ПРОЛОГ
В Громовой Камень съехались дворяне с разных концов страны, приглашенные на день рождения хозяйки – герцогини Атель. Многие посмеивались про себя над скромными размерами замка, но вслух никто не осмеливался критиковать слишком маленький зал приёмов или крохотные комнаты для гостей. Родовое наследие не выбирают!
В назначенный час все собрались на торжество, и настроение присутствующих было светлым и весёлым – атмосфера любви и беззаботности, царившая в этом доме, заражала добром каждого, за исключением лишь двух человек.
Мюргис Хостер герцог Гоулден – высокий светловолосый аристократ из древнего рода, как раз дарил трехлетней дочке первого собственного пони. Пойди объясни малышке, что веселье устроено не ради неё, и отцу пришлось успокаивать маленькую девочку незапланированным презентом.
Лошадку с золотистой гривой и роскошным детским седлом подвели прямо к девочке. Дорсе смеялась и хлопала в ладоши от радости, желая тут же покататься, но родители попросили немного подождать. Няня подхватила крошку на руки и отошла в сторону. Сейчас время истинной виновницы торжества.
Дождавшись, когда умилённая очаровательной крошкой публика успокоится, Мюргис выступил вперёд, преклонил колено перед супругой и начал говорить ей о своей любви и благодарности за детей и семейное счастье.
Кавалеры мысленно сравнивали прекрасную Атель со своими жёнами, а дамы вздыхали и пытались вспомнить, когда же их мужья в последний раз так открыто выражали свои чувства. К тому же молодой герцог был невероятно хорош собой и статен, и кто мешает пофантазировать на его счёт истосковавшимся по истиной любви женщинам?
Слуги, которым разрешено было стоять позади гостей и наблюдать за праздником, привставали на цыпочки, чтобы услышать каждое слово. Молодых господ в Громовом Камне любили, и сейчас кухарки и горничные украдкой смахивали слезинки. Мальчик лет десяти-двенадцати в очень простой поношенной одежде нагло протискивался вперёд, пока, наконец, не выглянул между двух кринолинов из шёлка и тафты. Сорванец огляделся и вдруг невольно вздрогнул – прямо напротив него стояла старая герцогиня, мать Мюргиса. Мурашки пошли по коже от взгляда, полного ненависти, которым старуха наградила Атель, которую муж как раз вывел на середину зала.
Гости, не сговариваясь, дружно ахнули: герцог торжественно и слегка волнуясь, надел на голову жены золотую корону. Украшение было чудесным: при каждом движении бриллианты разного размера, подвешенные за колечки к искусно выполненным стеблям плюща, приходили в движение, переливались всеми гранями, ловили свет и пускали солнечных зайчиков по стенам и лицам людей. Корона сверкала так, что слепило глаза.
Герцог жестом попросил тишины и проникновенно произнёс:
— Я хочу, чтобы ты сверкала, как солнце, потому что ты для меня больше солнца, важнее солнца, теплее солнца! Нет никого в этом мире преданней тебя… – герцогу изменил голос, он опустил голову, откашливаясь, и продолжил: – Пусть несколько капель света украсят эту корону, чтобы она блеском своим озаряла любую темноту!
Молодой мужчина начал что-то шептать, и вдруг солнце мощными, почти осязаемыми потоком ворвалось в окна. Это было так странно и волшебно, что гости замерли, стих шум. Атель смахнула набежавшую слезу и улыбнулась мужу трогательной, полной любви и обожания улыбкой. Мюргис погрузил руку в свет, и все присутствующие с изумлением увидели, как золотые ручейки стекли в ладонь. Герцогиня слегка наклонила голову, муж встряхнул пальцами, и светящиеся капли брызнули на корону! Но едва соприкоснувшись с украшением, они тут же превращались в огонь. Пламя мгновенно охватило Атель, и она закричала так страшно, что некоторые дамы стали падать в обмороки. В зале невыносимо запахло горящим мясом, но никто не сдвинулся с места, кроме старшего сына герцогской четы. Светловолосый мальчик с неожиданной силой рванул тяжёлые бархатные занавеси и поволок их к матери, чтобы хоть как-то сбить пламя, но эти усилия были напрасны. Красавица-герцогиня горела заживо, факелом металась по заполненному людьми залу. Странно, но ни одна искра не упала на мебель или одежду гостей, огонь убивал только Атель. Мюргис даже прижимал её к себе, в тщетных попытках спасти, но не получил ни одного ожога. На глазах мужа и двоих детей Атель Гоулден превратилась в горстку пепла.
