ПРАВО НЕСОГЛАСНЫХ
роман
Пятая книга цикла «Эльфийские Алмазы»
«Бремя свободы осилит счастливый…»
Группа «Мельница», «Витраж»
Слова: Хелависа, музыка: Хелависа, С. Вишняков, альбом: «Химера»
Слух болезненно режет тишина.
Зрение отказывается воспринимать увиденное.
Спина покрыта холодным потом.
Мне кажется, что бешеный ток крови в сосудах подчиняется не моему сердцу, а … какой-то неведомой силе, завладевшей каждой клеткой тела.
Я не могу сдвинуться с места.
Я вычерпан до дна души, растерзан, оглушён и – вознесён туда, к блаженным невиданным высотам, недоступным ранее никому.
Я, Арт Эльдендааль, ставший сейчас кем-то другим…
А начиналось всё далеко отсюда, к тому же – откровенно в духе блокбастера с умеренным бюджетом, из тех, которые пересматривают и через двадцать лет после выхода в прокат. Пересматривают, видят «жабы» в сценарии и проколы в логике сюжета, плюются, фыркают от нереальности происходящего и – пересматривают снова.
Ибо зацепило. Ибо «так-не-бывает-в-жизни-но-в-кино-можно…»
Я только что отпустил такси-автопилот и подошёл к садовой ограде, а затем и к двери особняка, гостеприимно распахнутой хорошо знакомой горничной, которая приняла из моих рук два букета.
Тогда я и знать не мог, что в ближайшее время произойдут друг за другом следующие события!..
Первое: я стану свидетелем непонятного ареста не просто хозяйки особняка, а супруги главы Департамента безопасности Светлых эльфов.
Второе: я жёстко наваляю спецам, пришедшим по мою душу и почему-то уверенным, что я легко сдамся.
Третье: я угоню чужую машину и увезу в её багажнике одну симпатичную и (как я напрасно думал!) умненькую эльфиечку, потому что по-хорошему она спасаться не захочет.
Четвёртое: снесу на той самой машине фермерский сарайчик с сеном…
Вот-вот, уже снёс сарайчик к Ллос, будь она не ладна!
Кажется, владелец разрушенного строения зол, что вполне закономерно.
Человек.
Здоровенный плечистый парень одного со мной роста, рыжеволосый и веснушчатый, в руке – какая-то железяка. Железяку я, естественно, отберу и завяжу в узел, но драки желательно избежать: я «в бегах» в чужой стране, со мной спутница, которая крайне уязвима и, скорее всего, объявлена в розыск, как и я сам. Что с её родителями? Они могут быть под арестом или даже мертвы. Я взял на себя ответственность за судьбу Энии и обязан сделать всё, чтобы она не пострадала.
Парень с рассеянным видом поднял железяку и поскрёб ею в затылке, сопровождая свои действия фразами. Человеческий русский язык я выучил приемлемо, но некоторые слова от моего понимания порой ускользают.
– Дела-а…– протянул парень, с относительно миролюбивым видом опуская свою железяку. – Впервые вижу остроухого, который s...il авто… Обычно вы такие… зайчики. Что ж так сильно припёрло-то, а?..
Стажировка и воспоминания
Ait na Сumhachta.
Прим. авт.: Место Силы, ирл.
Главный город клана Светлых эльфов на их же территории, город, который люди частенько называют Шамбалой. Удивительно красивый, впитавший смешение стилей эльфийской и человеческой архитектуры, образующий одну из вершин треугольника: Место Силы – Бийск – Барнаул. К юго-западу отсюда, в полутора сотнях миль, находится особо охраняемый район – Точка Сопряжения Светлых.
Самое смешное, что официальный статус города на карте Место Силы получило только двадцать лет назад, когда российское правительство не выдержало и направило Владыке Светлых такую вот административную просьбу. Тут ведь постоянно проживают эльфы обоих кланов (около трёхсот тысяч, из них тысяч двадцать – Тёмных, а людей и полукровок в совокупности не более полутора тысяч). Люди приезжают в Место Силы по служебным или государственным делам, а также работают здесь, покидая город на скоростных трэйнах после окончания рабочего дня.
