ПРОЛОГ
– Викусь! Кусь!
Я привычно двинула локтем куда-то себе за спину и так же привычно угодила во что-то мягкое. Раздавшееся в ответ ругательство тоже открытием не стало. Проходили уже.
– Да что ж ты злая такая?! – как всегда, возмутился мой бывший однокашник и нынешний начальник, потирая обширное брюхо. – Так ты никогда замуж не выйдешь.
– Это не в твоих интересах, Андрей, – отозвалась я, не отрывая взгляда от монитора и продолжая быстро набирать набившие оскомину фразы. – Если я выйду замуж, тебе придётся самому разбираться с шумными соседями, чокнутыми бабками и музыкой в ночное время суток.
– Согласен, замуж отменяется. Я с такими клиентами со скуки сдохну. Понятия не имею, как ты их выносишь.
– Можно подумать, у меня есть выбор, – проворчала я. – Ты чего хотел-то?
– А, точно! Совсем забыл. Ты из меня своими локтями все мысли выбила.
– Не вали со склерозной головы на здоровую. Я тебя по мыслям не била, только по брюху. А оттуда если и можно что-то выбить, то…
– Ну ладно, ладно! – перебил начальник. – Я сейчас на здоровом питании! Салатики всякие, кашки. Жена на диету посадила. Кстати, у тебя сахара нет, а то мой она заб… То есть, закончился он.
– Нету, – я поняла, что начальство просто так не уйдёт, и, со вздохом отодвинув клавиатуру, повернулась. – Слушай. Тебе чего? У меня тут ещё три заявы на шумных соседей, которые, вообще-то, в командировке, и одна на нападение инопланетян. Травят, видишь ли, честную пенсионерку страшными излучениями, никакой управы на них нет, кроме родной милиции.
– Полиции, – машинально поправил Андрей.
– Ты это ей скажи, а не мне, – фыркнула я. – Хочешь, передам дело? Хотя что это я. Ты ж потом обратно отдашь.
Издёвка угодила в цель. Андрей с постоянством, достойным лучшего применения, выдёргивал у меня всё, что вызывало хоть какой-то профессиональный интерес. Сначала я обижалась, потом привыкла. А вот к тому, что пустышки возвращались обратно ко мне на стол, только уже под другой фамилией, привыкнуть так и не смогла.
– Ну ладно тебе, – Андрей попытался изобразить раскаяние. – И было-то всего пару раз.
– Проехали, – махнула рукой я. – Было, есть и наверняка ещё не раз будет. Что тебе сейчас надо?
– Твои профессиональные навыки! – с пафосом возвестил он.
– Не подлизывайся, – скривилась я. – Опять квартальный отчёт прос… проспал?
– Да не! Слушай, Вик. Ты у нас с бабками управляешься гениально…
– О нет! Нет, нет, нет! Пенсионерок с весенним обострением мне своих хватает!
– Ну, Викусь! Ну пожалуйста! У меня дел – во, – он чиркнул ребром ладони по горлу, – а тут эта…
– Шаблон дать? «Злостные нарушители порядка в лице зелёных человечков с Альфа Центавра и их сообщники из иностранных спецслужб вместе с опасной аппаратурой были арестованы соответствующими органами. Дальнейшее расследование засекречено Президентом. Благодарим за активную гражданскую позицию».
– Ви-ик! Ну какой шаблон?! Мне потом этот шаблон, знаешь, куда засунут?! Бабка – доктор околовсяческих наук, во внуках у неё московский прокурор ходит.
– А мне, значит, не засунут?! – возмутилась я.
– Ну, Вик! Выручай! По дружбе, а?
– Дружба не булькает, – буркнула я, прекрасно понимая, что очередную поехавшую от большого ума бабулю всё равно спихнут на меня. Участковый – это даже не приговор, это диагноз.
– Премию выпишу! – посулил начальник. – Квартальную!
– И три недели отпуска, – ввернула я.
– Без ножа режешь…
– Без отпуска получишь заключение о преступной группировке на стол.
– А статья за шантаж?
– А привет от московского прокурора за халатное отношение к службе?
– Неделя.
– И квартальная премия.
