- Аня, они задевают тебя. А я не могу позволить кому-либо обижать тебя.
- Почему? – Аня впервые за весь их разговор посмотрела прямо на него. И в глазах ее было искреннее непонимание. А Олег готов был откусить себе язык за некстати брошенную фразу.
- Потому что ты не заслуживаешь всей этой грязи. Как кому-то вообще могло прийти в голову, что ты можешь быть чьей-то любовницей? Кто угодно, но не ты.
- Почему? – сорвался с губ Ани новый вопрос. Теперь уже она хотела откусить себе язык. А Олег опешил.
- Что «почему»?
- Н-ничего, - тут же отвела она взгляд. – Я… Да… Я…
Она замолчала, неспособная подобрать нужных слов. Олег смотрел на низко опущенную голову Ани и сердце его пробивало легкие.
- Неужели она бы согласилась? – на мгновение вспыхнувшую радость он тут же жестко потушил. – Даже если она не против, я сам никогда на это не пойду.
- Ты заслуживаешь совсем другого, - произнес Олег уже вслух.
- Какого? – вскинула Аня на него вопросительный взгляд.
- Другого, Ань, - он будто говорил о себе и вместе с тем, надеялся, что Аня не догадается об этом.
Она кивнула.
- Так скажешь, у кого такая богатая фантазия?
- Нет, - замотала Аня головой. – Не берите в голову. А я… Пусть болтают.
- Ты слишком добрая, - улыбнулся Олег тепло. – Сложно тебе будет в этом мире.
- Бабушка тоже всегда так говорила, - кротко улыбнулась девушка.
- Мудрая у тебя была бабушка.
- Да, очень.
Олегу вдруг остро захотелось подойти и обнять Аню, прижать к себе, утешить, убаюкать, забрать все ее тревоги, оградить от грязи этого мира, но он не двинулся с места. Она тоже стояла, погруженная в свои мысли и тихо улыбаясь. Наверное, вспоминала любимую бабушку. А Олег снова ею любовался. И настолько погрузился в этот процесс, что не заметил, как Аня подняла на него глаза. Их взгляды встретились. Огонь обжег его грудь. В голове не осталось ни одной мысли. Первобытное желание обладать этой невероятной девочкой толкнуло Олега вперед. Аня не сопротивлялась. Напротив, она ответила. Неумело, смущенно, растерянно, но ответила. Он прижимал ее к себе. Как вчера остро чувствовал тонкое тело. И наслаждался: ее мягкими губами, невинностью, готовностью отдаться ему и тем, как она льнула к нему.
Нехватка воздуха заставила Олега остановиться. Он с ужасом смотрел в растерянные глаза Ани. Боже, что же он творит!
- Анечка, - просипел Олег, потому что голос его отказал ему. – Аня.
Она молчала и продолжала смотреть на него своими чистыми глазами. И в них он увидел готовность пойти до конца. И ему самому дико хотелось пойти с ней до конца. Инстинкты требовали закончить начатое. В штанах было уже тесно. Это же так просто – отнести Анечку наверх и там…
- Аня, нельзя, - прошептал Олег. Их лбы соприкоснулись. Они находились сейчас так близко друг к другу, что Олег ощущал на своих губах неровное дыхание Ани. – Нельзя, Аня. Я не тот, кто тебе нужен.
Она закрыла глаза, чтобы Олег Викторович не увидел, как ее ранили его слова.
- Ты заслуживаешь лучшего, другого. Обычного мальчика, а не взрослого дяденьку на пороге пенсии. Ты заслуживаешь быть любимой, а не использованной на пару раз.
Аня вскинула на него непонимающий взгляд. Неужели он мог бы так с ней поступить?
- Анечка, - простонал Олег, - я не могу предложить тебе того, что ты заслуживаешь.
- Я же у Вас ничего не прошу, - он едва расслышал ее тихий голос.
- Аня, я… Я не могу. Я не могу так с тобой поступить.
Аня кивнула.
- Ань…
Она сделала шаг назад.
- Позвоните, пожалуйста, главе района, - произнесла девушка решительно. – Пусть почистят дорогу.