Чисто эльфийских городов на планете Земля не так много: три – у нас (в Канаде, Техасе, Бразилии, но они существенно уступают Ait na Сumhachta по количеству населения), и вот один – у Светлых. Как-то так исторически сложилось, что в Старом свете дроу живут рядом с людьми – разве что выделены эльфийские кварталы в общей застройке старинных человеческих городов. Светлые – когда как. Есть и районы в смешанных городах, есть и отдельные небольшие поселения, но всегда – с достаточно высокой степенью изоляции от людей, – до сих пор! – хотя в мире многое изменилось.
Кто-то увидит в этом признаки запредельного снобизма Светлых, а кто-то поймёт, что в своё время подобное тщательное разделение населённых пунктов на «эльфийские» и «человеческие» позволило Светлым избежать большей крови после Сопряжения, нежели выпало нам.
К этим выводам я приходил постепенно, ещё во время своей учёбы в Канаде, в Институте взаимодействия с человеком. Всем свойственно ошибаться, а потомкам так легко судить предков, кивая головой с сокрушённым видом: «Да я-то тут причём, это до меня накосячили!»
Предки мои фактически рядом, так что их особо судить не получится, нос не дорос! Но ничто не мешает мне делать собственные выводы с поправкой на время, анализируя поступки тех, кто триста с лишним лет вернулся на Землю с последним Сопряжением Миров.
Надо кое-что уточнить.
«Нам» – это я говорю о Тёмных эльфах, о дроу. Я же сам дроу, хотя в детстве и юности сверстники не раз пытались приклеить мне прозвище – Гэмэо, проводя неприятные параллели с генномодифицированными котами-мутантами и прочими организмами, претерпевшими вмешательство в ДНК. Поэтому драться я научился раньше, чем читать и писать: чтобы тот, кто посмел рассмеяться мне в лицо или ткнуть пальцем, хорошенько подумал, прежде чем попытаться сделать это второй раз.
Хуже всего приходилось в начальной школе для мальчиков в Корке, где были терпимы и дружески настроены к полукровкам, но не слишком жаловали «гэмэо», которых насчитывалось ничтожно мало: трое на всю школу, включая меня.
– Кто опять устроил драку?! Арт Эльдендааль, я мог бы догадаться! – минимум раз в неделю бушевал кто-нибудь из учителей. – Что на сей раз послужило причиной?!
Рассказывать учителям о причинах драки – стыдоба для всех, ябедам вообще в классе не выжить, так что я шмыгал носом и отмалчивался, раз за разом нарываясь на наказание. В эльфийской школе, кстати, всё равно, кто ты и кто твои родители, лорды или из простолюдинов: и тебе попадёт, и родителям сообщат, и им всё выскажут, что положено. Благо родителям в голову не пришло бы запрещать мне драться! В военный лицей в Дублине я переводился с положительными баллами по всем предметам, но с отметкой «весьма посредственно» по поведению. Правда, я там был такой не один, а жесточайшая дисциплина особо не давала бросаться друг в друга обидными прозвищами. Драк стало меньше, а приятелей, готовых постоять за тебя в разборках со старшекурсниками, – гораздо больше. Основы мужской дружбы куются в детстве – и только так.
Хотя, конечно, в каждой шутке есть доля шутки, стоит только копнуть глубже. В младших классах школы я не раз и не два задавался вопросом: как так, мой отец – Тёмный эльф, моя мать – человек, но я же не полукровка?! К папе идти за разъяснениями было бесполезно, поскольку его познания в медицине и биологии оставляли желать лучшего.
– Сын, я изучал генетику пять с половиной веков назад. Нашёл, у кого спрашивать! Это к маме.
К маме так к маме! Она ведь медицинский биолог в крупнейшей смешанной корпорации.
