И вот тут-то очень пригодился Аражев предел. Вернее, сектор КХ-м46 - так он тогда назывался. На исконно Сантерских территориях магии изначально не было - это уже потом она растеклась повсюду и принялась менять их жизнь, будто вредоносный вирус. Надежные до того приборы отказывались работать или выдавали черте какой результат. Да и многие смеси и реактивы, по рассказам деда, облучившись магией, меняли свои свойства. Долго так продолжаться не могло, тем более, когда их города и станции принялись атаковать с помощью магии. Потому лучшие умы были брошены на решение этой задачи. Сектор КХ-м46 использовался как полигон для тестирования средств борьбы с магией и магами. Вернее, его планировали для этого использовать. Но что-то пошло не так с самого начала.
Гюнтер обозначил бы происходящее тогда любимым детским принципом Шина: "А в глаз?" Этот немудреный аргумент он применял частенько, причем, в любых спорах, особенно когда набор научных (из таблицы элементов или названий штаммов) ругательств заканчивался. Вот и Сектор КХ-м46 всерьез озаботился своей защитой, пропуская ругательства (видать, таблицу и штаммы он точно не изучал) да и, собственно, само предупреждение. Поначалу он еще не сильно буянил, и ученые возвращались в свои лаборатории хоть с отрицательными результатами, но вполне себе целые. Дальше пошли подножки и затрещины. Но ученые на то и ученые, чтобы не бояться каких-то там синяков. Рабочие, присланные на вырубку деревьев, оказались не такими мужественными, и через пару часов прекратили работу, сославшись на несоблюдение техники безопасности. Сама же техника в отсутствие операторов почему-то отказывалась включаться, да и на дистанционные сигналы не реагировала. Так что расчистить удалось едва ли ни мизерную площадку перед башней. Что, кстати, тоже оказалось ошибкой.
Вооружившись средствами защиты, как то налокотники, наколенники, шлем и прочный щиток на заднице, ученые отправились на очередной эксперимент. Вернулись уже без шлемов, щитков и прочей амуниции, некоторые даже без штанов. Про разломанные в хлам приборы и говорить нечего.
Но сдаваться технари упрямо не хотели. Гордость не позволяла. Они, ученые с мировыми именами, и какая-то каменюка бессловесная. Народ даже ставки делать начал, кто кого. И у выхода с сектора, тогда и обозванного кем-то из ученых Аражевым пределом, собиралась целая толпа. Название прижилось, ибо аражи к тому времени уже были знакомы всем и каждому (а кому повезло меньше, то и лично знакомы). Эти твари умудрялись пробираться через любые посты и заслоны, отступая только перед вооруженной лучами охраной. К счастью, монстров было не так много. Ведь у каждого куста стражника не поставишь. Стационарные же роботизированные лучевые установки аражи засекали на раз и обходили стороной. Хитрые оказались твари. Как и чертов предел. Вернее, Аражев.
Как он отличал ученых от обычных любопытных жителей, оставалось загадкой. Но последние возвращались обратно практически целыми. Дети же и вовсе могли шляться там часами, не встречая и малейшего сопротивления. Если сами пределу не вредили. Иначе их оттуда быстро выпроваживали. Мягкими толчками или легкими пинками под зад. Ну это Аккария так говорит, вроде как на себе испытал. Кстати, придуманная в те времена считалочка и по сей день работает. На себе проверено. "Нету камня у меня, будем мы с тобой друзья". Или "прибора"? Не важно. И так, и так работало. Гюнтер с Шином там даже на ночь оставались, на спор. И огрызки от яблок в овраг, в отличие от Аккарии, не кидали. Так что возвращались всегда целыми и невредимыми. А некоторым наглым болтунам хороший пинок не помешает.