Аня попятилась от Олега Викторовича, а потом быстро взбежала наверх. А он остался стоять внизу, ненавидя себя за то, что обидел девочку, которая ему доверяла. Хотел броситься за ней, но не стал. В спальне бороться с собой станет сложнее. А Аня… Она поймет. Обдумает все и поймет, что он совсем не тот, кто ей нужен, что у них не может быть никакого будущего. Ведь она умная девочка. А время все исправит и вылечит.
Аня не выходила из комнаты до позднего вечера. Ей было стыдно показаться на глаза Олегу Викторовичу. Ведь, по ее мнению, она сама ему себя предложила, а он не принял. И это было унизительно и больно до слез. И хотя он пытался выставить все так, что это он, Олег Викторович, ей не пара, но Аня понимала, что не пара ОНА ему. Просто у него хватило такта не сказать об этом. И сейчас она чувствовала себя такой жалкой и нелепой, неинтересной, некрасивой и безвкусной, что не хотелось жить. Но осталось дотерпеть до утра. Завтра Аня избавит Олега Викторовича от своего присутствия. Главное, чтобы приехало такси.
Олег же заперся в кабинете и без конца прокручивал в голове случившееся. Ну точно пацан – не смог совладать с собой, полез целоваться, обидел девушку, зная о ее чувствах. И потом поступил не лучше, хотя и правильно. Он был уверен, что Аня сейчас наверху плачет. И сердце его разрывалось от этой мысли. Но пусть она лучше поплачет сейчас, когда между ними ничего не было, чем потом, когда он ее… Бросит? Олег закрыл глаза и спросил сам себя, смог бы он бросит Аня после двух-трех-десяти ночей? Что бы он ей сказал? Извини, мои чувства остыли? Ты мне надоела? Мне больше неинтересно? Нет, ничего этого он, конечно, Анечке бы не сказал. Тогда сколько бы могла продолжаться их связь? Месяц? Год?
Олег слышал истории, когда у мужа на стороне много лет была вторая семья с детьми и всеми вытекающими, он не осуждал, но считал, что это нечестно по отношению к обеим женщинам. И для Ани такой участи не желал бы ни при каких условиях.
- Запасная жена, - мелькнуло в голове Олега сравнение. И его тут же передернуло. Нет, его Анечка заслуживает самой настоящей свадьбы, белого платья, гостей, шампанского. Он живо представил ее в ЗАГСе, со свадебным букетом, с сияющими от счастья глазами и… не с ним. Дыхание Олега споткнулось. Внутри стало неприятно. Она никогда не станет его. И рано или поздно будет принадлежать другому. Олегу хотелось бы, чтобы при этом Аня была счастлива, чтобы этот другой не обижал ее и не делал больно, чтобы сдувал с нее пылинки и носил на руках. Потому что уже сейчас, представляя, как будет плакать Аня, узнав об изменах мужа или от его неуважительного отношения, кулаки Олега сжимались против воли.
Он выскочил из кресла и подошел к окну, за которым уже была ночь. Пошел снег. Если Ельцов сдержит слово, завтра они с Аней смогут выбраться из своего заточения. И что потом?
- Суп с котом, - разозлился он сам на себя. – Ничего потом не будет. И никакого потом не будет.
- Но ведь ты обещал помочь ей со спиной, - напомнил внутренний голос.
- Значит, помогу. И на этом все, - решил Олег.
Он бросил взгляд на часы. Давно пора было поужинать, но ему самому есть не хотелось, а вот Аню следовало покормить. Он разогрел оставшуюся после обеда картошку по-французски и поднялся на второй этаж. Постучал не сразу, собираясь с духом.
- Да, - ответил ему из-за двери тихий голосок.
- Ань, ты бы поела, поздно уже.
- Спасибо, я не хочу, Олег Викторович.
Олег опустил голову, чувствуя себя отвратительно.
- Ань, нельзя ложиться спать голодной.
Она молчала.
- Ань, я там картошку погрел.
От этой заботы у Ани защемило сердце, а только недавно высохшие слезы полились с новой силой. Только не значило это ничего со стороны Олега Викторовича. И окажись на месте Ани другая, он вел бы себя точно также.
- Ань, - снова раздалось из-за двери.
- Олег Викторович, я правда не хочу есть. И я… Я уже легла спать.
