ГЛАВА 1
Я вышла из школы в растрепанных чувствах, и решила прогуляться по парку, расположенному прямо за зданием. Зачем пришла на эту встречу? Двадцать лет не виделась с одноклассниками, и еще столько же не виделась бы, и прекрасно бы себя чувствовала.
В парке было темно, редкие фонари горели через один. Аллеи не почищены, снег скрипел под каблуками. Я бесцельно шла и размышляла о том, что самолюбие-то мне потешить удалось, а вот счастливой я себя так и не почувствовала. Почему? Да потому, что все одноклассницы уже имеют взрослых детей, и в профессиях своих состоялись. Они выглядят старше меня, но когда рассказывают о своих детях, лица становятся такими счастливыми, что они на глазах молодеют. А мне и рассказать-то не о чем, кроме своей карьеры, как теперь понимаю, не такой уж впечатляющей. Потому что, оказывается, без мужа и детей мой дом – не полная чаша. Я только теперь начала это понимать.
И опять на Медовицкого повелась. А он... знала ведь, что верить ему нельзя, и снова поверила. Ну почему я такая дура, что двадцать лет назад, что сейчас?
Когда передо мной появились двое мужчин в блестящих обтягивающих костюмах, совсем не подходящих для февральской погоды в средней полосе России, я не заметила. Просто увидела, что они передо мной, и остановилась. Мужчины выглядели лет на тридцать, и были похожи как братья.
– Здравствуйте, сударыня. Вы нам подходите, – вежливо сказал один.
– Не могли бы вы пойти с нами? – добавил второй.
– Подхожу для чего? – удивилась я.
Ну, выгляжу, конечно, лет на двадцать пять, хотя мне тридцать семь. Но я не видела в глазах мужчин похотливого блеска, их заинтересованность была совсем другого рода, хотя я не поняла, какого. Добавила:
– И куда пойти?
– У вас интересные мысли, сударыня, – сказал первый. – Мы хотели бы взять вас на свой звездолёт, и сделать копию вашей личности.
– Молодые люди, вы чего накурились? – спросила я.
Что нападут, не боялась, в кармане всегда газовый перцовый баллончик для самообороны, и я уже нащупала его пальцами.
– Ничего, – развёл руками второй. – Все курительные травы – это чистый яд, не понимаю, зачем некоторые земляне себя ими травят.
– Так вы что, инопланетяне, что ли? – спросила я, когда сумела подобрать челюсть от изумления. Но я-то ничего не курила, откуда у меня глюки, которые со мной еще и разговаривают? – Инопланетян не бывает!
А память услужливо начала подкидывать истории о людях, которых похитили инопланетяне, а потом вернули или не вернули назад. И от знакомых слышала, и в интернете читала. Не верила.
– Но мы есть, – сказал первый. – Просто законом запрещено вмешиваться в развитие других цивилизаций, поэтому мы только наблюдаем.
– И забираете людей для каких-то своих экспериментов! – возмутилась я.
– Нет-нет, – возразил второй. – Мы никаких экспериментов над людьми не проводим, никого насильно не забираем, только добровольно, и всегда возвращаем обратно. Ваши жизни для нас – как для вас – повести и романы, спектакли и кино. Не каждая жизнь, конечно, но ваша нас очень заинтересовала.
– Поэтому мы приглашаем вас на наш звездолет. Снятие копии воспоминаний занимает всего сутки, а потом мы доставим вас обратно, – добавил первый. – Это не принесёт вам никакой боли и никакого дискомфорта. Если вы захотите, мы оставим вам память о встрече с нами, если не хотите, забудете о ней.
Побывать на звездолёте инопланетян – это так интересно! Хотя никому не смогу об этом рассказать, чтобы не подумали, будто я сошла с ума. Всё равно это интересно. Хочу!
– Но целые сутки! Меня же будут искать, – сказала я.
