Аня вернулась в город. Из собственных отложенных денег накупила учебников и ушла в них с головой. Мама смотрела на это неодобрительно. Отец поддерживал. Но сейчас эти внешние оценки были для Ани не так важны, как раньше. Внутри нее будто появился свой крепкий стержень. Она знала, чего хочет, и как этого добиться. Времени отвлекаться на все остальное, не было. Но это не могло отвлечь ее от мыслей об Олеге Викторовиче. Читая учебник, слушая лекции в интернете, готовя ответы на билеты, Аня нет-нет, да и думала о том, гордился бы он ею или нет. Потом она с обидой вспоминала, что он отказался от нее двадцать лет назад, и запрещала себе любые мысли о Полянском. Но сердечко ее все еще болезненно сжималось.
Олег долго консультировался с юристами и тоже много думал. Подарить Наташе половину бизнеса, ради которого она и пальцем не ударила, он не мог и не хотел. Слишком много труда в него вложил за двадцать лет, пока жена «встречалась с девочками». Оставалось только предложить ей взамен деньги. После долгих и не самых простых в его жизни переговоров, они с почти уже бывшей женой, наконец, пришли к компромиссу. Олегу остается бизнес, Наташе – все остальное. По сути, он после этого оказался на улице. Из квартиры съехал сразу, хотя процесс развода еще был в разгаре. И Паша и Витя звали к себе, но Олег предпочел гостиницу. После их последней встречи он интуитивно чувствовал, что они не одобряют его действий. А он впервые за последние двадцать лет ощутил себя счастливым. Пусть бездомным, но свободным. И как никогда полным сил сворачивать горы. В какой-то момент даже подумал найти Аню. Теперь Олег мог предложить ей не просто роль любовницы. Он мог предложить ей все, но боялся, что ей самой это было не нужно, что он сам был ей не нужен. И Олег продолжал плыть по течению, курсируя между городами.
Это было начало августа. Аня вышла из института. Нет, она не вышла, она выпорхнула с улыбкой на губах. Грудь ее распирало от счастья. Она поступила. И не просто поступила, а на бюджет. Отойдя от крыльца чуть в сторону, Аня достала телефон и набрала отца. Тот был дико рад и горд за дочь. Следующей, кому она позвонила, была тетя Лена, которая, как показалось Ане, даже прослезилась от радости за племянницу. Маме же она просто отправила смс, не желая портить себе настроение. Убрав телефон в сумку, Аня прищурила глаза от солнца и бросила взгляд на небо. На нем не было ни одного облачка. И тогда она решила прогуляться – чего погоде и новому платью было зря пропадать? А платье было красивое, ярко-голубое, из струящегося шифона и едва доходящее до колен. Такое Аня никогда не покупала, а тут увидела в магазине и не сдержалась. И впервые в ее голове не возникло вопроса:
- А что скажет мама?
Она резво перебежала дорогу. Напротив стоял киоск с мороженым. Аня купила пломбир в рожке, тут же не отходя распечатала его и, бросив обертку в мусорку, повернулась, собираясь пройти через двор к парку. Но сдвинуться с места она так и не смогла – на нее смотрел Олег Викторович.
Сердце Ани больно дернулось. Горло сжало так сильно, что дышать стало почти невозможно. Слезы обожгли глаза девушки.
- Аня, - услышала она знакомый голос и увидела, как расплываются в радостной улыбке губы Олега Викторовича. И будто тучи затянули солнце и в миг похолодало, хотя на самом деле ничего этого не было. Небо по-прежнему сияло голубизной, люди спешили по своим делам, не обращая на побледневшую девушку никакого внимания, сигналили машины, менял свой цвет светофор.
Олег сделал шаг к Ане и улыбка его начала медленно гаснуть. Он видел, что она совсем не обрадовалась их встрече. Напротив, в глазах ее плескался ужас. И Олег не мог понять, почему. Ведь он никогда ничего плохого ей не делал. А когда Аня, уронив мороженое и даже не обратив на это внимания, рванула к дороге, он бросился за ней, но не успел – светофор загорелся красным. Олег смотрел, как стремительно его юная балерина уходит от него по тротуару, и внутри него все болело.
