Глава 1
Маленькое предисловие:
После сцены первой близости Атора и Даны в комментариях началась маленькая локальная буря. Часть читательниц обвиняла Атора в том, что он бесчувственный чурбан и мог бы как-то понежнее с утра вести себя с Лиданой: приобнять лишний раз, поцеловать, сказать что-нибудь ласковое, другие сердились на Дану, мол, чего она сама не подошла приласкаться, он бы ответил… А потом появился чудесный комментарий от Ани.
Anna-S:
Большое спасибо за проду! Я не пОняла, от Атора что, соплей ждут? что он сейчас будет лужицей растекаться перед Даной? Очень часто в книгах после первой близости кардинально меняется характер героев и повествование... Неужели, читательницы ждали розовых соплей?
« Свят-свят-свят…» — подумала Демиург (она же ваш скромный автор). А так, как воображение у меня больное… в смысле, буйное, появилась вот такая хулиганская миниатюрка :)
*вняв гласу читателей и высунув от усердия язык, Ника переписывает утреннюю сцену в комнате Атора*
Действующие лица:
- Демиург (Ника);
- Атор;
- Дана (спит, в диалоге не участвует).
Атор, привстав на локте, собирается поцеловать мирно спящую Дану. В этот момент в комнате появляется Демиург и с ходу начинает диктовать условия.
Демиург (деловым тоном):
— Подожди, не целуй! Потом будить её будешь, сейчас встал, оделся и мухой метнулся за букетом белых пионов для Даны! Так надо, некогда объяснять!
Атор (возмущённо):
— Демиург, ты с дуба рухнула? Никуда я не пойду! Мне и тут хорошо, у меня утренний секс намечается… — Тихо и неодобрительно: — Ты и так, дорогой автор, меня на голодном пайке полтора месяца держала. Изверг!
Демиург (настойчиво):
— Ты не понимаешь! Ты должен!!! Читатели требуют! Запоминай: скажешь Дане, что ты её любишь, счастлив, что она подарила тебе самое ценное, вручишь букет, и тогда уж люби её хоть всё утро... разрешаю.
Атор:
— . . . (долго и очень нецензурно рассказывает, где он видел Демиурга вместе с требованиями читателей. Потом уже спокойнее): — И почему белые пионы?
Демиург:
— Хорошо, пусть будут ландыши. Да, определённо, ландыши. Невинность, хрупкая красота… Собирайся и дуй за ними. И нет, меня не волнует, что осень. Кто у нас маг? Вырастишь! — Достаёт блокнот, осенённая идеей, чуть смущённым тоном: — И клубнику прихвати со сливками… На будущее.
Атор (лениво):
— Не пойду. С какого перепугу?
Демиург (топая ногами):
— Ты обязан растечься у ног Даны сиропной лужицей! Она ведь подарила тебе самое дорогое! И теперь ты должен, как земля крестьянам.
Атор (с лёгким удивлением):
— Ника, ты чего на пустом месте ворох проблем разводишь? Ну переспал я с Даной, и что? Будто она первая женщина в моей жизни. Ты как маленькая, а ещё Демиург. Ещё скажи, что теперь должен жениться, прямо сегодня. — Неодобрительно качает головой. — Я её не обижу. Довольна? А теперь погуляй где-нибудь, мешаешь.
Демиург (с надрывным отчаянием, понимая, что достучаться до упрямого персонажа нереально):
— А цветы? Ну хотя бы розы… Тебе жалко, что ли? Ну Ато-о-о-ор!!! Подумай хотя бы о читателях!!! И Дана обрадуется...
Атор (спокойно поднимая бровь):
— Может, мне вместо цветов сразу головы моих родственников ей принести? Она больше обрадуется. — Напевает, слегка фальшивя: — "Я с утра тебе принёс не букет из алых роз..."
Демиург (задумчиво):
— А это мысль... Ладно, чёрт с тобой. Делай, как хочешь.
Демиург исчезает, Атор пожимает плечами и целует спящую Дану в шею. Утро начинается так, как и планировалось.
Глава 2. Те ещё цветочки и ягодки
Действующие лица:
Демиург Ника;
Атор;
Дана.
Утро. После очередной страстной ночи Дана ушла на пары. Атор варит в турке кофе.
