Сердце Плетения 2. Чёрная лоза

Пролог

       
        Пер­вые зим­ние но­чи в Хо­ан­но­ре вы­дались осо­бен­но мрач­ны­ми и тём­ны­ми. Улич­ные фо­нари ед­ва раз­бавля­ли гус­той хо­лод­ный сум­рак, и соз­да­валось впе­чат­ле­ние, как буд­то с за­ходом солнц Ин­нош вы­ходит из бе­регов, за­тап­ли­вая ули­цы и до­ма. Тя­жёлое по­лот­но об­ла­ков бы­ло в ту по­ру осо­бен­но низ­ким, и воз­душные гро­мады как буд­то ка­сались ос­трых шпи­лей гро­мо­от­во­дов и флю­геров са­мых вы­соких зда­ний. Вет­ра оп­ле­тали го­род ле­дяны­ми свис­тя­щими пле­тями, про­буж­дая за­бытые стра­хи и ноч­ные кош­ма­ры.
        Го­ворят, что имен­но в та­кие но­чи про­ис­хо­дят са­мые стран­ные и пу­га­ющие ве­щи. Жи­тели го­рода ис­че­за­ют без вес­ти или их на­ходят че­рез не­кото­рое вре­мя уби­тыми при стран­ных об­сто­ятель­ствах. А ещё счи­та­ет­ся, что Ночь Рас­ко­ла слу­чилась в эту страш­ную по­ру, и те­перь, с нас­тупле­ни­ем зи­мы, слы­шат­ся её от­го­лос­ки: сто­нут нез­ри­мые скре­пы, со­еди­ня­ющие Ос­колки Пле­тения.
        Пос­ле Но­чи Рас­ко­ла у оби­тате­лей свя­зан­ных во­еди­но ми­ров по­яви­лось вто­рое сол­нце, но от это­го лишь чёт­че обоз­на­чил­ся кон­траст меж­ду све­том и мра­ком, бо­лее жут­ки­ми ста­ли го­лоса зи­мы. И пусть не ос­та­лось в жи­вых сви­дете­лей ка­тас­тро­фы, со­чета­ния чёр­но­го и бе­лого про­буж­да­ли у мно­гих оби­тате­лей Пле­тения под­созна­тель­ную тре­вогу.
        — Они ожи­вут, они ожи­вут… все по­гиб­нут… — бор­мо­тала ху­доща­вая чер­но­воло­сая жен­щи­на, си­дящая у ок­на и не­от­рывно гля­дящая на тём­ный оке­ан об­ла­ков.
        По­мимо стё­кол, ок­на из­нутри и сна­ружи бы­ли заб­ра­ны ме­тал­ли­чес­ки­ми ре­шёт­ка­ми, толь­ко Ма­рилль зна­ла, что это не по­может. В её снах, дав­но став­ших бо­лее ре­алис­тичны­ми, не­жели явь, спас­тись от смер­то­нос­ных чёр­ных пле­тей ни­чего не по­мога­ло. Тём­ная бу­ря сме­тала на сво­ём пу­ти до­ма и сок­ру­шала плоть, выс­во­бож­денный из смер­тной обо­лоч­ки дух рас­сы­пал­ся под её при­кос­но­вени­ями та­ющи­ми в воз­ду­хе ис­кра­ми. Лю­бое пла­мя гас­ло вбли­зи, а во­да ста­нови­лась горь­кой, как желчь. Зем­ля по­кор­но при­нима­ла страш­ную дань, и лишь ве­тер, точ­но одер­жи­мый, пля­сал с ть­мой.
        Пы­тал­ся ли ве­тер по­мешать ей или по­могал, Ма­рилль не по­нима­ла. Толь­ко она уже дав­но прок­ля­ла се­бя и эти ви­дения, от­нявшие у неё спо­кой­ствие, шанс на счастье и от­пра­вив­шие в кли­нику для ду­шев­но­боль­ных. Точ­нее, в боль­ни­цу её сдал собс­твен­ный муж, от­ка­зав­ший­ся ве­рить в страш­ную прав­ду.
