Аннотация к эпизоду
Оборачиваясь назад, можно обнаружить шлейф старых тайн и тогда нужно сделать выбор, на чьей стороне остаться…Рабочий день был давно завершён, и в здании остался только дежурный, которому явно не терпелось устроиться на продавленном диванчике в коридоре. Другого объяснения, почему он заглянул несколько раз в кабинет старшего следователя, не было.
Прохор Сергеевич вдумчиво перебирал бумаги. Первые страницы были заполнены его рукой. Ничего крамольного в них не было: на работу принят новый человек, который, проработав всего месяц, напился и напал на кладовщика. Последний пытался защититься, а под руку как на зло (или к счастью) попался тесак. В общем, всё просто, обычная бытовая драка с летальным исходом для одного из участников. И тем не менее его отстранили!
С следующими страницами пришлось повозиться. Следователь, который заменил Прохора в деле, аккуратностью не страдал. Обрывки заметок, допросы людей и всё как-то разрозненно. Уже к середине папки стало понятно, что дело запутывали специально.
Поднявшись и размяв затёкшие плечи, Прохор потянулся к бланку «Прошение о доследовании» и остановился на полпути. А что, если он ошибается? Возможно, он сейчас цепляется к мелочам. Зачем отвлекать Антона Романовича по пустякам? Он сам сходит на склад, поспрашивает, лучше даже в компании Екатерины Дмитриевны. А вот потом можно и бланк заполнить.
Огонь весело трещал в камине, за окном медленно падали снежинки. День был чудесным. Я нарочно думала о новом плаще, подбитым белым мехом, купленному взамен погибшему в лесной погоне. Вещи, приготовленные для поездки, не пострадали и городовые их даже вернули. Правда, о новом отъезде речи более не шло. Испуганные родители словно забыли о своих планах.
Матушка, сидя в кресле напротив, читала новый сборник стихов, иногда тихо вздыхая. Графиня Глалицкая вчера уехала, поддавшись на уговоры пасынка. Хотя мне казалось, что она просто решила покинуть опасный дом. Мало ли что из прошлого вновь нас настигнет? Тётушка ещё утром отправилась погостить к знакомой, а меня с собой не позвала. Хотя я бы тоже куда-нибудь съездила поправить душевное здоровье весельем.
– На улице так красиво, – мечтательно вздохнула.
Матушка оторвалась от книги и бросила взгляд в окно.
– Да, в этом году зима прекрасна, – согласилась она.
Я встрепенулась, довольная, что нашла повод привлечь её внимание. На самом деле мне было отчаянно скучно. Окружающие словно забыли о нас, даже приглашений на чай не присылали и сами не заезжали.
– Давайте устроим вечер, – неожиданно предложила даже для самой себя.
Матушка вновь оторвалась от книги и внимательно на меня посмотрела. Я и сама знаю, что обычно не вношу подобных предложений. Но не сегодня. Сегодня я хотела праздника.
– Почему бы и нет? – мягко улыбнулась мама.
Вскочив, покружилась по комнате, представив, что танцую в красивом зале в одном из своих новых платьев. Лучше надеть лиловое, украшенное кружевом и с открытыми печами.
– Бал? – спросила с затаённой надеждой.
– Я думала собрать подруг на вечерний чай, – нахмурилась мама.
Ну вот! А я уже обрадовалась, что удастся потанцевать. Единственное, ради чего стоило добраться до столицы, – это ежедневные светские рауты. Пусть даже для меня они ограничивались во времени.
Теперь же соберутся дамы, попьют чай и перескажут последние сплетни. Не стоило всё-таки посвящать окружающих в свои желания.
Расстроившись, опустилась на софу и разгладила складки на домашнем кремовом платье.
– Хорошо, пусть будет приём. Пригласим человек двадцать, накроем стол с лёгкими закусками и игристыми винами, – изменила своё решение мама.
– И позовём музыкантов? – спросила я.
– Пусть будут музыканты, – согласилась мама. – Лола!