Короче, та война с Аражевым пределом окончилась с разгромным счетом, и не в пользу ученых. Даже зевакам надоело ставки делать. А чего их делать, если результат очевиден? Вскоре и ученые плюнули на это дело и переместились со своими экспериментами поближе к границе с магическими зонами. Там магия была обычная, не свихнувшаяся. Вот там-то и были разработаны блокираторы и ограничители. Внутри Аражева предела ни один из них правда не работал, но ученых это не огорчало. Пусть магия в секторе КХ-м46 творила араж знает что, зато и за пределы этой территории выползти не стремилась. В отличие от всей прочей магии. Поэтому ученые окружили Аражев предел датчиками (на безопасном для них, датчиков, расстоянии), блокираторы включили и на том успокоились. Сделать-то больше они все равно ничего не могли, да и сомневались, что эти блокираторы сработают, если приспичит магии Аражева предела в наступление пойти. Но годы шли, а ничего нового с Аражевым пределом не происходило. А когда и охранников с периметра сняли (как раз нашествие настоящих аражей приключилось), Аражев предел поступил в полное детское распоряжение.
Взрослые, конечно, такое баловство не одобряли. Но прекрасно помня, как сами в детстве приходили к башне со считалочкой и угощением, особо детей не ругали. А Гюнтера с Шином и ругать было некому. Так что Аражев предел они излазали вдоль и поперек. И удивить их там было нечем.
Ого! Оказывается, есть чем.
Аккария, конечно, болтун еще тот, но такое даже он не выдумает. Аражев предел заговорил. Причем, на разные голоса. Правда, некоторые фразы, озвученные для них Бейзом, показались смутно знакомыми...
- Да врешь ты все! - не поверил болтуну Шин. - А ну давай все и с начала.
Сэм Винфорд
Банда Джура заправляла делами Нарханьего угла уже лет триста, да и близлежащие территории контролировала. Главарь ее долгожителем, естественно, не был. Просто марку не резон терять было – банда Джура, значит, банда Джура. И звучит хорошо – сразу и страх, и уважение наводит. Вот и сменил Джинхор имя, когда год назад вызов прежнему Джуру кинул. Тяжко ему тогда пришлось – здоровый главарь был, а вот наукам военным да приемам разным не обучен.
Джинхор не очень охотно делился подробностями своей жизни в качестве главаря бандитской шайки. Заявил только, что достойной его уровня работы в Нарханьем углу не водилось, а покидать башню он боялся – вдруг в его отсутствие Арлисия появится. Вот и пришлось ему гордость свою куда подальше засунуть да в банду пойти. Нет, денег он с собой прилично взял, на комнату, продукты и одежду хватило бы. Он поначалу так и делал. Но кто ж ему даст просто так вокруг стратегического объекта вертеться – почти сразу же заприметили, следить стали, допытываться, кто такой, да «пошто за честным людом подглядываш». Соврал – дескать, сын купца разорившегося, которого коварные конкуренты обманули да в долговую яму загнали. Не вынес отец такого позору – застрелился. Теперь вот за ним, Джинхором, конкуренты охотятся, долги, только на бумаге и существующие, выбить хотят.
Приняли его честь по чести, работу дали важную, как ученому – «бугалтерю» вести. Под присмотром, естественно. А что? Работа не пыльная. «Начальство» в цифрах мало что смыслит. И башня рядом. Аккурат в ней кабинет и устроили. А потом уважать стали, когда он «балансы свел» и показал Джуру, где какой сектор провисает, кто где в «еканомику» свой процент не вкладывает, да кто сколько из ей вынимает. Потом своими людьми обзавелся. А после и вызов Джуру кинул. Так и живет тут, невесту ждет. Уже отчаялся почти. А тут они. С кубом. То бишь, урной.
Сэм с товарищами вернулись домой, когда уже совсем рассвело. Да и гвардейцы пэра Шелли объявились во главе с секретарем – папочка сынулю проведать решил, а того в кровати нет. Еле уболтали Тира к ним на завтрак заглянуть. Вернее, Соль пригрозил, что иначе так удерет, что его вовек не найдут.
- Ну, ты спросил, - усмехнулась Кэрлин, разливая чай по чашкам и передавая по кругу блюдо с плюшками. – Откуда мы знаем, чем они тут промышляли?