Аня остановилась, разозлившись на себя за слабость. Что теперь о ее выходке подумает Олег Викторович? А, впрочем, какая к черту разница, что он подумает? Плевать ей, что он там о ней думает! Теперь Аня злилась на него.
- Аня!
Она оглянулась. Олег Викторович уже перешел дорогу и теперь шел к ней. Он хмурился. Аня собиралась здесь и сейчас высказать ему все, что думает о нем, но чем ближе он подходил, тем меньше в ней было желание что-то высказывать. Грудь ее сжало тисками. Не могла она ненавидеть Олега Викторовича, как бы ни старалась. У нее к нему были совсем другие чувства. И сейчас, когда он подошел совсем близко, Аня поняла, что эти самые чувства за время их разлуки нисколько не уменьшились. Она вглядывалась в нахмуренное лицо Олега Викторовича и отмечала все появившиеся за прошедшие месяцы морщинки, то, как он осунулся, и как совсем не шла ему неопрятная щетина. Сердце ее сжималось от жалости.
Олег тоже вглядывался в лицо Ани, пытаясь отыскать на нем причины ее стремительного бегства, но не находил. Вместо этого он отмечал, что за прошедшие месяцы она похудела, хотя это ее нисколько не испортило. В глазах ее появился какой-то блеск. И вся она как будто изменилась, не внешне – внутренне. И Олегу это изменение нравилось. И платье, которое ей очень шло. Не нравился только страх, с которым Аня на него смотрела.
- Аня, - остановился он напротив нее. Она смотрела прямо, не таясь, будто тоже что-то искала на его лице. Потом смутилась от собственной смелости и опустила глаза – Аня, почему ты убежала? Я чем-то тебя обидел?
Аня теребила пальцами ремешок сумочки. Плечи ее, как и грудь, высоко вздымались.
- Аня, - Олег протянул руку, чтобы убрать с ее лица непослушный локон, но юная балерина отшатнулась. Его пальцы так и замерли в воздухе. – Ты меня боишься?
Осознавать это было неприятно.
- Почему?
- Я… не боюсь Вас, Олег Викторович, - Аня гордо вскинула подбородок, заставляя себя смотреть на мужчину, стоящего напротив.
- Тогда почему ты сбежала?
Ее смелость мгновенно закончилась, как и слова, которые она собиралась ему сказать.
- Ань, что случилось? – негромко спросил Олег Викторович. И это прозвучало так нежно и вместе с тем как-то отчаянно, словно в его мире существовала сейчас только она, Аня, и была самым важным.
- Почему Вы бросили маму? – ее голос был едва слышен. – Разве это правильно?
- Что? – растерялся Олег.
- Вы не любили ее? Поэтому?
Аня подняла на Олега глаза и в них он увидел слезы. Такой растерянности и даже потерянности Олег не чувствовал никогда.
- Но ведь ребенок был ни в чем не виноват, - она уже шептала, будучи не в силах говорить громче.
- К-какой ребенок, Аня? – он вообще ничего не понимал.
- Бессмысленно обманывать, Олег Викторович, - шмыгнула Аня носом и отвернулась, разглядывая цветочный киоск через дорогу, в котором была открыта дверь. – Я все знаю. Мама рассказала.
- Что тебе рассказала, мама? – Олегу это совсем не нравилось.
- У Вас с ней были… отношения.
- Были, - не стал он отпираться.
- И Вы ее бросили, - Аня снова посмотрела на него. В ее взгляде было обвинение.
- Я не бросал Ларису. Она сама от меня ушла.
Теперь Аня смотрела растерянно. Маме ни к чему было ее обманывать. Тогда, получается, обманывал Олег Викторович?
- Давай поговорим, - предложил он решительно, понимая, что объясниться с Аней все равно придется. Олег бросил взгляд через дорогу. Там находился небольшой ресторанчик, где он еще полчаса назад обедал с Кариной и, выйдя из которого, увидел, наконец, свою маленькую балерину. Но мгновение дикого счастья и радости обернулось для него жестким непониманием происходящего.
