Аннотация к эпизоду
где читатель узнаёт, что способствует размышлениям и куда может завести след на подоконникеПоследний на сегодня изобретатель наконец ушёл в сопровождении Лиз в имперскую канцелярию, и я устало уронила голову на руки: «Кто бы мог подумать, что эта смешная на вид обязанность окажется такой выматывающей?! Чем бы её заменить?»
Я попыталась припомнить озвученный подругой список, но, как назло, всё, что ни вспоминалось, выглядело ещё хуже. Инспектировать отдалённые крепости на предмет охраны здоровья мне не хотелось, перспектива явиться с проверкой в родную академию магии прельщала ещё меньше, а уж интересоваться работой императорских целителей и вовсе не тянуло. Несмотря на то, что Исток принял меня почти полгода назад, я так и не избавилась от синдрома самозванца и часто чувствовала себя какой-то случайной выскочкой, по недоразумению угодившей в императорский дворец.
Как назло, ничего более нейтрального в плане обязанностей в голову не приходило, зато мысли плавно съехали на события трёхмесячной давности. Настроение испортилось окончательно. Я не любила вспоминать выходку Андре и всё то, что за ней последовало. В первую очередь потому, что до сих пор не понимала, а что, собственно, последовало. С одной стороны, на меня все, даже зануда Труб, перестали смотреть как на таракана в суповой тарелке. С другой – я до сих пор постоянно чувствовала себя лишней. У других Ключников были какие-то интересы, совместные проекты, дела. А я так и слонялась по дворцу, не зная толком, чем себя занять.
Нет, Ортас всегда был готов составить мне компанию в тренировочном зале. А Мрак не отказался показать скрытые переходы императорского дворца. Вот только всё это было сделано именно для меня. Что-то вроде услуги или одолжения, а может, благодарности. В остальном же всё осталось по-старому. Надо мной подшучивали и всерьёз не воспринимали.
Да что там! Алесандо Мрак даже отказался обсудить со мной события, едва не угробившие нас обоих! «Это осталось в прошлом, и слава Истоку. Не стоит ворошить». Вот и весь сказ. Конечно, его можно было понять. Кому захочется вспоминать многолетнюю пытку и всё то, чем она могла закончиться. Но я-то собиралась говорить вовсе не об этом!
Дверь тихонько скрипнула, и в комнату заглянула Лиз:
– О. Ты всё ещё здесь? Я же вроде говорила, что на сегодня всё. То есть все...
– Говорила, говорила, – меланхолично покивала я. – Просто тут думается лучше.
– И о чём это таком ты задумалась? – с плохо скрытой опаской уточнила подруга. – Может, лучше я за пироженками пошлю и...
– Да надоели мне твои пироженки! – отмахнулась я. – Чуть что, сразу пироженки.
– У... Спасайся кто может – Марисса заскучала...
– Почему это сразу «спасайся»?
– Потому что когда ты скучаешь, тебе в голову приходят самые дикие идеи, – поморщилась Лиз. – А самые дикие идеи чреваты самыми большими неприятностями.
– Решила в логику поиграть?
– Нет, напомнить о печальном опыте. Вот что тебя не устраивает? Всё же хорошо. Живёшь в императорском дворце, вокруг золочёная мебель, расторопные слуги и обходительные кавалеры. И за всё это ещё и денег кучу дают.
– Дают... Только тратить не на что – всё и так есть. И про кавалеров я бы поспорила.
– Думаешь, твой Мрак всех распугал? – усмехнулась Лиз.
– Да какой он мой, – расстроенно махнула рукой я. – Одно название. Вечно чем-то занят, где-то бегает. Сейчас вон вообще уехал.
– Так не от тебя же уехал, а по делу. Что-то там варвары на границе зашевелились...
– Вот! А меня с собой не взял!
– Так это же не увеселительная прогулка...
– А я, по-твоему, только на увеселительные прогулки гожусь?! – возмутилась я.
– Нет, конечно, – отвела глаза Лиз. – Просто там же условий никаких. Палатки и степь. Ну, и горы на горизонте. Ничего интересного.