– Никакой ты не «гэмэо», сынок. Слушай внимательно…
Объясняла мама понятно и доступно. Репродуктивная технология, разработчиком которой являлась как раз она, миледи Кэйли Эльдендааль, в девичестве Хьюз, позволяет смешанным парам иметь детей-эльфов в том случае, если у человека в данной паре есть хоть какие-то следы эльфийских генов. Неважно, чьи это гены, Тёмных или Светлых, обязательно наличие некоего «базового набора». Оказалось, что у мамы есть нужный набор, выяснилось это не вдруг и не сразу, а в ходе сложной интриги, случившейся за несколько лет до моего рождения. Интрига, развернувшаяся вокруг попыток похищения Сакральных Эльфийских Алмазов – Dorcha Cloch и Clohc Ban, – могла стоить жизни очень многим, в том числе – моим будущим родителям, а мир не был бы таким, каким я знаю его сейчас. Прим. авт.: Тёмный Камень и Белый Камень, (ирл.)
Многотомное дело имеет гриф «секретно», который не будет снят ещё очень и очень долго. Я до сих пор не посвящён во все подробности, хотя в Ирландии дело это вёл мой собственный отец, милорд Морни Эльдендааль, да и сам я имею прямое отношение к Dorcha Cloch...
Осознание пришло в глубоком детстве, когда мне минуло четыре года.
Я проснулся ночью от странного ощущения, как будто от щекотки на лице. В моей кроватке частенько присутствовал некто, способный эту щекотку обеспечить усами или хвостом – наш кот Пух. Вообще он был уверен, что моя кроватка принадлежит ему, он забирался туда при всяком удобном случае, не смущаясь тем, что может оказаться в роли подушки. Правда, чаще всего не Пух служил мне подушкой, а я ему.
Я почувствовал щекотку, открыл глаза и понял – Пуха рядом нет, за окнами ещё темно, скоро рассвет, вот-вот поднимется солнце, но… я как будто не один в своей комнате. Это было странно, приятно и волнующе. Щекотка пропала, вместо неё утвердилось ощущение чьего-то незримого присутствия, которое к утру только окрепло. Родители не понимали, о чём я пытаюсь им рассказать, и только некоторое время спустя, когда отец привёз меня в Кэслин Эльдендааль, я в полной мере познал связь с Тёмным Камнем. Тогда я не мог до конца распробовать, что это такое, как называется, и почему я его ощущаю не просто кожей и вообще всей поверхностью тела, но всем своим существом!
Прим. авт.: Кэслин Эльдендааль – резиденция Владыки Тёмных, которая в двадцать первом веке является ничем иным, как Домом Бларни в одноимённом населённом пункте в Ирландии.
Пришло время для более плотного знакомства с милордом Эриком Эльдендаалем, которого до сей поры я встречал лишь эпизодически по причине постоянной крайней занятости условного дядюшки, являющегося дальним родственником отца.
Дядюшка Эрик действительно самый занятой эльф из всех дроу.
Как-никак Владыка Тёмных.
Я помню, как упорно возился с наномеханической головоломкой на паркетном полу в библиотеке Кэслин Эльдендааль, в прямом смысле доламывая игрушку рядом с огромным котом тигровой масти, нежащимся в солнечных лучах и благосклонно взирающим на мои действия.
Услышав звук шагов, я поднял голову и увидел взгляд, пронизывающий и испытующий взгляд лавандовых глаз. Лавандовые глаза на бесстрастном лице смотрели на меня с непонятным, будоражащим и ободряющим выражением.
– Guardian an Chead Fola. – Удовлетворённо констатировал низкий голос дядюшки Эрика. – Ты чувствуешь, малыш. Отлично.
Прим. авт.: Хранитель первой крови (ирл.).
Не знаю, смогу ли когда-нибудь достигнуть той степени взаимодействия с Тёмным Камнем, которая запросто позволяет дядюшке Эрику определять других Хранителей из своей семейной линии. Уезжать из Ирландии, честно скажу, мне не очень приятно. Связь с Камнем ослабевает, я теряю это «ощущение присутствия», как будто пропал друг, надёжно прикрывающий спину от удара. Сейчас Dorcha Cloch спит, связь с ним довольно слабая. Когда же Камень был активен на сто процентов… Я лишь смутно представляю, какие эмоции испытывал Владыка Тёмных: и позитивные – в пределах излучения Dorcha Cloch, и негативные – при расставании с ним.
