ГЛАВА 1
Зимнее утро было прекрасно. Шел снег, крупные снежинки серебрились в свете уличных фонарей. Я вышла из дома пораньше, чтобы дольше наслаждаться чудесной погодой. Меня обгоняли люди, спешащие на работу, кутающиеся в шарфы и меховые воротники. На бегу ворчали, что холодно, и скорее бы эта зима кончилась. А я хотела бы, чтобы зима продолжалась как можно дольше. Жаль, что это невозможно, по крайней мере, на той широте, где стоит наш город. Может, потом, когда-нибудь, я перееду севернее, и буду наслаждаться зимой половину года.
Мне тоже было немного холодно, но это даже нравилось. В такие минуты я чувствовала необыкновенную легкость, словно сама могла кружиться, как снежинка. Мама всегда кутала меня, а когда я подросла, всё время следила, чтобы я тепло одевалась. Мне не хотелось её расстраивать, и я послушно надевала шубу и теплый шарф, хотя после трех лет никогда не простужалась, ни разу. А сейчас мне двадцать, я живу в другом городе, и могу одеваться, как хочу. Поэтому роскошный воротник из песца на моем осеннем пальто только для красоты. Я могла бы вообще не надевать пальто, но тогда люди стали бы на меня косо смотреть, а я совсем не хочу, чтобы все видели, что я другая.
В детстве я хотела чем-то выделиться, но было нечем, кроме всегда слишком холодных рук. Но из-за этой особенности ребята в школе прозвали меня Ледышкой, и никто не хотел со мной дружить.
Путь до университета неспешным шагом занимал полчаса. Я шла, смотрела по сторонам. Город готовился к встрече нового года, витрины магазинов переливались праздничными огнями, в окнах домов горели огоньки на елках.
В универе в фойе тоже стояла наряженная елка, в коридорах висели гирлянды, а на окнах аудиторий и кабинетов наклеены бумажные ёлочки и снежинки.
– Привет, Снежка! – поздоровались со мной однокурсницы, пробегая мимо. – Как холодно сегодня, правда?
Теперь всё изменилось, у меня много друзей и подруг. И всё-таки держу дистанцию, живу не в общежитии, а одна, в квартире, которую мне приобрела мама. Нет, она не богата. Просто мы раньше жили в трехкомнатной. Она разменяла её на двушку в родном городе и однушку там, где я учусь.
– Привет, – ответила я девчонкам. – Да, морозно.
Кстати, зовут меня Снежана. Мама назвала меня так в честь подруги из Болгарии, с которой переписывалась в детстве, и это имя ей очень нравилось.
Я считаю его вполне себе подходящим, и оно мне тоже нравится. Хорошо характеризует мою сущность, которую я, правда, от всех скрываю. Никому не говорю, что нормальная температура моего тела тридцать пять градусов по Цельсию, хотя всё остальное, как у нормальных людей.
Ну, еще кроме одной маленькой особенности, которая начала проявляться где-то лет в десять.
Я чувствую цвет мыслей человека, когда к нему прикоснусь, или он ко мне прикоснётся.
По опыту знаю, когда цвет красный, человек точно врёт, если что-то говорит, люди часто говорят совсем не то, что в это время думают. А если молчит, значит, хочет соврать. Если цвет оранжевый – шутит, или просто ему весело. Если синий – равнодушен, черный – задумал что-то нехорошее, или злится на кого-то. Фиолетовый – завидует. Зеленый – радость, счастье. Желтый – влюблен. Голубой или розовый – самовлюблен. Серый – устал физически или морально. Коричневый – разочарован, у человека депрессия или он чего-то боится. Белый – возвышенные чувства, наивность, искренность, честность и чистота.
С возрастом начала различать и разные оттенки, но больше всего люблю, когда цвет мыслей белый. Он чаще всего бывает у детей, поэтому я их обожаю, поэтому и учусь на преподавателя начальной школы.
Может, я люблю зиму, потому что снег белый? И может, потому мой любимый цвет – белый, и не только в мыслях. У мамы, например, когда я её обнимаю, мысли зеленого цвета с желтыми полосами.
