ГЛАВА 1.
Первое сентября. И первый робкий вздох осени. Почти не видно еще желтых и красных листьев, кругом зелено от травы, живые красивые клумбы радуют глаз. Если этот день не выпадает на выходной, то для очень многих людей он становится знаменательным: начинается учебный год в школах, ВУЗах, других учреждениях. А для кого-то это обычный рабочий день, ничем не отличающийся от такой же череды трудовых будней, если только вдруг не вмешается в размеренный ритм нечто, из ряда вон выходящее.
У большого панорамного окна здания, расположенного на открытом пятачке парка, стояла девушка и задумчиво смотрела в одну точку. По стеклу медленно ползли капли дождя, напоминая редкие слезы. Этот первый день осени не стал исключением в ряду всех тех «учебных начал», что приходили на память. Почти всегда было пасмурно или сыро, словно природа выражала сочувствие тем, кто не рвался приступить к поиску и получению знаний. Взгляд поднялся к небу и зацепился за паутину, сотканную в углу окна. Ее тончайшие нити покрылись мелкими сверкающими дождинками и чуть вздрагивали, словно их кто-то дергал. Этот кто-то обнаружился раскачивающимся прямо перед глазами девушки: паук пытался вернуться в созданное им царство, а ветерок мешал ему.
«Откуда он взялся? Ведь только позавчера здесь мыли окна. Или кто-то плохо выполняет свои обязанности? Надо разобраться с этим. Не хватало еще «любоваться» этим кошмаром вместо солнца, когда оно все же прорвется сквозь тучи, – передернув плечами, подумала она. – Надо посмотреть, есть ли какие-то приметы про пауков. К чему он тут повис?»
Глубокий вздох вырвался и застыл в тишине кабинета, хозяйка которого настраивалась на рабочую неделю. Ей нравилось смотреть на городской парк, в котором были знакомы все тропинки и дорожки, хотя за последние несколько лет и он претерпел значительные изменения. Это никак не влияло на ее цели, к которым удалось приблизиться лишь на шаг за прошедшие годы. Именно парк и здание, в котором сейчас находилась девушка, придавали ей сил и уверенности, что все задуманное исполнится.
«Хорошо, что перемены не коснулись белок. Их даже больше стало. За ними присматривают, кормят. Зверьки совсем ручные, только почему-то ни одна из них так и не подошла ко мне за орешками. Не нравлюсь я им, наверное».
Она отвернулась от окна и подошла к зеркалу. Собственное отражение всегда радовало ее: большие голубые глаза, длинные темные ресницы, почти черные брови и прямые, светлые волосы ниже плеч.
«И вся эта красота натуральная, лишь усиленная здоровым образом жизни. Ну, и немного косметического волшебства, чтобы соответствовать своему статусу, должности и прочей ерунде, к которой так стремятся люди. И я тоже».
Девушка была чуть выше среднего роста, хорошо сложена, строго одета. Брючный костюм серого цвета в узкую синюю полоску подчеркивал ее спортивную фигуру. Небольшие каблуки визуально добавляли несколько сантиметров ногам, и без того длинным. Единственным исключением из образа офисного работника был топ белого цвета, сильно открывавший грудь, до самой ложбинки. Но она не любила блузки, потому что волосы всегда цеплялись за воротник, попадали за шиворот, щекотали кожу. Девушка могла одеваться не столь строго, ведь занимаемый ею пост коммерческого директора позволял это. Однако она предпочитала придерживаться официального стиля одежды, чтобы можно было того же требовать и от других. Именно – требовать, так как все, что касалось работы, было очень важно для нее.
Поискав в интернете заинтересовавшую ее примету, выяснила: «Если паучок болтается на ниточке перед вашим окном – ждите гостей».
– Только этого мне и не хватало. Не всякий гость хорош, а тот, кто хорош, уж точно не гость.
