– Не беспокойся. Я найду тебя. Как я уже находила. – Она допила чай и поставила чашку на блюдце с тихим, изящным звоном. – Ну что, мы договорились, Офелия?
Я смотрела на её спокойное, бесстрастное лицо. На чайник, на бисквит, на папоротники за окном. Всё это было так нормально, так обыденно. И так чудовищно.
– Договорились, – прошептала я.
– Прекрасно. Тогда до скорого. И, Офелия? – она собралась уходить, но на прощание обернулась. – Не подведи. Мои партнёры не любят, когда их подводят. Последствия бывают… куда неприятнее монастыря.
Она ушла, оставив за собой лёгкий шлейф дорогих духов. Я сидела за столиком, глядя на её пустую чашку, и понимала, что точка невозврата осталась далеко позади.
Чай я всё-таки заказала, как и воздушное пирожное. Не думаю, что Элион оставил своих людей просто следить за домом. Уверена, кто-то пошёл за мной. Внутри всё сжалось в ком. Я действовала на автопилоте, но автопилот этот был настроен на выживание. Не думай. Просто делай. Оценивай обстановку.
«Серебристая форель» была идеальным местом для слежки. Большие окна, зеркала в позолоченных рамах. Я сделала вид, что с интересом разглядываю интерьер, а на самом деле искала их. Тех, кто пришёл за мной. Элион не оставил бы свой «интерес» без присмотра. Он слишком дотошный, слишком одержимый. Его люди должны были быть здесь.
И я его нашла. В углу, за столиком, заваленным книгами, сидел молодой человек в простом, но качественном плаще. Он не смотрел на меня прямо, но уголок зеркала отражал его неотрывный взгляд. Слишком прямолинейно для эльфа. Значит, новичок или приманка. Элион хотел посмотреть: смогу я узнать или нет?
Тоже проверка.
Неспеша допив чай, я поднялась и вышла на улицу. Сразу возвращаться домой нельзя. Это станет доказательством, что я выходила из дома ради этой встречи. Сначала нужно создать легенду.
Тень из чайной последовала за мной. Он был не один. Второй, поопытнее, держался дальше, сливаясь с потоком людей. Элион не экономил на ресурсах. Интересно, он сам где-то рядом? Прислушивается к каждому моему шагу своими острыми ушами?
Я свернула в узкий переулок, пахнущий рыбой и влажным камнем. Быстро, не оборачиваясь, его преодолела. Шаги за спиной участились. Глупцы. Они думали, я их не заметила? Или хотели, чтобы я заметила? Чтобы напугать?
Не теряя времени, я выскочила на соседнюю улицу и поймала экипаж. Оказавшись внутри, поморщилась. А в следующий миг внутри повозки я уже была не одна.
Эльф устроился напротив и улыбнулся.
– Если нас увидят вместе, то неправильно поймут, – сказала, опустив глаза.
Как я должна выполнить заказ, если он постоянно ходит за мной?
Он оценивающе на меня посмотрел, и в его изумрудных глазах мелькнула тень раздражения, тут же тщательно скрытая.
– Насколько хорошо вы знакомы с женщиной, с которой пили чай? – его голос был ровным, но я безошибочно поняла: допрос начался.
Опять этот взгляд следователя. Разумеется, он мне не доверяет. Как мило, что он думает, будто я сразу во всём признаюсь.
– Я с ней не знакома, – ответила я, опустив глаза и сделав вид, что смущена прямым вопросом. – Просто мне захотелось присесть именно за этот столик. Вы с ней знакомы? Хорошо ладите?
От этой шпильки я отказаться не смогла. Пусть знает, что его методы слежки не просто заметны, а ещё и смешны.
Элион мягко усмехнулся, но в его смехе не было веселья. Была холодная сталь.
– Моё общение с дамами подобного круга, как правило, носит сугубо профессиональный характер, – он сделал паузу, давая словам висеть в воздухе, словно ядовитый туман. – Город, леди Офелия, небезопасен в столь поздний час. Особенно для тех, кто… склонен к ночным прогулкам.
«Ага, то есть: «сиди дома и не высовывайся, пока я не разберусь, какую именно угрозу ты представляешь». Очень трогательная забота, ушастый стражник моего покоя. Прямо глаз дёргается от умиления».
Я подняла на него широко распахнутые глаза, изобразив наивную тревогу.
