Глава 1. МЕЧТЫ МАШИ
Май – сентябрь 1977 г.
Маша спряталась от подруг, чтобы они ушли домой без неё. Хотелось после уроков прогуляться в одиночестве. Она любила возвращаться домой из школы одна, не торопясь, глядя по сторонам, останавливаясь там, где захочется. А девчонкам поскорее бы добежать до дома, забросить портфели в угол, и – на приплесок, играть с парнями в волейбол. У них и разговоры все только о парнях: кто, с кем, когда, куда и зачем.
Не то, чтобы Маша не любила такие разговоры. Но просто слушать не нравилось, а самой сказать было нечего. Хотя в январе ей исполнилось четырнадцать лет, она еще никогда не дружила с мальчиком.
Все ее подруги уже получали записку с предложением дружбы, ходили в кино или на свидание, или хотя бы переписывались с парнем.
Маше тоже хотелось получать записки, ходить в кино, или хотя бы переписываться с мальчиком. Но в школе парни не обращали на неё никакого внимания, и ей приходилось делать вид, что они ей тоже абсолютно безразличны.
Она вылезла из каптерки под лестницей, только когда убедилась, что подруги ушли. От села Лебяжье, где Маша училась в школе, до деревни Золотавино, где она жила, три с половиной километра, и их можно пройти минут за сорок. Но когда она шла домой одна, тратила на дорогу час или полтора, останавливаясь, чтобы полюбоваться молодыми листочками на березке или первым цветком одуванчика на обочине. Потому что замечала интересное там, где другие ничего особенного не видели. А потому никогда не скучала в одиночестве.
Она шла, наслаждаясь майским солнечным днём, и мечтала о том, как какой-нибудь парень предложит ей дружбу. Но кто? Те мальчики, что нравились Маше, уже дружат с другими девчонками. С теми, кто не нравились, сама дружить не хотела. Значит, это должен быть парень не из Машиной школы, то есть совсем незнакомый. Но откуда ж ему взяться, если в Лебяжьем всего одна школа?..
Это по-настоящему неоткуда, но понарошку можно представить всё, что угодно. Еще два года назад, когда Машины подруги тоже не могли похвастаться дружбой с мальчиками, они придумали тайную игру: например, Таня и Лена представляли себя парнями, надевали брюки, старались говорить басом и разыгрывали кавалеров Маши и Оли. А потом менялись ролями. Маше игра нравилась, она даже иногда жалела, что родилась девчонкой. Но, как только у Лены, Тани и Оли появились настоящие ухажёры, они перестали забавляться подобным образом.
Теперь Маша решила, а почему бы не поиграть одной, и не представить, что незнакомый парень всё-таки появился?
*
Он догнал ее и сказал:
– Девочка, постой! Это не ты потеряла? – и протянул ключ с самодельным брелоком – двумя рыбками из набора «Юный рыболов», прикрепленными к обрывку цепочки. Этот брелок – единственный в своем роде. Маша сама его смастерила.
– Спасибо. А я и не заметила, как выронила его.
Взяв ключ, она пошла дальше. Дорога сворачивала на мост через речку Лебедку и бежала дальше мимо полей и березовых рощиц.
Парень шагал рядом с Машей, посматривал на неё и улыбался. Высокий, стройный, симпатичный, черноволосый и синеглазый. Чем-то похожий на Мишку из фильма «Кортик». Или на Мишку из фильма «Москва – Кассиопея». Маше хотелось, чтобы он выглядел именно так.
Она тоже улыбнулась в ответ.
– А тебя как зовут? – спросил он после недолгого молчания.
– Маша Веселова. А тебя?
– Лёшка... Алексей Морозов.
Да, она хотела, чтобы его звали Лёшка Морозов. Почему? Да просто ей нравилось сочетание этих имени и фамилии.
– А куда ты идешь? – спросил Лёшка.
– Домой. Я в Золотавино живу, – Маша указала рукой в направлении деревни, пока невидимой за холмами, среди которых петляла дорога.
– Можно, провожу?
– Пожалуйста, только это далеко, целый час идти, если не быстро.
– Я никуда не тороплюсь.
– Слушай, почему я раньше тебя здесь не встречала?
– Я живу не здесь. В Лебяжье приехал к родственникам, погостить.