– И всё таки что-то есть, раз туда два Ключника укатили, ты не находишь? – съязвила я.
– Так они же по делу. Варвары...
– А мне, значит, дела по определению неинтересны? Ну, знаешь... От тебя я такого не ожидала.
– Не злись. Ты же в курсе, что я ничего такого не имела в виду, – Лиз села в кресло для посетителей и серьёзно посмотрела на меня. – Рассказывай, что тебе покоя не даёт?
Я несколько раз вдохнула и выдохнула, решая, чего мне хочется больше, злиться на отвратительное мнение обо мне подруги или всё-таки высказаться. Желание наконец выговориться всё-таки победило, и я мрачно буркнула:
– Хватит считать меня легкомысленной вертихвосткой. Я уже давно не такая, даже если когда-то и вела себя так.
– Конечно, не такая, – быстро закивала Лиз. – Рассказывай.
– Та история с ловушкой, – сдалась я. – Слишком всё просто получилось.
– Просто?! Да эта ловушка чуть не угробила самого Ключника! Двух... Ключников...
– Даже уточнять не буду, кого ты имело в виду под «самим Ключником». Явно не меня, – поморщилась я. – И я не саму ловушку имела в виду, а вообще. Вот смотри. Ты сказала Андре про мои отношения с Алесандо...
– Я уже извинялась!
– Да при чём тут извинения. Сказала и сказала. Он и сам бы узнал не сегодня, так завтра. Не в том дело. Вот смотри. Он узнаёт и тут же придумывает, как угробить нас обоих. Я тут подсчитала, у него от силы четверть часа на всё про всё была. И за это время вот тебе ловушка, вот тебе Марисса, и Мрака туда же. Мы же совершенно случайно спаслись. У Андре почти всё получилось. Откуда он вообще узнал про ловушку? Как нашёл, как разобрался в действии? Он же во дворце всего месяц провёл и половину из этого месяца по конюшням прятался.
– Ну... Андре всегда был умненький, – протянула Лиз, накручивая на палец белокурый локон.
– Предположим. И? Вот нашел он такую гадость, разобрался, что оно такое, и... И решил оставить для личных нужд? Мол, вдруг пригодится?
– Да, действительно, странно... Разумнее было бы всё рассказать. Был бы в твоих глазах героем, как же, такую штуку никто не заметил, а он нашёл и всех спас.
– Угу... А потом этот «умненький» решает сбежать и не придумывает ничего лучшего, кроме как ограбить императорскую сокровищницу. Хотя даже идиоту понятно, что защита там есть – её просто не может не быть. И опять же, время. Как он успел узнать, что мы выжили и пора удирать?
– Может, сигналку какую на входе поставил...
– А мы не выходили. Ортас, правда, вошёл, но и то не сразу. По моим расчётам, когда он вошёл, Андре уже к сокровищнице топал, если не вообще уже там шуровал.
– Ну, значит, следил откуда-то! Мало ли. Зачем ты вообще всё это ворошишь. Что бы он ни делал, его больше нет. И тебе никто не угрожает.
– Хорошо, если так, – отвернулась я.
Разговор сложился именно так, как я и ожидала. Именно поэтому я до сих пор не поднимала эту тему с Лиз. Её всё устраивало в дворцовой жизни: слуги, почёт и карьера, если это можно так назвать. У неё даже поклонник завёлся из местных, какой-то художник, которого я до сих пор не видела, но не сомневалась, что это кто-то из богатых и родовитых – слугам некогда в парке картины рисовать.
В общем, подруга блаженствовала. И как мне было донести до неё странное необъяснимое чувство, что ничего ещё не закончилось. Как объяснить тот явный привкус опасности, которым для меня пропитался весь дворец, включая некогда любимые пироженки. Если я даже до Мрака, который чуть не погиб вместе со мной, и то не смогла достучаться. Чёртов некромант только поцеловал меня в нос и велел не забивать голову ерундой.
Мрак, кстати, избавившись от печати Хаоса, вообще улетел в какую-то эйфорию. Он даже на Труба огрызаться перестал, лишь посмеивался над его нотациями время от времени. Зато наши отношения так и завязли на стартовой линии. Редкие улыбки, ещё более редкие прикосновения и поцелуи. Вот, собственно, и всё. Не скажу, что могла бы легко объяснить, чего именно мне не хватает, но чёткое ощущение «не хватает!» присутствовало.