Атор (не отвлекаясь, спокойным тоном):
— Тебе чего, Демиург?
Демиург:
— Доброе утро.
Атор (меланхолично):
— Раз ты здесь, не уверен, что оно такое уж доброе. Повторяю вопрос: тебе чего?
Демиург (принюхиваясь к аромату кофе):
— Атор, а ты не хочешь подарить Даночке букет? Ей будет приятно.
Атор (без интереса):
— Ей или твоим читателям?
Демиург (честно):
— Всем.
Атор (оборачиваясь и подходя к Демиургу):
— Ника, давай начистоту: ты представляешь, как я мечусь по Ардану в поисках… Чего ты там хотела? Ландышей? Я, самый жестокий боевой маг Империи. Серьёзно?
Демиург (на всякий случай попятившись, врёт, как по нотам):
— Конечно. Всего один раз. И больше я тебя этим вопросом колупать не буду. — Вдохновенно: — Представь: ты с букетом, падаешь на одно колено, протягиваешь цветы Даночке, и говоришь… — Смотрит на скептическое выражение лица собеседника и умолкает на несколько секунд. Недовольно: — Хорошо, отдашь молча.
Атор (тоном, не терпящим возражений):
— Нет.
Демиург (вспомнив советы ныть почаще, смотрит глазами кота из «Шрека»):
— Ато-о-ор, ну тебе что, сло-о-о-ожно? Ну пожа-а-а-алуйста!!!
Атор (качая головой):
— Сложно.
Демиург (добавляя ультразвука в голос):
— Ну Ато-о-о-ор!..
Атор (в бешенстве):
— Ника, ночную тварь тебе в коридор! Никаких цветов!!! Я что, похож на идио… на романтика?!
Демиург (хмыкая):
— Ой, напугал! Ночная тварь в коридоре у меня уже есть. Называется кот. — Честно присмотревшись и не найдя ни единого признака романтичной натуры, меняет тактику: — Может, договоримся? — улещивая голосом Лисы Алисы: — Я знаю, что тебя точно заинтересует!
Атор (скептически):
— Ну?
Демиург подходит, становится на цыпочки и что-то шепчет ему на ухо. Постепенно выражение лица Атора действительно становится заинтересованным.
Демиург (понимая, что рыбка уже на крючке, с довольной улыбкой):
— Вижу, идея тебе нравится… С Даной я договорюсь.
Атор (с предвкушением):
— Взбитые сливки, говоришь?.. Хммм… а от тебя действительно есть толк. Ну хорошо. Подарю я своей девочке цветы. Один раз. И чтобы больше я этого бреда не слышал.
Демиург (скрестив пальцы за спиной):
— Договорились.
Демиург исчезает.
Атор (хитро ухмыляется):
— А детали оговаривать мы не стали, значит…
Прошло два дня. Вечер, Дана сидит за учебниками, готовится к завтрашним парам. Атор заходит в комнату с картонной коробкой. Открывает. Там лежит мёрзлый кусок земли. Дана отрывается от конспекта, заинтересованно наблюдает.
Атор (ставя коробку на край стола):
— Солнышко, Рид тебе рассказывал о совместной работе целителей и магов, владеющих стихией Земли?
Дана (посматривая на коробку):
— Рассказывал. Говорил, что маг земли может вырастить любое лекарственное растение в любое время года.
Атор (сдержанно):
— Ты будущий универсал. Целительница со стихийным даром. Сейчас покажу, как именно нужно направлять магические потоки, чтобы пробудить растение. — Берёт девушку за руки, накрывает её ладони своими, обхватывая коробку. Поясняет: — Главный инструмент здесь — руки. Чувствуй, как энергия проходит по ладоням, срывается с кончиков пальцев, пробуждая спящее в земле растение.
Под восторженным взглядом Лиданы в коробке распускается несколько белых подснежников.
Дана (зачарованно):
— Какая красота!
Атор (щедро):
— Дарю.
Принимает положенную долю восторгов и поцелуев, оставив Дану в комнате, уходит на кухню. Наблюдающий за безобразием Демиург тихо бормочет что-то среднее между «зараза продуманная» и «сволочь хитромудрая».
Атор (негромко):
— Демиург, ау. Ты меня слышишь? Я свою часть сделки выполнил. Цветы подарены. Ника, автор мой драгоценный, теперь ты довольна?