Я поспешно отвернулась к окну, чтобы мама не заметила мою мечтательную улыбку и блеск в глазах. Затевая этот разговор, я надеялась, что она согласится, но не верила, что получится. Теперь же стоило придумать, как сделать так, чтобы пригласили и Антона Романовича.
– Лола, в субботу у нас в доме будет вечер. Пусть повар после вечернего чая поднимется, чтобы обсудить меню. А пока займись гостевыми комнатами, мы должны быть готовы, если кто-нибудь из приглашённых останется в доме на пару дней.
Суббота это через три дня. Не ожидала, что мама решит устроить приём так скоро. Это же сколько нужно успеть всего сделать!
– Тогда схожу в кондитерскую, сделаю заказ для вечера. А затем загляну в лавку цветочника, украсим зал свежими лилиями. Будет очень красиво.
– Лилии должны быть белыми, милая, а ленты голубые, – произнесла мама.
Улыбнувшись, поспешила к себе, чтобы переодеться. Хорошо, что мама не поняла моих намерений! Боюсь, я бы и не вспомнила о цветах, если бы лавка не находилась на той же улице, что и задание полиции. Да и кондитерская там же!
Весь день Антон Романович Волотский решил посвятить работе в архиве. Для начала он отобрал личные дела всех сотрудников, что уволились перед самым его приездом. Как и следовало ожидать, большинству из них давно пора было на пенсию. Хуже всего то, что подозрения с них это не снимало. Старший полицмейстер по-прежнему был уверен, что в Крачске орудовала группа людей, прикрывающая определённые преступления.
Для начала Антон отложил все дела Сергеенко Максима Геннадьевича, того самого следователя, что вел дело самоубийцы. Интуиция подсказывала, что с ним было что-то не чисто. Правда, сам следователь ушёл на пенсию в возрасте сорока восьми лет. Будучи уже заслуженным и не однократно награждённым полицмейстером за раскрытие тяжких преступлений. Идти к такому человеку и допрашивать его – создать опасный резонанс в обществе.
Затем просмотрел людей, которые помогали ему в некоторых делах. И заинтересовался парочкой, что перешли работать в соседние уезды. Слишком подозрительный переезд, когда до окончания службы оставалась пара лет.
Эти папки он решил унести с собой, а также почти все необычные дела за последние пару лет. Антон сомневался, что архив выживет. Скорее всего, он что-то пропустит, и от улик решат избавиться.
Прохор Сергеевич уже час как крутился вокруг складов. Ничего необычного не происходило. Местные купцы арендовали тут помещения, и всё было забито разнообразными товарами. У входа всегда стояла тройка охранников, уже подозрительно косившихся на старшего следователя. Грузчики и прочие рабочие внимания на него не обращали.
Решив более не привлекать к себе излишнее внимание, он неспешно двинулся вдоль улицы и, скрывшись за углом, осторожно выглянул. Ему смотрели вслед. Нехороший знак. Прятаться под личиной Прохор не стал намеренно. Тем, кому нечего скрывать, следователем не заинтересуются. Эти же, напротив, явно чего-то испугались.
Направившись в сторону участка, Прохор пытался составить план дальнейших действий. Разрешения провести обыск на складах ему не получить. Частная собственность. Чтоб её! А обоснованных причин нет. А вот пробраться внутрь ночью… Хорошо бы ещё Антона Романовича привлечь к расследованию. Пусть даже к неофициальному. Но уже, наверное, после ночной вылазки.
Задумавшись, Прохор едва не сбил с ног некстати остановившуюся на дороге барышню.
– Простите великодушно, – рассыпался в извинениях Прохор Сергеевич. – Екатерина Дмитриевна?!
– Прохор Сергеевич, добрый день. Что за печаль вас так увлекла? – тут же заинтересовалась девушка.
Прохор замялся, одолеваемый нерешительностью. Антон Романович всегда высказывался против участия в расследованиях чтеца. Хотя, возможно, на складе ничего и не происходит. И именно Екатерина Дмитриевна может сказать точно: или развеяв его предположения, или укрепив.