Все кончилось слишком быстро, чтобы кто-то в полной мере смог осознать произошедшее. Мюргис повернулся к матери – старая герцогиня торжествующе улыбалась...
ГЛАВА 1. Семейные ценности и королевская власть
Мэделейн никогда не хотела казаться покорной и слабой, даже когда притворство или мнимая уступчивость могли бы спасти положение. Родители мечтали о сыне, о наследнике, а родилась Мэделейн – политическое невезение короля Якоба и королевы Мэделейн Первой. Сейчас их дочь, которой вскоре предстоит коронация и добавление к имени порядкового номера, стоит на самом краю обрыва. Ветер треплет её волосы и отгоняет девушку прочь; внизу разозлённые волны плюются пеной на камни, а эта нахалка развела руки в стороны и впитывает в себя мятежный дух непокорности.
Скоро полдень, пора возвращаться, пока окончательно не замерзла. Принцесса стянула замшевую перчатку, засунула в рот два пальца и оглушительно свистнула. По каменистой почве простучали копыта, и гнедой жеребец слегка боднул большой головой в плечо.
- Нагулялся? – рука прошлась по мощной шее. – Домой!
Долгие прогулки верхом всегда успокаивали Мэделейн. Она не могла и дня провести без этого единения с сильным животным, когда можно дышать полной грудью, двигаться, двигаться, двигаться, мчаться! О! Лорды-министры скривят свои аристократические лица, как только учуют запах лошадиного пота вместо изысканных духов. Мэделейн улыбалась, представляя себе эту картину. Потом прозвучат упреки за мужское седло и мужскую одежду. Десятки изысканных упреков. Сотни.
Жеребец мчал во весь опор. Таран обожал, когда хозяйка давала ему волю выбирать ритм, и прекрасно понимал человеческую речь, десятка два самых разных команд он выполнял безукоризненно.
На ходу расстёгивая плащ и снимая перчатки, принцесса торопилась в зал заседаний – не любила опаздывать.
- Милорды!
- Ваше высочество! – нестройный хор голосов отдавал недовольством, но пока все держали себя в руках. После смерти родителей на девушку, готовящуюся к коронации, смотрели с изрядным скепсисом, а учитывая ее строптивый и неуживчивый нрав, с хорошо замаскированным бешенством: принцесса не желала подчиняться, наивно полагая, что имеет хоть какую-то реальную власть.
Резной дубовый трон переходил из поколения в поколение. Раньше он стоял в зале приемов, но теперь перекочевал в кабинет юной Мэделейн и был поначалу чертовски неудобен. Наследница с трудом уговорила Рэндэла, королевского распорядителя, пригласить мастера для обшивки сиденья. После переделки сидеть на резном величественном стуле стало гораздо комфортнее, правда Мэделейн пришлось пару недель слушать якобы случайно оброненные фразы Рэндэла о неуважении к предкам, легкомысленности и неспособности женщин выдерживать превратности судьбы. Но такова была цена. Да и ворчание преданного слуги было совсем не обидным и даже забавным. Он нянчил принцессу с пелёнок и прощал куда большие грехи, чем порушенное целомудрие королевского престола, на котором теперь ей так мягко было выслушивать доклады придворных.
- Ваше высочество? – казначей лорд Манкус, назначенный в дополнение к прямым обязанностям регентом, смотрел с укоризной.
Мэделейн опять, задумавшись, прослушала о чём он говорит.
- Манкус, простите! Можете повторить последние два предложения?