Дверь кабинета открылась без стука, и на пороге появился высокий темноволосый мужчина в дорогом костюме. Контраст внешней молодости и серьезности пристального взгляда мешал определить возраст: можно дать и тридцать, и сорок лет. Но ей было точно известно, что ему тридцать пять. Он смотрел прямо на нее без какого-либо выражения на лице. Глаза казались зелеными, хотя она уже знала, что на их цвет влияет освещение. Например, сейчас они казались светлее, потому что мужчина стоял напротив окна.
– Доброе утро, – его низкий голос словно погладил ее по спине, заставляя выпрямиться. – Пора на обход. Давай посмотрим вместе, что нам принесли выходные. А то до меня доходят кое-какие слухи, которые не могут радовать.
– Доброе… Какие слухи? И стоит ли на них обращать внимание?
– Обязательно, когда это относится к качеству обслуживания. Мне не нужны проблемы с владельцем компании. Бери блокнот, будешь записывать.
Она дернула бровью, но спорить не стала. Наклонилась над столом, понимая, что мужской взгляд обязательно остановится на ее выдающейся части тела, лишь слегка прикрытой топом. Быстро подняла глаза и очень удивилась, заметив, что мужчина уже вышел в коридор.
«Железная выдержка у исполнительного директора. На работе никаких личных отношений. Слушаюсь и повинуюсь, Глеб Ильич. Вот бы так ему сказать! Хоть раз увидеть на его лице отголосок эмоции, даже пусть возмущения. А то похож на универсального солдата».
– Ева, у нас мало времени, – послышался его голос. – Поторопись.
Взяв с собой блокнот и ручку, девушка вышла из кабинета, закрыла дверь и повернулась, собираясь сказать своему начальнику, что она готова, но увидела лишь его спину в конце коридора. Вздохнув, последовала за ним, вспоминая эту самую спину во время занятий в полутемном тренажерном зале: ей довелось, задержавшись как-то вечером, любоваться тем, что теперь возникало в воображении, когда это совсем некстати. Все его мышцы были напряжены, пот блестел капельками и собирался в тоненькие дорожки дождя на сильном теле…
Ева настолько увлеклась картинкой, извлеченной из памяти, что не заметила, как подошла слишком близко к ожидавшему боссу. Если бы он не остановил ее на расстоянии вытянутой руки, она бы врезалась в него.
– О чем ты думаешь? – спросил Глеб, отходя на шаг назад.
– Ни о чем, – соврала девушка, не моргнув глазом. – Наверное, не выспалась просто.
– Эти подробности не касаются работы, Ева. Можешь вообще не спать, но здесь должна выкладываться на все сто процентов. Если не справляешься, ты знаешь, где выход.
– Знаю. Но не уйду.
– Тогда работай, а не зевай.
Ей очень хотелось огрызнуться, но она смолчала, лишь поджала пухлые губы.
– Итак, Ева, сколько ты у нас работаешь?
– Одиннадцать месяцев.
– До этого работала в компании своего отца, до этого жила в Лондоне, там же и заканчивала обучение, начатое здесь. Сколько лет назад? Хотя это не относится к нашему разговору.
Все это было произнесено им совершенно безразличным тоном, как бы между прочим, словно он читал ее личное дело вслух, одновременно спускаясь по лестнице на первый этаж. Ева чувствовала себя неуютно, когда кто-либо касался ее прошлого, старалась не отвечать на конкретные вопросы, хотя с исполнительным директором такое вряд ли возможно. А он продолжил:
– В городе несколько заведений, подобных нашему. Почему ты выбрала именно этот спортивно-игровой комплекс? Подавляющее большинство посетителей – молодые мужчины, увлекающиеся баскетболом, бадминтоном, волейболом, наращиванием мышечной массы. Ведь не ради них ты упорно стремилась работать в «Green Hill Center»? Твое резюме я видел десятки раз. Откуда такая одержимость?
«А почему мне было отказано столько раз?» – ей очень хотелось спросить Глеба, но Ева знала, что он не ответит, потому надо было придумать что-то другое для исполнительного директора.
