Детектив и Муза » Без гнева и пристрастия

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

       БЕЗ ГНЕВА И ПРИСТРАСТИЯ
       1
       Это случилось два года назад, когда Менелай Хаузен только начинал службу в Особом Отделе Правосудия Фив, который находился в столице — городе Блуждающих огней. Тогда он ещё не был знаком ни с Пенелопой Руз, ни с оператором Джеком Питерсоном, ни со Стефани Кральски. Если бы кто сказал, что ему предстоит стать консультантом-аналитиком на популярном на всю Галактику телешоу «Последняя надежда» и сотрудником всеведущей, а также всемогущей телекомпании «Десятая Муза» — выпускник полицейской академии ЦГБР рассмеялся бы им прямо в лицо.
       … В одном из прекрасно оборудованных кабинетов главного офиса ООПФ, оснащённом всевозможными новомодными техническими заморочками, происходил примечательный разговор.
       — Всё слишком чинно и прилично, так? — просматривая на мониторе личное дело подозреваемого, задумчиво проговорил недавний выпускник академии, но уже подающий большие надежды детектив Менелай Хаузен.
       — Это и настораживает, — согласился друг, напарник и наставник Ментор Лекок. — Не подкопаешься. Этот молодчик делает всё, что ему вздумается. А его многочисленные знакомые вовсю сплетничают за его спиной. При встрече же с ним любезно раскланиваются, желая всяческих благополучий.
       — А ведь этот ловкач Рауль многое скрывает от властей, — наморщил высокий мраморный лоб собеседник.
       — Кучу секретов, — не сдержал бушующих в душе эмоций Лекок. — Такое огромное богатство просто так с неба не падает.
       — Все догадываются и молчат, — констатировал Хаузен.
       — Выжидают, когда тот оступится. Возможно только тогда на свет всплывут многочисленные правонарушения этого неуловимого семейства, за которые мы прищучим заносчивого выскочку.
       — Считаешь, монополия Сиборо, приносящая огромные доходы, ловкое прикрытие?
       — После загадочной смерти его отца всё перешло к единственному сыну и наследнику. Тебе не кажется странным, что после прочтения завещания подающий большие надежды молодой преуспевающий учёный неожиданно для всех оставил огромную лабораторию, где проводил исследования и заперся в старинном особняке? — спросил Лекок, внимательно рассматривая миниатюрную сверхзвуковую капсулу, способную пробить любое мощное защитное поле.
       — И эти странные истории с его женами, — размышлял молодой коллега, одним движением миниатюрного оптиуса ловко выуживая секретную информацию из незаменимого карманного ноутбука. — Все дамы погибают, не прожив и года с богатым, умным и обходительным мужем.
       — Ага. Первая покончила с собой, выбросившись из окна. Но это было уже после скандального развода. «Жёлтая пресса» выдвигала разные версии. Одна из них, что муж застал молодую жену в спальне старшего Сиборо, приревновал и выгнал на улицу. Второе предположение, по мне так более вероятное, что смазливая негодяйка пыталась похитить из кабинета Ральфа Сиборо нечто ценное. Старик, обнаружив это, вытолкал молодых вон. После этого супруги разругались и расстались. Не вынеся разлуки с возлюбленным, несчастная решила покончить счёты с жизнью.
       — Тёмная история, — произнёс Менелай.
       — Говорят, после этого словно какой-то рок навис над их семьёй, — понизил голос Ментор. — Молодой Сиборо вскоре женился, но брак длился недолго. Снова несчастный случай.
       — Гибель при загадочных обстоятельствах всех, кто близок Раулю Сиборо, — произнёс Хаузен. — Это не случайность.
       — Считаешь?
       — Прослеживается некая закономерность, в которой нам предстоит разобраться. А что вторая жена?
        — Та была неосторожна при обращении с огнём.
       — Хм.
       — Третья утонула, выйдя в море на яхте.
       — Однако.
       — Четвертая пропала без вести.
       — Да сколько раз этот Сиборо был женат?
       — Погоди, — проворчал Лекок. — То ли ещё будет! Пятая пострадала от укуса экзотического животного, на который у неё оказалась аллергия.
       — А медики?
       — По независящим от них причинам машина сломалась по дороге. Колесо спустило. Поэтому вовремя оказать пациентке необходимую медицинскую помощь, не успели. К тому же вакцина была слишком редкой, и за ней пришлось бы лететь в Главный Госпиталь Центральной Галактики.