- Ваше высочество, по моим подсчётам, мы не доберём налогов на морскую торговлю. Последние штормы повлекли за собой...
- Покороче, Манкус, я всё знаю про последние штормы.
- Нам нужен заём или выгодный брачный союз. – резюмировал лорд-казначей, так и не сумевший занять позицию руководящего наставника при наследнице. – У нас есть несколько выгодных предложений.
Члены совета замерли не от того, что заснули. Все ждали реакции строптивицы.
- Заём мы отметаем сразу. Зависимость Штольма от взятых в долг денег начинает пугать, Манкус. Мы пересмотрим расходы сегодня же и решим, по каким статьям они будут сокращены.
- А что относительно брачного союза?
- Манкус, с упорством мельничного осла вы ходите по кругу. Вам нравится задавать мне риторические вопросы?
- Нет, но сейчас вы нуждаетесь в крепкой руке супруга! Коронация не сделает вас популярнее в народе, только свадьба с…
- Замужество не входит в мои ближайшие планы. Если кто-то не расслышал, могу встать и лично донести это решение до его уха. – и принцесса действительно поднялась из-за стола.
С вершины наивного самомнения и немаленького роста ей было заметно, как лорды перебрасывались раздражёнными взглядами, но, тем не менее, вставали перед особой королевской крови.
- Разговор окончен, милорды. После пересмотра трат мы вновь соберёмся для обсуждения дальнейших действий в части пополнения казны.
Пищи для злословия она им сегодня выдала с запасом. Принцессе станут перемывать кости и в душных спальнях жаловаться жёнам на несносную наследницу великого короля Якоба.
Проходя по коридорам замка, Мэделейн думала о предстоящей коронации. Ей иногда хотелось со всей силы стукнуть кулаком по столу и перечислить Королевскому Совету список прочитанных книг и дисциплин, изученных под руководством тщательно отобранных родителями преподавателей. Некоторые милорды, считающие власть уделом мужчин, не осилили и четверти из того, что знала принцесса, которую они так стремились выдать замуж.
Мэделейн с размаху плюхнулась на кровать и потянулась до хруста. Затканный сценами из охоты гобелен, служивший куполом балдахина, каждый раз действовал на неё, как сложная загадка на ребёнка, но в этот раз проследовать до конца за замысловатым узором не вышло.
- Ваше высочество! – в спальню вошла рыжая горничная Марта, светившаяся всеми своими веснушками. – Там приехал герцог Хостер. С женой. – девушка выдержала паузу. – И с сыновьями. – ещё одна короткая пауза. – И с племянником!
- Понравился?
- Кто?
- Марта, я умоляю, давай без притворства!
- Ох! – зелёная юбка с белоснежным передником взметнулись и осели на бархатное покрывало кровати. Горничная устроилась поудобнее и доверительно нагнулась к принцессе.
- Племянник так хорош! Какие у него глаза! Матерь богов! Утонуть можно.
- А ты не могла бы не тонуть. Хотя бы сегодня вечером? Мое высочество планировало принять ванну, а без твоей помощи, милая влюбчивая Марта, это будет совершенно невозможно!
Горничная округлила глаза:
- Вот ты увидишь его сама, и тогда я посмотрю, кто из нас быстрее утонет.
Ловко брошенная подушка просвистела над белым накрахмаленным чепцом.
- Брысь!
Марта со смешком выскочила из спальни.
