В нашем поселковом доме картин никогда не было. Инди, всегда говорила, что они рассадники пыли. Дядя судя по всему пыли не боялся, мало того, относился к ней более чем дружественно, потому дойдя до зала я громко чихнула.
Дядя Джиб прошел, распахнул тяжёлые портьеры запуская в комнату солнечные лучи и открыл окно, я наконец свободно вздохнула.
– Присаживайтесь, юная леди… – показал на довольно потертое кресло с деревянными подлокотниками. Рядом красовался резной столик, тоже видавший виды. Шкаф у стены. И снова картины.
– Леди… – повторил дядя Джиб и посмотрел на меня вопрошающе.
– Найли, – подсказала я вежливо и присела в легком поклоне. – Найли Сторм.
Только произнесла это и мне сразу захотелось забиться в угол. Лицо дяди посерело, потом побледнело, следом покрылось бордовыми пятнами. Руки задрожали, сжимаясь в кулаки и разжимаясь, я начала озираться и пятится к коридору. Лицо, минуту назад бывшее добрым и улыбчивым исказилось злостной гримасой, глаза полыхнули, так, будто хотят испепелить меня на месте. Я вся сжалась прикидывая для себя пути к отступлению и мимолётно удивляясь резкой перемене настроения дядюшки.
– Сторм! – И откуда в таком дряблом теле такой голос?
Я ойкнула.
Шея дядюшки напряглась так что вены стало видно. На лице выступили скулы. Он пару минут смотрел на меня прожигающе, активно изменяясь в цвете лица. Потом выдохнул и тяжело опустился в кресло.
– Присаживайтесь, Найли, – голос все еще напряженно подрагивал, и руки крепко вцепились в подлокотники. – Извиняюсь, я испугал вас. Это… это… – он так и не подобрал слов. Но посмотрел на меня разом уставшим взглядом.
Присесть я не решалась. Он попытался доверительно улыбнуться, вышло вяло и неестественно.
– Для чего вы здесь?
Я дрожащими руками протянула письмо… Но подойти боялась. Он махнул рукой подзывая. Я посмотрела на него с сомнением. Он выдохнул.
– Давайте, что там у вас.
И я подошла.
Письмо он читал медленно, несколько раз поднимал на меня темные глаза, смотрел, морщился. Потом убрал его на столик.
– Что ж, понятно, – в это раз улыбка у него вышла естественная. – Как там, Хилда? Небось уже совсем большая девочка? – смерил меня взглядом. – Вы же, пожалуй, будете младше?
Я кивнула.
– Ну-у, не стойте у меня над душой. Присаживайтесь.
И я села, напротив, на самый краешек кресла, ожидая, что дядюшка может вдруг снова взбеситься.
– Давно её не видел, – туманный взгляд мимо меня.
– Она очень добрая и… хорошая.
Он грустно усмехнулся.
– И, наверное, не замужем?
Я кивнула.
– Не мудрено, – блуждающий взгляд остановился на одном из портретов. Красивая женщина с глазами цвета лазурного неба, с нежной улыбкой, ровно вычерченными скулами и вьющимися каштановыми волосами. – При наличии вас рядом… Но думаю теперь её жизнь измениться.
А мне сразу стало стыдно. Не знаю почему, ведь я не была виновата, что внимание обращали на меня, а не на сестру и соседок и… Стало совсем неудобно. Я поерзала в кресле.
– Я вас не обвиняю, – поднялся дядя, поднялся и направился к шкафу. Но не дошел. Остановился у того самого портрета. – Это все проклятие. Ваши родители, юная леди, вот кого уж нужно винить.
Я вся напряглась.
– Прекрасна… – голос дядюшки стал глухим.
– Мама! – догадалась и тоже встала подходя к картине. Удивительно прекрасная. Теперь уж я знаю в кого пошла, разве что глаза у меня карие с лиловым отливом.
– Единственная, что осталась, уверен вы и в глаза-то её не видели. Сколько вам было?.. – он задумчиво достал из буфета курительную трубку и начал набивать её табаком. – Года два… Точно, не больше.
– Почему она оставила меня? – губы задрожали.