Демиург (откуда-то издали, сквозь зубы):
— Очень довольна! Жди награду, мой герой!
Тем же вечером.
Дана (слегка смущаясь, вертит в руках баллончик со взбитыми сливками):
— Атор… У меня есть интересное предложение…
Чуть позже.
Полумрак, под потолком неярко светятся несколько шариков. Дана в чулках и ленточке, ошибочно причисляемой к разновидности трусиков, сидит на бёдрах Атора и от души украшает мужчину взбитыми сливками, особое внимание уделяя груди и стоящему в полной боевой готовности члену. Раскладывает среди сливок половинки спелой клубники. Отбрасывает пустой баллончик, медленно наклоняется, начинает слизывать сливки с груди боевика. Медленно спускается ниже… ниже… ниже…Ещё немного, и ласковый язычок доберётся до бёдер, а потом коснётся болезненно пульсирующего члена… Но Дана, дойдя до бёдер, выпрямляется, вздыхает.
Дана (сконфуженно):
— Извини… Я уже объелась…
Где-то вдалеке раздаётся очень ехидный хохот отомщённого Демиурга.
Глава 3. Не рой другому яму!
Зарисовка по мотивам "Тёмного договора"
— Крис!!! — я ворвалась в кабинет наследного принца и захлопнула за собой дверь. — Мне срочно нужна твоя помощь.
Наследник оторвался от изучения писем и поднял на меня взгляд.
— Слушаю, — кивнул он.
— Тут такое деликатное дело… — я замялась. — Короче, отведи меня в бордель.
Кристиэль выронил карандаш, которым делал пометки в письмах. Поморщился, потёр челюсть. Со вздохом поинтересовался:
— Смерти моей хочешь, дорогая сообщница? Айлин меня не просто убьёт за такое, он меня потом воскресит и убьёт ещё пару раз. С фантазией.
— Крис, мне очень надо, — я молитвенно сложила ладони. — По нашему календарю скоро всеросийский день любви и верности, и я хочу сделать Айлину сюрприз. Была бы у себя — в интернете бы на Ютубе ролики посмотрела, но у вас тут интернет пока не прижился… Вот расспрошу кого-нибудь из местных элитных жриц любви, пусть поделятся секретами. Ты ведь знаешь, к кому обратиться.
Принц поперхнулся от моего нахальства. Осторожно осведомился:
— А ты не хочешь попросить Айлина открыть тебе… секреты любви?
— Тогда не получится сюрприза, — пожала я плечами и заныла: — Крис, тебе сложно, что ли?
— Понимаешь ли, Алина, я себе очень дорог в первозданном виде, — покачал головой наследник. — А если я соглашусь на твою авантюру, могу чего-нибудь лишиться…
— Я тебя не выдам, — пообещала я. — Крис, никто не узнает! Да мне всего две-три встречи нужно, и всё…
— Завидую брату, — принц тяжело вздохнул и пожаловался: — Меня никто так не любил.
— Поможешь? — обрадовалась я и, грозно сдвинув брови, напомнила: — Ты мне должен, вообще-то.
— Помогу, — наследник Тёмных земель откинулся в кресле и снова потёр подбородок. Тихо пробормотал: — Доброта моя меня погубит. Когда?
— Сегодня, — я села на край стола. — Айлин вернётся только вечером, у него несколько судебных разбирательств где-то в приграничье.
— Тогда идём, — Кристиэль поднялся. Покосился на застывшую от неожиданности меня и широко улыбнулся: — Или уже передумала?
— Нет, — я поспешила спрыгнуть со стола, одёрнула рубашку. — Я готова.
Принц протянул мне ладонь. Смело взявшись за неё, я на миг затаила дыхание. Телепортация всё ещё оставалась для меня чем-то сверхъестественным и таинственным, хотя Айлин несколько раз объяснял принципы, по которыми строились заклинания переноса, зная, что мне проще понять то, что основывается на фактах. В «доме удовольствий», в который перенёс нас Крис, несмотря на солнечный полдень, царил полумрак. Плотно задёрнутые бархатные портьеры не пропускали ни единого луча, и мягкий свет исходил лишь от светло-розовых магических светильников, развешанных на стенах.