Только на пороге взросления я распознал то, что сквозило во взгляде Владыки Тёмных – чувство невероятного облегчения!
Сейчас я поясню, в чём дело. Милорд Эрик Эльдендааль и его родная сестра, Лоури, – единственные Хранители первой крови среди Тёмных, оставшиеся в живых после Сопряжения. У Светлых эльфов всегда было несколько семейных линий, претендующих на владение Белым Камнем, а соответственно – и на управление всем кланом. У Тёмных же данное право владения никуда и никогда не уходило из семьи Эльдендааль. Догадайтесь, почему!
Всё донельзя просто. Некогда дроу управлял Конклав жриц Ллос, возглавляемый представительницами Благородного Дома Эльдендааль. Первая жрица и её ближайшие родственницы сделали всё, чтобы физически устранить другие семьи, среди которых имел несчастье затесаться хоть один Хранитель первой крови (или Хранительница, ибо во времена оные мужчины-дроу были отстранены не только от власти, но и от минимально значимых социальных ролей в обществе).
Хвала Ваэрону, что я не родился в ту эпоху!.. Когда имеешь возможность изучать историю не по учебникам (вы же понимаете, как их пишут!..), а из первых рук тех, кто творил ту самую историю, многие вещи предстают в совершенно ином свете. Вся молодость моего отца, дядюшки Эрика и прочих мужчин-дроу знатного рода, появившихся на свет далеко отсюда, на Небиру, сопровождалась постоянной и ощутимой угрозой смерти, случись оная хоть на ритуальном жертвеннике Ллос, хоть за столом на семейном обеде, если кому-то из матрон не угодило поведение родственников мужского пола. Кинжал, яд в бокале, отравленные иглы – что угодно. Эта угроза существовала с момента рождения и до знакового события под названием Переворот, когда матриархат на Небиру пал.
А потом было новое Сопряжение Миров, когда из планет, принадлежавших двум разным измерениям, Мироздание вознамерилось слепить единое целое в последний раз, уничтожая остатки того, что не удалось склеить. Вселенский катаклизм был безжалостен, но всё же Земля устояла, а эльфы, имея гигантское преимущество в развитии своей цивилизации перед человеческой, заняли на планете то место, которое принадлежало им до предыдущего Разделения Миров, за которым последовал период хаоса, названный на Земле «тёмными веками».
Процесс интеграции двух миров был весьма и весьма болезненным. В защиту своих соплеменников могу и хочу сказать – имей народы и страны человечества хоть на толику больше уважения к собственному всепланетному дому и друг другу, всё проходило бы на порядок спокойнее! В защиту людей тоже могу добавить – они оказались на осадном положении в своём доме, где прожили без Старшей расы длительный период, став единственным доминирующим биологическим видом. Сдать эту позицию без боя и сопротивления было просто невозможно для любого существа – тем более, разумного. Людей немедленно лишили права не соглашаться с чем-либо, действуя одинаково жёстко – будь то Тёмные эльфы или Светлые. Первые шаги к преодолению пропасти во взаимоотношениях с человеком сделали именно Светлые эльфы, приходится это признать.
Но такая пропасть никогда не сократилась бы, если бы около сорока – пятидесяти лет назад не начала стремительно снижаться активность Скаральных Камней, Алмазов, дарующих эльфам бесконечную жизнь.
Это было отнюдь не в первый раз за всю историю существования эльфов, и послужило причиной сложного и многослойного заговора, когда Камнями пытались завладеть силы, желающие пробудить Dorcha Cloch и Clohc Ban принудительно, с помощью жестокого и кровавого ритуала.
Прим. авт.: события, о которых говорится в «Алмазе Светлых» и в повестях книги «Иней и серебро».
Заговор не удался. Эльфы теперь смертны, как и люди. Появился бы я на свет, если бы не этот факт?..