– В общем, не забивай себе голову ерундой! – возвестила Лиз, выдернув меня из задумчивости. – Это ты от безделья дуришь.
– От безделья?! Да я сегодня полдня только на этих изобретателей убила, не говоря уже о...
– А о здоровье императорской семьи так и не побеспокоилась.
– О, нет... Опять ты об этом. Лиз, ты же уже видела и кронпринцев, и императора. Позавчера на приёме, и на прогулке на прошлой неделе, и...
– Я видела, а ты не побеспокоилась, – упрямо тряхнула кудряшками подруга. – И потом. Что я там видела? На приёме между нами туча народу болталась. А на прогулке принц Угланд вообще не появился, а вокруг кронпринца Риксерро столько вертихвосток крутилось, что я только их платья рассмотреть и сумела. Кстати, хорошие платья. Надо будет себе заказать что-то подобное.
– Вот и займись... платьями... – окончательно разозлилась я, резко вставая. – А я пойду ещё какую-нибудь ерунду придумаю. От безделья!
С этими словами я, не вслушиваясь в возражения, выскочила из комнаты. Приёмные часы, как обычно, затянулись. А бесполезная беседа с Лиз заняла остаток вечера. В результате в коридорах уже царил полумрак приглушённого ночного освещения. Но я это едва заметила – успела уже познакомиться с основными коридорами дворца. До своих покоев с огромной руной Жизни на входной двери я доскакала за каких-то пять минут. Рекорд, учитывая гигантоманию дворцового архитектора и местные расстояния.
На столе, как обычно, дожидался поздний ужин. Назло то ли Лиз, то ли самой себе я прошла мимо любимых пирожных и взяла тарелку с творожными корзиночками. Это не добавило мне хорошего настроения, и дверью спальни я громыхнула так, словно хотела выворотить её вместе с косяком. Увы, оценить гнев Шестого ключника в моём лице было некому. Слуги давно разошлись, Лиз не вернулась, а больше ко мне никто и не заглядывал в такое время.
Плюхнувшись в кресло, я вгрызлась в нежное песочное тесто: «Вот так удавят меня какие-нибудь недобитые заговорщики, никто и не заметит. Скажут – пироженкой подавилась. А что синяки на шее, так это потому, что пироженки есть не хотела. Тьфу!»
Но по мере того, как желудок наполнялся, а в комнату сквозь приоткрытое окно наползала ночная прохлада, я успокаивалась. Где-то в глубине души даже проснулось раскаяние: налетела на подругу, нагрубила ни за что ни про что… Но и свои подозрения считать блажью я отказывалась категорически. Слишком хорошо знала Андре. При всех его уме и эрудированности спонтанные решения никогда не были его сильной стороной. Если моему бывшему жениху приходилось импровизировать, то наперекосяк шло даже то, что не могло испортиться по определению! А тут буквально за четверть часа придумал план, как угробить сразу двух Ключников. Мало того, практически сработавший план! Я знала, что это невозможно. Но как доказывать свою точку зрения Мраку или хотя бы Лиз, не представляла.
Все эти мысли взбудоражили меня настолько, что усидеть на месте я не смогла. Встала и, с подозрением поглядывая на затянутые полумраком углы комнаты, подошла к открытому окну. Тишина стояла относительная. Императорский дворец никогда не засыпал до конца. Где-то вдалеке глухо бряцало железо стражников, посвистывали ночные птицы в парке. Даже лягушачье кваканье откуда-то доносилось.
Я оперлась о подоконник, жадно вдыхая прохладный ночной воздух. И вдруг ладонь соскользнула. В первый момент я подумала, что умудрилась вляпаться в подарочек какой-то мимо пролетавшей птицы. С отвращением одёрнула руку и коротким импульсом зажгла световые шары под потолком. И вот тут-то мне стало по-настоящему страшно. На светлом мраморе подоконника красовался слегка смазанный отпечаток сапога.
