Глава 1
Я пригнулась пониже. Над головой пролетела очередная стеклянная чаша, обдав меня остатками пены местного пойла.
— Светлых вам за пазуху! — ругнулась я, прикрывая свою драгоценную голову мраморным подносом.
Раньше я жалела, что приходится таскать такую тяжесть, а теперь порадовалась её прочности.
Чаша, как и ожидалось, разлетелась о стену, и несколько осколков больно задели меня.
Э… так не пойдёт. Нужно искать убежище понадежнее. В этом заведении моя голова — драгоценность лишь для меня. Как, впрочем, и во всём городе.
Ползком я двинулась вдоль стены, уворачиваясь от летящих стульев и посуды. Даже не знаю, что хуже — порезаться об осколки или получить по голове тяжёлым мраморным сиденьем.
— И чего ты так взбесился, зверь? — вскрикнула я, когда плечо в очередной раз пострадало от осколков, а балахон намертво придавило перевёрнутым столом.
Моё возмущение потонуло в общем гуле проклятий и ругательств, не найдя ни малейшего отклика.
Конечно, наш доблестный город Нар славится добычей стекла и мрамора — здесь посуду бить не жалко. Ну а жителей — тем более.
Пригибаясь к полу совсем низко (а его здесь отроду не моют, да и выметают редко — та ещё мерзость), я как можно быстрее покинула зал, превратившийся в поле боя разъярённых тёмных, и заползла за мраморную стойку.
Там, сжавшись и дрожа, сидел пузатый бес — моё непосредственное начальство. Смуглые, толстые, волосатые руки прикрывали курчавую угольную голову. Круглые щёки колыхались, а маленькие красные глазки слезились. Начальник нервно теребил хвост и содрогался от каждого удара в зале.
Мы с ним переглянулись. Подсев поближе, я поделилась подносом, накрыв им наши головы.
— Как думаешь, на этот раз спалят? — спросил бес.
Я пожала плечами. Вопрос «чему здесь гореть-то?» не прозвучал — и так ясно, что среди мрамора и стекла вспыхнуть могли только живые особи.
Над головой пролетел очередной табурет, врезался в стеллаж напротив, где стояли пузатые бутыли с элитным пойлом.
— У-у-у! — взвыл мой начальник. — Ядовитку, сволочи, разбили! Одна бутылка двадцать золотых стоит! Да кто ж все убытки покроет?!
Я толкнула его локтем в объёмный бок и зашипела:
— Свои бы шкуры спасти! Забыл, как на прошлой декаде радовался, что соседнюю харчевню спалили? От работников одни головешки остались!
— Так конкуренты же, — развёл руками бес. — Лив, ну сама подумай: ну выживем, и что дальше? Торговать-то нечем — всё вдребезги!
Я только отмахнулась от юродивого.
— Может, и пронесёт, — прошептала я. — Кто в зале, помнишь?
Красные глазёнки беса забегали, лоб нахмурился, а его сопение перешло в хрип. Думать соизволил. Ох, зря спросила.
Нас накрыло песчаное облако, и колючие крупинки засыпали поднос. Полезная вещь, оказывается, этот поднос.
— Скорпы! — крякнул бес рядом.
Я раздражённо стряхнула песок с ног, поджимая их к себе как можно ближе — чтобы и они попали под укрытие.
— Шутишь? — скривилась я. — Это ты по песку определил, гений? Ещё бы песчаника назвал! В зале были обычные молы, робаки, снейки…
Перед нами шваркнулся стол, расползаясь надвое.
Я нервно икнула. Мраморные столы в полёте — это уже перебор.
— Уволюсь, — снова икнула я.
— Да ты что, Лив? — заикнулось начальство рядом. — Сейчас везде так, у нас ещё тихо… было. Если сегодня не спалят…
Я отпихнула от себя потные бесовские ладошки, которые норовили “успокаивающе” погладить мои коленки. Их, конечно, прикрывают высокие сапоги, но мне всё равно не хотелось, чтобы эти лапы касались даже моей обуви.
— Ты меня вообще слышал? В зале никого огненного нет! Максимум, песком засыплет — или тоннелей новых тебе нароют. Что вряд ли: драка не такое уж испытание, чтобы вырвалась сущность у наровцев. Песок, наверное, вообще снаружи швырнуло. Нас скорее мрамором и стеклом засыпят, чем спалят…
Над головами пронёсся огненный вихрь, вспыхнув мириадами бликов на битых осколках.