роман
Пятая книга цикла «Эльфийские Алмазы»
«Бремя свободы осилит счастливый…»
Группа «Мельница», «Витраж»
Слова: Хелависа, музыка: Хелависа, С. Вишняков, альбом: «Химера»
ПРОЛОГ
Слух болезненно режет тишина.
Зрение отказывается воспринимать увиденное.
Спина покрыта холодным потом.
Мне кажется, что бешеный ток крови в сосудах подчиняется не моему сердцу, а … какой-то неведомой силе, завладевшей каждой клеткой тела.
Я не могу сдвинуться с места.
Я вычерпан до дна души, растерзан, оглушён и – вознесён туда, к блаженным невиданным высотам, недоступным ранее никому.
Я, Арт Эльдендааль, ставший сейчас кем-то другим…
***
А начиналось всё далеко отсюда, к тому же – откровенно в духе блокбастера с умеренным бюджетом, из тех, которые пересматривают и через двадцать лет после выхода в прокат. Пересматривают, видят «жабы» в сценарии и проколы в логике сюжета, плюются, фыркают от нереальности происходящего и – пересматривают снова.
Ибо зацепило. Ибо «так-не-бывает-в-жизни-но-в-кино-можно…»
Я только что отпустил такси-автопилот и подошёл к садовой ограде, а затем и к двери особняка, гостеприимно распахнутой хорошо знакомой горничной, которая приняла из моих рук два букета.
Тогда я и знать не мог, что в ближайшее время произойдут друг за другом следующие события!..
Первое: я стану свидетелем непонятного ареста не просто хозяйки особняка, а супруги главы Департамента безопасности Светлых эльфов.
Второе: я жёстко наваляю спецам, пришедшим по мою душу и почему-то уверенным, что я легко сдамся.
Третье: я угоню чужую машину и увезу в её багажнике одну симпатичную и (как я напрасно думал!) умненькую эльфиечку, потому что по-хорошему она спасаться не захочет.
Четвёртое: снесу на той самой машине фермерский сарайчик с сеном…
Вот-вот, уже снёс сарайчик к Ллос, будь она не ладна!
Кажется, владелец разрушенного строения зол, что вполне закономерно.
Человек.
Здоровенный плечистый парень одного со мной роста, рыжеволосый и веснушчатый, в руке – какая-то железяка. Железяку я, естественно, отберу и завяжу в узел, но драки желательно избежать: я «в бегах» в чужой стране, со мной спутница, которая крайне уязвима и, скорее всего, объявлена в розыск, как и я сам. Что с её родителями? Они могут быть под арестом или даже мертвы. Я взял на себя ответственность за судьбу Энии и обязан сделать всё, чтобы она не пострадала.
Парень с рассеянным видом поднял железяку и поскрёб ею в затылке, сопровождая свои действия фразами. Человеческий русский язык я выучил приемлемо, но некоторые слова от моего понимания порой ускользают.
– Дела-а…– протянул парень, с относительно миролюбивым видом опуская свою железяку. – Впервые вижу остроухого, который s...il авто… Обычно вы такие… зайчики. Что ж так сильно припёрло-то, а?..
ГЛАВА 1.
Стажировка и воспоминания
Ait na Сumhachta.
Прим. авт.: Место Силы, ирл.
Главный город клана Светлых эльфов на их же территории, город, который люди частенько называют Шамбалой. Удивительно красивый, впитавший смешение стилей эльфийской и человеческой архитектуры, образующий одну из вершин треугольника: Место Силы – Бийск – Барнаул. К юго-западу отсюда, в полутора сотнях миль, находится особо охраняемый район – Точка Сопряжения Светлых.
Самое смешное, что официальный статус города на карте Место Силы получило только двадцать лет назад, когда российское правительство не выдержало и направило Владыке Светлых такую вот административную просьбу. Тут ведь постоянно проживают эльфы обоих кланов (около трёхсот тысяч, из них тысяч двадцать – Тёмных, а людей и полукровок в совокупности не более полутора тысяч). Люди приезжают в Место Силы по служебным или государственным делам, а также работают здесь, покидая город на скоростных трэйнах после окончания рабочего дня.