Странное дело, но вместе с приступом страха я испытала какую-то детскую радость: «Вот теперь посмотрим, как ты отмахнёшься от моих подозрений!»
Подруги в её комнате не оказалось, но я столкнулась с ней, едва выскочив в зал стихий:
– О! Очень кстати! Тебя-то мне и надо, – я подхватила её под локоть и повела прямиком в свою спальню. – Значит, я всё себе придумываю от безделья, да? Заговоры мне от скуки мерещатся и всё такое. Интересно, как ты объяснишь это!
Я самым некуртуазным жестом прямо от двери ткнула пальцем в направлении распахнутого окна.
– И что я должна там увидеть? – с сомнением переспросила Лиз. Она послушно подошла к окну, но вместо того, чтобы рассматривать отпечаток, выглянула наружу.
– Не там смотришь, – хмыкнула я, незаметно вытирая испачканную ладонь платком. Признаваться, что была так же невнимательна, не хотелось. – На подоконнике глянь.
– Ничего не вижу.
– Да вот же! – слегка рассердилась я и наискосок пересекла комнату. Подоконник был девственно чист.
– О чём ты?
– Но… Он был здесь. Прямо здесь… – растерялась я, лихорадочно соображая, что происходит.
Я, конечно, покинула спальню. Но от двери в свои покои не успела сделать и нескольких шагов, прежде чем встретила Лиз. Никто не сумел бы войти или выйти незамеченным. А других выходов из моих комнат попросту не существовало! Значит, негодяй, топтавшийся по моему подоконнику в грязных сапогах, до сих пор в спальне!
С гневным возгласом я принялась озираться. Заглянула за балдахин, откинула шторы. Потом выскочила в коридор и принялась открывать все двери подряд. Удивительно, я даже не подозревала, что к моим покоям относится такое количество комнат! Эта путаница смахивала на лабиринт: какие-то кладовки, душевые, будуары, ещё Хаос знает что, выходили в узкие переходы, а те, в свою очередь, начинались в других комнатах.
Полчаса спустя, не обыскав толком и половины собственной вотчины, я плюхнулась в кресло в гостиной и громко выругалась:
– Он был здесь!
– Кто? – спокойно поинтересовалась Лиз. Только сейчас я сообразила, что, пока носилась по комнатам, подруга спокойненько ужинала.
– Откуда мне знать, кто, – огрызнулась я. – Но кто-то был.
– Был, – кивнула подруга. – Тут постоянно кто-то есть. Слуги, посыльные, лакеи, горничные… Их обязанности…
– Да-а-а? А я и не заметила! – с сарказмом парировала я. – Если ты уточнишь, в чьи обязанности входит прыгать по подоконникам в грязных сапогах, буду тебе очень благодарна.
– В грязных сапогах? – наконец-то Лиз проявила хоть какое-то беспокойство. Она отложила вилку и внимательно посмотрела на меня. – На подоконнике в твоей спальне были грязные следы?
– Один след, если быть точной, – поправила я. – Меня угораздило вляпаться в него левой рукой.
– Один? То есть кто-то наступил на твой подоконник одной ногой, а потом улетел по воздуху?
– Может быть, он вытер ноги, – задумалась я, – или… Почему ты улыбаешься?
– Нет, нет. Я тебя внимательно слушаю!
– Нет, ты улыбаешься! Ты мне не веришь?!
– Почему же. Верю. На подоконнике была грязь.
– Не просто грязь, а… Ладно… Хорошо. Предположим, это была просто грязь. И куда она в таком случае делась?
– Да ты же и вытерла, когда… Как ты там говорила? Вляпалась. А может, ты сама и напачкала, а вляпалась где-то в другом месте. Да хоть об кого-то из изобретателей выпачкалась. От этих можно и не такого ждать. Может, они не только всю ту гадость изобретают, с которой к тебе идут, а ещё и какую-нибудь защитную грязь. Судя по запаху от некоторых…
– Так, всё! Там был отпечаток сапога! Я бы оставила отпечаток ладони, если бы всё было по-твоему!
– Отпечаток сапога не мог растаять в воздухе…
– А я тебе о чём битый час толкую?!