– Екатерина Дмитриевна, не могли бы вы уделить мне пару минут вашего драгоценного времени? – начал издалека старший следователь.
– Хм, разумеется, – тут же согласилась барышня.
– Тогда пройдёмте в сквер, там и поговорим, – окончательно решился Прохор Сергеевич.
Прогулка вокруг здания полиции не принесла ожидаемых результатов. Я продефилировала туда-сюда пару раз. Для начала заказав большой набор пирожных с кремом, затем – в цветочной лавке лилии, вовремя вспомнив, замечание матери о цвете лент, приобрела красивые салфетки в тон. И вернулась в кондитерскую вроде для того, чтобы дополнить заказ сладкими булочками.
К моему огромному сожалению, никто не вышел из здания и не пошёл следом. Так что позволить случайно встреченному на улице Прохору Сергеевичу уйти не могла. Кроме того, он пребывал в крайней задумчивости, что чуть не сбил меня с ног, чем неимоверно заинтересовал. Так что я безропотно отправилась с ним в сквер, надеясь узнать новости об Антоне Романовиче.
Присев на лавочку с интересом посмотрела на полицмейстера. Прохор Сергеевич остановился напротив, убрав руки в карманы.
– Екатерина Дмитриевна, я бы хотел попросить вас о помощи.
– Я с удовольствием помогу, – тут же откликнулась.
Прохор Сергеевич порывисто выдохнул и присел на лавку рядом.
– Екатерина Дмитриевна, я считаю, что на складе происходит что-то странное. Только у меня нет доказательств и попросить Антона Романовича открыть дело не могу.
– А где сам Антон Романович? – быстро спросила.
– К сожалению, не знаю, он сегодня не появлялся в участке, – нахмурился Прохор Сергеевич.
В его эмоциях мелькнуло беспокойство. Мне так же стало не по себе. Надеюсь, с Антоном Романовичем ничего не случилось. Боюсь, что он пытается найти сестру в одиночестве, не желая более подвергать меня опасности.
– Что-то произошло? – уточнила, начиная беспокоиться всё сильнее.
– Антон Романович пока занят личными делами. И прежде, чем к нему идти, я хочу убедиться, что мои выводы были правильными.
– В таком случае, давайте навестим это место, – тут же предложила.
Прохор Сергеевич смутился, прося помощи, он не подумал о том, что на склад попасть будет не просто. В любом случае с барышней его точно не пустят внутрь. А если обманом удастся пройти, то служащие позаботятся о том, чтобы чтец не попал в «особенное» место.
– В этом как раз загвоздка, – пришлось признать Прохору Сергеевичу тщетность будущих усилий.
– И в чём же она заключается?
Я твёрдо решила помочь Прохору Сергеевичу. Ведь если у нас получится напасть на след, Антон Романович захочет узнать подробности лично у меня. И вот тогда я смогу расспросить его, как продвигается расследование.
– Нас не пустят на склад, – вдохнул Прохор Сергеевич.
Это действительно была большая проблема. Частью складов владели родственники нашего бургомистра. Если мы просто придём и начнём всех расспрашивать, то отцу тут же доложат. А он вспомнит последние события и запрёт меня. Нужно найти способ и побывать там, и чтобы нас никто не видел.
– Нужно пробраться туда как-то так, чтобы нас не заметили, – пробормотала.
– Екатерина Дмитриевна, я сегодня навещу склады после закрытия и наберу там предметов. Думаю, этого хватит, чтобы понять стоит это место нашего внимания или нет.
Я на миг задумалась. Разумеется, посетить место предполагаемого преступления лучше самой. Но и такой вариант будет действенным.
– Тогда жду вас завтра утром в саду, – решилась на этот сговор я.
Более не задерживаясь, я поднялась и быстро пошла в сторону дома. И так гуляла слишком долго.
Посмотрев вслед удаляющейся девушке и глубоко задумавшись, Прохор Сергеевич направился в управление. Следовало подумать о том, как попасть на склады незамеченным и что сказать, если он всё-таки попадётся.