Нет, читать их не умею. Но по цвету могу догадаться с большой долей вероятности.
Когда я призналась маме, что чувствую цвет мыслей, она испугалась, что со мной что-то не так и повела к детскому психологу. Но тот никаких отклонений не нашел, сказал, что у вашей девочки просто хорошо развита фантазия. Поэтому про цвет мыслей больше никому не рассказываю.
– Доброе утро. С наступающим! – сказала шедшему навстречу преподавателю.
– Здравствуйте. Спасибо, – ответил он. – И вас с наступающим.
Новый год люблю с детства. Хотя давно знаю, что деда Мороза не существует, всё равно этот праздник немного волшебный.
Однажды в новогоднюю ночь, когда мне было три года, я умерла и воскресла.
Я этого не помню, но мама рассказывала. Как-то, еще летом, я качалась на качели, упала, и качели стукнули меня по голове. Получила сотрясение мозга, и в голове образовался тромб, который мог оторваться в любой момент. Врачи не взялись оперировать, слишком рискованно. Надеялись, что в силу моего малого возраста он рассосется сам. Я выздоровела, но полгода жила с миной замедленного действия в голове. А на новогоднем утреннике в детском саду мы танцевали танец снежинок, и надо было много кружиться. Я слишком закружилась, упала и потеряла сознание. Мама отвезла меня в больницу. Там я впала в кому. Тромб оторвался, и медленно, но верно продвигался к сердцу.
Мама не отходила от меня трое суток, врач делал всё возможное, но тридцать первого декабря без десяти двенадцать мое сердце остановилось.
Мама рассказывала, она не верила, что дочь умерла, и не подпускала ко мне санитаров, которые хотели увезти тело в морг. Торопились поскорее, чтобы успеть к праздничному столу, накрытому в подсобке. В конце концов, махнули рукой, и ушли встречать новый год, сказали, потом увезут. А мама осталась рядом со мной.
Я была единственным и поздним ребенком, маму часто даже принимали за мою бабушку, хотя для своих лет она выглядела неплохо. Мама не вынесла бы потери дочери. Представляю, в каком она была шоке, когда врач сказал, что сердце её любимой девочки остановилось. Она всё повторяла, что дочь жива, жива, сидела со мной рядом и растирала мои холодные пальчики, пытаясь их согреть.
А ровно через десять минут, в двенадцать ноль-ноль мое сердце забилось вновь. Я открыла глаза и попросила пить. Мама радостно закричала, распахнув дверь палаты:
– Она очнулась! Очнулась! Принесите ребенку что-нибудь попить!
Сразу прибежали и врач, и медсестра, а санитарка принесла теплого молока, но мне оно показалось горячим. Врач объяснил это шоковым состоянием.
И только позже выяснилось, что у меня пониженная температура тела. Поскольку всё остальное оказалось в норме, и тромб рассосался, врач сказал, что такое бывает, он знавал людей, у которых нормальная температура тридцать пять и пять. А если бывает тридцать пять и пять, почему не может быть ниже?
Как врачи объяснили, что моё сердце не билось десять минут? Да, в общем, никак. Сказали, скорее всего, сердце билось, но, наверное, у аппарата случился какой-то сбой, и он показывал, что оно остановилось.
Мама говорила, что после чудесного воскрешения я изменилась. Раньше требовала, чтобы все называли меня Жанной, а не Снежаной, а после наоборот. Полюбила зимние прогулки, а раньше зимой на улицу меня было не вытащить. Простужаться перестала от слова совсем.
Холод я чувствую, но он мне не вредит. Правда, об этом никому не говорю, даже маме. Почему я стала другой после того как воскресла, не имею понятия. Хотела бы это узнать, но не знала, где и как. Весь интернет перерыла в поисках похожих на меня людей. Но если они и были, то тоже не светили свои странные способности и любовь к холоду.
– Привет, Снегурочка, – меня обогнали несколько парней с факультета физической культуры. – С наступающим!
– Привет, – ответила я. – И вам того же.