Дядюшка застыл с кисетом в руках, медленно отставил его в сторону.
– У неё не было выбора… А брать вас, совсем еще кроху… Опасно. Да и мы считали, что ген отца не прицепиться к вам. Все-таки это передается по половой линии. Он мужчина, вы юная леди. Вы не должны были… Однако видя вас здесь… – он повернулся и присмотрелся ко мне. Глаза его заблестели. И даже руки, держащие трубку начали подрагивать. – Очарование! Умопомрачающая страсть! – Он сглотнул, нервно бросил так и не забитую трубку на полку и направился из залы, на ходу бросив: – Дальняя комната, можете остановиться в ней. Я постараюсь что-то найти для вас в городе.
– Я могу устроиться на работу, – в спину ему выкрикнула я.
Он остановился, оглянулся и нехорошо усмехнулся.
– На работу? Вы? Это ваше худшее предложение, уверен с вашим проклятием мы проблем не оберемся. Вам нужно что-то иное… – почесал затылок и бормоча что-то тихое под нос ушел.
А у меня так и остались вопросы на языке. Кто был мой отец? В чем виноваты мои родители? Что дядя Джиб знает о моем проклятии?
Но догонять его и спрашивать я не осмелилась. Несколько минут стояла и смотрела на мамин портрет, а потом пошла искать комнату в конце коридора.
Комната оказалась небольшой, я бы даже назвала её закутком: кровать, тумба и шкаф, двоим в ней было бы тесно.
Порадовало окно во всю ширину стены. Едва вошла раскрыла занавески, распахнула створки. В лицо ударил запах просыпающегося города, свежей прессы, пышных булок запах людей и животных, одна яркая будоражащая смесь.
Тяжелые мысли, возникшие во время разговора с дядей улетучились. И мне безумно захотелось не просто видеть, а ощутить город, пройтись по шумным аллеям, заглянуть в местные магазинчики, и наконец собственноручно окунуть руки в феерический фонтан. Выскользнув из комнаты, я прошлась по коридору. Услышав тяжелый вздох в зале заглянула. Джеб стоял у картины мамы. Смотрел на неё и гладил по нежному лицу портрета крючковатыми дрожащими пальцами. Я отступила. Было что-то во всей его стойке личное, куда не стоило совать мой нос. Накинула плащ и выскочила из дома. И тут же в уши ударили многоголосые звуки. Громко процокала проезжающая мимо двуколка. Прошел мимо высокий лорд опираясь на тонкую трость.
Ближе к обеду я уже побывала на площади и исполнила загаданное, сунула руку в радужный фонтан, отчего пальцы мои окрасились в яркие цвета. Зарулила в булочную, нашла в кармане пару тивров и купила круглую булку с джемом. Жуя, шла рассматривая стены городской цитадели, заглянула в местную церковь. Та поразила меня убранством. Нашла городскую библиотеку, и даже полистала книжки, читать я умела хорошо. Все-таки поселковая школа была одной из лучших в окресностях Дарина.
Как-то незаметно я вышла на улицу богатого квартала. Дома за высокими стенами, встретили молчаливо. После шума центральных улиц здесь мои уши свободно вздохнули. Я шла с интересом заглядывая за решетки железных прутьев ворот. Остановилась у самого большого дома. Стены оплетены плющом. За воротами не дом, а настоящий замок. Над входом герб – открывший в реве пасть дикий зверь. Рассмотреть лучше не удавалось. В стороне павильон укутанный вьющимся растением. Извилистые аллеи. Фасад здания украшали колонны. Как же там, наверное, красиво внутри. Огромные комнаты, богатое убранство. С правой стороны, на колонне у ворот висела золотая табличка «Городская резиденция Гэйли Л». Как бы я хотела жить в таком доме, наверное, и прислуги там много. Может и мне пойти? А что, работой меня не испугать. Только кто меня возьмет в такой дом! Небось рекомендаций потребуют кучу.
Пока ходила не заметила, что солнце начало клониться к домам. Побродив еще немного по улочкам, направилась обратно.
Дядюшка встретил меня какой-то нарочито любезной улыбкой.
– Иди, приведи себя в порядок и будем ужинать.