Хотя искать меня, если честно, некому. Сегодня пятница, впереди выходные. С отцом не общаюсь, мама занята внуками моей младшей сестры, и до вечера воскресенья точно не позвонит. Сестра со своим мужем уехали в гости к отцу. Да мы с ней и не очень дружим, общаемся от раза к разу, когда встречаемся случайно у мамы, и практически никогда не звоним друг другу. Моя лучшая подруга и мой заместитель Марина Осинина начнёт меня искать, только если я не появлюсь на работе в понедельник, а до него больше двух суток. И дома меня никто не ждёт. У меня даже кошки нет. В первые годы своей карьеры я трудилась, как проклятая, заводить животных не было времени, да и потом всё как-то не до них было.
Теперь я поняла, почему мне после работы так не хочется возвращаться домой. Потому что он пуст, как склеп.
А если одноклассники меня хватятся, встреча-то еще не закончилась, то мне всё равно. Не первый раз уйду по-английски.
– Позвоните своим близким, что уехали на сутки в дом отдыха, или в гости, – сказал первый инопланетянин. – Еще вы можете отказаться от сотрудничества. Тогда нам придётся искать другую интересную личность.
– Хорошо, согласна.
Кивнула, но моя бизнес-жилка дрогнула, и я спросила:
– Вы получите воспоминания моей жизни, а что взамен получу я? Бесплатный сыр, знаете ли, бывает только в мышеловке.
– Знаем, – серьёзно сказал первый.
– Мы можем вам дать какие-нибудь уникальные способности по вашему выбору, – сказал второй. – Например, вы сможете ваять скульптуры или писать картины, или книги, получите идеальную грамотность или математический дар. Или красивый сильный голос и совершенный слух, если хотите петь, или сможете играть на любом музыкальном инструменте и писать музыку. Или сможете понимать любой язык и свободно говорить и читать на нём. И это не полный список.
Стать известной художницей или певицей, или писательницей к следующей встрече одноклассников через пять лет, было бы, конечно, неплохо, все просто обалдели бы, но я вообще-то на следующую встречу идти не собиралась. Уметь рисовать – этого мало, чтобы получить известность при жизни. Да и становиться певицей как-то поздновато в тридцать семь, попробуй еще, пробейся на сцену. Начать писать книги, конечно, можно в любом возрасте, но меня это не привлекало. А вот понимать языки – это круто. Можно ездить по разным странам и не пользоваться автопереводчиком. Приложение в телефоне неплохое, но всё равно слишком затрудняет беседу, и переводит устную речь не очень точно, и не все языки. А мне некоторые произведения иностранных авторов хотелось бы прочитать в оригинале.
– Выбираю понимать языки, – сказала я.
– Значит, договорились! – радостно улыбнулся первый инопланетянин. – Тогда поехали!
Он нажал кнопку на приборе, похожем на часы на руке, сверху на нас упал круглый широкий луч света, и в следующее мгновение мы уже стояли в небольшом помещении без всякого намёка на дверь. Я услышала шипение, и на нас начал опускаться густой туман.
– Не волнуйтесь, сударыня, дышите глубоко. Это профилактическая камера. Мы не можем себе позволить принести на наш корабль земных микроорганизмов.
Я даже как следует испугаться не успела, а туман уже рассеялся, и перед нами появилась дверь. Один из моих инопланетных спутников открыл её, и мы вышли в широкий длинный коридор с множеством дверей. Навстречу нам попадались мужчины и женщины в таких же обтягивающих комбинезонах, как мои провожатые.
Я была одета стильно и модно в дублёнку, атласную юбку-плиссе, джемпер из ангоры в тон юбке, и сапоги на шпильках. Все вещи эксклюзивные, одноклассницы поглядывали на мой наряд с оттенком зависти. А здесь он стал казаться каким-то архаичным. Но всё встало на свои места, когда я увидела мужчину в земной одежде – в свитере и джинсах, который шёл нам навстречу так же в сопровождении двух инопланетян. Видимо, вид у меня всё-таки был немного испуганный, потому что он ободряюще улыбнулся мне. Мол, не бойся, всё будет хорошо.
Да кто боится-то?..