        Са­ма Ма­рилль не счи­тала се­бя боль­ной. Её дар был ред­ким, а по­тому ник­то на Пле­тении не мог на­учить жен­щи­ну поль­зо­вать­ся им. Для это­го ей приш­лось пе­рерыть всю биб­ли­оте­ку суп­ру­га и по­бегать по ма­гичес­ким ла­воч­кам. В ито­ге она наш­ла па­ру по­собий, где бы­ли опи­саны сис­те­мы тре­ниро­вок и да­ны ре­комен­да­ции. Очень ско­ро Ма­рилль по­няла, что всё сво­дит­ся к ме­дита­ци­ям и раз­ви­тию спо­соб­ности кон­тро­лиро­вать вза­имо­дей­ствие с эфи­ром, не поз­во­ляя се­бе ус­ва­ивать це­лый по­ток ин­форма­ции. Это ка­залось ин­те­рес­ным лишь до по­ры до вре­мени. Лю­бопытс­тво сде­лало своё де­ло, и од­нажды она ре­шилась про­вес­ти эк­спе­римент, ко­торый поз­во­лил бы заг­ля­нуть в прош­лое и уз­нать, что в дей­стви­тель­нос­ти про­изош­ло в Ночь Рас­ко­ла.
        Кру­шение преж­не­го ми­ра не ог­ра­ничи­лось од­ни­ми толь­ко ви­дени­ями: все те ужас и боль, что ис­пы­тыва­ли гиб­ну­щие соз­да­ния, про­нес­лись сквозь ду­шу Ма­рилль, ос­тавляя от неё лишь ка­кие-то жал­кие бо­лез­ненные кро­хи. Она ви­дела, что бу­рей уп­равля­ет стран­ное су­щес­тво, с гла­зами, пол­ны­ми звёз­дно­го пла­мени, а ещё тех, кто при­шёл пос­ле. Они ка­зались без­ли­кими те­нями, но ре­аль­ность вок­руг пла­вилась и из­ме­нялась от од­но­го их ка­сания. Те­ни с ре­шитель­ностью опыт­ных вра­чева­телей от­се­кали изу­вечен­ное прос­транс­тво, сши­вая из ос­тавших­ся кус­ков неч­то но­вое. Пле­тение.
        — Не­надёж­но, — го­лос те­ни про­бирал до дро­жи. В нём сме­шал­ся скре­жет ме­тал­ла о стек­ло и вой бу­рана. — Конс­трук­ция слиш­ком хруп­ка.
        — Дос­та­точ­но сох­ра­нять ба­ланс, и она прос­то­ит веч­но, — го­вори­ла дру­гая тень, чей го­лос был бо­лее при­выч­ным, ес­ли не счи­тать стран­ные ры­чащие зву­ки. — Но нам не нуж­на веч­ность. Од­нажды всё вер­нётся…
        Что про­из­ве­ло на неё боль­шее впе­чат­ле­ние — ги­бель ми­ров, дей­ствие те­ней или пос­ле­довав­ший за этим раз­го­вор — Ма­рилль не зна­ла, но с то­го мо­мен­та её жизнь не мог­ла стать преж­ней, как и она са­ма. Го­лоса зи­мы в оку­тыва­ющем го­род мра­ке вся­кий раз на­поми­нали о не­из­бежном.
        — Кто поз­во­лил Ма­ри си­деть у ок­на? — воз­му­тил­ся са­нитар, ед­ва во­шёл в па­лату. Муж­чи­на нем­но­го гру­бова­то об­хва­тил пле­чи жен­щи­ны, зас­тавляя её под­нять­ся, и под­вёл к пос­те­ли. — Са­дись, Ма­рилль. Ско­ро при­дёт це­литель.