– Конечно, не ради них. Мне нравится, что центр расположен в парке, рядом находится когда-то популярный бассейн. Кроме того, хорошая репутация самого заведения и…
– Стоп. Ты не говоришь правды, а слушать выдумки мне не интересно. Я начал этот разговор по нескольким, очень важным причинам, – произнес Глеб, по-прежнему не проявляя никаких эмоций по отношению к Еве. – Первая из них: выездная налоговая, которая приступит к работе сегодня. Надеюсь, ты ознакомилась с их запросом, времени было достаточно. Запиши себе или запомни, что им нужно предоставить отдельное помещение, по возможности обеспечить всем необходимым без промедлений и задержек. Кстати, на прежнем месте службы ты имела отношение к работе с налоговой проверкой?
– Нет.
– Это будет тебе полезно и интересно. Если возникнут трудности в общении, сразу скажи. Но обычно девочки работают корректно и быстро.
– Девочки? – изогнув бровь, переспросила Ева. – Странно звучит.
– В силу моего возраста я могу себе позволить так их называть, да и знаком давно почти со всеми. Не знаю, правда, кто приедет сегодня. В целом, пока ясно? И не забудь: обеспечить всем необходимым. Оформи на представительские расходы.
– Ясно.
– Вторая причина, которая возникла несколько месяцев назад: в наших магазинах снизилось качество предлагаемых товаров. А за это отвечаешь именно ты. В чем проблема?
В этот момент они подошли к небольшому помещению, отделенному от общего холла стеклянной стеной; внутри находился молодой человек, продавец-консультант. Он развешивал и выкладывал спортивную амуницию. Увидев руководство, прекратил работу и удивленно смотрел, что «гости» пожаловали именно к нему.
– Здравствуй, Олег, – поприветствовал его Глеб. – Замечания от покупателей есть?
– Доброе утро, Глеб Ильич. Да, меньше стали брать наш товар. Говорят, что это не хлопок, хотя на этикетке указано «Cotton 100%»: впитывает плохо, сохнет долго, не проветривается. В общем, вот так.
– Ясно. Напиши докладную на мое имя. Жалобы устные или?
– Пока устные. Напишу, – парень замялся, но продолжил, – да я уж направлял записку в коммерческий отдел: ни ответа, ни привета.
– Я жду, – не стал повторять директор и вышел.
Ева серьезно посмотрела на Олега, все записала в блокнот и направилась за Глебом. Закрывая дверь, снова окинула взглядом продавца и спросила:
– Почему ко мне не пришел? Мой кабинет рядом с коммерсантами.
– Вы директор, – пожав плечами, констатировал факт Олег.
– А Глеб Ильич кто? Завхоз?
– Его я давно знаю.
Она вышла, явно давая понять, что разговор окончен. Как бы ни хотелось ей не замечать очевидного, но стоило уже признать, что каждый человек в этом коллективе относился к ней настороженно, словно между ними был выстроен непреодолимый барьер.
До десяти часов утра исполнительный директор лично обошел отделы, подсобки, тренировочные залы, душевые – в общем, все помещения спортивно-игрового комплекса. Замечаний и вопросов накопилось много, Ева все записывала, кипя внутри от поставленных задач. И еще от намеков в адрес ее профессиональной подготовленности.
Сама того не понимая, она в каждом помещении обращала внимание на углы и окна, пытаясь найти паутину. Но нигде ничего подобного не видела, и это вызывало раздражение, все сильнее нараставшее.
Уже возвращаясь с обхода, Глеб сказал ей:
– Последнюю на сегодняшнее утро причину, заставившую меня беспокоиться, обсудим в моем кабинете.
Тон, которым это было произнесено, настраивал на еще более худшее продолжение понедельника.
«Что-то может вызывать твое беспокойство? Не иначе, это встреча с кем-то из другого измерения. Буду ли я когда-то той, кто выведет тебя из равновесия? Как же хочется…»
Ева присела в кресло напротив директорского стола, думая о том, как бы уже оказаться у себя, если пока не получается быть ближе к Глебу.