       — Не удивительно, что вокруг этого парня столько разговоров.
       — Бедняга Рауль, как и положено каждый раз оплакивает погибшую возлюбленную. А через некоторое время женится снова. А после медового месяца история повторяется.
       — Не многовато ли — шесть случайных жертв? И всего за семь лет.
       
       2
       — Ты поэтому заинтересовался этим делом или есть ещё важная причина, о которой я должен знать? — нахмурился Менелай. — Ведь, как я понял, у этого проходимца и женского любимца огромное состояние, а потому интересы его представляют лучшие адвокаты. К тому же у Сиборо такие связи, что вряд ли нам, даже если раскроем все неблаговидные делишки семейства Сиборо, удастся надолго засадить наследника целой империи.
       — Их род всегда выходил сухими из воды, — пробурчал Лекок.
       — Так чего ты хочешь от меня? — задал резонный вопрос молодой коллега. — Доказательств его вины? Или невиновности?
       — Этим пусть занимаются многочисленные адвокаты, — отмахнулся Ментор. — Сейчас дело слишком щекотливое.
       — Да что ты! — притворно изумился Менелай.
       — В общем, — решился Лекок. — Вышло так, что на одном из приёмов Рауль обратил внимание на молодую леди, только прибывшую из пансиона…
       Напарник хмыкнул, подумав: «Удивил! Чтобы Сиборо пропустил точёную фигурку и смазливое личико».
       — Девушке восемнадцать, и она вполне созрела для замужества, — продолжил Лекок. — В общем, он легко заморочил ей голову.
       — Понятно, — кивнул Менелай и уточнил: — А её родителей не пугает, что все жены их будущего зятя…
       — Её отец мэр нашего города и, прежде чем выдать дочь замуж, пусть даже за очень богатого и завидного жениха, навёл о нём справки.
       — Могу предположить, что даже при всех связях узнать ему ничего не удалось.
       — Все, кто знаком с будущим зятем нашего мэра, о Рауле Сиборо молчат как рыбы! А в нашей файлотеке тоже нет ничего компрометирующего этого молодого человека. Не обнаружено также чего-либо порочащего честное имя его семьи. В общем, кто-то очень хорошо заплатил…
       — …а кое-кто отлично поработал, справившись с поставленной задачей, — покачал головой молодой коллега.
       — Точно! И произвёл гражданскую чистку. Как у нас говорят: не был, не значился, не состоял.
       — Так. Рауль Сиборо слишком хитёр и предусмотрителен. К тому же у его друзей большие связи и не только на нашей планете.
       — Поэтому это щекотливое дело поручили мне, — пожаловался Ментор. — Если всё выгорит, то…
       — Ты получишь повышение по службе, которое давно заслужил, а если нет, — Менелай сдвинул брови. — Вот как ценят у нас лучших!
       — Дело даже не в этом, — махнул рукой Лекок. — Речь о профессиональной гордости. Понимаешь, я должен вывести эту семейку на чистую воду! Когда-то давно у меня приказом свыше забрали дело на этого молодчика, а ведь я провёл расследование и выяснил много такого! Впрочем, об этом после.
       — В этот раз мы справимся, — пообещал Менелай, устремив на напарника пронзительный взгляд.
       — Да! Но результаты наших расследований трудно предугадать. Я старше и опытнее. Скажем так, мне нечего терять, а ты только начинаешь. У тебя большое будущее в деле сыска, поверь мне.
       — Я понял, Лекок. Или лавры победителя или выговор от начальства с занесением с личное дело.
       — Я серьёзно, Менелай! Увольнением не отделаемся.
       — Я понял.
       — Подумай о последствиях.
       — Я согласен.
       
       3.
       В это время в огромном загородном особняке происходил похожий разговор:
       — Ты окончательно потеряла голову, Агата, но я тебя не виню! Ему тридцать два. Он коварен, опытен и умён. Умеет выгодно подать себя.
       — Да! — вскричала сестра. — Ещё Рауль Сиборо богат, знаменит, его заслуги признают в научных кругах не только Центральной, но и Большой Галактик.
       — А ты не думала о том, почему все женщины, которые хоть как-то с ним связаны гибнут? — перебила Пенелопа.