        — Я бу­ду спать без снов, — ус­та­ло сог­ла­силась она. На са­мом де­ле из­му­чен­ная па­ци­ен­тка бы­ла ра­да ни­чего не ви­деть, да и пер­со­нал кли­ники об­хо­дил­ся с ней не так уж пло­хо, но вся эта мо­нотон­ность по­ряд­ком вы­маты­вала.
        — Пра­виль­но, — улыб­нулся муж­чи­на, заг­ля­дывая ей в ли­цо. Ма­рилль в ко­торый раз по­дума­лось, что он очень по­хож на её му­жа. Те­перь уже быв­ше­го… — От­ды­хай, Ма­ри.
        Она кив­ну­ла, и он ушёл. За­то ожи­вилась её со­сед­ка, кра­сивая ры­жево­лосая э­аль­ка, ко­торую под­се­лили сов­сем не­дав­но. Она но­сила блес­тя­щие ан­ти­маги­чес­кие брас­ле­ты, поч­ти не раз­го­вари­вала с Ма­рилль и не бы­ла по­хожа на про­чих па­ци­ен­тов. Са­нита­ры и вра­чи об­ра­щались к ней ис­клю­читель­но с ува­жени­ем: лиа Карн.
        — Ты нра­вишь­ся ему, — за­мети­ла э­аль­ка и ве­село при­щури­ла свои свет­лые гла­за.
        — Я за­мужем, — про­мол­ви­ла Ма­ри, за­поз­да­ло осоз­нав, что сно­ва за­былась.
        Со­бесед­ни­ца ти­хо хмык­ну­ла и по­ин­те­ресо­валась, под­хо­дя бли­же:
        — А это прав­да, что ты яс­но­видя­щая?
        — Нет, я не вла­дею сво­им да­ром, — жен­щи­на нер­вно дёр­ну­лась, ког­да её пле­ча кос­ну­лась уз­кая ла­донь.
        — Ну же, пос­мотри на ме­ня, — вкрад­чи­во поз­ва­ла лиа Карн.
        По те­лу Ма­рилль про­бежа­ла неп­ри­ят­ная дрожь. Со­бира­ясь стрях­нуть на­зой­ли­вую ру­ку и отс­тра­нить­ся, яс­но­видя­щая всё же слу­чай­но встре­тилась гла­зами с э­аль­кой. Об­ру­шив­ши­еся на Ма­ри ви­дения зас­та­вили её оце­пенеть.
        — Ты не зас­та­нешь по­яв­ле­ния те­ней, — про­шеп­та­ла она, вце­пив­шись в пле­чи со­сед­ки по па­лате. — Ты ум­рёшь се­год­ня, Тель­хи.
        Ох­ва­чен­ная стра­хом э­аль­ка от­шатну­лась, и бро­силась звать ко­го-то на по­мощь. Ма­рилль же ос­та­лась си­деть на сво­ей пос­те­ли, по­доб­рав под се­бя но­ги и прик­рыв ру­ками ли­цо. Те­перь её ко­лоти­ло уже бе­зос­та­новоч­но, а во рту ощу­щал­ся прив­кус реч­ной ти­ны.
        При­шед­ший вско­ре це­литель ска­зал, что её со­сед­ка бу­дет спать в дру­гой ком­на­те и боль­ше не пот­ре­вожит Ма­рилль. На все прось­бы жен­щи­ны прис­та­вить к со­сед­ке ох­ранни­ка, он лишь веж­ли­во улы­бал­ся и ки­вал.
        — Её убь­ют се­год­ня, по­нима­ете? — про­бор­мо­тала Ма­ри, уже за­сыпая.
        — Кли­ника хо­рошо ох­ра­ня­ет­ся, — ус­по­ка­ива­юще за­верил её це­литель, пог­ла­живая по ру­ке и за­вер­шая ча­ры сна. — Кто же её убь­ёт?
        — Ло­за. Чёр­ная ло­за, — сон­но вы­дох­ну­ла па­ци­ен­тка, пог­ру­жа­ясь в глу­бокий сон.