Приводить в порядок! Я зашла в свою комнату, разобрала сложенный Хилдой рюкзак, из платьев только то, что на мне. Пара кусков душистого мыла. Не много. Работу нужно находить срочно. Завтра же схожу к примеченным мне домам!
Легкий стук отвлек меня от созерцания собственного небогатого добра.
– Войдите!
Дядюшка заглянул.
– Ты голодна? Стол готов… У нас ужинают в гостиной.
Да я была голодна, последний раз на улице небольшую, но вкусную булочку съела еще в обед.
– Можешь попросить экономку постирать одежду, – и прикрыл за собой дверь. Я бы конечно попросила, если бы мне было во что переодеться. Я бы еще и помылась… С этой мыслью я и вышла из комнаты и прошла в гостинную. Дядюшка в нетерпении сидел за столом и выжидательное смотрел на меня. Здесь же находился еще один мужчина. Он вежливо поднялся едва я вошла, отставил стул приглашая к столу.
– Очень рад, – прикоснулся губами к руке. Я тут же подумала, что так и не нашла ванной в доме дядюшки. – Сэр, Ричард Дансен.
– Найли Сторм.
Он сел напротив.
– И верно, чудесный вечер?
Чудесный? Я взгляд на дядюшку перевела. Поймала его лоснящуюся от восторга улыбку.
– Найли, как вам город? – продолжал сэр Дансен, накладывая себе жаркого.
– Мило, – буркнула я и положив на тарелку парк кусочков сочного мяса, начала усилено жевать.
Сэр Дансен приглушенно засмеялся. Я головы не поднимала. Не нравился мне этот гость. Вообще, если бы не он, то сам ужин был превосходен. Жаркое в расписных тарелках. Множество приборов: ложка, вилка и даже ножик, все по этикету, которого я, к слову сказать, не знала. Потому повертела сначала одним прибора потом другим и вздохнув начала орудовать ложкой. Чем вызвала на лице дяди скептическую ухмылку. Чай завершающий ужин необычайно ароматный, от того ли, что налили его в маленькие фарфоровые кружечки или я правда был слишком голодной.
Дядя пил маленькими глотками и посматривал в сторону сэра Дансена. А тот был чопорно медлителен. Делал один глоток и оставлял чашечку, после чего минуту-две созерцал меня, отчего у меня румянец со щек не сходил. Потом снова брал кружечку и снова делал глоток.
– Ты училась? – спросил он, когда я взялась за второй круассан. Я смутилась, откусила совсем чуть-чуть и уткнувшись в чашку с чаем тихо ответила:
– Все семь классов. Закончила с отличием.
– А дальше?
– Дальше? – покосилась на дядюшку. Он молчаливо кивнул мне: Рассказывай.
Я посмотрела на круассан. И почему мне нормально поесть не дают? Так ли это важно для леди, училась ли она? Инди всегда говорила, что девушкам среднего сословия наука ни к чему. Закончила школу и ладно. А там замуж выйдет и все эти мудрёности только голову будут забивать.
Дядюшка Джиб скривил рот, мне совсем не понравилась эта его мимика.
– Без образования тебя возьмут разве что прислугой, – гость кивнул ему поддерживая.
Я отложила недоеденную булочку в сторону, пытаясь понять к чему клонить дядя.
– Ты очень красивая девушка, – продолжал он.
У меня в горле запершило.
– И если правда, то что написала мне Хилда, то у тебя к тому же очень крупные неприятности.
Я хмуро порадовалась, что разговор начался во время чая, иначе отбили бы всякий аппетит.
– Сэр, Ричард Дансен, – продолжил дядя, – он приближенный семьи советника Гэйли. Ты скорее всего не занешь, -- О, я знала, я сегодян видела их дом. -- Сын у них сущая оторва, -- продолжал дядя. -- Лорд Лансен Гэйли давно подыскивает ему жену…
Я отодвинула чай.
– Ты очень красивая девушка, – повторил дядюшка Джиб. – Не нужно смотреть на меня так, – поморщился. – У Гэйли хорошие связи. Все-таки старший советник. Его семья сможет тебя защитить от канцлера, если тот прознает… – он даже сглотнул. – Тем более, у них давно расстроены отношения. Гэйли не дадут тебя в обиду Крэйкам. А я слишком маленький человечек, – развел руками. – Если вдруг что случится, защитить тебя не смогу.