– Вы правы, лорд Элион. Я была неосторожна. Просто… после всего случившегося в доме становится душно… – Я легонько вздохнула, прижимая руку к груди в жесте, который, как я надеялась, выглядел искренним. – Спасибо, что предупредили меня. Я буду осторожнее.
Он изучал моё лицо, и я видела, что он не верит ни единому моему слову.
– Рад это слышать, – произнёс он, и его губы тронула та самая, едва заметная улыбка, что всегда предвещала неприятности. – Позвольте тогда проводить вас до самых дверей. Чтобы уж наверняка.
Экипаж как раз подъехал к поместью Хауардов. Он вышел первым и с безупречной учтивостью подал мне руку. Его пальцы были тёплыми и твёрдыми. Я едва сдержала порыв дёрнуться и отшатнуться.
– До завтра, леди Офелия, – сказал он тихо, пока я поднималась по ступеням. – Приятных снов. И… постарайтесь никуда не ходить без сопровождения. Ради вашей же безопасности.
– Спокойной ночи, лорд Элион, – прошептала я, опускаясь в реверанс. – И ещё раз… благодарю за заботу.
Я вошла в дом, чувствуя его взгляд на своей спине. Дверь закрылась, отсекая меня от него, но не от чувства ловушки.
Дверь захлопнулась, отсекая меня от его пронзительного взгляда. Я прислонилась к прохладному дереву, пытаясь отдышаться. В ушах стоял звон, а внутри всё кричало от ярости и бессилия.
«Успокойся, Воронцова. Соберись. Он ничего не знает. Он только подозревает. Всегда подозревает».
Я почти добежала до своей комнаты, когда из-за поворота коридора возникла тётушка Гвинет. Её лицо сияло.
– Ну? Я видела, как он тебя провожает! Так галантно! – она захлопала в ладоши. – Он явно тобой интересуется, Офелия! Я всегда знала, что в тебе есть потенциал!
Меня чуть не перекосило от её восторга. Если бы она знала, о каком «потенциале» шла речь в «Серебристой форели».
– Он просто… беспокоится о моей безопасности, тётя, – пробормотала я, стараясь пройти мимо.
– Беспокоится! – взвизгнула она. – Вот именно! Это начало настоящей привязанности! О, нам нужно срочно обновить твой гардероб! Завтра же вызовем портниху!
Она упорхнула, а я вползла в свою комнату, чувствуя себя загнанным зверем. Два фронта. С одной стороны – тень маман с её смертельными поручениями. С другой – эльф-следователь, который не спускал с меня глаз. И между ними – я, с пустой шкатулкой и полным непониманием, куда девать ту самую злополучную пуговицу.
Мысль о Киране и его панической реакции на символ «Молота Судьбы» заставила меня насторожиться. Где он взял этот рисунок? В его безумной лаборатории? Или… библиотека. Настоящая Офелия проводила там время. Она устраивала тайники. А её брат-учёный, вечно копающийся в старых фолиантах, мог наткнуться на её секреты.
Решено. Нужно было идти в библиотеку. Сейчас же.
Дождавшись, когда дом окончательно погрузится в ночную тишину, я накинула тёмный халат и, как тень, скользнула в коридор. Библиотека поместья Хауардов оказалась огромным залом с галеркой, заставленными до потолка стеллажами. Пахло пылью, старой бумагой и воском. В свете единственной свечи, которую я захватила с собой, тома выглядели как спящие древние чудовища.
С чего начать? Я провела пальцем по корешкам. Исторические трактаты, генеалогические древа, книги по этикету… Ничего полезного. Я обошла весь зал, заглядывая в углы, проверяя, нет ли потайных ящиков в столах.
И тут мой взгляд упал на небольшой шкафчик в углу, почти полностью скрытый за бюстом какого-то хмурого предка. Дверца была заперта, но замок выглядел простым. Я достала шпильку – мой верный инструмент – и через пару минут щёлкнуло.
Внутри лежала не книга, а пачка писем и несколько потрёпанных тетрадей. Сердце забилось чаще. Я взяла первую тетрадь и открыла её. Почерк был убористым, нервным, совсем не похожим на тот, что я видела в записке из платья.
«Они снова были здесь. Спрашивали о матери. Отец молчал, но я видела страх в его глазах. Почему они не оставят нас в покое?»
Я лихорадочно перелистывала страницы. Дневник. Дневник настоящей Офелии.
