Глава 1
Над родовым гнездом семьи Мерсер занималась заря, словно распустившаяся алая лента из косы единственной наследницы — красавицы Беллатрис. Этот день должен был стать особенным, самым счастливым и открывающим путь в столицу, манящую балами и прекрасными нарядами. И юная Белла, кусая в нетерпении губы, поднялась едва ли не раньше слуг, чтобы не проспать приезд отца и долгожданного гостя. Ровно восемнадцать лет назад она появилась на свет, и теперь в этот же день должна была состояться помолвка дочери личного королевского мага, запертой долгие годы в имении.
Тихо открылась дверь, и горничная молодой хозяйки удивлённо воскликнула.
— Уже ли совсем не спали, госпожа? Глазки вон как блестят, недужится? И тени залегли... Батюшка недоволен будет. Приказано нарядить и причесать, чтобы перед женихом раскрасавицей предстать, а оно вон как.
— Дело решённое, не бормочи, не отступится жених от слова, данного отцу. Любому понятно, что каждая невеста волнуется в такой день. Платье готово? — усаживаясь перед зеркалом, всмотрелась в собственное отражение Белла. — Бледна сверх обычного, но то, как говорят, в столице особенно ценится. Да и капли лекарские для глаз не понадобятся, действительно, и без них сияют. Ох, как я рада, что вскоре уеду! Сколько ни просила отца, так и не взял в столицу, только лишь учителей присылал да книги учёные. Может быть, даже короля Асера удастся не только на монетах увидеть. Как же всё это волнительно, но радостно!
— За мужем оно не всегда сладко, — вздохнув, горничная вдруг пустила слезу, не разделяя настроя хозяйки. — А платье с вечера ждёт, кружевами обшитое, как и приказывали. Сколько лет мы с вами вместе, а теперь одинёшенька уедете...
— Не реви! Радоваться вместе со мной должна, разве плохое что-то ждёт?! Нет ведь. Ты портрет жениха моего видела? Красавец, статный и ещё не старый, о таком соседки лишь мечтать могут. Вон, Генриетту замуж отдали, а уже через год она овдовела, даже дитя не родив. В такие лета и без мужа осталась!
— И не особенно о том жалеет, — хмыкнула горничная, расплетая волосы хозяйки.
Бросив суровый взгляд на женщину, Белла спрятала улыбку и продолжила.
— Не о том речь. И осуждать никого мы тоже не станем, Дороти. А вот ещё любят посудачить, что сосед наш — тёмный маг, затворником живущий, тоже холост. Решит свататься такой, ему не откажут, проклянёт весь род. И что, жить в лесу, в доме, окружённом могилами? Страшно! Но больше скучно.
— Правда ваша, госпожа! — наклонившись, словно сосед мог услышать, тихо запричитала Дороти. — Кладбище уже вплотную к его землям подобралось, а он и рад. Колдует по ночам, бродит среди могил, может, невесту себе из свежепреставившихся и подбирает. Не раз после того, как видали его, пустыми гробы оставались.
— Откуда узнали-то? Сами разрывали могилы? Ох, не с теми ты общаешься, запрещу из дома выходить! — рассмеялась Белла. — Живое оно к живому тянется. Если и женится, то на той, что своими ногами ходит, а не в земле сырой лежит. Но век пропадать в глуши лично я не желаю, хотя и видела однажды мага того. Даже мой жених супротив него не выдюжит. Волосами светел, словно солнцем поцелованный, а глазами, напротив, тёмен, как и магия его. Хорош, но очень уж грозен, как кажется. Отец говорил, будто и силой сосед наделён сверх меры, да только не желает во благо королевства трудиться после того, как из столицы изгнан был... Ой, не у ворот ли кто? Голоса слышны. Посмотри!
Бросившись к окну, горничная открыла его, перегнувшись и крикнув.
— Эй, хозяин что ли прибыл?
— Нет, посланник от него, — отозвался хриплый голос заспанного стражника.
— Прикажи проводить. Приму немедленно, — взволнованно дала указание Белла. — Ох, не к добру такие вестники...