Вообще, как показывала практика, все преступники валились именно на том, что не могли сказать ничего существенного при задержании. Все почему-то верят в свою безнаказанность и не думают о том, что будет, если попадутся. Так что и плана на этот случай не было. А бывало так, что нужно просто ответить на пару вопросов нейтрально и удивлённо, и никто бы их даже не заподозрил.
Прохор Сергеевич же верил, что возмездие настигнет. Так что следует решить, что ответить, чтобы ему дали время довести дело до конца.
– Прохор Сергеевич, Антон Романович о вас справлялся, – тут же доложил дежурный.
– А в каком настроении сегодня изволит пребывать начальство? – настороженно уточнил Прохор.
Последние несколько дней Антон Романович пребывал во взвинченном состоянии. То и дело о чём-то задумывался, отвечал невпопад или просто уходил, внезапно прерывая разговор. Старший следователь понимал, что начальство что-то гложет, но в душу не лез.
Дежурный страдальчески дёрнул щекой, показывая, что ситуация не выправилась. У Прохора Сергеевича были подозрения, что виной плохого настроения была Екатерина Дмитриевна. Слишком уж Антон Романович о ней волновался. Правда, не понимал, почему дело не сдвигается с места. Барышня вроде так же проявляла интерес.
– Прохор Сергеевич, зайдите ко мне, – высунулся в коридор старший полицмейстер.
Удивившись, Прохор Сергеевич последовал за начальником и, плотно закрыв за собой дверь, вытянулся не спеша подходить.
– Вот, Прохор Сергеевич, хочу с вами посоветоваться. Меня заинтересовал уход некоторых бывших сотрудников. Особенно тех, кто в соседние уезды перевёлся… – издалека начал Антон Романович.
Честно говоря, как объяснить причину своего интереса, не раскрывая деталей, Антон так и не придумал. Так что решил действовать на «авось» в надежде, что собеседник сам подскажет выход.
– Испугались нового начальства, им недолго служить оставалось.
– Большинство продолжают работать, пока на смертном одре не окажутся, – нахмурился Антон Романович.
– Так-то оно так, ваше благородие, однако в Крачске все уходят в положенный срок, – справедливо заметил Прохор Сергеевич.
– Думаешь, в этом нет ничего странного? – вздохнул Антон Романович.
После слов старшего следователя в Антоне поселилось сомнение. Уверенность, что он начал копать в нужном направлении, исчезла. Поморщившись, старший полицмейстер положил папки на стол и отошёл к окну.
В личном деле он не сдвинулся с места. Прошло так много времени, и вроде продвинувшееся расследование застыло. Очевидно, он сделал где-то ошибку. Принял желаемое за действительное. Придётся вернуться назад и пройти этот путь ещё раз.
Прохор Сергеевич, всё-таки решившись спросить о том, что гложет начальника, мельком взглянул на папки и застыл. Верхняя имела корявую надпись на уголке «Синицкий Александр Алексеевич». Личное дело следователя. Того самого следователя, что заменил Прохора в деле «убийство на складе».
– Антон Романович, вы подозреваете в чём-то Александра Алексеевича? – потрясённо произнёс Прохор Сергеевич.
– А есть в чём? – тут же развернулся к собеседнику Антон.
Прохор замялся, втягивать в сомнительное предприятие начальство он не хотел. Тем более что сегодня ночью он сам собирался совершить правонарушение.
– Прохор Сергеевич, мне кажется или вы от меня что-то скрываете? – нахмурился Антон.
Старший полицмейстер сел за стол и выпрямился, продолжая внимательно смотреть на подчинённого. К сожалению, сюрприз был неприятным. Как-то так незаметно Антон начал доверять Прохору.
– Антон Романович, есть одно дело…
Прохор, не тратя время на объяснения, положил перед начальником папку, предлагая прочесть всё самому. Антон заставлять себя упрашивать не стал, тут же погрузившись в изучение материалов дела.
