Часть 1
Светлячок
В жизни бывает всё. Как говорят, не зарекайся от сумы, да от тюрьмы. Я бы добавила, не зарекайся ещё и от чудес. Только заречёшься, они догонят тебя, приголубят, и снова догонят. И так по кругу. Не могу назвать себя девушкой мечтательной, зато влюбчивой очень даже. В классе первом была влюблена сразу в двух мальчиков. Костика и Сашку. Отличник и хулиган, они оба мне нравились, только недолго длилось это счастье, в наш класс пришёл новичок, и всё моё внимание переключилось на него. Костику и Сашке это не очень-то и понравилось... случилась небольшая драка, с фингалами под глазами и разбитыми коленками. Но впоследствии, мальчики стали лучшими друзьями для Димки-новичка. Можно сказать, я сыграла главную роль в том, что они сдружились.
Так и жила, меняя раз в полгода-год, свои привязанности, но не все из них допуская в свою постель. В двадцать же появился постоянный парень. Вадим был мальчиком серьёзным и целеустремлённым. Вся жизнь у него была расписана наперёд. И да, в его плане на жизнь значилась свадьба, на которой невестой он видел меня. Признание в любви из уст Вадима, звучало отчётом о проделанной работе. Но меня устраивала его надёжность и то, что с ним мне не придётся думать о жизненных сложностях, их он был готов взять на себя. А зная свою влюбчивость, понимала, искать мне принца на белом коне всю жизнь, и не найти.
Что удивительно, после того, как мы с Вадиком стали встречаться, эта самая влюбчивость немного успокоилась и девушкой стала более серьёзной и верность своему молодому человеку умудрялась хранить. Правда, флирт и я, нечто неразлучное, а Вадик особой ревнивостью не отличался. Вот и строила мальчикам глазки, соглашалась на поцелуи и не позволяла большего, собираясь со временем построить семейную жизнь с Вадимом и жить да не тужить.
За лёгкое отношение к жизни, и яркую улыбку, меня называли Светлячком. Прозвище прилипло ко мне ещё со школы, постепенно просочилось в мою семью и стало моим навечно. Благозвучное и красивое имя Ева вспоминалось родными и знакомыми только в очень торжественных случаях, и доставалось ими из загашников памяти редко-редко.
Двадцатитрёхлетие справила без особого размаха, в этом году мы с Вадиком планировали свадьбу, все свободные деньги, что я, что он, откладывали на торжество. Правда, временами, не выдерживала и спускала часть накопленного на что-нибудь приглянувшееся в магазине. Уж очень любила сумочки, перчатки и шарфики. Такое удовольствие было приобрести вещицу, принести домой, пощупать руками, примерить перед зеркалом, покрутиться возле него... Вадик ворчал в этих случаях, но быстро забывал о недовольстве, получив поцелуй в кончик носа.
Мне по жизни как-то везло, и давалось всё легко. Учёба, друзья, постоянный парень, хорошая работа после института. Шла по жизни, смеясь, и не сильно задумываясь о сложностях и высоких материях. За спиной и в лицо меня называли везунчиком, а я только пожимала плечами на подобные заявления. И просто дарила позитив и радость тем, кто находился рядом. Со мной любили общаться, ко мне любили приходить, чтобы поплакаться на проблемы... Меня все любили. И я гордилась собой, своей лёгкостью и умением поладить со всеми вокруг.
В свои двадцать три могла сказать, что жизнь удалась и жить светло и легко. И уж менее всего задумывалась о том, как мои взгляды, привычки и характер могу измениться, постучись в мой дом чудо. О чудесах вообще не думала и не мечтала. Я ведь сама по себе — чудо! Свято верила в это.
Чудо постучалось ко мне одним прекрасным зимним вечером. Точнее, оно даже и не стучалось, а ворвалось, не спрашивая меня, чего хочу на самом деле. Появилось и перевернуло всю мою налаженную жизнь вверх тормашками.