Чисто эльфийских городов на планете Земля не так много: три – у нас (в Канаде, Техасе, Бразилии, но они существенно уступают Ait na Сumhachta по количеству населения), и вот один – у Светлых. Как-то так исторически сложилось, что в Старом свете дроу живут рядом с людьми – разве что выделены эльфийские кварталы в общей застройке старинных человеческих городов. Светлые – когда как. Есть и районы в смешанных городах, есть и отдельные небольшие поселения, но всегда – с достаточно высокой степенью изоляции от людей, – до сих пор! – хотя в мире многое изменилось.
Кто-то увидит в этом признаки запредельного снобизма Светлых, а кто-то поймёт, что в своё время подобное тщательное разделение населённых пунктов на «эльфийские» и «человеческие» позволило Светлым избежать большей крови после Сопряжения, нежели выпало нам.
К этим выводам я приходил постепенно, ещё во время своей учёбы в Канаде, в Институте взаимодействия с человеком. Всем свойственно ошибаться, а потомкам так легко судить предков, кивая головой с сокрушённым видом: «Да я-то тут причём, это до меня накосячили!»
Предки мои фактически рядом, так что их особо судить не получится, нос не дорос! Но ничто не мешает мне делать собственные выводы с поправкой на время, анализируя поступки тех, кто триста с лишним лет вернулся на Землю с последним Сопряжением Миров.
Надо кое-что уточнить.
«Нам» – это я говорю о Тёмных эльфах, о дроу. Я же сам дроу, хотя в детстве и юности сверстники не раз пытались приклеить мне прозвище – Гэмэо, проводя неприятные параллели с генномодифицированными котами-мутантами и прочими организмами, претерпевшими вмешательство в ДНК. Поэтому драться я научился раньше, чем читать и писать: чтобы тот, кто посмел рассмеяться мне в лицо или ткнуть пальцем, хорошенько подумал, прежде чем попытаться сделать это второй раз.
Хуже всего приходилось в начальной школе для мальчиков в Корке, где были терпимы и дружески настроены к полукровкам, но не слишком жаловали «гэмэо», которых насчитывалось ничтожно мало: трое на всю школу, включая меня.
– Кто опять устроил драку?! Арт Эльдендааль, я мог бы догадаться! – минимум раз в неделю бушевал кто-нибудь из учителей. – Что на сей раз послужило причиной?!
Рассказывать учителям о причинах драки – стыдоба для всех, ябедам вообще в классе не выжить, так что я шмыгал носом и отмалчивался, раз за разом нарываясь на наказание. В эльфийской школе, кстати, всё равно, кто ты и кто твои родители, лорды или из простолюдинов: и тебе попадёт, и родителям сообщат, и им всё выскажут, что положено. Благо родителям в голову не пришло бы запрещать мне драться! В военный лицей в Дублине я переводился с положительными баллами по всем предметам, но с отметкой «весьма посредственно» по поведению. Правда, я там был такой не один, а жесточайшая дисциплина особо не давала бросаться друг в друга обидными прозвищами. Драк стало меньше, а приятелей, готовых постоять за тебя в разборках со старшекурсниками, – гораздо больше. Основы мужской дружбы куются в детстве – и только так.
Хотя, конечно, в каждой шутке есть доля шутки, стоит только копнуть глубже. В младших классах школы я не раз и не два задавался вопросом: как так, мой отец – Тёмный эльф, моя мать – человек, но я же не полукровка?! К папе идти за разъяснениями было бесполезно, поскольку его познания в медицине и биологии оставляли желать лучшего.
– Сын, я изучал генетику пять с половиной веков назад. Нашёл, у кого спрашивать! Это к маме.
К маме так к маме! Она ведь медицинский биолог в крупнейшей смешанной корпорации.