Он вскинул голову и уставился на дверь так, словно через толстое полотно пытался разглядеть девушку. Фантазия живо нарисовала ему картинку с Аней в коротких шортиках и маечке на бретельках, через которую просвечивались крохотные сосочки-жемчужины.
- Твою мать, - тихо выругался Олег, надеясь, что Аня ничего не услышит, а уже громче:
- Хорошо, Ань, спокойной ночи!
- Спокойной ночи, - ответила она.
Он стремительно спустился вниз. Остановился на последней ступеньке. Запустил пятерню и помчался обратно. Только теперь уже в свою спальню. Нужно было охладить тело и желания. Ледяной душ бодрил, вызывая мурашки, но он не мог попасть в голову и смыть мысли Олега. А они были настолько горячими, что капни на них вода – и зашипят.
Ночь вышла тяжелой. Желания выжигали вены. Тело требовало разрядки. Фантазии сводили с ума. Как двадцать лет назад, когда Олег еще был совсем молодым и горячим. Но сейчас-то ему сорок, елки-палки! Так какого черта его так бомбило от этой маленькой девчонки? Красивая, да! Невинная – тут к бабке не ходи. Доверчивая, наивная настолько, что любой идиот облапошит. И как сможет он при всем этом отойти в сторону, исчезнуть с ее горизонта и позволить какому-то козлу воспользоваться таким сокровищем? У Олега от одной только мысли об этом срывало крышу и скрипели от ярости зубы.
- Может, самому найти ей кого-нибудь? – под утро мелькнула в его воспаленной голове мысль. И он даже начал перебирать в памяти всех знакомых, у которых были сыновья-ровесники Ани или чуть постарше. Таких было немного, но всех их Олег забраковал сразу.
У Соколовых сынок был типичным мажором, живущим на всем готовом и без отца не стоящим ничего. Его голова был под завязку набита телками, понтами, загулами и бесконечными приводами в полицию, где Артема даже служебные собаки знали в лицо. И каждый раз папочка откупался, орал, грозился отправить сыночка в армию, но дальше слов дело не шло.
Кирилл Долгов был слишком юн в свои восемнадцать и ровно настолько же инфантилен – результат типичного маменькиного воспитания. Катька с него пылинки сдувает, при любом чихе вызывает реанимацию, а Серега не вмешивается. Да и зачем, если у него на стороне растет вполне себе нормальный боевой пацан. Правда, десяти лет от роду всего, так что совсем для Ани не вариант.
Мишка Чернышов был вариантом наиболее подходящим – отучился в универе, с дуростью давно покончил, перенимает семейное дело, да и можно сказать нагулялся уже. Правда, ему почти под тридцать. Но это гораздо меньше, чем сорок. Но Ане он все равно не подходил. Почему? Олег не мог себе этого объяснить, но не подходил и все тут. Другой был его балерине нужен кто-то, совсем другой. Заботливый, внимательный, нежный, кто закроет ее от всего мира, защитит, никогда не даст в обиду и всегда будет на ее стороне. Ей нужен тот, кто будет любить ее по-настоящему. И Олег не был уверен, что Чернышов это умеет. Он, как и его отец, ходячая счетная машинка для денег. Их же больше по жизни ничего не волнует. Только прибыль, только доход и ни пяди назад. И Анечку не сравнишь с Маринкой – Мишкиной матерью. На ней же пробы ставить негде, потому что муж не обращает на нее внимание, вот она на его мани и отрывается. Аню в такой роли Олег представить не смог. Точнее смог, но это выглядело дико.
Когда за окном начало сереть, он не выдержал и, отбросив одеяло, сел на постели. Растер ладонями лицо, отметив в мышцах тянущую боль после вчерашнего заплыва. После принял бодрящий душ и спустился на кухню. Есть не хотелось. Ему нужен был очень крепкий кофе, чтобы взбодриться и не уснуть за рулем. А еще какую-нибудь таблетку, чтобы унять тянущее неприятное ощущение в груди. Сейчас проснется Аня, они позавтракают и Олег отвезет ее домой. А что потом? А потом она будет жить своей жизнью, которая только начинается, а он – своей, которая уже клонится к закату. Вот только еще поможет ей восстановить спину, как обещал, и тогда точно растворится на горизонте. Так правильно! Так должно быть! Это самый лучший выход! Тогда отчего же в груди тянуть стало сильнее?