        Муж­чи­на удив­лённо при­под­нял бро­ви и сде­лал се­бе мыс­ленную за­мет­ку. Ра­нее Ма­рилль го­вори­ла лишь о смер­ти, те­нях и бу­ре, но те­перь в её сло­вах по­яви­лось что-то но­вое. Воз­можно, ес­ли удас­тся убе­дить яс­но­видя­щую в том, что ви­дения не сбы­ва­ют­ся, со вре­менем нач­нутся улуч­ше­ния.
        Тем вре­менем Тель­хи Карн обус­тра­ива­лась на но­вом мес­те. В ка­чес­тве ис­клю­чения ру­ководс­тво кли­ники поз­во­лило пе­рено­чевать в од­ной из ком­нат слу­жаще­го пер­со­нала на пер­вом эта­же.
        Здесь бы­ло не так прос­торно, как в па­лате, ко­торую она де­лила с Ма­рилль, но име­лась смеж­ная ком­на­та с умы­валь­ни­ком и зер­ка­лом в пол­сте­ны. Ок­но то­же за­щища­ла ре­шёт­ка, но на­вер­ху при­от­кры­валась фор­точка, бла­года­ря че­му в по­меще­ние про­никал све­жий ноч­ной воз­дух.
        Неп­ри­яз­ненно пе­редёр­нув пле­чами при од­ном вос­по­мина­нии о сло­вах Ма­ри, Тель­хи ски­нула с се­бя вер­хнее платье и заб­ра­лась под пок­ры­вало. Она ста­ралась ду­мать про то, как по­кинет это мес­то и вер­нётся на Ир­роу. Так на­зыва­емое из­гна­ние ни­чем осо­бым ей не гро­зило. Раз­ве что сно­ва при­дёт­ся вер­нуть­ся под опе­ку от­ца и выс­лу­шивать его уп­рё­ки. Но он из­на­чаль­но не был в вос­торге от идей до­чери, и та дав­но при­вык­ла, что всё ска­зан­ное ею бу­дет вос­при­нято в шты­ки.
        Од­на­ко сон по­чему-то ни­как не шёл к Тель­хи, хо­тя она уже по­забы­ла о пред­ска­зании и не раз­мышля­ла о вор­чли­вом от­це. Из-за при­от­кры­той две­ри до­носил­ся звук па­да­ющих ка­пель, и в ка­кое-то из мгно­вений э­аль­ка по­няла, что её раз­дра­жа­ет этот звук. Ак­ти­виро­вав лам­пу над кро­ватью, она бро­силась в смеж­ную ком­на­ту, что­бы пе­рек­рыть вен­тиль и ос­толбе­нела от уви­ден­но­го.
        Всю ра­кови­ну и пол пок­ры­вала мут­ная жи­жа, в ко­торую Тель­хи слу­чай­но всту­пила. Неч­то тём­ное тут же мет­ну­лось к жен­щи­не, об­ви­вая её но­ги. По­теряв рав­но­весие, та со все­го раз­ма­ха уда­рилась го­ловой о двер­ной ко­сяк и от­би­ла ру­ку. Зас­то­нав от бо­ли, э­аль­ка взвиз­гну­ла, ког­да по­чувс­тво­вала, как её те­ло стя­гива­ют хо­лод­ные мок­рые жгу­ты, вспа­рывая ко­жу и впи­ва­ясь в плоть.
        Зак­ри­чать в пол­ный го­лос она уже не ус­пе­ла, пос­коль­ку на гор­ле за­тяну­лась жи­вая пет­ля, ли­шив­шая воз­можнос­ти ды­шать. Тель­хи Карн из пос­ледних сил пы­талась бо­роть­ся и на­де­ялась, что её ус­лы­шат, ког­да в по­лум­ра­ке над ней скло­нилась чья-то тень. Она с тру­дом раз­ли­чила в не­чёт­ких очер­та­ни­ях муж­чи­ну.