– И что? – не понял Антон Романович.
– Просто сняли меня с этого дела. Перевели вообще на пустяк, который даже и расследовать не было нужды. Городовые и сами бы справились.
Прохор Сергеевич вдумчиво перебирал бумаги. Первые страницы были заполнены его рукой. Ничего крамольного в них не было: на работу принят новый человек, который, проработав всего месяц, напился и напал на кладовщика. Последний пытался защититься, а под руку как на зло (или к счастью) попался тесак. В общем, всё просто, обычная бытовая драка с летальным исходом для одного из участников. И тем не менее его отстранили!
С следующими страницами пришлось повозиться. Следователь, который заменил Прохора в деле, аккуратностью не страдал. Обрывки заметок, допросы людей и всё как-то разрозненно. Уже к середине папки стало понятно, что дело запутывали специально.
Поднявшись и размяв затёкшие плечи, Прохор потянулся к бланку «Прошение о доследовании» и остановился на полпути. А что, если он ошибается? Возможно, он сейчас цепляется к мелочам. Зачем отвлекать Антона Романовича по пустякам? Он сам сходит на склад, поспрашивает, лучше даже в компании Екатерины Дмитриевны. А вот потом можно и бланк заполнить.
***
Огонь весело трещал в камине, за окном медленно падали снежинки. День был чудесным. Я нарочно думала о новом плаще, подбитым белым мехом, купленному взамен погибшему в лесной погоне. Вещи, приготовленные для поездки, не пострадали и городовые их даже вернули. Правда, о новом отъезде речи более не шло. Испуганные родители словно забыли о своих планах.
Матушка, сидя в кресле напротив, читала новый сборник стихов, иногда тихо вздыхая. Графиня Глалицкая вчера уехала, поддавшись на уговоры пасынка. Хотя мне казалось, что она просто решила покинуть опасный дом. Мало ли что из прошлого вновь нас настигнет? Тётушка ещё утром отправилась погостить к знакомой, а меня с собой не позвала. Хотя я бы тоже куда-нибудь съездила поправить душевное здоровье весельем.
– На улице так красиво, – мечтательно вздохнула.
Матушка оторвалась от книги и бросила взгляд в окно.
– Да, в этом году зима прекрасна, – согласилась она.
Я встрепенулась, довольная, что нашла повод привлечь её внимание. На самом деле мне было отчаянно скучно. Окружающие словно забыли о нас, даже приглашений на чай не присылали и сами не заезжали.
– Давайте устроим вечер, – неожиданно предложила даже для самой себя.
Матушка вновь оторвалась от книги и внимательно на меня посмотрела. Я и сама знаю, что обычно не вношу подобных предложений. Но не сегодня. Сегодня я хотела праздника.
– Почему бы и нет? – мягко улыбнулась мама.
Вскочив, покружилась по комнате, представив, что танцую в красивом зале в одном из своих новых платьев. Лучше надеть лиловое, украшенное кружевом и с открытыми печами.
– Бал? – спросила с затаённой надеждой.
– Я думала собрать подруг на вечерний чай, – нахмурилась мама.
Ну вот! А я уже обрадовалась, что удастся потанцевать. Единственное, ради чего стоило добраться до столицы, – это ежедневные светские рауты. Пусть даже для меня они ограничивались во времени.
Теперь же соберутся дамы, попьют чай и перескажут последние сплетни. Не стоило всё-таки посвящать окружающих в свои желания.
Расстроившись, опустилась на софу и разгладила складки на домашнем кремовом платье.
– Хорошо, пусть будет приём. Пригласим человек двадцать, накроем стол с лёгкими закусками и игристыми винами, – изменила своё решение мама.
– И позовём музыкантов? – спросила я.
– Пусть будут музыканты, – согласилась мама. – Лола!
Я поспешно отвернулась к окну, чтобы мама не заметила мою мечтательную улыбку и блеск в глазах. Затевая этот разговор, я надеялась, что она согласится, но не верила, что получится. Теперь же стоило придумать, как сделать так, чтобы пригласили и Антона Романовича.