- Почему не выяснили? – поджал губы Айверин, одновременно с ними вернувшийся из библиотеки. – Как мне теперь работу с контингентом налаживать?
- Почему не выяснили? Почему не выяснили? – передразнил его Юнсоль, увязавшийся вслед за ними (охрана, приставленная к нему герцогом, торчала у двери, закусывая пирогами, притащенными им Леркой). – Занят он. Даже меня выгнал.
- Ага, - хихикнул Император. – Подписные листы переписывает.
- Ему, наверное, стыдно бандитом быть, - предположила Лерка, - он же барон, человек благородный. Вот ничего и не рассказывает.
- Ха! Подумаешь, барон, - усмехнулся Шей'тар. – Я, если захочу, могу вообще графом заделаться. Вернее, графиней. Графиней Дракт, - мечтательно протянул он, старательно хлопая ресницами.
- А как же его жена? – фыркнул Сэм.
- Жена – не грань, передвинем.
- А супружеские обязанности? – поддела его Кэри.
- С этим тоже что-нибудь придумаем…
- И не надо так на меня смотреть! – возмутился уплетающий сметану Император. – Я ничьи супружеские обязанности выполнять не буду. Окромя своих собственных. Иначе меня Императрица прибьет.
- Ух ты! – захлопала в ладоши Динирка, потирая заспанные глазки. – А какая она, Императрица?
- Вот и мне интересно, - пискнул из-под стола Хирр, подрабатывающий у них нянькой.
- Какая-какая. Красивая, - Шррррр мечтательно взмахнул измазанной в сметане плюшкой.
- Откуда взялась-то?
- Да не взялась еще, - вздохнул нархан, облизывая плюшку, - возьмется. Нагадали мне.
- Кто? Лиивэра?
- Неа, - махнул хвостом Император, - у нас своя провидица есть. Замурчательная, - мурлыкнул он, уткнувшись мордочкой в ее руку.
- Добрая, - поддержала его Лерка.
- Умная, - подхватил Сэм.
- Красивая, - улыбнулся Сейфиттин.
- А главное, бесплатная! – подвел итог Айверин.
В Нарханьем углу творилось нечто непонятное. И как всегда мало кого интересующее. Не успели они установить урну для подписей, как Нарханий угол начало потряхивать, причем, в буквальном смысле этого слова. Если поначалу от Императора и его выходок трясло только жителей этого квартала и многочисленных его посетителей, то ближе к обеду начало сотрясать и землю. Когда Сэм с друзьями, отдохнув и наскоро пообедав, примчались к ближайшему мосту в Нарханий угол, земля по ту сторону уже ходила ходуном.
Жители других зон мигом бы сообразили, что это Сдвиг, похватали бы, что успели, и пустились в бега. Авось успеют удрать на безопасное расстояние. Местные же и ухом не вели, видя такое безобразие. Падали при особо резких толчках, вставали - кто с руганью, кто без - отряхивались и шли дальше. Те, кому повезло меньше снимали с ушей шмякнувшиеся туда предметы, а то и отправляли их в обратный полет, к не сумевшему их хорошо закрепить хозяину, зачастую в сопровождении изощренных проклятий. Деревья тревожно шелестели листвой, сбрасывая на головы прохожим подсохшие ветки и завидуя окрестным зданиям, сплошь и рядом зачарованным на сейсмоустойчивость.
- Зачарованным-зачарованным, - подтвердила Камеди, отвесив Сэму неслабую такую затрещину, за "мудреные" слова, как было объявлено.
Несмотря на тихую и спокойную жизнь в Белой зоне технарей тоже не особо любили. На костер Сэма, может, и не послали бы, но отправляться в тюрьму и знакомиться с местной системой правосудия тоже не очень-то хотелось. Поэтому мальчик прикусил язык и спросил по-простому:
- Трясет-то какого аража?!