– Так вот, – медленно начал говорить он, – нас решил лично почтить своим присутствием владелец компании. Это впервые за много лет, и с чем связано такое желание, я не знаю. Могу только предположить, что налоговая проверка заинтересовала столь занятую персону. Хотя, кто знает? Вдруг и что-то другое…
Она его уже не слушала, потому что омерзительное чувство нереальности предстоящего события вздрогнуло в каждой клеточке сразу, будто ошпарив кипятком, а потом по только что искалеченному месту прошлись липкие мохнатые лапки страха, цепляясь своими мелкими крючочками. Блокнот выпал из рук и гулко стукнулся о ламинат. От этого звука Ева и пришла в себя. В кабинете повисла мрачная тишина, взгляд Глеба ничего не выражал, но к этому она уже привыкла.
– В чем дело, Ева? Опять уснула на минуточку? Или ты так радуешься приезду хозяина, что все теряешь? Я имею в виду твою тетрадку.
– Прошу прощения, – вернув себе самообладание и выпрямившись в кресле, сказала Ева. – Задумалась об объемах работ, вот и отвлеклась. Я все слышала. Задачи ясны. Могу приступать к исполнению своих должностных обязанностей?
– Иди, – безразлично кивнул директор и перевел взгляд на экран ноутбука. – Если возникнут еще какие-либо вопросы, отправлю по электронной почте.
Она встала и повернулась к двери, чувствуя острую боль от ногтей, которые вонзила сама себе в ладонь. Стараясь не споткнуться и держаться ровно, смотрела вперед, когда услышала за спиной его обычный приятный голос:
– Ева, ты еще не передумала? Только скажи, и я отпущу тебя без отработки.
– Нет, – не оглядываясь на Глеба, ответила она и, не чувствуя ног, вышла в коридор.
Каждый шаг, сделанный ею, отдавался в голове словами:
«Началось. Отец говорил. Никто ничего не забыл».
Как дошла до своего кабинета, даже не заметила. Руки не слушались, ключ несколько раз не попадал в скважину, блокнот снова упал. Ева замерла, вдохнула глубоко, выдохнула и внешне спокойно открыла дверь. Но как только за спиной тихо щелкнул замок, она снова затряслась. Налила полный стакан охлажденной воды из кулера и выпила залпом, не отрываясь, потом вытерла пот со лба и наконец-то добралась до кресла. Оттолкнувшись ногой, повернула его к окну, и взгляд снова заскользил по стеклу вместе с плачущими дорожками дождя. Настроение улетучилось совсем, память услужливо подбросила напоминание о том, что сегодня первое сентября, очень памятный день в жизни многих людей. Но погружаться в пучину прошлого Ева не собиралась. Если и чувствовала за собой какое-то мизерное признание вины, то за много лет уже научилась загонять его глубоко-глубоко.
«Сегодняшний всплеск эмоций – это лишь оттого, что никак не ожидала встречи. Думала, что жизнь больше никогда не пересечет наши пути. Как видно, у судьбы свои планы на этот счет. Хорошо, что Глеб предупредил, а то раскрыла бы рот, как рыба. Да может, еще и не приедет сюда. Много лет не интересоваться своим любимым детищем, из-за которого столько всего было, и вдруг заявиться по мою душу? Не похоже. Надо успокоиться. Накрутила я себя».
Мокрая зелень за окном, слабое шевеление ветерка, перестук капель дождя по подоконнику – все это не способствовало рабочему настроению. Да еще слегка дрожавшая паутина в углу выводила из себя своим наличием, вызывая чувство гадливости и безотчетного страха. Паучок больше не висел на ниточке, а сидел в центре сотканного им полотна, отчего создавалось впечатление, что он замышляет какое-то коварство. Хотелось вернуться домой, залезть с головой под одеяло и не думать ни о чем. Почти год на этом рабочем месте подарил ей новые идеи, надежды и конкретные планы, которые она уже начала потихоньку претворять в жизнь. Перестраивать себя и расставаться с мечтами Ева не собиралась. Как и много лет назад, она шла к своей цели, и остановить ее в этом стремлении не будет позволено никому.