Аня не сопротивлялась. Ей хотелось знать правду, какой бы жестокой она ни была. Они перешли дорогу и вошли в ресторан. Столик им предложили у стены, но обоим было все равно.
- Хочешь есть? – спросил Олег.
- Нет, - Аня чувствовала себя неуютно.
- Тогда зеленый чай для девушки и кофе для меня, - продиктовал он официанту. Тот кивнул и оставил их одних.
Оба молчали. Олег смотрел на Аню и пытался понять, что ей и, главное, зачем наговорила Лариса. Аня же разглядывала белую квадратную солонку, потому что боялась поднять глаза на Олега Викторовича, но чувствовала на себе его пристальный взгляд.
Принесли заказ, но ни Аня, ни Олег к нему не притронулись.
- Аня, почему ты решила, что это я бросил твою маму?
- Мама так сказала. Она рассказала, что когда-то вы… вы были вместе.
- Были, Ань. Да, я любил твою маму, - Олег собирался быть с Аней предельно честным. – Но это в прошлом.
- Я тоже в прошлом? – в ее голосе он почувствовал столько боли, что ему стало не по себе. И взгляд ее был такой больной, как у брошенного щенка.
- Ань, я не понимаю, о чем ты. Я не бросал Ларису. Это она ушла от меня. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к тебе?
- Самое прямое, - криво усмехнулась Аня, изо всех сил стараясь не заплакать. – Или про то, что мама была беременна, Вы тоже не знали?
- Что? – Олега будто ударили по голове. Он даже отшатнулся назад и ошарашенно уставился на Аню. Она смотрела на него с неприятной насмешкой.
- Она сказала Вам об этом, но Вы отмахнулись.
Олег замотал головой.
- Аня, я ничего не знал. Твоя мама ничего мне не говорила.
Уверенность Ани в правдивости маминых слов пошатнулась – слишком уж растерянным выглядел Олег Викторович. Не мог же он так искусно ее обманывать?
- И что? – голос подвел Олега и, прежде чем продолжить, он прочистил горло. – Что стало с ребенком? Аня, ты можешь мне, конечно, не верить, но я правда ничего о нем не знал.
Аня пока не определилась, стоит ли верить Олегу Викторовичу, но все равно ответила:
- Ребенок родился. Девочка.
Голос ее дрогнул.
- Я.
Олегу стало нехорошо. Он смотрел на Аню, снова и снова повторяя про себя ее слова. Весь остальной мир отошел сейчас на второй план. Замолкли звуки посуды, разговоры, музыка. Важным было только то, что происходило за их столиком. А происходила там самая настоящая трагедия.
Олег растер ладонями лицо и снова посмотрел на Аню, словно бы это несложное действие могло отменить ее слова. Но она смотрела на него также, а значит, они ему не показались.
- Аня, как?... – он замолчал, потому что не смог подобрать нужных слов, а потом резко выдохнул:
- Этого не может быть. Аня, я ничего не знал. Это… Когда у тебя день рождения?
Олег замер в ожидании ответа. Даже дышать перестал. Внутри него все леденело.
- Двадцатого апреля, - ответила Аня тихо. Ей тоже было страшно от того, что слова матери окажутся правдой.
Олег мысленно отсчитал девять месяцев. Грудь слева пронзила острая боль, хотя он никогда не жаловался на сердце.
- Мы с твоей мамой расстались летом, - он говорил с трудом, выталкивая из себя каждое слово и превозмогая боль. – Я точно не помню, был это июль или август. Но я ничего не знал.
Олег старался дышать ровно. Он не хотел напугать Аню. Не хватало еще ей видеть его слабость, а Олег быть слабым в ее присутствии совсем не хотел. И все же девушка видела, что с ним что-то происходило. Он морщился, хотя пытался это скрыть.
- Вам плохо?
- Все в порядке, - Олег попытался улыбнуться. – Просто не каждый день узнаешь, что у тебя есть такая… замечательная дочь.