– Лола, в субботу у нас в доме будет вечер. Пусть повар после вечернего чая поднимется, чтобы обсудить меню. А пока займись гостевыми комнатами, мы должны быть готовы, если кто-нибудь из приглашённых останется в доме на пару дней.
Суббота это через три дня. Не ожидала, что мама решит устроить приём так скоро. Это же сколько нужно успеть всего сделать!
– Тогда схожу в кондитерскую, сделаю заказ для вечера. А затем загляну в лавку цветочника, украсим зал свежими лилиями. Будет очень красиво.
– Лилии должны быть белыми, милая, а ленты голубые, – произнесла мама.
Улыбнувшись, поспешила к себе, чтобы переодеться. Хорошо, что мама не поняла моих намерений! Боюсь, я бы и не вспомнила о цветах, если бы лавка не находилась на той же улице, что и задание полиции. Да и кондитерская там же!
***
Весь день Антон Романович Волотский решил посвятить работе в архиве. Для начала он отобрал личные дела всех сотрудников, что уволились перед самым его приездом. Как и следовало ожидать, большинству из них давно пора было на пенсию. Хуже всего то, что подозрения с них это не снимало. Старший полицмейстер по-прежнему был уверен, что в Крачске орудовала группа людей, прикрывающая определённые преступления.
Для начала Антон отложил все дела Сергеенко Максима Геннадьевича, того самого следователя, что вел дело самоубийцы. Интуиция подсказывала, что с ним было что-то не чисто. Правда, сам следователь ушёл на пенсию в возрасте сорока восьми лет. Будучи уже заслуженным и не однократно награждённым полицмейстером за раскрытие тяжких преступлений. Идти к такому человеку и допрашивать его – создать опасный резонанс в обществе.
Затем просмотрел людей, которые помогали ему в некоторых делах. И заинтересовался парочкой, что перешли работать в соседние уезды. Слишком подозрительный переезд, когда до окончания службы оставалась пара лет.
Эти папки он решил унести с собой, а также почти все необычные дела за последние пару лет. Антон сомневался, что архив выживет. Скорее всего, он что-то пропустит, и от улик решат избавиться.
***
Прохор Сергеевич уже час как крутился вокруг складов. Ничего необычного не происходило. Местные купцы арендовали тут помещения, и всё было забито разнообразными товарами. У входа всегда стояла тройка охранников, уже подозрительно косившихся на старшего следователя. Грузчики и прочие рабочие внимания на него не обращали.
Решив более не привлекать к себе излишнее внимание, он неспешно двинулся вдоль улицы и, скрывшись за углом, осторожно выглянул. Ему смотрели вслед. Нехороший знак. Прятаться под личиной Прохор не стал намеренно. Тем, кому нечего скрывать, следователем не заинтересуются. Эти же, напротив, явно чего-то испугались.
Направившись в сторону участка, Прохор пытался составить план дальнейших действий. Разрешения провести обыск на складах ему не получить. Частная собственность. Чтоб её! А обоснованных причин нет. А вот пробраться внутрь ночью… Хорошо бы ещё Антона Романовича привлечь к расследованию. Пусть даже к неофициальному. Но уже, наверное, после ночной вылазки.
Задумавшись, Прохор едва не сбил с ног некстати остановившуюся на дороге барышню.
– Простите великодушно, – рассыпался в извинениях Прохор Сергеевич. – Екатерина Дмитриевна?!
– Прохор Сергеевич, добрый день. Что за печаль вас так увлекла? – тут же заинтересовалась девушка.
Прохор замялся, одолеваемый нерешительностью. Антон Романович всегда высказывался против участия в расследованиях чтеца. Хотя, возможно, на складе ничего и не происходит. И именно Екатерина Дмитриевна может сказать точно: или развеяв его предположения, или укрепив.
– Екатерина Дмитриевна, не могли бы вы уделить мне пару минут вашего драгоценного времени? – начал издалека старший следователь.