Мы с бесом переглянулись.
— Вот что ты за глазливая нечисть? — сплюнуло начальство. Хвала Тёмному, хоть не на меня, а в сторону.
Я поморщилась.
— Так демонов-то не было в зале, когда потасовка началась.
— Не было, не было, — снова сплюнул бес. — А теперь есть! Теперь точно всех спалят! Красные стражи успокаивают самым быстрым способом. И если я вдруг не сгорю, так по миру точно пойду!
Я крякнула. Э, как загнул — по миру! Даже если бы можно было выйти из этого города, наровцы далеко не уйдут со своей печатью.
До чего же он ноющий бес оказался. А я-то, дурочка, когда на работу устраивалась, думала: ну уж кто может порядок у себя навести, так это дальняя родня демонов.
Раздался оглушительный звериный рёв.
— А это что такое? — заикнулась я, глядя на соседа.
— Мантикора, — облегчённо выдохнул пузатый. — Может, он своего коллегу усмирит немного? Авось ещё всё наладится!
Присвистнув, я вручила поднос бесу и рискнула выглянуть из-за стойки.
Если эта самая мантикора ревёт, значит, в истинном облике — и, судя по звуку, совсем рядом, а не где-то под сводом.
А мой интерес, между прочим, не праздный, а чисто практический: надо же знать, на кого похожа подруга в истинной форме.
Мать моя Бездна! Вот это зверюга!
В уничтоженном зале, среди обломков мебели и груды осколков, стоял огромный жёлто-чёрный зверь с человеческим лицом — изрядно волосатым, но всё же лицом, — пушистой бронзовой гривой и хвостом скорпиона, обтянутым плотными чёрными пластинами.
Чёрные кожистые крылья были прижаты к спине, а всё внимание притягивал толстый изогнутый хвост.
Одной массивной лапой мантикора придавил сразу двоих буянов, чешуйчатым хвостом молниеносно пришиб третьего, и из разинутой пасти вырвался грозный рык, перекатываясь через внушительные клыки.
— Ух ты, пушистик какой! — вырвалось у меня.
И как-то уж слишком громко вырвалось — особенно на фоне затихшей драки.
За стойкой начальство предательски хрюкнуло, а здоровенная морда — ибо лицо таких размеров и с такой злобной гримасой иначе не назовёшь — мгновенно обернулась в мою сторону.
Я отскочила обратно за стойку, где гадкий бесёнок зажимал рот рукой и сотрясался — то ли от смеха, то ли от страха.
— Плешивый же ты чёрт, — прошипела я, лихорадочно оглядываясь в поисках укрытия.
Ничего умнее не придумала, как втиснуться в нижний ящик, где хранились специи.
Через мгновение в щели показались мохнатые лапы. Они остановились прямо передо мной.
Я застыла, затаила дыхание — и встретилась взглядом с зелёным прищуром.
— Апчхи! — выдала я самым неподходящим образом.
Морда фыркнула и лениво поскребла когтями по дверце.
Похоже, нашлась.
Вот только спрятаться я смогла, а вот обратно — уже вряд ли.
— Что там у тебя, Кил? — донёсся из зала грозный голос.
А демона-то я и не заметила! Хотя, если честно, и раньше с начальством подозревали, что где-то тут один ошивается.
— Да вот, мышка одна… — протянул мантикора, уже человеческой рукой открывая дверцу моего убежища.
Хватка — железная. Меня выдернули наружу за лодыжку, будто котёнка.
— Покорно мракодарю стражи… — промямлил бес рядом и затих.
Как только меня извлекли наружу полностью, я со всей силы дёрнула ногой — и, освободившись, бодренько вскочила, заняв стратегическое место за пузатым начальством.
Ну и пусть, что он ниже меня и едва до плеч достаёт — зато фигуру мою прикрывает полностью… ну, почти.
Мантикора в человеческом облике оказался не таким уж пушистым. Обычный представитель страж: высокий, сильный, с каменным лицом. Вон рядом демон встал — и будто два брата-близнеца.