А у нас на факультете парней нет. С этими я познакомилась еще на первом курсе, на дискотеке в студенческом общежитии, куда меня позвали подруги. Там меня пригласил танцевать парень с факультета физвоспитания.
– Какие у тебя холодные руки, как у Снегурочки, – удивился он, и попытался отогреть их.
– Не старайся, они всегда такие, – ответила я.
– Почему? – удивился он.
– Давление пониженное, – беспечно сказала я, и он удовлетворился ответом.
Мы познакомились, он узнал, как меня зовут, но все равно называл Снегурочкой, и его друзья тоже стали так называть.
Хотя на Снегурочку я не очень-то похожа. Волосы темно-каштановые, глаза карие, кожа смуглая. Красивой я себя никогда не считала, но и уродиной не была. Обычная внешность, как у большинства моих ровесниц. Несмотря на это, я нравлюсь многим парням. А мне мало кто нравится, в основном из-за цвета их мыслей. Подруги удивляются, почему я отвергаю красивых, и, по их мнению, нормальных парней.
Да потому, что нет в их мыслях белого и желтого цвета, только голубой, синий и красный. Наверное, я слишком требовательна, и никогда не найду себе пару. Наверное, было бы лучше, если бы у меня не было этого дара.
Когда я вошла в аудиторию, до начала лекции оставалось пять минут. Я села на свое обычное место, рядом с Алёной.
– Снежан, у тебя какие планы на новогодние праздники? – спросила она. – Домой поедешь?
– Нет, мама уехала в гости к сестре. Останусь здесь.
Мы с мамой обычно встречали новый год вместе. Вдвоем, или приглашали гостей – родственников и друзей. Но в этот раз маме пришлось уехать к сестре, которая в силу преклонного возраста не могла сама приехать в гости. Сестра жила далеко, поэтому я не поехала с мамой, не хотела пропускать учебу, третий курс всё-таки. До нового года меньше двух недель, а я всё еще не знала, где буду встречать его. Велика была вероятность, что в своей квартире вдвоем с отражением в зеркале. Хотя подруг у меня много, неужели никто не пригласит меня к себе?
– А поедем с нами к Светке в деревню! – обернулась ко мне Наташа, сидевшая впереди. – Компания хорошая подбирается. И мальчишки с физфака будут.
– Она меня и Наташку пригласила, – шепнула Алёна.
Светлана не была в числе моих близких подруг, хотя совсем близких у меня с десяти лет нет. Не знаю, как у Светы с друзьями было в детстве, но в универе – только приятельницы.
Я с ней близко не сходилась, потому что мне не очень нравился цвет её мыслей. Какие-то они красно-фиолетовые и чуточку розовые. Девушка еще на первом курсе всем рассказывала о роскошном доме в элитном поселке, где живут её родители. Говорила о богатом наследстве, которое они получили от прабабушки. А я в тот момент случайно к ней прикоснулась, и поняла, что она врет. И завидует тем, у кого есть большой особняк и богатство. А зачем завидовать, если у неё самой всё это есть?
Значит, о доме Света, оказывается, не врала. Странно, обычно цвет мыслей меня не подводит. Ладно, может, тогда дома еще не было, а теперь есть, и она приглашает однокурсниц, чтобы похвастаться. Или чтобы просто ближе со всеми подружиться. Если бы у меня был такой дом, я тоже пригласила бы всех на встречу нового года. Наверное, праздновать новый год в красивом большом доме с кучей веселых однокурсниц будет здорово.
– Но она меня не приглашала, – ответила я Алёне и Наташе.
– Ой, Снежка, я тебя тоже приглашаю! – тут же вклинилась Света.
Интересно, если бы Наташка не предложила мне ехать с ними, Светка сама меня пригласила бы?
– Я вот только что хотела тебя пригласить, но Наташка меня опередила, – добавила Света.
Прикоснуться бы к ней сейчас, чтобы узнать, врет или нет. Но она сидела далеко от меня. Ну да ладно, как бы там ни было, она меня пригласила.
– Спасибо, – поблагодарила я. – А что с собой брать? А денег сколько нужно?