Причёсывая хозяйку, Дороти пыталась образумить разволновавшуюся невесту.
— Ничего страшного, госпожа! Отец ваш из заботы и желания угодить гостю вперёд человека послал, чтобы предупредить, к которому часу ожидать.
— Никогда такого не было... Да и не слишком часто баловал отец визитами в дом родной, жизнь положив на службу короне, — лишь вздыхала Белла. — Но, может, ты и права, сегодня случай особый. Платье домашнее подай, да поторопись! Не терпится узнать, в чём дело.
Скромное платье цвета ясного неба, как и глаза Беллатрис Мерсер, показалось молодой госпоже более уместным для утреннего приёма посетителей, чем тёмно-зелёное, открывающее плечи и украшенное тончайшим кружевом, что было приготовлено для этого дня. Степенно спускаясь по лестнице, Белла внутри была напряжена, как натянутая струна её любимого инструмента цитры, но торопиться никак не возможно было себе позволить.
Слуга стоял у распахнутых дверей, ведущих в нижний кабинет, приглядывая за посланцем. Такой порядок был заведён издавна и никогда не нарушался, кого бы ни принимали хозяева. И только лишь когда госпожа вошла, слуга остался снаружи, тихо прикрыв двери. Обычно наследницу рода Мерсер на любых встречах сопровождала компаньонка — почтенная мадам Келлер, уже плохо слышащая и почти слепая, но в столь раннее время Белла решила её не беспокоить. Да и повода особого не видела, ведь не визит вежливости нанёс прибывший в поместье мужчина, а приехал с весточкой от самого хозяина, что, несомненно, говорило о добропорядочности посланника.
— Пусть будут лёгкими дороги и благоприятствует погода, — произнесла приветствие для путников и вестников девушка.
— Благодарю, госпожа Беллатрис, — поклонился визитёр, по виду благородного происхождения и ещё не преклонных лет.
Протянув руку, молодая хозяйка остановилась на почтительном расстоянии, но письма ей так и не вручили.
— Что же, папенька пожелал отправить устное послание? — удивлённо вскинула бровь красавица, не понимая, почему же вестник медлит.
— Не отец, а матушка, — улыбнувшись, мужчина быстро приблизился, схватив девушку за оба запястья. — Не мешают браслеты? От них давно пора избавиться.
— Кто вы?! — ещё не успев испугаться, воскликнула Белла. — Что вам нужно?
Браслеты, на которые обратил внимание незнакомец, дочь мага носила всю жизнь, и снимать их было строжайше запрещено. Отец говорил, что они оберегают от дурного глаза и проклятий. Белла строго следовала данному указанию, ведь её матушка умерла родами, как гласило семейное предание, именно из-за наведённой порчи. Так были счастливы супруги Мерсер, что зависть и злоба не обошли их дом стороной, потому и берёг Беллу отец, лично зачаровав серебряные, как он утверждал, украшения. И подтверждением тому служило то, что за годы металл так и не потемнел, в отличие от других серебряных изделий, что имелись в шкатулке его дочери.
— Посланник. И дядя твой родной. Пора получить наследство матери, милая Беллатрис. Поверь, слишком долго в клетке птичке не усидеть, а вырвавшись однажды, она уже не пожелает вернуться. Сила изменит тебя и твою жизнь, дочь заклинательницы!
От рук, что держали запястья, распространялся холод, от которого даже дыхание перехватило. И ещё зазвучали тревожным набатом слова на неизвестном языке, сплетаясь в музыку заклинания. Белла не смогла больше произнести ни слова, лишь услышав, как зазвенели упавшие браслеты. А после незнакомец схватил её за шею и, запрокинув голову, влил в рот зелье из маленького пузырька. Надавил на челюсть и заставил проглотить, после чего поцеловал Беллу в лоб и, уложив безвольное тело на кушетку, удалился. Свет, ещё недавно лучившийся из больших голубых глаз, потух, а дыхание замерло, отправив сознание в мучительный путь сквозь тьму.