«Киран пытался объяснить мне свои теории о резонансе магических полей. Я ничего не поняла, но мне нравится, как горят его глаза, когда он говорит о науке. Он единственный, кто не смотрит на меня как на хрупкую фарфоровую куклу».
«Встретила его сегодня в саду. Он был так галантен. Подарил цветок. Мы говорили о звёздах. Он сказал, что у меня глаза как две тёмные бездны. Я покраснела. Никому ни слова. Особенно тёте Гвинет».
«Он предупредил меня. Сказал, чтобы я была осторожнее, что некоторые связи опасны, и что за мной могут следить. Я испугалась, но разве любовь должна быть такой?»
Любовь? Значит, у Офелии был возлюбленный? Тот, с кем она встречалась тайно? Тот, кто «предупредил» её? Возможно, тот самый, кто написал записку о «старой мельнице».
Я отложила дневник и взяла пачку писем. Они были без подписи, адресованы просто «О.».
«Милый друг, наши опасения подтверждаются. «Молот» активизировался. Твоя семья в опасности из-за прошлых связей. Мы должны встретиться. Старая мельница. Полночь. Не подведи».
Тот же почерк, что и в записке в моём платье. Тот же аноним. Тот же «Молот».
Я сидела на холодном полу библиотеки, сжимая в руках доказательства. Настоящая Офелия не была невинной жертвой. Она знала об угрозе. У неё был сообщник, возможно, возлюбленный. И её убили именно за это знание.
Мне нужно было найти этого человека. И библиотека дала мне первую зацепку. В одном из писем, в углу, стоял крошечный, едва заметный штамп – стилизованный цветок. Я видела этот символ раньше. На печатке в кабинете Кирана.
Неужели?.. Нет, он её брат, но в этом сумасшедшем мире всё может случиться. Или он просто знал о её тайной жизни и пытался её защитить?
Я перепрятала дневники и письма в более надёжное место – за плотный том по истории эльфийских войн. Пуговицу от «Молота» я, после недолгой борьбы с собой, зашила в подкладку своей ночной сорочки. Держать врага ближе. Даже в виде крошечного куска дерева. После чего не спеша и, соблюдая осторожность, вернулась в комнату.
Похоже, мне придётся выполнить заказ борделя, а в качестве оплаты потребовать информацию.
Утром меня разбудила не Лира, а тяжёлые, уверенные шаги в коридоре и приглушённые, но властные голоса. Я подошла к двери и приоткрыла её.
В холле стоял незнакомый мужчина. Высокий, суровый, с сединой на висках и лицом, высеченным из гранита. На нём был дорогой, но строгий дорожный плащ. Его взгляд, холодный и оценивающий, я инстинктивно отшатнулась, скрываясь от его глаз.
Тётушка Гвинет суетилась вокруг него, её голос дрожал от подобострастия.
– Лорд Хауард! Какая неожиданная честь! Вы вернулись раньше срока!
Мой «дядя». Глава семьи. Лорд Каэлен Хауард.
– Обстоятельства изменились, Гвинет, – его голос был низким и безразличным, как скрежет камня. – Где она?
Я услышала, как он подошёл к моей двери и была готова, к тому, что он войдёт без стука. Его взгляд снова на меня. В этих глазах не было ни капли семейной теплоты. Только расчёт.
– Офелия, – произнёс он, и моё имя в его устах прозвучало как обвинение. – В мой кабинет. Сейчас же.
Он развернулся и ушёл, не дожидаясь ответа. Я следом не побежала, справедливо рассудив, что «сейчас же» это всё же после того, как я оденусь.
Кабинет лорда Хауарда был таким же аскетичным и холодным, как и он сам. Никаких лишних безделушек, только массивный дубовый стол, кресло из тёмной кожи и карта королевства на стене, утыканная флажками.
Он сидел за столом, не предлагая мне присесть. Его пальцы барабанили по столешнице.
– Амнезия, – начал он без предисловий. – Удобная болезнь. Особенно для тех, кто хочет скрыть свои промахи.
– Я не притворяюсь, дядя, – тихо сказала я, опуская голову.
Этот человек вызывал опасения.
– Не называй меня так, – отрезал он. – Ты – дочь моего неудачливого брата, который погубил себя и свою жену, связываясь не с теми людьми. И, судя по всему, ты пошла по их стопам.
Я молчала, понимая, что любое слово будет использовано против меня.