Теперь сглотнула я. Вот для чего здесь достопочтимый сэр Дансен. Смотрины устроили. Поглядеть пришел на предложенную невестушку. И судя по заплывшему взгляду вполне доволен. Дядя очень быстро решил, что делать с внезапной проблемой, возникшей в его размеренной жизни, а может смекнул какую выгоду может поиметь с красивой племянницы. А ведь выглядел добропорядочным стариканом. Интересно сколько ему заплатят в случаи удачной сделки? А то, что здесь происходит именно сделка, я не сомневалась. Судя по квартире, когда-то она была в более хорошем состоянии. А с моей помощью вполне могла снова вернуть свое если не убранство, то хотя бы нормальный вид.
– Найли, – дядя, облокотился о стол. Внимательно посмотрел на меня. – Если ты не захочешь, я не буду настаивать. Я всего лишь прошу встретится с их сыном. Не понравится, я дам тебе денег и… здесь ты не сможешь оставаться, – сказал с трудом. И мне даже показалось с жалостью ко мне. Я посмотрела на дядю, на морщинистое стариковское лицо. Много ли хорошего он видел в жизни. Да и не заставляет он меня вовсе. Просто… у него глаза просящие, а еще, я видела с какой затаенной нежностью смотрел он на портрет мамы. А Гэйли… Он прав. Мне нужна будет защита. И не только... Чем плохо стать женой сына советника? Пожалуй, одни выгоды.
Я поднялась, отвесила дяде поклон.
Сэр Ричард мгновенно встал, обошел стол. Я подала руку. Легкое прикосновения губ.
– Я могу надеется получить ответ в ближайшее время?
Я ответила кивком и вышла из комнаты шурша юбкой.
Я стояла у ворот дома советника Гэйли.
Двуколка, специально присланная за мной отъехала и уже скрылась за поворотом. А я все переступал с ноги на ногу в нерешительности. Ещё вчера и помыслить не могла, чтобы попасть в столь шикарный особняк, а теперь не могу заставить себя зайти. И хотя пол ночи провела без сна прикидывая все плюсы и минусы такого сватовства и даже решив, что первых больше, и дядюшка по большей части прав, но… Сделать шаг за ворота оказалось намного труднее. Я поправила платье. Для меня оно было просто шикарным. Я никогда в таких не ходила. С утра обнаружила в гостиной экономку, невысокую женщину с доброй улыбкой. Она предложила облачиться в пурпурно шелково-кружевное чудо, оголенные ниже локтя руки, глубокое, но не вызывающее декольте. Суетливо помогла мне одеться, то и дело поправляя собственные подернутые сединой кудри. А после с восхищением заламывая полные руки. Сэр Ричард собственноручно одел мне на шею коралловое ожерелье, и ненадолго застыл рядом, жарко дыша в затылок.
– Вы не просто обворожительны, вы прекрасны леди Сторм, – и судорожно выдохнув отступил.
А я смотрела на себя в зеркало и думала о том, что выгляжу куклой. Красивой, нарядной куклой для капризного ребенка.
– Экипаж прибыл, – суетливо возвестила экономка. Дядя торопливо и неуклюже коснулся моей щеки суховатыми губами.
– Не держите на меня зла, Найли, – шепнул. Я в ответ постаралась улыбнуться. Вышло раздраженно.
И вот теперь, минуты тикали, я стояла, смотря завороженно на павильон у крыльца дома советник. Сердце громко отстукивало. Становилось трудно дышать. Я прикрыла веки представляя какими глазами буду смотреть на благородных господ. Щенячьими. Пытаясь всем понравиться. Я буду стоять, а меня рассматривать будут, как лошадь на рынке и решать подойду ли их великосветскому отпрыску.
Я не выдержала, гордо вскинула голову с уложенными в ракушку волосами и развернувшись пошла прочь. Прошла я немного, остановилась. Что же выходит, я сейчас откажусь от выгодного брака, а потом буду бегать от канцлера? Как обидно, я прикусила губу. Не правильно это. Я же не виновата была.