– А раз он растаять не мог, – с нажимом продолжила Лиз, – значит, его там не было изначально. Была просто грязь. Или вообще тень неудачно упала, а тебе показалось…
Я попыталась припомнить озвученный подругой список, но, как назло, всё, что ни вспоминалось, выглядело ещё хуже. Инспектировать отдалённые крепости на предмет охраны здоровья мне не хотелось, перспектива явиться с проверкой в родную академию магии прельщала ещё меньше, а уж интересоваться работой императорских целителей и вовсе не тянуло. Несмотря на то, что Исток принял меня почти полгода назад, я так и не избавилась от синдрома самозванца и часто чувствовала себя какой-то случайной выскочкой, по недоразумению угодившей в императорский дворец.
Как назло, ничего более нейтрального в плане обязанностей в голову не приходило, зато мысли плавно съехали на события трёхмесячной давности. Настроение испортилось окончательно. Я не любила вспоминать выходку Андре и всё то, что за ней последовало. В первую очередь потому, что до сих пор не понимала, а что, собственно, последовало. С одной стороны, на меня все, даже зануда Труб, перестали смотреть как на таракана в суповой тарелке. С другой – я до сих пор постоянно чувствовала себя лишней. У других Ключников были какие-то интересы, совместные проекты, дела. А я так и слонялась по дворцу, не зная толком, чем себя занять.
Нет, Ортас всегда был готов составить мне компанию в тренировочном зале. А Мрак не отказался показать скрытые переходы императорского дворца. Вот только всё это было сделано именно для меня. Что-то вроде услуги или одолжения, а может, благодарности. В остальном же всё осталось по-старому. Надо мной подшучивали и всерьёз не воспринимали.
Да что там! Алесандо Мрак даже отказался обсудить со мной события, едва не угробившие нас обоих! «Это осталось в прошлом, и слава Истоку. Не стоит ворошить». Вот и весь сказ. Конечно, его можно было понять. Кому захочется вспоминать многолетнюю пытку и всё то, чем она могла закончиться. Но я-то собиралась говорить вовсе не об этом!
Дверь тихонько скрипнула, и в комнату заглянула Лиз:
– О. Ты всё ещё здесь? Я же вроде говорила, что на сегодня всё. То есть все...
– Говорила, говорила, – меланхолично покивала я. – Просто тут думается лучше.
– И о чём это таком ты задумалась? – с плохо скрытой опаской уточнила подруга. – Может, лучше я за пироженками пошлю и...
– Да надоели мне твои пироженки! – отмахнулась я. – Чуть что, сразу пироженки.
– У... Спасайся кто может – Марисса заскучала...
– Почему это сразу «спасайся»?
– Потому что когда ты скучаешь, тебе в голову приходят самые дикие идеи, – поморщилась Лиз. – А самые дикие идеи чреваты самыми большими неприятностями.
– Решила в логику поиграть?
– Нет, напомнить о печальном опыте. Вот что тебя не устраивает? Всё же хорошо. Живёшь в императорском дворце, вокруг золочёная мебель, расторопные слуги и обходительные кавалеры. И за всё это ещё и денег кучу дают.
– Дают... Только тратить не на что – всё и так есть. И про кавалеров я бы поспорила.
– Думаешь, твой Мрак всех распугал? – усмехнулась Лиз.
– Да какой он мой, – расстроенно махнула рукой я. – Одно название. Вечно чем-то занят, где-то бегает. Сейчас вон вообще уехал.
– Так не от тебя же уехал, а по делу. Что-то там варвары на границе зашевелились...
– Вот! А меня с собой не взял!
– Так это же не увеселительная прогулка...
– А я, по-твоему, только на увеселительные прогулки гожусь?! – возмутилась я.
– Нет, конечно, – отвела глаза Лиз. – Просто там же условий никаких. Палатки и степь. Ну, и горы на горизонте. Ничего интересного.
– И всё таки что-то есть, раз туда два Ключника укатили, ты не находишь? – съязвила я.
– Так они же по делу. Варвары...
– А мне, значит, дела по определению неинтересны? Ну, знаешь... От тебя я такого не ожидала.