– Долги нашей семьи достигли критической точки, – продолжал он, его голос не менял интонации. – Твоя… история с рекой привлекла ненужное внимание, но, как ни странно, она же предоставила нам уникальный шанс.
Он поднял на меня взгляд.
– Элион из дома Серебристых Ветвей. Его интерес к тебе – единственный актив, который у нас остался. Ты выйдешь за него замуж. Это не обсуждение. Это приказ.
Ледяная волна прокатилась по моему телу.
– Но… он меня не любит. Я ему не нравлюсь! Он считает меня жертвой преступления.
– Именно поэтому это идеально, – холодно парировал лорд Хауард. – Его честь не позволит ему отказаться от «несчастной жертвы», за судьбу которой он чувствует ответственность. А его семья… его семья достаточно богата, чтобы покрыть наши долги и восстановить наше влияние. Ты будешь вести себя подобающе. Ты будешь послушной, благодарной и… забывчивой. Твоя амнезия теперь – наш главный козырь. Ты ничего не помнишь о долгах, о прошлом, о том, кто мог желать тебе зла. Ты – чистая, невинная страдалица. Понятно?
Я смотрела на него, и меня трясло от ярости. Меня продавали, как вещь, чтобы спасти их шкуры.
– А если я откажусь? – выдохнула я.
Он медленно поднялся из-за стола. Его тень накрыла меня целиком.
– Тогда, моя дорогая племянница, твоё пребывание в этом доме закончится. И я не отправлю тебя в дальнее поместье. Я найду для тебя место похуже. Гораздо хуже. Или, быть может, твои похитители решат завершить начатое. И на этот раз у них всё получится. Выбор за тобой.
Выбора не было. Его не было с самого момента моего «воскрешения» в этом теле.
– Я поняла, – прошептала я.
– Можешь идти.
Я вышла из кабинета, чувствуя, как ярость свернулась внутри ядовитой змеёй. Угрозы мне не понравились, однако пришлось притвориться покорной. Раз дядя грозится отправить меня подальше, то можно этим воспользоваться, но тогда, когда буду готова.
Вернувшись в комнату, я нашла на туалетном столике новое письмо. На сей раз официальное, на толстом пергаменте с гербовой печатью. Приглашение на приём к советнику Ториану по случаю именин его дочери. Пожалуй, начну с этого.
Я смотрела на её спокойное, бесстрастное лицо. На чайник, на бисквит, на папоротники за окном. Всё это было так нормально, так обыденно. И так чудовищно.
– Договорились, – прошептала я.
– Прекрасно. Тогда до скорого. И, Офелия? – она собралась уходить, но на прощание обернулась. – Не подведи. Мои партнёры не любят, когда их подводят. Последствия бывают… куда неприятнее монастыря.
Она ушла, оставив за собой лёгкий шлейф дорогих духов. Я сидела за столиком, глядя на её пустую чашку, и понимала, что точка невозврата осталась далеко позади.
Чай я всё-таки заказала, как и воздушное пирожное. Не думаю, что Элион оставил своих людей просто следить за домом. Уверена, кто-то пошёл за мной. Внутри всё сжалось в ком. Я действовала на автопилоте, но автопилот этот был настроен на выживание. Не думай. Просто делай. Оценивай обстановку.
«Серебристая форель» была идеальным местом для слежки. Большие окна, зеркала в позолоченных рамах. Я сделала вид, что с интересом разглядываю интерьер, а на самом деле искала их. Тех, кто пришёл за мной. Элион не оставил бы свой «интерес» без присмотра. Он слишком дотошный, слишком одержимый. Его люди должны были быть здесь.
И я его нашла. В углу, за столиком, заваленным книгами, сидел молодой человек в простом, но качественном плаще. Он не смотрел на меня прямо, но уголок зеркала отражал его неотрывный взгляд. Слишком прямолинейно для эльфа. Значит, новичок или приманка. Элион хотел посмотреть: смогу я узнать или нет?
Тоже проверка.
Неспеша допив чай, я поднялась и вышла на улицу. Сразу возвращаться домой нельзя. Это станет доказательством, что я выходила из дома ради этой встречи. Сначала нужно создать легенду.
Тень из чайной последовала за мной. Он был не один. Второй, поопытнее, держался дальше, сливаясь с потоком людей. Элион не экономил на ресурсах. Интересно, он сам где-то рядом? Прислушивается к каждому моему шагу своими острыми ушами?