Боль стала сильнее, когда до него дошел весь ужас происходящего. Он любил собственную дочь. Любил не как Карину. Любил, как женщину. Олег прикрыл глаза. Ему необходимо было взять себя в руки и что-то сделать. В голове у него не укладывалось, почему Лариса тогда ничего ему не сказала о ребенке и почему сейчас обманула Аню.
- Вы, правда, ничего не знали? – потрясенно спросила девушка.
- Не знал, Ань. Если бы знал, ни за что бы не позволил твоей маме уйти.
- Зачем же она сказала, что Вы ее бросили?
- Не знаю. Мы не виделись двадцать лет. Я не знаю, что сейчас в голове у Ларисы.
Боль в груди начала потихоньку отпускать Олега. В голове прояснялось и он смог теперь размышлять. Олег разглядывал Аню, сидящую напротив, и такую потерянную. Ему захотелось обнять ее, утешить, но теперь он не мог к ней прикасаться просто так, потому что не отеческие у него к ней были чувства. Он отвернулся.
Аня тоже не знала, что делать дальше. Олегу Викторовичу она верила. Иначе не сидел бы он сейчас перед ней такой бледный и потрясенный. А вот маму она не понимала. К чему был этот обман? Зачем было говорить, что Олег Викторович ее бросил, если он на самом деле ничего не знал про ребенка?
- Ощущение, что какой-то сумасшедший сценарист придумал весь этот сюжет, - невесело ухмыльнулся Олег. – Бразильские сериал какой-то. Боже мой!
Он вспомнил, с каким упоением целовал Аню и как мечтал оказаться с ней в одной постели. Его прошиб холодный пот. А если бы они тогда не остановились? Олег расслабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Ему хотелось выпить что-нибудь покрепче, чем кофе. А еще он дико разозлился на Ларису? Какого хрена она столько лет скрывала от него дочь? Ведь все это могло закончиться…
Олег дернул головой, запрещая себе снова представлять Аню обнаженной на белоснежных простынях. Он залпом выпил горький и уже почти остывший кофе. Поморщился. Попытался вспомнить, в каком именно месяце они с Ларисой расстались. Не смог. Помнил только, что это было лето и шел дождь. Они кричали друг на друга, бросались обвинениями, не желали уступать. Может, теперь она мстит ему за это? У Олега возникли сомнения, за которые он ухватился, как за спасительную соломинку. Потому что если Аня на самом деле его дочь, то как он будет жить с этим дальше?
- Ань, давай сделаем тест ДНК, - предложил Олег. Она вскинула на него растерянный взгляд. – Нет, ты не думай. Я совсем не против, чтобы у меня была такая дочь… Но мы могли бы проверить, убедиться.
- Хорошо, - охотно согласилась Аня. Внутри нее тоже вспыхнула надежда, что и в этом мама их обманула, хотя она не понимала, зачем.
- Поехали прямо сейчас, - он расплатился за заказ, и они покинули ресторан. Только в машине Олег понял, что не знает, куда ехать. Он еще никогда не сдавал тест на отцовство. На помощь пришел интернет. Клиника располагалась неподалеку. И уже через несколько минут Олег с Аней перешагивали ее порог.
Вся процедура заняла не много времени. И максимум через десять дней они получат результат и будут точно уверены, приходятся ли друг другу родственниками. Но что делать сейчас?
Олег с Аней стояли на крыльце клиники. Оба понимали, что должны сейчас разойтись, но обоим этого не хотелось.
- Ань, у тебя еще сохранился мой номер телефона?
- Да, - кивнула она.
- Дай мне свой.
Аня продиктовала Олегу десять цифр. Он сделал дозвон. Причин и дальше оставаться здесь не было.
- Ты сейчас куда, Ань?
- Домой, наверное, - пожала она плечами, хотя ехать туда ей совсем не хотелось.
- Давай я тебя подвезу.
Они сели в машину.
- Мне сказали, что ты в ДК больше не работаешь, - произнес Олег, выезжая с парковки.
- Да, - Аня отвернулась в окно, со стыдом вспомнив, как увольнялась.