Прекрасный во всех отношениях день, не предвещал плохого финала. Никаких косяков и проблем на работе. Никаких сломанных каблуков по дороге домой, чёрных котов или чего-либо подобного. Всё шло как обычно, и дурные предчувствия не мучили меня. Я просто возвращалась с работы привычной дорогой. Закрыла машину, подивившись густоте сегодняшнего снегопада, который мгновенно облепил снежинками капюшон моей тёплой куртки и закидал стёкла автомобиля белым, тонким ещё покрывалом.
Места для парковки поближе не нашла, пришлось оставлять машину в самом начале дома, у первого подъезда, и топать пешком по тротуару вдоль всей длинной девятиэтажки, к своему тринадцатому. Перебирала мысленно то, что можно было бы быстро и безболезненно приготовить на ужин, Вадик сегодня собирался вернуться поздно, но кормить всё равно его чем-то нужно.
От мыслей о хлебе насущном очень быстро отвлеклась на снежок под ногами и снежинки, что частили, срываясь с неба. Улыбнулась снегу, такому белому и мягкому сейчас. Подняла голову, прищурившись, и тут же опустила обратно. Снегопад был очень сильным, и любимую свою забаву — ловить снежинки языком — отложила до другого раза, когда не станет так сильно дуть ветер и снег поредеет. И тут же споткнулась на ровном месте. Видение, что образовалось прямо по курсу, на автомобильной дороге и аккурат рядом с тринадцатым подъездом, могло удивить и более искушённого человека, чем я.
Остановилась, попытавшись присмотреться к тому, что вижу и понять, реальность это или глюк. Густой снегопад мешал рассмотреть все детали. Лошадь, и что сидящий на ней человек одет только в штаны, увидеть удалось. А остальное мешала разглядеть метель. Так и стояла, хмурясь в попытках разобраться с тем, что мне мерещилось.
Даже если кто-то решил привести в обычный типовой двор лошадь, то навряд ли этот кто-то был бы практически раздет. Сделала шаг назад, когда почувствовала, именно почувствовала, что взгляд необычного наездника остановился на мне. Странное давление в области солнечного сплетения очень не понравилось моей интуиции, и я вознамерилась сбежать от собственного глюка. Колодка у любимых сапожек была не самой удобной для пробежек, поэтому я двигалась как в замедленной съёмке. Моей панике казалось, что поворачивалась и набирала скорость, слишком медленно и неуклюже. А тело и мозг делали всё, что было в их силах в этой ситуации.
Стук копыт за спиной, приглушённый снегом, оправдывал мои самые наихудшие ожидания, и я попыталась увеличить скорость. Ноги вязли в снегу, оскальзывалась, почти падала, но упрямо продолжала движение, попутно дивясь тому, что как назло ни одного человека, кроме безумного всадника, вокруг не видать. Закричала только тогда, когда почувствовала болезненный хват полуголого мужика на своей талии. Резкий рывок и воздух выбило из лёгких, а из глаз брызнули слёзы. Задохнулась от боли, и вместе с выдохнутым воздухом с губ сорвался болезненный стон. Меня бесцеремонно перебросили через спину лошади и, крепко придерживая, пустили средство передвижения в галоп или во что-то ещё. В аллюрах лошадок не очень-то и разбираюсь.
Этот самый галоп или что-то ещё, болью отозвался в моих рёбрах, и я не сдержала очередной стон. Дальнейшая поездка превратилась в один сплошной кошмар. Меня мутило, тянуло вытошнить обед, запах лошади убивал меня наповал, как и мелькающие перед глазами обрывки реальности. Цветной калейдоскоп, в который складывалась картинка в мозгу, вызывал головную боль, и ещё большее желание расстаться с едой. Каким-то чудом она осталась со мной, в отличие от привычного светлого настроения. Здравый смысл тоже куда-то испарился. Размышлять о том, что происходит, и куда меня везут, была не в силах. Аттракцион «покатайся на лошадке вверх тормашками» не давал возможности думать о чём-то постороннем. Хотелось банально сдохнуть, здесь и сейчас, и больше не мучиться. Но меня никто не спрашивал, и я продолжала жить и ненавидеть лошадь-глюк всеми фибрами души, как и того, кто меня на неё закинул. Одна единственная эмоция, на которую была способна в этот момент - ненависть. Ах да, еще была способна на мысленные стоны: «Когда это закончится?!» и «Когда я сдохну?!».