Шли мы недолго, мои спутники открыли одну из дверей, в помещение, похожее на каюту класса люкс на морском круизном лайнере, и первый сказал:
– Располагайтесь, чувствуйте себя совершенно свободно. Отдохните и поешьте, если хотите. Когда будете готовы, сядьте в кресло перед экраном, – он указал на кресло и экран в глубине комнаты. – Экран загорится, и вы увидите на нём то, о чём думаете.
– Представляю, какая это будет неразбериха, – пробормотала я.
– Не страшно, – ответил первый инопланетянин. – Это только сначала так будет. Очень хорошо, что вы это понимаете, Ульяна Сергеевна. – Когда начнёте вспоминать эпизоды из своей жизни, картинка нормализуется.
– А если я буду вспоминать не по порядку?
– И это не страшно, – сказал второй. – Это свойство человеческой памяти, выделять сначала самые яркие моменты.
– А вы – вы люди? – спросила я. – Или только представляетесь мне похожими на людей?
А сами, может быть, какие-нибудь разумные амёбы.
– Конечно мы люди, такие же, как и вы, – кивнул первый. – Наша планета очень похожа на вашу. Как и земляне, мы состоим из кислорода, водорода, азота, углерода, кальция и фосфора, дышим кислородом и употребляем растительную и животную пищу. Просто у нашей цивилизации другой путь развития. Ну что ж, если вы не хотите задержаться у нас дольше, чем на сутки, можете приступать к передаче данных. Когда их будет достаточно, мы за вами придём и отправим обратно на Землю.
Они ушли.
Я сняла дублёнку, бросила на кровать, осмотрелась.
Обычная комната, все предметы похожи на земные. Даже кресло и экран на стене перед ним похожи на обычную игровую компьютерную консоль.
В иллюминатор каюты был виден не океан, а Земля с высокой орбиты. Я даже никогда не мечтала увидеть нашу планету из космоса. Какой завораживающий вид! Так бы и смотрела все сутки напролёт, но надо было приступать к делу. Мне за него неплохо заплатят, между прочим. Тем более что звездолёт развернулся, Земля ушла за пределы видимости, а звёзды вдруг на мгновение размазались в полосы, и снова собрались в яркие точки, но это были уже созвездия не нашего неба.
– Мы что, улетели от Земли? – вырвался у меня вопрос.
Не думала, что получу ответ, но тут же услышала мягкий женский голос:
– Да. Мы собираем интересные жизни не только на Земле, но и на других обитаемых планетах. Через сутки мы снова окажемся в вашей солнечной системе.
Я кивнула и продолжила осматриваться.
В центре комнаты стоял стол, накрытый на одного человека. Тут были привычные мне продукты: яблоки, бананы, груши, виноград, круглые поджаристые булочки. Сыр, масло, кувшин с каким-то морсом, кофейник и чайник, сахарница и молочник. Блюдо с парой жареных куриных окорочков с картофельным пюре под прозрачной крышкой.
Всё выглядело очень аппетитно, но я уже ела на встрече, поэтому выпила только чашку кофе, неплохого, надо сказать.
Но было жалко ничего другого не попробовать.
– А можно я лучше возьму это с собой, когда буду уходить? – снова спросила я.
– Конечно. Пока вы будете вспоминать, мы всё упакуем, – ответил тоже голос.
– Спасибо, – поблагодарила я и села к экрану.
Кресло было таким удобным, что я сразу захотела такое себе в офис, а потом подумала, что если у меня там будет подобное, вообще с работы уходить не буду.
На засветившемся экране мелькали лица одноклассников, мамы, отца, сестры и племянников. А потом мысли потекли плавно, и я увидела себя, сидящей в своём офисе перед включённым компьютером.
Вот с этого и начну.
Приглашение на вечер встречи я получила за месяц до этого события, которое мои одноклассники отмечали сначала каждый год в первую субботу февраля, а после пяти лет – каждые пять. Приглашения в соцсети от инициативной группы класса я получала регулярно, но за двадцать лет ни разу не посетила это мероприятие.