– На, шантажистка, – Андрей хлопнул мне на стол тонкую картонную папку, которую всё это время держал в руках. – А ещё друг называется.
– Угу. Именно так и называется. Недруг бы тебя давно подсидел и занял твой кабинет. Там из окна не дует.
– Зато батарея течёт, – заржал начальник и был таков.
«Продешевила, – вздохнула я, открывая папку. – Хороший, видно, внук у бабули, любящий. Можно было весь отпуск выбить. И может быть, даже летом. Эх…»
За окном чирикали птицы. Мерно гудел старенький компьютер, а электронные часы, натужно мигая благодаря подыхающей батарейке, отмеряли последний день моего пребывания в этой Галактике. Только я об этом ещё не знала.
ГЛАВА 1. Продешевила
«Под такую бабулю можно было ремонт в кабинете выбить. А с учётом внука и окна в процессе заменить», – с тоской думала я, третий час бездумно пялясь на портрет упомянутого внука.
Почему пялилась? Да всё просто. В качестве альтернативы в том направлении находились только он и большая школьная доска, исписанная формулами и графиками, а попытки посмотреть в окно, на часы в мобильнике или хотя бы на жирного кота в кресле хозяйка квартиры, она же доктор физико-математических наук и бывший преподаватель областного университета, пресекала на корню. Она меня даже в попытке списать пару раз уличила! Хорошо, хоть пока зачётку не потребовала.
Часа полтора назад я ещё пыталась найти во всём этом положительные стороны. Ну, там ностальгию по студенческим временам или мечты о грядущем отпуске. Увы, этого хватило ненадолго. Голос профессиональной лекторши ввинчивался в мозг с неотвратимостью победитового сверла, вышибая все лишние мысли.
«И ведь не послать же её… И туалетным освежителем воздуха с наклейкой «Отпугиватель инопланетных форм жизни» не отделаться, – усилием воли я заставила распахнуться почти закрывшиеся глаза и снова изобразить внимание. – Господи… Ну почему мама не выкинула в окно все детективы? Почему я не передумала поступать на юрфак, когда увидела, сколько это стоит? Почему я вообще не передумала куда-то поступать?! Сидела бы сейчас в какой-нибудь «Пятёрочке» на кассе, и максимум, что эта госпожа профессор могла бы от меня потребовать, это пакет и товары по акции!»
Увы, я слишком поздно поняла, что главное в жизни – это вовремя передумать. Именно поэтому и в институт поступила, и юрфак на красный диплом вытянула, а теперь пожинала плоды.
Плод был всего один, основательно подсохший и сморщенный в лице восьмидесятилетней госпожи Дубовой, которая обнаружила в подвале своего многоквартирного дома электрическую аномалию. Когда даму в более-менее вежливой форме – про внука-прокурора помним, да? – послали соседи, сотрудники родного института, электрики ЖЭКа и члены местного общества любителей НЛО, дама решила, что это вселенский заговор, и обратилась в милицию. И вот я, бедный участковый тридцати пяти лет, без семьи, детей и перспектив по службе пытаюсь заполнить протокол, который бы устроил всех, включая внука-прокурора, моё начальство и врачей-психиатров.
– Поймите, Береснева, – вещала дама, – это явный! Я обращаю ваше особое внимание на это слово: явный! Явный заговор различных структур. А, возможно, первый этап захвата нашей планеты. Но это пока только гипотеза, поэтому я на ней не настаиваю. Однако такое слаженное нежелание ответственных лиц заняться опасной аномалией настораживает, согласитесь!
– Соглашаюсь, – механически кивнула я, грешным делом уже начиная жалеть, что научную бабку вообще не прибило током в том подвале.
А дело-то выеденного яйца не стоило! Всего-то бабулю слегка стукнуло током, когда она выискивала в своей выгородке в подвале банки с соленьями к приезду любимого внука. И всё! Не представляю, какие шарики у неё замкнуло в голове, чисто физически она никак не пострадала, но с тех пор упорно бредит про инопланетную лабораторию, куда её чуть не утащило! И как слаженно бредит… С формулами, графиками и схемами.
– Но теперь я могу взглянуть на аномалию поближе? – мне удалось вклиниться в микроскопическую паузу в потоке высоконаучного бреда.