Аня тоже почти не спала. Иногда проваливалась в короткие сны, но большую часть ночи смотрела в темноту комнаты или плакала. Она несколько раз прокручивала в голове слова Олега Викторовича. Сначала мысленно спорила с ним:
- Не Вам решать, кто мне нужен…
- Я ничего у Вас не прошу…
- Мне не нужен обычный мальчик. Мне нужны Вы!..
Потом думала о том, что навязываться самой – это плохо, некрасиво и неприлично. Если тебя не любят и не хотят, так зачем что-то доказывать, зачем предлагать себя, зачем выпрашивать чувств, которых нет? Чтобы человек притворялся? Нет, лжи в любви Аня никогда не потерпит, как и предательства любимого человека. Поэтому уже под утро она смирилась и почти согласилась с Олегом Викторовичем. Нет, не в том, что он ее недостоин и ей нужен кто-то другой, а в том, что им нельзя быть вместе. Он женат, а она, Аня, никогда не сможет предать его жену. Это будет нечестно, неправильно. Ведь женились они не просто так, наверное, любили друг друга и, возможно, она до сих пор ее любит и, возможно, что и Олег Викторович - ее тоже. А тут она со своими дурацкими и никому ненужными чувствами. И, что, ему теперь семью из-за нее рушить? Нет, конечно. А Аня переживет, перетерпит, возьмет себя в руки, но никогда не подставит и не оскорбит своей влюбленностью Олега Викторовича. Сейчас она соберется, вызовет такси и уедет. И больше никогда не появится в его жизни. Только такси ехать к ней не спешило. И Ане пришлось выбираться из комнаты, потому что сидеть в ней так долго было уже неприлично.
Олег Викторович стоял в гостиной у окна к ней спиной и разговаривал по телефону. Наверное, он услышал ее шаги и тут же быстро попрощался с собеседником.
- Доброе утро, - улыбнулся Олег Викторович.
- Доброе утро, - Аня тоже с трудом выдавила из себя улыбку. – Я вызвала такси, но машину никак не могут найти.
- Какое такси, Ань? Я же сказал, что отвезу тебя. Ельцов отзвонился. Дорогу почистили, так что доедем без проблем. Давай позавтракаем и поедем.
- Нет, я не хочу есть, - замялась она.
- Без завтрака я тебя никуда не отпущу. Ехать голодной не дело.
- Олег Викторович, - позвала Аня, когда он направился в сторону кухни.
- Да? – оглянулся, остановившись.
- Извините за вчерашнее. Я … Я ничего такого не имела … в виду, - она сглотнула тугой ком в горле. – Я… Вы правы, да, конечно, правы. Я просто… Не берите в голову.
Олег вглядывался в ее лицо, пытаясь понять истинные чувства Ани. Она, конечно же, лгала, что согласна с ним, но он был рад, что девочка приняла правильное решение – отступить и жить дальше.
- Вот и отлично, - улыбнулся Олег. – Пойдем завтракать. Я уже заварил твой любимый чай.
По лицу Ани прошлась едва заметная судорога, которая не укрылась от Олега. Но маленькая храбрая балерина тут же поспешила улыбнуться. Да, губы можно растянуть хоть до ушей, но глаза – они никогда не врут. Что ж, первая любовь не всегда бывает счастливой и заканчивается «они жили долго и счастливо». Уж кто-то, а Олег знал это не понаслышке.
После завтрака, собранного им на скорую руку, они выехали в город. Дорогу и правда почтили и подсыпали. Аня написала маме, что скоро будет. Она только надеялась, что та не будет стоять у окна и не увидит, что привез ее Олег Викторович потому что придумать правдоподобное объяснение было сложно.
- Олег Викторович, высадите меня вон там, на остановке. Я сама тут дойду, - попросила Аня.
- Зачем? – не понял он. – Я довезу тебя до подъезда. Смотри как скользко. Не хватало еще, чтобы ты упала.
Олег видел, как нервно кусает Аня губы, как краснеют ее щечки, и терялся в догадках, почему она вдруг не захотела ехать с ним до дома.