Дядя Джиб прошел, распахнул тяжёлые портьеры запуская в комнату солнечные лучи и открыл окно, я наконец свободно вздохнула.
– Присаживайтесь, юная леди… – показал на довольно потертое кресло с деревянными подлокотниками. Рядом красовался резной столик, тоже видавший виды. Шкаф у стены. И снова картины.
– Леди… – повторил дядя Джиб и посмотрел на меня вопрошающе.
– Найли, – подсказала я вежливо и присела в легком поклоне. – Найли Сторм.
Только произнесла это и мне сразу захотелось забиться в угол. Лицо дяди посерело, потом побледнело, следом покрылось бордовыми пятнами. Руки задрожали, сжимаясь в кулаки и разжимаясь, я начала озираться и пятится к коридору. Лицо, минуту назад бывшее добрым и улыбчивым исказилось злостной гримасой, глаза полыхнули, так, будто хотят испепелить меня на месте. Я вся сжалась прикидывая для себя пути к отступлению и мимолётно удивляясь резкой перемене настроения дядюшки.
– Сторм! – И откуда в таком дряблом теле такой голос?
Я ойкнула.
Шея дядюшки напряглась так что вены стало видно. На лице выступили скулы. Он пару минут смотрел на меня прожигающе, активно изменяясь в цвете лица. Потом выдохнул и тяжело опустился в кресло.
– Присаживайтесь, Найли, – голос все еще напряженно подрагивал, и руки крепко вцепились в подлокотники. – Извиняюсь, я испугал вас. Это… это… – он так и не подобрал слов. Но посмотрел на меня разом уставшим взглядом.
Присесть я не решалась. Он попытался доверительно улыбнуться, вышло вяло и неестественно.
– Для чего вы здесь?
Я дрожащими руками протянула письмо… Но подойти боялась. Он махнул рукой подзывая. Я посмотрела на него с сомнением. Он выдохнул.
– Давайте, что там у вас.
И я подошла.
Письмо он читал медленно, несколько раз поднимал на меня темные глаза, смотрел, морщился. Потом убрал его на столик.
– Что ж, понятно, – в это раз улыбка у него вышла естественная. – Как там, Хилда? Небось уже совсем большая девочка? – смерил меня взглядом. – Вы же, пожалуй, будете младше?
Я кивнула.
– Ну-у, не стойте у меня над душой. Присаживайтесь.
И я села, напротив, на самый краешек кресла, ожидая, что дядюшка может вдруг снова взбеситься.
– Давно её не видел, – туманный взгляд мимо меня.
– Она очень добрая и… хорошая.
Он грустно усмехнулся.
– И, наверное, не замужем?
Я кивнула.
– Не мудрено, – блуждающий взгляд остановился на одном из портретов. Красивая женщина с глазами цвета лазурного неба, с нежной улыбкой, ровно вычерченными скулами и вьющимися каштановыми волосами. – При наличии вас рядом… Но думаю теперь её жизнь измениться.
А мне сразу стало стыдно. Не знаю почему, ведь я не была виновата, что внимание обращали на меня, а не на сестру и соседок и… Стало совсем неудобно. Я поерзала в кресле.
– Я вас не обвиняю, – поднялся дядя, поднялся и направился к шкафу. Но не дошел. Остановился у того самого портрета. – Это все проклятие. Ваши родители, юная леди, вот кого уж нужно винить.
Я вся напряглась.
– Прекрасна… – голос дядюшки стал глухим.
– Мама! – догадалась и тоже встала подходя к картине. Удивительно прекрасная. Теперь уж я знаю в кого пошла, разве что глаза у меня карие с лиловым отливом.
– Единственная, что осталась, уверен вы и в глаза-то её не видели. Сколько вам было?.. – он задумчиво достал из буфета курительную трубку и начал набивать её табаком. – Года два… Точно, не больше.
– Почему она оставила меня? – губы задрожали.
Дядюшка застыл с кисетом в руках, медленно отставил его в сторону.