Что вообще можно взять с этого невыразительного человеческого облика? Все одинаковые: две руки, две ноги — и на этом разнообразие заканчивается.
Разве что цвет кожи разный. Вот у демона медная, сразу видно — огненный. А у мантикоры бронзовая, глаза — ярко-зелёные, такие бывают только у его рода. У Нэлл тоже изумрудные, помню.
У большинства же тёмных глаза в человеческой форме карие.
Да и хвосты разные. У демона — длинный, тонкий, с заострённым наконечником.
У мантикоры — чёрный, ворсистый, сегментированный, заканчивается изогнутым жалом.
Крылья похожи, разве что по цвету отличаются.
Да, ещё рога: у демона есть, у мантикоры нет.
Ладно, убедила себя — всё-таки разные, даже в человеческом облике.
— Эта? — хмыкнул демон, скользнув по мне взглядом. — На мышь не слишком похожа. Слишком хороша…
Мантикора одной рукой отодвинул в сторону моего беса и уставился на меня.
Хотя лучше бы прикрылся. Для истинного облика одежда, понятно, не предусмотрена, но зачем же теперь человеческими прелестями трясти? Мог бы хотя бы хвостом прикрыться — толщина позволяет. Хвоста, если что.
Или хотя бы в крылья завернуться — я видела, как стражи умеют складывать их вокруг себя, будто плащ.
Зачем он вообще принимал истинную форму и портил одежду? Не такая уж тут была заворушка.
Он что же, принюхивается?..
Вспоминаю: во время спасения я потеряла накидку, придавленную перевёрнутым столом, а с волос слетел тряпичный тюрбан. Голой, конечно, я не осталась: на мне были высокие сапоги, штаны и корсет. Строфиум плотно стягивал грудь, перекинутый через шею. Одежда самая простая, давно ношеная, с жреческим нарядом и не сравнить, но мужские взгляды всё равно липли. И эти не стали исключением.
Если уж дат не задался — так совсем не задался. Хоть пыли и грязи на мне и так хватало.
А моё начальство отчего молчит?
Я метнула гневный взгляд в сторону беса и решила: временно он не в себе. Обернулась к залу и поняла — придётся ещё долго приводить его в чувство, чтобы вернуть в нормальное состояние. Что ж, может, стражи и вправду не зря обернулись в истинный облик.
Всё было уничтожено. Ни одной целой вещи не осталось. Да что там — передняя стена разворочена, ни двери, ни окон. А от нас, красиво так, группками ползут раненые… молы, робаки и снейки.
Рядом присвистнули — это встрепенулся меднокожий рогатый.
— Суккубочка? У них у всех волосы странного цвета. У тебя вот тоже странные — багровые, как свежее мясо, — сказал демон.
— Я бы сказал, цвет венозной крови, — хмыкнул мантикора.
Я удивлённо уставилась на них.
Какого цвета?.. Мяса? Крови? А я-то, дурочка, с пяти циклов называла их «рубиновыми».
— Да и больно уж фигуристая ты, малышка, — продолжил демон, облизывая меня взглядом с головы до ног.
Кости твои в Стикс! Верхний наряд я ведь потеряла! С местным дефицитом женщин ясно же: ни грязь, ни потёртости одежды этого стража не остановят. А волосы… их давно следовало перекрасить. В рыжий, как у огненных, вряд ли бы вышло, а вот в чёрный — чтобы смахивать на бездновую, — можно было попробовать. Хотя стоп. Кто вообще поверит, что я демоница, с моими увечьями?
— Глаза открой! — зашипела я, снова прячась за изваянием босса. — Какая из меня суккуба? Крылья я, по-твоему, куда бы дела? Ни рожек, ни хвоста!
Никогда бы не подумала, что однажды начну прикрываться собственными недостатками.
Мантикора сощурился, а меднокожий демон почесал подбородок своим хвостом.
— А ведь действительно… ничего. Ни крыльев, ни хвоста, ни даже рожек.
И вот тогда я почувствовала себя окончательно уродцем — раз уж ничегошеньки при мне нет. У демона всё в наличии, мантикора с крыльями, хвост хоть и иного вида, но всё же был. Бес вот, хоть и без крыльев, зато с настоящим демоническим хвостом и рожками. А я одна — … калека.
— Для молки слишком лысая и тонкая, — покачал головой мантикора.