- Почему? – Аня впервые за весь их разговор посмотрела прямо на него. И в глазах ее было искреннее непонимание. А Олег готов был откусить себе язык за некстати брошенную фразу.
- Потому что ты не заслуживаешь всей этой грязи. Как кому-то вообще могло прийти в голову, что ты можешь быть чьей-то любовницей? Кто угодно, но не ты.
- Почему? – сорвался с губ Ани новый вопрос. Теперь уже она хотела откусить себе язык. А Олег опешил.
- Что «почему»?
- Н-ничего, - тут же отвела она взгляд. – Я… Да… Я…
Она замолчала, неспособная подобрать нужных слов. Олег смотрел на низко опущенную голову Ани и сердце его пробивало легкие.
- Неужели она бы согласилась? – на мгновение вспыхнувшую радость он тут же жестко потушил. – Даже если она не против, я сам никогда на это не пойду.
- Ты заслуживаешь совсем другого, - произнес Олег уже вслух.
- Какого? – вскинула Аня на него вопросительный взгляд.
- Другого, Ань, - он будто говорил о себе и вместе с тем, надеялся, что Аня не догадается об этом.
Она кивнула.
- Так скажешь, у кого такая богатая фантазия?
- Нет, - замотала Аня головой. – Не берите в голову. А я… Пусть болтают.
- Ты слишком добрая, - улыбнулся Олег тепло. – Сложно тебе будет в этом мире.
- Бабушка тоже всегда так говорила, - кротко улыбнулась девушка.
- Мудрая у тебя была бабушка.
- Да, очень.
Олегу вдруг остро захотелось подойти и обнять Аню, прижать к себе, утешить, убаюкать, забрать все ее тревоги, оградить от грязи этого мира, но он не двинулся с места. Она тоже стояла, погруженная в свои мысли и тихо улыбаясь. Наверное, вспоминала любимую бабушку. А Олег снова ею любовался. И настолько погрузился в этот процесс, что не заметил, как Аня подняла на него глаза. Их взгляды встретились. Огонь обжег его грудь. В голове не осталось ни одной мысли. Первобытное желание обладать этой невероятной девочкой толкнуло Олега вперед. Аня не сопротивлялась. Напротив, она ответила. Неумело, смущенно, растерянно, но ответила. Он прижимал ее к себе. Как вчера остро чувствовал тонкое тело. И наслаждался: ее мягкими губами, невинностью, готовностью отдаться ему и тем, как она льнула к нему.
Нехватка воздуха заставила Олега остановиться. Он с ужасом смотрел в растерянные глаза Ани. Боже, что же он творит!
Прода от 07.08.2023, 16:25
Глава 14
- Анечка, - просипел Олег, потому что голос его отказал ему. – Аня.
Она молчала и продолжала смотреть на него своими чистыми глазами. И в них он увидел готовность пойти до конца. И ему самому дико хотелось пойти с ней до конца. Инстинкты требовали закончить начатое. В штанах было уже тесно. Это же так просто – отнести Анечку наверх и там…
- Аня, нельзя, - прошептал Олег. Их лбы соприкоснулись. Они находились сейчас так близко друг к другу, что Олег ощущал на своих губах неровное дыхание Ани. – Нельзя, Аня. Я не тот, кто тебе нужен.
Она закрыла глаза, чтобы Олег Викторович не увидел, как ее ранили его слова.
- Ты заслуживаешь лучшего, другого. Обычного мальчика, а не взрослого дяденьку на пороге пенсии. Ты заслуживаешь быть любимой, а не использованной на пару раз.
Аня вскинула на него непонимающий взгляд. Неужели он мог бы так с ней поступить?
- Анечка, - простонал Олег, - я не могу предложить тебе того, что ты заслуживаешь.
- Я же у Вас ничего не прошу, - он едва расслышал ее тихий голос.
- Аня, я… Я не могу. Я не могу так с тобой поступить.
Аня кивнула.
- Ань…
Она сделала шаг назад.
- Позвоните, пожалуйста, главе района, - произнесла девушка решительно. – Пусть почистят дорогу.