- Это Королькова слухи о нас с тобой распускала?
Она резко повернулась к Олегу.
- Откуда Вы знаете?
- Я был в ДК. Спрашивал о тебе. Мне Тамара Владимировна и рассказала, как ты незаслуженно обидела заслуженного педагога, - Олег усмехнулся. – Я, кстати, полностью на твоей стороне.
Олег долго консультировался с юристами и тоже много думал. Подарить Наташе половину бизнеса, ради которого она и пальцем не ударила, он не мог и не хотел. Слишком много труда в него вложил за двадцать лет, пока жена «встречалась с девочками». Оставалось только предложить ей взамен деньги. После долгих и не самых простых в его жизни переговоров, они с почти уже бывшей женой, наконец, пришли к компромиссу. Олегу остается бизнес, Наташе – все остальное. По сути, он после этого оказался на улице. Из квартиры съехал сразу, хотя процесс развода еще был в разгаре. И Паша и Витя звали к себе, но Олег предпочел гостиницу. После их последней встречи он интуитивно чувствовал, что они не одобряют его действий. А он впервые за последние двадцать лет ощутил себя счастливым. Пусть бездомным, но свободным. И как никогда полным сил сворачивать горы. В какой-то момент даже подумал найти Аню. Теперь Олег мог предложить ей не просто роль любовницы. Он мог предложить ей все, но боялся, что ей самой это было не нужно, что он сам был ей не нужен. И Олег продолжал плыть по течению, курсируя между городами.
Глава 19
Это было начало августа. Аня вышла из института. Нет, она не вышла, она выпорхнула с улыбкой на губах. Грудь ее распирало от счастья. Она поступила. И не просто поступила, а на бюджет. Отойдя от крыльца чуть в сторону, Аня достала телефон и набрала отца. Тот был дико рад и горд за дочь. Следующей, кому она позвонила, была тетя Лена, которая, как показалось Ане, даже прослезилась от радости за племянницу. Маме же она просто отправила смс, не желая портить себе настроение. Убрав телефон в сумку, Аня прищурила глаза от солнца и бросила взгляд на небо. На нем не было ни одного облачка. И тогда она решила прогуляться – чего погоде и новому платью было зря пропадать? А платье было красивое, ярко-голубое, из струящегося шифона и едва доходящее до колен. Такое Аня никогда не покупала, а тут увидела в магазине и не сдержалась. И впервые в ее голове не возникло вопроса:
- А что скажет мама?
Она резво перебежала дорогу. Напротив стоял киоск с мороженым. Аня купила пломбир в рожке, тут же не отходя распечатала его и, бросив обертку в мусорку, повернулась, собираясь пройти через двор к парку. Но сдвинуться с места она так и не смогла – на нее смотрел Олег Викторович.
Сердце Ани больно дернулось. Горло сжало так сильно, что дышать стало почти невозможно. Слезы обожгли глаза девушки.
- Аня, - услышала она знакомый голос и увидела, как расплываются в радостной улыбке губы Олега Викторовича. И будто тучи затянули солнце и в миг похолодало, хотя на самом деле ничего этого не было. Небо по-прежнему сияло голубизной, люди спешили по своим делам, не обращая на побледневшую девушку никакого внимания, сигналили машины, менял свой цвет светофор.
Олег сделал шаг к Ане и улыбка его начала медленно гаснуть. Он видел, что она совсем не обрадовалась их встрече. Напротив, в глазах ее плескался ужас. И Олег не мог понять, почему. Ведь он никогда ничего плохого ей не делал. А когда Аня, уронив мороженое и даже не обратив на это внимания, рванула к дороге, он бросился за ней, но не успел – светофор загорелся красным. Олег смотрел, как стремительно его юная балерина уходит от него по тротуару, и внутри него все болело.
Аня остановилась, разозлившись на себя за слабость. Что теперь о ее выходке подумает Олег Викторович? А, впрочем, какая к черту разница, что он подумает? Плевать ей, что он там о ней думает! Теперь Аня злилась на него.
- Аня!