Выпускной вечер окончился для меня так, что даже вспоминать не хотелось. Я ушла с бала униженная и оскорблённая, и потому не горела желанием видеть одноклассников снова.
Хотя с некоторыми дружу, но вижусь с ними и без всяких общих встреч достаточно часто.
С некоторыми иногда встречаюсь случайно. Скажем привет друг другу, спросим, как дела, ответим, что всё хорошо, без подробностей, и разбежимся до следующей случайной встречи. А тем, кого совсем не хочу видеть, просто стараюсь не попадаться на глаза. А если попалась, прохожу мимо, будто не узнала.
Некоторых же двадцать лет и не видела, и не страдаю.
Правда, за это время обида не то чтобы прошла, но стала казаться незначительной. Тем более что именно она давала мне злость и силы добиться всего, чего я добилась. Так, может, стоит сходить, сказать одноклассникам спасибо?
И отдельное большое спасибо Егору Медовицкому. Если он, конечно, придёт.
Обо всех встречах мне подробно докладывала и фотки показывала Маринка Осинина, подруга-одноклассница, которая ни одной встречи не пропускала. Так вот, она говорила, что Медовицкий был едва ли на половине тех встреч.
В школе я была влюблена в него. Аж с пятого класса, и без всякой надежды на взаимность. Потому что он был одним из самых красивых парней в нашей параллели, и знал об этом. А я была хоть и не уродина, но и не красавица, обыкновенная, в общем. Да еще и не золотая молодёжь, как он. Семья моя не бедствовала, но и особым богатством не блистала. Жили мы вчетвером – я, моя младшая сестра и родители – в двухкомнатной квартире в доме-панельке. Отдыхать летом ездили в СочиСочи на поезде. А у Медовицких на троих – пятикомнатная квартира в элитном доме, собственный особняк за городом и машина у каждого члена семьи. Отдых – на Мальдивах или в Дубае.
Егор мог бы учиться в одной из престижных гимназий или лицеев. Даже не знаю, что он в нашей совсем не элитной школе забыл. Но учился неплохо, и хороших оценок за красивые глаза не получал.
В восьмом классе я набралась смелости и попросила классную руководительницу посадить меня с Егором. Хотела познакомиться с ним поближе. Я училась тоже неплохо, отсутствием дисциплины не страдала, и при очередной перетасовке мест для сидения мою просьбу классная удовлетворила.
Оказалось, Егор вполне себе хороший парень, хотя и мажор. Состоянием родителей не кичился, как некоторые в нашем классе, хотя и не скрывал его. Купить иногда мороженого на весь класс ему было не в тягость.
Мы сидели за одной партой два года. Некоторые девчонки думали, что мы дружим. Хотела бы я, чтобы на самом деле было так. Но Егор не приглашал меня ни в кино, ни на дискотеки, ни в кафе. До дому не провожал.
А потом, в десятом, когда классная разрешила сидеть, кто с кем хочет, он сел не со мной, а с другом. Ну, и мне пришлось сесть с подругой. Ни с кем из девчонок в классе Егор не дружил, я была уверена, что у него есть девушка из его окружения.
В одиннадцатом в конце учебного года Медовицкий вдруг начал проявлять ко мне интерес. И, хотя тогда я уже дружила с другим одноклассником, не устояла, и бросила его. Тот парень тоже был симпатичный, и нравился мне, но любила-то я всё равно Егора.
– Ой, Улька, какая ты счастливая! – завидовали одноклассницы, которым Егор тоже нравился.
Я и сама не верила своему счастью. Медовицкий почти каждый день стал подвозить меня домой на своей машине – он тогда уже получил права, – и иногда мы долго сидели в салоне, и целовались. Я со дня на день ждала, что парень признается в любви, и в предвкушении придумывала, как бы поромантичнее ему ответить, что я его тоже люблю и уже много лет.
Но он не спешил с признаниями. Я и не торопила события – пусть всё идет, как идет. Наверное, он приберегает признание для выпускного. Это же так романтично – признаться в любви на балу!