– Никакой ты не «гэмэо», сынок. Слушай внимательно…
Объясняла мама понятно и доступно. Репродуктивная технология, разработчиком которой являлась как раз она, миледи Кэйли Эльдендааль, в девичестве Хьюз, позволяет смешанным парам иметь детей-эльфов в том случае, если у человека в данной паре есть хоть какие-то следы эльфийских генов. Неважно, чьи это гены, Тёмных или Светлых, обязательно наличие некоего «базового набора». Оказалось, что у мамы есть нужный набор, выяснилось это не вдруг и не сразу, а в ходе сложной интриги, случившейся за несколько лет до моего рождения. Интрига, развернувшаяся вокруг попыток похищения Сакральных Эльфийских Алмазов – Dorcha Cloch и Clohc Ban, – могла стоить жизни очень многим, в том числе – моим будущим родителям, а мир не был бы таким, каким я знаю его сейчас. Прим. авт.: Тёмный Камень и Белый Камень, (ирл.)
Многотомное дело имеет гриф «секретно», который не будет снят ещё очень и очень долго. Я до сих пор не посвящён во все подробности, хотя в Ирландии дело это вёл мой собственный отец, милорд Морни Эльдендааль, да и сам я имею прямое отношение к Dorcha Cloch...
Осознание пришло в глубоком детстве, когда мне минуло четыре года.
Я проснулся ночью от странного ощущения, как будто от щекотки на лице. В моей кроватке частенько присутствовал некто, способный эту щекотку обеспечить усами или хвостом – наш кот Пух. Вообще он был уверен, что моя кроватка принадлежит ему, он забирался туда при всяком удобном случае, не смущаясь тем, что может оказаться в роли подушки. Правда, чаще всего не Пух служил мне подушкой, а я ему.
Я почувствовал щекотку, открыл глаза и понял – Пуха рядом нет, за окнами ещё темно, скоро рассвет, вот-вот поднимется солнце, но… я как будто не один в своей комнате. Это было странно, приятно и волнующе. Щекотка пропала, вместо неё утвердилось ощущение чьего-то незримого присутствия, которое к утру только окрепло. Родители не понимали, о чём я пытаюсь им рассказать, и только некоторое время спустя, когда отец привёз меня в Кэслин Эльдендааль, я в полной мере познал связь с Тёмным Камнем. Тогда я не мог до конца распробовать, что это такое, как называется, и почему я его ощущаю не просто кожей и вообще всей поверхностью тела, но всем своим существом!
Прим. авт.: Кэслин Эльдендааль – резиденция Владыки Тёмных, которая в двадцать первом веке является ничем иным, как Домом Бларни в одноимённом населённом пункте в Ирландии.
Пришло время для более плотного знакомства с милордом Эриком Эльдендаалем, которого до сей поры я встречал лишь эпизодически по причине постоянной крайней занятости условного дядюшки, являющегося дальним родственником отца.
Дядюшка Эрик действительно самый занятой эльф из всех дроу.
Как-никак Владыка Тёмных.
Я помню, как упорно возился с наномеханической головоломкой на паркетном полу в библиотеке Кэслин Эльдендааль, в прямом смысле доламывая игрушку рядом с огромным котом тигровой масти, нежащимся в солнечных лучах и благосклонно взирающим на мои действия.
Услышав звук шагов, я поднял голову и увидел взгляд, пронизывающий и испытующий взгляд лавандовых глаз. Лавандовые глаза на бесстрастном лице смотрели на меня с непонятным, будоражащим и ободряющим выражением.
– Guardian an Chead Fola. – Удовлетворённо констатировал низкий голос дядюшки Эрика. – Ты чувствуешь, малыш. Отлично.
Прим. авт.: Хранитель первой крови (ирл.).
Не знаю, смогу ли когда-нибудь достигнуть той степени взаимодействия с Тёмным Камнем, которая запросто позволяет дядюшке Эрику определять других Хранителей из своей семейной линии. Уезжать из Ирландии, честно скажу, мне не очень приятно. Связь с Камнем ослабевает, я теряю это «ощущение присутствия», как будто пропал друг, надёжно прикрывающий спину от удара. Сейчас Dorcha Cloch спит, связь с ним довольно слабая. Когда же Камень был активен на сто процентов… Я лишь смутно представляю, какие эмоции испытывал Владыка Тёмных: и позитивные – в пределах излучения Dorcha Cloch, и негативные – при расставании с ним.