– Нет, – профессорша взглянула на старомодные механические часы, а потом почему-то на те, что висели на стене. – Сначала я должна дать вам теоретическую базу.
– Но, Маргарита Львовна! – взмолилась я. – Ну какая теоретическая база? Я простой участковый. Мне бы на месте посмотреть, чтобы знать, каких специалистов вызвать.
– Вы всё равно там ничего не увидите, – отрезала учёная дама.
Я чуть не взвыла: это, оказывается, вообще глюки!
– До точки пикового напряжения по моим расчётам ещё четверть часа, – продолжала между тем дама. – Можно не спешить. Я никогда не ошибаюсь в расчётах.
– Ну, слава Богу, четверть часа я ещё как-нибудь вытерплю, – ляпнула я.
– Простите? – дама посмотрела на меня поверх старомодных очков в тяжёлой роговой оправе.
– Просто беспокоюсь, как бы кто-то не оказался там вперёд нас во время этого пикового э… – выкрутилась я. – Опасно же!
– Полиция… – закатила глаза к потолку бабуля. – Никакого внимания к науке. Идите, стерегите. Но я спущусь только к пику. У меня времени на бесполезную беготню нет!
«Так что ж оно у тебя нашлось, чтобы мне три часа мозг выносить?!» – чуть было не выругалась я, Но в последний момент спохватилась и молча вымелась из слишком гостеприимной квартиры.
Подвал ничем примечательным не выделялся. Нужная выгородка, единственная из всех, кстати, была отмечена большой табличкой с номером квартиры владельца. И внутри тоже ничего необычного не было: банки, коробки, картошка. В общем, всё то, что и ожидаешь найти в подвале у старой бабки.
«Что бы такое выдумать, чтобы она поверила и угомонилась, – задумалась я, оглядываясь. И тут краем глаза заметила какой-то голубоватый отблеск в углу. – Неужели тут всё-таки есть неучтённая проводка, и она действительно коротит?»
Я подошла ближе, достала с аккуратного стеллажа какую-то коробку, чтобы переставить её на соседнюю полку, и свет погас. Доктор физико-математических наук, профессор и просто старая зануда Маргарита Львовна всё-таки ошиблась в своих расчётах.
***
– Старт нуль-транспортировки, – раздалось как будто из ниоткуда и в то же время со всех сторон одновременно.
– Что?! – взвыла я, размахивая руками в попытке снова нащупать стеллаж, стену, да хоть что-нибудь!
– Рекомендуется уменьшить физическую активность во избежание потери конечностей, внутренних органов и прочих частей объекта, – бесполый голос снова врезал по нервам.
– Потери чего?.. – ошалела я, всё ещё пытаясь сообразить, что происходит. Правда, руками размахивать перестала. До меня дошло, что за коробкой я влезла на полку едва не по пояс. И раз уж я до сих пор не нащупала стеллаж если не бедовой головой, то хотя бы руками, это что-нибудь да значит.
Невидимка словно только этого и ждал:
– Старт деинсталляции объекта. Рекомендуется уменьшить умственную активность во избежание потери воспоминаний, логических цепочек и прочих…
Я икнула, пропустив мимо ушей остаток фразы, и совсем уж дёрнулась прочь, но не успела. Вокруг меня вспыхнуло солнце. Тело рассыпалось на отдельные клеточки, те, в свою очередь, на атомы и ещё что-то более мелкое, а потом меня сдуло порывом ветра.
«Это что ж в протоколе писать, – мелькнула идиотская мысль, – убита сквозняком? Эх… Как чувствовала. Недаром окно в кабинете вечно заклеить норовила…»
Впрочем, расстроиться всерьёз, как и усомниться в своём психическом здоровье, я не успела.
– Финал нуль-транспортировки, – сообщил бесполый голос, и я почувствовала, что у меня снова есть тело. Руки, ноги и даже отбитый о полку стеллажа затылок: «Живём!»
– Проверка комплектности… – тело, которое я всё ещё не видела, но уже хотя бы чувствовала, словно мелкими иголками закололо. Даже мозги, и те зачесались.