Аня попятилась от Олега Викторовича, а потом быстро взбежала наверх. А он остался стоять внизу, ненавидя себя за то, что обидел девочку, которая ему доверяла. Хотел броситься за ней, но не стал. В спальне бороться с собой станет сложнее. А Аня… Она поймет. Обдумает все и поймет, что он совсем не тот, кто ей нужен, что у них не может быть никакого будущего. Ведь она умная девочка. А время все исправит и вылечит.
Аня не выходила из комнаты до позднего вечера. Ей было стыдно показаться на глаза Олегу Викторовичу. Ведь, по ее мнению, она сама ему себя предложила, а он не принял. И это было унизительно и больно до слез. И хотя он пытался выставить все так, что это он, Олег Викторович, ей не пара, но Аня понимала, что не пара ОНА ему. Просто у него хватило такта не сказать об этом. И сейчас она чувствовала себя такой жалкой и нелепой, неинтересной, некрасивой и безвкусной, что не хотелось жить. Но осталось дотерпеть до утра. Завтра Аня избавит Олега Викторовича от своего присутствия. Главное, чтобы приехало такси.
Олег же заперся в кабинете и без конца прокручивал в голове случившееся. Ну точно пацан – не смог совладать с собой, полез целоваться, обидел девушку, зная о ее чувствах. И потом поступил не лучше, хотя и правильно. Он был уверен, что Аня сейчас наверху плачет. И сердце его разрывалось от этой мысли. Но пусть она лучше поплачет сейчас, когда между ними ничего не было, чем потом, когда он ее… Бросит? Олег закрыл глаза и спросил сам себя, смог бы он бросит Аня после двух-трех-десяти ночей? Что бы он ей сказал? Извини, мои чувства остыли? Ты мне надоела? Мне больше неинтересно? Нет, ничего этого он, конечно, Анечке бы не сказал. Тогда сколько бы могла продолжаться их связь? Месяц? Год?
Олег слышал истории, когда у мужа на стороне много лет была вторая семья с детьми и всеми вытекающими, он не осуждал, но считал, что это нечестно по отношению к обеим женщинам. И для Ани такой участи не желал бы ни при каких условиях.
- Запасная жена, - мелькнуло в голове Олега сравнение. И его тут же передернуло. Нет, его Анечка заслуживает самой настоящей свадьбы, белого платья, гостей, шампанского. Он живо представил ее в ЗАГСе, со свадебным букетом, с сияющими от счастья глазами и… не с ним. Дыхание Олега споткнулось. Внутри стало неприятно. Она никогда не станет его. И рано или поздно будет принадлежать другому. Олегу хотелось бы, чтобы при этом Аня была счастлива, чтобы этот другой не обижал ее и не делал больно, чтобы сдувал с нее пылинки и носил на руках. Потому что уже сейчас, представляя, как будет плакать Аня, узнав об изменах мужа или от его неуважительного отношения, кулаки Олега сжимались против воли.
Он выскочил из кресла и подошел к окну, за которым уже была ночь. Пошел снег. Если Ельцов сдержит слово, завтра они с Аней смогут выбраться из своего заточения. И что потом?
- Суп с котом, - разозлился он сам на себя. – Ничего потом не будет. И никакого потом не будет.
- Но ведь ты обещал помочь ей со спиной, - напомнил внутренний голос.
- Значит, помогу. И на этом все, - решил Олег.
Он бросил взгляд на часы. Давно пора было поужинать, но ему самому есть не хотелось, а вот Аню следовало покормить. Он разогрел оставшуюся после обеда картошку по-французски и поднялся на второй этаж. Постучал не сразу, собираясь с духом.
- Да, - ответил ему из-за двери тихий голосок.
- Ань, ты бы поела, поздно уже.
- Спасибо, я не хочу, Олег Викторович.
Олег опустил голову, чувствуя себя отвратительно.
- Ань, нельзя ложиться спать голодной.
Она молчала.
- Ань, я там картошку погрел.
От этой заботы у Ани защемило сердце, а только недавно высохшие слезы полились с новой силой. Только не значило это ничего со стороны Олега Викторовича. И окажись на месте Ани другая, он вел бы себя точно также.
- Ань, - снова раздалось из-за двери.
- Олег Викторович, я правда не хочу есть. И я… Я уже легла спать.