Она оглянулась. Олег Викторович уже перешел дорогу и теперь шел к ней. Он хмурился. Аня собиралась здесь и сейчас высказать ему все, что думает о нем, но чем ближе он подходил, тем меньше в ней было желание что-то высказывать. Грудь ее сжало тисками. Не могла она ненавидеть Олега Викторовича, как бы ни старалась. У нее к нему были совсем другие чувства. И сейчас, когда он подошел совсем близко, Аня поняла, что эти самые чувства за время их разлуки нисколько не уменьшились. Она вглядывалась в нахмуренное лицо Олега Викторовича и отмечала все появившиеся за прошедшие месяцы морщинки, то, как он осунулся, и как совсем не шла ему неопрятная щетина. Сердце ее сжималось от жалости.
Олег тоже вглядывался в лицо Ани, пытаясь отыскать на нем причины ее стремительного бегства, но не находил. Вместо этого он отмечал, что за прошедшие месяцы она похудела, хотя это ее нисколько не испортило. В глазах ее появился какой-то блеск. И вся она как будто изменилась, не внешне – внутренне. И Олегу это изменение нравилось. И платье, которое ей очень шло. Не нравился только страх, с которым Аня на него смотрела.
- Аня, - остановился он напротив нее. Она смотрела прямо, не таясь, будто тоже что-то искала на его лице. Потом смутилась от собственной смелости и опустила глаза – Аня, почему ты убежала? Я чем-то тебя обидел?
Аня теребила пальцами ремешок сумочки. Плечи ее, как и грудь, высоко вздымались.
- Аня, - Олег протянул руку, чтобы убрать с ее лица непослушный локон, но юная балерина отшатнулась. Его пальцы так и замерли в воздухе. – Ты меня боишься?
Осознавать это было неприятно.
- Почему?
- Я… не боюсь Вас, Олег Викторович, - Аня гордо вскинула подбородок, заставляя себя смотреть на мужчину, стоящего напротив.
- Тогда почему ты сбежала?
Ее смелость мгновенно закончилась, как и слова, которые она собиралась ему сказать.
- Ань, что случилось? – негромко спросил Олег Викторович. И это прозвучало так нежно и вместе с тем как-то отчаянно, словно в его мире существовала сейчас только она, Аня, и была самым важным.
- Почему Вы бросили маму? – ее голос был едва слышен. – Разве это правильно?
- Что? – растерялся Олег.
- Вы не любили ее? Поэтому?
Аня подняла на Олега глаза и в них он увидел слезы. Такой растерянности и даже потерянности Олег не чувствовал никогда.
- Но ведь ребенок был ни в чем не виноват, - она уже шептала, будучи не в силах говорить громче.
- К-какой ребенок, Аня? – он вообще ничего не понимал.
- Бессмысленно обманывать, Олег Викторович, - шмыгнула Аня носом и отвернулась, разглядывая цветочный киоск через дорогу, в котором была открыта дверь. – Я все знаю. Мама рассказала.
- Что тебе рассказала, мама? – Олегу это совсем не нравилось.
- У Вас с ней были… отношения.
- Были, - не стал он отпираться.
- И Вы ее бросили, - Аня снова посмотрела на него. В ее взгляде было обвинение.
- Я не бросал Ларису. Она сама от меня ушла.
Теперь Аня смотрела растерянно. Маме ни к чему было ее обманывать. Тогда, получается, обманывал Олег Викторович?
- Давай поговорим, - предложил он решительно, понимая, что объясниться с Аней все равно придется. Олег бросил взгляд через дорогу. Там находился небольшой ресторанчик, где он еще полчаса назад обедал с Кариной и, выйдя из которого, увидел, наконец, свою маленькую балерину. Но мгновение дикого счастья и радости обернулось для него жестким непониманием происходящего.
Аня не сопротивлялась. Ей хотелось знать правду, какой бы жестокой она ни была. Они перешли дорогу и вошли в ресторан. Столик им предложили у стены, но обоим было все равно.
- Хочешь есть? – спросил Олег.
- Нет, - Аня чувствовала себя неуютно.