Рыжую нашли на ступенях главной ратуши Трайдена. Кто была несчастная мать, вынужденная отказаться от крохи, так и не узнали. Королева, случайно услышавшая о прехорошенькой девочке-найдёныше, ждала в тот момент знака судьбы. И ей показалось, что если помочь брошенному ребёнку, то боги смилостивятся: королевская чета безуспешно пыталась зачать и родить долгожданного мальчика. Ребёнка принесли во дворец правителей Штольма и воспитывали в соответствии с требованиями к девицам из высокородных семей. Марта была младше Мэделейн на три года, и они росли вместе, чётко понимая при этом своё место. Если бы не условности, то принцесса, прикипевшая душой к веснушчатой подружке, с радостью назвала бы рыжую девочку сестрой, которой у наследницы королей никогда не было. К сожалению, Мэделейн Первая так и не смогла больше произвести на свет ребёнка. Марта, хоть и сохранила некоторые привилегии и особое расположение правящей семьи, была переведена в личные горничные принцессы, словно в отместку за материнскую неудачу королевы. Родители в конце концов смирились с отсутствием наследника мужского пола, сосредоточившись на подборе кандидатов в мужья дочери и на её всестороннем образовании…
Спустя некоторое веря дверь открылась, и сперва появилось большое серебряное блюдо с жареными куриными ножками и зеленью, а потом и веснушчатое лицо:
- Всё, как вы любите.
В самый разгар их маленького пира одна из служанок и сообщила, что лорд Хостер уснул и громко храпит, а слуги не знают, что делать, поскольку распорядитель куда-то запропастился, и ни одного из лордов-министров в замке нет. Храп-де стоит ужасный. Мэделейн с Мартой переглянулись и захохотали. За едой и сплетнями они совсем забыли о почтенном семействе. Горничная метнулась к гардеробной:
- Зелёное?
- Ну нет! Давай синее с кружевом.
Пока Марта возилась с крючками и приводила в порядок растрёпанную причёску, принцесса с тоской смотрела на свои волосы. Их невнятный коричневый цвет был обычным, и ей давно хотелось отрезать пряди до самой короткой длины, допустимой для наследницы престола.
***
Мэделейн нравилось заходить в зал аудиенций не через парадные двери, а воспользовавшись незаметным входом для слуг. Маленький бесёнок, которого она с самого детства воображала сидящим на своём плече, постоянно толкал принцессу на шалости.
Лорд Хостер и вправду похрапывал, сложив пухлые руки на внушительном животике. Его жена дремала куда более скромно, всего лишь свесив нос в пышные кружева воротника. Сыновья о чём-то тихо переговаривались, рассматривая массивную статую, служившую подставкой для светильника. Принцесса готова была побиться об заклад, что предметом обсуждения являлась весьма аппетитная грудь, выполненная с вызывающей натуралистичностью. У окна, раздражённо перекатываясь с носков на пятки, стоял высокий и, судя по всему, молодой человек. Сцепив руки за спиной, он смотрел в окно, и лицо его было недоступно для разглядывания. Пропорционально сложён, физически развит и светловолос – вот и всё, что можно было сказать о незнакомце после первого беглого осмотра.
Никто не замечал принцессу, но пора было обозначить свой присутствие.
- Добрый день, лорд Хостер! – наверное, не нужно было так громко говорить и пугать старика, но бесёнок отчаянно подзуживал Мэделейн, и она не удержалась.
Гости вздрогнули: никто не ждал появления наследницы с тыла. Видеть их растерянные лица было настоящим развлечением, и девушка широко улыбнулась. Мать-королева всегда приходила в ужас от того, как выглядит слегка кособокая улыбка дочери, но Мэделейн постепенно перестала стесняться треклятой ямочки, которая украшала лишь одну щеку. На людей эта несимметричность производила неизгладимое, как казалось девушке, впечатление. Незнакомец, быстро отошедший от окна и склонившийся в поклоне, был как раз во вкусе Марты – слишком приторный. Слишком красивое лицо, слишком идеально лежащие волосы, слишком грациозные движения, слишком правильно подобранная одежда. К вечному недовольству отца и матери, Мэделейн нравились мужчины, похожие на пиратов или обычных моряков: сильные, немногословные, с лёгкой щетиной и крепкими руками, а вовсе не щёголи вроде этого блондина.
- Рада приветствовать вас, лорд Хостер, со всем вашим семейством. Вы всегда привносите в наш замок ощущение… семейного уюта. – девушка мысленно дала бесёнку щелчка.
Племянник, имени которого она пока не узнала, прищурившись, вперил в дочь короля взгляд серых глаз, как будто и впрямь почувствовал иронию в приветствии.