Мрачное лицо господина Мерсера, прибывшего вскоре вместе с гостем, и вовсе стало цвета земли, едва маг спешился и узнал новости.
— Отчего же Беллатрис не встречает отца?
— Несчастье обрушилось на наши головы, — испуганным голосом, склонившись, ответил управляющий, встречая хозяина у порога.
— Вовсе тебе её не сносить, если не уберёг дочь. Хворь какая приключилась? — проходя мимо, ещё более нахмурился маг. — Это мы в один миг исправим, не будь я Мерсер. Толком говори!
Запинаясь, слуга поведал о случившемся рано утром: о визите незнакомца, представившемся посланником хозяина, и о том, что после его ухода молодая госпожа была обнаружена бездыханной. Увечий и ран не обнаружено, но бедняжка мертва без всяких сомнений.
Ни словом не отреагировав на сообщение о смерти Беллы, её отец вошёл в дом в сопровождении гостя, продолжавшего хранить молчание. Тело девушки слуги оставили на кушетке, где её настигла судьба, не решившись трогать усопшую до прибытия хозяина. Осмотрев дочь, господин Мерсер, наконец, повернулся к жениху.
— Как вы можете заметить, ввиду очевидных обстоятельств моя дочь не может пойти под венец.
Внешность гостя, которой неизвестный художник польстил сверх меры, придав лицу на портрете, переданном невесте, моложавости и благородства, отражала как род занятий, так и непростую судьбу несостоявшегося родственника. Покрытое мелкими оспинками и отёчное лицо исказила гримаса злости.
— Что за спектакль?! Не желаете породниться с разбойником, так будьте любезны уплатить всё, что задолжали моему заведению. Лишь вняв вашим просьбам, я согласился списать долг в обмен на этот брак и не намерен ждать обещанного дольше! Дайте девице нюхательной соли и велите нарядиться, как подобает невесте.
Заложив руки за спину, господин Мерсер покачался на пятках, будто раздумывал над словами жениха.
— Полагаете, будто я устроил это, чтобы обмануть вас? И для чего было мчаться из столицы, загнав двух лошадей, позвольте поинтересоваться? Будь на то моя воля, сообщение о смерти дочери могло настичь нас и раньше, ещё до отбытия, ведь день помолвки был известен заранее. Да и к чему, если брачный договор мы уже подписали? Я обещал отдать вам дочь — берите. Можете лично убедиться, что она мертва. И поскольку обязательства с моей стороны исполнены, долг считается погашенным. Документ был составлен по всем правилам, а то, что боги не пожелали соединения благородной крови с вашей, не является основанием для оспаривания. Не вижу повода оставаться вам в моём доме долее. Прощайте, господин Грей!
Рука жениха легла на ножны, но клинок так и не увидел свет, лишь блеснули злобой глаза гостя, а после тот улыбнулся, довольно холодно и вежливо заметив.
— Что ж, пока ваша взяла. Учтите, ни в одном из игральных домов вам более не будет предоставлен кредит. Согласитесь, это в ваших же интересах. Пожелаете проиграть состояние, милости прошу, но при условии, что будете иметь достаточно средств при себе. Я не верю вам, господин королевский маг, и не обещаю, что забуду о нанесённой обиде. Ваша дочь действительно хороша, хоть в этом не случилось обмана, но либо она станет моей, принеся клятву верности и приняв в качестве равного, либо и в самом деле будет мертва.
Развернувшись на каблуках, владелец с недавних пор почти всех игральных домов королевства Гантерра, в которых могли себе позволить появляться представители знати, покинул имение. Осевший в столице морской разбойник теперь именовался господином Джаредом Греем и в самом деле хотел изменить жизнь, свернув с прежнего пути и оставив за спиной сотни смертей жестоко убитых им пленников. И ещё час назад полагал, что преуспел в этом, связав клятвой одного из самых влиятельных вельмож, дабы войти в благородное семейство. Теперь же напыщенный маг поставил его на место, избавившись от долга на законных основаниях и не упав в собственных глазах, назвав зятем. Убивать обманщика Грей не планировал, он решил поступить изящнее...