– У неё не было выбора… А брать вас, совсем еще кроху… Опасно. Да и мы считали, что ген отца не прицепиться к вам. Все-таки это передается по половой линии. Он мужчина, вы юная леди. Вы не должны были… Однако видя вас здесь… – он повернулся и присмотрелся ко мне. Глаза его заблестели. И даже руки, держащие трубку начали подрагивать. – Очарование! Умопомрачающая страсть! – Он сглотнул, нервно бросил так и не забитую трубку на полку и направился из залы, на ходу бросив: – Дальняя комната, можете остановиться в ней. Я постараюсь что-то найти для вас в городе.
– Я могу устроиться на работу, – в спину ему выкрикнула я.
Он остановился, оглянулся и нехорошо усмехнулся.
– На работу? Вы? Это ваше худшее предложение, уверен с вашим проклятием мы проблем не оберемся. Вам нужно что-то иное… – почесал затылок и бормоча что-то тихое под нос ушел.
А у меня так и остались вопросы на языке. Кто был мой отец? В чем виноваты мои родители? Что дядя Джиб знает о моем проклятии?
Но догонять его и спрашивать я не осмелилась. Несколько минут стояла и смотрела на мамин портрет, а потом пошла искать комнату в конце коридора.
Комната оказалась небольшой, я бы даже назвала её закутком: кровать, тумба и шкаф, двоим в ней было бы тесно.
Порадовало окно во всю ширину стены. Едва вошла раскрыла занавески, распахнула створки. В лицо ударил запах просыпающегося города, свежей прессы, пышных булок запах людей и животных, одна яркая будоражащая смесь.
Тяжелые мысли, возникшие во время разговора с дядей улетучились. И мне безумно захотелось не просто видеть, а ощутить город, пройтись по шумным аллеям, заглянуть в местные магазинчики, и наконец собственноручно окунуть руки в феерический фонтан. Выскользнув из комнаты, я прошлась по коридору. Услышав тяжелый вздох в зале заглянула. Джеб стоял у картины мамы. Смотрел на неё и гладил по нежному лицу портрета крючковатыми дрожащими пальцами. Я отступила. Было что-то во всей его стойке личное, куда не стоило совать мой нос. Накинула плащ и выскочила из дома. И тут же в уши ударили многоголосые звуки. Громко процокала проезжающая мимо двуколка. Прошел мимо высокий лорд опираясь на тонкую трость.
Ближе к обеду я уже побывала на площади и исполнила загаданное, сунула руку в радужный фонтан, отчего пальцы мои окрасились в яркие цвета. Зарулила в булочную, нашла в кармане пару тивров и купила круглую булку с джемом. Жуя, шла рассматривая стены городской цитадели, заглянула в местную церковь. Та поразила меня убранством. Нашла городскую библиотеку, и даже полистала книжки, читать я умела хорошо. Все-таки поселковая школа была одной из лучших в окресностях Дарина.
Как-то незаметно я вышла на улицу богатого квартала. Дома за высокими стенами, встретили молчаливо. После шума центральных улиц здесь мои уши свободно вздохнули. Я шла с интересом заглядывая за решетки железных прутьев ворот. Остановилась у самого большого дома. Стены оплетены плющом. За воротами не дом, а настоящий замок. Над входом герб – открывший в реве пасть дикий зверь. Рассмотреть лучше не удавалось. В стороне павильон укутанный вьющимся растением. Извилистые аллеи. Фасад здания украшали колонны. Как же там, наверное, красиво внутри. Огромные комнаты, богатое убранство. С правой стороны, на колонне у ворот висела золотая табличка «Городская резиденция Гэйли Л». Как бы я хотела жить в таком доме, наверное, и прислуги там много. Может и мне пойти? А что, работой меня не испугать. Только кто меня возьмет в такой дом! Небось рекомендаций потребуют кучу.
Пока ходила не заметила, что солнце начало клониться к домам. Побродив еще немного по улочкам, направилась обратно.
Дядюшка встретил меня какой-то нарочито любезной улыбкой.
– Иди, приведи себя в порядок и будем ужинать.
Приводить в порядок! Я зашла в свою комнату, разобрала сложенный Хилдой рюкзак, из платьев только то, что на мне. Пара кусков душистого мыла. Не много. Работу нужно находить срочно. Завтра же схожу к примеченным мне домам!