- А нархан его знает, - беспечно отозвался белобрысый паренек, подрабатывающий в местном трактире и сейчас тащивший на своей спине увесистую корзину, в считанные мгновения ставшую бы значительно легче, если с ними был Император. Но на счастье паренька, нархан куда-то запропал и знать, отчего трясет целый квартал столицы Белой зоны, просто не мог. - Земля здесь частенько взбрыкивает, - между тем, продолжил белобрысый. - Гул из-под земли слышите? Будто рычит кто-то, али воет. Злится, поди, что мы тутова обосновались. Повоет-порычит, да успокоится. Не впервой.
- И что? Совсем не боитесь?
- А чего бояться? Оно ж недолго. Всех делов, что на ногах твердо стоять да следить, чтобы на голову ниче не свалилось. Не впервой.
- А ежели крыша на голову свалится? - усмехнулся Сэм. - Тут следи, не следи, мало не покажется.
- Неа, крыша точно не свалится. Разве что у совсем уж нищих. Так ты, ежели не дурак, на улицу то выйди. Голова - она, чай, одна единственная. А халупу свою потом заново соберешь. Не в первой. Ну или крепи хорошо, коли денег на крепежные нити нет.
- Крепежные нити?
Но мальчишка уже не ответил - улочка, резко вильнув, ушла в сторону, уведя с собой говорливого носильщика. Ответила же Сэму Камеди.
- Заклинания это, контрабандные. На нити-то что угодно записать можно - хоть дождь посередь жары, хоть чары, дом укрепляющие.
- А вы с братьями сему богоугодному делу способствуете по мере сил?
- Ага! - наглая девица щелкнула мальчика по носу, а от ответного щелбана играючи увернулась.
Почти увернулась. Застыла столбом соляным, глаза вытаращив, даже бить расхотелось. Мало ли что ее так впечатлило, болезную. Может, раскаяние?
Ан нет. Не раскаяние. Трое магов-студиозусов, которых они не так давно видели в Сытом нархане, и огромная тачка с мелкой-мелкой щебенкой. При особо сильных толчках тачка кренилась на бок, ткань, ее прикрывающая, сползала, и щебенка сыпалась прямо на тропинку, этой же самой щебенкой и выложенную. Обругав толкавшего тачку мага косоруким придурком, двое его товарищей падали на колени и начинали руками сгребать сбежавшие камешки обратно, не особо задумываясь над различиями свой щебенки и той, что и раньше под ногами лежала. В итоге тропинка позади них покрывалась большими проплешинами, сквозь которые виднелась серая потрескавшаяся от жары земля.
- А чего это вы делаете? - сунулась к ним любопытная Лерка.
- По ходу дела, чужие идеи бессовестно тырят и даже процент не платят! - Камеди встала на пути троицы и грозно уперла руки в бока.
- Чего это?! Какие такие идеи! Ничего не знаем! - завозмущались маги, но их хитрые бегающие глазки говорили об обратном - знают и еще как.
- А если Джура позовем? - предельно ласково улыбнулась контрабандистка. - Или может, самого Святого спросим, зачем это вы тут камни таскаете, да в овраг их кидаете?
- И ничего мы не кидаем! И вообще, это ж временно! Мы ж их потом оттуда достаем!
- Вот именно, что достаете, - прошипела Камеди. - Конкуренты аражевы! Думаете, без вас некому тут камни зарядить и продать?
- Так мы ж только своим...
- Так и мы только вашим можем их продавать! И без всяких посредников! И вообще, с чего это такой ажиотаж на амулеты?
- Так работают ведь... - начал долговязый, но получил от товарищей сразу две оплеухи и замолчал.
- А вот с этого места поподробнее, - заинтересовалась ученица Святого.
- А Святому точно не скажешь?
- По монетке с каждого сработавшего амулета, и тогда точно не скажу.
Троица посовещалась и решила, что с ближними надо делиться, иначе и сам ни шиша не поучишь.
- Ладно. У нас, когда прошлые амулеты пропали, мы, как Святой и учил, к обрыву побежали. Камни вниз бросили.
- И сосиски, - поддакнул долговязый.
- Камни тут же назад и вернулись, - продолжил его товарищ, - чуть мне в глаз не попав.