Я едва не поперхнулась. Такого уж точно ни от кого не слышала! Моей гриве любая жрица позавидует, да и фигура — вполне приметная. Но на коренастых молок, что даже в человеческом облике остаются сплошь покрытые мехом, я действительно не походила.
— Так, может, облик сменила? Суккубки ведь могут, — почесал за рогами демон. — Или артефакт сокрытия сущности?
— Не в Наре, — продолжал хмуриться мантикора и подёргивать носом. — Здесь все кулоны барахлят.
— Точно. Так какого же ты рода, малышка? — хмыкнул демон, складывая руки на груди. Лучше бы уж прикрыл ими другое место…
И чего он так глазами меня лапает?
— А в нашем чудесном городе Наре, — сказала я, пятясь вместе с бесом, — после обелиска о своём роде можно смело забыть, ибо условия у всех здесь одинаковые.
Стражи переглянулись.
— Так это для жителей, — хмыкнул мантикора.
— А у стражей здесь льгот хватает, — вторил ему демон. — Может, и тебе что-нибудь перепадёт, а, мышка-малышка?
Пятиться дальше было некуда. Я застыла, держа перед собой живой щит, и натянула на лицо улыбку.
— Мне не требуется, — процедила я, глядя прямо в глаза.
Так… держать себя в руках… не поддаваться… не паниковать…
— А-а-а! — вскрикнул бес, отскакивая от меня и потирая плечо.
Очнулся-таки, юродивый.
Мантикора пожал плечами и ткнул соседа локтем.
— Пошли. Очевидно ведь — девчонка под кем-то.
— А я бы забрал себе… — протянул демон, облизывая губы.
— Вельз, тебе жриц мало? — нахмурился мантикора.
— Там всё те же, — отмахнулся демон.
Я вскинула голову, удерживая уверенный взгляд. Стражам дозволено почти всё, но это не значит, что я позволю себя присвоить.
Наши гляделки прервал короткий, но мощный рык снаружи. Мы одновременно обернулись и увидели большую тень. Демон ещё раз мазнул по мне заинтересованным взглядом и отправился вслед за напарником к выходу. Вскоре раздалось хлопанье крыльев — стражи покинули наше общество. Хвала Тёмному, улетели спасатели наровские.
Я облегчённо выдохнула и разжала руки. Вот тебе и «тихая заброшенная харчевня»… Не понравилось мне, как меднокожий Вельз посмотрел напоследок.
— Уволилась, — заявила я твёрдо бесу, выбираясь из-за стойки.
— Лив, ты это чего? — очнулся начальник. — А кто же мне поможет всё восстановить?
Я отрицательно качнула головой. Бес уставился на копну моих волос и нахмурился.
— Ты это из-за стража? — сплюнул он. — Ясно… Скоро будешь под ним, и работа тебе уже не нужна? Тогда и последнюю твою плату я оставляю себе — в счёт компенсации! — подбоченился напоследок бес.
Я пожала плечами и пошла прочь. Дверью хлопнуть не получилось — её попросту не было. Переступив через какого-то тёмного, что так и не смог отползти дальше, я стремительно зашагала прочь.
Глава 2
Сейчас, на рабочей окраине Нара, прохожих почти не было. Рабочий день завершился, и все тёмные сидели по тавернам, разбрелись по домам или толкались на торговой площади — пока огни ещё не потушили.
И всё же я не хотела ни с кем встречаться, поэтому взобралась на крышу ближайшего дома и, ступая поверху, продолжила путь. Порезы, полученные в таверне, понемногу затягивались. Говорят, в человеческом облике регенерация несравнимо слабее, но моя почему-то оставалась высокой. Это позволяло мне выживать — и пополняло мой личный список странностей.
Добравшись до Безднового утёса, я присела на холодную крышу самого последнего дома. Почти тихое место — редкость для переполненного Нара. Не знаю, кто выбрал это место для поселения, но сделано это было с особой жестокостью.
Каменное плато, на котором стоял город, было зажато, словно в тисках, отвесными скалами: с одной стороны — обрывалось в Бездну, с противоположной — в лавовую реку.
Я осмотрела руки и с удовлетворением отметила, что от порезов не осталось и следа. Подтянула колени к груди, обхватила их руками и уставилась вперёд.