Всё плохое когда-нибудь завершается. Закончилась и эта сумасшедшая поездка. Меня бережно сняли с лошади, подхватили на руки и куда-то понесли. Мозг отказывался видеть и понимать, а желудок стремился встретиться с белым другом, и чем скорее, тем лучше. Но что-то мне подсказывало, что надо постараться потерпеть. Сама пока не в состоянии куда-либо идти, и что-либо искать. Да и не уверена, что тут белый друг имеется поблизости. Понятия не имею, куда меня привезли.
Завершилась ситуация закономерно — меня стошнило, как только похититель устроил моё безвольное тело на чем-то горизонтальном и мягком. Стошнило прямо на того, кто склонился надо мной. Мужчина явно собирался устроить меня поудобней, а вместо этого получил в подарок мою маленькую месть за катание на лошадке. Мне тоже досталось, но в тот момент волновала не пикантность ситуации, а то, что всё болело и позывы к рвоте добавляли дискомфорта к моему состоянию. Рёбра ломило, отбитый живот ныл, а в довершение всех сегодняшних сюрпризов, появилось осознание того, что я только чудом не полетела с лошади, скачущей во весь опор. То, что в этом случае итог для меня был бы печальным, ни капли не сомневалась, как и мой вестибулярный аппарат в том, что повторять катание на таких аттракционах у него желания больше нет.
Похититель, отпрянув, и ничего так и не сказав, терпеливо дождался, пока моё недомогание завершится, потом шевельнул рукой — уловила жест, пусть перед глазами всё и расплывалось — и почувствовала, что одежда стала сухой, а неприятного запаха больше нет. Этот некто приблизился и снова склонился надо мной. Коснулся щеки пальцами, и мне сразу же стало легче и, наконец, удалось сфокусировать взгляд. Благо лицо неизвестного можно было рассмотреть в подробностях — находился очень близко. Прямые, тёмные брови, серьёзный взгляд зелёных глаз, опушённых густыми, тёмными ресницами, чётко очерченные скулы, тяжёлый подбородок, прямой нос и пухлые губы. Довершало образ супер крутого мачо полное отсутствие волос на голове и накачанных руках и груди. Что там у него с ногами, разглядеть не удалось, широкие тёмно-серые штаны, больше похожие на юбку-брюки, скрывали от меня остальные подробности.
Обессиленная, откинулась на мягкое ложе и, постепенно приходя в себя, начала задаваться нужными вопросами. И чем больше их возникало, тем неуютнее чувствовала себя. Уравнение: «Неизвестный плюс я, плюс тет-а-тет, плюс удобная кроватка» решалось как-то в одну сторону. И я подскочила на месте, побоявшись и дальше лежать.
- Где я? Зачем вы меня украли? Что вы со мной сделаете? - озвучила наиважнейшие вопросы, на мой взгляд.
- Мрвайл, - что-то не похоже на то, что меня поняли, судя по ответу. - Тэйалия.
- И как это понимать? - спросила, сглотнув образовавшийся в горле комок.
Завертела головой в поисках выхода, чувствуя, что мне не помешало бы сейчас, во-первых, раздеться — в куртке, тёплых колготах, свитере, шерстяной юбке и сапогах, жарковато, да — во-вторых, сходить в туалет — мочевой пузырь решил подвести меня в самый неподходящий момент — и, в-третьих, сбежать отсюда как можно быстрее и куда подальше. И это, в-третьих, находилось для меня в приоритете.
- Тэйалия мрвайл, - произнёс абориген с сожалением и сделал шаг назад, освобождая мне дорогу.
Поднялась с ложа, с опаской глянула на него и вздрогнула. Там, где я лежала, на первый взгляд ничего не было, и на второй, и на... Нет, на третий уловила краем глаза дрожание воздуха, как если бы над раскалённой солнцем пустыней. Я на этом лежала? Содрогнулась ещё раз.