- А сосиски не вернулись, - вновь перебил его долговязый.
- Так вот. Пришли мы домой. К экзамену-то надо готовиться? Надо. А времени-то уже нет.
- А пиво есть! - вздохнул третий студиозус.
- Вот именно! А что делать? Ну, мы камни в руке сжали, в окно их высунули и давай орать: "Халява, приди!"
Гюнтер обозначил бы происходящее тогда любимым детским принципом Шина: "А в глаз?" Этот немудреный аргумент он применял частенько, причем, в любых спорах, особенно когда набор научных (из таблицы элементов или названий штаммов) ругательств заканчивался. Вот и Сектор КХ-м46 всерьез озаботился своей защитой, пропуская ругательства (видать, таблицу и штаммы он точно не изучал) да и, собственно, само предупреждение. Поначалу он еще не сильно буянил, и ученые возвращались в свои лаборатории хоть с отрицательными результатами, но вполне себе целые. Дальше пошли подножки и затрещины. Но ученые на то и ученые, чтобы не бояться каких-то там синяков. Рабочие, присланные на вырубку деревьев, оказались не такими мужественными, и через пару часов прекратили работу, сославшись на несоблюдение техники безопасности. Сама же техника в отсутствие операторов почему-то отказывалась включаться, да и на дистанционные сигналы не реагировала. Так что расчистить удалось едва ли ни мизерную площадку перед башней. Что, кстати, тоже оказалось ошибкой.
Вооружившись средствами защиты, как то налокотники, наколенники, шлем и прочный щиток на заднице, ученые отправились на очередной эксперимент. Вернулись уже без шлемов, щитков и прочей амуниции, некоторые даже без штанов. Про разломанные в хлам приборы и говорить нечего.
Но сдаваться технари упрямо не хотели. Гордость не позволяла. Они, ученые с мировыми именами, и какая-то каменюка бессловесная. Народ даже ставки делать начал, кто кого. И у выхода с сектора, тогда и обозванного кем-то из ученых Аражевым пределом, собиралась целая толпа. Название прижилось, ибо аражи к тому времени уже были знакомы всем и каждому (а кому повезло меньше, то и лично знакомы). Эти твари умудрялись пробираться через любые посты и заслоны, отступая только перед вооруженной лучами охраной. К счастью, монстров было не так много. Ведь у каждого куста стражника не поставишь. Стационарные же роботизированные лучевые установки аражи засекали на раз и обходили стороной. Хитрые оказались твари. Как и чертов предел. Вернее, Аражев.
Как он отличал ученых от обычных любопытных жителей, оставалось загадкой. Но последние возвращались обратно практически целыми. Дети же и вовсе могли шляться там часами, не встречая и малейшего сопротивления. Если сами пределу не вредили. Иначе их оттуда быстро выпроваживали. Мягкими толчками или легкими пинками под зад. Ну это Аккария так говорит, вроде как на себе испытал. Кстати, придуманная в те времена считалочка и по сей день работает. На себе проверено. "Нету камня у меня, будем мы с тобой друзья". Или "прибора"? Не важно. И так, и так работало. Гюнтер с Шином там даже на ночь оставались, на спор. И огрызки от яблок в овраг, в отличие от Аккарии, не кидали. Так что возвращались всегда целыми и невредимыми. А некоторым наглым болтунам хороший пинок не помешает.
Короче, та война с Аражевым пределом окончилась с разгромным счетом, и не в пользу ученых. Даже зевакам надоело ставки делать. А чего их делать, если результат очевиден? Вскоре и ученые плюнули на это дело и переместились со своими экспериментами поближе к границе с магическими зонами. Там магия была обычная, не свихнувшаяся. Вот там-то и были разработаны блокираторы и ограничители. Внутри Аражева предела ни один из них правда не работал, но ученых это не огорчало. Пусть магия в секторе КХ-м46 творила араж знает что, зато и за пределы этой территории выползти не стремилась. В отличие от всей прочей магии. Поэтому ученые окружили Аражев предел датчиками (на безопасном для них, датчиков, расстоянии), блокираторы включили и на том успокоились. Сделать-то больше они все равно ничего не могли, да и сомневались, что эти блокираторы сработают, если приспичит магии Аражева предела в наступление пойти. Но годы шли, а ничего нового с Аражевым пределом не происходило. А когда и охранников с периметра сняли (как раз нашествие настоящих аражей приключилось), Аражев предел поступил в полное детское распоряжение.
