Аннотация к эпизоду
Коршун-оборотень похитил Каравая. Друзья спешат на выручку.23.
Тут потемнело, хоть глаз выколи. Это огромная чёрная птица закрыла небо.
— Разве бывают такие большущие птицы? — робко поинтересовалась Сюзетт.
Ей не ответили. Только Бетт крепко-крепко сжала руку сестры. Сорочьи детки загалдели, но сорока-белобока шикнула на них, детки притихли.
— Коршун-злодей кружит над лесом, — пояснила сорока. — Выслеживает. Выискивает добычу. А затем — хвать! И к себе. На ледяные скалы.
— А не нас ли колдун ищет? — предположил Ням-ням, когда огромная птица, покружив над лесом, полетела дальше. — Хоть бы отца не тронул.
— И Десертию, — подсказала Сюзетт.
— Здесь я, — ответили ей.
Из кустов вышла пряничная девочка.
— Ты где была? — накинулись на неё друзья.
— Там, — махнула в сторону Десертия.
— А отец? Ты видела его? — спросил Ням-ням.
Десертия помедлила с ответом.
— Видела? — не отставал Ням-ням. — Он там? На опушке? Ждёт нас.
— Н-не… — пряничная девочка замялась, смутилась, но выдавила невнятное: — Н-не-знаю.
Откуда ни возьмись на полянку выпрыгнул заяц в клетчатой жилетке и синем мохеровом шарфе. За ним с ветки на ветку прискакала белка в вязанной малиновой шапочке с помпоном и в шерстяных варежках на лапках.
— Там, там! — вопила белка. — Как схватит. А он кричит: «Поди прочь, злодей!»
— Кто схватит? — перепугались все. — Кого схватит?
— Коршун, — пояснил щеголеватый заяц.
— Колдун, — ответила нарядная белка.
— Кого схватил колдун-коршун? — хмуро уточнила сорока, закрывая сорочье семейство крыльями.
— Каравай, — хором отчеканили заяц и белка. — Кучера! И унёс на скалы.
— Бежим! — вскочил Ням-ням. — Отца спасать!
И все бросились за ним.
… Ням-ням нёсся впереди, не обращая внимания на хлеставшие ветки. Мчал через кусты, не разбирая пути. Остальные спешили следом. Бетт, Сюзетт, Десертия.
Петушок мог позволить себе полёт. Это у него выходило замечательно. Словно был он орлом, а не петушком. Вот, что значит волшебство!
Тут потемнело, хоть глаз выколи. Это огромная чёрная птица закрыла небо.
— Разве бывают такие большущие птицы? — робко поинтересовалась Сюзетт.
Ей не ответили. Только Бетт крепко-крепко сжала руку сестры. Сорочьи детки загалдели, но сорока-белобока шикнула на них, детки притихли.
— Коршун-злодей кружит над лесом, — пояснила сорока. — Выслеживает. Выискивает добычу. А затем — хвать! И к себе. На ледяные скалы.
— А не нас ли колдун ищет? — предположил Ням-ням, когда огромная птица, покружив над лесом, полетела дальше. — Хоть бы отца не тронул.
— И Десертию, — подсказала Сюзетт.
— Здесь я, — ответили ей.
Из кустов вышла пряничная девочка.
— Ты где была? — накинулись на неё друзья.
— Там, — махнула в сторону Десертия.
— А отец? Ты видела его? — спросил Ням-ням.
Десертия помедлила с ответом.
— Видела? — не отставал Ням-ням. — Он там? На опушке? Ждёт нас.
— Н-не… — пряничная девочка замялась, смутилась, но выдавила невнятное: — Н-не-знаю.
Откуда ни возьмись на полянку выпрыгнул заяц в клетчатой жилетке и синем мохеровом шарфе. За ним с ветки на ветку прискакала белка в вязанной малиновой шапочке с помпоном и в шерстяных варежках на лапках.
— Там, там! — вопила белка. — Как схватит. А он кричит: «Поди прочь, злодей!»
— Кто схватит? — перепугались все. — Кого схватит?
— Коршун, — пояснил щеголеватый заяц.
— Колдун, — ответила нарядная белка.
— Кого схватил колдун-коршун? — хмуро уточнила сорока, закрывая сорочье семейство крыльями.
— Каравай, — хором отчеканили заяц и белка. — Кучера! И унёс на скалы.
— Бежим! — вскочил Ням-ням. — Отца спасать!
И все бросились за ним.
… Ням-ням нёсся впереди, не обращая внимания на хлеставшие ветки. Мчал через кусты, не разбирая пути. Остальные спешили следом. Бетт, Сюзетт, Десертия.
Петушок мог позволить себе полёт. Это у него выходило замечательно. Словно был он орлом, а не петушком. Вот, что значит волшебство!