– А где ты живешь?
– В Кирове.
– Я ездила туда несколько раз, с мамой. Не понимаю, как вы там живёте? Столько народу, толпы везде, шум...
– Привычка. А ты в каком классе учишься?
– В седьмом.
– И я в седьмом. Вот совпадение!
– А когда ты домой уедешь?
– Завтра. Но летом снова приеду. Мне здесь очень нравится. Такая красивая природа. Воздух чистый. Лес, река... И ты мне... нравишься...
*
Так, беседуя с воображаемым Лёшкой, Маша дошла до деревни. У околицы она с ним «попрощалась», договорившись «встретиться» летом.
По улице навстречу шли подруги, давно вернувшиеся из школы.
– Ты чё так поздно? – удивились они.
– Да так... задержалась по делам, – ответила Маша.
– Ой, ну какие дела, учиться осталось всего неделю, – не поверила Таня Юшина. – А двоек у тебя вроде нет, чтобы после уроков оставаться.
– А я и не говорила, что двойку исправляла, – ответила Маша, лихорадочно соображая, какое придумать дело, чтобы девчонки поверили. Как назло, ничего не приходило в голову.
– А чего это ты сияешь, как лампочка на новогодней елке? – вдруг подозрительно спросила Лена Золотавина.
– Разве? – удивилась Маша.
– Ну да, – кивнула Оля Золотавина. Они с Леной не сестры, просто однофамилицы. – Улыбка до ушей, и глаза блестят так радостно, словно тебе сам Сашка Банников дружбу предложил.
Сашка Банников был на год старше, учился в восьмом классе и слыл самым красивым мальчиком в школе. Все девочки с пятого по десятый класс мечтали дружить с ним. А Маша теперь уже не мечтала.
– Нет, не Банников, – не задумываясь, сказала она.
– А кто? Кто? – заволновались подруги, окружили Машу, в их глазах зажглось любопытство, они дергали ее за рукава от нетерпения. – Кто же, кто он, расскажи, расскажи!
Маша поняла, что оговорилась, приняв желаемое за действительное, и что девчонки не отвяжутся, а ответ: «Никто» их не устроит. Но она всё же сказала:
– Да никто мне ничего не предлагал.
– Нет, предлагал, предлагал! – возразила Оля. – По глазам же видно, что предлагал! Ты сама сказала, что это не Банников. Значит, это кто-то другой! Ну, скажи, кто, мы же тебе все рассказываем.
«Если я не скажу то, что они хотят услышать, девчонки обидятся. А если скажу про Лёшку, это будет неправда... А, ну и пусть. Они сами этого хотели», – подумала Маша и сказала:
– Его зовут Лёшка Морозов.
– Лёшка Морозов? – девочки переглянулись – мальчика с таким именем в Лебяжской школе нет.
– Вы его не знаете. Он в Лебяжье в гости приехал, и завтра уже уедет, – пояснила Маша. – Он в Кирове живёт.
– А он еще приедет? – поинтересовалась Таня.
– Да, летом, – ответила Маша.
– А он назначил тебе свидание? – спросила Лена.
– Конечно, – очень убедительно кивнула Маша.
– А он красивый? – чуть смущённо спросила Таня.
– Конечно, – снова кивнула Маша.
– Красивее Сашки Банникова? – ревниво спросила Лена – ни для кого не секрет, что она влюблена в Сашку.
Уже три дня, как Банников рассорился с Нинкой Кошкиной из восьмого «А», и Лена надеялась, что теперь он выберет ее. Лена очень красивая девочка, и ее надежды вполне могли оправдаться.
– Красивее в десять раз, – уверенно заявила Маша. Она хотела сказать «в сто раз», но решила, что это будет слишком.
– Вот здорово! – с завистью в голосе сказала Оля. – Везет тебе, Машка!
– Машенька, мы так за тебя рады! Теперь и у тебя есть парень, – в голосе Тани тоже проскользнула нотка зависти. Она-то всего лишь переписывается с мальчиком из Окунево, соседнего с Лебяжьим села. И на свидания он ее пока не приглашал.
Маше была приятна зависть подруг. Но самое удивительное, они ей поверили! Наверное, им просто в голову не могло прийти, что можно выдумать такое.