– Не злись. Ты же в курсе, что я ничего такого не имела в виду, – Лиз села в кресло для посетителей и серьёзно посмотрела на меня. – Рассказывай, что тебе покоя не даёт?
Я несколько раз вдохнула и выдохнула, решая, чего мне хочется больше, злиться на отвратительное мнение обо мне подруги или всё-таки высказаться. Желание наконец выговориться всё-таки победило, и я мрачно буркнула:
– Хватит считать меня легкомысленной вертихвосткой. Я уже давно не такая, даже если когда-то и вела себя так.
– Конечно, не такая, – быстро закивала Лиз. – Рассказывай.
– Та история с ловушкой, – сдалась я. – Слишком всё просто получилось.
– Просто?! Да эта ловушка чуть не угробила самого Ключника! Двух... Ключников...
– Даже уточнять не буду, кого ты имело в виду под «самим Ключником». Явно не меня, – поморщилась я. – И я не саму ловушку имела в виду, а вообще. Вот смотри. Ты сказала Андре про мои отношения с Алесандо...
– Я уже извинялась!
– Да при чём тут извинения. Сказала и сказала. Он и сам бы узнал не сегодня, так завтра. Не в том дело. Вот смотри. Он узнаёт и тут же придумывает, как угробить нас обоих. Я тут подсчитала, у него от силы четверть часа на всё про всё была. И за это время вот тебе ловушка, вот тебе Марисса, и Мрака туда же. Мы же совершенно случайно спаслись. У Андре почти всё получилось. Откуда он вообще узнал про ловушку? Как нашёл, как разобрался в действии? Он же во дворце всего месяц провёл и половину из этого месяца по конюшням прятался.
– Ну... Андре всегда был умненький, – протянула Лиз, накручивая на палец белокурый локон.
– Предположим. И? Вот нашел он такую гадость, разобрался, что оно такое, и... И решил оставить для личных нужд? Мол, вдруг пригодится?
– Да, действительно, странно... Разумнее было бы всё рассказать. Был бы в твоих глазах героем, как же, такую штуку никто не заметил, а он нашёл и всех спас.
– Угу... А потом этот «умненький» решает сбежать и не придумывает ничего лучшего, кроме как ограбить императорскую сокровищницу. Хотя даже идиоту понятно, что защита там есть – её просто не может не быть. И опять же, время. Как он успел узнать, что мы выжили и пора удирать?
– Может, сигналку какую на входе поставил...
– А мы не выходили. Ортас, правда, вошёл, но и то не сразу. По моим расчётам, когда он вошёл, Андре уже к сокровищнице топал, если не вообще уже там шуровал.
– Ну, значит, следил откуда-то! Мало ли. Зачем ты вообще всё это ворошишь. Что бы он ни делал, его больше нет. И тебе никто не угрожает.
– Хорошо, если так, – отвернулась я.
Разговор сложился именно так, как я и ожидала. Именно поэтому я до сих пор не поднимала эту тему с Лиз. Её всё устраивало в дворцовой жизни: слуги, почёт и карьера, если это можно так назвать. У неё даже поклонник завёлся из местных, какой-то художник, которого я до сих пор не видела, но не сомневалась, что это кто-то из богатых и родовитых – слугам некогда в парке картины рисовать.
В общем, подруга блаженствовала. И как мне было донести до неё странное необъяснимое чувство, что ничего ещё не закончилось. Как объяснить тот явный привкус опасности, которым для меня пропитался весь дворец, включая некогда любимые пироженки. Если я даже до Мрака, который чуть не погиб вместе со мной, и то не смогла достучаться. Чёртов некромант только поцеловал меня в нос и велел не забивать голову ерундой.
Мрак, кстати, избавившись от печати Хаоса, вообще улетел в какую-то эйфорию. Он даже на Труба огрызаться перестал, лишь посмеивался над его нотациями время от времени. Зато наши отношения так и завязли на стартовой линии. Редкие улыбки, ещё более редкие прикосновения и поцелуи. Вот, собственно, и всё. Не скажу, что могла бы легко объяснить, чего именно мне не хватает, но чёткое ощущение «не хватает!» присутствовало.