Я свернула в узкий переулок, пахнущий рыбой и влажным камнем. Быстро, не оборачиваясь, его преодолела. Шаги за спиной участились. Глупцы. Они думали, я их не заметила? Или хотели, чтобы я заметила? Чтобы напугать?
Не теряя времени, я выскочила на соседнюю улицу и поймала экипаж. Оказавшись внутри, поморщилась. А в следующий миг внутри повозки я уже была не одна.
Эльф устроился напротив и улыбнулся.
– Если нас увидят вместе, то неправильно поймут, – сказала, опустив глаза.
Как я должна выполнить заказ, если он постоянно ходит за мной?
Он оценивающе на меня посмотрел, и в его изумрудных глазах мелькнула тень раздражения, тут же тщательно скрытая.
– Насколько хорошо вы знакомы с женщиной, с которой пили чай? – его голос был ровным, но я безошибочно поняла: допрос начался.
Опять этот взгляд следователя. Разумеется, он мне не доверяет. Как мило, что он думает, будто я сразу во всём признаюсь.
– Я с ней не знакома, – ответила я, опустив глаза и сделав вид, что смущена прямым вопросом. – Просто мне захотелось присесть именно за этот столик. Вы с ней знакомы? Хорошо ладите?
От этой шпильки я отказаться не смогла. Пусть знает, что его методы слежки не просто заметны, а ещё и смешны.
Элион мягко усмехнулся, но в его смехе не было веселья. Была холодная сталь.
– Моё общение с дамами подобного круга, как правило, носит сугубо профессиональный характер, – он сделал паузу, давая словам висеть в воздухе, словно ядовитый туман. – Город, леди Офелия, небезопасен в столь поздний час. Особенно для тех, кто… склонен к ночным прогулкам.
«Ага, то есть: «сиди дома и не высовывайся, пока я не разберусь, какую именно угрозу ты представляешь». Очень трогательная забота, ушастый стражник моего покоя. Прямо глаз дёргается от умиления».
Я подняла на него широко распахнутые глаза, изобразив наивную тревогу.
– Вы правы, лорд Элион. Я была неосторожна. Просто… после всего случившегося в доме становится душно… – Я легонько вздохнула, прижимая руку к груди в жесте, который, как я надеялась, выглядел искренним. – Спасибо, что предупредили меня. Я буду осторожнее.
Он изучал моё лицо, и я видела, что он не верит ни единому моему слову.
– Рад это слышать, – произнёс он, и его губы тронула та самая, едва заметная улыбка, что всегда предвещала неприятности. – Позвольте тогда проводить вас до самых дверей. Чтобы уж наверняка.
Экипаж как раз подъехал к поместью Хауардов. Он вышел первым и с безупречной учтивостью подал мне руку. Его пальцы были тёплыми и твёрдыми. Я едва сдержала порыв дёрнуться и отшатнуться.
– До завтра, леди Офелия, – сказал он тихо, пока я поднималась по ступеням. – Приятных снов. И… постарайтесь никуда не ходить без сопровождения. Ради вашей же безопасности.
– Спокойной ночи, лорд Элион, – прошептала я, опускаясь в реверанс. – И ещё раз… благодарю за заботу.
Я вошла в дом, чувствуя его взгляд на своей спине. Дверь закрылась, отсекая меня от него, но не от чувства ловушки.
Глава 9
Дверь захлопнулась, отсекая меня от его пронзительного взгляда. Я прислонилась к прохладному дереву, пытаясь отдышаться. В ушах стоял звон, а внутри всё кричало от ярости и бессилия.
«Успокойся, Воронцова. Соберись. Он ничего не знает. Он только подозревает. Всегда подозревает».
Я почти добежала до своей комнаты, когда из-за поворота коридора возникла тётушка Гвинет. Её лицо сияло.
– Ну? Я видела, как он тебя провожает! Так галантно! – она захлопала в ладоши. – Он явно тобой интересуется, Офелия! Я всегда знала, что в тебе есть потенциал!
Меня чуть не перекосило от её восторга. Если бы она знала, о каком «потенциале» шла речь в «Серебристой форели».
– Он просто… беспокоится о моей безопасности, тётя, – пробормотала я, стараясь пройти мимо.
– Беспокоится! – взвизгнула она. – Вот именно! Это начало настоящей привязанности! О, нам нужно срочно обновить твой гардероб! Завтра же вызовем портниху!