- А по-русски никак? - спросила жалобно, думая при этом, что было бы неплохо, чтобы вокруг всё было более привычным и понятным.
Помещение, в котором мы находились, было свободно от какой-либо мебели, только пять голых, серых стен и гулкая пустота. Ну и ещё я, с моим похитителем, который стоял босыми ногами на голом, гладком полу и явно не мёрз. Если вспомнить, как он гарцевал на своём скакуне в мороз, а потом лихо догонял меня... То он точно из тех, кого у нас, в России, зовут моржами.
Смерила мужчину взглядом, только теперь по-настоящему приглядевшись к похитителю, и сглотнула. Решение уравнения: «Неизвестный плюс я, плюс тет-а-тет, плюс удобная кроватка», не казалось мне уже таким нежеланным. Мужик был из тех самых экземпляров, фотки которых очень любят закапывать слюной дамы любых возрастов и вероисповеданий. Немаленького роста, с не хилым разворотом плеч и весь такой, такой... Будь я в не столь плачевной ситуации, и не находись неизвестно где и зачем, заострила бы на привлекательности объекта гораздо больше внимания. А сейчас сморгнула и спросила ещё раз:
- Где я? Зачем вы меня украли? - отметив про себя, что когда-то успела чудесно исцелиться и рёбра больше не ноют, и живот не болит.
И вообще бодра и весела... была бы, не будь так напугана. И чем больше мой похититель молчал, тем сильнее паниковала, не понимая как себя вести и что делать. Выхода при осмотре комнаты, так и не заметила и, ощущение, что я загнанный в ловушку зверёк, нарастало вместе со страхом.
Мужчина легко переместился ближе ко мне, не успела толком отследить движение, таким быстрым и смазанным оно было. С той же скоростью положил ладони мне на виски, заглянул прямо в глаза и тихо сказал:
- Тэйалия, морвэ раукон.
Попыталась отшатнуться, но держал он крепко и отпускать точно не собирался. В голове всё завертелось каруселью и меня накрыло второй волной тошноты. На ногах не удержалась в этой катавасии и медленно опустилась на знакомое мне и мягкое ложе. Дурнота отступила нескоро. Похититель давно уже убрал руки и стоял рядом, наблюдая за моим состоянием, а меня всё ещё штормило.
- Тэйалия, вам лучше? - обратился ко мне похититель вполне вежливо и понятно.
Понятно? Подскочила на месте в очередной раз и вытаращилась на мужчину, пытаясь разобраться. Вроде бы понятно то, что он мне сказал... И в то же время, одно слово я так и не смогла перевести.
- Что вы со мной сделали? - спросила в первую очередь, но прежде чем мне успели внятно ответить, махнула рукой, останавливая собеседника. - Где я? Зачем вы меня украли? Что вы собираетесь со мной сделать?
- Я обязательно всё вам расскажу, тэйалия, - склонился в глубоком поклоне этот странный человек. - Сейчас вам нужно отдохнуть. Переход забирает много сил, и магия разума тоже. А вы не подготовлены к подобным вещам. Если не поспите, дальше станет хуже.
- Как именно хуже? - прищурилась подозрительно, не собираясь вот так вот сразу верить незнакомому похитителю.
- Будет болеть голова и станет путаться сознание. Вам начнёт мерещиться то, чего нет, и вы захотите поговорить. И говорить будете много и долго, - охотно просветил меня этот... этот...
- А ничего, что мне не нужно было ни знание языка, ни переход? Вы меня спросили, чего я хочу? - начала потихоньку заводиться, в попытке перебороть панику и накатывающую истерику.
- Тэйалия, - судя по всему, это он меня так называет. - Вам нужно отдохнуть.
- Уходишь от ответа? - прошипела, разозлившись окончательно. - Я! Хочу! Знать! Что! Происходит! - чётко выговаривая каждое слово и постепенно повышая голос, заявила я.
Как же сожалела, что моя сумка потерялась где-то по дороге, во время скачки, сейчас она бы мне очень пригодилась.