– В общем, не забивай себе голову ерундой! – возвестила Лиз, выдернув меня из задумчивости. – Это ты от безделья дуришь.
– От безделья?! Да я сегодня полдня только на этих изобретателей убила, не говоря уже о...
– А о здоровье императорской семьи так и не побеспокоилась.
– О, нет... Опять ты об этом. Лиз, ты же уже видела и кронпринцев, и императора. Позавчера на приёме, и на прогулке на прошлой неделе, и...
– Я видела, а ты не побеспокоилась, – упрямо тряхнула кудряшками подруга. – И потом. Что я там видела? На приёме между нами туча народу болталась. А на прогулке принц Угланд вообще не появился, а вокруг кронпринца Риксерро столько вертихвосток крутилось, что я только их платья рассмотреть и сумела. Кстати, хорошие платья. Надо будет себе заказать что-то подобное.
– Вот и займись... платьями... – окончательно разозлилась я, резко вставая. – А я пойду ещё какую-нибудь ерунду придумаю. От безделья!
С этими словами я, не вслушиваясь в возражения, выскочила из комнаты. Приёмные часы, как обычно, затянулись. А бесполезная беседа с Лиз заняла остаток вечера. В результате в коридорах уже царил полумрак приглушённого ночного освещения. Но я это едва заметила – успела уже познакомиться с основными коридорами дворца. До своих покоев с огромной руной Жизни на входной двери я доскакала за каких-то пять минут. Рекорд, учитывая гигантоманию дворцового архитектора и местные расстояния.
На столе, как обычно, дожидался поздний ужин. Назло то ли Лиз, то ли самой себе я прошла мимо любимых пирожных и взяла тарелку с творожными корзиночками. Это не добавило мне хорошего настроения, и дверью спальни я громыхнула так, словно хотела выворотить её вместе с косяком. Увы, оценить гнев Шестого ключника в моём лице было некому. Слуги давно разошлись, Лиз не вернулась, а больше ко мне никто и не заглядывал в такое время.
Плюхнувшись в кресло, я вгрызлась в нежное песочное тесто: «Вот так удавят меня какие-нибудь недобитые заговорщики, никто и не заметит. Скажут – пироженкой подавилась. А что синяки на шее, так это потому, что пироженки есть не хотела. Тьфу!»
Но по мере того, как желудок наполнялся, а в комнату сквозь приоткрытое окно наползала ночная прохлада, я успокаивалась. Где-то в глубине души даже проснулось раскаяние: налетела на подругу, нагрубила ни за что ни про что… Но и свои подозрения считать блажью я отказывалась категорически. Слишком хорошо знала Андре. При всех его уме и эрудированности спонтанные решения никогда не были его сильной стороной. Если моему бывшему жениху приходилось импровизировать, то наперекосяк шло даже то, что не могло испортиться по определению! А тут буквально за четверть часа придумал план, как угробить сразу двух Ключников. Мало того, практически сработавший план! Я знала, что это невозможно. Но как доказывать свою точку зрения Мраку или хотя бы Лиз, не представляла.
Все эти мысли взбудоражили меня настолько, что усидеть на месте я не смогла. Встала и, с подозрением поглядывая на затянутые полумраком углы комнаты, подошла к открытому окну. Тишина стояла относительная. Императорский дворец никогда не засыпал до конца. Где-то вдалеке глухо бряцало железо стражников, посвистывали ночные птицы в парке. Даже лягушачье кваканье откуда-то доносилось.
Я оперлась о подоконник, жадно вдыхая прохладный ночной воздух. И вдруг ладонь соскользнула. В первый момент я подумала, что умудрилась вляпаться в подарочек какой-то мимо пролетавшей птицы. С отвращением одёрнула руку и коротким импульсом зажгла световые шары под потолком. И вот тут-то мне стало по-настоящему страшно. На светлом мраморе подоконника красовался слегка смазанный отпечаток сапога.
Странное дело, но вместе с приступом страха я испытала какую-то детскую радость: «Вот теперь посмотрим, как ты отмахнёшься от моих подозрений!»