       — Оставь, ты, как репортёр, во всём ищешь сенсацию!
       — Я ищу? Да этот человек сам сплошная сенсация! Известный учёный, миллионер, эстет, красавец и силач. А его жены! Одна — модель, победительница конкурса «Мисс Галактика-3000». Вторая — певица. Эта из местных. Третья — олимпийская чемпионка из Созвездия Кассиопеи. Четвёртая — биолог с Тарсуса, открывшая секрет вечной молодости и красоты. Пятая — популярная сериальная актриса. Да, ты её знаешь! Любимая всеми Мили Максвелл из мыльной оперы «Грозовые Небеса». Уж эта куколка, вообще, была созданием безобидным, хотя несколько капризным, избалованным вниманием поклонников, продюсеров и спонсоров, готовых оплачивать её многочисленные счета.
       — Меня не интересуют его прошлые… — Агата запнулась, затем огорчённо произнесла: — привязанности.
       — Да неужели? — вспылила двоюродная сестра. — А то, что все они погибли в расцвете молодости и красоты, тебе тоже всё равно?
       Собеседница не ответила, хоть и побледнела.
        — Роковой мужчина этот твой Рауль Сиборо, — укорила Пенелопа. — Прости за резкость, но женщины при виде его — мрут, как мухи. Как думаешь, чем могла его заинтересовать ты?
       Агата обиженно вскинула тонкие брови, фыркнула и надула пухлые розовые губы:
       — Спасибо, сестричка!
       — Нет! Я ничуть не умаляю твоих достоинств, — смутилась Пенелопа. — Ты хороша собой, но так наивна и неопытна. Так мало знаешь о жизни.
       — Кто бы говорил! Самой недавно стукнуло 19, а сколько высокомерия!
       — Ты обиделась на правду?
       — Я всегда хотела быть похожей на тебя, Пенелопа. Ты знаешь, что тебе нужно, поэтому всегда с лёгкостью добиваешься поставленной цели. Даже мой требовательный отец восхищается тобою и ставит в пример. Но, понимаешь, я люблю Рауля, и ни о чём другом, как выйти за него замуж, думать сейчас не могу. Я бы отдала всё …
       — Вот именно, что всё! — вздохнула Пенелопа. — Но ведь вы познакомились недавно!
       — Три дня, шесть часов, двадцать восемь минут!
       — Агата! О чём ты? Неужели моя драгоценная сестрица готова, забыв обо всём, броситься в объятия мужчины. Пусть даже такого неотразимого!
       — Представь себе!
       — Когда говорит сердце, доводы рассудка молчат, да?
       — Не всем же быть осмотрительными, как ты! Скольких поклонников ты отвергла за последнее время, а? И всё почему? Потому что бредишь молодым детективом с ООПФ, не подозревающим ни о твоих чувствах, ни о твоём существовании! Сколько раз я слышала от тебя: «Ах, как он умён и прозорлив! Статен и ловок!» А этот его взгляд, от которого тебя бросает в дрожь! Ты теряешь всю свою самоуверенность и решимость, ведь так? Наша гордая «мисс неприступность» боится даже подойти к нему как бы невзначай. Не говоря уже о том, чтобы познакомиться! Разве не ты прожужжала мне все уши о знаменитом сыщике Менелае Хаузене?
       — Хватит, — неожиданно взмолилась собеседница. — Перестань.
       — «Ах, этот юноша недавно из Академии, а уже многого достиг! — неумолимо продолжала Агата. — Ему двадцать один, а скольким жителям Фив он помог, оказав тем самым неоценимую услугу своему городу. Это ведь он раскрыл готовящийся на День Всех Святых террористический акт! А разве не он изловил известного мошенника по кличке Лемыш и обезвредил банду грабителей планетарных банков?» Это ведь твои слова, Пенелопа.
       — Для меня это слишком серьёзно.
        — «О нём слишком часто говорят не только его коллеги и многочисленные поклонницы. Его хвалил даже сам мэр»! Чьи охи-вздохи?
       — Замолчи! С любовью не шутят.
       — Призналась! — торжествуя, заплясала вокруг сестры Агата. — А ещё поучаешь.
       
       4.
       Пенелопа нахмурилась. Сжала кулачки. Агата продолжала вальсировать рядом с разоблачённой гордячкой.