- Тогда зеленый чай для девушки и кофе для меня, - продиктовал он официанту. Тот кивнул и оставил их одних.
Оба молчали. Олег смотрел на Аню и пытался понять, что ей и, главное, зачем наговорила Лариса. Аня же разглядывала белую квадратную солонку, потому что боялась поднять глаза на Олега Викторовича, но чувствовала на себе его пристальный взгляд.
Принесли заказ, но ни Аня, ни Олег к нему не притронулись.
- Аня, почему ты решила, что это я бросил твою маму?
- Мама так сказала. Она рассказала, что когда-то вы… вы были вместе.
- Были, Ань. Да, я любил твою маму, - Олег собирался быть с Аней предельно честным. – Но это в прошлом.
- Я тоже в прошлом? – в ее голосе он почувствовал столько боли, что ему стало не по себе. И взгляд ее был такой больной, как у брошенного щенка.
- Ань, я не понимаю, о чем ты. Я не бросал Ларису. Это она ушла от меня. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к тебе?
- Самое прямое, - криво усмехнулась Аня, изо всех сил стараясь не заплакать. – Или про то, что мама была беременна, Вы тоже не знали?
- Что? – Олега будто ударили по голове. Он даже отшатнулся назад и ошарашенно уставился на Аню. Она смотрела на него с неприятной насмешкой.
- Она сказала Вам об этом, но Вы отмахнулись.
Олег замотал головой.
- Аня, я ничего не знал. Твоя мама ничего мне не говорила.
Уверенность Ани в правдивости маминых слов пошатнулась – слишком уж растерянным выглядел Олег Викторович. Не мог же он так искусно ее обманывать?
- И что? – голос подвел Олега и, прежде чем продолжить, он прочистил горло. – Что стало с ребенком? Аня, ты можешь мне, конечно, не верить, но я правда ничего о нем не знал.
Аня пока не определилась, стоит ли верить Олегу Викторовичу, но все равно ответила:
- Ребенок родился. Девочка.
Голос ее дрогнул.
- Я.
Олегу стало нехорошо. Он смотрел на Аню, снова и снова повторяя про себя ее слова. Весь остальной мир отошел сейчас на второй план. Замолкли звуки посуды, разговоры, музыка. Важным было только то, что происходило за их столиком. А происходила там самая настоящая трагедия.
Прода от 16.08.2023
Олег растер ладонями лицо и снова посмотрел на Аню, словно бы это несложное действие могло отменить ее слова. Но она смотрела на него также, а значит, они ему не показались.
- Аня, как?... – он замолчал, потому что не смог подобрать нужных слов, а потом резко выдохнул:
- Этого не может быть. Аня, я ничего не знал. Это… Когда у тебя день рождения?
Олег замер в ожидании ответа. Даже дышать перестал. Внутри него все леденело.
- Двадцатого апреля, - ответила Аня тихо. Ей тоже было страшно от того, что слова матери окажутся правдой.
Олег мысленно отсчитал девять месяцев. Грудь слева пронзила острая боль, хотя он никогда не жаловался на сердце.
- Мы с твоей мамой расстались летом, - он говорил с трудом, выталкивая из себя каждое слово и превозмогая боль. – Я точно не помню, был это июль или август. Но я ничего не знал.
Олег старался дышать ровно. Он не хотел напугать Аню. Не хватало еще ей видеть его слабость, а Олег быть слабым в ее присутствии совсем не хотел. И все же девушка видела, что с ним что-то происходило. Он морщился, хотя пытался это скрыть.
- Вам плохо?
- Все в порядке, - Олег попытался улыбнуться. – Просто не каждый день узнаешь, что у тебя есть такая… замечательная дочь.
Боль стала сильнее, когда до него дошел весь ужас происходящего. Он любил собственную дочь. Любил не как Карину. Любил, как женщину. Олег прикрыл глаза. Ему необходимо было взять себя в руки и что-то сделать. В голове у него не укладывалось, почему Лариса тогда ничего ему не сказала о ребенке и почему сейчас обманула Аню.