— Добро пожаловать, ваша светлость, — статная женщина средних лет, холёная и всё ещё красивая, спустилась по лестнице. С лёгким удивлением взглянула на меня, но лишних вопросов задавать не стала. — Желаете что-то особенное?
— Желаем, — согласился Кристиэль, легонько подтолкнув меня вперёд. — У моей спутницы есть пожелания.
Слегка смущаясь, я изложила свою просьбу. Мадам понимающе улыбнулась:
— Поднимайтесь наверх, вторая комната слева. Через несколько минут я пришлю одну из своих девочек.
Оказавшись в «номере», я с любопытством осмотрелась по сторонам. Огромная кровать с пушистым покрывалом занимала почти половину комнаты. На низеньком столике стояла ваза с фруктами, бутылка вина и пиала с мёдом.
— Ох, ну надо же, — присмотревшись к узору на вазе, я слегка покраснела. — А я поначалу решила, что это просто вязь…
— На светильники посмотри, — посмеиваясь над моей реакцией, предложил Крис, вольготно развалившийся в кожаном кресле под торшером.
И конечно же, вначале я посмотрела именно на торшер. Причудливо изогнутая стальная ножка на самом деле представляла собой тесно переплётшуюся в любовных объятьях парочку. Светильники тоже «радовали» глаза воплощением различных сцен из «Камасутры».
— Да ну тебя, — я прошлась по комнате. — А вообще ничего так, если не знать, так и не скажешь, что мы в очень неприличном месте. Я себе как-то иначе представляла антураж этих заведений.
— Алина, разве мог я позволить себе пригласить любимую женщину брата в низкопробный бордель? — принц лениво улыбнулся. — Это элитный публичный дом «Сладкие ночи».
— Хорошо, что не «Сладкие губки», — фыркнула я.
— Понятие сладких ночей включает в себя многое, — Крис закинул ногу за ногу. — Как думаешь, если я прикуплю себе десяток светлых, есть шанс найти такую же, как ты?
— Таких, как я, не было, нет и не надо, — я села на край кровати. — А ты и без того не страдаешь от недостатка женского внимания.
— Я страдаю от его избытка, — кисло отозвался принц.
— Это тебя и испортило, — улыбнулась я. — Крис, а ты никуда не собираешься? Я не планировала, что ты будешь присутствовать.
— Айлин всё равно мне голову оторвёт, если узнает, так я хотя бы посмотрю, за что страдаю, — расплылся в улыбке Кристиэль.
— Тебе говорили, что ты бесстыжий нахал? — поинтересовалась я, поднимаясь. Очередная гениальная идея снова переставала такой казаться. — Абсолютно и совершенно.
— Вот так всегда: я со всей душой, а в ответ — чёрная неблагодарность, — посетовал наследник и, услышав тихий, деликатный стук в дверь, разрешил: — Можно.
Русоволосая девушка в лёгком нежно-розовом платье была совсем молоденькой, едва ли старше меня. На юном личике — ни грамма косметики. Вместе с ней в комнату вплыл нежный ванильно-цветочный аромат. Сегодня мои шаблоны рвались с треском. Никогда бы не подумала, что эта девушка — представительница второй древнейшей…
— Меня зовут Дени, — изящно поклонившись, произнесла она. — Чем я могу вам услужить?
Стараясь не обращать внимания на тихо ржущего в кресле Криса, я объяснила. Дени выслушала внимательно, ни единым жестом не продемонстрировав удивления, словно подобные просьбы для неё были в порядке вещей. Кивнула и даже успокоила меня:
— Не волнуйтесь так. Это проще, чем кажется.
— Надеюсь, — я покосилась на пиалу с мёдом и не выдержала: — Дени, а зачем здесь мёд? Виноград несладкий, что ли?
— Что вы, госпожа, — мягко улыбнулась девушка. — Мёд здесь для другого.
И объяснила, с примерами и подробностями. У меня запылали даже уши. Такого разнообразия я не ожидала. И поразилась безграничной людской фантазии.
— Перейдём к делу. Сегодня вы будете просто наблюдать, — проворковала Дени. А после наступил звёздный час моего отмщения, потому что она перевела взгляд на Кристиэля. — Ваша светлость, вы ведь не станете возражать, если я всё продемонстрирую на вас?
Выражение лица Кристиэля было непередаваемым. Себя он в качестве учебного пособия не рассматривал точно.