– Я всегда знала, что Машке достанется парень, какой нам и не снился, – добавила Оля. – А ты нас с ним познакомишь?
«Вот и попалась, – подумала Маша. – Знакомить-то мне их не с кем». А вслух сказала:
– Да вы что, девчонки?! Я сама с ним только-только познакомилась. Может, у нас еще не выйдет ничего. Может быть, потом... когда-нибудь. Если у нас что-нибудь получится.
– А когда у вас свидание? – поинтересовалась Оля.
– А это секрет! – ответила Маша, вырвалась из круга подруг и пошла домой.
«Потом скажу девчонкам, что он не пришёл», – решила она.
Вечером к Маше прибежала Таня – самая близкая из трех ее подруг. Она, сгорая от любопытства, выспросила все подробности «встречи» Маши с Лёшкой. Та сначала отнекивалась, ей было стыдно врать лучшей подруге, но Таня так упрашивала, что Маша не выдержала и расписала «встречу» в ярких красках, решив, что хуже от этого не будет. Лёшка просто «не придёт» на свидание, и на этом враньё закончится.
Подружка ушла очень довольная.
Последняя неделя мая пролетела, как один миг, и с ней закончился учебный год. Маша благополучно перешла в восьмой класс. Наступили долгожданные летние каникулы.
Первого июня Маша проснулась абсолютно счастливая. Не надо торопиться в школу, а впереди целых три месяца свободы. Она хотела еще поспать, но услышала мамин голос:
– Дочка, ты проснулась? Сходи в магазин.
– Хорошо, сейчас, – вздохнула Маша. Вот тебе и свобода!
В деревне имелась небольшая лавка, в которой продавались самые необходимые продукты, хоз- и промтовары: хлеб, крупы, соль, спички, мыло. А за всем остальным нужно ходить в село. Это было Машиной обязанностью, но она не обижалась: уж лучше идти в магазин, чем грядки полоть.
– Деньги и список на столе, – снова послышался голос мамы. – Позавтракай и отправляйся. А я в огород.
Мама ушла. Маша встала, выпила чаю с бутербродом, переоделась в сарафан и уже собралась идти, но в этот момент к ней пришли подруги.
– Привет, Машка, ты куда? – спросила Таня.
– В село, за покупками, – ответила Маша.
– А мы на речку. Позагораем, может, искупаемся, – сказала Лена. – Думали, ты с нами пойдешь.
– Я бы пошла, но мама послала меня в магазин.
В голосе Маши не было сожаления. Она прекрасно знала, что искупаться не удастся: вода еще холодная, от такого купания никакого удовольствия. Вода прогреется не раньше, чем через неделю или даже две.
– Охота тебе тащиться в село четыре километра по такой жаре, когда все можно купить в нашей лавке, – скривилась Оля.
– Во-первых, не все, – возразила Маша. – А во-вторых, не четыре километра, а три с половиной.
Расстояние от деревни до села черт кочергой мерил, поэтому каждый трактовал его, кому как больше нравится.
– А, какая разница, – махнула рукой Оля. – Всё равно неохота. Я бы ни за что не пошла.
– И я тоже, – добавила Лена. – В первый же день каникул работать? Нет уж, увольте.
– А, мне все ясно! – вдруг восторженно воскликнула Таня, осененная догадкой. – Маш, так ты на свидание идешь, да? С тем парнем, с Лёшкой Морозовым?
– Да нет, в магазин, – попробовала отговориться Маша, но подруги не поверили.
– Ну конечно, на свидание! – уверенно сказала Оля. – А магазин – это так, для отвода глаз.
– Машка, какая же ты скрытная! – пожурила Лена. – Мы же твои подруги, мы же никому не расскажем!
– Ну да, да, на свидание я иду, – сдалась Маша, мысленно отметив, что подруги просто вынудили ее снова соврать. Ничего, скоро это закончится. – Ладно, девчонки, мне пора, а то еще опоздаю.
Она пошла к двери.
– А ты что, совсем не накрасишься? – удивилась Оля.
– А зачем? Я вроде и так ему нравлюсь, – пробормотала Маша.
– А если накрасишься, понравишься еще больше, – сказала Таня.
– У меня нечем, – Маша развела руками.