- Вы, правда, ничего не знали? – потрясенно спросила девушка.
- Не знал, Ань. Если бы знал, ни за что бы не позволил твоей маме уйти.
- Зачем же она сказала, что Вы ее бросили?
- Не знаю. Мы не виделись двадцать лет. Я не знаю, что сейчас в голове у Ларисы.
Боль в груди начала потихоньку отпускать Олега. В голове прояснялось и он смог теперь размышлять. Олег разглядывал Аню, сидящую напротив, и такую потерянную. Ему захотелось обнять ее, утешить, но теперь он не мог к ней прикасаться просто так, потому что не отеческие у него к ней были чувства. Он отвернулся.
Аня тоже не знала, что делать дальше. Олегу Викторовичу она верила. Иначе не сидел бы он сейчас перед ней такой бледный и потрясенный. А вот маму она не понимала. К чему был этот обман? Зачем было говорить, что Олег Викторович ее бросил, если он на самом деле ничего не знал про ребенка?
- Ощущение, что какой-то сумасшедший сценарист придумал весь этот сюжет, - невесело ухмыльнулся Олег. – Бразильские сериал какой-то. Боже мой!
Он вспомнил, с каким упоением целовал Аню и как мечтал оказаться с ней в одной постели. Его прошиб холодный пот. А если бы они тогда не остановились? Олег расслабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Ему хотелось выпить что-нибудь покрепче, чем кофе. А еще он дико разозлился на Ларису? Какого хрена она столько лет скрывала от него дочь? Ведь все это могло закончиться…
Олег дернул головой, запрещая себе снова представлять Аню обнаженной на белоснежных простынях. Он залпом выпил горький и уже почти остывший кофе. Поморщился. Попытался вспомнить, в каком именно месяце они с Ларисой расстались. Не смог. Помнил только, что это было лето и шел дождь. Они кричали друг на друга, бросались обвинениями, не желали уступать. Может, теперь она мстит ему за это? У Олега возникли сомнения, за которые он ухватился, как за спасительную соломинку. Потому что если Аня на самом деле его дочь, то как он будет жить с этим дальше?
- Ань, давай сделаем тест ДНК, - предложил Олег. Она вскинула на него растерянный взгляд. – Нет, ты не думай. Я совсем не против, чтобы у меня была такая дочь… Но мы могли бы проверить, убедиться.
- Хорошо, - охотно согласилась Аня. Внутри нее тоже вспыхнула надежда, что и в этом мама их обманула, хотя она не понимала, зачем.
- Поехали прямо сейчас, - он расплатился за заказ, и они покинули ресторан. Только в машине Олег понял, что не знает, куда ехать. Он еще никогда не сдавал тест на отцовство. На помощь пришел интернет. Клиника располагалась неподалеку. И уже через несколько минут Олег с Аней перешагивали ее порог.
Вся процедура заняла не много времени. И максимум через десять дней они получат результат и будут точно уверены, приходятся ли друг другу родственниками. Но что делать сейчас?
Олег с Аней стояли на крыльце клиники. Оба понимали, что должны сейчас разойтись, но обоим этого не хотелось.
- Ань, у тебя еще сохранился мой номер телефона?
- Да, - кивнула она.
- Дай мне свой.
Аня продиктовала Олегу десять цифр. Он сделал дозвон. Причин и дальше оставаться здесь не было.
- Ты сейчас куда, Ань?
- Домой, наверное, - пожала она плечами, хотя ехать туда ей совсем не хотелось.
- Давай я тебя подвезу.
Они сели в машину.
- Мне сказали, что ты в ДК больше не работаешь, - произнес Олег, выезжая с парковки.
- Да, - Аня отвернулась в окно, со стыдом вспомнив, как увольнялась.
- Это Королькова слухи о нас с тобой распускала?
Она резко повернулась к Олегу.
- Откуда Вы знаете?
- Я был в ДК. Спрашивал о тебе. Мне Тамара Владимировна и рассказала, как ты незаслуженно обидела заслуженного педагога, - Олег усмехнулся. – Я, кстати, полностью на твоей стороне.