Она упорхнула, а я вползла в свою комнату, чувствуя себя загнанным зверем. Два фронта. С одной стороны – тень маман с её смертельными поручениями. С другой – эльф-следователь, который не спускал с меня глаз. И между ними – я, с пустой шкатулкой и полным непониманием, куда девать ту самую злополучную пуговицу.
Мысль о Киране и его панической реакции на символ «Молота Судьбы» заставила меня насторожиться. Где он взял этот рисунок? В его безумной лаборатории? Или… библиотека. Настоящая Офелия проводила там время. Она устраивала тайники. А её брат-учёный, вечно копающийся в старых фолиантах, мог наткнуться на её секреты.
Решено. Нужно было идти в библиотеку. Сейчас же.
Дождавшись, когда дом окончательно погрузится в ночную тишину, я накинула тёмный халат и, как тень, скользнула в коридор. Библиотека поместья Хауардов оказалась огромным залом с галеркой, заставленными до потолка стеллажами. Пахло пылью, старой бумагой и воском. В свете единственной свечи, которую я захватила с собой, тома выглядели как спящие древние чудовища.
С чего начать? Я провела пальцем по корешкам. Исторические трактаты, генеалогические древа, книги по этикету… Ничего полезного. Я обошла весь зал, заглядывая в углы, проверяя, нет ли потайных ящиков в столах.
И тут мой взгляд упал на небольшой шкафчик в углу, почти полностью скрытый за бюстом какого-то хмурого предка. Дверца была заперта, но замок выглядел простым. Я достала шпильку – мой верный инструмент – и через пару минут щёлкнуло.
Внутри лежала не книга, а пачка писем и несколько потрёпанных тетрадей. Сердце забилось чаще. Я взяла первую тетрадь и открыла её. Почерк был убористым, нервным, совсем не похожим на тот, что я видела в записке из платья.
«Они снова были здесь. Спрашивали о матери. Отец молчал, но я видела страх в его глазах. Почему они не оставят нас в покое?»
Я лихорадочно перелистывала страницы. Дневник. Дневник настоящей Офелии.
«Киран пытался объяснить мне свои теории о резонансе магических полей. Я ничего не поняла, но мне нравится, как горят его глаза, когда он говорит о науке. Он единственный, кто не смотрит на меня как на хрупкую фарфоровую куклу».
«Встретила его сегодня в саду. Он был так галантен. Подарил цветок. Мы говорили о звёздах. Он сказал, что у меня глаза как две тёмные бездны. Я покраснела. Никому ни слова. Особенно тёте Гвинет».
«Он предупредил меня. Сказал, чтобы я была осторожнее, что некоторые связи опасны, и что за мной могут следить. Я испугалась, но разве любовь должна быть такой?»
Любовь? Значит, у Офелии был возлюбленный? Тот, с кем она встречалась тайно? Тот, кто «предупредил» её? Возможно, тот самый, кто написал записку о «старой мельнице».
Я отложила дневник и взяла пачку писем. Они были без подписи, адресованы просто «О.».
«Милый друг, наши опасения подтверждаются. «Молот» активизировался. Твоя семья в опасности из-за прошлых связей. Мы должны встретиться. Старая мельница. Полночь. Не подведи».
Тот же почерк, что и в записке в моём платье. Тот же аноним. Тот же «Молот».
Я сидела на холодном полу библиотеки, сжимая в руках доказательства. Настоящая Офелия не была невинной жертвой. Она знала об угрозе. У неё был сообщник, возможно, возлюбленный. И её убили именно за это знание.
Мне нужно было найти этого человека. И библиотека дала мне первую зацепку. В одном из писем, в углу, стоял крошечный, едва заметный штамп – стилизованный цветок. Я видела этот символ раньше. На печатке в кабинете Кирана.
Неужели?.. Нет, он её брат, но в этом сумасшедшем мире всё может случиться. Или он просто знал о её тайной жизни и пытался её защитить?
Я перепрятала дневники и письма в более надёжное место – за плотный том по истории эльфийских войн. Пуговицу от «Молота» я, после недолгой борьбы с собой, зашила в подкладку своей ночной сорочки. Держать врага ближе. Даже в виде крошечного куска дерева. После чего не спеша и, соблюдая осторожность, вернулась в комнату.
Похоже, мне придётся выполнить заказ борделя, а в качестве оплаты потребовать информацию.