Проводив равнодушным взглядом ушедшего, хозяин дома взял в руки уже ненужные браслеты, что сиротливо лежали рядом с телом Беллы, и убрал в ящик рабочего стола. Потом вновь бросил на дочь взгляд, полный презрения, и посетовал.
— От женщин вашего рода всегда было больше пользы от мёртвых, нежели от живых. Никчёмные создания. Надо же, уродилась вся в мать, внешне так и вовсе неотличима, что ж до способностей... Вскоре узнаем.
Дёрнув шнурок, господин Мерсер вызвал слугу и приказал перенести тело дочери в её комнату, а после вызвать стражника, что столь опрометчиво впустил самозванца, не дознавшись правды. Старый солдат исправно нёс службу в имении долгие годы, приставленный в числе нескольких из самого дворца, и случившееся переживал особенно тяжело, сетуя на судьбу невинно убиенной хозяйки и ожидая неминуемого наказания.
— Расскажи мне, будь любезен, — холодно обратился маг к стражнику, даже не посмотрев на того. — С чего ты взял, будто утренний гость был посланником от меня? Просто таковым назвался, а ты поверил, или он доказательства какие имел?
— Назвался, господин, и перстень предъявил. Герб я сразу признал.
— В самом деле? В точности такой? — поднявшись, хозяин дома показал сжатый кулак, демонстрируя перстень, украшающий мизинец.
Внимательно вглядевшись в червлёный рисунок, стражник побледнел до крайности и, сглотнув, признался.
— Отличался немного. Цвет тот же, но линий меньше, вроде без пламени.
— Всё ясно, — потеряв интерес к допрашиваемому, маг вернулся за стол. — Свободен.
— А как же? Что же теперь? Убийца ведь... — запинаясь, продолжал задавать вопросы отставной солдат, ещё более пугаясь от собственной смелости.
— Кто сказал?! — повысил голос господин Мерсер. — Несчастный случай приключился. Дочь чрезмерно увлеклась успокоительным средством, вот и отравилась. Иди прочь и глупостей более не болтай! И остальным передай, чтобы сплетен не разносили, иначе превращу в мокриц.
Приказав подать в столовую плотный завтрак, маг, пугая слуг едва ли не более, чем преждевременная кончина его дочери, выражал удивительное спокойствие в действиях и выражении лица. Позавтракав, направился в кабинет, написал несколько писем, отправив соседям, и распорядился украсить семейный склеп к следующему утру, подробно указав, какие цветы и травы следует использовать, а каких и близко на церемонии не должно быть.
— Вроде как из стали закалённой хозяин наш, — шептались служанки, уже к обеду забыв об обещанном наказании. — Супругу давно схоронил, так и не женившись более, а теперь и дочь единственную. Ни скорби, ни слова жалости не произнёс.
— Видать, не медок служба та во дворце, характера твёрдого требует, — важно кивала повариха. — В самом деле, будто каменный господин наш, вместо радости такое горе... Сам изловит злодея, коли обозначил, что дочка без посторонней помощи померла. Не спустит убийце, точно говорю!
— А чего ж сам? На то судейские имеются, — Дороти волновалась за свою судьбу более прочих, и уже подумывала, куда бы попроситься в услужение.
— Кому охота, чтобы косточки перемывали? То ли у него убили, то ли он. Молва людская и не такое придумает. Уже говорят, что сосед, который по могилам шастает, красавицу нашу присмотрел, вот и... Врут, наверное, — хитро прищурилась повариха, осматривая товарок, а после уже смело добавила. — Как киселя сварить, всё просто, господин наш точно месть вскоре свершит. Он уж знает, кого искать, а после и успокоится. Не зря личным магом короля стал, многое ему ведомо. А там, глядишь, новую хозяйку в дом приведёт.
— Хорошо бы... Ведь не стар ещё, но что-то очень уж медлил после похорон первой жены, — смахивая пыль уже в который раз с одного и того же места, отвечала одна из служанок.
— Да на его состояние и власть много, небось, охотниц. Вот и выбирает, присматривается.