Она не была красавицей, но уродиной себя тоже не считала. «Я просто симпатичная», – думала она. Симпатичная – есть такое странное и очень удобное слово, которое можно применить ко всем девчонкам, которые не дотягивают до красавиц, но и дурнушками их не назовешь. Она не пользовалась косметикой, от природы имея чистую кожу без прыщей и веснушек, и маскировать ей было нечего, как, например, Оле и Тане. Лена была красива и без всякой косметики, но всё равно красилась. И нельзя сказать, что это ее портило.
– Давай я тебе дам, – предложила Таня. – Это не займет много времени, а идти ко мне по пути.
– Ладно, пойдём к тебе, – согласилась Маша, решив, а почему бы не попробовать, раз подруга сама предлагает.
Девочки зашли к Тане, и она выложила перед Машей кучу разных помад, румян, теней для век, тушей для ресниц, пудр и тональных кремов. Кое-что Таня купила сама на сэкономленные от школьных завтраков деньги, кое-что стянула у старшей сестры, а кое-что та сама отдала.
– Выбирай, что хочешь, – щедро сказала подруга.
Маша села к зеркалу, выбрала самую бледную помаду и осторожно провела по губам. Ресницы подкрасила лишь чуть-чуть. Делая это впервые, она боялась заехать щеточкой себе в глаз. Все тени ей показались слишком яркими, и она сразу отодвинула их, решив, что цвета не подойдут к ее серым глазам.
– Волосы распусти, – подсказала Таня.
Маша расстегнула заколку, и темно-русые пряди рассыпались по плечам. Красиво, но не очень удобно. Она встала.
– Спасибо, Тань.
– И это все? – удивилась Лена. – А румяна?
– А тени, а пудра? – подхватила Оля. – Ты же ничем не попользовалась!
И все же эффект был: помада подчеркнула форму губ, а подкрашенные тушью ресницы стали казаться чуть длиннее и пышнее, глаза сразу стали более выразительными. Маша осталась довольна.
– Для первого раза достаточно, – ответила она. – А то еще Лёшка меня не узнает. Ну, мне пора. Пока, девчонки!
И она убежала.
*
Маша прошлась по Лебяжским магазинам, купила все, что заказала мама, приобрела себе тушь для ресниц и помаду, чтобы больше не побираться у подруг, еще купила мороженое, и не спеша отправилась домой.
По дороге она решила опять «встретиться» с Лёшкой Морозовым, и погулять с ним в березовой роще. Было так интересно представлять, что рядом идет красивый юноша, и они непринужденно болтают. А с настоящими парнями она терялась, не зная о чем с ними разговаривать. Может, потому и они не горели желанием беседовать с Машей. С «Лёшкой» же она могла говорить обо всем, что ее волнует. За неделю, что прошла с момента их «знакомства», она уже не раз «встречалась» с Лёшкой, но подругам, разумеется, ничего не сообщила.
Едва Маша вошла в деревню, девчонки выбежали навстречу, будто поджидали. Она подозревала, что так и было.
– Ну, как прошло свидание? – с волнением спросила Таня.
– Никак. Он не пришёл, – ответила Маша, довольная, что больше не надо будет врать.
Лицо Тани разочарованно вытянулось. А Оля спросила подозрительно:
– А почему тогда ты так долго ходила? Сознайся, ты просто не хочешь нам о нём рассказывать!
– Машка, бессовестная! – обиженно воскликнула Таня. – Мы же от тебя ничего не скрываем! Я тебе даже Колькины письма давала читать!
– Ну ладно, ладно, – неохотно сдалась Маша, решив, что «расстаться» с Лёшкой она всегда успеет. – Он приходил, и мы немного погуляли.
– Он тебя поцеловал, да? – доверительно спросила Лена.
– Нет.
– Ну как нет, если у тебя вся помада с губ стерлась, – возразила Оля. – Опять ты все скрываешь!
Маша поняла, что съела помаду с мороженым, но объяснять это подругам бесполезно, всё равно не поверят.
– Ну... мы поцеловались... один раз, – сказала она, краснея оттого, что приходится одну ложь громоздить на другую.
Но подруги решили, что Маша просто стесняется об этом говорить, потому и краснеет, а значит, на самом деле целовалась.
– Тебе понравилось? – с любопытством спросила Таня.