Взрослые, конечно, такое баловство не одобряли. Но прекрасно помня, как сами в детстве приходили к башне со считалочкой и угощением, особо детей не ругали. А Гюнтера с Шином и ругать было некому. Так что Аражев предел они излазали вдоль и поперек. И удивить их там было нечем.
Ого! Оказывается, есть чем.
Аккария, конечно, болтун еще тот, но такое даже он не выдумает. Аражев предел заговорил. Причем, на разные голоса. Правда, некоторые фразы, озвученные для них Бейзом, показались смутно знакомыми...
- Да врешь ты все! - не поверил болтуну Шин. - А ну давай все и с начала.
Сэм Винфорд
Банда Джура заправляла делами Нарханьего угла уже лет триста, да и близлежащие территории контролировала. Главарь ее долгожителем, естественно, не был. Просто марку не резон терять было – банда Джура, значит, банда Джура. И звучит хорошо – сразу и страх, и уважение наводит. Вот и сменил Джинхор имя, когда год назад вызов прежнему Джуру кинул. Тяжко ему тогда пришлось – здоровый главарь был, а вот наукам военным да приемам разным не обучен.
Джинхор не очень охотно делился подробностями своей жизни в качестве главаря бандитской шайки. Заявил только, что достойной его уровня работы в Нарханьем углу не водилось, а покидать башню он боялся – вдруг в его отсутствие Арлисия появится. Вот и пришлось ему гордость свою куда подальше засунуть да в банду пойти. Нет, денег он с собой прилично взял, на комнату, продукты и одежду хватило бы. Он поначалу так и делал. Но кто ж ему даст просто так вокруг стратегического объекта вертеться – почти сразу же заприметили, следить стали, допытываться, кто такой, да «пошто за честным людом подглядываш». Соврал – дескать, сын купца разорившегося, которого коварные конкуренты обманули да в долговую яму загнали. Не вынес отец такого позору – застрелился. Теперь вот за ним, Джинхором, конкуренты охотятся, долги, только на бумаге и существующие, выбить хотят.
Приняли его честь по чести, работу дали важную, как ученому – «бугалтерю» вести. Под присмотром, естественно. А что? Работа не пыльная. «Начальство» в цифрах мало что смыслит. И башня рядом. Аккурат в ней кабинет и устроили. А потом уважать стали, когда он «балансы свел» и показал Джуру, где какой сектор провисает, кто где в «еканомику» свой процент не вкладывает, да кто сколько из ей вынимает. Потом своими людьми обзавелся. А после и вызов Джуру кинул. Так и живет тут, невесту ждет. Уже отчаялся почти. А тут они. С кубом. То бишь, урной.
Сэм с товарищами вернулись домой, когда уже совсем рассвело. Да и гвардейцы пэра Шелли объявились во главе с секретарем – папочка сынулю проведать решил, а того в кровати нет. Еле уболтали Тира к ним на завтрак заглянуть. Вернее, Соль пригрозил, что иначе так удерет, что его вовек не найдут.
- Ну, ты спросил, - усмехнулась Кэрлин, разливая чай по чашкам и передавая по кругу блюдо с плюшками. – Откуда мы знаем, чем они тут промышляли?
- Почему не выяснили? – поджал губы Айверин, одновременно с ними вернувшийся из библиотеки. – Как мне теперь работу с контингентом налаживать?
- Почему не выяснили? Почему не выяснили? – передразнил его Юнсоль, увязавшийся вслед за ними (охрана, приставленная к нему герцогом, торчала у двери, закусывая пирогами, притащенными им Леркой). – Занят он. Даже меня выгнал.