Легкий стук отвлек меня от созерцания собственного небогатого добра.
– Войдите!
Дядюшка заглянул.
– Ты голодна? Стол готов… У нас ужинают в гостиной.
Да я была голодна, последний раз на улице небольшую, но вкусную булочку съела еще в обед.
– Можешь попросить экономку постирать одежду, – и прикрыл за собой дверь. Я бы конечно попросила, если бы мне было во что переодеться. Я бы еще и помылась… С этой мыслью я и вышла из комнаты и прошла в гостинную. Дядюшка в нетерпении сидел за столом и выжидательное смотрел на меня. Здесь же находился еще один мужчина. Он вежливо поднялся едва я вошла, отставил стул приглашая к столу.
– Очень рад, – прикоснулся губами к руке. Я тут же подумала, что так и не нашла ванной в доме дядюшки. – Сэр, Ричард Дансен.
– Найли Сторм.
Он сел напротив.
– И верно, чудесный вечер?
Чудесный? Я взгляд на дядюшку перевела. Поймала его лоснящуюся от восторга улыбку.
– Найли, как вам город? – продолжал сэр Дансен, накладывая себе жаркого.
– Мило, – буркнула я и положив на тарелку парк кусочков сочного мяса, начала усилено жевать.
Сэр Дансен приглушенно засмеялся. Я головы не поднимала. Не нравился мне этот гость. Вообще, если бы не он, то сам ужин был превосходен. Жаркое в расписных тарелках. Множество приборов: ложка, вилка и даже ножик, все по этикету, которого я, к слову сказать, не знала. Потому повертела сначала одним прибора потом другим и вздохнув начала орудовать ложкой. Чем вызвала на лице дяди скептическую ухмылку. Чай завершающий ужин необычайно ароматный, от того ли, что налили его в маленькие фарфоровые кружечки или я правда был слишком голодной.
Дядя пил маленькими глотками и посматривал в сторону сэра Дансена. А тот был чопорно медлителен. Делал один глоток и оставлял чашечку, после чего минуту-две созерцал меня, отчего у меня румянец со щек не сходил. Потом снова брал кружечку и снова делал глоток.
– Ты училась? – спросил он, когда я взялась за второй круассан. Я смутилась, откусила совсем чуть-чуть и уткнувшись в чашку с чаем тихо ответила:
– Все семь классов. Закончила с отличием.
– А дальше?
– Дальше? – покосилась на дядюшку. Он молчаливо кивнул мне: Рассказывай.
Я посмотрела на круассан. И почему мне нормально поесть не дают? Так ли это важно для леди, училась ли она? Инди всегда говорила, что девушкам среднего сословия наука ни к чему. Закончила школу и ладно. А там замуж выйдет и все эти мудрёности только голову будут забивать.
Дядюшка Джиб скривил рот, мне совсем не понравилась эта его мимика.
– Без образования тебя возьмут разве что прислугой, – гость кивнул ему поддерживая.
Я отложила недоеденную булочку в сторону, пытаясь понять к чему клонить дядя.
– Ты очень красивая девушка, – продолжал он.
У меня в горле запершило.
– И если правда, то что написала мне Хилда, то у тебя к тому же очень крупные неприятности.
Я хмуро порадовалась, что разговор начался во время чая, иначе отбили бы всякий аппетит.
– Сэр, Ричард Дансен, – продолжил дядя, – он приближенный семьи советника Гэйли. Ты скорее всего не занешь, -- О, я знала, я сегодян видела их дом. -- Сын у них сущая оторва, -- продолжал дядя. -- Лорд Лансен Гэйли давно подыскивает ему жену…
Я отодвинула чай.
– Ты очень красивая девушка, – повторил дядюшка Джиб. – Не нужно смотреть на меня так, – поморщился. – У Гэйли хорошие связи. Все-таки старший советник. Его семья сможет тебя защитить от канцлера, если тот прознает… – он даже сглотнул. – Тем более, у них давно расстроены отношения. Гэйли не дадут тебя в обиду Крэйкам. А я слишком маленький человечек, – развел руками. – Если вдруг что случится, защитить тебя не смогу.