        — По­моги­те… — про­сипе­ла жен­щи­на, поч­ти ни­чего не ви­дя из-за зас­ти­лав­ших гла­за слёз. — Про­шу.
        Он про­тянул ла­донь, и пу­ты нем­но­го ос­лабли, поз­во­ляя вдох­нуть пор­цию влаж­но­го воз­ду­ха. Од­на­ко не­из­вес­тный не спе­шил по­могать ей, наб­лю­дая свы­сока и поз­во­ляя рас­смот­реть се­бя.
        Ког­да взгля­ду Тель­хи вер­ну­лась чёт­кость, она зак­ри­чала, по­тому что сра­зу уз­на­ла это­го муж­чи­ну.
        — Нет! Я всё от­дам, толь­ко по­щади! — зах­лё­быва­ясь ры­дани­ями, взмо­лилась она.
        — А кро­ме тво­его лжи­вого язы­ка мне ни­чего и не нуж­но, — хо­лод­но про­из­нёс маг, де­лая ко­рот­кий жест ру­кой. Пред­смертный хрип жер­твы и хруст её ло­ма­ющих­ся кос­тей зву­чал для не­го луч­ше вся­кой му­зыки.
       

       
       Глава 1

        Собс­твен­ное су­щес­тво­вание на­поми­нало блуж­да­ние в гус­том вяз­ком ту­мане, где эхо бо­ли то от­да­лялось, то приб­ли­жалось. Иног­да оно ста­нови­лось до­воль­но чёт­ким, вгры­за­ясь в те­ло с ос­терве­нени­ем из­го­лодав­ше­гося зве­ря. Про­тивос­то­ять ему ни­как не по­луча­лось; не бы­ло воз­можнос­ти да­же кри­чать и звать на по­мощь. Ос­та­валось лишь сми­рен­но при­нимать свою участь, в ожи­дании то­го, что му­чения прек­ра­тят­ся.
        А при­шёл бы кто, ес­ли бы я поз­ва­ла? От­вет на этот воп­рос пред­став­лялся та­ким же ту­ман­но-не­яс­ным, как и прос­транс­тво вок­руг. Па­мять буд­то за­волок­ла неп­ро­ница­емая пе­лена, и я с тру­дом по­нима­ла, кто са­ма та­кая и за­чем цеп­ля­юсь за это.
        Ай­рин Грас­сия, маг от­ра­жений…
        «Быть мо­жет, я на­веки зас­тря­ла в зер­ка­лах и моё ны­неш­нее сос­то­яние — пос­мер­тное су­щес­тво­вание?» — по­дума­лось мне, и в этот же миг я осоз­на­ла, что мо­гу чёт­ко со­об­ра­жать, а прок­ля­тый ту­ман вдруг рас­се­ял­ся.
        Са­мо ды­хание при­чиня­ло тре­вож­ную сад­ня­щую боль под рёб­ра­ми, слов­но вмес­то ко­жи и кос­тей плоть сдер­жи­вала лом­кая конс­трук­ция изо ль­да и ка­ких-то хруп­ких ни­тей. Ка­залось, что сто­ит сде­лать один глу­бокий вдох, как этот лёд трес­нет. Те­ло же ощу­щалось как неч­то не­веро­ят­но тя­жёлое и от­то­го чуж­дое.
        Как наз­ло в гор­ле вдруг на­чало пер­шить, и, с тру­дом сдер­жи­вая ка­шель, я рас­пахну­ла гла­за. Мут­ный взгляд тут же на­тол­кнул­ся на чью-то фи­гуру, мет­нувшу­юся в сто­рону. В по­лутём­ном по­меще­нии ока­залось неп­росто что-ли­бо раз­гля­деть. И лишь в тот мо­мент, ког­да мою го­лову за­бот­ли­во при­под­ня­ли и губ кос­ну­лась влаж­ная тря­пица, я уви­дела пе­ред со­бой смут­ные очер­та­ния муж­ско­го ли­ца.