- Ага, - хихикнул Император. – Подписные листы переписывает.
- Ему, наверное, стыдно бандитом быть, - предположила Лерка, - он же барон, человек благородный. Вот ничего и не рассказывает.
- Ха! Подумаешь, барон, - усмехнулся Шей'тар. – Я, если захочу, могу вообще графом заделаться. Вернее, графиней. Графиней Дракт, - мечтательно протянул он, старательно хлопая ресницами.
- А как же его жена? – фыркнул Сэм.
- Жена – не грань, передвинем.
- А супружеские обязанности? – поддела его Кэри.
- С этим тоже что-нибудь придумаем…
- И не надо так на меня смотреть! – возмутился уплетающий сметану Император. – Я ничьи супружеские обязанности выполнять не буду. Окромя своих собственных. Иначе меня Императрица прибьет.
- Ух ты! – захлопала в ладоши Динирка, потирая заспанные глазки. – А какая она, Императрица?
- Вот и мне интересно, - пискнул из-под стола Хирр, подрабатывающий у них нянькой.
- Какая-какая. Красивая, - Шррррр мечтательно взмахнул измазанной в сметане плюшкой.
- Откуда взялась-то?
- Да не взялась еще, - вздохнул нархан, облизывая плюшку, - возьмется. Нагадали мне.
- Кто? Лиивэра?
- Неа, - махнул хвостом Император, - у нас своя провидица есть. Замурчательная, - мурлыкнул он, уткнувшись мордочкой в ее руку.
- Добрая, - поддержала его Лерка.
- Умная, - подхватил Сэм.
- Красивая, - улыбнулся Сейфиттин.
- А главное, бесплатная! – подвел итог Айверин.
В Нарханьем углу творилось нечто непонятное. И как всегда мало кого интересующее. Не успели они установить урну для подписей, как Нарханий угол начало потряхивать, причем, в буквальном смысле этого слова. Если поначалу от Императора и его выходок трясло только жителей этого квартала и многочисленных его посетителей, то ближе к обеду начало сотрясать и землю. Когда Сэм с друзьями, отдохнув и наскоро пообедав, примчались к ближайшему мосту в Нарханий угол, земля по ту сторону уже ходила ходуном.
Жители других зон мигом бы сообразили, что это Сдвиг, похватали бы, что успели, и пустились в бега. Авось успеют удрать на безопасное расстояние. Местные же и ухом не вели, видя такое безобразие. Падали при особо резких толчках, вставали - кто с руганью, кто без - отряхивались и шли дальше. Те, кому повезло меньше снимали с ушей шмякнувшиеся туда предметы, а то и отправляли их в обратный полет, к не сумевшему их хорошо закрепить хозяину, зачастую в сопровождении изощренных проклятий. Деревья тревожно шелестели листвой, сбрасывая на головы прохожим подсохшие ветки и завидуя окрестным зданиям, сплошь и рядом зачарованным на сейсмоустойчивость.
- Зачарованным-зачарованным, - подтвердила Камеди, отвесив Сэму неслабую такую затрещину, за "мудреные" слова, как было объявлено.
Несмотря на тихую и спокойную жизнь в Белой зоне технарей тоже не особо любили. На костер Сэма, может, и не послали бы, но отправляться в тюрьму и знакомиться с местной системой правосудия тоже не очень-то хотелось. Поэтому мальчик прикусил язык и спросил по-простому:
- Трясет-то какого аража?!
- А нархан его знает, - беспечно отозвался белобрысый паренек, подрабатывающий в местном трактире и сейчас тащивший на своей спине увесистую корзину, в считанные мгновения ставшую бы значительно легче, если с ними был Император. Но на счастье паренька, нархан куда-то запропал и знать, отчего трясет целый квартал столицы Белой зоны, просто не мог. - Земля здесь частенько взбрыкивает, - между тем, продолжил белобрысый. - Гул из-под земли слышите? Будто рычит кто-то, али воет. Злится, поди, что мы тутова обосновались. Повоет-порычит, да успокоится. Не впервой.