Теперь сглотнула я. Вот для чего здесь достопочтимый сэр Дансен. Смотрины устроили. Поглядеть пришел на предложенную невестушку. И судя по заплывшему взгляду вполне доволен. Дядя очень быстро решил, что делать с внезапной проблемой, возникшей в его размеренной жизни, а может смекнул какую выгоду может поиметь с красивой племянницы. А ведь выглядел добропорядочным стариканом. Интересно сколько ему заплатят в случаи удачной сделки? А то, что здесь происходит именно сделка, я не сомневалась. Судя по квартире, когда-то она была в более хорошем состоянии. А с моей помощью вполне могла снова вернуть свое если не убранство, то хотя бы нормальный вид.
– Найли, – дядя, облокотился о стол. Внимательно посмотрел на меня. – Если ты не захочешь, я не буду настаивать. Я всего лишь прошу встретится с их сыном. Не понравится, я дам тебе денег и… здесь ты не сможешь оставаться, – сказал с трудом. И мне даже показалось с жалостью ко мне. Я посмотрела на дядю, на морщинистое стариковское лицо. Много ли хорошего он видел в жизни. Да и не заставляет он меня вовсе. Просто… у него глаза просящие, а еще, я видела с какой затаенной нежностью смотрел он на портрет мамы. А Гэйли… Он прав. Мне нужна будет защита. И не только... Чем плохо стать женой сына советника? Пожалуй, одни выгоды.
Я поднялась, отвесила дяде поклон.
Сэр Ричард мгновенно встал, обошел стол. Я подала руку. Легкое прикосновения губ.
– Я могу надеется получить ответ в ближайшее время?
Я ответила кивком и вышла из комнаты шурша юбкой.
Глава 3
Я стояла у ворот дома советника Гэйли.
Двуколка, специально присланная за мной отъехала и уже скрылась за поворотом. А я все переступал с ноги на ногу в нерешительности. Ещё вчера и помыслить не могла, чтобы попасть в столь шикарный особняк, а теперь не могу заставить себя зайти. И хотя пол ночи провела без сна прикидывая все плюсы и минусы такого сватовства и даже решив, что первых больше, и дядюшка по большей части прав, но… Сделать шаг за ворота оказалось намного труднее. Я поправила платье. Для меня оно было просто шикарным. Я никогда в таких не ходила. С утра обнаружила в гостиной экономку, невысокую женщину с доброй улыбкой. Она предложила облачиться в пурпурно шелково-кружевное чудо, оголенные ниже локтя руки, глубокое, но не вызывающее декольте. Суетливо помогла мне одеться, то и дело поправляя собственные подернутые сединой кудри. А после с восхищением заламывая полные руки. Сэр Ричард собственноручно одел мне на шею коралловое ожерелье, и ненадолго застыл рядом, жарко дыша в затылок.
– Вы не просто обворожительны, вы прекрасны леди Сторм, – и судорожно выдохнув отступил.
А я смотрела на себя в зеркало и думала о том, что выгляжу куклой. Красивой, нарядной куклой для капризного ребенка.
– Экипаж прибыл, – суетливо возвестила экономка. Дядя торопливо и неуклюже коснулся моей щеки суховатыми губами.
– Не держите на меня зла, Найли, – шепнул. Я в ответ постаралась улыбнуться. Вышло раздраженно.
И вот теперь, минуты тикали, я стояла, смотря завороженно на павильон у крыльца дома советник. Сердце громко отстукивало. Становилось трудно дышать. Я прикрыла веки представляя какими глазами буду смотреть на благородных господ. Щенячьими. Пытаясь всем понравиться. Я буду стоять, а меня рассматривать будут, как лошадь на рынке и решать подойду ли их великосветскому отпрыску.
Я не выдержала, гордо вскинула голову с уложенными в ракушку волосами и развернувшись пошла прочь. Прошла я немного, остановилась. Что же выходит, я сейчас откажусь от выгодного брака, а потом буду бегать от канцлера? Как обидно, я прикусила губу. Не правильно это. Я же не виновата была.