       — Ла-ла-ла, — звонко напевала она. — Я права.
       — Всё, — в голосе сестры сквозили обида и укор: — Я о твоем Рауле больше ни слова не скажу. Разбирайся сама!
       — И разберусь! — затопала ногами Агата. — Это моё дело! Личное!
       — Поступай, как знаешь, — устало смирилась сестра.
       — Ты пишешь о своём детективе в каждом номере «СтоЛичной газеты», — напомнила сестра. — Постоянно упоминаешь в телевизионных выпусках «Криминальных новостей», мечтаешь о том, чтобы он работал консультантом в твоём новомодном проекте — детективное телешоу «Последняя надежда». А он?
       Пенелопа закрыла лицо руками:
       — Хватит! Это жестоко.
       — Твой Хаузен лишь презрительно сворачивает в сторону, завидев вашу репортёрскую братию, — с горечью напомнила Агата и тут же сурово произнесла: — Но, похоже, это не останавливает тебя. Ведь так? Признайся!
       — Ты права, — покорно согласилась Пенелопа. — Но понимаешь, меня всегда интересовало, как можно так ловко и быстро распутывать самые сложные преступления. Как это благородно жертвовать собой ради благополучия других, ради долга и справедливости! И дело даже не в том, что о нём много говорят. Всё так. Мы виделись мельком. И ты права, детектив Хаузен даже не взглянул в мою сторону! Возможно, он просто не любит СМИ.
       — Это ещё мягко сказано, — пробормотала сестра, внимательно следившая за подвигами Менелая до тех пор, пока не познакомилась с Раулем, сразу затмившим умницу-детектива галантными манерами и обходительностью. Ждать, как Пенелопа, она не собиралась. К тому же Хаузен — так занят раскрытием преступлений, так неприступен. Работа для него всё. А девушкам постоянно требуется внимание, любезное обхождение, комплименты, подарки, долгие прогулки по парку, страсть, бурные объяснения, пустячные ссоры и пылкие примирения. Рауль Сиборо именно такой!
       Агата вздохнула.
       Между тем Пенелопа пожаловалась:
       — Скорее всего, он считает, что журналисты готовы нарушить закон ради сенсационного материала. Что мы собираем не факты, а сплетни.
       — А это не так? — хитро подмигнула слушательница.
       Пенелопа вздохнула и развела руками:
       — Ты меня знаешь. Я ни за что не поступлю подобным образом.
       — Тогда в чём дело? Тебе не о чём волноваться.
       — Дело в том, — прошептала Пенелопа, — что мои дела сложнее твоих. Я понимаю, что так нельзя. Но это какое-то наваждение. Второй год я слежу, как он работает. Это профессионализм высокого уровня! И это не потому что я…
       — … запала на парня, — понимающе кивнула сестрёнка.
       Пенелопа пропустила мимо ушей её замечание и продолжила:
       — Просто я встречаю так много разных людей, что кое-что начала понимать. Знаешь, у него такое удивительное чутье и какая-то натренированная отточенная логика. Менелай — настоящий виртуоз своего дела!
       — К тому же отважен, дальновиден, умён, — перечислила Агата. — А ещё Менелай Хаузен прекрасно сложён и так силён! Ах, Пенелопа, если бы не мой Рауль…
       Сестра вспыхнула и нахмурилась.
       — Не ревнуй. Красавец-детектив очень уж твёрдый орешек. Неприступен, немногословен…
       — Такой мужественный! — вырвалось у Пенелопы.
       — Настоящий мужчина, о котором ты так долго мечтала! — согласилась Агата.
       — Считаешь, что я по уши влюблена в Менелая?
       — Ну, да! Точно так же, как я в Рауля. Стоит детективу Хаузену поманить, и недотрога Пенелопа бросит всё и побежит к нему, забыв о приличиях! Ха-ха-ха.
       — Тише ты, вдруг кто-нибудь услышит.
       — А-а-а, покраснела! Значит я права.
       — Права, — согласилась Пенелопа. — Но никому об этом.
       — Если ты поможешь мне уговорить отца, — заупрямилась Агата.
       — Уговорить?
       — Да! Выдать меня замуж за моего несносного, но такого неотразимого Сиборо.
       — Хорошо. Я поговорю, но сначала во всём разуберусь. Согласна?
       — Я Раулю верю!
       — Вот и прекрасно, если так.