Прода от 17.11.25
***
Утром меня разбудила не Лира, а тяжёлые, уверенные шаги в коридоре и приглушённые, но властные голоса. Я подошла к двери и приоткрыла её.
В холле стоял незнакомый мужчина. Высокий, суровый, с сединой на висках и лицом, высеченным из гранита. На нём был дорогой, но строгий дорожный плащ. Его взгляд, холодный и оценивающий, я инстинктивно отшатнулась, скрываясь от его глаз.
Тётушка Гвинет суетилась вокруг него, её голос дрожал от подобострастия.
– Лорд Хауард! Какая неожиданная честь! Вы вернулись раньше срока!
Мой «дядя». Глава семьи. Лорд Каэлен Хауард.
– Обстоятельства изменились, Гвинет, – его голос был низким и безразличным, как скрежет камня. – Где она?
Я услышала, как он подошёл к моей двери и была готова, к тому, что он войдёт без стука. Его взгляд снова на меня. В этих глазах не было ни капли семейной теплоты. Только расчёт.
– Офелия, – произнёс он, и моё имя в его устах прозвучало как обвинение. – В мой кабинет. Сейчас же.
Он развернулся и ушёл, не дожидаясь ответа. Я следом не побежала, справедливо рассудив, что «сейчас же» это всё же после того, как я оденусь.
***
Кабинет лорда Хауарда был таким же аскетичным и холодным, как и он сам. Никаких лишних безделушек, только массивный дубовый стол, кресло из тёмной кожи и карта королевства на стене, утыканная флажками.
Он сидел за столом, не предлагая мне присесть. Его пальцы барабанили по столешнице.
– Амнезия, – начал он без предисловий. – Удобная болезнь. Особенно для тех, кто хочет скрыть свои промахи.
– Я не притворяюсь, дядя, – тихо сказала я, опуская голову.
Этот человек вызывал опасения.
– Не называй меня так, – отрезал он. – Ты – дочь моего неудачливого брата, который погубил себя и свою жену, связываясь не с теми людьми. И, судя по всему, ты пошла по их стопам.
Я молчала, понимая, что любое слово будет использовано против меня.
– Долги нашей семьи достигли критической точки, – продолжал он, его голос не менял интонации. – Твоя… история с рекой привлекла ненужное внимание, но, как ни странно, она же предоставила нам уникальный шанс.
Он поднял на меня взгляд.
– Элион из дома Серебристых Ветвей. Его интерес к тебе – единственный актив, который у нас остался. Ты выйдешь за него замуж. Это не обсуждение. Это приказ.
Ледяная волна прокатилась по моему телу.
– Но… он меня не любит. Я ему не нравлюсь! Он считает меня жертвой преступления.
– Именно поэтому это идеально, – холодно парировал лорд Хауард. – Его честь не позволит ему отказаться от «несчастной жертвы», за судьбу которой он чувствует ответственность. А его семья… его семья достаточно богата, чтобы покрыть наши долги и восстановить наше влияние. Ты будешь вести себя подобающе. Ты будешь послушной, благодарной и… забывчивой. Твоя амнезия теперь – наш главный козырь. Ты ничего не помнишь о долгах, о прошлом, о том, кто мог желать тебе зла. Ты – чистая, невинная страдалица. Понятно?
Я смотрела на него, и меня трясло от ярости. Меня продавали, как вещь, чтобы спасти их шкуры.
– А если я откажусь? – выдохнула я.
Он медленно поднялся из-за стола. Его тень накрыла меня целиком.
– Тогда, моя дорогая племянница, твоё пребывание в этом доме закончится. И я не отправлю тебя в дальнее поместье. Я найду для тебя место похуже. Гораздо хуже. Или, быть может, твои похитители решат завершить начатое. И на этот раз у них всё получится. Выбор за тобой.
Выбора не было. Его не было с самого момента моего «воскрешения» в этом теле.
– Я поняла, – прошептала я.
– Можешь идти.
Я вышла из кабинета, чувствуя, как ярость свернулась внутри ядовитой змеёй. Угрозы мне не понравились, однако пришлось притвориться покорной. Раз дядя грозится отправить меня подальше, то можно этим воспользоваться, но тогда, когда буду готова.
Вернувшись в комнату, я нашла на туалетном столике новое письмо. На сей раз официальное, на толстом пергаменте с гербовой печатью. Приглашение на приём к советнику Ториану по случаю именин его дочери. Пожалуй, начну с этого.