Он вскинул голову и уставился на дверь так, словно через толстое полотно пытался разглядеть девушку. Фантазия живо нарисовала ему картинку с Аней в коротких шортиках и маечке на бретельках, через которую просвечивались крохотные сосочки-жемчужины.
- Твою мать, - тихо выругался Олег, надеясь, что Аня ничего не услышит, а уже громче:
- Хорошо, Ань, спокойной ночи!
- Спокойной ночи, - ответила она.
Он стремительно спустился вниз. Остановился на последней ступеньке. Запустил пятерню и помчался обратно. Только теперь уже в свою спальню. Нужно было охладить тело и желания. Ледяной душ бодрил, вызывая мурашки, но он не мог попасть в голову и смыть мысли Олега. А они были настолько горячими, что капни на них вода – и зашипят.
Ночь вышла тяжелой. Желания выжигали вены. Тело требовало разрядки. Фантазии сводили с ума. Как двадцать лет назад, когда Олег еще был совсем молодым и горячим. Но сейчас-то ему сорок, елки-палки! Так какого черта его так бомбило от этой маленькой девчонки? Красивая, да! Невинная – тут к бабке не ходи. Доверчивая, наивная настолько, что любой идиот облапошит. И как сможет он при всем этом отойти в сторону, исчезнуть с ее горизонта и позволить какому-то козлу воспользоваться таким сокровищем? У Олега от одной только мысли об этом срывало крышу и скрипели от ярости зубы.
- Может, самому найти ей кого-нибудь? – под утро мелькнула в его воспаленной голове мысль. И он даже начал перебирать в памяти всех знакомых, у которых были сыновья-ровесники Ани или чуть постарше. Таких было немного, но всех их Олег забраковал сразу.
У Соколовых сынок был типичным мажором, живущим на всем готовом и без отца не стоящим ничего. Его голова был под завязку набита телками, понтами, загулами и бесконечными приводами в полицию, где Артема даже служебные собаки знали в лицо. И каждый раз папочка откупался, орал, грозился отправить сыночка в армию, но дальше слов дело не шло.
Кирилл Долгов был слишком юн в свои восемнадцать и ровно настолько же инфантилен – результат типичного маменькиного воспитания. Катька с него пылинки сдувает, при любом чихе вызывает реанимацию, а Серега не вмешивается. Да и зачем, если у него на стороне растет вполне себе нормальный боевой пацан. Правда, десяти лет от роду всего, так что совсем для Ани не вариант.
Мишка Чернышов был вариантом наиболее подходящим – отучился в универе, с дуростью давно покончил, перенимает семейное дело, да и можно сказать нагулялся уже. Правда, ему почти под тридцать. Но это гораздо меньше, чем сорок. Но Ане он все равно не подходил. Почему? Олег не мог себе этого объяснить, но не подходил и все тут. Другой был его балерине нужен кто-то, совсем другой. Заботливый, внимательный, нежный, кто закроет ее от всего мира, защитит, никогда не даст в обиду и всегда будет на ее стороне. Ей нужен тот, кто будет любить ее по-настоящему. И Олег не был уверен, что Чернышов это умеет. Он, как и его отец, ходячая счетная машинка для денег. Их же больше по жизни ничего не волнует. Только прибыль, только доход и ни пяди назад. И Анечку не сравнишь с Маринкой – Мишкиной матерью. На ней же пробы ставить негде, потому что муж не обращает на нее внимание, вот она на его мани и отрывается. Аню в такой роли Олег представить не смог. Точнее смог, но это выглядело дико.
Когда за окном начало сереть, он не выдержал и, отбросив одеяло, сел на постели. Растер ладонями лицо, отметив в мышцах тянущую боль после вчерашнего заплыва. После принял бодрящий душ и спустился на кухню. Есть не хотелось. Ему нужен был очень крепкий кофе, чтобы взбодриться и не уснуть за рулем. А еще какую-нибудь таблетку, чтобы унять тянущее неприятное ощущение в груди. Сейчас проснется Аня, они позавтракают и Олег отвезет ее домой. А что потом? А потом она будет жить своей жизнью, которая только начинается, а он – своей, которая уже клонится к закату. Вот только еще поможет ей восстановить спину, как обещал, и тогда точно растворится на горизонте. Так правильно! Так должно быть! Это самый лучший выход! Тогда отчего же в груди тянуть стало сильнее?