– Хм, разумеется, – тут же согласилась барышня.
– Тогда пройдёмте в сквер, там и поговорим, – окончательно решился Прохор Сергеевич.
***
Прогулка вокруг здания полиции не принесла ожидаемых результатов. Я продефилировала туда-сюда пару раз. Для начала заказав большой набор пирожных с кремом, затем – в цветочной лавке лилии, вовремя вспомнив, замечание матери о цвете лент, приобрела красивые салфетки в тон. И вернулась в кондитерскую вроде для того, чтобы дополнить заказ сладкими булочками.
К моему огромному сожалению, никто не вышел из здания и не пошёл следом. Так что позволить случайно встреченному на улице Прохору Сергеевичу уйти не могла. Кроме того, он пребывал в крайней задумчивости, что чуть не сбил меня с ног, чем неимоверно заинтересовал. Так что я безропотно отправилась с ним в сквер, надеясь узнать новости об Антоне Романовиче.
Присев на лавочку с интересом посмотрела на полицмейстера. Прохор Сергеевич остановился напротив, убрав руки в карманы.
– Екатерина Дмитриевна, я бы хотел попросить вас о помощи.
– Я с удовольствием помогу, – тут же откликнулась.
Прохор Сергеевич порывисто выдохнул и присел на лавку рядом.
– Екатерина Дмитриевна, я считаю, что на складе происходит что-то странное. Только у меня нет доказательств и попросить Антона Романовича открыть дело не могу.
– А где сам Антон Романович? – быстро спросила.
– К сожалению, не знаю, он сегодня не появлялся в участке, – нахмурился Прохор Сергеевич.
В его эмоциях мелькнуло беспокойство. Мне так же стало не по себе. Надеюсь, с Антоном Романовичем ничего не случилось. Боюсь, что он пытается найти сестру в одиночестве, не желая более подвергать меня опасности.
– Что-то произошло? – уточнила, начиная беспокоиться всё сильнее.
– Антон Романович пока занят личными делами. И прежде, чем к нему идти, я хочу убедиться, что мои выводы были правильными.
– В таком случае, давайте навестим это место, – тут же предложила.
Прохор Сергеевич смутился, прося помощи, он не подумал о том, что на склад попасть будет не просто. В любом случае с барышней его точно не пустят внутрь. А если обманом удастся пройти, то служащие позаботятся о том, чтобы чтец не попал в «особенное» место.
– В этом как раз загвоздка, – пришлось признать Прохору Сергеевичу тщетность будущих усилий.
– И в чём же она заключается?
Я твёрдо решила помочь Прохору Сергеевичу. Ведь если у нас получится напасть на след, Антон Романович захочет узнать подробности лично у меня. И вот тогда я смогу расспросить его, как продвигается расследование.
– Нас не пустят на склад, – вдохнул Прохор Сергеевич.
Это действительно была большая проблема. Частью складов владели родственники нашего бургомистра. Если мы просто придём и начнём всех расспрашивать, то отцу тут же доложат. А он вспомнит последние события и запрёт меня. Нужно найти способ и побывать там, и чтобы нас никто не видел.
– Нужно пробраться туда как-то так, чтобы нас не заметили, – пробормотала.
– Екатерина Дмитриевна, я сегодня навещу склады после закрытия и наберу там предметов. Думаю, этого хватит, чтобы понять стоит это место нашего внимания или нет.
Я на миг задумалась. Разумеется, посетить место предполагаемого преступления лучше самой. Но и такой вариант будет действенным.
– Тогда жду вас завтра утром в саду, – решилась на этот сговор я.
Более не задерживаясь, я поднялась и быстро пошла в сторону дома. И так гуляла слишком долго.
***
Посмотрев вслед удаляющейся девушке и глубоко задумавшись, Прохор Сергеевич направился в управление. Следовало подумать о том, как попасть на склады незамеченным и что сказать, если он всё-таки попадётся.