Только на пороге взросления я распознал то, что сквозило во взгляде Владыки Тёмных – чувство невероятного облегчения!
Сейчас я поясню, в чём дело. Милорд Эрик Эльдендааль и его родная сестра, Лоури, – единственные Хранители первой крови среди Тёмных, оставшиеся в живых после Сопряжения. У Светлых эльфов всегда было несколько семейных линий, претендующих на владение Белым Камнем, а соответственно – и на управление всем кланом. У Тёмных же данное право владения никуда и никогда не уходило из семьи Эльдендааль. Догадайтесь, почему!
Всё донельзя просто. Некогда дроу управлял Конклав жриц Ллос, возглавляемый представительницами Благородного Дома Эльдендааль. Первая жрица и её ближайшие родственницы сделали всё, чтобы физически устранить другие семьи, среди которых имел несчастье затесаться хоть один Хранитель первой крови (или Хранительница, ибо во времена оные мужчины-дроу были отстранены не только от власти, но и от минимально значимых социальных ролей в обществе).
Хвала Ваэрону, что я не родился в ту эпоху!.. Когда имеешь возможность изучать историю не по учебникам (вы же понимаете, как их пишут!..), а из первых рук тех, кто творил ту самую историю, многие вещи предстают в совершенно ином свете. Вся молодость моего отца, дядюшки Эрика и прочих мужчин-дроу знатного рода, появившихся на свет далеко отсюда, на Небиру, сопровождалась постоянной и ощутимой угрозой смерти, случись оная хоть на ритуальном жертвеннике Ллос, хоть за столом на семейном обеде, если кому-то из матрон не угодило поведение родственников мужского пола. Кинжал, яд в бокале, отравленные иглы – что угодно. Эта угроза существовала с момента рождения и до знакового события под названием Переворот, когда матриархат на Небиру пал.
А потом было новое Сопряжение Миров, когда из планет, принадлежавших двум разным измерениям, Мироздание вознамерилось слепить единое целое в последний раз, уничтожая остатки того, что не удалось склеить. Вселенский катаклизм был безжалостен, но всё же Земля устояла, а эльфы, имея гигантское преимущество в развитии своей цивилизации перед человеческой, заняли на планете то место, которое принадлежало им до предыдущего Разделения Миров, за которым последовал период хаоса, названный на Земле «тёмными веками».
Процесс интеграции двух миров был весьма и весьма болезненным. В защиту своих соплеменников могу и хочу сказать – имей народы и страны человечества хоть на толику больше уважения к собственному всепланетному дому и друг другу, всё проходило бы на порядок спокойнее! В защиту людей тоже могу добавить – они оказались на осадном положении в своём доме, где прожили без Старшей расы длительный период, став единственным доминирующим биологическим видом. Сдать эту позицию без боя и сопротивления было просто невозможно для любого существа – тем более, разумного. Людей немедленно лишили права не соглашаться с чем-либо, действуя одинаково жёстко – будь то Тёмные эльфы или Светлые. Первые шаги к преодолению пропасти во взаимоотношениях с человеком сделали именно Светлые эльфы, приходится это признать.
Но такая пропасть никогда не сократилась бы, если бы около сорока – пятидесяти лет назад не начала стремительно снижаться активность Скаральных Камней, Алмазов, дарующих эльфам бесконечную жизнь.
Это было отнюдь не в первый раз за всю историю существования эльфов, и послужило причиной сложного и многослойного заговора, когда Камнями пытались завладеть силы, желающие пробудить Dorcha Cloch и Clohc Ban принудительно, с помощью жестокого и кровавого ритуала.
Прим. авт.: события, о которых говорится в «Алмазе Светлых» и в повестях книги «Иней и серебро».
Заговор не удался. Эльфы теперь смертны, как и люди. Появился бы я на свет, если бы не этот факт?..