Знаю, что многие студенты на праздники собираются компанией у кого-нибудь дома или в комнате общежития, и собирают стол вскладчину. Кто салаты приносит, кто фрукты, кто конфеты или торт. А на напитки собирают деньги.
– Ничего не нужно, – сказала Светлана. – Всё уже есть. Родители уезжают на все каникулы в Грецию, так что дом в полном моем распоряжении, а пригласить на новый год друзей они сами предложили. Форма одежды – вечернее платье и туфли.
Кстати, одевается Света всегда в дорогие брендовые вещи. А живет в общежитии. На вопрос: «Что ж твои богатые родители тебе квартиру не снимут?» отвечает: «Сама не хочу. В общаге веселее».
Мне тоже так кажется, но не хочу притворяться, что я такая же, как все. Сплю зимой при открытой форточке под тонкой простынкой. В летней пижамке, состоящей из майки на тонких бретельках и шортов. Умываюсь ледяной водой и холодный душ принимаю. Это кого угодно шокирует. И никто не захочет жить с соседкой, у которой в самый лютый мороз в комнате открыта форточка. А одноместных комнат в общежитии нашего университета нет.
– Да, кстати, будет много разных развлечений, – похвасталась Светлана. – И среди них конкурс на самый высокий каблук.
– Учту это, – улыбнулась я.
– Доберешься сама, или вызвать тебе такси? – уточнила Света.
– Сама.
– Тогда жду, тридцать первого декабря к семи вечера. Поселок ты знаешь, улица Новая, дом номер пять.
– Я буду вовремя. Спасибо, что пригласила.
ГЛАВА 2
Поселок, в котором жили родители Светланы, был недалеко от города, на автобусе ехать два часа, а на такси еще меньше. Светка рассказывала, что прямо за их усадьбой находится лес, а дом окружен красивым садом, правда, зимой он не так красив, как весной и летом. Про сад она не врала. Каждую осень привозила огромную сумку маленьких красных яблочек, очень вкусных и сладких, и угощала всю группу.
Мне хотелось посмотреть на сад и лес. Потому и согласилась идти на этот праздник. А еще потому, что никогда не встречала новый год в большой компании.
Я приехала в поселок на автобусе, немного раньше, чтобы осмотреться и прогуляться по зимней погоде. В городе, конечно, тоже зима, но там снег регулярно убирают, а на асфальте зачастую лужи из-за антигололедных реагентов. А за городом – настоящая зима. Снег приятно поскрипывал под ногами, покрытые инеем деревья серебрились в свете уличных фонарей. Коттеджи за чугунными заборами сияли праздничными огнями, и казались средневековыми замками. Я будто в сказку попала. В своих мечтах в детстве я часто жила в красивом белом замке на холме, носила длинные роскошные платья и ездила в карете, запряженной лошадьми. И в то же время у меня был и мобильный телефон, и телевизор, и компьютер. Фантазерка я была еще та.
Без пятнадцати восемь подошла к коттеджу номер пять по улице Новой. Это был самый шикарный дом на всей улице. Три этажа, на третьем большая открытая терраса. Во дворе стояла наряженная ёлка. В окнах первого и второго этажей перемигивались огоньки гирлянд, а на третьем окна не светились. Недалеко от дома был небольшой флигель, в котором горело одно окно.
Калитка не открывалась. И ручки на ней не было, а была только кнопка вызова того, кто откроет дистанционно или выйдет к калитке.
Я нажала кнопку.
Тут же из флигеля вышла женщина, и поспешила к калитке. В руках у неё был лист бумаги.
– Добрый вечер. С наступающим! – сказала я, когда она подошла.
– Добрый. И вас так же. Вы на праздник к Светочке? – спросила женщина.
– Да, – кивнула я.
– И зовут вас?..
– Снежана.
Женщина глянула в список, сказала:
– Есть такая. Проходи, – и открыла дверь. – Желаю приятно провести время.
– Спасибо, – сказала я и направилась к дому.
Дверь была не заперта. В холле меня встретила сияющая Светка в красивом вечернем платье и туфлях на высоченных каблуках, с красной подошвой. Лабутены. Очень удобная, но безумно дорогая обувь.