– Зафиксирована недостача, – так же безэмоционально сообщил невидимка. – Отсутствуют базовые понятия и навыки. Произвожу дозагрузку пакета самых распространённых понятий в соответствии с общим значением по местности.
Я даже выругаться не успела, не то что испугаться. По башке словно кувалдой врезали. Перед глазами замелькали какие-то значки, картинки, вспышки… Когда я пришла в себя достаточно, чтобы открыть глаза, то обнаружила, что сижу на большом матово-чёрном ящике. С потолка лился яркий бестеневой свет. Вокруг рядами стояли открытые стальные стеллажи, набитые коробками и пакетами самого сюрреалистичного вида. В общем, совершенно незнакомая обстановка. Но вот запах! Этот вездесущий запах пыли и канцелярского клея показался мне невероятно знакомым. Словно во сне, я понялась на ноги и подошла к ближайшим полкам. На каждом предмете красовался большой синий штамп: «Полицейский участок Южного материка».
В глубине коридора что-то противно пискнуло, а потом заскрипело.
– Фьёрковы вибрисы! – явно выругался кто-то. – Опять дверь коротит!
– Да плюнь ты на эту дверь! – отозвался ещё один голос. – Вызовем техника, починит.
– Ага, починит! А оплачивать кто будет?! Материальная база участка…
– Вот сдадим эту контрабанду, нам не только ремонт, нам премии выпишут!
– Да-а? – с ярко выраженным скепсисом протянул первый. – Это что за контрабанда такая в нашей дыре завелась?
– Артефакты Предтеч! – с придыханием сообщил второй, более молодой голос. – Пошли, покажу!
– Ну, покажи, покажи. Но если это опять обломки ржавого бура или куски старой спас-капсулы, или ещё какое-нибудь окаменелое дерьмо первопроходцев, то я тебя…
Я попятилась. Шаги приближались. А я не только не понимала, куда удирать, но и до сих пор не сообразила, откуда.
– Не, босс! На этот раз никакого дерьма! Гарантирую. Ща я открою. Увидишь – упадёшь!
Перед решеткой, которая отделяла моё сомнительное убежище от коридора, появился высокий грузный мужчина в сером основательно потёртом комбинезоне.
– Упал… – процедил он, смерив меня долгим тяжёлым взглядом с головы до ног. – Ты, Решма, совсем контакты попутал… Ты какого фьёрка бабу в вещдоки определил?!
– Бабу?! Где баба, – из-за поворота коридора выскочил его собеседник.
– Мама! – пискнула я и, отскочив назад, плюхнулась на тот самый ящик, с которого только что встала.
Парень был тощий, юркий, синий и с хвостом!
ГЛАВА 2. Внештатная дикарка с отсталой планеты
– О! Точно, баба! – синего мой испуг ничуть не смутил. Он подошёл ближе к решётке, картинным жестом пригладил волосы на голове кончиком хвоста и сказал. – Моё почтение, гражданка. Вы по какому вопросу… там… э…
До него так медленно доходило, что упомянутая «гражданка» находится совсем не там, где ей положено, а точнее, там, где совсем не положено, что я невольно хмыкнула, а первоначальный испуг отошёл на второй план.
– Вы кто?
Одновременно со мной тот же вопрос, наконец, сподобился задать и громила, появившийся первым.
Синий почему-то посчитал это смешным и тоненько захихикал. За что тут же огрёб подзатыльник и скривился:
– Ну вот! Почему ты меня постоянно перед женщинами унижаешь?! Так я никогда не женюсь!
– Ты сам себя унижаешь, – отмахнулся мужик. – К тому же, если ты женишься, кто работать будет? Знаю я ваши боссарианские замашки: женитесь и больше даже хвостом не шевельнёте от важности.
– А зачем шевелить, если уже женился? – пожал плечами синий и перевёл взгляд алых глаз на меня. – Правда, гражданочка?
– Неправда, – буркнула я.
– Почему же? – неподдельно удивился он. – У нас с самых давних времён бытует другое мнение. Только давайте обсудим прелести боссарианского брака в более интимной обстановке. Сейчас я…
Синий боссарианин достал из кармана комбеза какую-то карточку и потянулся к вмурованной в стену решётке.
