под облаком прозрачным балдахина.
Не спится. В небе полная луна
И тусклый свет ее через окно стремится.
Играют тени. Шепчут сквозняки.
Натянуто как можно выше одеяло.
И сердце бьется от немой тоски.
Вот двери скрип. И холоднее стало.
Марго в испуге собралась в комок.
«Миледи!» : еле слышно прозвучало.
Знакомый голос пролетел через порог,
И это лишь одно обозначало.
Названный муж пришел вступить в права,
Заверить тем обет законного супруга.
Снял плащ, убрав защиту капюшона от лица,
Но все ж не выбраться из замкнутого круга.
И граф стоял, превозмогая страх,
Отдать любви свою больную душу.
«Урод презренный!» : все еще в ушах
Звучали голоса, что гнали в сердце стужу.
Миг размышлений и одежда прочь.
Звеня металлом, на пол пали латы.
Все что не нужно видеть, скроет ночь,
А в остальном лишь звезды виноваты.
«Марго, вам следует закрыть глаза!
Не бойтесь ничего, так надо».
И лента шелковая на лицо легла,
И это, видимо, начало маскарада.
«Но для чего повязка на глазах?
Вы муж мой, а лица не показали.
Я знаю голос ваш и мощь в руках.
Но если вас без капюшона не узнаю?»
В ответ без слов пьянящих губ тепло
Приникло поцелуем страсти смело.
Прикосновение пальцев обожгло.
Рубашка прочь, теперь свободно тело.
Граф с содроганием души ласкал Марго,
Касаясь нежной, бархатистой кожи.
Ее груди округлость по бедру легко
Вел пальцами, подвластный дрожи.
Марго же вся горела изнутри.
От нежных рук и губ огонь по коже.
От зародившейся в душе любви
И ни на что, то чувство не похоже.
Граф пил нектар с ее прелестных губ.
Марго под пальцами вслепую ощущала
Рельефность тела и безумный стук
В груди его от страстного накала.
Сплетение тел, сплетение душ, сердец
Слились в одно, в едином ритме бились
И выплеснулись стоном, наконец.
Тела безвольно пав, опустошились.
Марго уснула тут же на плече,
Забывшись крепким сном в объятьях мужа.
Граф выжидал, подвластный тишине.
Ведь покидать ее теперь такая мука.
* * *
За несколько часов к рассвету
Лишь вдох коснулся нежных губ.
Тень рук легла, лаская кожу.
И слышен рвущий сердце стук.
И Киллиан тайком покинул спальню,
Разгоряченным лбом уперся в дверь.
Как сердцу стать подобно камню?
Душа ревела, словно дикий зверь!
Отдав прислуге верной указания,
Сел на коня, дав шпорой под бока.
Умчался прочь, нарушив обещания,
Быть рядом с милою женой всегда.
Стерпеть не смог бы отвращения.
Вместо любви брезгливость на лице.
Ну а впоследствии немого отчуждения.
Ведь было все равно. Теперь Марго в душе!
«Так пусть война моим спасеньем станет,
И раны плоти заглушают сердца боль.
А коль жизнь воина во смерти канет,
Любимая жена вдовы примерит роль».
* * *
Марго от солнечных лучей проснулась.
С улыбкой на устах растаял сон.
Рукой прохладных простыней коснулась,
В недоуменье ленту сорвала. И где же он?
Все было тихо, пусто, нелюдимо.
Одевшись, прочь из комнаты ушла,
Идя шаг в шаг по следу, что незримо
От сердца к сердцу графа нить вела.
Вот лестница крутая вниз уходит.
Вот коридоров путанных, петля.
Блик стекол свет от солнца ловит.
Вполне хорошее начало дня!
И на своем пути кого не встретит
Все очень дружелюбны и милы.
Но кто же на вопрос ее ответит?
«Где граф, не знаете ли вы?»
Все только головой склонясь, качали,
Твердя, что не положено им знать.
Охранники, что у ворот молчали.
«Извольте, мне сейчас коня подать!»
«Миледи, но придется вам остаться.
Приказ! Из замка вас не выпускать».
От возмущения не смогла сдержаться:
«Меня вы пленницей хотите удержать?»
«Ох, появись мне на глаза мой муж,
Познаешь моего презрения силу!
Так, просто не отделаешься уж,
Я разберусь с тобой! И бог меня помилуй!»
* * *
Но проходил за днем еще один.
Огонь сей ярости заметно угасал.
Вот месяц два прошли, а господин
Совсем в боях и подвигах пропал.
Марго уж возвращения не ждала,
В заботы окунувшись с головой.
Хозяйкой, но и пленницей была,
И сердце не могло найти покой.
В восточной части замка у стены
Марго разбила садик небольшой
Там, где ирисы, розы, фрезии цвели,
Здесь отдыхала телом и душой.
Ведь праздный отдых был удел господ,
Но для Марго он словно страшный плен.
Спасенье из него лишь тысяча забот
Коли не выбраться из этих стен.
Дни протекали спешной чередой.
Лишь ночь была длинна как мука.
И свет луны не приносил покой,
Душа терзалась в ожидании супруга.
Ну а когда же осознание пришло,
Что бьется жизнь, зачатая под сердцем,
Ту весть благую не узнал никто,
Ведь жизнь Марго ценна вдвойне с младенцем.
* * *
А граф в то время в пламенной атаке
Любовь пытался заглушить клинком,
Что ранил, убивал. И в правой драке
Граф был отъявленным и диким псом.
Он послужил на славу королю,
На смерть бесславную отправил сотни,
Спасая тысячи в родном краю,
Под именем Марго нес раны плоти.
Но как он не старался, в сердце кровь
Бурлила, с силой имя выбивая.
Не убиенная в боях любовь
Желаньем видеть, душу наполняла.
И вот он был готов прийти домой,
Но страх открыться, в нем еще таился,
Что для Марго он до сих пор чужой,
Но внемля сердцу, все-таки решился.
* * *
Миледи поутру была в саду.
Служанка, запыхавшись, прибежала,
С собою привнеся лишь суету,
И в неуклюжий реверанс упала:
«Миледи, разрешите доложить!
Вас ожидает гость незваный.
То сам барон Диего Бенджамин!
От графа вестник долгожданный».
Марго лишь на секунду замерла,
Услышав от волнения сердца стук,
Его прошила в точь стрела,
И розы вмиг посыпались из рук.
Барон стоял в гостиной у окна,
Сжимая пальцы, ощущая боль.
Хоть в позе и уверенность видна,
Но не рискнул и встал к двери спиной.
Дверь приоткрылась. Легкий шум шагов.
«Приветствую! Извольте рассказать.
Что привело вас? И, надеюсь, граф готов
Вернуться и хозяином здесь стать?»
«Но к сожаленью граф погиб в бою!
И я принес для вас дурную весть.