Вообще, как показывала практика, все преступники валились именно на том, что не могли сказать ничего существенного при задержании. Все почему-то верят в свою безнаказанность и не думают о том, что будет, если попадутся. Так что и плана на этот случай не было. А бывало так, что нужно просто ответить на пару вопросов нейтрально и удивлённо, и никто бы их даже не заподозрил.
Прохор Сергеевич же верил, что возмездие настигнет. Так что следует решить, что ответить, чтобы ему дали время довести дело до конца.
– Прохор Сергеевич, Антон Романович о вас справлялся, – тут же доложил дежурный.
– А в каком настроении сегодня изволит пребывать начальство? – настороженно уточнил Прохор.
Последние несколько дней Антон Романович пребывал во взвинченном состоянии. То и дело о чём-то задумывался, отвечал невпопад или просто уходил, внезапно прерывая разговор. Старший следователь понимал, что начальство что-то гложет, но в душу не лез.
Дежурный страдальчески дёрнул щекой, показывая, что ситуация не выправилась. У Прохора Сергеевича были подозрения, что виной плохого настроения была Екатерина Дмитриевна. Слишком уж Антон Романович о ней волновался. Правда, не понимал, почему дело не сдвигается с места. Барышня вроде так же проявляла интерес.
– Прохор Сергеевич, зайдите ко мне, – высунулся в коридор старший полицмейстер.
Удивившись, Прохор Сергеевич последовал за начальником и, плотно закрыв за собой дверь, вытянулся не спеша подходить.
– Вот, Прохор Сергеевич, хочу с вами посоветоваться. Меня заинтересовал уход некоторых бывших сотрудников. Особенно тех, кто в соседние уезды перевёлся… – издалека начал Антон Романович.
Честно говоря, как объяснить причину своего интереса, не раскрывая деталей, Антон так и не придумал. Так что решил действовать на «авось» в надежде, что собеседник сам подскажет выход.
– Испугались нового начальства, им недолго служить оставалось.
– Большинство продолжают работать, пока на смертном одре не окажутся, – нахмурился Антон Романович.
– Так-то оно так, ваше благородие, однако в Крачске все уходят в положенный срок, – справедливо заметил Прохор Сергеевич.
– Думаешь, в этом нет ничего странного? – вздохнул Антон Романович.
После слов старшего следователя в Антоне поселилось сомнение. Уверенность, что он начал копать в нужном направлении, исчезла. Поморщившись, старший полицмейстер положил папки на стол и отошёл к окну.
В личном деле он не сдвинулся с места. Прошло так много времени, и вроде продвинувшееся расследование застыло. Очевидно, он сделал где-то ошибку. Принял желаемое за действительное. Придётся вернуться назад и пройти этот путь ещё раз.
Прохор Сергеевич, всё-таки решившись спросить о том, что гложет начальника, мельком взглянул на папки и застыл. Верхняя имела корявую надпись на уголке «Синицкий Александр Алексеевич». Личное дело следователя. Того самого следователя, что заменил Прохора в деле «убийство на складе».
– Антон Романович, вы подозреваете в чём-то Александра Алексеевича? – потрясённо произнёс Прохор Сергеевич.
– А есть в чём? – тут же развернулся к собеседнику Антон.
Прохор замялся, втягивать в сомнительное предприятие начальство он не хотел. Тем более что сегодня ночью он сам собирался совершить правонарушение.
– Прохор Сергеевич, мне кажется или вы от меня что-то скрываете? – нахмурился Антон.
Старший полицмейстер сел за стол и выпрямился, продолжая внимательно смотреть на подчинённого. К сожалению, сюрприз был неприятным. Как-то так незаметно Антон начал доверять Прохору.
– Антон Романович, есть одно дело…
Прохор, не тратя время на объяснения, положил перед начальником папку, предлагая прочесть всё самому. Антон заставлять себя упрашивать не стал, тут же погрузившись в изучение материалов дела.
– И что? – не понял Антон Романович.
– Просто сняли меня с этого дела. Перевели вообще на пустяк, который даже и расследовать не было нужды. Городовые и сами бы справились.