        Рас­смот­реть, ка­кого цве­та гла­за у мо­его бла­годе­теля от­че­го-то ока­залось за­дачей не­посиль­ной, но то, что муж­чи­на хму­рил­ся, бы­ло вид­но от­чётли­во. Мне за­хоте­лось из­ви­нить­ся за то, что при­чиняю ему не­удобс­тва и зас­тавляю бес­по­ко­ить­ся, но язык не же­лал слу­шать­ся и да­же не раз­ли­чал вкус во­ды.
        — Ещё ра­но, — ус­лы­шала я, ког­да ме­ня вер­ну­ли в преж­нее по­ложе­ние. — Спи…
        Мыс­ли спу­тались и ме­ня сно­ва зах­ва­тили тёп­лые объ­ятия дрё­мы. Ви­димо, по­мимо слов бы­ло ис­поль­зо­вано не­кое зак­ли­нание.
        Пос­ле­ду­ющие про­буж­де­ния не от­ли­чались ори­гиналь­ностью, ес­ли не брать во вни­мание то, что боль пос­те­пен­но ис­че­зала, а вмес­то муж­чи­ны у пос­те­ли всё ча­ще по­яв­ля­лась мол­ча­ливая де­вуш­ка. Её при­сутс­твие вы­зыва­ло у ме­ня бе­зот­чётное смя­тение и же­лание увер­нуть­ся от тон­ких, но уди­витель­но силь­ных рук этой си­дел­ки.
        Вре­мя от вре­мени мне чу­дилось, что сквозь на­пол­ня­ющий ком­на­ту лёг­кий цве­точ­но-тра­вяной аро­мат про­бива­ет­ся смрад раз­ло­жения и за­пах ка­ких-то хи­мика­тов. В по­луд­рё­ме же да­лёкие го­лоса зва­ли ме­ня по име­ни и про­сили вер­нуть­ся. Я спи­сыва­ла всё на бо­лезнь и как ни­ког­да жаж­да­ла вер­нуть­ся в ре­аль­ный мир. В яр­ких жи­вых ощу­щени­ях и сло­вах мне ви­делось нас­то­ящее спа­сение.
        Впер­вые я по­пыта­лась под­нять­ся в один из дней, ког­да по ка­кой-то при­чине ни­кого не ока­залось ря­дом. Мо­их доб­ро­дете­лей поб­ли­зос­ти не наб­лю­далось, да и во­об­ще в до­ме ца­рила ти­шина. Зву­ки до­носи­лись лишь из­вне — че­рез при­от­кры­тое ок­но. По­хоже, что сна­ружи раз­гу­лял­ся ве­тер, толь­ко уви­деть что-ли­бо с пос­те­ли не пред­став­ля­лось воз­можным: ме­шали плот­ные тём­ные за­навес­ки, сквозь ко­торые ед­ва про­никал сол­нечный свет.
        Ощу­щая не­веро­ят­ную сла­бость и ло­моту во всём те­ле, я соб­ра­лась с ду­хом и по­пыта­лась сесть, цеп­ля­ясь паль­ца­ми за стол­бик кро­вати. Ок­ру­жа­ющий мир здо­рово кач­нулся и нак­ре­нил­ся, буд­то по­пав­шее в шторм суд­но. Но я стис­ну­ла зу­бы и удер­жа­лась, лишь на нес­коль­ко крат­ких мгно­вений прик­рыв гла­за.
        При­вык­шее к по­кою сер­дце уча­щён­но и бо­лез­ненно за­билось. Я по­мор­щи­лась, неп­ро­из­воль­но при­каса­ясь сво­бод­ной ру­кой к гру­ди. Там всё ещё бо­лело, и на каж­дом вдо­хе лёг­кие неп­ри­ят­но по­калы­вало, но мне ка­залось важ­ным пе­ретер­петь и доб­рать­ся до сво­ей ма­лень­кой це­ли.