Подруги в её комнате не оказалось, но я столкнулась с ней, едва выскочив в зал стихий:
– О! Очень кстати! Тебя-то мне и надо, – я подхватила её под локоть и повела прямиком в свою спальню. – Значит, я всё себе придумываю от безделья, да? Заговоры мне от скуки мерещатся и всё такое. Интересно, как ты объяснишь это!
Я самым некуртуазным жестом прямо от двери ткнула пальцем в направлении распахнутого окна.
– И что я должна там увидеть? – с сомнением переспросила Лиз. Она послушно подошла к окну, но вместо того, чтобы рассматривать отпечаток, выглянула наружу.
– Не там смотришь, – хмыкнула я, незаметно вытирая испачканную ладонь платком. Признаваться, что была так же невнимательна, не хотелось. – На подоконнике глянь.
– Ничего не вижу.
– Да вот же! – слегка рассердилась я и наискосок пересекла комнату. Подоконник был девственно чист.
– О чём ты?
– Но… Он был здесь. Прямо здесь… – растерялась я, лихорадочно соображая, что происходит.
Я, конечно, покинула спальню. Но от двери в свои покои не успела сделать и нескольких шагов, прежде чем встретила Лиз. Никто не сумел бы войти или выйти незамеченным. А других выходов из моих комнат попросту не существовало! Значит, негодяй, топтавшийся по моему подоконнику в грязных сапогах, до сих пор в спальне!
С гневным возгласом я принялась озираться. Заглянула за балдахин, откинула шторы. Потом выскочила в коридор и принялась открывать все двери подряд. Удивительно, я даже не подозревала, что к моим покоям относится такое количество комнат! Эта путаница смахивала на лабиринт: какие-то кладовки, душевые, будуары, ещё Хаос знает что, выходили в узкие переходы, а те, в свою очередь, начинались в других комнатах.
Полчаса спустя, не обыскав толком и половины собственной вотчины, я плюхнулась в кресло в гостиной и громко выругалась:
– Он был здесь!
– Кто? – спокойно поинтересовалась Лиз. Только сейчас я сообразила, что, пока носилась по комнатам, подруга спокойненько ужинала.
– Откуда мне знать, кто, – огрызнулась я. – Но кто-то был.
– Был, – кивнула подруга. – Тут постоянно кто-то есть. Слуги, посыльные, лакеи, горничные… Их обязанности…
– Да-а-а? А я и не заметила! – с сарказмом парировала я. – Если ты уточнишь, в чьи обязанности входит прыгать по подоконникам в грязных сапогах, буду тебе очень благодарна.
– В грязных сапогах? – наконец-то Лиз проявила хоть какое-то беспокойство. Она отложила вилку и внимательно посмотрела на меня. – На подоконнике в твоей спальне были грязные следы?
– Один след, если быть точной, – поправила я. – Меня угораздило вляпаться в него левой рукой.
– Один? То есть кто-то наступил на твой подоконник одной ногой, а потом улетел по воздуху?
– Может быть, он вытер ноги, – задумалась я, – или… Почему ты улыбаешься?
– Нет, нет. Я тебя внимательно слушаю!
– Нет, ты улыбаешься! Ты мне не веришь?!
– Почему же. Верю. На подоконнике была грязь.
– Не просто грязь, а… Ладно… Хорошо. Предположим, это была просто грязь. И куда она в таком случае делась?
– Да ты же и вытерла, когда… Как ты там говорила? Вляпалась. А может, ты сама и напачкала, а вляпалась где-то в другом месте. Да хоть об кого-то из изобретателей выпачкалась. От этих можно и не такого ждать. Может, они не только всю ту гадость изобретают, с которой к тебе идут, а ещё и какую-нибудь защитную грязь. Судя по запаху от некоторых…
– Так, всё! Там был отпечаток сапога! Я бы оставила отпечаток ладони, если бы всё было по-твоему!
– Отпечаток сапога не мог растаять в воздухе…
– А я тебе о чём битый час толкую?!
– А раз он растаять не мог, – с нажимом продолжила Лиз, – значит, его там не было изначально. Была просто грязь. Или вообще тень неудачно упала, а тебе показалось…