- И что? Совсем не боитесь?
- А чего бояться? Оно ж недолго. Всех делов, что на ногах твердо стоять да следить, чтобы на голову ниче не свалилось. Не впервой.
- А ежели крыша на голову свалится? - усмехнулся Сэм. - Тут следи, не следи, мало не покажется.
- Неа, крыша точно не свалится. Разве что у совсем уж нищих. Так ты, ежели не дурак, на улицу то выйди. Голова - она, чай, одна единственная. А халупу свою потом заново соберешь. Не в первой. Ну или крепи хорошо, коли денег на крепежные нити нет.
- Крепежные нити?
Но мальчишка уже не ответил - улочка, резко вильнув, ушла в сторону, уведя с собой говорливого носильщика. Ответила же Сэму Камеди.
- Заклинания это, контрабандные. На нити-то что угодно записать можно - хоть дождь посередь жары, хоть чары, дом укрепляющие.
- А вы с братьями сему богоугодному делу способствуете по мере сил?
- Ага! - наглая девица щелкнула мальчика по носу, а от ответного щелбана играючи увернулась.
Почти увернулась. Застыла столбом соляным, глаза вытаращив, даже бить расхотелось. Мало ли что ее так впечатлило, болезную. Может, раскаяние?
Ан нет. Не раскаяние. Трое магов-студиозусов, которых они не так давно видели в Сытом нархане, и огромная тачка с мелкой-мелкой щебенкой. При особо сильных толчках тачка кренилась на бок, ткань, ее прикрывающая, сползала, и щебенка сыпалась прямо на тропинку, этой же самой щебенкой и выложенную. Обругав толкавшего тачку мага косоруким придурком, двое его товарищей падали на колени и начинали руками сгребать сбежавшие камешки обратно, не особо задумываясь над различиями свой щебенки и той, что и раньше под ногами лежала. В итоге тропинка позади них покрывалась большими проплешинами, сквозь которые виднелась серая потрескавшаяся от жары земля.
- А чего это вы делаете? - сунулась к ним любопытная Лерка.
- По ходу дела, чужие идеи бессовестно тырят и даже процент не платят! - Камеди встала на пути троицы и грозно уперла руки в бока.
- Чего это?! Какие такие идеи! Ничего не знаем! - завозмущались маги, но их хитрые бегающие глазки говорили об обратном - знают и еще как.
- А если Джура позовем? - предельно ласково улыбнулась контрабандистка. - Или может, самого Святого спросим, зачем это вы тут камни таскаете, да в овраг их кидаете?
- И ничего мы не кидаем! И вообще, это ж временно! Мы ж их потом оттуда достаем!
- Вот именно, что достаете, - прошипела Камеди. - Конкуренты аражевы! Думаете, без вас некому тут камни зарядить и продать?
- Так мы ж только своим...
- Так и мы только вашим можем их продавать! И без всяких посредников! И вообще, с чего это такой ажиотаж на амулеты?
- Так работают ведь... - начал долговязый, но получил от товарищей сразу две оплеухи и замолчал.
- А вот с этого места поподробнее, - заинтересовалась ученица Святого.
- А Святому точно не скажешь?
- По монетке с каждого сработавшего амулета, и тогда точно не скажу.
Троица посовещалась и решила, что с ближними надо делиться, иначе и сам ни шиша не поучишь.
- Ладно. У нас, когда прошлые амулеты пропали, мы, как Святой и учил, к обрыву побежали. Камни вниз бросили.
- И сосиски, - поддакнул долговязый.
- Камни тут же назад и вернулись, - продолжил его товарищ, - чуть мне в глаз не попав.
- А сосиски не вернулись, - вновь перебил его долговязый.
- Так вот. Пришли мы домой. К экзамену-то надо готовиться? Надо. А времени-то уже нет.
- А пиво есть! - вздохнул третий студиозус.
- Вот именно! А что делать? Ну, мы камни в руке сжали, в окно их высунули и давай орать: "Халява, приди!"