Прода от 08.08.2023, 17:02
Аня тоже почти не спала. Иногда проваливалась в короткие сны, но большую часть ночи смотрела в темноту комнаты или плакала. Она несколько раз прокручивала в голове слова Олега Викторовича. Сначала мысленно спорила с ним:
- Не Вам решать, кто мне нужен…
- Я ничего у Вас не прошу…
- Мне не нужен обычный мальчик. Мне нужны Вы!..
Потом думала о том, что навязываться самой – это плохо, некрасиво и неприлично. Если тебя не любят и не хотят, так зачем что-то доказывать, зачем предлагать себя, зачем выпрашивать чувств, которых нет? Чтобы человек притворялся? Нет, лжи в любви Аня никогда не потерпит, как и предательства любимого человека. Поэтому уже под утро она смирилась и почти согласилась с Олегом Викторовичем. Нет, не в том, что он ее недостоин и ей нужен кто-то другой, а в том, что им нельзя быть вместе. Он женат, а она, Аня, никогда не сможет предать его жену. Это будет нечестно, неправильно. Ведь женились они не просто так, наверное, любили друг друга и, возможно, она до сих пор ее любит и, возможно, что и Олег Викторович - ее тоже. А тут она со своими дурацкими и никому ненужными чувствами. И, что, ему теперь семью из-за нее рушить? Нет, конечно. А Аня переживет, перетерпит, возьмет себя в руки, но никогда не подставит и не оскорбит своей влюбленностью Олега Викторовича. Сейчас она соберется, вызовет такси и уедет. И больше никогда не появится в его жизни. Только такси ехать к ней не спешило. И Ане пришлось выбираться из комнаты, потому что сидеть в ней так долго было уже неприлично.
Олег Викторович стоял в гостиной у окна к ней спиной и разговаривал по телефону. Наверное, он услышал ее шаги и тут же быстро попрощался с собеседником.
- Доброе утро, - улыбнулся Олег Викторович.
- Доброе утро, - Аня тоже с трудом выдавила из себя улыбку. – Я вызвала такси, но машину никак не могут найти.
- Какое такси, Ань? Я же сказал, что отвезу тебя. Ельцов отзвонился. Дорогу почистили, так что доедем без проблем. Давай позавтракаем и поедем.
- Нет, я не хочу есть, - замялась она.
- Без завтрака я тебя никуда не отпущу. Ехать голодной не дело.
- Олег Викторович, - позвала Аня, когда он направился в сторону кухни.
- Да? – оглянулся, остановившись.
- Извините за вчерашнее. Я … Я ничего такого не имела … в виду, - она сглотнула тугой ком в горле. – Я… Вы правы, да, конечно, правы. Я просто… Не берите в голову.
Олег вглядывался в ее лицо, пытаясь понять истинные чувства Ани. Она, конечно же, лгала, что согласна с ним, но он был рад, что девочка приняла правильное решение – отступить и жить дальше.
- Вот и отлично, - улыбнулся Олег. – Пойдем завтракать. Я уже заварил твой любимый чай.
По лицу Ани прошлась едва заметная судорога, которая не укрылась от Олега. Но маленькая храбрая балерина тут же поспешила улыбнуться. Да, губы можно растянуть хоть до ушей, но глаза – они никогда не врут. Что ж, первая любовь не всегда бывает счастливой и заканчивается «они жили долго и счастливо». Уж кто-то, а Олег знал это не понаслышке.
После завтрака, собранного им на скорую руку, они выехали в город. Дорогу и правда почтили и подсыпали. Аня написала маме, что скоро будет. Она только надеялась, что та не будет стоять у окна и не увидит, что привез ее Олег Викторович потому что придумать правдоподобное объяснение было сложно.
- Олег Викторович, высадите меня вон там, на остановке. Я сама тут дойду, - попросила Аня.
- Зачем? – не понял он. – Я довезу тебя до подъезда. Смотри как скользко. Не хватало еще, чтобы ты упала.
Олег видел, как нервно кусает Аня губы, как краснеют ее щечки, и терялся в догадках, почему она вдруг не захотела ехать с ним до дома.
